Текст книги "Волшебная лавка Флэйм"

Проницательность как недуг

Миссис Фул была разочарована. В новых очках она, как оказалось, видит ничуть не лучше, чем в старых. Но, придя домой, она разочаровалась еще сильнее и впала в отчаяние от увиденного.

Её муж посмел привести домой любовницу! Этот вопиющий факт подтверждала забытая оной губная помада, найденная в ванной комнате.

Раньше миссис Фул бы и не заметила помаду, но новые очки, видимо, обладали неким эффектом.

Пристально смотря в глаза мужу, женщина принялась его «пилить» за беспорядок в доме, а затем решила начать с козырей.

– Ты ведь еще и изменяешь мне, не так ли? Я нашла матовую помаду в ванной. У меня такой нет. Признавайся, кто она?

Разговор закончился скандалом, а затем и принудительным выселением мужа на постой к любовнице.

Вторым ударом стало известие о том, что дочь, оказывается, вовсе не учится в институте, как писала, а живет в праздности и меняет парней, как перчатки.

Третьим ударом стал тот факт, что миссис Фул стала наводить страх на своих коллег. Те при виде её строгих очков тут же вытягивались в струнку. Более того, отчего-то женщина стала понимать многие вещи, о которых ранее понятия не имела.

Теперь она знала, что секретарша прячет от начальника фотографии своего нынешнего парня, а парня боится сталкивать с начальником; понимала, почему уборщица так всех ненавидит: у неё дома больной ребенок и муж-алкоголик.

Всё, что лежало на поверхности, но не было для нее доступным, стало ясным, как Божий день. Но вот что самое удивительное: подобные вещи случались с ней только, когда она носила очки. Однажды догадавшись об этом, миссис Фул решила от них избавиться и выбросила очки в мусорный бак, однако те оказались утром на прикроватном столике.

И так раз за разом: она их выбрасывала, разбивала, нарочно оставляла где-нибудь подальше – но очки неизменно возвращались.

«Проклятые очки, – решила миссис Фул, – и на них лежит проклятье…»

Какое-то время поразмышляв над природой очков, женщина решила отнести их обратно в аптеку. «Пусть найдут другую дуру!»

При мысли о том, что она сможет избавиться от ненавистных очков, миссис Фул даже повеселела.

Найти аптеку со странным названием не составило особого труда: рядом вились любопытные ребятишки, а в саму аптеку вела длинная очередь. Миссис Фул насчитала около трехсот тридцати человек и удивленно ахнула.

– В чем дело? – спросила она у одного зеваки. – Почему здесь такая очередь?

– Аптека появляется раз в несколько месяцев, мэм. Вот почему, услышав о ней, сюда сбегает народ. Можно найти Исцеление для Души, приобрести Поцелуй Младенца и многие другие невероятные штуки, а еще…

– Хорошо-хорошо-хорошо, – нетерпеливо перебила женщина. – А продавец там тот же? Девушка, как же ее там… Флэйм?

– О да, – лицо парня расплылось в довольной улыбке.

Поняв, что от него уже ничего не добьешься, женщина попыталась пройти вне очереди, но ее оттеснили в самый конец. Добраться до аптеки ей удалось только на следующий день.

– Доброе утро, – сонно поприветствовала ее рыжеволосая продавщица.

– Недоброе. Я целые сутки не спала, только бы к вам попасть.

Виновато улыбнувшись, Флэйм внимательнее посмотрела на сударыню и узнала в ней обладательницу очков.

– Пришли вернуть Проницательность? Не прижилась?

– Черт знает что такое, – пробурчала сквозь зубы миссис Фул и со стуком положила очки на прилавок. – Столько грязи я еще в своей жизни не видела и не слышала.

– Я предупреждала вас, что это не для близорукости. У меня вообще нет никаких лекарств или приборов. Это не аптека, но люди почему-то считают мою лавку аптекой.

Флэйм грустно вздохнула и выдавила из себя слабую улыбку.

– А что же это тогда? Цирюльня? Цветочный магазин? Барахолка?

Миссис Фул скептически усмехнулась. Ей казалось, что сейчас она выведет бедную Флэйм из себя, но девушка была абсолютно спокойна.

– Это своего рода ломбард, но ломбард не обычный, а волшебный, – заметив насмешку в глаза не поверившей ей женщины, Флэйм сделала вид, что не обратила на это внимания. – Но я предпочитаю называть его Лавкой, хотя все предыдущие владельцы называли «Магазинчиком всевозможной всячины».

Еще десять или пятнадцать минут Флэйм потратила на то, чтобы убедить миссис Фул в том, что магия реальна, а затем устроила той небольшую экскурсию по магазину.

На глазах ошеломленной женщины всё стало меняться. Привычный кафельный пол аптеки сменился дощатым, стены стали коричневого цвета, под потолком, в кубе, неожиданно запели Музы, а Гениальность – огромная птица – принялась свистеть. В аквариумах плавали рыбки-Идеи, бабочки-Мечты порхали в своих банках, Радость переливалась всеми цветами радуги, розоватое снадобье на полке (если верить бирке – Любовь) бурлило…

– Прочитайте Правила, и тогда вы поймете, – после очередного «почему?» сдалась Флэйм и указала рукой на табличку у двери.

Миссис Фул вздохнула, достала свои старые очки, надела их и принялась за чтение.

Правила «Магазинчика всевозможной всячины»:

1. Деньги не принимаются в какой бы на то ни было валюте или количестве.

2. Материальная оплата чем бы на то ни пошло так же не принимается.

3. Соответственно, здесь нельзя приобрести материальные объекты: одежду, мебель, предметы быта, музыкальные инструменты, игрушки, еду, напитки и др.

4. Здесь нельзя также купить живое (домашних животных, диких зверей, людей-рабов) и неживое, бывшее прежде живым (чучела, меха, скелеты).

5. Никакие услуги, помимо равноценного обмена, не предусмотрены.

6. За качественный товар – качественная плата.

7. После приобретения товар нельзя вернуть или обменять.

8. Здесь клиенты только покупают, а не продают.

9. Если что-то пострадает/пропадет/будет украдено во время вашего визита, с вас будет взыскаться штраф (за назначение которого отвечает владелец магазина).

10. Информация о наличии товара может быть получена только у продавца.

11. Сотрудничество с другими организациями не приемлемо.

12. По вопросам доставки ранее заказанных товаров обращаться так же к продавцу.

13. Информация о поставщике строго конфиденциальная.

14. Уже с момента появления в магазине вы обязуетесь соблюдать правила.

15. Незнание правил не освобождает от ответственности.

Добравшись до седьмого правила, сударыня явно расстроилась и с надеждой посмотрела на Флэйм.

– Заберите Проницательность, я прошу вас. Она испортила мне всю жизнь!

– Простите, но это против правил. Думаю, её можно передать мистеру Чисту. Слышали о нем? Живет в лесу и…

– Что еще за мистер-Чистер? Еще и в лесу! Ну, уж нет, это ваши поганые очки, вы ими и пользуйтесь! – разозлившись, женщина схватила Проницательность и швырнула в Флэйм. Не рассчитала удара – очки пришлись прямо по лбу девушки, потекла кровь.

Испугавшись, миссис Фул пулей вылетела из магазина, оставив Флэйм вытирать кровь со лба.

– Вот зачем она так, а?.. – тихо прошептала девушка, не скрывая Обиды.

– Теперь это твоя Проницательность… – внезапно раздался глубокий голос. – Она больше не принадлежит мне.

Флэйм огляделась по сторонам. Никого. Попросила повторить – тишина. Мороз прошелся по кожи девушки, когда она осознала: с ней говорила сама Лавка. Но подобного раньше никогда не случалось…

Любовная лихорадка

Мистера Чиста как будто подменили. Как отметил Чайлд, Вожделение его больше не интересовало. Теперь вместо этого мужчина целый день напролет собирал цветы в лесу и порой забывал о своих обязанностях. Чайлд мягко упрекал его, но на большее не был способен: он, Поставщик Счастья, понял, что его господин влюбился.

Он не раз уже признавался в любви к Флэйм и уговаривал её бросить Магазинчик и зажить новой жизнью в лесу, но девушка не отвечала взаимностью.

Чист прочил ей великую Судьбу и сулил Радость и Счастье, но Флэйм, похоже, и без того была счастлива. К ней обращались люди с различными просьбами и потребностями, и каждый их спрос рождал предложение.

Теперь, когда Доктор отказался быть поставщиком для Магазинчика, Флэйм подсуетилась и нашла Магистра – мастера Гипноза, который легко выуживал из людей и нужное, и ненужное. Конечно, он не владел скальпелем и не мог препарировать ни Души, ни Качества, но зато легко вводил людей в Заблуждения и выманивал их самые потаенные Желания.

Именно Желания, Грёзы и Мечты стали основными товарами. И девушке было куда интереснее с таинственным Магистром, скрывавшим свое лицо за маской, чем с Хранителем.

– Почему, почему она так жестока ко мне? – спрашивал несчастный у своего ассистента. – Я всё грежу ею, я потерял покой…

– Забудьте о ней, она вас не любит, господин, – печально отвечал Чайлд.

Но Светлый был упрям и вновь нес очередной букет своей неприступной барышне. Флэйм благодарила, ставила цветы в вазу, но затем находила себе работу: то сортировала коробочки с порошками, то протирала банки и аквариумы…

Сердце мистера Чиста однажды бы не выдержало.

– Ну, почему она так жестока? Я ведь теперь так же красив и юн, как и был. Доктор вернул мне утраченные Добродетели, и я храбрейший из мужчин. Во мне нет ни толики Самолюбия или Эгоизма. Вот они, на полке стоят, но они не имеют власти надо мной. Почему она не хочет подать мне добрый знак?

Чайлд только пожимал плечами. Мистеру Чисту никто не мог помочь. Разве что Мари Художница несколько облегчила его страдания, нарисовав портрет Флэйм и отдав его безвозмездно.

– Какая же ты Пламенная, моя Жар-птица, моя возлюбленная… – бормотал у портрета Чист. – Ты видела столько зла, но сердце твое осталось добрым и чистым. Ты стала владелицей волшебной Лавки Зла, но не превратилась в чудовище. Как же я схожу с ума по тебе, кто бы только знал…

Но знал лишь Чайлд, а для Флэйм мистер Чист оставался чудаковатым посетителем, не более.

Боевой Дух

«Не тот силен, у кого кулак, а тот силен, кто не упал от удара, а если и упал, то встал и дал сдачи!» – таким был девиз четырнадцатилетнего Тима, но только он сам ему не следовал.

Дело в том, что паренек был слаб физически и потому труслив. Боялся каждого шороха, и школьные хулиганы частенько доводили его до слёз.

Тим уже и не знал, что ему делать. Отец отправил его в спортивную секцию, но и там парнишка сумел облажаться: не смог вовремя отразить удар противника и, упав, расхныкался.

Ему и самому было за себя стыдно, а что уж говорить о родителях, если они и так беспокоились за него…

Тим отчаянно желал исправиться, стать лучше и однажды показать своим обидчикам, что он умеет давать сдачу. Но всё как-то не складывалось. И сегодня на него напала шайка оборванцев, дразня и грозясь его избить.

Пришлось перейти на бег. Едва оторвавшись от преследователей, юноша увидел перед собой кафе. «Ваше Удовольствие» значилось на вывеске. Недолго думая, паренек зашел внутрь.

– Добрый день, – поприветствовала его хозяйка. – Чего изволите?

– Мне бы чего-нибудь бодрящего…

– Как насчет чашки чая?

Тим кивнул. Чай действительно был кстати, к тому же, мальчик его очень любил; но не в пакетиках – заварочный.

– «Боевой Дух»? – удивился мальчик, про читав на чеке название чая.

– Да, думаю, это то, что тебя взбодрит, – подмигнула ему девушка.

Пожав плечами, юноша сел за стол, а продавщица принесла ему чашку с ароматным напитком, выпив который паренек ощутил прилив сил.

– Сколько с меня?

– Нисколько, – ответила Флэйм. – Только отдай мне, пожалуйста, свой шарфик.

– Какой еще шарфик? – удивился Тим: шарфа у него и подавно не было.

– А вот на стуле висит.

Тим покосился на стул и увидел на его спинке синий шарф. Это был его Страх, но сам юноша об этом и не подозревал. Пожав плечами, он взял шарф и протянул его Флэйм.

– Вот спасибо. Еще чего-нибудь желаешь?

– Нет, – Тим вышел из кафе и попятился: перед ним снова стояла шайка, преследовавшая его. Четверо мальчуганов-беспризорников.

– Давайте, ребята! – закричал вихрастый мальчик – глава банды. – Лупи его!

Тим хотел закричать, но крик застрял в горле, поскольку боковым зрением он увидел справа от себя тигра. Откуда взялся тигр в городе N, Тим понятия не имел.

«Должно быть, сбежал из цирка», – подумал он.

К его удивлению, плохиши не увидели хищника.

«Возможно, плод моего воображения… Всё же чай на вкус был странным…»

Тигр, словно прочитав его мысли, превратился в оранжевую дымку и растаял. Мальчишки взяли Тима в кольцо и приготовились задать трепку, но, к их и своему удивлению, Тим сжал руки в кулаки и первым шагнул навстречу.

…Спустя пять минут борьбы всё было кончено. Раздосадованные и избитые оборванцы, пораженные силой и отвагой Тима, покинули переулок, а сам Тим долгое время не мог отдышаться.

«Вот тебе и „Бодрость Духа“!» – шокированный, подумал он и оглянулся, чтобы осмотреть кафе, но на его месте увидел лишь старый заброшенный дом. Казалось, никакого кафе не было и не могло быть в помине.

Отец всегда говорил Тиму, что жизнь – суровая штука и Чудес на свете не бывает. Но в этот день Тим убедился в обратном. Чудеса свершаются.

Семь смертных грехов

– Поймал! – радостно сообщил Чайлд мистеру Чисту, волоча за собой кого-то в сети. – Хотя тут и ловить нечего было, она сидела на камне и высасывала жизненные силы из какого-то паренька.

– Что это? Лень? – Чист без особого энтузиазма посмотрел на пленницу.

Ею оказалась полноватая особа с взъерошенными белыми волосами, одетая в какое-то рванье.

– Она самая. Особо не сопротивляется, поглядите-ка.

Тихо хмыкнув, Светлый загремел ключами. Вскоре он открыл клетку для Лени, а Чайлд вытряхнул ту из сети.

– Нужна надпись?

– Сделай на всякий случай.

Через пару минут у клетки красовалась табличка с надписью «Лень». Подобные таблички были у Зависти, что сейчас в образе змеи ползала по своей стеклянной тюрьме, и у Гнева, что полыхал в огнеупорном ящике, и у Гордыни, и у Тщеславия, и у Чревоугодия, и у Алчности.

Разве что одно Вожделение оставалось без таблички, хотя когда-то и у него была подобная. «Похоть» значилось на ней, но Чист как-то в порыве бессильного гнева уничтожил её.

Лень была последним Пороком, необходимым для воплощения плана Чиста. Тот намеривался уничтожить все семь. Это придало бы ему еще больше сил. Мистер Чист намеривался переродиться в могучее существо – стража-ангела.

– Не желаете ли чашечку чая? – предложил Чайлд.

– Не откажусь.

Уже сидя за столом и мирно попивая чай, Светлые решили поговорить.

– Какое Качество, на ваш взгляд, самое дурное? – поинтересовался Чайлд.

– Жадность. Не будь её, не было бы ни Зависти, ни Гнева. Не было бы ни Сребролюбия, ни Тщеславия. Человек не испытывал бы желания отнять желаемое у другого или же причинить ему вред. Да, воистину, Жадность – самое дурное Качество.

– А почему человек так охотно отказывается от хорошего и идет на поводу у дурного?

– Видишь ли, Чайлд… Еще мой дед говаривал: «Семена Добра медленно принимаются душой, а семена Зла мгновенно поселяются в сердце и быстро дают всходы». И любой землепашец скажет тебе, что земля принимает охотнее всякий сорняк, чем культивированные растения.

Какое-то время ассистент молчал, но затем, собравшись с духом, вновь подал голос.

– А какой Порок самый ужасный?

– Вожделение. Нет ничего ужаснее него, ибо, попадая во власть его, теряешь и разум, и тело, и душу.

С минуту ассистент молча смотрел на Хранителя, не решаясь задать очередной вопрос. Заметив это, Чист лишь кивнул, дозволяя спрашивать дальше. Нервно сглотнув, Чайлд спросил:

– Вы так говорите, исходя из собственного опыта?

– Что ты имеешь в виду?

Ассистент не ответил, лишь махнул в сторону клетки с рыжей кошкой. Хранитель смутился и не нашел, что ответить, но спустя небольшой промежуток времени всё же решился.

– Да, это так, я не могу совладать с ним. Из всех Пороков только Вожделение сумело взять надо мной верх, и я боюсь, что моя любовь к Флэйм – не более чем греховная Страсть.

Впервые мистер Чист признался в своей слабости перед Грехом, и Поставщика Счастья это удивило. Но, возможно, Хранитель был прав, и его любовь оказалась лишь жалкой иллюзией, не более того, лежавшей на поверхности айсберга, а в глубине скрывалась Похоть.

Но если Чист хочет стать ангелом, то ему предстоит уничтожить все семь Смертных Грехов. Сумеет ли он воспротивиться Вожделению? Не натворит ли бед? Вот так думал Чайлд и нервно глотал чай, глядя на своего господина, некогда спасшего его.

– Не бойся, Чайлд, – словно прочитав его мысли, молвил Чист. – Изгони Страх из своего сердца. Верь в меня, и тогда я сумею переродиться в более совершенное существо. Став им, я получу невообразимую мощь, и тогда Флэйм станет моей… то есть, и тогда никакое Зло не сможет нам навредить.

Чайлд лишь тихо вздохнул. Он верил словам своего господина, но его нездоровая одержимость девушкой как-то пугала юного ассистента. Ему казалось, что та – ведьма, околдовавшая мистера Чиста.

Козырь в рукаве Магистра

– Что тут у нас?

– Шкатулка Пандоры, – с улыбкой ответил Магистр и положил на стол небольшую коробочку с греческими буквами, высеченными на ней.

– А что внутри? Несчастия и Бедствия?

Начитанная Флэйм знала, что хранилось в ящике, который открыла любопытная Пандора. Этот миф она прочла, когда училась в школе.

По велению Зевса Гефест смешал глину с водой и вылепил из неё женщину, которую другие боги наделили подарками: Афродита одарила её красотой, Гермес наделил её сладкоречием и хитростью, Афина нарядила. Пандора стала женой младшего брата Прометея – Эпиметея – и узнала от него о ларце, который нельзя открывать, но открыла его из праздного любопытства.

– Ой, перепутал! Это шкатулка Панацеи, – тихо рассмеявшись, произнес Магистр и зачем-то поправил маску на лице. – Здесь различные Исцеления.

– Значит, Лавка снова станет Аптекой… – задумчиво пробормотала Флэйм. – И что же внутри? Философский камень? Эликсир молодости?

– Молодость я захватил, это точно, – важно кивнул Магистр. – Камни не брал – тяжело нести было бы. И вообще, Флэйм, далась тебе эта Лавка! На твоем месте я бы давным-давно ушел отсюда.

– Моя Судьба – быть посредницей между покупателями и Магазинчиком, – ответила девушка и слабо улыбнулась.

– Так ты фаталистка! – воскликнул изумленный гипнотизер. – Не ожидал от тебя такого… «Faber est suae quisque fortunae». Каждый сам кузнец своего счастья. Нет никакой мифической «Судьбы», и ничего на небесах не предрешено. Всё решаем мы сами.

– А ты, похоже, атеист?

– Я не верю ни в какую силу, кроме Разума, – ответствовал Магистр. – И не будь у меня его, я бы не смог стать гипнотизером и вводить людей в транс.

Флэйм внимательно смотрела на Магистра, а затем не выдержала. Любопытство взяло верх над Тактичностью.

– Покажи свое лицо, – попросила она.

– Ну, уж нет, прости, не могу. Я редко снимаю маску, и она уже практически стала частью меня.

– Люди забывают о том, что каждое слово наделено смыслом, что каждое слово несет не только эмоциональную окраску, но и энергию, – неожиданно подала голос Муза. – Слово – и снадобье целебное и смертоносный яд, проклятье и избавление. Помни об этом и не разбрасывайся словами. Говоря, что маска – часть тебя, не имеешь ли ты в виду, что и ты часть маски?

– Это Муза Философии? – серьезно поинтересовался Магистр, на что Флэйм лишь улыбнулась, в глубине души поразившись его невежеству. Музы-покровительницы философии просто не существовало.

– Нет, это Мельпомена, Муза Трагедии. Она часто вещает что-нибудь в таком духе, не обращай внимания. Я уже привыкла к подобным речам.

Магистр поднял голову и посмотрел сквозь стеклянный куб на Музу. Та носила повязку на голове и венок из листьев плюща, а одета была в темную мантию. В руке она держала трагическую маску. Рядом пристроились и две другие Музы – Талия, Муза Комедии, и Эрато, Муза Любовной поэзии.

– Остальные шесть Муз в Лавку не попали. Еще предшественник мистера Ди вел на них охоту… – задумчиво изрек Магистр. – Как-то мы с Ди говорили на эту тему. Кстати, ты знаешь, что это его выдуманное Имя? Истинное Имя он утратил, когда стал владельцем Магазинчика.

Флэйм только тихо вздохнула. Она прекрасно понимала, что произошло. Ди променял свою жизнь на жалкое существование в Лавке. Но зато он на время стал тем самым великим человеком, которым хотел быть. Но не ученым, как желал.

Серенада ангела

Мистер Чист был настроен решительно. Уничтожить Пороки, и точка. Для этого ему понадобился огромный котел, в который, пыхтя от натуги, Чайлд по одному уложил сопротивляющиеся Пороки. Огонь был давно разведен, и сварить варево из порождений Зла не составило труда.

Пороки шипели, кричали и ругались, но медленно, но верно плавились и превращались в зловонную черную жижу. Когда жижа перестала даже булькать, мистер Чист аккуратно перелил её в большую колбу, закупорил и убрал в кованый сундук.

На дне котла он обнаружил амулет на цепочке и, оттерев его от грязи, надел на шею. В тот же миг он ощутил боль в спине и невольно закричал. Его рубашка треснула, и за спиной распахнулись два белоснежных крыла.

– Господин мой… Вы стали ангелом», – пораженно прошептал Чайлд. – Это восхитительно.

– Теперь она полюбит меня, – уверенно молвил Страж и, открыв дверь Склада, выбежал наружу.

Чайлд и глазом не успел моргнуть, как ангел взмахнул крыльями и взмыл в небо…

***

– Не говори, что нуждаешься во мне лишь в минуты отчаяния и грусти, мое сердце этого не перенесет, – так начал речь свою мистер Чист. – Как ты можешь так относиться ко мне, точно так же, как и все остальные? А ведь ты обладаешь особой привилегией – ты любима мною. Да, любима. Не нужно так удивляться… я долго молчал, не понимая своих чувств, но теперь я точно знаю, что люблю тебя, тебя одну! Ответь же, не молчи!

Взорви мне сердце, пусть оно разлетится во все стороны осколками! Я устал жить в неведении, устал гадать на бобах, чего мне ждать. Давай же, скажи, стоит ли мне на что-то надеяться? Или мне лучше взобраться на вершину горы и, превозмогая головокружение, сброситься оттуда вниз? Поверь мне, ничего уже не спасет меня, я пал жертвою своих же Чувств…

Его глаза так и молили: подай же мне Надежду. Но Флэйм лишь опустила взгляд.

– Простите, но я не могу ответить взаимностью. Я не люблю вас, мистер Чист.

Она никого не любила, голова была полна забот, связанных с Магазинчиком, и потому ей не было дела до собственных чувств. Но мистер Чист не понимал этого. Он был влюблен и многого не замечал.

Услышав ответ девушки, он ощутил, как сердце предательски сжалось от боли. Но он лишь вздохнул и, не проронив ни слова, ушел, невольно хлопнув дверью.

Колокольчик пронзительно зазвенел.

***

– Даже не знаю, как и реагировать на такое… – смущенно поведала тем же вечером Флэйм историю Магистру. – Порой мне признавались в симпатии, но не более того. Но мистер Чист открыто признался в любви.

– И что же ты? – лениво поинтересовался Магистр.

– Я сказала, что не люблю его, – честно ответила девушка.

Поставщик усмехнулся, но за маской не было этого видно. Разве что в глазах вспыхнули яркие огоньки. Почувствовав неладное, Флэйм внимательно посмотрела ему в глаза.

– С тобой всё в порядке?

Тот лишь кивнул, ничего не сказав в ответ. Быть может, у него были какие-то свои мысли на этот счет, однако делиться ими он не собирался. Вместо этого он указал на один из огнеупорных мешков.

– Это Вспыльчивость. Полагаю, она лишняя в Магазинчике. Наверное, нужно отнести её мистеру Чисту, на Склад, верно?

Флэйм, ушедшая в свои размышления, машинально кивнула.

– Да-да, всё верно.

Той же ночью ей приснился странный сон. Перед ней возник мистер Чист и тихо, с нескрываемой грустью, проговорил:

– Знаешь ли ты миф об Ахилле?

– Да, конечно, – ответила девушка.

Она, и правда, знала об этой легенде. Мать Ахилла хотела, чтобы её сын был неуязвимым, и окунула его в воды волшебной реки.

Отныне ни стрела, ни копье, ни меч – никакое оружие – не могло навредить Ахиллу. Однако оставалась одна уязвимая часть его тела: пятка, за которую мать держала его.

– У каждого человека есть свои слабости, Флэйм, – продолжая, молвил Чист. – И ты моя слабость. Намного проще погасить внутри себя Свет, чем рассеять Тьму. Пока не поздно, спаси свою душу – покинь Магазинчик!

– Но я не могу и не хочу, – испуганно пролепетала в ответ Флэйм, и в этот момент явственно увидела, как в глазах мужчины проскользнуло нечто странное. Некое чувство, интерпретировать которое она не смогла. Досада? Горечь? Сожаление?

Его синие глаза были печальны, и в то же самое время в них крылся гнев, подавляемый усилиями воли. Через силу Светлый, наконец, проговорил:

– Тогда и оставайся навеки в нем! Да будет так!

И, прежде чем девушка успела что-либо сообразить, ангел исчез.

…Проснувшись в холодном поту, Флэйм тихо выдохнула и перевернулась на другой бок.

«Сон! Но какой реалистичный и жуткий…» – подумала она и, устало вздохнув, прикрыла глаза, засыпая.

На этот раз ей ничего не снилось.