Текст книги "Назови меня женой"

22

Глава 5

Никита

– Что с ним? – рычу, взбегая по ступенькам на второй этаж.

– Мама говорит, инфаркт, – делает огромные глаза Настя и скулит, как брошенный щеночек. – Он же не умрет, Никита? Правда?

– Угу, – бросаю на ходу. – Как сыну Вадима Ильича мне хочется заорать «никогда!», но доктор внутри советует придержать язык за зубами. Никаких прогнозов заранее.

Влетаю в спальню отца и Алины и тут же застываю на пороге.

Папа дремлет, лежа на высоких подушках .Мачеха сидит рядом, держа его за руку.

– Скорую вызывали? – бурчу шутливо и, подойдя к постели мягко, но настойчиво оттесняю Алину в сторону.

– Пап, как ты? – спрашиваю, наклоняясь над больным. Бледный, конечно. Но одышки нет.

– Никита, – изумленно улыбается отец, приоткрывая глаза. – Ты-то тут откуда?  Алина вызвала?

– Я сам, – морщу переносицу и даже фигею от охватившего счастья. – Говорят, у тебя инфаркт…

С любовью оглядываю короткий ежик седых волос, крепкую фигуру. Замечаю руку, прижатую к грудине. Нехорошо это…

– Ерунда какая-то, – отмахивается отец. – Алина все придумала. Сейчас полежу и встану. Подумаешь! Тебя вот угощать буду. У нас рыба вяленая есть… Хорошо бы с пивом.

– Конечно, придумала, – поджимает губы мачеха, – особенно когда ты валиться начал…

– Отлежусь и все пройдет, – добродушно отмахивается отец и смотрит на меня внимательно. – А мы тебя не ждали так рано…

– Я к вам по пути заехал, – бросаю мимоходом и тут же перевожу разговор. – Давай давление померим, и я тебя послушаю. Не похоже на инфаркт. Что-нибудь тяжелое поднимал?

– Так в оранжерее клумбы переустраивал, – вздыхает мой неугомонный папа. – Выделил место под орхидеи. Такие капризули они… Но Нельке нравятся. Ходит нюхать… Коза мелкая.

Отец улыбается радостно, а я помогаю ему лечь поудобнее. Достаю из чемоданчика фонендоскоп и, осторожно приложив к груди, слушаю, как бьется папино сердце. Замечаю старую татуировку на груди «не реанимировать». Сколько раз я ее видел. Но только сегодня смотрю с содроганием.

Как бы ни так, старый!

В нашей стране, где запрещена эвтаназия, такая татушка выглядит бессмысленно и глупо. Все равно спасут. Хочешь ты того или нет. Может, и хочет отчалить в мир иной без дефиблилляторов и непрямого массажа сердца. Но закон есть закон. И никакой медик не отступится от протокола. Спасет или нет… Ну, хоть попробует.

Каждый стук сердца отдается у меня в ушах.

– Как энерджайзер, – улыбаюсь отцу и приказываю. – Переворачивайся …

– Вот навязался на мою голову, – ворчит отец, спокойно укладываясь на живот.

Провожу ладонью по крепкой спине.

Папа, папочка, не умирай, пожалуйста!

Слушаю внимательно и, повернувшись к Алине, спрашиваю.

– Почему ты решила, что инфаркт?

– Так за грудиной колет, и правая рука…

– Это в спину вступило, – хмыкаю довольно и сам радуюсь ошибке мачехи. – Жить будете, Вадим Ильич, – заверяю серьезным тоном. – Сейчас обезбола вколем, и как новенький снова побежишь к своим орхидеям.

– Пусть хоть отлежится сегодня, – командует мачеха и смотрит на меня умоляюще. – Правда, не инфаркт, Никита? Ты меня не обманываешь?

Гляжу на женщину, которую когда-то считал своим врагом. Постарела. Но все такая же красивая. Русые волосы собраны в дульку. Минимум морщин и максимум элегантности. Простое и в то же время красивое платье по фигуре. Но самое главное, взгляд! Алина смотрит на отца с такой любовью, что ошибиться невозможно. Любит его. Повезло! Наша мама так никогда не глядела. Равнодушный взгляд темных глаз с поволокой и какая-то внутренняя отрешенность. Может, поэтому и ушел отец к Алине. Эта хоть живая… Да и кто я такой, чтобы судить? Когда мама умерла, брак родителей доживал последние дни. У каждого была связь на стороне. И никто не пытался сохранить хотя бы иллюзию. Даже ради нас, троих детей.

– Ну и что тут у вас происходит? – раздается от двери знакомый голос. Илья. Высокий худощавый и невероятно обаятельный. Еще один доктор Макаров.

– Ложная тревога, – усмехаюсь я и, переведя взгляд на Алину, замечаю миролюбиво. – Ты все правильно сделала, мутер.

– Я еще и Дусеньку вызвала, – признается мачеха, помогая отцу сесть на кровати.

– С ума сошла, – бухтит он весело. – Никитос решил приехать по-тихому… А не судьба!

Немного позже, когда вся семья собирается за обеденным столом, я чувствую себя именинником. Исподволь наблюдаю, как Агафонов возится с дочерью и мимоходом оглаживает руку моей сестры. Как сама Дуська накладывает в тарелку мужа все салаты и разносолы и смотрит на него влюбленными глазами. Замечаю, как Илья поправляет выбившийся из прически локон жены. Любуюсь  отцом с Алиной и испытываю… нет, не зависть… а острую потребность отыскать именно мою любимую женщину. Словно наяву вижу рядом Яну. Чувствую ее ладошку на своем колене и замираю, когда прямая и совершенно отмороженная жена брата спрашивает меня прямо в лоб.

– А ты куда направляешься, Никита?

Вот ведь бесцеремонная баба!

Поперхнувшись от неожиданности, стараюсь обдумать, как бы не выдать своих планов, но, заметив настороженные взгляды отца и брата, понимаю, что съехать с темы не удастся.

– В Сочи, – бросаю небрежно и снова смотрю на реакцию близких. Отец морщится. Алина роняет вилку. Брат пялится, будто на приведение. Одна Дульсинея не в курсе.

– В Сочи? – уточняет радостно. – Передашь моей Яне гостинчик…

– С удовольствием, – киваю довольно.

А что? Это мысль! Заявиться пред светлые очи Василиди с подарком от сестры. Типа ехал мимо… Провести разведку боем, а там решить…

– А с какой целью? – напряженно интересуется отец. – В отпуск или как?

– Я уехал из Питера. Навсегда, – запоздало оповещаю родных. Вижу, как напрягаются брат и отец, замечаю взгляды, которыми обмениваются мачеха и невестка.

Ну, вот и понятно, кто у нас входит в клуб имени Яны Василиди! Дуська с Агафоновым не в счет. Дети тоже. Зато остальные родственнички, кажется, в теме. Но никто из них не стремится мне помочь.

– Если дело касается Яны, – после минутного раздумья недовольно крякает папа, – то идея совершенно дурацкая. Я бы тебе советовал остаться здесь и вернуться в клинику…

– Да, – киваю нехотя. – Из-за Яны. Вы бы меня просветили, что ли…

– Что происходит? – быстро вторгается в беседу Дуська. Зыркает на собравшихся за столом любопытными глазами. Попробуй, не ответь.

– Как ты знаешь, – глухо начинает отец. – У нашего Никиты и Яны был когда-то роман…

23

Глава 5.2

– Не знаю, – ошалело мотает головой Евдокия и замечает грустно. – Янка говорила когда-то, что встречалась с редким уродом. Но, Никитос, я никогда не думала…

– Это факт, не подвергающийся сомнению, – криво усмехается Илья. – Твоя подружка и наш брат мутили давным-давно…

– Ну, мутили, и что с того? – снова влезает в разговор Тонечка. – Пять лет прошло. Пора бы угомониться… У Яны муж очень сложный человек. Трое детей. Ты бы еще лет так через десять опомнился…

– Мальчишки мои? – спрашиваю отца напрямую и, услышав легкий вскрик присутствующих женщин, гляжу, не отрываясь, в папины усталые глаза.

– Даже так ты ставишь вопрос? – усмехается он. Сжимает челюсти так, что по скулам ходят желваки. Глядит на меня устало и грустно. Пожимает плечами. – Мы не знаем, Кицун.

Называет меня детским прозвищем и тяжело сглатывает.

– У нас точно никаких тестов ДНК не проводилось. У Яны серьезный гормональный срыв, депрессия. Вот стараемся ее вытянуть. Состояние нестабильное. Плюс еще сам Архип – козел дикий…

– Он ее бьет? – рычу, подрываясь с места.

– Случается, – кивает Алина. – Сейчас вот видеться с нами запретил. Как говорят наши информаторы, у Яны сотрясение мозга. Предписан постельный режим. Она нигде не падала. Вот и сам подумай…

– Ее некому защитить, кроме нас, – подаю голос. А на душе так противно, будто кошки нагадили…

– Мы ей не родственники, – печально заявляет Евдокия. – И никаких прав вмешиваться не имеем. Но только…

Моя строптивая сестра подрывается с места и несется ко мне.

– Если ты играешь в спасателя, – Дуськин палец  упирается мне в плечо, – то лучше прими папин совет. Понял? Ей сейчас и без того тошно. Развода Архип не допустит. Детей не отдаст… И, честно говоря, ей еще только рыцарей не хватало…

– Я люблю ее, – огрызаюсь грозно. – И хочу сделать счастливой…

Кошусь на сестрицу, возвышающуюся надо мной грозным укором. И боюсь пошевельнуться, чтобы невзначай не толкнуть. Замираю, приготовившись стерпеть все ее нападки. Вижу, как со своего места поднимается Агафонов, собираясь вернуть жену на место. Все безопасней.

– Тогда, – палец беременной сестры сбегает с моего плеча и вместо него прилетает ладошка. Дуська хлопает меня громко и ни капельки не больно и радостно провозглашает. – Не знаю, как вы, а я за Никиту. Присоединяйтесь! Ну, кто еще ему поможет, если не мы?

Евдокия деловито целует меня в лоб, и я, разомлев от неожиданной ласки, улыбаюсь во все тридцать два и устало бубню.

– Помогите мне вернуть Яну. Ну, что вам стоит…

– Да проще на Луну слетать, – отмахивается Алина. – Тебя даже на территорию не пустят. И как вообще ты сможешь противостоять Василиди? У него деньги, власть и авторитет в городе…

– Он живет с женщиной, которая его не любит, а значит, лузер, – усмехаюсь я.

– Яна привыкла к роскошному образу жизни, – осторожно замечает Илья. – Ты точно ей не сможешь такой создать. А вот сыграть в деревянный ящик у тебя легко получится. Отступись, брат.

– Подождите, – останавливает гвалт отец. – Ты точно решил, Никита?

– Я порвал с Инной, сдал квартиру на пять лет в аренду и уволился с работы. Приехал сюда с полным багажником вещей. Как ты думаешь, я серьезен или прикидываюсь?

– Это трудно, сынок, – устало бормочет папа. – Но я согласен с Дусей. Кроме нас, тебе рассчитывать не на кого. Поэтому лучше обдумать план. Хотя бы первоначальный. С каких козырей заходить… У кого какие предложения? Давайте скоренько, пока нет Насти…

Снова обвожу взглядом застолье. Младшая сестренка куда-то делась, а я и не заметил.

– К ней мальчик пришел. Во дворе целуются, – докладывает востроглазая Тонечка. От этой точно ничего не укроется. – Миша, – обращается к Агафонову. – Он без тебя не справится.

Дуськин муж одаривает ее тяжелым взглядом и замечает совершенно спокойно.

– Я думаю, Нина. Если найдется вариант, предложу.

Даже самому ленивому и невнимательному заметно, как передергивает Мишку. Это ж надо – так влипнуть! Жениться на сестре нового мужа бывшей жены не каждый решится. Но тогда Агафонов явно закусил удила. И боролся за нашу Дуську до последнего. Наплевал с высокой колокольни на Антонину. Да еще умудрился сына к себе забрать…

– Есть одна идея, – замечает он, потирая лицо. – Я давно хочу бабки вложить в один объект на побережье. И Архип на днях звонил. Предлагал вместе построить клинику. Просил еще подтянуть инвесторов. Я уже связывался кое с кем. Инвестиционный портфель собрать можно. И Архипу такая идея явно придется по душе. Но один из наших друзей наверняка захочет остаться в тени.

– Чиновник какой-нибудь? – интересуюсь серьезно.

– Нет, – мотает головой Агафонов. Усмехается довольно. – У него папаня криминальный авторитет. Поэтому Марк обычно не любит огласку.

– Камилкин брат. Самый старший, – поясняет по-свойски Дуська, прихватив из салатника соленый помидорчик. – Он женат на Тане Демьяновской…

– Погоди, – ласково останавливает жену Агафонов. – Дело не в этом. Я вижу только один вариант. Ты выступаешь как доверенное лицо Марка во время строительства.  А потом становишься главным врачом клиники и сам набираешь персонал. Только в этом случае Архипу придется с тебя пылинки сдувать.

– Хороший план, – кивает отец. – Только ответственность большая.

– Марк с семьей почти круглый год живет на Красной поляне. В том доме, где мы с Евой останавливались в первый раз. До Макаровского имения пешком минут пятнадцать. У меня сын раз в метель пришел…

– Не вспоминай, – тяжело вздыхает Тонечка.

Но Мишка, осадив ее недовольным взглядом, продолжает.

– Естественно, твоя должность будет только на бумаге. Марк если вкладывается, то рулит сам. А ты, оказавшись поблизости, попробуй достучаться до Яны. Может, у тебя получится вернуть ее к жизни…

– Спасибо, – киваю я. – Реанимирую…

– Реаниматор хренов, –  недовольно бурчит отец под грустные взгляды мачехи и брата.

24

– План мне подходит, – замечаю я негромко. – Но захочет ли ваш Марк помочь и не перейдет ли на сторону Архипа. Я который день уже размышляю и не могу понять, правильно ли я поступаю. Как ни посмотри, у них семья. И любой мужик, если он нормальный, конечно, поддержит такого же, как он сам. Бизнесмена, у которого семья и дети. Кто по доброй воле захочет помочь отбить жену у ближнего своего?

– Марк знаком с Архипом, – медленно бросает Агафонов. – И у него тоже есть глаза. Он видел Яну раньше и может найти отличия между той девушкой, которая дубасила Камилкиного мужа у бассейна, и теперешней… леди. И потом… – Михаил откашливается и добавляет сурово. – Вас же никто в койку насильно не положит… Хочешь, действуй. Помочь могу только так. Остальные варики, зная Архипа, бессмысленны. Тогда проще сразу отказаться и прислушаться к Вадиму Ильичу…

– Я в любом случае еду, – заявляю упрямо. – Просто засомневался, стоит ли привлекать вашего Марка. Слишком фигура весомая…

– Если вступать в войну с Василиди, то лучше иметь перевес в силе. А Марк нам его обеспечит, – морщится Агафонов и, положив  кусок жареной рыбы себе в тарелку, внезапно отодвигает ее в сторону и внимательно смотрит на моего отца. – Что? – бурчит, не понимая.

– Война? Не думаю, – криво усмехается папа. – С чего ты взял?

– По сути, Архип ее уже начал. И если бы сейчас Никитос не рвался в бой, то вы бы искали какие-то выходы на Яну. Она бы вам звонила с левых номеров. В любом случае, это кончилось бы плохо, узнай Василиди.

Отец внимательно смотрит на своего успешного зятя. Вижу по движению головы, взгляду и складке губ, что такой поворот папане не нравится. Сам Агафонов вроде и ничего. И Дуську любит. И Нельку. Вот только говорит ерунду…

– Да я не подумал об этом как-то, – произносит отец недовольно. – Другие, может, и отступились бы. Вот только Яна нам не чужая. Я, правда, никогда  бы и не догадался, кем нам могут приходиться близнецы… Спасибо, Никита, просветил! Но в любом случае, с Яной нужно поговорить…

– Как? – вздыхает мачеха. – Этот вурдалак запретил ей всяческое общение с нами… Четвертый ребенок ему понадобился…

Замечаю, как у отца и Ильи глаза вылезают из орбит.

– Какие дети? Янке сначала бы выздороветь… – шумно выдыхает брат.

«Начинается», – мысленно негодую я. Как обычно, в семье врачей принято обсуждать пациентов и их диагнозы.

– А зачем нужен еще один ребенок? – вскидывается Агафонов. – Что-то я не въезжаю…

– Никто пока не знает, – причитает Тонечка и добавляет тоскливо. – Даже я…

– Действительно, парадокс!

– Ладно, – останавливаю я этот базар. – Какие дальнейшие действия? Вам же с Марком как-то встретиться надо. Переговорить…

– Поедем на Красную, Дусь? – любовно глядит на мою сестру Агафонов. – Вы с Нелькой погуляете и воздухом подышите. А мы с Марком вопросы порешаем. Архипа вызовем. А наш Ромео в этот момент метнется кабанчиком в «Жемчуг».

– Тогда и мы поедем, – тут же решает Илья. – С одной стороны, конспирация. Тебе легче затеряться в толпе родственников. А с другой, если вдруг посыплются камни с неба, мы тебя прикроем.

– Еще и отца с собой возьмите, – замечает недовольно Алина. – А то с больной спиной сразу потянется орхидеи свои пересаживать. А там опять грунт в мешках… ящики…

– А ты не боишься? – отец внимательно смотрит на жену, и мне не удается уловить смысл этих молниеносных гляделок.

– Нет, – категорически заявляет мачеха. – Ты едешь под присмотром двух врачей. А на Красной поляне банька, массаж… Отдохни хоть немного, Вадим.

– А ты?

– Мы с Настей генеральную уборку устроим.

– Тогда завтра утром выдвигаемся, – решает папа. – Иначе вы собираться будете неделю! Сейчас все по домам, ребятки. Официальная версия – у Миши дела, мы сопровождаем.

Перетаскав привезенный с собой немногочисленный скарб в свою старую комнату, я плюхаюсь на кровать и чувствую внутри дрожь. То ли руки трясутся от переноски тяжестей, то ли сердце заходится от одной только мысли о предстоящей встрече с Яной. А вдруг пошлет подальше… Но нет! В ее глазах промелькнули отчаяние и боль. А в первый момент Янка, кажется, обрадовалась. Только вот усилием воли потушила эту радость. Сделалась отстраненной и надменной, когда поняла, что я ее не узнал. Яна. Яночка! Да я ночей не сплю, представляя тебя рядом! С рыжими кудряшками или каштановыми прямыми волосами… Ты же мне любая нравишься. Только я, дурак, гнал мысли о тебе. Запрещал вспоминать…

До самого утра я ворочаюсь без сна. Вспоминаю Яну. Каждый ее жест, слабую улыбку, коснувшуюся губ. Наши дурацкие пререкания. И  опять чувствую, как меня до костей пробирает от тоски. Снова и снова возвращаюсь к разговору за обедом. И довольно улыбаюсь, понимая, как же это круто – быть частью большой и дружной семьи.

Не дождавшись сестру и брата с семьями, мы с отцом выезжаем рано утром.

– Они пока доедут на своем минивене, три дня пройдет, – отмахивается он. – Кому-то захочется есть, кому-то спать. Потом всем вместе – в сортир… Маленькие дети – та еще радость путешествовать.

– А почему ты Алину с Настей не взял? – спрашиваю, ни о чем не задумываясь.

– Настю мы поймали с поличным, – болезненно морщится отец. – Оказывается, мы с Алиной воспитали лживую и алчную тварь… Не знаю, можно ли еще что-то поправить? Этот год доучится, и отправлю в Москву…

– Да что случилось? – смотрю на отца недоверчиво. Никогда не слышал, чтобы он так отзывался о ком-то из родственников. А уж о детях тем более…

– Это Настя сообщила Архипу про вас с Яной. Увидела, что вы разговариваете в оранжерее, и написала ему сообщение. Вот он и сорвался со встречи и к нам приехал.

– А ей это зачем?

– Деньги, – хмурится отец. – Василиди нанял ее следить за нами. Платил хорошо…

– И что  теперь?

– Да ничего. Мы с матерью молчим. Просто Алина, как обычно, рылась в ее телефоне и наткнулась на сообщение. А уж потом проверила поступления на банковскую карту… Короче, Архип не поскупился, а твоя сестричка не побоялась…

25

– Архип Пантелеевич прислал! – радостно восклицает нянька, внося ко мне в спальню корзину с ландышами. Очередной букет от Василиди. – Куда поставить, Янна Сергеевна?

«Выкиньте с балкона на фиг!» – так и хочется заорать. Но игра есть игра. И моя роль заранее известна. Избалованная жена святого человека. Не стерва, нет! Просто больная…

– На комод, пожалуйста, – улыбаюсь я самой лучезарной улыбкой и добавляю с придыханием. – Архип Пантелеевич знает, как я обожаю цветы. – Оглядываю комнату, больше похожую на оранжерею или похоронный зал. Сколько веников приволок мне Василиди за ту неделю, пока я валяюсь с сотрясением? Десять, что ли…

Заботливый наш. Если б не шарахнул головой о металлическую панель, сейчас бы не лежала тут, как в мавзолее.

– Или нет, – неожиданно прошу няньку. – Дайте сюда, Мария Евгеньевна…

И когда та передает мне корзинку с белыми, словно резными, цветами, вдыхаю их тонкий манящий запах и на мгновение замираю от восторга.

– Угодил? – улыбается с порога Архип.

– Они удивительные, – шепчу, не в силах отодвинуть от себя корзинку. – Я и не слышала, как ты вошел… – добавляю тихо.

– Это хорошо, – муж, усмехнувшись, проходит к кровати и, усевшись у меня в ногах, запускает руку под одеяло. – Давай позавтракаем вместе, – предлагает весело. Прямо золотой человек!

Пальцы цепко обхватывают щиколотку. Неприятно и почти не больно.

– Да, – киваю я. – Отличная идея…

– А хочешь, можем спуститься в ресторан. Составишь мне компанию…

– Там слишком шумно, Архип, – пытаюсь отказаться я. Но муж уже тянет меня за ногу.

– Мне нужно проконтролировать пищеблок. Вдруг что-то пропущу, Янна. А ты у меня глазастая…

Уговаривать Архипа бесполезно, убеждать – тоже. Проще встать, одеться и спуститься вниз.

– Хорошо, – соглашаюсь, отставляя на тумбочку ландыши, – сейчас соберусь…

– А я зарезервирую белый кабинет. Не люблю, когда меня от тебя отвлекают.

«Ах, белый кабинет, – вздыхаю я, разглядывая в гардеробной вешалки с одеждой. Останавливаю свой выбор на светлом платье чуть выше щиколоток. Архипу оно нравится. А мне – нет. Но чтобы побыстрее отделаться от мужа, вполне сойдет. На ноги – белые балетки. Волосы собираю в мягкую косицу… Чудесный лук! «Романтическая придурашка» называется.

– Красавица, – довольно шепчет Василиди и, обхватив мою ладонь своей, ведет к лифту.

А мне туда даже заходить боязно. И оставаться с Архипом наедине – тоже. Пересилив себя, делаю шаг. Затем другой. Вздрагиваю, когда закрываются двери лифта, и он бесшумно скользит вниз. К толпам народа, к вечному празднику жизни.

– Давай возьмем детей и удерем куда-нибудь на недельку, – наклоняется надо мной Василиди. А я чувствую, как от его близости все холодеет внутри.

– Хорошо, – соглашаюсь безропотно, точно зная, что никто никуда не поедет.

– Вечерком решим. Днем смотаюсь на Поляну, – говорит муж, обнимая меня. – Агафонов приезжает к Марку. Хочет обсудить какой-то проект. Меня тоже зовут в долю…

– А ты? – спрашиваю с надеждой. Может, удастся увидеть Дуську.

– Сгоняю, – пожимает плечами Василиди. – Послушаю, что предложат. Лернер – мужик крутой. Агафонов тоже.Только если этот придурок Демьяновский в теме, я – пас.

– Они бы тебя тогда не позвали, – пожимаю плечами. – Но с Камиллой бы я с удовольствием повидалась.

– Пустые люди, – отрезает муж. – Забыла, что они тут устроили? Эта парочка дураков…

«Зато живут отлично. Ромка с Камиллы пылинки сдувает, – думаю я, выходя вместе с мужем из лифта. Рука Василиди тут же ложится мне на талию. Из магазинчиков, пристроившихся на главной аллее, нам весело машут продавцы. Улыбаются радостно. Но все напоказ. Слишком радостно и чересчур приветливо. Попробуй не помаши ручкой хозяину. Архип, конечно, не обидится. А вот в пролонгации договора аренды может отказать. Пойди потом узнай истинную причину. Она никому неизвестна. А если кому придет в голову поинтересоваться, то Архип, поморщившись, бросит «надоели!».

По пути к ресторану, где ежедневно накрывают шведский стол для гостей, скольжу ленивым взглядом по  магазинчикам. Чего тут только нет! Крутые бутики известных брендов соседствуют рядом с маленькими лавочками, торгующими сластями, косметикой и селективной парфюмерией.

– Не хочешь тут прогуляться после завтрака? – добродушно предлагает Архип.

– Нет, – мотаю головой. – Лучше возьму детей и пойду к морю. Устала в помещении. Нужно выйти на свежий воздух.

– Пойдем, погуляем, – соглашается муж, будто я его звала на прогулку. Заходим в зал ресторана, где сразу, как по команде, вытягивается обслуга. Естественно, девочка, дежурящая у дверей, тотчас же предупреждает остальной персонал.

Босс на территории!

Архип лениво отвечает на приветствия и ведет меня в небольшой кабинет с витражами, сквозь которые виден основной зал. А еще в нем панорамные окна, выходящие на широкий балкон. Сейчас все створки распахнуты, и ветер гоняет белый полупрозрачный тюль. Морской бриз врывается в комнату, мягко щекочет лепестки стоящих в вазах роз, теребит салфетки на столе и игриво задевает белоснежную льняную скатерть. Красота! Так и хочется дышать полной грудью!

– Закройте, – поворачивается Архип к официантке, расставляющей на единственном столе приборы. – Янна Сергеевна еще не оправилась после болезни.

Как будто я свалилась с простудой или ОРВИ!

Миловидная женщина в строгом форменном платье с белым воротничком торопливо кидается выполнять приказание.

– Прошу, дорогая, – муж отодвигает большой мягкий стул на кривых ножках. Белый, как и все в этом зале. Сажусь и, улыбаясь мужу, заявляю чуть капризно.

– Мне омлет, салат из помидоров и зелени и чашку кофе…

– Замени, пожалуйста, кофе на фреш, – тут же встревает Архип и добавляет решительно. – Мне стейк, стакан томатного сока и спагетти с пармезаном…