Текст книги "Циничный, бесстыжий, влюбленный"

Глава 5

Только по мнению телезрителя, сидящего с пивком у экрана, игра в футбол – это просто! Гоняй себе мячик. Пит Гранд – центрфорвард Реал-Мадрида – никогда так не думал. Наоборот, даже желторотым пацаном всегда знал, что эта игра требует максимальной концентрации внимания и чудовищной быстроты реакции, когда нужно в один миг оценить расстановку сил на поле и направить мяч в ворота соперника. Рейтинг центрфорварда растет с каждым забитым голом. А для этого, прежде всего, требуются мощное тело, быстрые ноги и многоядерный процессор в башке.

Пит Гранд славился неординарными физическими данными и невероятной интуицией. Наверное, поэтому стоил немыслимых денег, что отвалил Реал-Мадрид за нового игрока. А один из таблоидов назвал Пита гением футбола. Гранд не стал спорить с такой формулировкой, справедливо полагая, что в его башку встроен компьютер. Вовремя оценить ситуацию, перехватить мяч, вывести игроков из обороны, сработать головой, да и просто давить на противника мощным телом. Все это получалось у Пита само собой. Без особого напряга. Хочешь – верь в адскую интуицию или гениальность. Но сам Грандилевский точно знал, с какой скоростью работают его мозги. Только не всегда признавался в этом. Умных нигде не любят, особенно в спорте. Да и в современном мире лучше прослыть добрым недалеким парнем с острой чуйкой.

Поэтому в раздумьях на горной дороге Грандилевский пребывал недолго. Он снова сверился с навигатором и, не найдя ничего похожего на тропинку, даже затосковал поначалу. Возвращаться в гостиницу не хотелось. Алиса, конечно, по привычке упала в кроличью нору и, наверное, сейчас уже пила чай с Безумным Шляпником и Мартовским Зайцем. Но охотничий азарт, родившийся одновременно с Петрушей Грандилевским, не дал ему просто так покинуть поле боя. Пит задумчиво всмотрелся в непроглядную тьму и, развернув Гелендваген, направил машину обратно тихим ходом. Всматриваясь по пути в разные указатели, он никак не мог понять, куда все-таки смылась Алиса, и чем, собственно, он мог ее обидеть.

«Все знают, кто такой Медведь, прославившийся в девяностые. А мы такие нежные и легкоранимые! В ночной мгле растворимые», – пробасил, будто рокер, Грандилевский и, заметив промелькнувшую надпись мелким шрифтом «Барселона», оборвал себя на полуслове.

– Стоп! – рыкнул в голос и дал задний ход. Остановился у обычного деревянного щита, приколоченного чуть ли не к черенку от лопаты. – Кажется, где-то здесь ты вышла, красавица… – пробурчал он, паркуя на обочине внедорожник и с трудом выползая наружу. Прошелся по самому краю дороги, тяжело опираясь на палку и от всей души костеря Медведя и его отродье. И так увлекся, что чуть было не проскочил мимо широких деревянных ступеней, уходящих от дороги куда-то вниз. Пит на ходу щелкнул брелоком, закрывая Гелик, и осторожно ступил вниз, подсвечивая себе фонариком. Шаг, другой. Гранд осмотрелся по сторонам и, наконец, понял, что стоит на вполне комфортабельной лестнице с периллами и тусклой подсветкой на каждой ступени. Лампочка зажигалась ровно в тот момент, когда нога Гранда становилась на идеально выструганные мореные доски. А каждую ступеньку украшали медные гвоздики.

«Простенько и со вкусом, – хмыкнул про себя Пит, спускаясь все ниже и ниже. И когда впереди показались огни фешенебельного клуба, ничуть не удивился. – Вход для дорогих гостей, – хмыкнул он про себя. – Лихо придумано!»

Грандилевский не стал спускаться к подножию лестницы, справедливо полагая, что иначе встречи с охраной не избежать. Поднявшись на пару ступенек и встав в тени дерева, Пит включил в айфоне приложение, отвечающее за навигацию. И сразу сообразил, где находится пресловутая «Барселона». Запоздало в башке зашлась бликами красная лампочка.

– Одно из заведений Захарова, – криво усмехнулся Грандилевский и поспешил вернуться обратно к оставленному на трассе Геличу. Усевшись в машину, почувствовал, как ноет нога. Ощутил, как наяву щекочет ноздри жгучий дух охоты.

Пит витиевато выругался по привычке и сам не понял, что именно имеет в виду. Свою покалеченную ногу или вероломство Алисы. Повинуясь странному, не поддающемуся логике порыву, он отметил в навигаторе «Барселону», примостившуюся у самой горы, и на всех парах понесся вниз, даже не надеясь застать поблизости коварную Алису. Но стоило ему медленно вывернуть к переливающемуся огнями клубу, как она выскочила из распахнутых настежь ворот и сломя голову бросилась на проезжую часть. Пит еле успел затормозить, в глубине души хваля себя за быстроту реакции.

– Ты что творишь, идиотка? – заорал он, вылетая из-за руля. Кинулся к оторопевшей девице и, схватив ее за плечи сильными лапищами, тряхнул пару раз.

Алиса посмотрела на него шалым взглядом и, будто с трудом узнав, прошептала небрежно.

– А-а… это вы…

– А кого ты надеялась увидеть? – прорычал Пит, только сейчас сообразив, что вместо лихой девчонки, мчавшейся на Харлее по горной дороге, сейчас перед ним стоит эдакая печальная няша. В глазах плескались растерянность и безысходность, а сжатые в полоску губы говорили только об одном: сейчас их хозяйка разревется как маленькая.

– Давай, я тебя отвезу, – миролюбиво предложил Пит, даже не надеясь, что Алиса согласится.

– Хорошо, – кивнула она. – Поедем.

Но так и не двинулась с места.

– Я помогу, – словно больную, заверил ее Гранд и, взяв под локоток, повел в машину. Набравшись наглости, подсадил на высокое сиденье Джипа и очень сильно удивился, когда Алиса даже не воспротивилась.

– Что-то случилось? – поинтересовался он, садясь за руль. – Ты прям как неживая.

– Ходячие мертвецы, – слабо улыбнулась Алиса и внезапно попросила жалобно. – Отвези меня, пожалуйста, к морю.

– А что там? – уточнил Пит, ничего не понимая.

– Там? – переспросила она. – Вода, волны, лежаки на пляже… Луна и звезды на небе. Ну, может, еще слабый ветерок…

– Нет, я не в том смысле, – усмехнулся он, косясь на свою пассажирку. Бледное лицо, прикушенная губа и совершенно отрешенный взгляд.

«Гребаный экибастуз! – ругнулся Грандилевский. – Сколько времени прошло с того момента, как Алиса, обидевшись, вышла из моей машины? Что могло произойти?»

– Тебя кто-то обидел? – напряженно поинтересовался он и почувствовал, как в душе нарастает ярость. Мельком глянул на руки, крепко сжимавшие руль. Заметил побелевшие костяшки собственных пальцев. И мгновенно понял, что за Алису Захарову способен открутить башку кому угодно.

– А? – встрепенулась она и, спохватившись, добавила. – Нет. Никто.

И снова замолчав, уставилась в окно.

– Ты меня высади около набережной и на следующем квартале сверни налево. Прямо к нашей гостинице подъедешь, – пробормотала она на автомате.

И выйдя из машины, быстрым шагом направилась к морю.

«Еще утопится», – внезапно пронеслось в башке у Гранда, и он, не скрывая собственного недовольства, отправился следом.

«С чего это я так завелся? – подумал он раздраженно. – Девица явно играет на стороне противника. А я перед ней на колени упасть готов. Нужно возвращаться в отель. Ложиться спать, а завтра, наконец, начать поиски!»

Но сил уйти и оставить Алису сидеть на краешке лежака Гранд не нашел. Издалека он наблюдал, как она отрешенно смотрит на море и растирает по щекам слезы. Сколько это продолжалось, Пит не смог вычислить. Просто чувствовал, что ноги вросли в песок, а плечо, упершееся в белую металлическую стойку, стало с ней единым целым.

Петр Грандилевский, перевидавший в своей койке уйму богатых и знаменитых красавиц, стоял в тени самодельного навеса на маленьком черноморском пляжике и откровенно любовался самой неподходящей для него женщиной. Ветер развевал длинные волосы, а тонкие нежные руки, обхватившие коленки, казались Питу самыми прекрасными в мире. Да и коленки тоже. А еще щиколотки, лодыжки, бедра, высокая грудь, скрытая сейчас от взора. Изящный носик и высокие скулы. И глаза…

Гранд мог бы поспорить сейчас на несколько миллионов баксов, что Алиса смежила веки, и слезы ручьями текут по ее щекам. Больше всего хотелось подойти к девчонке. Утереть лицо ладонью, прижать к себе, усадить на колени и успокоить древнейшим и действенным способом. Но Петр Грандилевский не смел сделать и шагу, где-то в глубине души понимая, что он не имеет никакого отношения к такой перемене ее настроения.

– Что-то случилось в проклятой «Барселоне», – прорычал он сквозь зубы. – Узнаю, какая падла ее обидела, выбью зубы!

– Погоди, – встрял в разговор внутренний голос. – Девчонка совершенно чужая. Ты с ней только сегодня познакомился…

«Только сегодня, – пронеслось в голове у Пита, – а кажется, я ее знаю целую вечность…»

Он напрягся, замечая движение на шезлонге. Алиса встрепенулась, резко встала и, стащив с себя кожаные штаны и майку, в одних трусах кинулась в воду.

Гранд за малым не рванул с места. Но заметив, как Алиса уверенно движется по лунной дорожке, решил действовать иначе.

Алиса плыла, мерными движениями рук и ног разгоняя воду в разные стороны. Чувствовала, как с каждым взмахом бегут прочь злость и обида. А им на смену приходят трезвый расчет и дикое желание никогда не видеть гадского Захарова.

«Кокаинщик хренов, – поморщилась Алиса, на дух не выносившая наркотики. – Скольких людей они сгубили! И ты, Стас, туда же! А еще девка какая-то между ног. Фу-у! Стыдобище адское! Дверь бы закрыл, или все пофиг?»

– Так, – решила она, делая пару мощных гребков, а затем переворачиваясь на спину. Раскинулась звездочкой на воде и засмотрелась на Луну и Большую Медведицу. Затем по привычке нашла Венеру, самую яркую точку на небосклоне, и решительно поплыла к берегу.

«Никиту с этой сволочью больше никуда не отпущу», – сжав зубы, подумала она и внимательным взглядом обвела пустой берег. На пляже никого не наблюдалось, только одна мощная фигура возвышалась над пустыми лежаками и морем.

«Пит Грандилевский! – охнула Алиса. – Чтоб тебя…»

И подплывая к берегу, она с ужасом поняла, что не может выйти из воды. Мокрые кружевные трусы просвечиваются полностью, а грудь и вовсе ничем не прикрыта. Алиса уже открыла рот и собралась отогнать Гранда в сторону, когда услышала восхищенный свист откуда-то с боку. Перевела взгляд чуть в сторону и обомлела. На лежаках неподалеку сидели подростки и напряженно наблюдали за ней.

– Я бы вдул! – глумливо крикнул один из пацанов. Другие заулюлюкали.

– Вдулка не выросла, – ощерился Пит, прямо в штанах заходя в воду. Развеселая компания притихла, шушукаясь.

– На Гранда мужик похож… Да откуда здесь Пит?

Бултыхаясь в прибрежных волнах, Алиса отчетливо поняла две неоспоримых истины. Во-первых, Петр Андреевич Грандилевский никуда не делся, все время был рядом и издалека наблюдал, как она ревела, глядя на море. А во-вторых, не будь здесь Пита, она бы сейчас попала в нехорошую историю. Естественно, весь поселок знал, кто такая Алиса Захарова. Но надпись «руками не трогать!» загоралась неоновым светом у нее на лбу лишь в присутствии местных жителей. А вот быдловатые пареньки, судя по говору, скорее всего приехали издалека и понятия не имели, кто такой Стас Захаров, и почему чревато тянуть потные ладошки к его собственности.

Алиса с удивлением заметила, как мощное тело Гранда наклоняется к ней. Ухватилась за широкую ладонь, поднимающую ее словно лифт, и тут же увидела, как в другой руке Пита темным крылом взлетело полотенце и упало ей на плечи спасительным пологом. Гранд по-хозяйски укутал ее в махровую ткань и, чмокнув в нос, улыбнулся.

– Накупалась?

– Ага, – кивнула Алиса, чувствуя, как стучат зубы. И сердце заходится вскачь от легких прикосновений и одного невинного поцелуя.

«Кажется, ты влипла, девочка», – будто наяву услышала она голос родного отца, прозванного еще с детства Медведем.

– Пойдем, – прошептал Пит, обнимая. И почувствовав теплоту его рук, Алиса как маленькая прижалась к крепкой груди. Два шага до лежака показались ей вечностью. Хотелось вот так вот стоять в обнимку. Ощущать всю мощь мужчины, прижимавшего ее к себе. И чувствовать себя живой. Настоящей. И кому-то нужной.

Она ощущала тепло его рук даже тогда, когда Пит разжал объятия и наклонился к шезлонгу за ее майкой. Кутаясь в его полотенце и наблюдая за высоким крепким мужчиной, неожиданно поняла, что не испытывает возмущения, когда он прикоснулся к ее вещам. Пит спокойно подал ей майку и широкой спиной закрыл от чужих взглядов. Хотя, по сути сам являлся посторонним. Алиса внезапно поняла, что существует родство душ. И человек, предназначенный тебе, найдет тебя обязательно. Таков закон Вселенной. Подобное притягивается к подобному.

«Эх, – в сердцах подумала она. – Захаров, придурок! Всю душу разбередил со своим кокаином и минетом. Идиот хренов! А я-то думала, что ты нормальный человек…» – протянула она, одергивая майку и закручивая на бедрах Петино полотенце.

– Пора домой, – улыбнулась она Питу, забирая с лежака кожаные штаны и засовывая их под мышку.

Гранд кивнул и, взяв за руку, повел к машине.

– Эй, дядя! – заорал кто-то из подростков. – Может, оставишь девочку?!

– Кто там вякает? Подойди ближе и повтори, – повернулся к компании Пит, чувствуя, как у него срывает крышу. – Это. Моя. Жена, – прорычал он. – Сейчас в лобешник закатаю, всю жизнь на докторов работать будешь…

– Мы… это… пошутили, – заполошно вскрикнул другой. – А вы похожи на Пита Гранда! Знаете?

– Я и есть Гранд, – сипло расхохотался Пит. Подростки рассмеялись веселой шутке. Пит и Алиса тоже. Напряжение спало, а вместе с ним ушло куда-то волшебство момента.

Алиса снова ощутила себя хозяйкой гостиницы и дочерью своего папы. А Пит Гранд, казалось, не заметил ничего. Он все так же сжимал Алискину ладошку, церемонно усаживал ее в Гелендваген. И загнав автомобиль во двор, умудрился в темном уголке накрыть Алисины губы требовательным и нежным поцелуем. Она вздрогнула, когда язык Пита проник в ее рот. И к немалому удивлению Гранда, ответила взаимностью. Он почувствовал, как сходит с ума от прикосновения маленького язычка Алисы, как сносит крышу от ее пальчиков, вцепившихся в майку.

– Мы не должны… Нам нельзя, – обреченно выдохнула она, когда поцелуй кончился.

– Плевать я хотел на давнюю вражду. Что там наши отцы не поделили, понятия не имею, – пробурчал он хрипло, прижимая ее к стене. – Ты моя, Алиса. Заруби это на носу.

– Не гони гусей по кукурузе, – чуть слышно прошептала она и, высвободившись из его рук, быстро прошла к крыльцу. Взбежала по ступенькам и босыми ногами прошлепала через холл к служебной лестнице.

– Беги, беги, – усмехнулся Грандилевский. – От меня не убежишь, цыпочка.

Естественно, даже с больной ногой Пит мог бы ее догнать в два счета. Но не стал и пытаться.

«Нужно дать время. Скоро ты привыкнешь ко мне, Алиса. И тогда мы с тобой решим, что можно, а что нельзя».

Около своих апартаментов Алиса остановилась. Отдышалась немного. Порывшись в кармане штанов, достала ключ и, открыв дверь, ступила в темную квартиру.

Первая мысль, пришедшая в голову, не сулила ничего хорошего. Захаров похитил Никиту! Паника затопила душу, а совесть проснулась от запоздалого раскаяния.

«Мать-кукушка, блин!»

Нет, Никита частенько оставался один, да и вообще рос самостоятельным мальчиком. Вот только от вида пустой и темной квартиры стало неимоверно страшно.

– Никита, – тихонечко позвала Алиса, входя детскую. Никого! – Никита, – повторила чуть громче, вбегая в зал, где, раскинувшись на диване, спал сын. – Никита, – прошептала чуть слышно, опускаясь рядом на ковер. Легко коснулась губами широкого лба, провела рукой по выгоревшим на солнце вихрам. – Сыночек мой дорогой, – чуть слышно всхлипнула, снова целуя сына.

– Мама, – протянуло заспанно дитятко. – А ты где была? – спросил, не открывая глаз.

Алиса подскочила на месте, тотчас вспомнив про мокрые трусы и полотенце Гранда.

– Ездила к бабушке Лоре, а потом купалась в море.

– Давай завтра вместе сходим, – предложил сынок, садясь на диване и сонно протирая глаза. – Люблю с тобой наперегонки плавать. Спорим, я тебя обгоню!

– Не выйдет, молодой человек! – хмыкнула Алиса, направляясь в ванную. – Я тебе не поддамся.

– А чье это полотенце, мам? – изумленно спросил Никита, приподнимаясь с кровати. Алиса увидела, как округлились любопытные глазенки сына, и уже хотела что-то соврать, но сочла за благо проигнорировать вопрос ребенка.

Лишь в ванной, за закрытой дверью, она стащила с себя махровую тряпку и чуть было не кинула ее в корзину с грязным бельем. Но в последний момент развернула и изумленно уставилась на синие полосы на белом фоне, корону и надпись «Реал-Мадрид».

«Твою налево, – охнула Алиса, прекрасно понимая, что это полотенце никак не должно попасться на глаза Никите. Измучает вопросами, а потом доложит своему папочке».

«Хотя доносчиков у Захарова целый поселок, – слабо усмехнулась Алиса, пряча улику в корзину для белья и вставая под душ. – И не пройдет и суток, как возмущенный Стас позвонит и предъявит претензии».

Глава 6

От горячих поцелуев Грандилевского и чуть теплого душа, бьющего острыми струями по спине, гнев на бывшего мужа немного притупился. Размазав по телу гель с апельсиновым маслом, Алиса вдыхала исцеляющий цитрусовый запах и тупо пялилась на водосток, куда вместе с ароматной пеной уносились прочь переживания о Захарове.

«Было и прошло, – подумала Алиса, подставляя лицо под упругие капли. – С Никитосом разрешу видеться только здесь. Никаких рыбалок и прочих развлечений на воде, – постановила она и тут же охнула, понимая, что никому и пожаловаться нельзя. Потеряет капитан банана свой линкор, и спишут его на берег за ненадобностью. А люди… – охнула Алиса и тут же решила утром поговорить с бывшим мужем. – Случись что, потом сам себе не простит», – тяжело вздохнула она и, выйдя из душа, задумчиво глянула на корзину с грязным бельем. А затем, повинуясь внезапному порыву, закинула в машинку все полотенца, засунув среди них еще одно с эмблемой Реал-Мадрида.

«Если нужно что-то спрятать, положи на самом видном месте», – вспомнила Алиса совет отца. И внезапно поняла, что соскучилась по отцу. Конечно, Олег – мамин муж – всегда был рядом. Учил кататься на велосипеде, смазывал зеленкой разбитые коленки и иногда заплетал косы. Родной папа Жора особо вниманием не баловал. Крутился в бизнесе, чаще всего забывая о дочке, обмозговывал свои «многоходовочки» и подсчитывал недополученную прибыль. Обычный коммерсант из девяностых. Зато с ним всегда было весело. Алиса вспомнила, как они вдвоем с отцом гоняли на скутерах и водных лыжах где-то у берегов Сицилии. Плавали с аквалангами на Сейшелах и Палау. Кормили акул на Фиджи и катались на горных лыжах в заснеженной Швейцарии.

«Повезло, когда есть два отца, – подумала Алиса. – Олег с Жорой всегда помогут. Только нужно знать, к кому именно обратиться. Если поплакаться на жизнь – это к Олегу, а за экстримом – только к папе!»

– Не ной, доча, прорвемся, – говаривал ей Медведь, вмиг ставший криминальным авторитетом после гибели Андрея Грандилевского. Хорошо хоть с алиби на тот момент повезло. Шикарное алиби! Газеты, конечно, тогда раздули шумиху о подтасовке фактов и вымышленной свидетельнице. Но, к удивлению Алисы, имя дамочки в СМИ так и не просочилось, а полиция нашла ее показания достаточными. Правда, не прошло и ста лет, как кое-кому захотелось пересмотреть материалы дела.

– Ну-ну, – хмыкнула себе под нос Алиса и, надев шорты и майку, вышла на площадку около бытового корпуса, чтобы повесить свежевыстиранное белье. «Теперь бы вытянуть ноги, почитать книжку и спать, – подумала Алиса, развешивая полотенца по толстым веревкам. Свое с кружевами. Никиткино с Бэтменом. А когда в тазу остался неприкаянным сувенирчик Гранда, осторожно обошла стойки, подтолкнула таз, будто невзначай, и вывесила махровый флаг Реал-Мадрида на другой веревке. И сама себя похвалила за спецоперацию. Алиса уже собралась отставить таз к двери прачечной и уйти к себе, как неожиданно увидела на самом дне длинный прозрачный пластмассовый пузырек с плотной крышкой и коричневой субстанцией внутри.

Алиса охнула и долго не могла взять в толк, что же это может быть? «Наверняка Никита в грязное белье спрятал», – подумала она, намереваясь бежать в квартиру и всыпать маленькому придурку по первое число. Она открыла крышку и принюхалась. – «Поговорить с Захаровым? А если это наркотик? И Стас сам дал сыну, или тот у него стащил? Что же делать? – подумала она, чувствуя, как удушливая паника отключает остатки мозга. – С утра пораньше бежать к Олегу? Или позвонить Вене Суровцеву в городскую управу? Тот все-таки судмедэксперт и должен знать… Успокойся! – прикрикнула на себя. – Не пори горячку. Поговори с сыном. Может, Никита сам расскажет… Про наркотики? Я вас умоляю, – тут же встрял в разговор внутренний голос. – Тогда с утра пойду к Суровцеву», – решила она и снова принюхалась к содержимому колбы.

– Не знал, что еще остались люди, предпочитающие нюхательный табак, – произнес сзади знакомый голос. И Алиса, вздрогнув, почувствовала, как сердце уходит в пятки.

– Вот, – пробормотала она, протягивая колбочку Питу, – нашла. Как думаешь, что это может быть?

Длинные пальцы Грандилевского осторожно выудили из ее рук пресловутый предмет. Пит внимательно осмотрел Алисину находку, а затем вытряс содержимое на ладонь. Принюхался и растер в руках.

– Сера, – со знанием эксперта заметил он. – Со спичек наструганная. Мы в детстве тоже для бомбочек использовали. Это ты у Никиты обнаружила?

– Ага, – протянула Алиса и призналась как на духу. – Очень испугалась. Подумала…

– Что наркотики? – усмехнулся Гранд, пожирая ее глазами. – Ну, все мамы мальчиков через это проходят. Знаешь, как говорят? Мужчина – это случайно выживший мальчик. Меня самого где только ни носило… Как вспомню, так вздрогну. Хорошо хоть спорт отнимал уйму времени и сил. И на всякие художества времени почти не оставалось.

«Во! Спорт! – тут же пронеслось в голове у Алисы. – Останется меньше времени на всякую чушь и встречи с Захаровым».

– Я голоден, – честно признался Пит, и по его шалому взгляду Алиса сразу же поняла, о каком голоде идет речь.

«И что прикажете делать? – спросила она у самой себя. – Меня тянет к этому мужику. Сто килограммов живого тестостерона. От одних поцелуев крыша едет».

– В конце улицы есть неплохой ресторан, – пробормотала она, стараясь не смотреть в горящие серые глаза. Попробовала опустить взгляд и сразу наткнулась на мощные ноги в грязных штанах. И залипла, словно увидела что-то недозволенное.

– Алиса, – позвал Пит. – А доставку тут можно заказать из ресторана?

– Да, – кивнула она. – Где-то у меня были телефоны… Я вам сейчас принесу визитку, Петр Андреевич, – заметила, собирая волю в кулак.

– Я могу проводить. Ты мне сразу продиктуешь… Нет смысла таскаться туда-сюда.

– Хорошо, – мяукнула Алиса и, забрав из рук Гранда флакончик с серой, пошла вперед.

– Ты только пацана не ругай, – прочитал ее мысли Пит. – Хочешь, я с ним поговорю? Может, прислушается…

«Нет! – чуть было не закричала Алиса. – У Никиты есть собственный отец и три деда. Уж кто-нибудь из них в состоянии устроить ему взбучку. Хотя… Жора, как обычно, таскается незнамо где, Олег сиднем сидит на своей горе, а Сергей Александрович – дорогой свекор – уехал в Москву. Остается только сам Захаров. А какой с него толк? Правильно, никакого! А Гранд для Никиты – авторитет».

– Если не затруднит, – улыбнулась она.

– Я же сам предложил, Алиса, – протянул Гранд, любуясь ее улыбкой, ногами в коротких шортиках и похожими на спелые дыньки магарасами.

– Тогда, – воскликнула она радостно. – Пойдемте к нам чай пить. Из съестного только окрошка и пирожки. Годится?

– Отличный вариант, – тут же заверил ее Пит, ловя себя на удивительной мысли. За Алисой Захаровой он готов идти куда угодно. По первопутку и пахоте. Жрать картон и камни, если она предложит. Лишь бы только быть рядом. Смотреть в карие наивные глаза взрослой девушки, стараясь не перейти границы, и попытаться не трогать руками. Хотя больше всего хотелось зарыться пальцами в густые и мягкие волосы. Намотать их на кулак и впиться злым поцелуем в пухлые розовые губки. Ощутить в ладони тяжелую и упругую грудь и…

– Петр Андреевич, – позвала Алиса, и до Грандилевского вдруг дошло, что она что-то ему сказала, а он пропустил мимо ушей. И все из-за дурацких эротических фантазий, твою мать! Нужно быть повнимательней, что ли…

– Я говорю, что мы с Никитой ждем вас в гости через полчаса, – улыбаясь, повторила Алиса. – С нас самый обычный ужин, а с вас – лекция о вреде «бомбочек».

– Конечно, – кивнул он, лихорадочно соображая, как пройти в апартаменты красавицы.

– Рядом с вашим номером выход на лестницу и белая дверь, – ответила на его немой вопрос Алиса. – Поднимайтесь на второй этаж. Там всего одна дверь.

– В двадцать два ноль-ноль прибуду в ваше распоряжение, – отрапортовал Пит, посмотрев на часы. Он быстрым шагом направился в номер, на ходу решая, что предпринять.

«Сначала в душ. Грязный, как собака, твою мать. Затем переодеться и достать из Гелика бутылку итальянского вина, специально припасенного для встречи с друзьями. Пацаны перебьются, а нам с Алисочкой в самый раз, – довольно ухмыльнулся он, пытаясь припомнить, когда в последний раз ухаживал за женщиной. Сами приходили, соблазняли, скакали сверху.

Пит поморщился, понимая, что в этот раз все по-другому.

Сама гостиница, ее хозяйка, из-за желания обладать которой здравый смысл отступал в сторону, и любая другая мысль мгновенно улетучивалась, стоило только увидеть Алису.

Еще не прошли воспоминания о последнем поцелуе, когда Грандилевский осознал, что именно с этой женщиной хочет большего. Он отогнал от себя дурацкие мысли, прекрасно понимая, что Алису ему никто не отдаст без боя.

«А с другой стороны, она дочка убийцы отца, – тяжело вздохнул Грандилевский. – И лучше бы мне обойти Алису Захарову десятой дорогой, – ощерился он, заходя в номер. – Но как быть, если сердце разрывается на части? И просто кажется, что она создана для меня.

Вернувшись в свой номер люкс, Пит Гранд сумрачно осмотрелся по сторонам. Здесь, конечно, условия значительно отличались от предыдущего номера. Широкая двуспальная кровать размера кинг-сайз, белоснежное сатиновое белье и бар, полный напитков. Он вспомнил, как всего лишь час назад прямо в мокрых штанах прошел к плазме и с удивлением обнаружил, что она принимает сотни каналов. Щелкнул пультом, ища «Спорт», и, взяв из бара миниатюрную бутылочку виски и пачку сока, устроился на диване. По телеку транслировали баскетбол, и Гранд, сумрачно глядя на экран, задумался о матери.

«Странная ситуация, – поморщился он, отхлебывая виски с яблочным соком. – Нет никаких данных о ее передвижениях. Никакой информации о взятых билетах на поезд или на самолет. Ну, не электричками же она до Москвы добиралась? Не рейсовыми автобусами? Или кто-то подвез на машине? Кто и откуда? Кстати, – криво усмехнулся Гранд, – нужно спросить у Алисы, как именно мать покинула гостиницу. Приехало за ней такси? Или кто-то из знакомых? А вдруг мы с Риткой ошибаемся, и Медведь тут вовсе не при делах? Один из тысячи вариантов, что мать случайно поселилась в Алискиной гостинице, и я иду по ложному следу.

Нужно опросить всех таксистов. Тут их не так уж и много. Все прикормленные. Завтра с них и начну, – решил он и, подойдя к окну, уставился на сияющий разноцветными огнями бассейн. Присвистнул, заметив в воде обжимающуюся парочку, а потом перевел взгляд на освещенную тусклым светом небольшую площадку, видневшуюся вдалеке. И обалдел, увидев знакомую фигуру. Пит толком не понял, разыгралась ли это фантазия, или действительно свет будто бы пронизывал тонкую ткань Алискиной майки, маленькие шортики обтягивали упругую попу.

Гранд подскочил с дивана и, не отдавая себе отчета, перепрыгнул через невысокое ограждение террасы и понесся к Алисе на той самой скорости, с какой он обычно отбивал мяч у противника.

«Все мысли от счастья вышибло, – подумал он, сердясь на себя. – Увидел и побежал, как чепушило. Вот ведь идиот! Ладно, – скривился устало. – Поужинаю, поговорю с пацаном и заодно поспрашиваю о матери. Она у меня женщина болтливая. Любит заводить знакомства. Наверняка они с Алисой общались. Может, мама что-то говорила… Сейчас важна любая зацепка. Пойду в логово к врагу. Добуду сведения любой ценой, – довольно хмыкнул Пит и, усмехнувшись, пресек собственную браваду. – Кому ты врешь, Петя? Ты сейчас меньше всего думаешь о матери, а больше о сиськах и заднице хозяйки гостиницы. И даже надеешься, что тебе не только с ужином обломится, – ощерился он, заходя в душ и включая холодную воду. – Иначе бы отправился на второй этаж в грязных штанах или прямо во дворе вытряс бы из вероломной девицы всю информацию. Ты втюрился по самые уши и хоть самому себе не ври, баклан!»

– Алиса, – выдохнул, остановившись рядом. – Ты не помнишь, как моя мама уехала? На такси или прошла на остановку автобуса?

– Мне кажется, – пробормотала Алиса, растерянно глядя на материализовавшегося рядом Пита, – ее отвез кто-то из наших водителей. Я постараюсь вспомнить, – тихо сказала она и кивнула на полотенце, болтающееся чуть вдалеке от ее собственных вещей. – Я постирала твой Реал-Мадрид. Завтра горничная заберет, или сам снимешь.

– Хорошо, – улыбнулся Пит, пожирая взглядом обтянутые тонким шелком сиськи, больше похожие на спелые дыньки, и проступающие вишенки сосков. Поймал себя на мысли, что в башке бьется только одно желание – схватить Алису на руки и отнести к себе в номер люкс. Утолить голод. Свой и Алисин. Где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что после обеда на набережной даже сухой крошки во рту не было. Но сейчас Гранд испытывал голод другого свойства. Эта женщина сводила с ума и заставляла совершать необдуманные поступки.