Текст книги "Русалка в черной перчатке"

Откуда он достал шприц – Маруся не знала. Она в этот момент копалась в своей сумке, в которой оказалось столько барахла… Шокер запутался в наушниках плеера, баллончик вообще непонятно куда закатился… Вот и все ее оружие, вся оборона!

Девушка пришла в себя, когда почувствовала боль в левом бедре. Из-за миниатюрных шортиков оно было открыто водителю, поэтому шприц он вогнал не глядя.

Болезненный укол еще больше отрезвил Марусю. Она поняла, что отбиваться от него – гиблое дело. Ее сила – ничто рядом с ним, детский лепет, а ее подготовка не имеет значения, потому что нет у нее никакой подготовки! Излишняя самоуверенность и вера в стереотипы.

Поэтому нужно было бежать. Куда угодно, к нормальным людям, лишь бы не быть с ним наедине! Ремень безопасности Маруся не пристегивала, а дверь все-таки была без подвохов, потому что девушке удалось открыть ее и прямо на ходу вывалиться из салона. Хорошо хоть, автомобиль по бугристой дороге двигался медленно, да и мох смягчил удар.

Но это все, чего добилась Маруся. Встать на ноги почему-то не вышло: нет, переломов она не получила, тело просто отказывалось подчиняться! Полностью оно не отключилось и даже не онемело, однако девушка могла лишь ползти на руках, а ноги волочились за ней мертвым грузом.

В ее ситуации это было комедией для водителя, наверно. Маруся слышала, как заглох мотор и хлопнула дверца – он вышел из машины. Но мужчина ее не трогал и по-прежнему ничего не говорил. Он знал, что рано или поздно та дрянь, что он вколол ей, подействует, ему нужно лишь подождать. Они успели отъехать достаточно далеко, и никто со стороны шоссе их не увидит. Скорее всего, он устраивал такое не первый раз.

Это было последним, о чем успела подумать Маруся.

* * *

Казалось, что после всех этих детективных историй на восстановление понадобится как минимум год. По крайней мере, именно этого боялась Вика. В реальности же хватило одной свадьбы. Заряд положительных эмоций оказался настолько впечатляющим, что в Москву она вернулась отдохнувшей и абсолютно счастливой. Не жалко было оставлять позади роскошный особняк и миллионы Сильвии Карье. Они ей не принадлежат – и слишком много бед на себя навлекают. Уж лучше пусть служат тем, кому по-настоящему нужны!

У нее уже и так имелись все составляющие для счастья: любимый муж, отличные друзья и хорошая работа в перспективе. Вынужденное расставание с Марком, правда, добавляло ложку дегтя во всю ситуацию. Но Вика не собиралась по этому поводу впадать в депрессию. Зато они смогут несколько недель провести вместе, на природе!

Они отправились к месту стройки уже на следующий день после возвращения в Россию. Взяли две машины – одну вел Эрик, разместивший с собой Еву и ее пса, другую – Аманда, сопровождаемая Викой. Сама Вика, хоть и научилась водить автомобиль, правами пока не обзавелась, поэтому довольствовалась ролью пассажирки.

– Знаешь, а я до сих пор удивлена, что ты отправилась с нами, – заметила Вика, глядя в окно на проносящиеся мимо деревни. После Франции они почему-то казались такими родными! Хотя обычно на быстро развивающуюся ностальгию девушка не жаловалась.

– Почему? – удивилась Аманда. – Думала, что я продолжу охотиться за сектантами?

За погибшего брата Аманда мстила долго и отчаянно. А потом поняла, что ее идеи во многом расходятся с идеями «товарищей по оружию». Другие родственники пострадавших хотели убить всех без исключения представителей секты. Аманда же считала, что многие из них, особенно завлеченные туда обманом и силой, еще имеют шанс на нормальную жизнь. Поприсутствовав на нескольких казнях, девушка разочаровалась в выбранном пути.

Но успокоиться она смогла лишь тогда, когда лидер секты получил свое. Конечно, он все еще оставался на свободе, но пока затаился – а возможно, затаился навсегда.

– Не в этом плане. Просто то, что ты собираешься сделать, – это большие перемены. По сути, ты хочешь начинать с нуля!

– Нет, – вздохнула Аманда. – Я бы не назвала это переменами. Начинать с нуля нужно, когда ты чего-то достигаешь и тебе жалко это бросать, но надо.

– Так ты и достигла! Посмотри, какая у тебя карьера!

– Организатор свадеб? Это карьера, которую можно взять с собой, Вика! А жизнь-то моя в чем заключается? Если бы я ничего не изменила, я бы просто продолжила организовывать свадьбы, даже не надеясь на свою. Или на сектантов охотиться. А они – на меня. Это не то, как я хочу жизнь свою проживать! Да и не буду… грустно мне от всего, что происходило там. Здесь же я хоть кого-то знаю!

– Зато страну не знаешь, – напомнила Вика.

– Другая страна – не другая планета. Язык выучу, мне это всегда легко давалось. Во Францию я тоже переезжала без толкового знания французского, спешила, потому что так надо было! Дополнительное образование я не считаю помехой. Мне так даже спокойней будет, ведь до России эта секта так и не добралась.

– Не забывай, Антонио пытался убить меня уже в Москве!

– Об этом я помню, – отозвалась Аманда. – Но он специально прилетел в Москву, чтобы убить тебя. Секта в России не действовала, вот я о чем. И слава богу! Хоть спать спокойно начну…

– Не факт. Мы же едем не в пятизвездочный отель, а на разворачивающуюся стройку!

Перед поездкой Эрик дал им понять, с чем предстоит иметь дело. Отдаленность от цивилизации имела не только плюсы в виде чистого воздуха и богатой природы, но и минусы: нормальных новых домов нет, в тех, что есть, удобства на улице, а вода – из колодца. Да, на месте строительства планировалось установить биотуалеты и мобильные души. Но как это будет выглядеть и происходить – Вика пока не представляла.

Но и не боялась неудобств. Что она, не сталкивалась с этим никогда? Даже будучи коренной москвичкой, в деревнях она бывала, и не раз. А вот Аманда… в Европе такого нету! Там даже на крохотном островке посреди озера вай-фай ловить будет! Если она не выдержит и запросится обратно, что тогда? Снова ее сопровождать или одну отправить?

Впрочем, сама Аманда была настроена куда оптимистичней:

– Так даже интересней! Скучать точно не придется!

– Да, но ты-то в стройке не участвуешь, ты просто наблюдаешь!

– Мне и наблюдать не обязательно! Может, грибы собирать пойду! Ягоды! Что, ты там говорила, русские в лесах собирают?

– Эльфов и гномов, блин! Не ходи одна по лесу!

– Одна не буду, ты еще сама со мной запросишься!

Такого варианта Вика не исключала. Как не исключала и того, что именно стройка станет центром ее внимания. А если точнее, то место, на котором она будет проходить. Перед отъездом она пообещала Марку не лезть в дела организации слишком глубоко. Но ведь «слишком глубоко» – понятие субъективное!

В любом случае туда еще нужно было добраться. На самолете перелет отнял бы пару часов, но от такого вида транспорта отказалась Ева. Да и Эрик считал, что им удобнее будет иметь в распоряжении автомобили сразу, а не заказывать там.

Недостаток заключался в том, что путешествие растянулось на два дня. Они выехали ранним утром, но от ночлега это их не спасло. Поскольку сменных водителей не было, круглосуточное путешествие исключалось.

Но большой проблемой это не стало. Ближе к полуночи им удалось найти у шоссе довольно приличный мотель, подходящий для ночевки. Помимо вездесущих большегрузов, парковку занимало и несколько семейных автомобилей, а это внушало оптимизм.

Заказом номеров занимался Эрик. Он безупречно говорил по-русски, о том, что он американец, можно было догадаться разве что по имени. Это бесконечно вдохновляло Аманду, которая тащила с собой в путешествие сразу несколько самоучителей.

Дожидаясь заветных ключей, девушки прохаживались по холлу. Ева с собакой осталась снаружи, и Вика периодически наблюдала за ней через окно. Внимание Аманды оказалось приковано к кое-чему другому.

– Вик, иди сюда… прочитай, что тут написано!

Обернувшись, Вика увидела, что подруга стоит у большого плаката, наклеенного неподалеку от стойки регистрации. С черно-белого изображения на них смотрела молодая полная девушка лет двадцати на вид, хотя надпись снизу утверждала, что ей шестнадцать. Странная для деревенской жительницы – с выкрашенными в черные и белые полосы волосами и обилием пирсинга на ушах и бровях.

– Здесь написано, что это Маруся Кобякова, – пояснила Вика. – Она пропала на этом шоссе две недели назад, и теперь родители очень надеются ее найти.

– «Маруся»? У русских правда есть такое имя? – изумилась Аманда. – Мне всегда казалось, что это уменьшение от чего-то!

– Вообще-то ты права, в большинстве случаев это уменьшение от Марии. Но тут родители отличились, Маруся – полное имя.

– Бедненькая… такая молодая!

– Моложе, чем ты думаешь, ей шестнадцать лет, – заметила Вика. – Но я надеюсь, что она все-таки не бедненькая!

– Почему? Она же пропала! Это ужасно!

– Да, но ее, похоже, не похитили, она сама уехала. Автостопом. Есть еще надежда, что она отправилась путешествовать, мир посмотреть… Подростки ведь так делают! Может, она скоро сама вернется, получит от родителей по попе, но все будет хорошо.

– Хотелось бы верить, – кивнула Аманда. – А то жутко, если ребенок пропадает! О, смотри, Эрик ключи получил! Пойдем, а то я уже с ног валюсь!

Глава 3

Сложно было сказать, у страха это глаза велики или Эрик намеренно готовил их к худшему. В любом случае, результат один: реальность оказалась вовсе не такой пугающей. «Отсутствие цивилизации» для американца Вика посчитала вполне комфортными условиями для жизни.

Правда, надо отдать ему должное, Эрик же тут и постарался. Изначально они действительно ехали в глухой лес. Подземные остатки базы можно не считать – кто ж в этих бункерах жить будет! Однако место стройки уже огородили забором, поставили мобильные домики-фургончики для персонала, установили души с автоматическим забором воды из колодца, ряд биотуалетов, полевую кухню. Все, чтобы здесь было комфортно работать и жить.

Работы уже шли полным ходом. Количество строителей впечатляло: как будто небоскреб возводить собирались! Правда, сейчас они были распределены по двум площадкам.

– Я смотрю, ты не экономишь, – оценила Вика.

– Я экономлю время, – отозвался Эрик. – Потому что из всех ресурсов только время является невосстановимым. А что деньги? Денег у меня хватает, в этот проект очень много кто хочет инвестировать. Нужно правильно расставлять приоритеты.

– Согласна. А почему роют два фундамента?

– Будут одновременно возводить первый корпус больницы и мой будущий дом. Глобальный подвод коммуникаций для всего один, дальше – вопрос разветвления. Подземный бункер мы пока не трогаем, он полностью запечатан, как и был. Я жду, когда сюда подвезут специальное оборудование химической защиты.

– Так ведь вроде много лет прошло, как здесь перестали препараты изготавливать, – напомнила Аманда.

– И что? Я прекрасно знаю, как работала… да и до сих пор работает, увы, эта организация. Они внимательны к деталям только тогда, когда есть какая-то выгода для них. Если нужно собираться и валить, они соберутся и свалят. Еще и намеренно какую-нибудь отраву разольют! Это мафия, а не правительственная организация, за ними никакого контроля нет. Но я с этим разберусь. Пока, увы, придется пожить в фургончиках. Мне жаль, однако я предупреждал.

Судя по скорбному выражению лица, Эрик действительно сожалел, что так вышло. Наивный какой! Да эти фургончики поудобнее многих квартир будут!

Каждый из таких домиков, установленных в ряд, был рассчитан на одного человека. Комнатка площадью около шести метров предоставляла своему обитателю узкую одноместную кровать, письменный стол с настольной лампой, стул, крошечный умывальник, некое подобие кухонного стола рядом с ним, телевизор и холодильник. Умывальник, как позже выяснила Вика, нужно было каждый день заправлять водой вручную – тогда он работал вполне исправно. Электричество шло от небольшого генератора, которым был оснащен каждый фургон, и солнечных батарей. Словом, маленькое чудо техники.

Комнатка хорошо проветривалась, в трех из четырех стенах имелись окошки, так что света хватало. Более того, за этими окошками мирно шумел лес, ветер заставлял идти волнами высокую траву, и в целом создавалось ощущение гармонии и спокойствия.

– Я вот как знала, что вы меня дурите, и тут чудесно будет! – усмехнулась Аманда, когда они снова встретились возле фургончиков.

Обе уже успели оставить свои вещи во временном жилище и переодеться. Вика рвалась в душ, но решила, что это подождет до вечера.

– Кто б тебя дурил… Просто я опасалась, что твоя утонченная британская натура не выдержит таких условий!

– Много ты знаешь про утонченную британскую натуру! Мы, между прочим, половину мира когда-то завоевали, и даже Америка своего нынешнего уровня достигла только благодаря нам!

– Ага, еще иди Эрику об этом скажи!

– С американцами темы патриотизма лучше не поднимать…

– С русскими тоже!

На самом деле спорить всерьез Вика и не собиралась. Она еще раз осмотрелась по сторонам и глубоко вдохнула теплый, наполненный сосновыми ароматами воздух. То, что вокруг активно шли строительные работы, нисколько не смущало. Достаточно отойти чуть подальше – и снова возникает ощущение отстраненности от реальности.

Аманда, до этого тоже улыбавшаяся окружающему миру, вдруг нахмурилась:

– Знаешь, а жалко будет, если эти сосны срубят! Очень уж они красивые, да и запах этот…

– Ну, что-то в любом случае срубят, но Эрик сказал, что по минимуму. Он ведь выбрал это место не столько из-за старой базы, сколько из-за того, что здесь красиво! Для больницы, где предполагается собирать тяжелобольных людей, это важно. Эх, скорее бы уже Марк приехал! Хочется и ему это показать!

– Покажешь еще. Слушай, а где Ева?

– Да вон, – Вика указала в сторону поляны, пока еще не занятой строительными материалами. – Не волнуйся, я ее из виду не выпускаю. Это у меня уже как безусловный инстинкт: постоянно следить, чтобы она кому-нибудь что-нибудь нужное не отрезала!

– Весело тебе… Эй, смотри, похоже, у нас гости!

Асфальтовой дороги к стройке пока не было. Приходилось довольствоваться узкой колеей, проезженной тракторами и грузовиками. Пока что ее хватало, но осенью, когда пойдут дожди, могут возникнуть проблемы. Эрик сказал, что уже на следующей неделе здесь насыплют гравий. Пока же любое транспортное средство, приближавшееся к воротам, сопровождалось густыми облаками пыли.

Так было и с небольшим, потрепанным временем, но все же крепким и исправным пикапом. Он преодолел дорогу и остановился у ворот. Из машины вышла женщина лет пятидесяти – даже издалека можно было разглядеть опухшее и покрасневшее от долгих слез лицо и отражение бесконечной усталости в глазах.

Эрик сейчас был у первого корпуса, и Вика это знала, поэтому вместе с охранниками к приезжим подошла она. А охранники уже усвоили, что эта дамочка – хорошая знакомая их американского босса, и обращались с ней соответствующе.

– Здравствуйте, – Вика заговорила первой. – Вы по какому вопросу?

– Я… Я хотела у вас спросить, – женщина запиналась, чувствовалось, что ей достаточно тяжело сдерживать слезы. – Я ищу свою дочь… Может, вы ее видели где-то?

Она протянула Вике распечатку, сделанную на простом черно-белом принтере. Оттуда смотрело уже знакомое лицо…

– Да, я видела постеры в мотеле…

– Мы много где их разместили, – кивнула женщина. – В мотелях, кафе, на заправках… где угодно, лишь бы заметили! Извините…

Слезы сами собой покатились из опухших глаз. Она достала из кармана выцветший платок и поспешила утереть их.

Вике было неловко – и даже больше. Перед лицом чужого горя она чувствовала себя совершенно беспомощной. Хотелось помочь, а нечем, ведь она понятия не имела, где сейчас эта Маруся.

– Простите, я вам очень сочувствую… Но почему вы ищете здесь? Насколько я поняла, ваша дочь пропала довольно далеко от этого места…

– Мы ищем везде! Марусенька, она… она очень часто путешествовала на попутных машинах. Ужасная привычка, я знаю! Мы пытались отговорить ее, но она и слушать ничего не хотела! Автобусы ей не нравились… А личную машину мы ей купить не могли! Я бы хотела… но сколько в деревне тех денег? У меня и у мужа-то машина сломалась, все починить не можем! Да и девочке всего шестнадцать! А ее не запирать же… Я всегда просила ее садиться на автобус, но знала, что она будет ездить так… и не приехала!

Женщина снова заплакала, и на этот раз остановиться ей было труднее. А Вика чувствовала, что перед ней именно деревенская жительница: совсем небогатая, простая, и все эти листовки и плакаты обошлись ей в немалую сумму, но ей все равно. Она не из тех, кто пьет целыми сутками, и дочь она свою любит…

На этом фоне больно было признавать, что никакая симпатия тут не поможет. Если не знаешь, где эта Маруся, то и толку от тебя нет.

– Вы думаете, ее на попутке могли подвезти куда-то далеко? – мягко спросила Вика.

– Да! Может, она заснула, и ее случайно увезли далеко, а она заблудилась…

Такую версию могла придумать только мать. Скорее всего, женщина и сама понимала, что это практически абсурд. Но перечить ей напрямую у Вики духу не хватало.

– Да, может, так и было…

– Или… или… или с ней сделали что-то плохое! А она теперь стесняется приходить домой, думает, что я буду ее ругать! Вот ведь маленькая дурочка! Но я ей все прощу, я ведь знаю, что она не виновата! Только бы она вернулась!

Вика сочувствующе кивнула, хотя на душе кошки скребли. Те, кто делают «что-то плохое» с юными автостопщицами, свидетелей не оставляют. А лесов тут много, глухих мест – тоже…

Девушка невольно отметила, что Ева подобралась к ним ближе. Она все еще делала вид, что играет с псом, но Вика не сомневалась: она слышит разговор. Аманда же дожидалась в стороне, она русскую речь понять не надеялась и нуждалась в переводе.

– Я сама очень сочувствую, – Вика взяла одну из листовок. – Если Маруся здесь объявится, мы ей обязательно поможем!

– Спасибо! Я буду вам очень благодарна! Там телефон есть, звоните в любое время суток! Я ведь все равно не сплю…

– Я позвоню, если что…

Женщина торопилась уехать. До вечера она надеялась заскочить еще в несколько деревень. Пусть старается, наверное, от всего этого ей сейчас легче.

Вика еще раз посмотрела на фото пропавшей девушки, затем перевела взгляд на Еву:

– Даже не думай одна за ворота выходить! Поняла? А то еще и тебя похитят!

– Не похитят, – спокойно отозвалась та. – А если похитят… им же хуже!

* * *

Потолок в комнате был низкий и, как и стены, деревянный. От этого создавалось впечатление, что находишься в каком-то подвале или землянке, хотя на самом деле помещение располагалось на первом этаже. Небольшие окна, настолько грязные, что свет едва проходил через них, лишь усугубляли картину.

Поскольку помещение было небольшим, мебели в нем умещалось немного: несколько лавок и некое подобие кафедры, сбитое из плохо обработанных досок. Все места сейчас были заняты: в комнате стояли и сидели больше дюжины мужчин. Одеты они были примерно одинаково, вещи отличались лишь степенью чистоты и изношенности.

Атмосфера не только в этой комнатке, но и во всем доме повисла такая, что хотелось немедленно выйти. Причем каждому из присутствующих. Но – нельзя. Потому что если начали вместе, то и дальше должны вместе идти.

Это мнение разделяли все. Не разделять его было бы опасно для жизни.

– Ну что? – хмуро осведомился мужчина, стоящий за кафедрой. – Ответственность на себя брать никто не будет?

– Какая тут может быть ответственность? Так говоришь, как будто ошибка была сделана!

– А что это, по-вашему, если не ошибка?

– Нет, а кто ж знал?

Ругательства в речи были привычной нормой и уже не воспринимались как ругательства. Собравшиеся слышали только чистую фразу, на подсознательном уровне отсеивая мат – и так же подсознательно его добавляя. Привычку просто так не вытравишь!

Когда они говорили, то старались не смотреть ни на человека за кафедрой, ни друг на друга. Посторонний мог бы принять это за стыд – и был бы не прав. Они не стыдились ни своих слов, ни своих поступков. Просто брать на себя какую-то личную ответственность – это большой риск. Проще говорить, глядя в пол и всем своим видом показывая, что ты всего лишь часть толпы.

– Никто не знал, а в итоге все и вляпались!

– Кто ее привез вообще?

– Какая разница, кто ее привез? Мы ее все сюда допустили! Эта Марфа… или как там ее…

– Маруся.

– Вот, Маруся! Она выглядела такой же, как и все! Кто мог предположить, что эту жирную корову будут так искать?!

Сейчас это было не оправданием, а вполне логичным доводом. Любую женщину, привезенную сюда, осматривали. Все должны были дать добро, чтобы она осталась.

В случае Маруси ни у кого сомнений не возникло. Она была самой обычной девахой: не профессиональной проституткой, но, судя по наряду, стремящейся в их ряды. Из тех, что готовы продать себя, лишь бы не работать и жить красиво. Из тех, кого не ищут, потому что родители слишком заняты коровами и поросятами, огородом и бесконечной выпивкой.

Нет, в полицию они могут приползти. А там им скажут, чтобы сами свое чудо искали, потому что чудо могло рвануть в Москву или еще куда совершенно добровольно!

Но родители Маруси оказались не такие…

– Этими дурацкими постерами все вокруг заклеено!

– Да что постеры… Они ездят лично и листовки раздают! Мать ейная со своим братом, отец – с другом. И уже нехилый участок покрыли!

– Все это фигня. Они собираются массовую поисковую кампанию организовывать! Додумались, быдло деревенское…

– Это все Интернет… ну и телевизор… Там постоянно показывают, как кого ищут… и все себя крутыми считают! Лучше бы эта тупая баба сидела и не отсвечивала…

Понятно, что усилия родителей девушки были скопированы с телевизионных программ про поиски пропавших детей. Но это не делало их менее эффективными! Пока что угрозы нет, но и мамаша ее останавливаться не собирается.

– Она хоть того стоит, Маруся эта?

– Обычная такая девка… Молодая, и это… девка была. Короче, удачный улов. Но не настолько удачный, чтобы в такие неприятности из-за нее влипать!

Человек за кафедрой больше не вмешивался. По крайней мере, пока. Он стоял и слушал их, иногда смотрел в мутное окно, за которым в солнечном свете мелькали силуэты. Думал.

Нет такого понятия, как коллективный разум. Все равно решение принимает один человек. Остальные либо поддерживают, либо нет. Его решение поддержат.

– Пусть все как идет, так и дальше продолжается! Не найдут они ничего!

– А если ее мамка реально поиски организует повсюду?

– Так уж и повсюду? Да кто ей позволит! Там больше крику от этой доярки, чем реальной пользы.

Похоже, они начали успокаиваться, расслабляться даже. Мужчина за кафедрой понял, что теперь его черед.

– То есть вы предлагаете надеяться на удачу?

– А что еще остается? Да, облажались мы с ней, с девкой этой… Что теперь?

– Уж точно не опускать руки и не принимать происходящее как данность! Во-первых, мы должны извлечь из этого урок. Нельзя брать тех, кого будут так активно искать! Не надо списывать на деревенских, городских, тупых и умных! Если остается доля сомнения – не берите!

– А во-вторых? Ты сказал «во-первых», значит, и во-вторых будет…

Как он и ожидал, собравшиеся слушали его внимательно, смотрели, практически не моргая. Любое собрание – это просто способ проинструктировать их всех одновременно, а вовсе не узнать их мнение.

Зачем ему мнение этих мартышек?

– Во-вторых, историю с Марусей нужно заканчивать. Самостоятельно, а не надеясь, что завершится как-нибудь между делом.

– Что, мамку ее… того?

– Это ты считаешь решением? Мамку? А потом и папку, раз уж он рядом. И дядьку, материного брата, который ее возит. И друга, который возит отца. А сколько у него таких друзей? Сколько нам их отслеживать?

– Тогда как можно закончить это?

Прежде чем ответить, он обвел взглядом комнату. Встретился глазами практически с каждым или хотя бы попытался.

– Они ведь думают собирать людей на поиски Маруси, так? Не будем заставлять их слишком долго ждать. Они успокоятся, когда добьются своей цели. Поэтому мы отдадим им их Марусю.

Никто не стал возмущаться и задавать дурацких вопросов по поводу свидетельских показаний. Уже хорошо, они все-таки не безнадежны.

Он ведь не сказал, что девушку нужно отдать живой…

* * *

Похоже, мошкара не сильно жаловала сухую жаркую погоду. По крайней мере, загорать на покрытой сочной травой лужайке оказалось не сложнее, чем на морском пляже: летучих и ползучих «местных» не наблюдалось. Да еще и погода была под стать тропической, а мягкий шелест сосновых лап под легким бризом вполне успешно заменял океанский прибой.

Впрочем, наслаждалась звуковым сопровождением только Вика. Аманда упорно учила русский. Британка тоже расположилась на шезлонге, но с собой прихватила еще и книгу, и плеер с наушниками.

– Ты читаешь и слушаешь одновременно? – лениво осведомилась Вика, приоткрыв один глаз.

– Так быстрее. Мне нравится, что тут чистая языковая среда. Никто из строителей не говорит по-английски, только ты и Эрик, так что у меня хороший стимул!

– Тебе так хочется пообщаться со строителями, что ли?

– Нет, – покачала головой Аманда. – Просто без знания языка чувствуешь себя беспомощным, все время от кого-то зависишь. А я такого не люблю.

– Ты могла бы сначала отдохнуть, а потом заняться этим!

– Одно другому не мешает.

Вика такого подхода не понимала. Изучать иностранный язык тяжело, особенно в таком интенсивном ритме. Она же просто предавалась блаженному ничегонеделанию, которое служило ярким контрастом событиям предыдущих месяцев.

Наконец-то не нужно ни о чем беспокоиться! Неприятно, что Марк далеко, но это ненадолго, главное, что у него все идет хорошо. Ева тоже демонстрирует на редкость хорошее поведение: ни разу за сутки не вышла за территорию стройки, к рабочим не пристает, только с собакой и играет. Все, что связано с работой, берет на себя Эрик, это ведь его проект, он даже сейчас поехал куда-то лично выбирать строительные материалы. Вику, несмотря на ее заинтересованность в работе, пока не привлекал, давая ей отдохнуть. Мир и блаженство, наконец-то!

По крайней мере, в таком режиме начинался день. Но стоило Вике проникнуться благодарностью к мирозданию за эту поблажку, как идиллия закончилась.

Первой спешащих к ним строителей заметила Аманда.

– Эй, твоим соотечественникам что-то нужно!

– Может, просто полюбоваться на дамские фигуры в купальниках? – фыркнула Вика.

– Этим, если ты не заметила, они занимались с тех пор, как мы тут расположились. А сейчас вид у них деловитый… Чувствую, говорить будут.

Догадка была нехитрой и вполне справедливой. К девушкам подошел один из бригадиров и, стараясь откровенно не рассматривать открытые для солнца тела, сообщил:

– Там это… приехал кто-то! Говорит, что гость. Но мистер наш ни о чьем приезде не предупреждал!

«Мистером» они называли Эрика. Попытки обращаться к нему на русский манер, по имени и отчеству, с треском провалились. Ему настолько не нравился этот вариант, что он наотрез отказался даже сообщать свое отчество, дабы не создавать для строителей напрасный соблазн. В качестве альтернативы он предложил обращаться к нему «мистер Тайлер».

Тут уже взбунтовались строители, которые в таком обращении усмотрели намеки на крепостное право. В чем именно – Вика не представляла, узнала лишь благодаря случайно услышанным обрывкам фраз. Хорошо еще, что Эрик платил достаточно, чтобы из-за такой мелочи конфликты не случались. Однако вне его присутствия сотрудники называли шефа просто «наш мистер».

– Меня он тоже не предупреждал о гостях, – нахмурилась Вика.

– Может, забыл?

– Сомневаюсь.

Забывчивостью Эрик не отличался, не при его профессии и истории. Он точно не ждал никаких гостей! Но у кого хватило наглости вот так соврать?

– А этот гость хоть представился? – уточнила девушка.

– Имя какое-то назвал… Блин, я не запомнил! Но какое-то иностранное и смешное, книжное… Александр Моцарт, что ли…

– Уж не Алессандро ли Сальери? – ледяным тоном осведомилась Вика.

– Точно, он! А что, этого персонажа не надо пускать?

Бригадир, конечно же, не знал всех особенностей их сложных взаимоотношений, поэтому воспринял реакцию Вики как враждебность. На самом же деле девушка просто не могла поверить тому, что услышала.

Бывший муж долго не хотел ее отпускать. Ему казалось, что их очень короткий роман можно не только восстановить, но и укрепить. После доходчивого объяснения Сальери все-таки согласился на развод, однако настаивал, чтобы они остались друзьями. Вика не стала резко отказываться – ведь они и раньше дружили, воспоминаний общих хватало, да и помогали друг другу не раз. Тем более что итальянец поклялся унять свой темперамент и долгое время даже справлялся с этим.

Свинью он чуть не подложил прямо на свадьбе… Точнее, попробовал снова объясниться с Викой. Хорошо еще, что у него хватило ума не делать это в присутствии Марка и гостей, а отвести невесту в сторону! Без скандала обошлось, без ссоры – нет. С того дня Вика с ним не разговаривала, да и он на горизонте не показывался.

И вот он здесь! Кто ему вообще рассказал, где она?!

– С этим персонажем я разберусь сама! – заверила бригадира девушка.

К этому моменту уже и Аманда, не слишком прислушивавшаяся к разговору на русском, сообразила, что подруга чем-то крайне недовольна.

– Вика, что-то случилось?

– Ничего, минутная неприятность.

– А конкретнее нельзя?

– Конкретнее – позже, – ответила Вика, натягивая поверх купальника тунику. – Сейчас решу вопрос и отчитаюсь.

– Ты уверена, что мне не нужно идти с тобой?

– Неа. Сама разберусь, не впервой!

Уже издалека Вика увидела, что у ворот действительно припаркован знакомый автомобиль. И возле него действительно стоит более чем знакомый мужчина.

Как только Сальери отказался от образа вечного хиппи, которому чуждо все мирское, в том числе и адекватность, обнаружилось, что природа наделила его весьма привлекательной внешностью. Теперь ее не скрывали дурацкие дреды, пирсинг не по возрасту и немыслимые украшения непонятно каких племен. Причем когда-то Сальери опасался, что без этой атрибутики будет выглядеть старше – а стал казаться моложе.

Тем не менее строители все равно косились на него с любопытством. Смуглая кожа и черные волосы выдавали в нем иностранца, а в этой глуши иностранцы просто так не появляются.

– Привет! – Вика махнула ему рукой издалека. – Ты чего тут устраиваешь миниатюру «итальянская мафия» и работу людей саботируешь?

– Я? Да я вообще просто стою, воздухом дышу и птичек слушаю!

Говорили они, по старой привычке, на итальянском. Несмотря на то, что ничего секретного озвучивать не планировалось, Вика не хотела развлекать строителей аудиоспектаклем. Как только поймут, что темы для сплетен не предвидится, сами разбредутся!