Текст книги "Четвертое измерение. О природе человека и о смысле жизни"

– Вас как зовут? – Негромко спросила Ярослава, заметив, как переменилось лицо молодого человека.

– Александр!

– Меня звать Ярослава, а её Василиной.

– Хорошо! – Взглянув на девушек, кивнул молодой человек.

– Нам надо поднять еще четверых, – сказала Ярослава.

– Двоих, – поправил Александр тихо. Девушки переглянулись. – А что, две ванны пустые, – удивленно спросила Василина и вдруг, о чём-то догадавшись, осеклась, прикусив губу.

– Да, пустые, – чуть слышно произнес Александр.

Во второй ванне лежал мужчина лет сорока. Приподнявшись, он стал осматриваться по сторонам, пытался как будто что-то припомнить или понять. Взгляд остановился на Александре, увидел его доброжелательную ободряющую улыбку. Мужчина перевел глаза на девушек и на какое-то мгновение сосредоточил свое внимание на их лицах, пристально всматриваясь, как бы что-то осознавая. Его густые светло-русые волосы наполовину прикрывали уши. Русая, красиво стриженная небольшая борода и небольшие усы очень шли к его красивому мужественному лицу. Он сделал движение рукой, нажал на что-то возле себя, и тотчас, сбоку из ванны выдвинулась небольшая лесенка. Поставил ноги на ступеньки и спустился к молодым людям. Его статная фигура и неторопливая манера двигаться, его низкий тембр голоса, когда он заговорил, сразу же наводила на мысль, что перед ними командир корабля.

– Меня зовут Владимир, – с улыбкой, вглядываясь в девушек, представился он и взглянул на Александра с едва заметным удивлением. Девушки назвали свои имена. – Я был уверен, как только Вас увидел, что наш язык будет иметь одну основу. А мы даже и говорим на одном языке. Это просто поразительно. Где мы находимся?

– На границе Солнечной системы, – ответила Ярослава, – на инфекционно-бактериологической станции ”Щит-7”.

– Да! Мы все-таки долетели до Земли!? Какое счастье! – Произнес Владимир и его тёмно-синие глаза радостно заблестели.

– Ну пока Вы до Земли еще не долетели. Вам необходимо будет здесь находиться довольно значительное время, нужно пройти курс адаптации, – сказала Ярослава.

– Ну ничего! Самое главное, что мы находимся в Солнечной системе уже, – улыбнулся Владимир сияющими глазами, – а это значит, что мы у себя дома.

Третью ванну занимал мужчина довольно пожилого возраста. Как он поднимался и придавал вертикальное положение своему телу, как ступал, спускаясь по ступенькам, как подходил своей довольно твёрдой уверенной походкой к своему экипажу, на ходу приветствуя кивками головой и улыбаясь своим товарищам и девушкам – его движения и благообразные черты лица с едва заметными морщинами, длинная почти до груди густая элегантно стриженная с проседью борода, густые длинные почти до плеч с проседью волосы – уверенно указывали на его возраст ближе к годам шестидесяти пяти.

Остановившись напротив Владимира, Александра и девушек, он поприветствовал всех и удивительно молодым и приятным голосом спросил: – Мы что, уже прибыли? И где мы? И, оборотившись к девушкам, спросил: – А Вы нас встречаете? Какие красавицы! – Всматриваясь, с радостной улыбкой остановил он свой зачарованный восхищенный взгляд на их лицах.

– Вы все верно сказали, Аристотель, – сказал, улыбнувшись, Владимир, – Мы уже дома, – и, сделав паузу, оглядел всех и остановив взгляд на девушках, продолжил: – Давайте вот что. Мы все сейчас пройдем в Зал Управления и там многое что придется нам узнать и обсудить.

5

Кресла в Зале Управления вращались на толстой ножке и двигались по прямой, приближаясь к пульту и удаляясь от него на незначительное расстояние по узкой в полу прорези. Все уселись и отодвинулись от пульта так, что оказались развернутыми друг к другу лицом, образовав некую дугу. Девушки своими сферическими прозрачными шлемами касались спинки и, занимая большую часть половины кресла, сидели не очень удобно, Некоторое время все с вниманием и любопытством молча смотрели друг на друга и было очевидно, что блуждавшие на своем корабле где-то в далеких Галактиках и материализовавшись в мерности пространства на границе Солнечной системы, космолетчики еще приходили в себя и собирались с мыслями, в то время как девушки, испытывая волнение и любопытство от встречи со столь загадочными исследователями Дальнего Космоса, решили терпеливо ждать, когда первыми начнут говорить гости.

Владимир сел в кресло и, откинувшись на спинку всем телом, положил руки на подлокотники. Его ставшие задумчивыми глаза, сосредоточенно, с некоторой отрешенностью в застывшем взоре принялись незримо созерцать какой-то недалеко от него предмет, затем, он перенёс своё внимание на поверхность пульта и неопределенно-отстранённым взглядом осмотрел его и остановился на девушках; стал вглядываться в их лица и, тотчас, его глаза и выражение лица приняли осмысленное выражение. На лице возникла вдруг легкая сдержанная виноватая улыбка. Он спросил:

– Хотелось бы знать, как будет проходить адаптация и, вообще, что с нами будут делать, коль мы попали на такую станцию, и сколько времени все это займет?

– В первую очередь, надо будет обезопасить и Вас и нас от всевозможных вирусов и возможной инфекции, которые, по высокой вероятности, могут иметься на вашем корабле, а также и в ваших организмах, – сказала Ярослава и, замолкнув на несколько секунд, внимательно, с состраданием, быстро обвела глазами лица гостей: – Поэтому Вам придется пройти множество процедур и обследований. На все это уйдет может быть месяца три по земному времени.

Космолетчики переглянулись, с усилием скрывая чувство разочарования и досады.

– Вам надо будет пройти к выходу и перейти на платформу, где Вы должны облачиться в специальную одежду, – сказала Ярослава, – а в помещениях вашего звездолёта возьмут пробы воздуха и проведут дезинфекцию.

Воцарилась тишина. Девушки ждали, когда экипаж корабля осмыслить все доведенные до них сообщения и своё положение, в котором они невольно оказались. Не совершали никаких действий и не торопили гостей. Старались с пониманием отнестись к их душевному состоянию.

Александр сидел в кресле несколько развалившись, слегка вытянув правую ногу. Он о чем-то думал. Легкая грусть тёмным облачком витала на его лице. – А какой год сейчас? – Спросил он.

– Две тысячи двести семнадцатый, – ответила Ярослава.

– Две тысяча двести семнадцатый?! – Переспросил Владимир и качнулся от невольной попытки выпрямиться в кресле, не сразу осознавая то, что он только что услышал. Повернулся лицом к девушкам, посмотрел на них с недоверием. – Не может быть! – Тихо произнес он с удивлением. На какое-то мгновение возникла напряжённая пауза. Все трое – экипаж корабля, медленно оторвались от спинок кресел, слегка подались вперед. Их лица вытянулись от изумления.

– А Вы какой год думали сейчас? – спросила Василина, несколько удивленная от неожиданной реакции гостей на сообщение Ярославы.

– Получается, что мы отсутствовали ровно двести лет? Невероятно! – Произнес взволновано Аристотель, покачивая головой. На минуту установилось тягостное молчание. В сильном волнении гости пытались осознать неожиданную для них весть. На их лицах отобразилось некоторое уныние. Девушки, не ожидая того, что только что услышали, с удивлением смотрели на гостей. Тяжко вздохнув, заговорил Владимир: – Когда Вы сказали, что мы находимся на какой-то станции и нам нужно будет проходить антиинфекционные процедуры, я подумал, что что-то не так, что мы не туда попали. Когда мы улетали, такие станции, я слышал, существовали только в проектах. Так скоро создать – это невозможно. А теперь всё ясно.

Владимир на какое-то время замолчал. Его лицо было сосредоточенно, как будто он что-то обдумывал. Наконец, он снова заговорил:

– Мы отправились к звёздной системе Альцион в две тысячи семнадцатом году. На полпути произошел необъяснимый сбой в работе двигателей. Пока выявляли причины неполадки и устраняли неисправность, получили незначительное отклонение от маршрута. Потом нас закрутило в какой-то турбулентности. Перед глазами все предметы вдруг стали принимать искаженные формы в размерах и геометрических конфигурациях. Комнаты как-то неестественно расширялись. В глазах все плыло. Когда в одно мгновение все эти метаморфозные явления прекратились, неожиданно обнаружили, что находимся в совершено неизвестной нам части Вселенной! Это был шок…

Воспоминание

(Взгляд со стороны)

Звездолет, казалось, завис в бездне Вселенского Космоса. Кругом светили мириады незнакомых звезд разные по яркости и величине. В одном месте, слева от корабля, одна восьмая часть космического пространства зияла сплошным черным пятном – ни одной звездочки. Но что не бывает в теле Божественного организма!

Экипаж звездолёта, недоумевая, из глубоких кресел всматривались в огромные экраны дисплеев, на которых менялись одна за другой виды неизвестного звездного пространства. Что произошло!? Где находимся? Досада достигла своего апогея на то, что звездолёт так странно и неожиданно переместился в неизвестную для них часть Вселенной. В охватившем их нервном напряжении, принялись обследовать близлежащие области Космоса. Вскоре выяснилось, что находились они недалеко от какой-то звезды и на таком от нее удалении, что, при визуальном наблюдении, она, казалась, была размером с небольшой шарик. Спектральный анализ определил ее возраст, который позволил предположить, что звезда может обладать несколькими планетами. Что за звезда? Что за планеты? Сознанием овладевали жутко настораживающие и тревожные мысли. Командир и три члена экипажа продолжали вести наблюдение за окружающим пространством, пятый – следил за работой системами корабля.

Вскоре определили, что звезда обладает семью планетами. Это радовало! По закону развития звездных систем материального мира в том возрасте, в котором она находилась, минимум как на двух или трёх из них может присутствовать активная биологическая жизнь. Далее выяснили, что в настоящий момент корабль находится между четвертой и пятой планетарными орбитами. Применив все технические средства, какие имелись, пилоты обследовал пятую планету и выявил, что имела она внушительные размеры, вся её поверхность была покрыта каменистыми скальными образованиями и внешние приборы наблюдения сообщали, что там полностью отсутствует атмосфера. Четвертая же дала повод думать, что на её поверхности могут происходить биологические процессы. Имелась атмосфера, но её светло-серый цвет, невысокая плотность – комплексные обследования дали не особо утешительные результаты на возможность развития на ней каких-либо сложных биологических организмов. Пришли к выводу; без специальной одежды, которая могла бы защитить их от её неизвестной внешней среды, находиться на этой планете было невозможно.

Третья планета находилась за звездой и почти в не поля видимости – была едва различима. Яркий свет звезды слепил, не позволяя проводить более основательное наблюдение, но тем ни менее, были получены незначительные, но обнадеживающие результаты – на планете присутствует атмосфера, которая могла бы способствовать развитию сложным биологическим организмам. Решили приблизиться к четвертой планете.

Включили двигатели. Когда звездолёт совсем сблизился с ней, выбрали высоту орбиты, с которой удобно было обозревать всю её поверхность. Не такой уж и серой оказалась её атмосфера, которая довольно широким дымчатым слоем окутывала её поверхность и была относительно разряжена. Спектральный анализ показал присутствие изумрудных и золотистых цветовых оттенков в атмосфере, что могло служить обнадеживающим показателем на присутствие сложных кремниевых образований в её недрах и зачатки биологической жизни. Вся её поверхность поражала скудностью и однообразием ландшафта. Моря и океаны отсутствовали. Кое где блестели небольшими лужицами озёра, поверхность которых очень походила на водную гладь. Во многих местах резко круто возвышались высоко над серой поверхностью черные с острыми пиками скалы. Возможно, что жизнь здесь какая ни есть имеется – так решил экипаж корабля после более основательного обследования. Осталось только посетить планету для полного подтверждения своих наблюдений. Возникали сомнения: – Если пошлем разведывательный санер – а есть ли смысл рисковать? Если что случится и никакой связи с внешним миром и цивилизациями. Тем более, что самовольное посещение неизвестных планет – такие задачи перед пилотами звездолёта никто не ставил. Но в том положении, в котором невольно оказались, возникла необходимость выяснить и понять, где они находятся и, по возможности, найти хоть какое-то решение, как им выбраться из сложившейся ситуации, да и человеческая природа любознательных исследователей пересилила все самые строгие требования соблюдений инструкций по безопасности и защите человеческой жизни и, в конце концов, после многих доводов и сомнений, после мучительных раздумий, с всеобщего согласия экипажа, было принято решение двум санерам опуститься на поверхность планеты.

Две серебристые утконосые плоские лодчонки с высокими прозрачными сферическими куполами над кабиной пилотов отделились от корабля и плавно вошли в атмосферу планеты. На небольшой высоте и на малой скорости, пролетая над темно-серыми неровностями почвы и холмистыми возвышениями, над ровными плоскими широкими грязно-коричневыми равнинами, которые порой внезапно упирались в смолисто-черные громадные, высокие островерхие отвесные скалы, пилоты Рич и Грэй присматривали место, где можно было бы посадить машины.

В небольшой долине выбрали довольно ровную обширную площадку, недалеко от огромной высокой скалы с тремя упирающимися в небо остроконечными вершинами, с расчетом, что будут находиться под постоянным наблюдением висевшего на орбите корабля. Выпустив треноги, разведывательные шлюпки плавно опустились на каменистый грунт. Сферические купола отделились из герметичных пазов и откинулись носовой частью вверх, принимая вертикальное положение. Пилоты по выдвижным ступенькам сошли на поверхность планеты и купола опустились на кабину.

Перед их взором предстала светло-серая муть. Кругом простиралась одна только черная, темно-коричневая, светло-коричневая почва – разная в своих серых полутонах. Никакой растительности, никакой биологической активности. Звезда, вокруг которой вращалась планета, изливала свет, проникающий без особых препятствий через атмосферу и на небосводе смотрелась сквозь серую бледную пелену как светлое круглое пятно, дающая освещение пасмурного дня, но при всем этом, в окружающем пространстве сохранялась хорошая прозрачность, которая позволяла видеть всё далеко впереди и рассматривать детально удаленные ландшафты. Нижняя часть близлежащей громадной и довольно объемистой по ширине скалы с круто устремленными вверх высокими, невероятно заострёнными как пики, тремя вершинами, была испещрена широкими трещинами и бесформенными отверстиями, сильно напоминавшие на вход в пещеры. Поверхность почти вертикально отвесной скалы имела смолисто-черный цвет и весь ее вид, при длительном её рассматривании, наводил неизгладимую жуть. Взяли пробу воздуха. Анализ показал, что для дыхания был абсолютно не пригоден.

Рич и Грэй – молодые люди, тридцати приблизительно лет, статные и высокие, с мужественными приятными чертами лица, в защитных оранжевых комбинезонах, свободно облегающие их фигуры, и в прикрывающие голову прозрачных слегка сплюснутых сферических шлемах, стояли в некоторой задумчивости возле санеров и внимательно, пристально, изучали местность. Не спеша обошли вокруг свои машин, внимательно осматривая их так, что казалось, что они пытались лишний раз убедиться в их надежности и исправности и, посмотрели друг на друга.

– Скала – жуткое зрелище, – произнес Грэй, кивая в сторону возвышающей черной громадины.

– Согласен, – ответил Рич, обращая вновь свое внимание на неровные углубления в нижней части скалы, пристально всматриваясь в трещины с некоторой озабоченностью, – что за отверстия в скале, не очень-то похоже, что они сами образовались?

– Подойдем ближе, посмотрим, – Предложил Грэй.

Они направились к скале не спеша, осматриваясь по сторонам напряженно и насторожено. Метров пятьдесят оставалось до скалы, когда заметили, как в нижней её части, почти у основания, на шероховатой, местами рифлёной поверхности, из нескольких, с неровными зазубренными краями отверстий и из узких маленьких расщелин показался дым. Можно было подумать, что внутри скалы неизвестно кто решил разжечь огонь. Вскоре, из отверстий и трещин замедленными телодвижениями стали выползать уже густые серые клубы дыма, которые очень странно, как бы выдергиваясь неравномерными рывками из трещин, с каким-то упрямым упорством совершали словно неподвластные им усилия. Высвобождаясь из скалы наружу и постепенно увеличиваясь в размерах дым, клубясь и извиваясь, стелился над поверхностью почвы. Рич и Грэй остановились. Наблюдая с каким-то тревожным удивлением за передвижением непонятной серой бесплотной сущности – первое, что им пришло в голову так подумать – дым не поднимался вверх и не рассеивался в разные стороны, как должно быть, а все время сохранял форму и целенаправленно двигался в одном направлении – в их сторону. Рич и Грей, испытывая ещё более усиливающую тревогу и возникшее вдруг ощущение неотвратимой гибели, развернулись и направились к своим машинам. Приблизившись к санерам, подали сигнал на открытие кабины, быстро взобрались по лесенке и, усевшись в кресла, опустили прозрачные сферы, проверили кабину на герметичность.

– Взлетаем, или будем наблюдать, что дальше? – Прозвучал с хрипотцой от волнения голос Грея.

– А что они нам сделают? Мы, надеюсь, здесь под надежной защитой, – ответил Рич, – я включил биоанализатор, он определил, что это живые субстанции, но их степень опасности по отношению к нам пока не указывает.

С орбиты прозвучал голос командира: – Рич и Грэй, что за дым движется в Вашу сторону?

– Это, похоже, что, не дым, а какие-то странные сущности и мы ведем за ними наблюдение, – произнес Рич.

– Будьте внимательны и в случае опасности немедленно взлетайте!

– Хорошо! Будем внимательны! – Ответили Рич и Грэй.

Между тем серая субстанция значительно приблизилась. Оставалось несколько метров до контакта с поверхностью корпуса, как вдруг дымная сущность приостановила свое движение и стала оплывать планетолёты со всех сторон. Постоянный серый цвет этой непонятной сути, до невероятности стабильный, сильно смахивающие на тени в большей степени, чем на дымные образования, начали вдруг варьировать в цветовой гамме от светло-серых тонов до темно-серых. Показалось, что даже несколько раз блеснули желтые искорки в их серых телах.

Пора уходить, – подумал Рич. Он сделал попытку сообщить Грэю о своём решении, но обнаружил, что не может связаться с ним. Так же, он не смог связаться и с экипажем корабля на орбите. Связь пропала. Он попытался взлететь, но и этого не смог сделать. Санер отказался подчиняться командам пилота. Он стал безжизненным. Дым-Сущность с медлительной деловитостью и с непреклонной уверенностью в движениях, окутывала планетолет сверху и с боков – со всех сторон. Сквозь серый полумрак Рич ясно разглядел, как серая Суть произвела выброс плотной темно-серой дымной выпуклостью и прикоснулась к корпусу. На месте соприкосновения образовалось большое отверстие полуовальной неровной формы с рваными краями. Вскоре, весь корпус покрылся отверстиями разных размеров. Отверстия стали возникать и в прикрывающем кабину пилота прозрачном сферическом куполе.

– Что это? – Наблюдая за происходящим, думал Рич с внезапно возникшим вдруг жутким душевным состоянием и осознанием собственной гибели. Серая дымная сущность совершила выплеск дымным сгустком к его бедру – в одно мгновение там образовалась пустота. Часть его плоти исчезла! Рич почувствовал онемение, где только что был вырван кусок его тела и внезапно наступила дикая боль, пронзившая все его клетки головного мозга и он, не выдержав этой нестерпимой боли, разжал стиснутые зубы и, не в силах подавить крик, закричал. Было еще одно соприкосновение и еще. Но вскоре, он почувствовал вдруг, на удивление, что боль внезапно исчезла и вместо нее стало приходить состояние умиротворенного благодатного покоя. Через какое-то мгновение, все усиливаясь, его начало охватывать ощущение неизмеримой, именно такого, до этого никогда не испытываемого, радости и счастья. Он очень удивился, вдруг обнаружив, что у него появились особенности в зрительном восприятии; с необыкновенной ясностью увидел, что в местах, где серая дымная тень прикасалась к поверхности санера или к поверхности его тела, происходил распад плотной материи на молекулы и атомы. Высокой прочности корпус планетолета под воздействием серого дыма распадался на молекулы и атомы!? Это невероятно! Серая тень обладала способностью разрушать самые плотные материальные структуры! Это наблюдение поразило его воображение, но потом, вскоре, он почему-то перестал удивляться такому факту. Он находился в состоянии эйфории.

Через какое-то мгновение возникло ощущение, что как бы, каким-то образом он вдруг стал приподниматься вверх. Резкий вой и невообразимые душераздирающие визги пронзили его слух и с большим удивлением он увидел, как серые тени резко, с невероятной мгновенностью, как чем-то ужаленные, отпрянули от него, расступились, образовав над ним довольно большое круглое пространство открытого неба. Он вновь почувствовал, что поднимается вверх медленно, но уверенно и, невольно стал каким-то образом осознавать, что подъем этот будет длиться и длиться. Увидел внизу, на поверхности каменистой площадке, превращенный в сито санер и в кабине изуродованное человеческое тело или все, что осталось от него, испещренное множественными рваными углублениями. Не сразу осознал, что внизу – это его санер и что в кабине – это его тело. Понял вдруг, когда серые тени вновь сомкнулись над своей жертвой. Увидел своим вдруг необыкновенным зрением все вокруг и сразу, и что мир на этой планете необыкновенно красив и ярок, и увидел недалеко, можно сказать почти рядом, висевший невысоко над санером Грея, покачивающийся из стороны в сторону и медленно, с какой-то неуверенностью, парящий и медленно подымающийся вверх огромный огненный шар, ярко светящийся, переливающийся в невыразимой красоте всевозможными цветами, но в своей основе сохранявший желто-белый свет, который пульсировал изнутри в каком-то очень знакомом ритмичном рисунке. – Что это? – Подумал Рич. И тут же в его сознании ответом – молнией блеснула мысль: – Это Грэй.

Как только Серые дымные образования перекрыли собой возможность сверху вести наблюдение за своими разведывательными планетолетами и пилотами, оставшийся на орбите экипаж охватило нехорошее предчувствие.

– Срочно возвращайтесь! Рич и Грэй немедленно возвращайтесь! – Требовательными жесткими интонациями, в звучании которых было предостережение о возможной опасности, несколько раз произнёс командир, но ответа не последовало. В рубке управления со стороны обратной связи стояла полная тишина.

Вскоре космолетчики увидели вдруг, как Серый Дым очень быстро расступился, образовав два круглых пространства над планетолётами и из середины кругов выплыли огромные огненные шары, которые на какое-то мгновение зависли и, как показалось, пребывали они в какой-то нерешительности, покачиваясь из стороны в сторону и, потом, медленно и, уже более уверенно, поплыли вверх и, поднявшись на значительную высоту, вдруг исчезли, как будто растаяли.

Три человека на орбите наблюдая за поверхностью планеты пристально, не отрывая глаз всматривались в место, где находились санеры. Вскоре их взору предстала картина: Серый Дым, словно нехотя, расширяясь и расползаясь в разные стороны, вяло, заторможено перемещаясь, стал сжиматься, вытягиваясь в длину и, совершив несколько импульсивных резких телодвижений, медленно пополз в сторону Черных скал.

– Так могут вести себя только живые сущности. Вполне, что это живые существа, – такая мысль одновременно пришла в голову всем троим членам экипажа.

Там, где прежде стояли планетолёты – было пусто. Ни санеров, ни пилотов. Остались только на поверхности каменистой почвы хорошо различимые неглубокие шесть вмятин от треног. Куда они исчезли? Никакой связи! И откуда возникли эти два ярких ослепительных шара? Не вполне ещё осознавая, что же всё-таки произошло, возникло вдруг страшное предположение: – Они уже, вероятно, погибли!?

В большом зале управления, в мягких глубоких с высокими спинками креслах, перед длинным широким пультом сидели три человека. Их лица выражали скорбь и страдание. Между ними два кресла стояли пустыми. Три человека – оставшийся экипаж корабля. Обследуя вокруг скал и на многие километры от них каждую пядь поверхность планеты, не осознавая еще в полной степени трагичность развернувшихся событий, они стали свидетелями, как на их глазах, вероятно, только что погибли два их товарища.

Приборы наружного наблюдения вывели на экран бокового дисплея изображение возникших вдруг из ниоткуда два огненных ослепительно ярких шара, поражающие невероятной красотой своими цветными переливами. Они находились почти рядом, едва не касаясь внешней поверхности корабля, медленно перемещались вдоль корпуса, огибая его, не спеша совершали облет, описывая круги.

Командир корабля, склонившись над пультом, неторопливо передвигал правую руку над панелью, прикасался пальцами и нажимал одну или другую кнопку, периодически вскидывал голову, внимательно всматривался в голубое ровное свечение большого экрана и, порой, подолгу задерживал взгляд на изображении поверхности планеты в ожидании обнадеживающей какой-либо информации. Через одно пустое кресло справа от командира сидел молодой человек, расположившись близко к пульту, изредка притрагивался пальцами к кнопочной и тумблёрной панели, подолгу всматривался в периодически сменяющиеся изображения секторных зон на правостороннем боковом экране. В кресле слева возле командира, отодвинувшись от пульта и иногда вскидывая глаза на левосторонний большой дисплей, сидел пожилой мужчина с приятными благообразными чертами лица. Светло русые, густые с сединой слегка вьющиеся волосы красиво обрамляли его высокий лоб и лицо, опускаясь до середины ушей. Небольшая волнистая светло-русая с проседью борода делало его сходство с людьми, которых возникает желание называть мыслителями, или философами. Не очень тонкий, прямой крупный нос, широкие, густые темные красиво изогнутые брови – все его лицо выражало болезненное напряжение. У всех лица были напряжены, которые выражали чувство тревоги, боль и надежду.

– Это Рич и Грэй, – проговорил пожилой с благообразными чертами мужчина. Он пристально смотрел на экран с задумчивой отрешенностью, с скорбным взглядом.

Командир, занятый обследованием черных скал и своими мыслями, не сразу заметил появление огненных шаров на боковом дисплее и тотчас спросил: – Где? – И увидав яркие, переливающие всеми цветами шары, сказал с недоумением: – Это что? Ты о чём говоришь? Это что, это они? – и повернулся, вскидывая выражающий сомнение строгий, горестный, вопросительный взгляд в сторону пожилого коллеги. Молодой человек справа от произнесенных слов невольно вздрогнул, совершил короткое резкое движение всем телом, отстранился от пульта и уставился на левосторонний экран, а затем перевёл недоверчивый взгляд в сторону своего всезнающего товарища.

– Эти два огненных шара – это Рич и Грэй, уверено произнес пожилой мужчина.

Командир, не спеша откинулся на спинку кресла с лицом, выражающее скорбь и удивление и, всё еще не отрывая глаза от экрана, спросил не сразу голосом, в котором звучали нотки сомнения: – Аристотель, это что, правда, что ты сейчас сказал? – И повернувшись всем телом в сторону своего компетентного коллеги, остановил болезненный взгляд на знатоке эзотерических истин.

– Серые дымные сути, очевидно, каким-то образом уничтожили их телесные оболочки, – проговорил Аристотель, – и, Души Рича и Грэя, – что невероятно для нашего физического мира, – но их Души трансформировались в огненные плазмоидные тела и направляются сейчас в Миры Огненные, а здесь они потому, что пришли с нами попрощаться.

Командир и молодой человек не сразу осознали, что им сообщил их коллега; в скорбном молчании глядели на левосторонний дисплей. Они видели, как плазмоиды с какой-то невероятной интенсивностью пульсировали и переливались всеми имеющимися в природе цветами, словно, казалось, пытались что-то выразить, что-то сообщить – невольно приходила такая мысль всем троим – и, совершив четвертый виток вокруг корабля, огненные шары стали удаляться и внезапно растаяли в черной бездне космического пространства.

В зале управления стояла тишина, если не считать, как едва слышно издавали мелодичные звуки контрольно-измерительные приборы и отмеряющие ход жизни корабля индикаторы. Довольно долго в молчаливой неподвижности сидели в креслах осиротевшие три космолётчика, смотрели на экраны мониторов с всё ещё какой-то тайной надеждой увидеть огненные тела своих товарищей и каждый думал о чем-то свое, осмысливая произошедшую трагедию.

– Ну вот и все! Прощайте наши друзья – товарищи! – После длительной паузы проговорил командир дрогнувшим тихим голосом, не отрывая немигающий взгляд от экрана.

Еще долго звездолёт вращался над мутной беспроглядной атмосферой, совершая один виток за другим вокруг гиблой планеты. Несмотря на сказанное Аристотелем предположение, – всё еще не хотелось верить в гибель двух своих друзей и, с неприкаянной надеждой, три человека продолжали обследовать её поверхность. Но все ожидания на благополучный исход участи своих несчастных товарищей постепенно приводили к осознанию, что их надежды становятся напрасными. И экипаж корабля уже задумывался над тем, какие дальнейшие действия им нужно будет предпринимать. Уже со всей ясностью они приходили к пониманию, что, оказавшись по воле судьбы в незнакомом и абсолютно неизвестном Дальнем Космосе, жизнь их будет подвергаться таким внезапным опасностям, против которых они никаким образом не смогут противостоять и, если только совершенно чистая случайность может спасти их от неминуемой гибели. Оставался только один выход – направиться в сторону той планеты, где, как указывали бортовые вычислительные приборы, предполагалась высокая биологическая активность. После анализа и осмысления множества вариантов предполагаемых действий, решили, наконец, направиться в сторону светила, за которым скрывалась, может быть, надежда на спасение. Были включены двигатели и звездолёт, получив ускорение, стал уходить от злосчастной планеты, бесшумно разгоняя корабль и устремляя его сквозь черное пространство вселенского космоса. Для достижения намеченной цели, как показывали приборы, требовалось не так уж и много времени по меркам межзвездных перелетов – всего несколько суток. Космолётчики находились в крайне умственном и нервном напряжении. Они все, казалось, более прежнего, переживали о случившемся.