Текст книги "Переоценка ценностей"

Влад Менбек
Переоценка ценностей

Префект осторожно снял ногу со спусковой педали пулеметов, вмонтированных в стол. Он это сделал не потому, что доверял военному боссу, стоявшему посреди кабинета с правой рукой на перевязи, нет. Префект боялся этого квадратного человека с бешеным нравом. Вчера, при прочесывании нейтральной зоны между куполами, босса стегнула электрическим разрядом песчаная змея – ужас Марса. Не все выживают после встречи с этим кошмарным созданием природы. Но босс был железный: лишь два-три дня его рука будет парализована.

Кроме того, префект знал, что его пулеметы не помогут: у босса была звериная реакция. Не раз она спасала его от выстрела в упор. Шестым чувством он видел траекторию полета пули и всегда оказывался вне ее. Префект понимал, что парализованная правая рука не сделала его собеседника бессильным, он одинаково хорошо стрелял с обеих рук. На правом и левом бедре у босса всегда висело по кольту. Но самое главное, почему префект снял ногу с педали: его заинтересовал план босса.

– Ты понимаешь! – рычал босс. – Они там на Земле деградировали от избытка всего! Вспомни: последний раз к нам присылали переселенцев семьдесят лет назад, а на Титан у Сатурна никого не шлют сто лет! Затем, на Альма Матер почти пятьдесят лет назад прекратилось радиоизлучение! Ты понимаешь, что это значит?!

– Ты хочешь сказать, что все они занялись сельским хозяйством? Тихо пашут землю, собирают урожай, живут при свечах? Электростанции им стали не нужны, они пришли к финишу? – сделал вывод префект.

– Ты догадлив, – ухмыльнулся босс. – Их сейчас можно брать голыми руками. Они всех нас записали в преступники и сослали, как каторжан на Марс под купола, на Титан в шахты: отправят и успокоятся. Мы им мешали балдеть в комфорте. Представь себе: ходить по поверхности без маски, жить не под куполом, воды – океаны…

– Представляю, – мечтательно отозвался префект.

Он действительно мог все это представить, так как регулярно смотрел старые фильмы о Земле.

– У нас есть крейсер и три шхуны, – деловито взял быка за рога босс. – Я возьму крейсер, пятьсот своих бешеных и пойду в разведку. Префект понимал, что босс с пятьюстами бешеными может свободно взять всю Землю на абордаж, если ее население действительно деградировало. И тогда он никогда не попадет на Альма Матер – босс его туда просто не пустит. А доживать на Марсе ему ох как не хотелось, тем более, если недостойные, по мнению префекта, будут пользоваться всеми благами Земли.

– Не пойдет! – заявил префект. – Если мы ошибаемся, и у них все в порядке, то потеря крейсера может выйти нам боком. Я не хочу оголять Марс. Вдруг эти крысы с Титана опять захотят взять нас на абордаж? Нет, так не годится. Возьмешь бронированную супершхуну, в защищенности она не уступает крейсеру, двенадцать человек и действуй!

– Боишься? – снова ухмыльнулся босс, поняв ход мыслей префекта.

– Если на Земле все не так, как мы себе представляем, то потеря супершхуны и взвода разведчиков не подорвет защиту Марса. И еще я хочу, чтобы у вас остался за спиной хороший тыл.

– Хитрый ты жук, префект, – прищурился босс. – Умеешь разжевать. И со всех сторон прав. Ну, что же, будь по-твоему, – босс нацелился уходить. – Следите за радиоэфиром круглосуточно. Если все так, как мы думаем, – будем радировать.

– Договорились, – согласился префект Марса, кивком отпуская военного босса. Завершив торможение в расчетное время, супершхуна вышла на круговую орбиту вокруг Земли. Лоцирование окружающего пространства и наблюдение при помощи оптики за мегаполисами на поверхности планеты подтвердили догадку военного босса Марса: население Альма Матер регрессировало.

В околоземном пространстве не было ни одного аппарата, ни одного спутника, в то время, как раньше их было огромное количество. Они представляли смертельную опасность для взлетающих и садящихся на Землю ракет. Не было болтов, гаек, кусков от отделяемых ракетоносителей и выброшенных за борт контейнеров с отходами.

– Очевидно, разреженная атмосфера их затормозила, и они сгорели в плотных слоях, падая на Землю, – сделал вывод штурман. Боссу не нравились штурман и медик, которых ему подсунул в команду бешеных префект. Они явно были его шпионами и у обоих было по таинственному парализатору. Босс слышал, что яйцеголовые изобрели такую карманную штуковину, но его о ней официально не информировали. Это одновременно и раздражало его, и вызывало чувство удовлетворения: префект его боялся. Но пока приходилось терпеть.

– В мегаполисах никакого движения, – продолжал штурман. – Ясно, что они живут в поселках, среди рощ и лугов…

– Ты мне картинки не расписывай! – в своей манере перебил босс штурмана. – Докладывай суть, а с остальным я сам разберусь. Штурман моргнул рыжими ирландскими ресницами, пожал плечами и сказал, что у него все. И тут начались неприятности. Снаружи что-то основательно ударило по шхуне, да так, что все затряслось. Мелкие незакрепленные вещи посыпались с полок на пол. Босс тут же приказал остановить вращение шхуны вокруг продольной оси, что создавало в корабле видимость притяжения при помощи центробежных сил. Когда душераздирающий скрежет и вздрагивания шхуны прекратились, босс приказал топать за борт для осмотра и определения повреждения.

Его выбор пал на одного из бешеных и на медика. Он слегка прищурил левый глаз, глядя на своего бешеного, что на их языке означало: медик лишний. Бешеный его понял. Клацание магнитных подошв по сталелитовой броне доходило до мембран ушей через кости скелета и слышалось, как присасывающееся цоканье. Бешеный зло покрикивал по рации на неуклюжего молоденького медика. И медик начал суетиться, чего и добивался бешеный. По показаниям приборов удар пришелся в кормовой отсек. Они брели по цилиндрической поверхности шхуны, лавируя между острых выступов зачехленных приборов и радиаторов энергоустановки.

– Шевелись, козел! – подстегнул напарника бешеный и, подкрепляя свои слова действием, сильно толкнул его в спину. Удар звероподобного бешеного сбил хилого медика с ног, и он полетел вперед, по пути зацепившись за острый угол какого-то сооружения. Мягкий скафандр не выдержал и разорвался. Воздух моментально вылетел в пустоту белым облачком пара. Медик дернулся и затих, плавая в метре от поверхности шхуны.

– Ну, что там у тебя? – нарочито небрежно спросил бешеный, развернув тело медика лицом к себе. Ему было ясно, что с медиком, но он не спешил бить тревогу. Лица погибшего не было видно, весь шлем под стеклом был забит моментально замерзшими парами воды. Казалось, что в шлем натолкали снега.

– Шеф! – позвал в радиотелефон бешеный.

– Что там у вас? – грубо отозвался босс.

– Медик костюм порвал и ушел на Луну…

– А ты где был?! – свирепым голосом поинтересовался босс.

– Я не успел…

– Вот я тебе покажу! – пообещал босс и резко бросил команду. – Определи повреждение шхуны и тащи медика в шлюз.

– Слушаюсь, – вяло отозвался бешеный и удовлетворенно скривился. Задание босса в отношении медика он исполнил чисто. Заледеневшего медика протащили в невесомости по коридору к холодильным камерам для отчета префектуре. Он болтался на леере, стукаясь о стенки, как бревно, цепляясь за выступы раскоряченными одубевшими ногами.

Смерть всегда имеет отвратительный вид, но для бешеных, тащивших с ухмылками труп, она была естественным состоянием. У них был даже культ смерти: считалось, что умирать без улыбки – тяжкий грех. Они и не подозревали, что копировали древнегреческие воинские традиции. Не знали, что их боевое единоборство панкратион тоже родилось в Древней Греции. Они не умели обдумывать поступки, не умели размышлять, они умели только действовать, моментально ориентируясь в экстремальных ситуациях. Бешеные были врожденные бойцы и преступники, которые не знали, что такое жалость и пощада – ни к себе, ни к врагу.

– На корме вырвало кусок брони с кулак, – доложил бешеный боссу.

– Метеорит? – спросил босс.

– Метеорит прошел бы корпус насквозь, – подал голос штурман.

– Заткнись! – оборвал его босс. – Без тебя знаю! Что там еще? – обратился он к бешеному.

– Один ствол кормовой спаренной пушки отломан, другой согнут.

– Не отломан, а срезан, – поправил подчиненного босс.

– Может быть срезан, – согласился бешеный. – А другой согнут.

– Ты своими глазами смотрел, или они у тебя наизнанку вывернуты?! – зло рявкнул босс. – Ствол может срезать только метеорит, а оторвать его нельзя. И согнуть невозможно.

– Я сказал то, что видел, – нахмурился бешеный.

Босс угрюмо посмотрел на него и отпустил, махнув рукой. Решив спускаться на Землю в катер-танке, босс взял с собой двоих: бешеного, который выходил за борт с медиком, и штурмана. Всем было все понятно: штурман как шпион префекта должен быть похоронен на Земле. Остальных подчиненных, слишком понятливо ухмыляющихся, босс разогнал по приборным отсекам следить за городами и поселками и поддерживать постоянную связь с катер-танком. Казалось, штурман не замечал многозначительных взглядов. Он был совершенно спокоен, и это сильно раздражало босса. Он привык видеть, что любая плоть трепещет при его появлении и начинает блеять, как овца, предназначенная на заклание.

– Разберемся, – буркнул он себе под нос, ткнув кулаком в спину бешеного, который сидел за пультом катер-танка, давая этим ему команду стартовать. Бешеный рванул с предельным ускорением, нацеливая нос катера в темную ночную поверхность планеты. Штурмана вдавило в запасное кресло, где он сидел скукожившись между ящиками с боеприпасами. Босс искоса посматривал на представителя префекта, ожидая, когда он заверещит. Но не дождался. Щуплый штурман легко переносил перегрузки. Пропоров плотные слои атмосферы, катер-танк с гулом врезался в березовую рощу, оставив за собой широкую просеку искореженных и поваленных деревьев. Использовав лес как тормоз, катер-танк застыл. В рубке нарастало напряжение в ожидании атаки землян. Все локаторы, приборы ночного видения и микрофоны острыми иглами ощупывали окружающую местность. За бортом царила тишина. Восток алел занимающейся зарей.

– Гони помалу, – тихо скомандовал босс, приникнув к прицелу счетверенной лазерной пушки. Лязгнув тяжелыми гусеницами, танк заворочался и пополз сквозь рощу, с треском круша деревья, продавливая в пухлой земле глубокую колею. Через пятнадцать минут выбрались на неширокое шоссе, покрытое стеклоподобным составом. Сцепляемость гремящих траков с дорогой была на удивление отличной, и бешеный прибавил ходу, вперившись в курсовой инфраэкран. Штурман сидел насупившись, лицом к бортовому иллюминатору.

– Стой!!! – неожиданно рявкнул босс.

Задрав от резкой остановки корму дыбом, танк застыл. У бешеного была мгновенная реакция. Им навстречу двигалось что-то красноглазое и огромное. Это тоже был танк со стеклосталевым иллюминатором на носу. В его перемещении было что-то неестественно-медленное – он еле полз. Босс узнал эту бронированную машину подземных волков с Титана. Он даже рассмотрел их толстенного военного босса за иллюминатором, с неподвижным напряжением застывшего за рычагами, освещенного красной подсветкой приборов. Фары танка титанян горели красным светом. Это были извечные враги марсианских бойцов.

Не долго думая, босс прицелился и шарахнул по титанянам залпом из всех четырех стволов зарядом мощностью в сотни мегаватт. Вспышка была чудовищно голубой, слепящей. Но с танком врагов ничего не произошло. Он так же продолжал ползти по шоссе со скоростью улитки. Более того, водитель за рычагами атакованного танка, кажется, даже не заметил стремительного залпа. Босс не поверил своим глазам. Он раньше видел, как от залпа из двух стволов старый катер-танк превратился на полигоне в лужу жидкого металла. Озверев от подобного, босс дал еще несколько залпов по врагам, но с тем же эффектом. И этого враги опять не заметили.

Вытирая со лба нервный пот, он оторвался от прицела и свирепо взглянул на водителя. Тот спрятал глаза от излучающего ненависть босса. Штурм

...

конец ознакомительного фрагмента