Текст книги "Избранное. Сборник стихов"

Избранное
Сборник стихов
Витторио Подолини

© Витторио Подолини, 2023

ISBN 978-5-0053-7999-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

РУБИНЫ И ОТРАЖЕНИЯ

1

Влаг кристаллы оросились,

на безбрежную юдоль,

окоёмы звёзд искрились,

средь осколков неб и воль.

Неземные бродят тени,

затаён тревоги глаз,

бьются судьбы на арене,

огнепышет зорь топаз.

Сумрак млеет, крылья ночи,

плещут тёмной синевой,

и магические очи,

бдят из бездны огневой.

Храм лучистый в небе ясен,

он лучит благую весть,

в нём алтарь святой прекрасен,

что являет миру честь

Жжёт огниво терпкий вереск,

под рубиновой горой,

где сквозь кущи мещет отблеск,

рек, стремительный покой.

И в преддверии исхода,

кличет зверя Аббадон,

он влечёт исчадье рода

на бесславие времён.

Дум хронические мысли,

завершая века бег,

стаей мук у лба повисли,

белизною, словно снег.

А ярём страданий смертных,

непосилен дню конца,

пьёт елей пришлец неверных,

средь горящего кольца.

Кровью розан насыщает,

стебли дольней красоты,

ветер в далях путь вещает,

колебаньям высоты.

Вновь устали пилигримы,

наносить стопам урон,

обрядились верой в схимы,

как небесный пантеон.

2

Серебриться роем вьюга,

деет снежную вуаль,

зельем зимнего недуга,

окропляет лУга даль.

На роскошную поляну,

мечет небо звёзд лучи,

умножает славу Пану,

гимны льёт в покров ночи.

Неуёмен глас печальный,

в мёртвом саване живёт,

так извеку плат венчальный,

на груди земли виёт.

Призрак вещий морок сыплет,

над червлёною рекой,

он бесследно в водах зыблет,

нарушая их покой.

Богатырская отвага,

вихрем метит города,

где кипит багрянцем влага,

хороводиться беда.

Усмирённые народы,

тихо ждут извечный рай,

собирают дни и годы,

что б узреть небесный край.

Вельзевул – кровавый ангел,

низвергает свет во тьму,

он явился как архангел,

по знаменью своему.

Уготованы селенья,

для таинственных племён,

ожидаются деленья,

на скрижали из имён.

Как в зерцале отраженье,

видит демон клуб Горгон,

обретает вновь виденье,

с незапамятных времён.

Бурный кратер чует бездну,

плавким оловом кипя,

бьёт бродильнею железной,

над простором пепл сыпя.

3

Пестун солнца и юдоли,

стережёт коварный путь,

посреди заклятий воли,

вопрошает к небу, будь!

Хитрый правит истязатель,

делит тело на грехи,

он-страдания ваятель,

он-и песни, и стихи.

Пьёт росу скакун-кузнечик,

из кристалла чистоту,

где пасёт овчар овечек,

подневольные хлысту.

Многолик и многогранен,

мир исполненный чудес,

зверем диким, долом, славен,

изумрудый кажет лес.

Отражаются в озёрах,

ризы горней лепоты,

греховечны властных взоров,

неуёмные труды.

Полемон гармоний ищет,

средь природы и небес,

соловьиным кликом свищет,

созидая мир чудес.

Тяжки скорби и недуги,

роковым кольцом звенят,

демонические слуги,

плоти нежные язвят.

Изменяются виденья,

в многоликости зеркал,

как живые отраженья,

явят мертвенный оскал.

Убаюкан пруд лесистый,

сенью кроны плющевой,

здесь родник струиться чистый,

со священною водой.

Жар рубина-отблеск дальний,

гранит знойные поля,

и колосьев взгляд печальный,

нижет звенья, их стеля.

Я плектором извлёк минор Души

Я плектором извлёк минор Души,

и транс среди чувствительных извивов,

как желчь восторгов взяв у  тишины,

и ярость волн среди морских разливов.

Гремучий бег Судьбы ,как тяжкий лад,

несётся подо мной, свергая годы,

я чую миги пламени  услад,

где мыслей безутешных скорбны роды.

Вот Полемон как быль восстал пред мной,

и зрить юдоль я стал как зрил он прежде,

я плектором извлёк  душе покой,

пусть будет мир блистать и жить в надежде.

Средь стад покорных я брожу

Средь стад покорных я брожу,

где веет зло и зыблет плен,

и знак любви давно забвен,

я плоть свою в грехе,вожу.

Измреет блеск,колыша дни,

их времени  исторгнет след,

где конь из тьмы восстанет-блед,

и жадно кровь испьют они.

Воскресну я ,где  братства дух,

где скорбь любви не увидать,

где слышно  пени благодать,

а зов из мглы  не внемлет слух.

Так пусть наводит Смерть тенета,

Я жизнь свершу в обьятьях Света.

Я одинок в обьятьях мира,

Я одинок в обьятьях мира,

и слов моих он жаждет тлен,

мой плод души как сон забвен,

но в скорбный час не смолкнет лира.

Ведь я испил нектар потира,

расплавлен хлад усопших дней,

уверен бег лихих коней,

что жезл везут,счастливый,клира.

Уж я вместил избранья кровы,

всех смутных грёз,и страсть души,

мой бог!ты суд во мне верши!

И не готовь темницы ковы,

я не искал греха веленья,

лишь благ любви я ждал мгновенья.

Мне ветер нашептал полёт

Мне ветер нашептал полёт,

где буду я лучом увит,

что в крае горним явно зрит,

и пени радости виёт.

Я сим лучом отброшу гнёт

печалей ненасытных глад,

сотку для Мира яркий плат,

он Мир от гибели спасёт.

И среди неги,в тишине,

свершу псалмы,и сев отрад,

чтоб рос любовью между  стад.

И утолятся правдой все,

кто мерил грех свой в скорби дней…

да будет свет её сильней!

Я воззрел во мгле пределы

Я воззрел во мгле пределы,

чую тайный глас Земли,

мысли праведны и смелы,

Боже! Боже! глас внемли!

Под сиреневою сенью,

колыбелит день Весну,

предаюсь Любви мгновенью,

как Адамовому сну.

Солнце мнит в зерцале темень,

из лазури горних нив,

твердь ласкает влагой семя,

тучи чёрной дар испив.

По смарагдовой долине,

я спешу за край Земли,

там чертог воздвигнут ныне,

ждёт изгоя-жди,всели!

Я воззрел во мгле пределы,

чую тайный глас Земли,

мысли праведны и смелы,

Боже! Боже! глас внемли!

Жертву приносящий

Га-Ноцри указал мне тесный путь,

таится что средь терний на Земле,

по нём  бреду неясно в смрадной мгле ,

скорбя его минуть,

Я сил-тягло, сбираю в тьме корней ,

и жажду свет даруемый  Христом,

что он облёк себя перед крестом,

не в мочь его минуть.

И тяжек гнёт,багров его венец,

я вижду средь теней кровавый след,

и рушит плоть мою кайло из бед,

и не хотит его минуть.

Пусть ярость зла  вещает зол оброк,

что стопы стёрты,речь моя мертва,

судьбы былой истлели жернова,

а рока не минуть.

Но я стремлю к победе  дух добра!

мне луч Га– Ноцри освещает путь,

и не   могу, сей путь,

последний путь, минуть.

Я терпкий сон вершил в обьятьях тишины,

Я терпкий сон вершил в обьятьях тишины,

и видел в нём каскад великолепий,

струился что среди святых отрепий,

и мерил гнёт скорбей в узилище вины.

Я брёл в борьбу где жизнь в предместье Сатаны,

сбирает дух,влача удел насилья,

что б удержать любовь-усилит крылья,

и грёзы зрит! веленья чует! -дни ясны.

Во тьме взалкаю пламень слов Завета,

исторгнет мрак, победный луч рассвета,

где неги славных дел в просторе веят.

Творя в трудах весну любви привычной,

веселья хор взвихрит мелодью зычной,

и иго братства горния узреят.

дни летят-мгновенны

Дни летят-мгновенны,

я стою средь дум,

думы-знаю тленны,

вечен только ум.

Реки,долы,чащи,

время бег вершит,

в сомне мигов чаще,

разум в сноп увит.

В нём соцветье ликов,

ангелов полёт,

средь альковных  бликов,

нега благость ткёт.

И неведом скрытый,

тёмным лесом путь,

я венцом увитый,

лес хочу минуть.

За забралом вежды,

мне дают намёк,

что мои надежды,

утоляют рок.

Я!Безумец робкий,

не прекнусь в судьбе,

и следами в тропке,

Мир творю в себе.

•••

Я песня душ!Я луч заката,

Туман бредущий вдоль реки,

В которой дно скрывает злато,

И к свету тянутся мальки.

Я смоква,лён и шёлк сакуры,

Я тленье мёртвых роз в пыли,

Смердящий дух живой натуры,

Следы пропавшие вдали.

Я сумрак каменного склепа,

И пурпур будущего дня,

Моя личина так нелепа,

И так похожа на меня.

И пусть воруются закаты,

Незримым демоном Земли,

Я создал праведные латы,

И стены-хрустали…

К маме

Ты мама в небесах ,я знаю!

и верю, что меня там ждёшь,

и я приду с дарами к Раю,

где в куще нег ты благо вьёшь.

Мне без тебя все дни как муки,

язвят своею чернотой,

и воз скорбей с тобой разлуки,

тащится бременем за мной.

И нет  вокруг любви,всё стёрто,

и ходит бед незримый сонм,

и дверью тьма во мне запёрта,

лелея неподвижный сон.

Ты жди меня, и я уверен,

что тесный путь найду к тебе,

и пусть тот гнёт,что непомерен,

я донесу в святой мольбе.

Ведь в мире нет дороже дара,

что приносила прежде мне,

я жизнь влачу на корм кошмара,

любовь тая в тревожном сне.

•••

посвящение Айсель

Уж пью я капли сяклого истока,

средь поля зла,стяжательства,порока ,

и горек яд на стогне утлой жизни,

где слышу ропот злобный-укоризне.

Но вдруг из грёз моих явился облик,

надежды давней всежеланный оклик,

как Диотимы призрак,в желтой башне,

где затаилась тень страстей вчерашних.

.Он душу мне насытил горним светом,

сверша обряд священный над поэтом,

и скорбь ушла в свой тёмный ветхий терем,

Где жил мой дух смиренным диким зверем.

Так пусть тот образ; светлый, нежный, чистый,

лелеет путь мой: тяжкий и тернистый.

Спаситель

Ветра сольются в воздух тесный,

я грудью алчной им напьюсь,

пусть скрежет жил, и свет небесный,

учуят зло-не убоюсь!

Пока мне ведомы урочья,

глубинных нор, средь редких воль,

окликнет эхо:Мира дочь я!

я утолюсь-воззря юдоль.

И побреду,назло предтечам,

в свой долгий путь,не отречась,

от грёз манильных-путь намечен,

я буду жить во мгле, борясь.

Мне чуждо всё,что зрю напрасно,

средь стад покорных,свитых в грех,

я Мир хочу,где всё прекрасно!

где кур струится чистых нег.

И умиляются просторы,

величьем праведных имён,

и в дух сердец не вхожи взоры,

виной низложенных племён.

Мне долг восстать во тьме гореньем!

спасти живущих, воскресеньем!

Ропот Времён

Гуляют свинцовые ветры по долам,

и чёрны хитоны зияющих бед,

где в зраках тишин,по дымящим престолам,

проложен кровавый немоленный след.

Покайтесь руины!Вы горя потомки!

Стада поредели,и оры гремят!

Устали юдоли,и стоны их громки,

у края, где слово последнее"Свят".

Но оргий пожарищ немерная месса,

злословит покой умирающих чад,

без веры Кумир,у извечного пресса,

со скорбию ведает древо,где Гад.

И горнии чуят неведомый шопот,

из тёмных глубин нескончаемых звёзд,

«неведом нам путь, и неведом нам ропот

Времён,созревающий Вечности грозд".

Я скорбью кровоточа, в землю пал

Я скорбью кровоточа, в землю пал,

иссяк во мне паренья светлый дух

я пытку пил, и осквернял уста,

и чуял тлен свершаемых разрух.

А мир вокруг истерзанный, ревел,

от смертной боли войн и длани зла,

корнь сяклый жизни, дна узрил предел,

где пеплом затаилась в бездне мгла.

И был мой путь и я, бедою свит,

под солнцем вечным и в долинах звёзд,

я кровь любви пролил и был убит,

пусть вызрет в душах кротких, мира грозд!

Я выпил яд таинственных сражений

Я выпил яд таинственных сражений,

где словно гость бездомный, шаг водил,

и кровью обречённых, прах поил,

на раменах упадших поколений.

На раменах упадших поколений,

итлеет пепл времён,в них символ мой,

как  лик лучистый зреет, золотой!

зыбясь среди удолья и молений.

Зыбясь среди удолья и молений,

мой дух бродил, храня огонь святой,

вился над ним скорбей,незримый рой,

заблудших в лабиринтах искуплений.

Заблудших в лабиринтах искуплений,

ждут зла наряды из всесильных крыл,

и лежбища среди кровавых рыл,

и  огнезримо-мерзких привидений.

И огнезримо-мерзких привидений,

струился шабаш в темени ночной,

и гость бездомный был там как герой,

и пил в нём яд таинственных сражений…

Я экскомьюникадо

Я экскомьюникадо!

низложен небом в рок,

я отлучён от стада,

мне дней короткий срок.

Под стопами горенье,

обуглен мыслей бег,

в мечте ищу боренье

за свой безвинный грех.

Я не пророк спасенья,

изгойство не корю,

лишь пламень воскресенья,

я жду! воззвав зарю.

Ведь неизбежность алчет,

когда я тлен приму,

а в сердце розан плачет,

и вторю я ему,

как сердцу своему…

Я экскомьюникадо!

Прелый злак я чуял гладом,

Прелый злак я чуял гладом,

но питал им боль еды,

плоть свернулась едким смрадом,

посреди гнилой  среды.

Жадный зев изрыг(не принял),

пошлый запах-яств-притвор,

желчью чрево изруинил…

Стоп!винюсь!пишу я вздор!

Буря

Буря-хищник жертвы ищет,

страх вонзая в жилы стоп,

даль ярится,буря свищет,

вея прахи новых троп.

Углубляются прогоны

катаклизмов,тлен верша,

всюду оры!всюду стоны!

бьётся пламень,мир круша.

Урбан мерит созиданье,

средь свершаемых руин,

верой пестуя страданья,

в безысходности годин.

Дея знаки в бег стремнин.

Я сеял пепел в грудь свою

Я сеял пепел в грудь свою,

низложный пепел прошлых лет,

где светлым дням давал завет,

что в буре тёмной устою.

И кары тайной сберегусь,

сокрыв невидимый оплот,

отбив у жизни поворот,

и в коём смут не убоюсь.

Пусть силы я впитаю сталь,

средь добродетельных зыбей,

лазурь!ты пепел мой развей!

и утоли мою печаль!

Ведь я стремил к тебе мой Бог!

от ветхих дней на рдяный Свет,

что б дать за грех и персть ответ,

не отрекись!прими что смог!

Ведь я средь злобы изнемог!

Эпистолярий шлю на праге,в глубь времён,

Эпистолярий шлю на праге,в глубь времён,

и жду от них вершительных мгновений,

где будет мысль оплотом дерзновений,

и созерцанием божественных имён.

Брожу среди весны доверчивых племён,

по тропам звёзд,в священной пасторали,

духовным зраком бдя златые дали,

на стогнах бурь-величьем Света опьянён.

Иду сквозь время каянным пророком,

к своим мечтам,к своим былым истокам,

алкая дух,который плёл мне жизни путь,

Желая, вверх идущим, верой присягнуть,

не чуя,что во зле мамон несущий,

урон готовит смертный, всемогущий.

Я вижу жизни кратер новый

Я вижу жизни кратер новый,

и философский лепет губ,

что пьёт веков посыл суровый,

грехов порочных смрадный клуб.

Я роком правлю,зрю надежды,

и пламень свой лелею впрок,

виденье мнится;оком,веждой,

что чудесам уж явлен срок.

Лиловых звёзд истоки тлеют,

над пепелищами долин,

янтарной смолью недра зреют,

и бог у времени един.

Сплелись днесь демоны раздора,

и грозды зорь кровавят ночь,

их лезвь карающего взора,

пронзает темень-Ада дочь.

Разверзло зевы братство Мрака,

и крылорукий вспрянул Див,

его зловоньем бдит клоака,

ристалищ страшных гной испив.

Но я храню избыток знойный,

любви негаснущих сердец,

где парадигмы облак стройный,

несёт торжественный венец.

Исчезновение

Я жду когда сольются времена,

в единый пламенный очаг,

когда  уймутся Солнце и Луна,

и жизнь сойдёт от цвета в прах.

Горнило космоса обьемлет всё,

что было прежде,сея смерть,

в долинах звёздных пепел отрясёт,

времён вздымая круговерть.

А Разум сгинет в бездне навсегда,

умолкнет бег стремнин за гранью ,

замрут движения веков,года,

и тлен исторгнут мирозданью…

Где смерть вернётся к созиданью.

Ясность

Солнце-лис и вепрь-Луна,

ясность метят круговую,

с неба прячут тьму глухую,

как угрозу,в лоне дна.

Ведь  над ними мрак извечный,

в бездне холода живёт,

созидая свой полёт,

пролагает стогон млечный.

Жизнь вершит свой бег покорный,

умножая мир чудес,

алчет жертвы в ней Гадес,

воссевая дух тлетворный.

Время мчится неуёмно,

нескончаемым путём,

всё бессмысленное в нём,

собирается истомно.

Вепрь-луна и солнце-Лис,

ясность метят круговую,

и стяжают тьму земную,

чтоб отринуть тяжко вниз.

Стою у края, в мгле, покорный

Стою у края, в мгле, покорный,

струится ужас здесь иной,

В нём шелест жал,и смертный вой,

лелеют клир скорбей-тлетворный.

И сделать шаг за грань,где холод

Мне шепчет кто-то в сизой мгле,

там твари мерзкие во зле,

грызут плоть жертвам,чуя голод.

Там безысходно,но упрямо,

мой дух желают,чуждый мир,

призывы шлёт на алчный пир,

у праха ветхого Адама.

Но нет ответа мне от рока,

и цепи разума гремят,

у Лимбовых безключных врат,

среди греховного потока.

Уймись судеб пожарище!

Уймись судеб пожарище!

Дай разум свой вскормить,

Ты не готовь ристалище,

Мой дух намерен жить.

Так что бы силу тёмную,

Губить, не зрить потерь,

В стремь блага-неуёмную,

Судьба!Преткнись!Поверь!

Умножь кошницы малые,

дарами от небес,

Одежды обветшалые,

Пусть скинет древний лес.

Где кров создам сокрытый,я,

Уединенье нег,

И чтоб любовь забытая,

Умерила мой грех.

А я как постриг каянный,

Смирюсь прияв обет,

Вожгу светильник праведный

В душе, исконный свет.

Змий

Молился! Змий сшибал уста,

мои,коварною усмешкой,

и правил мною словно пешкой…

Он злонамерен неспроста.

Я преклонюсь земному праху,

пусть разум не остынет мой,

когда нарушу звёзд покой,

и возложу главу на плаху.

Молитву горниям несу,

она-есть вопль души утробной,

что ждёт венец души загробной,

и в чаше божию росу.

Я каюсь неурочно небу,

где пепл священный оживлен,

и пестун праведный явлен,

из солнца равному Эребу.

Пусть не преткнусь я в лоно Ада,

мольбы моей услышат гром,

там где восстанет горний дом,

и не прельщусь я словом Гада.

***

Я стремил напролом,в сердце пламень неся,

бил тимпанами гром,и пылала стезя,

рвался я в лоно бурь,что метнула душа,

в ней рождалась лазурь,горним духом дыша.

Я стремил напролом…

Чешуя

Чешуя как панцирь бледный,

моря тайного узор,

путь оставила бесследный,

в сути рыбьей,свой разор.

Нерушимая руина,

неделимое деля,

как испорченная мина,

истомилась, прах пыля.

Первый предок тьмы последней,

персть юдоли исследил

скорпий мухи не бессмертней,

плоти в коконы рядил.

Чешуя покрыла семя,

всех свободных от воды,

и вершит законы время,

созидая их ряды.

Сердце

Новь свежит,и утро моет,

васильковая роса,

только сердце моё ноет,

чуя бездны голоса.

Мир прекрасен изобильем,

неопознанных чудес,

окольцован в грех насильем,

под безбрежностью небес.

Не потребен плод от власти,

созревающий во тьме,

он не станет плодом счастья,

как не зрить цепей в тюрьме.

Сердце стонет и трепещет,

воет смута из хребта,

кровью чёрной ребра мещет,

ядом попирав уста.

Сердце грёзу колыбелит,

ищет проблески впотьмах,

их качает и лелеит,

хочет света,а не прах.

Сердце гордое не сдайся!

Не твори себе урон!

лучше верой наслаждайся,

и преддверьем горних лон.

Путник

Мечта питает жизненные планы,

я восхожу от тяжкой суеты,

стремлюсь на небо в божеские станы,

где внемлят зорь бесплотные цветы.

Там зрим исток священной красоты,

в лазури вышних дней:"камо грядеши?"

нисходит луч и блещет с высоты,

над светлым путником, босым и пешим.

И явлен он для близости всемирной,

молелен истых будет торжество,

расплещет неги под хоругвью лирной.

Примерив плотью нам своё родство,

подарит всем живущим волшебство,

любовью сея благостной и дивной.

не стенай грудь моя!

Не стенай грудь моя!

Алкай время и нежь,

я планиду кроя,

путь вершу, конн и пеш.

Близ стремнин и степей,

клич вознёс я лихой,

в поле звёздных огней,

пусть нарушит покой.

Выгорай в рёбрах плоть!

Трепет ткани святой,

Боже!Дай побороть!

Грех незыбленный свой.

Я смирюсь и прощу,

всех врагов и невежд,

блага камни мощу,

по дорогам надежд.

Под покровом святынь,

буду нежность хранить,

Сатане брошу:"Сгинь!"

Что бы Свет мой излить.

На калик и детей,

ветхих днями,живых,

что бы сладостных дней,

неизбывен был миг.

Не стенай грудь моя!

Алкай время и нежь,

я планиду кроя,

путь вершу, конн и пеш…

Зло

Вчера в меня вползло,

таинственное зло.

Рычало из души,

"Греши!Греши!Греши!"

Хоть я отведал зла,

и вкус его крыла.

Мой дух отторгнул яд,

загробных врат.

Я жало тьмы отбил,

кагортой добрых сил…

Вчера в меня вползло,

единственное зло.

А ныне из души,

клик льётся:"не греши!"

И я  приму завет,

как горний свет.

Движенье бездн

Напрасно, прожитые жизни,

свой прах развеют,на ветру,

планиды мук,пустые тризны,

подобны быстрому костру.

Победоносно бьётся время,

где сонм живущих,ждёт конца,

а новорожденное семя,

готовит путь, другим сердцам.

Неумолимо и бессрочно,

огненногривый мчит скакун,

под лунным кругом,мчит полночно,

и путь его в скрижалях рун.

Средь звёзд,мерцающих неясно,

к грядущим таинствам богов,

несётся время,зло и страстно,

туда,где тёмный слышен зов.

Из бездны мрачного провала,

где гулы вечности,ясны,

движенье, ток, берут начало,

где звёзды бледны и грустны.

Всепоглащающее око,

туманных,тлеющих светил,

зрит глубину и ярость тока,

лавины-всемогущих сил.

В них нить связующая разум,

соединяет тьму времён,

энергетическим экстазом,

средь древних знаков и имён.

Теченье времени всевластно,

над повелителями бездн,

их клик далёкий и неясный,

пелачен и болезн,

в движеньи бездн.

Сон

Без крыльев я во сне витал,

воздушным не’ктаром опоен,

я грозным был (великий воин),

и ведал силы как Тантал.

Во сне моём сияли сферы,

блистал надзвёздный ореол,

стремил среди равнин Эол

и веял скорби он,без меры.

Но солнца лик восторг вперял,

я чуял!силы тьмы поникли,

одежды дней благих возникли,

а мрак свои черты терял.

И пусть во сне таком лишь грёза,

живёт,и мне даёт залог,

какой-бы гнёт снести я мог?

Чтоб обрести богатства Крёза.

Ведь я живу,и в теле Жизни,

храню божественный кристалл,

что бы в грядущем светом стал,

веща’я вечный Мир на тризне.

Дар поэта

Мои стихи как глас небесный,

Я горния пишу рассказ,

его словами шлю указ,

на память миру, требник вестный.

Мне  дух  стяжал удел прискорбный,

толпе глаголить верхний путь,

что бы прозреть когда-нибудь,

увидеть вьяве мир загробный.

Где  нет печальных дней и гнева,

болезней, старости, коварств,

для душ бессрочности лекарств,

любови оскуденья сева.

Пусть будет тяжким мой залог,

но ангел шлёт призывный слог,

я внемлить буду его клик,

за то что дар вместил в мой лик.