Текст книги "Полет за горизонт"

– Ты спишь, – заговорила Камила, вытирая свои волосы, – я так взбодрилась под душем, что хочу еще.

– Я хочу обедать, – сказал я и быстро поднялся с кровати.

– Прими душ, – поцеловав меня, сказала Камила.

– Я так и сделаю.

Камила надела розовое платье с белыми кружевами и розовые туфли на высоком белом каблуке, она немного подкрасила глаза и стала расчесывать распущенные волосы. Я надевал рубашку и любовался ее фигурой, увидев в зеркале мой взгляд, она повернулась ко мне и, положив массажную щетку на стол, спросила:

– Ну, как я выгляжу?

– Как всегда, ослепительно.

Мы поднялись на крышу отеля, где был открытый ресторан с обзорным видом на Рим. Нас проводили к столику и подали меню. Выдержав фирменную паузу, нам принесли наши блюда, мне спагетти с грибами и телятиной, Камиле рыбу-меч и салат и два бокала красного вина. Через несколько минут мы наелись и я попросил, еще два бокала с вином. Я придвинул свой стул к Камиле и, обнимая ее, вглядывался в даль городского пейзажа. Какая ирония, – думал я, – Лаокоон и сыновья пытаются освободиться от змей, которые опутали их тела, а я пытаюсь освободиться от международной сети, во главе которой стоит Проводник.

– Как здесь красиво, – заговорила Камила, – ты знаешь, с тобой мне ничего не страшно. Я тебя люблю.

Я поцеловал ее в губы и заметил коротко брошенный взгляд одного мужчины, он был одет в неброский костюм и старался не привлекать к себе никакого внимания. Что это, – подумал я, – установленный за нами контроль, или кто-то отслеживает действия этой организации. Вернувшись в номер, я отправил сообщение Корену, и через несколько минут получил ответ: – Человек не наш, будьте предельно осторожны. – Такая организация за столько лет ее существования не могла не вызвать интерес спецслужб, предположим, что есть некая группа людей, которая постоянно ведет учет этих нераскрытых таинственных похищений. Предположим, но что это дает мне, просто сдаться – это значит подвергнуть свою жизнь и жизнь Камилы опасности. Вступить с ними в контакт, но кто поручится, что у них нет человека из сети Проводника, и финал снова один. Поэтому придется сыграть в эту игру по своим правилам, иного выхода нет.

– Камила, за нами наблюдают, и мы должны быть предельно осторожны, ты меня поняла?

– Ты что-то заметил?

– Да, в ресторане один неприметный мужчина, бросил на нас взгляд, это профессионал. Он наверняка живет в этом отеле.

– Я обещаю тебе быть осторожной, а в остальном я полагаюсь только на тебя.

Вечером мы вышли на площадь Барберини и медленно подошли к фонтану Тритона, огни отеля ярко освещали фасад здания. Камила зачерпнула рукой воду и, смеясь, брызнула в дельфинов, которые держали на своих хвостах сына Посейдона. Вернувшись в отель, я увидел, что на углу здания стоит тот самый мужчина, он смотрел на небо, словно не замечая нас.

– Это он, – тихо прошептал я на ухо Камиле.

– Я поняла, – сказала она и поцеловала меня в губы.

Мы вошли в отель и поднялись в номер. Камила прилегла на кровать, а я подошел к окну. – Завтра, мы пойдем в музей в шестнадцать часов, – размышлял я. – Елена должна войти в шестнадцать часов пятнадцать минут, в это время Камила будет находиться в дамской комнате. Камила выключает свет, и мы начинаем работать.

– А если мы сами познакомимся с нашим сопровождающим, ты войдешь в бар и подойдешь, где он стоит, затем ты как бы случайно уронишь сумку, если он джентльмен, он ее поднимет, а если не поднимет, то он агент, поэтому ему придется поднять сумку, чтобы опровергнуть мое предположение, и он наверняка сделает тебе комплимент, что ты здесь самая красивая, и тут подойду я, что ты на это скажешь?

– Смешно, давай попробуем. Не отдаляйся так далеко от меня, иди ко мне, я хочу быть с тобой каждую минуту, каждый миг, потому что завтра все должно решиться, я так чувствую, что завтра решится наша судьба, – взволнованным голосом сказала Камила.

– Ты права, я это тоже чувствую, поцелуй меня.

Когда Камила вошла в бар, интересующий нас мужчина стоял возле стойки и пил сок. Камила плавно подошла к стойке и, обернувшись назад, уронила сумку. Мужчина посмотрел вниз, потом на Камилу и, поставив свой бокал на стойку, поднял сумку.

– Ваша сумка, мисс, – сказал мужчина на английском языке.

– О, благодарю вас, – ответила Камила на английском языке.

– Вы самая красивая девушка в этом отеле.

– Благодарю вас за комплимент.

– Добрый вечер, – сказал Виктор на русском языке.

– Добрый вечер, – ответил мужчина на русском языке, внимательно посмотрев на Виктора.

– Он знает русский язык, ну что ж, я не ошибся, он агент, – подумал Виктор.

– Это мой муж, – сказала Камила на английском языке. Мы с мужчиной серьезно посмотрели друг на друга, и он, улыбнувшись, пожал мне крепко руку.

– Меня зовут Джон.

– Меня зовут Виктор, а мою жену Камила.

Мы заказали вина и фруктов. Джон не очень распространялся о себе, зато очень интересовался нами, сколько дней мы здесь будем отдыхать и так далее. Я ответил ему, что наш визит в Италию сугубо деловой, но в будущем мы планируем посетить Рим. Скоро мы распрощались и поднялись в номер.

– Камила, ты зачем сказала, что я твой муж?

– Видел бы ты, как у вас вытянулись лица, у него наверняка была другая информация о нас. Мне захотелось сымпровизировать, мы должны были расколоть агента, а теперь, подумай, стратег ты мой, завтра мы съездим в офис и подпишем договор, потом, когда мы соберемся в музей, наш Джон спокойно подойдет к нам и составит нам компанию.

– Да, об этом я не подумал, но почему ты мне сразу не сказала?

– Я поняла это, когда наша встреча состоялась.

– Ладно, я что-нибудь придумаю, я не дам ему приклеиться к нам.

– А можно, я к тебе приклеюсь?

– Подожди.

– Не любишь ты ошибаться, а ошибаются все.

– Но не в нашем положении.

– Виктор, ты не хочешь, чтобы я была твоей женой?

– Я очень этого хочу, но я хочу жить, чтобы нас не контролировали.

– Ты меня немного расстроил, поэтому я хочу, чтобы ты немедленно меня обнял.

– Ну, хорошо, иди ко мне.

Утром, позавтракав в ресторане, мы спустились вниз, нам вызвали такси, я дал водителю карточку с адресом, и он, кивнув головой, указал рукой на сиденье. Мы ехали по улицам Рима, я был одет в строгий черный костюм с галстуком, а на моих коленях лежал дипломат с документами, Камила была одета в черную волнистую юбку и тонкий голубоватый свитер с белыми кружевами на рукавах и на карманах, она держала меня за руку. Сегодняшним утром Корен прислал мне сообщение, – Камила в музей не идет, – и теперь я ломал голову, что вообще происходит, я подготовил план, а его с такой легкостью отменили.

– Смотри, Колизей, – радостно воскликнула Камила.

– Да, Колизей, – спокойно повторил я.

Здесь что-то не так. Корен не мог так легко изменить план, значит, мы работаем по плану, который известен Елене, они обо всем договорились заранее, и все эти изменения изначально проработаны, – размышлял я. – Боже мой, – вдруг осенило меня, – неужели она уговорила Корена убрать только Камилу, нет, дорогая моя, ничего у тебя не выйдет, я костьми лягу, но не дам убить тебе мою любовь. – Я обнял Камилу, и она улыбнулась мне. Скоро мы проехали площадь Санта-Мария-Освободительница, это был ориентир, где рядом находился офис. Водитель остановил машину, и я расплатился за дорогу. Мы вошли в офис строительной компании, у нас попросили паспорта, а затем пригласили в приемную. Мы с Камилой присели в кожаные кресла, между нами стоял журнальный стол, секретарша подала нам кофе, и я с нетерпением ожидал, когда нас примут. Камила попила кофе, а я выпил стакан воды, который я наполнил в автомате. Через несколько минут нас пригласили в кабинет.

– Добрый день, меня зовут Виктор, а это мой помощник Камила.

– Добрый день, сеньора. Добрый день, сеньор. Меня зовут Клавдий, присаживайтесь.

Я раскрыл дипломат и положил папку с документами на стол Клавдию. Он надел очки и стал внимательно изучать каждый лист, через несколько минут он с одобрением закивал головой и подписал документы. Нажав на кнопку, он вызвал секретаршу, и она, улыбаясь, поставила печати на договора. После чего мы все встали и пожали друг другу руки. Мы вышли из офиса и присели на лавочку, я достал блокнот и написал все свои предположения. Прочтя их, Камила стала очень серьезной. Мы поймали такси и поехали в отель Бернини Бристоль.

– Виктор, я боюсь, – прижимаясь к моему плечу, сказала Камила.

– Не бойся, я сумею защитить тебя.

– Я должна тебе кое в чем признаться, – прошептала мне на ухо Камила.

Ну, вот теперь и Камила, – подумал я.

– Говори, я тебя слушаю, что же ты молчишь.

– Я беременна.

В этот момент мы снова проезжали Колизей.

– Ну, слава Богу, эта новость хорошая, – сказал я и поцеловал Камилу.

– Но теперь я особенно боюсь, посмотри, у меня даже руки дрожат.

– Когда ты это узнала?

– Только вчера, я сделала тест, но решила тебе сказать, только после всего.

– А когда ты поняла, что все изменилось, ты не выдержала?

– Да.

Когда мы поднялись в номер, то увидели на столе черную плоскую сумку на молнии, сверху лежала карточка для Камилы. Я отложил карточку в сторону и расстегнул молнию, внутри оказался ноутбук, включив его, я увидел в центре монитора ярлык программы. Запустив эту программу, я все понял, я снова достал блокнот и написал: Когда мы войдем в зал, где стоит Лаокоон, ты выключишь с помощью этой программы электричество, это надо сделать в шестнадцать часов тридцать минут, еще через пятнадцать минут ты удалишь эту программу из компьютера. Тебе нельзя выходить из номера, ты должна ждать меня. – Камила закивала головой и крепко обняла меня.

– Я предлагаю пообедать наверху в ресторане и поглядеть на Рим, у нас в запасе три часа.

– Я согласна.

– Сейчас ты наденешь голубое платье и голубые туфли, и темные очки, пусть наш агент запомнит тебя в этом платье.

– Хорошо.

Камила сняла черную юбку и свитер и положила их на кровать, я сел рядом и обнял ее.

– Пожалуйста, возвращайся ко мне, – сказала она, погладив мое лицо.

– Я обязательно вернусь.

Мы сидели в ресторане и ожидали обеда, Камила в задумчивости двигала пальцем по белой скатерти, я взял ее за руку и посмотрел ей в глаза, она улыбнулась, но ее улыбка тут же исчезла, как и солнце на небе, которое закрыли облака. Камиле принесли креветок с маслинами в соусе и салат, а мне спагетти с помидорами и рыбой, взяв в руки вилку, я нечаянно капнул соком помидора на скатерть. Камила увидев это, застыла, словно это был не сок, а кровь.

– Я не могу обедать, – сказала она и положила вилку на стол.

– А теперь послушай меня, наша жизнь в наших руках, и опускать руки я не собираюсь, и ты сейчас будешь улыбаться и есть. Ты меня поняла? – строгим голосом сказал я.

– Хорошо, ты у нас капитан, – сказала Камила и улыбнулась.

Мы выпили по бокалу красного вина, и Камила с аппетитом стала есть креветок.

– Вот наемся и стану толстой.

– Правильно, – улыбаясь, сказал я.

– Значит, тебе все равно, какой я буду?

– Я шучу. Ты у меня самая красивая, самая стройная и самая любимая.

– Говори мне это всегда.

Мы ели, улыбались, пили вино и проживали эти часы, как последние в нашей жизни. Камила уронила креветку на белую скатерть и, скорчив мне смешную рожицу, стала смеяться. Ее веселость передалась и мне, мы не заметили, как к нам подошел Джон.

– Добрый день, – заговорил Джон, – веселая у вас жена.

– Добрый день, – ответил я, смеясь.

– Добрый день, Джон, – начиная успокаиваться, сказала Камила.

– Только русские могут так беспечно смеяться.

– Вы правы, Джон, – ответил я на английском языке и уверенно посмотрел ему в глаза.

Джон был спокоен, внимателен и осторожен, он обдумывал каждый шаг и лишних слов не говорил.

– Виктор, вы окончили свои дела? – спросил Джон.

– Да, все дела решены, – коротко ответил я.

– Какие планы у вас на вечер?

– Прогулки по ночному Риму, – заговорила Камила, – вы меня извините, я, кажется, опьянела, отведи меня в номер, дорогой.

– Да, сейчас.

Я жестом подозвал официанта и быстро расплатился.

– Извините, Джон, мы пойдем отдыхать. До вечера.

– До вечера, – с серьезным выражением лица сказал Джон.

Когда я привел Камилу в номер, то хотел ее отругать, но она легко вырвалась из моих рук и, хохоча, прыгнула на кровать.

– Ну, ты и обманщица.

– Как я вас провела, ну и лица у вас опять были.

– Молодец, теперь из номера ни на шаг, когда я уйду, дверь закроешь на ключ. А когда я вернусь, то сначала постучу три раза, и через некоторую паузу пять раз и ты откроешь дверь.

– Я все поняла, и я открою дверь, только тебе.

Я надел светлую куртку и светлые брюки, подойдя к зеркалу, я наклеил небольшие усы, потом я надел темные очки и повернулся к Камиле.

– Тебе нужна шляпа.

– Она у меня есть, – сказал я и достал из коробки светлую шляпу.

– Ты стал похож на итальянца.

– Пожелай мне удачи.

– Желаю тебе вернуться живым и здоровым победителем.

Я приоткрыл дверь и посмотрел в коридор, он был пуст и тогда я уверенно шагнул к нашему будущему. Внизу на меня никто не обратил внимания, и я спокойно покинул отель. Я решил не брать такси рядом с отелем, миновав площадь Барберини, я пересек еще одну улицу и, махнув рукой, остановил такси.

– Пио-Климентино, музей, – сказал я.

Водитель одобрительно закивал головой, и скоро мы ехали по улицам Рима. Я вспомнил о Елене и подумал, как лучше с ней встретиться, – мы встретимся с ней уже в Бельведере и желательно без свидетелей, когда свет погаснет. Погода была пасмурной, и чувствовалось легкое давление на голову. – Хорошо, если пойдет дождь, – подумал я, – нам нужно выйти чистыми из этой игры. Водитель привез меня на площадь Рисоджермента и повернулся ко мне. Я расплатился и медленно вышел из такси. – Главное, не спешить, я турист, я отдыхающий, я такой же, как все, – мысленно твердил я. Входной билет был у меня в кармане куртки, и я не спеша шел к музею Пио-Климентино. В шестнадцать часов я вошел в музей Ватикана. Вдруг мне показалось, что мои усы отклеились, и я потрогал их пальцами, на самом деле я слегка вспотел от волнения, которое я всячески стремился подавить. Я достал из кармана мобильный телефон и посмотрел на время, табло показывало шестнадцать часов десять минут, стараясь разглядывать экспонаты, я мысленно стремился к Лаокоону и сыновьям, словно меня туда влекла какая-то неведомая мне сила. Я вошел в Бельведер и увидел Елену, она прохаживалась с видом скучающей туристки, я спрятался за стеной и стал ждать. Постепенно Елена стала поглядывать на вход в зал, она нервно взглянула на свои часы и поправила голубое платье на груди. Часы показывали шестнадцать часов двадцать пять минут, и она пошла к нише Лаокоона. Я осторожно проследовал за ней и когда я приблизился к нише, свет в зале погас. Кто-то вскрикнул, и я услышал поспешные шаги людей к выходу. Я подошел к Елене и дотронулся до ее спины.

– Спокойно, это я.

– Ты где был? – прошипела она, сжимая кулаки.

Я коснулся колена одного из сыновей и подошел к Кентавру на стене.

– Ну, с Богом, – прошептал я и надавил на Кентавра.

Ниша стала открываться, и нам в лицо пахнуло спертым воздухом.

– Почему он не двигается? – тихим голосом спросила Елена.

– Войди внутрь и сдвинь фигуру Гермеса, а я еще раз сдвину Кентавра, – произнес я и затаил дыхание.

Елена быстро вошла за пределы ниши, и я вернул Кентавра на место, стена тут же закрылась и сквозь исчезающую щель я услышал сдавленный крик Елены. Я отошел от Лаокоона и ко мне подошел полицейский.

– Оставайтесь на месте, – произнес он на английском языке.

Через несколько минут свет включился, и первый взгляд полицейского был обращен к Лаокоону, он сказал что-то по рации и попросил меня следовать за ним.

– Почему вы остались в Бельведере, ведь все пошли к выходу? – спросил он.

– Я побоялся сбить статую и ждал, когда включат свет, – спокойно ответил я.

Скоро подошло еще два полицейских, они осмотрели статую, поговорили с моим стражем и сказали, что я свободен. Я повернулся и пошел к выходу.

– Подождите, – окликнул задержавший меня полицейский, – вы не слышали женский крик?

– Нет.

Я вышел на площадь Рисоджермента и пошел по улице, не чувствуя под собой ног. – Я убил Елену, – стучало в моем мозгу, – я убил Елену. – Добравшись до дороги, я остановил такси и поехал в отель. В такси дрожащей рукой снимая шляпу, я легко отлепил усы, шляпу я смял и сунул под куртку, усы осторожно кинул через щель окна. – Все было позади, операция сорвана, свидетелей нет, пусть думают, что Елена сорвала операцию, и не дала похитить Лаокоона, а я выполнял все по заданному плану. – Сеньор, остановите здесь, да, благодарю вас, вот деньги.

Я вышел чуть раньше и, обогнув площадь Барберини, вошел в отель, я старался ни на кого не смотреть. Поднявшись на свой этаж, я посмотрел по сторонам и трижды постучал, потом, выдержав паузу, я постучал пять раз. Ключ с такой быстротой повернулся в замке, что я немного испугался, Камила распахнула дверь и втащила меня в номер, затем она так же быстро закрыла дверь на замок. Она обняла меня так крепко, что я почувствовал боль в спине. – Господи, как я рада, что ты вернулся, кто-то копался в нашем замке, но ему помешали, если бы ты знал, что я пережила за эти минуты.

– Теперь все позади, она помешала сделать задуманное и исчезла навсегда, – я хотел еще что-то сказать, но Камила зажала мне рот поцелуем.

Потом она закачала головой, давая мне понять, чтобы я молчал и, усадив меня на кровать, стала раздевать.

– Ты идешь в душ и немедленно.

Я не сопротивлялся, я был сам не свой, я вошел в душ и забрался в ванную. Камила взяла душ и облила меня с головы до ног, затем она взяла мыло и стала меня мылить. Обливая меня из душа, она смывала пену и гладила меня рукой, я почувствовал облегчение и положил свое лицо ей на плечо. Слезы потекли из моих глаз, и она, вытерев их рукой, поцеловала меня в губы, потом она надела мне халат и увела на кровать. Мы лежали, обнявшись, и я вспоминал, как отправил Елену на смерть, и в то же время я обнимал Камилу, а значит, все удалось. Мы не совершили похищение века, я сделал свой выбор, а Елена свой, если бы она осталась жива, то пошла бы по головам и не остановилась ни перед чем, такова была правда жизни. Неожиданно нам постучали в дверь. Камила поднялась с кровати и подошла к двери.

– Кто там? – спросила она.

– Это Джон, Камила, пожалуйста, откройте дверь.

– Что вам нужно?

– Я хотел пригласить вас в ресторан.

– Я одна не хожу по ресторанам.

– Нет, вы меня не так поняли, я хотел пригласить вас вместе с мужем. Где Виктор?

– Открой ему, я пришел в себя и готов играть дальше, – сказал я.

Камила открыла дверь и впустила Джона.

– О, я вам помешал, простите, – оглядывая номер, сказал Джон.

– Присаживайтесь Джон, – сказал я, вставая с кровати.

Он присел на стул и посмотрел на Камилу.

– Вы не слышали, какая-то женщина пропала в музее Ватикана, – пристально посмотрев мне в глаза, сказал он.

Я присел на стул рядом с Джоном и, слегка зевнув, сказал:

– Мы подписали сегодня договор, потом мы отметили это событие в ресторане, ну а дальше вы все знаете, мы решили отдохнуть.

– Какие у вас планы на вечер? – спросил Джон.

– Посидеть в ресторане, погулять по ночному Риму и на следующий день улететь домой, – спокойно ответил я. – Как, вы уже улетаете, жаль.

– Ничего не поделаешь, дела, – ответил я.

– Мы сейчас собирались в ресторан, вы можете составить нам компанию, – сказала Камила и подошла ко мне. – Да, я присоединюсь к вам, чуть позже.

– Договорились, Джон, – сказал я и крепко пожал ему руку.

Было видно, что Джон на какой-то миг о чем-то задумался, но, поднявшись со стула, он улыбнулся дипломатичной улыбкой и вышел из номера. Камила, проводив Джона, закрыла за ним дверь. Я выдохнул и поднес палец к губам.

– Ну что, будем собираться в ресторан? – спросил я, указывая глазами на дверь.

– Да, мы должны отметить нашу удачную поездку в Рим.

– Тогда переоденься, почисть свои перышки, и мы пойдем наверх.

– Я полностью с тобой согласна, – сказала Камила и присела ко мне на колени.

Я прижался к ее груди и закрыл глаза. Мне вдруг захотелось домой, подальше от этих дорогих скульптур, подальше от агентов, интересующихся нами. Я вспомнил лабиринт на картине, которую мне показывал Проводник, Рим и был тем самым лабиринтом, в который Проводник решил запустить свою руку, но он просчитался со мной. Да, мне пришлось сделать непростой выбор, и цена оказалось слишком высокой, но что будет дальше, какое решение примет Корен и те, кто стоят над ним. Сейчас этот вопрос волновал меня больше всего. Вечером мы сидели в ресторане, там был и Джон, но он вначале наблюдал за нами, я сказал об этом Камиле, и мы сделали вид, что не замечаем его. Потом, выбрав момент, он осторожно поднялся со стула и медленно подошел к нам. Мы пригласили его за стол.

– Добрый вечер, Джон, присаживайтесь, – сказал я.

– Добрый вечер, Камила. Добрый вечер, Виктор, – заговорил он, усаживаясь на стул. – Вы так ничего и не слышали о женщине, которая пропала в музее Ватикана?

– Нет, но, может, вы просветите нас, – взмахнув рукой, сказал я.

– Камеры зафиксировали эту женщину, к сожалению, она была в очень закрытых очках, еще на ней было платье, очень похожее на платье вашей Камилы.

– Что вы этим хотите сказать, Джон, и откуда у вас такая информация? – сказал я.

– Да, действительно? – спросила Камила.

– Простите, если я обидел вас, – пристально посмотрев мне в глаза, заговорил Джон, – я бывший полицейский и у меня вызывают интерес именно такие события, что касается информации, то эту женщину показывали в новостях.

– А причем здесь Камила, она была со мной в номере, – сказал я.

– Согласен, она была, – сказал Джон и снова посмотрел мне в глаза.

– Я думаю, что скоро все выяснится и ваш интерес будет удовлетворен, – улыбаясь, сказала Камила.

– Я на это очень надеюсь, а сейчас я вынужден покинуть вас, – сказал Джон.

– До свидания, Джон, – сказал я.

– До свидания, Виктор. До свидания, Камила.

– Пойдем, погуляем по городу, – заговорила Камила, – я больше не хочу здесь сидеть.

– Пойдем, подышим ночным Римом.

Мы вышли на площадь Барберини, подошли к фонтану Тритона, и тут я случайно увидел, как в одном окне отеля вспыхнула фотовспышка. Я понял, что нам лучше вернуться в отель, прогулки пока не для нас.

– Пойдем лучше спать, самолет у нас в девять часов, а Рим, он никуда не денется, – серьезно посмотрев в глаза Камиле, сказал я.

Она поняла меня сразу, и, ничего не говоря, мы вернулись в отель.

Утром в аэропорту Фьюмичино мы неожиданно встретились с Джоном, он, как оказалось, улетал в Англию. Мы сидели в зале ожидания, и он вышел прямо к нам.

– Доброе утро, Камила. Доброе утро, Виктор, – улыбаясь, сказал Джон.

– Доброе утро, Джон, – ответили мы в один голос.

– Вы улетаете? – спросил я.

– Я возвращаюсь в Англию.

– Вы узнали, кто эта женщина? – спросила Камила.

– Да, я узнал, это русская туристка Елена. Этой ночью она не вернулась в свой отель Гранд Парко Деи Принципи. – Куда же она исчезла? – спросил я.

– Это никому пока неизвестно, но, может быть, вы знаете куда.

– Я не ясновидящий, Джон.

– Вам пора на посадку, счастливого пути.

– Да, нам действительно пора. Прощайте, Джон, – сказал я.

– Прощайте, Джон, – повторила Камила.

Вернувшись в Москву, я представил полный отчет о проделанной операции, мы выполняли все по графику, но Елена нарушила все планы, она принесла себя в жертву, чем поставила под угрозу нашу безопасность. Корен недоумевал, он никак не мог совместить ее фанатичное желание к работе с самопожертвованием. На следующий день в офисе я увидел на своем столе папку. Открыв ее, я прочел:

«В связи с невыясненными обстоятельствами, вы и ваша помощница временно переводитесь на другую работу. Как только выяснятся все факты события вашей версии, возможно, вас вновь привлекут на новую работу. Благодарим вас за вашу работу».

– Господи, мы свободны, – захлопнув папку, подумал я. Я знал, что неопределенное время мы с Камилой будем под наблюдением, но еще я знал, что за этой дверью меня ждет новая жизнь.

20.03.2012 г. Капустянский В.К.