Текст книги "Шахматный дуэт. Роман-политранс"

– Это ты по-научному выразилась?

Каролина усмехнулась и ответила:

– Да, Петрович. Это даже тема моей дипломной работы. Отрабатываю на личном опыте то, что раньше изучала и исследовала на других людях.

– И сейчас этот эффект проявился в том, что тебе сон даёт больше возможностей, чем явь, на которую ты возлагала большие надежды?

– В целом, да. Только я эти надежды и дальше буду возлагать. Просто возник резкий контраст между сном и явью. И я это сейчас осознаю. Понимаете?

– Прекрасно понимаю.

– Вот и прекрасно. Стоп, Петрович…

Каролина вдруг остановилась и стала прислушиваться к чему-то.

– Что такое, дочка?

– Так-так. Ещё одно новое ощущение…

– Я уж подумал, Виктора увидела.

– Я увидела в себе показатели эффекта компенсации.

– Ещё эффект?

– Да. Включился компенсаторный механизм на уровне моей психики.

– Да эффектная очень эта наука – психология.

– Только что я смогла воспринять свои сны как компенсацию того, чего не достаёт в жизни на Земле.

– Интересно ты сказала. А главное – уже вполне позитивно.

Они вышли на улицу и сели на скамейку.

– Очень даже интересно, – продолжал Петрович. – По твоим словам выходит, что сон – это жизнь вне Земли?

– Да. Я воспринимаю это так. В ярких, необычных снах душа – точнее, сознание (поэтому такие сны и называют осознанными, оставляющими след в нашей памяти надолго, если не навсегда) – и энергетическая сущность человека временно покидают тело. До определённого предела. Иначе можно не проснуться… В общем, коль покидают тело, то мгновенно оказываются в каком-то другом, внеземном измерении, пространстве – мире. Возможно, таких миров десятки, сотни или даже тысячи. Они все существуют параллельно и составляют нечто Единое. Обычно это называют Вселенной.

– Обычно, именно так и называют. Впрочем, есть названия из этой области и необычные. Вот ты сейчас говорила о выходе души из тела, о других измерениях, а я сразу вспомнил о «Розе Мира» Даниила Андреева. Не читала такую книгу?

– Ещё не успела. Слышала о ней много отзывов хороших от одного знакомого.

– Так вот всё, о чём ты говоришь, в «Розе Мира» называется трансфизическими странствиями. Даниил Андреев был одним из немногих, кому открылся путь к лицезрению и осознанию колоссальной многослойности Вселенной. Да только у одной Земли более 240 разноматериальных слоёв. Причём, инопространственных и иновременных.

– Ничего себе! А у Андреева понятие «слой» является синонимом к слову «мир»?

– Да, является. По твоим доводам выходит, что каждое осознанное сновидение или, говоря языком «Розы Мира», каждое странствие – это своего рода путешествие в мир, отдалённый от Земли, как на новую планету. Но Андреев делает главный акцент не на отдалённости, а на единстве слоёв-миров. Среди них есть и такие, которые заключены в пределах Земли. И тут твоя теория, дочка, требует доработки. А оба вы как исследователи правы в том, что истинный космос скрывает свои врата в душе человека…

Николай Петрович, по-отцовски, добродушно улыбнувшись, посмотрел в глаза Каролины.

– Вижу, не обиделась. Значит, эффект неустойчивости к конструктивной критике тебя не коснулся серым крылом.

– Критика ведь двигатель прогресса.

– Когда ж ты меня критиковать начнёшь? А то всё хвалишь и хвалишь.

Они усмехнулись, и Петрович продолжил:

– Вот смотри, тебе снится уже целый сериал – вторую неделю. Причём, встречи происходят с одним и тем же человеком и в одном и том же месте, а место это конкретное – на Земле, в Республике Беларусь, в городе Минске, в Троицком предместье, на улице Немига. Что тогда получается? Вы с Виктором встречаетесь вне Земли?

– Интересно… С этой точки зрения я не анализировала. А тут ещё много-много-многослойность Земли по «Розе Мира»…

Сидеть стало прохладно, и они пошли в сторону машины Петровича. Каролина сосредоточенно думала, переваривая услышанное.

– Я была уверена, что мы встречаемся вне Земли, ещё по одной причине.

– По какой же?

– В наших снах – лето, а в Минске – зима.

– Но ведь место конкретное.

– Ну, а может ли оно быть лишь копией – временной копией того самого конкретного места? Пространство-копия, – увлечённо-громко возразила Каролина.

Прохожие обратили внимание на такую оживлённую беседу. Но собеседники не обращали внимание на прохожих.

– Я вижу, что эта версия тебя озарила только что.

– Да, я вдруг стала озаряться.

– Это ты набираешься метафизического опыта.

– Это вы как бывший физик утверждаете?

– Я ведь и стал-то бывшим физиком из-за того, что пришёл к доводам, подобным твоим. Но на многие темы, в том числе и о природе снов, мы с тобой окончательные выводы пока не сделаем. Знаешь почему?

– Почему?

– Потому что срабатывает ещё один эффект – эффект отсутствия полной информации об объекте исследования.

– Согласна.

– Этот же эффект накрыл нас с тобой только что и по самые уши, когда мы в больнице не получили вообще никакой информации о Викторе Алмазове.

Оба обернулись и напоследок измерили взглядом храм здоровья.

– И вот, что я хотел тебе ещё сказать: во время сна человека из его физического тела выходит тело эфирное. Наше тело, оказывается, как и Земля, тоже многослойно.

– Эфирное тело. Знакомый термин…

8

Пребывать в эфирных телах было уже вполне привычным для Христония и Люциана. У каждого из них открылось второе дыхание. Старец мог тщательнее анализировать импульсы, исходящие от своего оппонента, а темноликий теперь не пытался подавлять в себе любое инакомыслие.

Поглядывая периодически в Зеркало Мира, Люциан раскусил одну из его инноваций. Оказывается, шар помогает ведущим Турнира, находящимся в Нейтральном пространстве, пребывать одновременно в нескольких пространственных и временных измерениях и тем самым качественнее отслеживать состояние всех подопечных фигур. Они-то ведь свои ходы совершают на разных уровнях Мироздания: если Король, Королева и ещё три фигуры со стороны каждой пары – на Земле, то остальные не менее чем в десяти слоях Сакуалы. А у каждого слоя – своё время и свои координаты в безбрежном океане вселенском.

Сакуала, Сиайра, Шаданакар, Роза Мира… Как хорошо эти и другие термины (и их суть) известны Христонию. Это ведь он – один из плеяды Владык – является Учителем ангела-хранителя, который более 50 земных лет назад опекал одного поэта, писателя-эзотерика советской эпохи, приоткрывшего завесу мироустройства и описавшего все эти странные (на первый взгляд) термины. А звали того человека Даниилом Андреевым. Где теперь странствует его душа?.. Нет ли её среди светоносцев, выступающих в Шахматном Турнире?..

Нейтральное пространство засияло всеми цветами радуги, когда чёрные стали сдавать свои позиции. Но Люциан не пал духом, ибо сработал заранее подготовленный им ход, дабы поднять на ноги Короля и Королеву и придать им ускорение. Ибо его азарт охотника трансформировался в азарт повелителя. И он не смог противостоять этому нахлынувшему потоку…

9

Сознание Никиты словно попало в бурлящий водяной поток. И… отрезвлялось.

…он проваливался в чёрную дыру, вдруг образовавшуюся в мягком и зелёном, как трава, ложе из… денег («Откуда столько баксов?»).

…стало больно. Стало трудно дышать. Стало одиноко…

Никита мигом подскочил с постели и, «отряхнув» с себя остатки этого сна, огляделся вокруг себя.

Это его номер в гостинице.

А что это за красотка спит рядом с ним?.. А-а, ясно. Это девочка с вечеринки.

Вечеринка… Стоп! Деньги!.. Этот сон про чёрную дыру… Где портмоне?

Он подошёл к наспех снятой и разбросанной по комнате одежде.

Портмоне нет. Нет его любимого кожаного немецкого портмоне с потайными карманчиками. Портмоне 1914 года за семьсот пятьдесят баксов. Портмоне, которому уже чуть ли не сто лет. Портмоне ручной работы, сделанное мастером за месяц до начала Первой мировой войны. Да такую реликвию можно было бы продать как минимум в два раза дороже…

Кто посмел его стащить?.. Она?

Никита с презрением посмотрел на красотку, подошёл к ней и стал будить.

– Эй, просыпайся! Вставай! Подъём!.. Где мои деньги?

Она лишь простонала и, не открывая глаз, перевернулась на другой бок.

И тогда Никита не сдержался и чуть ли не со всей силы ударил её по щеке.

– Слышь, коза, где мой портмоне?

И тогда произошло, казалось, невозможное. Красотка – та самая Женька, беззаботно-безобидная девушка, способная только обижаться, но не защищаться, и имеющая храбрость поднять руку разве только на муху, – вдруг, вскочив с кровати и с криком «Сам козёл!» да ещё и со всей неженской силы ударила Никиту ногой в живот. Причём, нога была «вооружена» туфлёй (красотка, упав в объятия постели, даже обувь не сняла) с заострённым носиком.

Мужчина-идеал за своё неидеальное поведение был наказан тут же: упал на пол и… отключился.

Люциан чуть не зарычал от возмущения: «Дура ты, Королева, дура! Весь мой труд загубила, коза. Откачивай его скорее, откачивай!.. Бездельники, нахлебники!.. Решается судьба вашей планеты, а они тут возомнили себя идеалами и разборки устраивают. Я вам сейчас такой экстрим устрою…»

Нейтральное пространство замигало тусклым светом и превратилось в громадную чёрную дыру…

Возникшая ситуация стала большой неожиданностью для всех. Опрометчивый ход Чёрной Королевы открыл её Короля, который мгновенье назад был в безопасности. И Белый Слон сразу же воспользовался моментом и поставил Королю шах…

Виктор Алмазов, выполнив свой человеческий долг перед наукой братского государства, возвращался вместе с Олегом из лаборатории медуниверситета. Их машина (её взял напрокат Олег в первый же день приезда в Минск, он же и был за рулём) попала в большую пробку.

Каролина Купреева «отдыхала» в той же самой пробке. Только машина Николая Петровича находилась впереди на три машины – на соседней полосе. Девушка и её ангел-хранитель бурно обсуждали, куда всё-таки им ехать, чтобы найти хоть какую-нибудь информацию о Викторе Алмазове.

Никита Быстров очнулся через минут десять и увидел перед собой склонившееся и заплаканное милое женское личико.

Именно так он, Казанова со стажем, подумал бы об увиденном, если бы…

И он непременно вскружил бы ещё больше её и без того ветряную голову и вытянул бы из неё и душу, и деньги, если бы…

А потом он поспешил бы побыстрее, и пусть даже по-хамски, избавиться от этой очередной приставучей девочки, если бы…

Если бы он очнулся прежним Никитой Быстровым.

Да, это был уже другой Никита. И этот ДРУГОЙ, какой-то нечеловеческий, блеск в его глазах заметила даже Женька.

Что-то произошло с ним в результате падения и потери сознания. Что?..

Он осмотрелся вокруг, словно только что появился в этом номере. И остановил взгляд на девушке…

Женьке стало жутко от этого леденящего сердце «внимания». Она замерла. Она онемела. Она была в недоумении: какой клёвой была вечеринка и каким напряжным – контрастным – оказалось утро в гостинице. И от самой себя она не ожидала, что сможет поднять руку… то есть ногу… на мужчину – на идеала от «Идеала».

Женька была готова разрыдаться. Она хотела домой, в Москву, под опеку Мамы-Марии. Она даже была готова поклясться ей, что возьмётся за ум.

Женька стала соображать, как ей лучше прошмыгнуть к двери и вырваться отсюда…

Но было уже поздно. Он, словно читая её мысли, подошёл к двери и загородил собой проход к ней. Дёрнул за ручку. Дверь была закрыта изнутри.

10

Христоний закрыл глаза, сосредоточился. Затем посмотрел в Зеркало Мира. Картина та же: души-огоньки Чёрных Короля и Королевы, резко поменяв свои цветовые гаммы, перестали излучать хоть какие-то световые блики. Вернее, Король подавлял даже малейшие проблески-блики Королевы. И старец уже вычислил причину этой перемены – влияние иерархов темноликих. Кто же из них проявил своё воздействие?.. Влияние через Люциана – соответственно, через Нейтральное пространство – исключено. Блокировка действует надёжно. Значит, остаётся только одна лазейка – потеря сознания кого-то из игроков. И уж понятно, что самой бессознательной стала самая главная фигура чёрных.

Если душа участника – вне его сознания, то она и вне Турнира. И тогда она становится открытой для любых воздействий извне. Это не нарушает Правил. Главное, чтобы чёрные целенаправленно не вводили своих подопечных в такое состояние. Любое злоупотребление сразу же влияет на баланс энергий. Его и отслеживает Координационный Совет Вселенной.

Христоний сосредоточился ещё раз. Он даже на несколько мгновений «выключился» из Нейтрального пространства. А когда «включился», уже знал, что через Чёрного Короля действует Аллахса. Так темноликие ушли от мата.

Аллахса Проницательная – лучшая ученица Зельвеса – смогла быстро остановить Гаунгра. Остановить от намерения самому «запрячься в упряжку» сознания Чёрного Короля.

– О, Хозяин! Вам как Властителю нашего Братства не подобает самому выполнять такую чёрную работу. Поберегите энергию для укрепления мощи своих Владений, – послала она мысле-образ к Центральному кругу – в Беспросветное Обиталище Гаунгра.

Через несколько мгновений грянула молния, возникший поток ветра закружил Аллахсу по спирали и бросил её к подножию Обиталища. Врата распахнулись и выпустили наружу Огненного полульва-получеловека. Миг – и из монстра образовался один из нейтральных образов Хозяина: приземистый, но могучий, напоминающий статую фараона.

И Гаунгр Многоликий молвил каменно-металлическим басом:

– Аллахса! Если мы проиграем в Турнире, Земля для нас станет закрытой.

Она ещё раз осмыслила то, что имеел ввиду Хозяин: после третьего проигрыша подряд Земля получит колоссальный заряд светоносной энергии, и её вибрации повысятся настолько, что она окажется недосягаемой для темноликих.

«Со временем, в случае понижения вибраций эта планета снова сможет открыться для нас, – соображала Аллахса. – Но будет потеряно столько возможностей…»

– И вся, без того не всегда надёжная, мощь наших Владений опустошится сразу в сотни раз, – подтверждая её помыслы, молвил Гаунгр. – Пока ещё есть шанс действовать через фигуры на Шахматном поле, его необходимо использовать максимально. Максимально я доверяю только себе. Только себе…

Но монада преклонившейся перед Ним рабыни лишь интенсивнее замигала своими багрово-серыми бликами, искрясь и озаряя собой Беспросветное Обиталище.

– О, Аллахса!.. Ты жаждешь стать величественнее Зельвеса… Этот огонь в тебе велик неимоверно. Мне нужна его мощь! Мне нужна она! И я… дам ей пространство для возгорания. Повелеваю – действуй! Спасай наше Братство! Прояви все свои достоинства! Вперёд, Аллахса!.. Пока этот Король без сознания ты должна, не нарушая Правил Турнира, сделать ход. Сделать так, чтобы он «попал в упряжку». Тогда и Королева станет полностью нашей. Используй все арсеналы! Действуй!

– Слушаюсь, мой Повелитель!

Когда она исчезла, образ Хозяина уже больше напоминал римского императора, нежели фараона…

Люциан торжествовал неимоверно:

«Какой приток сил! Меня словно подключили к подзарядному устройству!»

Держать «на поводке» волю Чёрного Короля стало проще. Уже сделано несколько удачных ходов Пешками и Ладьёй. Они словно парят! А Белые… Да они в замешательстве.

– Что с тобой, Христоний? Неужели ты растерян? Неужели огорчён?

Нейтральное пространство, вспыхнув и на мгновение озарив лица оппонентов, погрузилось в сумрак ночи.

Старец расслабил взор, устремлённый вдаль. Тень усталости пробежала по его лику и изчезла. Христоний невозмутимо посмотрел на Люциана и ответил:

– Не делай спешных выводов. Жизнь любого существа на любом уровне Мироздания – это волны. Подъём и спуск неизбежны. Главное – держать равновесие и знать цель своего движения.

– И какая же цель у тебя, Христоний Всезнающий?

– Цель у всех светоносцев одна – Богосотворчество. А путь – Любовь.

– Ой, какими же высокопарными речами ты в меня бросаешься. Сказать попроще не можешь? – не удержался от ехидства оппонент.

– Куда уж проще?! Все катаклизмы во Вселенной появляются из-за искажения-усложнения этих простых истин. И разделились мы с вами, темноликими, на два противоположных мира тоже из-за этого. Ты, надеюсь, не забыл, что разделение это изначально было условным?

– Так хочется забыть. Забыть о том, что темноликие должны были лишь подтолкнуть первое поколение людей к свободе выбора между Добром и Злом. Сейчас ты скажешь о том, что мы увлеклись технологиями Зла.

– Сейчас я скажу о том, что Творец как Высшее проявление Любви не лишает всех, кто эту Любовь предал или исказил, главного условия движения жизни – свободы. Но нужна ли вам, темноликим, истинная свобода?.. Нет. Вам нужна власть. Безграничная. Попробуй доказать, что это не так.

Люциан, очень увлечённый следующим ходом, не желал дискутировать. Хотя ещё совсем недавно был бы не против обнажить свою противоречивую душу перед старцем.

– Христоний, я не в состоянии что-то доказывать. Мы, плохиши, и вы, чистюли, говорим на разных языках. Этим всё и сказано. Вам мало того, что Люцифер и его династия тенеподобных взялись за исполнение миссии, утерянной нами?

Старец дал оппоненту знак рукой – приглашение к продолжению партии.

– И в итоге мы с тобой, Люциан, снова здесь и снова ведём наш Турнир. Дабы дать этой планете возможность развиваться дальше, минуя тупики.

11

– Такое ощущение, что мы оказались в тупике, – призналась Каролина себе и Николаю Петровичу. – Вот уже скоро вечер, а результата…

– Результат, конечно, отрицательный. Но он ведь тоже имеет своё значение.

Петрович был невозмутимо спокоен. Провёл за рулём весь день, а усталости – ноль. Они подъезжали к последней «остановке» на своём долгом маршруте дня – к Острову слёз.

– Имеет значение в том, что во сне мне с Виктором встретиться реальнее, чем… в обычном состоянии – очередной раз Каролина повторила эту главную фразу дня. Её взор упал на стопку сегодняшних газет, которую они с Петровичем просмотрели в поисках информации про неуловимого художника.

– И коль уж происходит именно так, значит в этом сейчас больше смысла. Понимаешь?

– Стараюсь понять лучше.

– Попробуй пока воспринимать сон как реальность, которая временно стала главной в твоей жизни. Кого с Виктором будете спасать в этот раз?

Хоть Петрович и улыбнулся, но тон его был серьёзный – в нём чувствовалась всё та же поддержка, в которой Каролина теперь нуждалась ещё больше, чем вчера. Она на мгновение ощутила себя слепой, которую ведёт её поводырь. Она даже заморгала от неожиданности.

– А я всё-таки в глубине души надеюсь, что сейчас на Острове мы встретим Виктора. Как наивно…

– И как благородно! Другого я от тебя и не ожидал.

– И я от себя тоже. Как магнитом притягивает меня это место.

– Ещё бы! Тут уже немало ваших с Виктором энергий накопилось. А если точнее – накопилось в одном из слоёв, невидимом, конечно. Думаю, в том самом, где вы и встречаетесь во снах. Ну, а вне снов для тебя Остров на зримом, физическом плане – своего рода икона, отражающая истину.

– Ой, Петрович! Как же вы всё умело расставляете по своим местам! Слава Богу, что именно вы посланы мне свыше! Слава Богу!..

Николай Петрович скромно воспринял дар восхвалений. Припарковал свою старушку-Audi недалеко от моста.

– После ваших слов мне ещё больше захотелось побыть на Острове, – сказала Каролина, когда они вышли из машины, – и увидеть тот самый красный цвет рубина. Романтично!

Их встретил своей вечерней свежестью лёгкий ветерок. Кружил мелкий снег. И было совсем не холодно. При каждом шаге по мосту девушка ощущала приближение не только к Острову, но и к встрече Нового года. А интуиция вдруг шепнула ей, что в преддверии новогодней ночи в её судьбе произойдёт что-то очень важное. Это важное в тот же миг воспринялось Каролиной как нечто Светлое и Большое…

Светлое и Большое!.. Но на пути к Этому замелькала полоса препятствий… И одна лишь мысль-фраза, словно ангел-хранитель её шепнул, опустилась снежинкой на дно сознания: «Слушай сердце своё, дабы верные шаги делать!».

Когда они вступили на Остров, сердце Каролины затрепетало. Странно всё же. Здесь ведь кроме них никого нет. И не так уж темно в вечернее время. Хорошо, что мемориал освещает часть Острова. Да и свет фонарей…

А вот и рубин «разгорается» красным…

А вот и тот самый «плачущий камень». А на нём – фигурка ангела-хранителя, который, как рассказывал Петрович, плачет по тем, кого ему не удалось спасти («А меня ты спасёшь, ангелочек?). Она погладила эту фигурку, радуясь тому, что у неё есть такой ангел-хранитель, как этот удивительно мудрый таксист.

Николай Петрович подошёл ближе к мемориалу, пытаясь там что-то рассмотреть. Каролина же, в отличие от первого посещения Острова, хотела просто постоять тут, погрузившись в своё внутреннее состояние, и одновременно ощутить энергетику этого места. И сравнить возникающие ощущения со своим восприятием Острова во время сна.

Она настроилась. Погрузилась… Такое – сознательное – странствие было для неё ещё непривычным. Но впечатляло!.. Каролина закрыла глаза и…

…И вдруг она увидела себя! Увидела в образе… Королевы. И что-то похожее на шахматную доску – очень большую. И много фигур. Живых шахматных фигур…

В один миг видение исчезло. Каролина открыла глаза. Перед ней стоял Петрович. Он улыбался и держал что-то в руках. Это был лист. Большой белый лист бумаги. Формат А3 – ни меньше.

– Смотри, дочка! Я тут кое-что нашёл.

Голос его звучал непривычно взволнованно. Он показал лист Каролине. Она взглянула, присмотрелась внимательнее сквозь вечернюю мглу и… О, Боже! Её сердце затрепетало. Кровь прильнула к вискам. Только что она увидела… себя. Как в зеркале. Это был её портрет. И его мог нарисовать только один человек – Виктор Алмазов.

Виктор находился недалеко от Острова – в квартире того самого дома вблизи набережной. Поговорив по сотовому телефону с главврачом, он печально-задумчиво подошёл к окну. Посмотрел в сторону Острова.

– Ну что, дружище, наш светила науки сообщил тебе далеко не светлые новости? – спросил Олег.

– Игорь Максимович обещание свое выполнил. Следователь вычислил и даже расколол воришку. Вот только портрета у него не оказалось.

– Неужели успел его сбыть коллекционерам из числа твоих фанов?

– Если бы так… Портрет просто ветром сдуло.

Виктор повернулся к Олегу и от недоумения развёл руки в сторону.

– Серьёзно?..

– Серьёзней не бывает. Похититель – мужчина из соседней общей палаты – спешно уходя на процедуры, оставил рисунок под газетой на подоконнике. Пришла уборщица, стала мыть палату, открыла окно. Кто-то открыл входную дверь. Ветер был очень сильный. Ну и портрет тут же оказался за окном.

– Ветер украл у вора твоё творение, – усмехнулся Олег.

– И унёс его в неизвестном направлении. Всю территорию больницы осмотрели. Не нашли.

– Думаешь, эту сказку выдумал похититель?

– Даже не знаю. Зачем вообще ему понадобился незавершённый портрет девушки, он сам толком объяснить не может.

– Незавершённый – это для тебя. А для него он мог показаться вполне готовым. Да и нужен был ему портрет, возможно, как средство шантажа Виктора Алмазова.

– Ну, да. Он мог меня узнать… Стоп! Если заведут уголовное дело, я буду рассекречен.

– Это точно. Папарацци завизжат от восторга.

– Ну, уж нет. Сейчас позвоню Игорю Максимовичу. Надеюсь, он объяснил следователю деликатность ситуации.

12

Женька попала в безвыходную ситуацию. Идеал (она даже не помнит его имени) мигом возымел над ней власть. Принудил выполнять его поручения в залог на её жизнь. Его взгляды, движения, слова – всё это пугало, давило. Она и не пыталась сопротивляться. Стресс перешёл в шок.

Они уже сидели в машине Никиты. Идеал протянул ей небольшую бутылку.

– На, выпей этот напиток. Быстрей! – сдавленным, металлическим голосом повелевал он. – Это придаст тебе сил. Достаточно несколько глотков. Пей!

Она взяла бутылку дрожащими руками (так не хотелось пить ЭТО, да ещё из горлышка) и, закрыв глаза от неприязни, сделала один глоток. А увидев пристальный взгляд Идеала, глотнула ещё раз… Питьё оказалось с терпким, приятным вкусом. И от этого вкуса, и от голода у Женьки закружилась голова. Через несколько мгновений дрожь в теле стала затихать, а чувство голода, словно смыло. Она даже взбодрилась.

Идеал протянул руку к её сумочке. Расстегнул, достал оттуда сотовый телефон и дал его в руки Женьке.

– Звони Каролине. Узнай, где она сейчас находится. А потом будешь ей говорить то, что я тебе скажу.

От неожиданности, услышав из уст этого человека имя своей подруги, Женька поперхнулась и закашляла. Поймав на себе его свирепый взгляд, она покорно, но нехотя взяла телефон. Откашлялась. Руки её уже не дрожали.

– Бодрее! Давай! Действуй! – прошипел Идеал и, схватив её за плечи, встряхнул. – Улыбайся! Говори спокойно! Если вспугнёшь её, я тебя растопчу! Ясно?

– Я-ясно! – чуть ли не заикаясь, простонала жертва.

– Говори весело! Ну же, дура! – крикнул он и встряхнул её ещё раз.

«…и Женьку жизнь скоро встряхнет-научит, как следует…» – эти слова Мамы-Марии и её вселюбящий образ на миг пробудились в сознании Женьки.

«Вот уж встряхнуло, так встряхнуло!» – только и смогла «ответить» она себе и тут же бодренько, как послушная собачонка, пролаяла своему Хозяину:

– Ясно! Ясно! Ясно!

У Каролины на душе стало ясно и спокойно, когда они с Николаем Петровичем оценили факт появления на Острове её портрета как знак-поддержку Высших сил и как подтверждение тому, что Виктор («Ура!!!») всё-таки видит аналогичные сны и дорожит образом незнакомки.

– Так рисуя, невозможно не дорожить! – улыбался Петрович. – В портрет вложено столько любви! Столько творческих сил! От этой потрёпанной ветром и снегом бумаги исходит мощный поток света. Чувствуешь?

Каролина взяла из рук Петровича рисунок и сосредоточенней посмотрела в это зеркало:

– Да, Петрович! Чувствую. В самое сердце проникает!.. Как живая… Но… мне и верится, и не верится, что тут изображена именно я. Странно!

– Да, дочка, странно. Ведь этот образ – уже не только ты.

Каролина вопросительно посмотрела на него. Петрович, вспоминая что-то, продолжил:

– Даниил Андреев в «Розе Мира» писал о том, что среди живописных и скульптурных портретов есть такие произведения, которые, например, как «Джоконда» Леонардо да Винчи или Венера Милосская неизвестного автора, кроме своего человеческого прототипа, связаны с прообразами человекоподобных существ, обитающих в Жераме – одном из слоев Шаданакара.

Увидев очередной вопрос во взгляде Каролины, он пояснил:

– Шаданакар – это имя системы слоёв нашей планеты. А эти существа – даймоны – крылатые люди, напоминающие ангелов. И только гениальный художник способен интуитивно проникнуть в Жерам и созерцать своего будущего героя.

Сделав короткую паузу, Николай Петрович добавил:

– Виктор созерцал твой образ, скорее всего, не в Жераме, а в том слое, где вы встречаетесь в сновидениях. А мощный заряд жизненных сил, сокрытый в портрете, – подтверждение того, что он подпитан энергиями обитателей светоносных слоёв.

Две пары глаз ещё раз окунулись в портрет… Плотный лист бумаги был наклеен двухсторонним скотчем к картону. Это помогло сохранить заднюю часть рисунка от снега и грязи. Но его передняя часть, абсолютно открытая для любого воздействия, была потрёпана немного и только по краям. Лицо героини (оно было нарисовано карандашом), её волосы и обруч на голове, шея и плечи (их успели коснуться краски) – всё это осталось, как ни странно, чистым, неприкосновенным, сохранившим даже мелкие штрихи.

– Каролина, а этот обруч со звездой был на твоей голове всегда в сновидениях?

Она внимательнее посмотрела на золотисто-бирюзовый обруч, одетый на голову её отражения на бумаге:

– Нет, ни разу его не было… Точно помню – нет. Мои волосы были всегда распущены. Ни обруча, ни любого другого украшения не было… Так, может, на рисунке всё-таки не я?..

От этой неожиданной мысли Каролина вздрогнула и добавила:

– Не я, а похожая на меня…

– Нет, дочка, это ты. Кто-то сказал бы, что обруч – художественная деталь, додуманная автором. Но я скажу больше: или обруч – это одно из убранств, попавшее в поле зрения Виктора, созерцавшего, например, в Жераме, близкий к твоему образ; или обруч – это то, что Виктор видит у тебя на голове, и это дано видеть только ему.

Переваривая услышанное, Каролина потянулась к сотовому телефону, издавшему такой редкий (в новых условиях жизни его хозяйки) сигнал. Переключив полностью своё внимание на телефон, она увидела, что в течение дня было четыре пропущенных звонка от Мамы-Марии («Но я ведь не слышала ни одного звонка. Странно…»). А теперь ей звонит Женька («Женька! Женька! Я так хотела узнать о тебе хоть что-нибудь!»).

– Петрович, я быстренько отвечу на звоночек… Алло! Привет, Женька!.. Ой, не узнаю твой голос… Ты ведь в Минске?.. Как ты? Где ты?.. Встретиться? Можно… Я нахожусь сейчас на Ост… В общем, в районе Троицкого предместья…

Женька не сразу уловила, что её пленитель – из Идеала он превратился для неё в Хозяина – слышит все ответы Каролины по телефону.

Когда речь зашла о месте встречи, Хозяин напрягся. Предложить своё место? Или встретиться там, где находится сейчас Белая Королева?.. Он решил сделать экспресс-сканирование нескольких мест, в том числе и Троицкого предместья. Для этого ему пришлось активизировать машинку в своих руках – мозг Никиты Быстрова.

Сканирование прошло отлично. Но Хозяин ощутил слабые импульсы сопротивления. Их стало излучать сознание Никиты Быстрова («Зря я активизировала его мозг», – прошипела Аллахса). Надо спешить! Если импульсы станут интенсивнее, контроль над его сознанием и власть над его телом будут утеряны.

Быстрее будет встретиться у Троицкого («Пусть будет так. Там есть Остров Скорби, где в такое время обычно безлюдно. Да и вода вокруг – удобно следы замести…»).

– Скажи ей, что находишься близко от Троицкого. Договорись о встрече около моста на Остров.

Женька сделала всё, как сказал Хозяин.

– Когда встретитесь, предложишь ей пройти на Остров. Ясно?

– Ясно!

– Хозяин зловеще улыбнулся и завёл машину…

Каролина сообщила Николаю Петровичу о встрече с подругой. Услышав об этом, он призадумался, на несколько мгновений погрузился в собственные ощущения и сказал:

– Знаешь что, дочка, а давай-ка я сделаю вид, что не знаю тебя. Отойду в сторонку.

– А я хотела вас познакомить.

– Пока не надо. Понаблюдаю со стороны за твоей подругой.

– Вы чувствуете что-то неладное?

– Я расскажу тебе о своих ощущениях позже. Попрошу тебя беседовать с ней именно на Острове. Тут много христианских реликвий, они в совокупности с портретом оберегают тебя. А я спрячусь за одной из них. Вот тут – за мемориалом.

Сердце Каролины беспокойно застучало, но она не задавала больше вопросов и стала настраиваться на спокойный лад.

– Портрет оставь с собой. Только сделай так, чтобы не было видно, кто там изображён.