Текст книги "Маршал Шапошников"

Дополнительный курс

Курсанты Академии, получившие на экзамене больше 10 баллов, продолжали учёбу на дополнительном курсе. На этом курсе готовились офицеры специально для службы в Генеральном штабе.

На дополнительном курсе проходили стратегию, общую тактику, историю новейших войн, включая Русско-японскую, а также общую военную статистику с обзором пограничных с нами государств, русскую военную статистику с описанием вероятных театров военных действий, инженерную оборону государства, военные сообщения, довольствие войск и службу тыла, и даже военно-морское дело.

На дополнительном курсе стратегию читал всё тот же профессор А.А. Незнамов. Книга его предшественника генерала Михневича «Стратегия» была основным пособием. «С кафедры Незнамов преподносил нам не то вроде учения об оперативном искусстве, не то большую тактику… включая стратегию театра военных действий по Лееру. В таком духе были написаны и появившиеся впоследствии печатные труды Незнамова под названием «Современная война».

Несмотря на невысокую оценку лекторских способностей Незнамова, Шапошников «был благодарен ему и за знания по тактике, полученные на младшем курсе академии, и за лекции по стратегии, которые для меня были ясны и понятны».

Во время Первой мировой многие молодые офицеры Генерального штаба уже были знакомы с германской военной доктриной, о которой они слышали в академии из уст Незнамова.

Кстати, с 1918 года А.А. Незнамов вновь преподавал в Академии Генерального штаба. В тот год произошла его встреча со своим воспитанником Шапошниковым, возглавлявшим тогда Оперативное управление Полевого штаба Реввоенсовета Советской России.

Общую военную статистику Германии, Австро-Венгрии, Румынии и Турции читал профессор генерал Г.Г. Христиани[36]36
  Григорий Григорьевич Христиани (1863–1922) – русский военный теоретик и педагог, генерал-лейтенант, заслуженный профессор Николаевской военной академии. После Октябрьской революции с 1918 года вместе с академией был эвакуирован в Екатеринбург. С 11 августа 1918 годы был врид начальника академии. Был взят в плен большевиками, по некоторым данным умер в Красноярской тюрьме.


[Закрыть].

Инженерную оборону государства читал профессор военно-инженерной академии генерал-майор Н.А. Буйницкий[37]37
  Нестор Алоизиевич Буйницкий (1863–1914) – русский военный инженер, генерал-лейтенант, заслуженный профессор, постоянный член инженерного комитета главного инженерного управления, также перед войной служил в крепостном управлении Генштаба.


[Закрыть]. Лекции знаменитого генерала инженера Кюи, преподававшего ранее в академии, Шапошников уже не застал. Зато, как он признавался, видел его в партере Мариинского театра.

Лекции о довольствии войск в военное время и об устройстве тыла действующих армий читал помощник начальника канцелярии военного министерства генерал Н.Н. Янушкевич, впоследствии начальник академии и начальник штаба Верховного главнокомандующего.

Как видим, преподавательский состав Академии Генерального штаба по качеству даваемых знаний был очень внушителен.

Домашним заданием курсантов было вычерчивание карт вероятных театров военных действий. Такое черчение карт на дому приносило большую пользу для будущей штабной работы.

Ещё одним видом домашних заданий было составление докладов: начальника штаба дивизии, корпуса, начальника рода войск, а также планы снабжения дивизии и корпуса.

На групповых занятиях по тактике прорабатывались действия дивизии в различной боевой обстановке. Самостоятельно требовалось решить тактическую задачу действий армейского корпуса.

Дополнительный курс Академии значительно расширял теоретический кругозор офицеров и приучал мыслить самостоятельно. В последние месяцы обучения курсант должен был разработать две темы: по истории военного искусства и по теории военного искусства. При этом требовалось сдать письменные работы строго в срок. Это дисциплинировало и заставляло правильно рассчитывать своё время.

Получив тему, курсант начинал подбирать литературу в академической библиотеке, в которой собирались книги по военной тематике со дня основания самой академии. Библиотекарем был сын профессора-историка генерала Масловского. Борис Михайлович писал о нём: «Молодой Масловский[38]38
  Сергей Дмитриевич Мстиславский (настоящая фамилия Масло́вский 1876–1943) – русский революционер, советский писатель. Один из руководителей военной ложи Верховного совета великого востока народов России.


[Закрыть] был культурным и грамотным военным библиографом. Каждый слушатель приходил к нему на консультацию по подбору источников, как к попу на исповедь. Масловский знал все книги и по истории, и по теории военного искусства, различные школы и направления в теории. …Но оказалось, что Масловский эсер. …Военную литературу из-за границы академия получала без досмотра в таможне. Этим воспользовался Масловский для выписки из-за границы бесцензурной литературы. …С началом Февральской революции слышал о его участии в Совете депутатов. Я не знал, что романы и пьесы некоего Мстиславского («На крови» в театре Вахтангова) написаны не кем иным, как Масловским».

Следует добавить, что во время Февральской революции Масловский участвовал в работе штаба восстания, но после ареста Николая Второго и его семьи отказался от должности комиссара по содержанию под стражей членов императорской фамилии. Со временем он переключился с политической работы на литературную. Написал книгу «Грач – птица весенняя», руководил творческой кафедрой в Литературном институте Союза писателей СССР. Поддержал Николая Островского, сподвигнув его к написанию книги «Как закалялась сталь».

Первый экзаменационный доклад Шапошникова был посвящён действиям Восьмого армейского корпуса под Сандепу во время Русско-японской войны[39]39
  Сражение при Сандепу – крупное сражение Русско-японской войны. Произошло примерно в 60 км к юго-западу от Мукдена.


[Закрыть]. Причём во время подготовки он обнаружил ошибку на карте, которая повлияла на ход сражения.

В экзаменационную комиссию входили начальник академии Щербачев, профессор Данилов и полковник из Генерального штаба. «Профессор Данилов предложил мне модный по тем временам вопрос: где был резерв маневренный и резерв старшего начальника (для парирования случайностей)? Я ответил, что маневренным резервом (для развития успеха) был 1‐й Сибирский корпус, чем удовлетворил Данилова. Никто, конечно, не подозревал, что мне приходилось докладывать о своих однополчанах – генералах Куропаткине и Гриппенберге. …Комиссия оценила мой доклад в 11 баллов. Нечего и говорить, что по Русско-японской войне, да ещё у «рыжего» Данилова получить 11 баллов было достижением».

Второй выпускной доклад Шапошникова назывался «Шевардинский редут у Толстого в романе «Война и мир».

Этот доклад Борис Михайлович тоже описал подробно. «Беляев внимательно смотрел на схемы, которые были неплохо выполнены. По-видимому, его взяло сомнение, сам ли я их чертил и нет ли ошибки, к которой можно было бы придраться. …Добрынин не предложил дополнительных вопросов и признал доклад отличным. Беляев, признав доклад очень хорошим, предложил дополнительно ответить: 1) считал ли я Шевардинский редут передовым опорным пунктом или левым флангом русской позиции; 2) почему я не дал принципиальной схемы, как нужно подходить к полю сражения. На первый вопрос я ответил, что у Толстого Шевардино толкуется как левый фланг позиции, в источниках же Шевардино представлено как передовой опорный пункт».

По второму вопросу Шапошников ответил, что нельзя давать принципиальную схему, так как всё зависит от расположения противника, положения своих войск, местности. В итоге и за второй доклад он получил 11 баллов.

Разработку Шапошниковым «наступления двухдивизионного армейского корпуса через Карпаты от Стрыя на Мукачево» оценили в 10,5 балла. Таким образом, за все три работы дополнительного курса он получил 32,5 балла и десятое место среди всех слушателей, что по значению приравнивалось к первому разряду, то есть с отличием.

На экзамене по верховой езде произошло недоразумение. Во время учёбы каждый слушатель объезжал молодую лошадь. Однако лошадь, которую объездил Шапошников, передали другому. Пришлось сдавать на незнакомой. «При команде на галоп «кругом» мой конь заупрямился и не захотел поворачиваться. Я рассвирепел, взяв его в шенкеля, поднял на дыбы и повернул кругом. Злой слез с коня после взятия барьеров. Подошел к поручику Менжинскому и говорю: «Я был прав, что испорчу смену на незнакомой лошади». На это он возразил: «Конь делал всё, что вы хотели». От сердца отлегло».

Приказом по военному ведомству от 26 мая 1910 года Борис Михайлович Шапошников был признан окончившим дополнительный курс и за отличные успехи в науках произведен в штабс-капитаны[40]40
  Штабс-капитан – обер-офицерский чин в Русской армии, Примерно соответствует званию старшего лейтенанта Вооружённых сил Союза ССР и современной России.


[Закрыть] со старшинством[41]41
  Старшинство в чине военных Российской империи – временной показатель для ранжирования имеющих одинаковые чины офицеров и генералов Русской императорской армии.


[Закрыть].

Выпускников Академии Генерального штаба приветствовал император Николай Второй. Вот как описал новоиспечённый штабс-капитан посещение императорского дворца: «Но вот скомандовали: «Смирно, господа офицеры» – и в зал вошел, расправляя усы, Николай II. Подойдя к правому флангу, он выслушал рапорт начальника академии, вручившего ему книгу трудов слушателей нашего курса. Николай II стал обходить слушателей, здороваясь за руку и задавая всем один вопрос: «Какой части и где она стоит?». …Увидев Кульнева, очевидно лично ему знакомого, Николай II довольно долго с ним разговаривал, а затем, обратившись… поздравил с переводом в Генеральный штаб.

Этим и закончилось наше представление. Николай II ушёл, нам предложили позавтракать в соседних комнатах. Выпив по рюмке водки и немного закусив, мы поспешили вернуться в Петергоф, а затем и в Петербург».

3 июня того же года приказом по Генеральному штабу Б.М. Шапошников был причислен к Генеральному штабу и откомандирован в штаб Туркестанского военного округа. Выпускникам выдали пособие в 1300 рублей на первоначальное обзаведение лошадью со всей принадлежностью.

Свою учёбу в Академии Генштаба Борис Михайлович оценил так: «Нет сомнения, что она расширила теоретический кругозор, напитала знаниями, которые нужно было, как следует ещё переварить, а самое главное, найти применение им в жизни.

Профессор Данилов не раз говорил нам с кафедры, что настоящая учеба начнётся после окончания академии, и тот, кто остановится на тех знаниях, которые он вынес из академии, безвозвратно отстанет. Академия привила мне любовь к военной истории, научила извлекать из неё выводы на будущее. К истории я вообще всегда тяготел – она была ярким светильником на моём пути. Необходимо было и дальше продолжать этот кладезь мудрости».

Однако навыков в практической подготовке к службе в Генеральном штабе он считал недостаточными. «Слушатели были выпущены больше теоретиками, чем практиками. От нас самих уже зависело сделаться практиками. Но академия приучила нас к напряженной работе и к выполнению работы в указанный срок».

Отметим, что воспитанники академии, как и вся Русская армия, после революции разделились. В Красной армии служили: И.И. Вацетис, Н.Е. Какурин, А.А. Незнамов, В.Ф. Новицкий, А.А. Свечин, М.В. Свечников, А.Е. Снесарев, Б.М. Шапошников, Е.А. Шиловский… В Белом движении руководящие роли играли выпускники академии М.В. Алексеев, П.Н. Врангель, А.И. Деникин, Л.Г. Корнилов, Н.Н. Юденич.

* * *

В 1909 году Николаевскую академию Генерального штаба переименовали в Императорскую Николаевскую военную академию. Шапошников считал, что прежнее название больше отвечало назначению академии, которая в большей степени готовила кадры офицеров именно для Генерального штаба. По-видимому, сработала чья-то теория, принижающая значение самого Генерального штаба. В советское время, кстати, подобное переименование повторилось. В настоящее время её полное наименование – Военная ордена Ленина, Краснознамённая, орденов Суворова и Кутузова академия Генерального штаба Вооружённых сил Российской Федерации.

Возвращение в Туркестанский край

После окончания академии молодой перспективный офицер Б.М. Шапошников вернулся в свой родной Первый Туркестанский стрелковый батальон, который был развёрнут в полк. Здесь он проходил двухгодичное цензовое командование ротой.

Об этом периоде службы мы тоже знаем по его воспоминаниям: «Обучали стрелков взводные унтер офицеры, в большинстве своём толковые и старательные солдаты, понимавшие важность возложенной на них задачи. С рядовыми стрелками я жил в мире». Сказался опыт, полученный ещё в училище, – не накладывать дисциплинарные взыскания, если они не скрывали свои проступки. «Видя, что я в таких случаях не накладываю взысканий, они доверяли мне».

Сохранился прежний распорядок дня: занятия с солдатами утром и вечером с перерывом в дневную жару. Потом занятия офицеров. В 9.30 на квартиру являлся с рапортом фельдфебель, с которым обсуждались различные ротные дела. Помимо строевых занятий приходилось проверять и хозяйство: чтобы вовремя чинилась солдатская обувь, изготавливались для роты столы, скамейки, тумбочки и табуретки.

При всей напряжённости службы ротного командира Борис Михайлович продолжил самостоятельную учебу, о чём советовали в академии: читал новые книги или военно-исторические разработки, особенно по Русско-японской войне. И не напрасно.

Генерал-губернатор и одновременно командующий войсками генерал А.В. Самсонов[42]42
  Александр Васильевич Самсонов (1859–1914) – русский государственный и военный деятель, генерал от кавалерии, командующий 2‐й армией во время Восточно-Прусской операции. По наиболее распространенной версии, покончил с собой после поражения при Танненберге.


[Закрыть] требовал регулярных докладов от офицеров Генерального штаба в гарнизонных собраниях. Шапошников выбрал свою первую академическую тему: «Операция Второй русской армии под Сандепу».

На доклад штабс-капитана Шапошникова прибыл сам командующий войсками А.В. Самсонов. Обрисовав в полуторачасовом докладе операцию целиком, в заключение Шапошников сделал оперативные и тактические выводы. «Когда я закончил, Самсонов подошел ко мне и поблагодарил за хороший доклад».

Корпусным командиром тогда был старый генерал от кавалерии П.А. Козловский[43]43
  Павел Александрович Козловский (1845–1923) – русский военный деятель, генерал от кавалерии, участник Русско-турецкой войны 1877–1878 годов. После октября 1917 года остался в России и поступил на службу в РККА. В 1922 году преподавал тактику в Московской кавалерийской школе.


[Закрыть]. Однажды, во время посещения полка он спросил у солдата: «Скажи, братец, кто у вас командир полка?» Солдат, никогда не видавший в роте командира полка, не мог его показать. «Конечно, Козловский отлично знал, что Фёдоров (тогдашний командир Туркестанского полка) не бывает на занятиях, и здесь, что называется, «отвел душу», вежливо показав Фёдорову все его нутро».

Вскоре Козловский по возрасту ушел в отставку. А в 1922 году бывший корпусной командир пришел к Шапошникову, служившему в то время в Штабе Красной армии за советом. «Он преподавал тактику в Московской кавалерийской школе и начал глохнуть: не слышит, что спрашивают курсанты, – вот и хочет уйти на пенсию… Это была последняя встреча с замечательным человеком, который не оказался на стороне белых, а начал учить кавалерийскому делу красных курсантов».

Ченстохов. Первая кавалерийская дивизия

В ноябре 1912 года жизнь молодого офицера круто изменилась. Приказом по военному ведомству Шапошников был переведён в Генеральный штаб с назначением старшим адъютантом штаба 1‐й кавалерийской дивизии, дислоцировавшейся в городе Ченстохов. В следующем месяце высочайшим приказом он был произведён в капитаны.

Город Ченстохов[44]44
  Ченстохов (русское название в составе Российской империи) – город на юге Польши в Силезском воеводстве, на реке Варте. Главный духовный центр Польши и место паломничества, связанное с Ченстоховской иконой Богородицы.


[Закрыть] расположен на юге Польши, которая тогда входила в состав Российской империи. На горе стоит древний Ясногорский монастырь, где находится главная святыня Польши и всей Восточной Европы – Ченстоховская икона Богородицы. Судьба этой иконы связана со службой Бориса Шапошникова в этом городе. Вот что рассказывала впоследствии его невестка Слава Славатинская[45]45
  Слава Александровна Славатинская (1928–2008). О ней подробнее рассказ в дальнейшем.


[Закрыть]. «Однажды к ним в штаб обратился городской глава Ченстохова: «Панове офицеры, помогите! У нас несчастье: похищена Ченстоховская икона». Как потом выяснилось, её хотели увезти в Америку и наняли похитителей. Шапошников разделил наших воинов на три отряда, и они бросились в погоню. Борису Михайловичу с его солдатами удалось нагнать похитителей, и он возвратил главную польскую святыню на место».

Когда генерал Войцех Ярузельский учился в Академии Генерального штаба СССР, то с поклоном благодарил Игоря Борисовича Шапошникова[46]46
  Игорь Борисович Шапошников (1918–1991) – сын Бориса Михайловича Шапошникова. О нём речь тоже пойдёт в дальнейшем.


[Закрыть], который тогда руководил кафедрой стратегии: «Наш народ не забудет того, что сделал ваш отец для Польши».

* * *

По прибытии к месту назначения в Ченстохов офицер Шапошников представился начальнику дивизии В.А. Орановскому[47]47
  Владимир Алоизиевич Орановский (1866–1917) – генерал от кавалерии. С 31 января 1915 по 19 апреля 1917 года командовал 1‐м кавалерийским корпусом. В апреле 1915 года корпус нанес противнику контрудар, временно стабилизировавший обстановку в Прибалтике. Активный участник Виленской операции. С 9 августа 1917 года состоял в распоряжении Главнокомандующего армиями Северного фронта. После подавления выступления частей генерала Л.Г. Корнилова был арестован в Выборге, постановлением Выборгского Совета, по подозрению в сочувствии корниловскому выступлению. После водворения на гауптвахту в числе других арестованных генералов и офицеров был вместе с ними выведен оттуда толпой солдат, и после издевательств они были убиты и сброшены в залив (ЦГВИА. Ф. 2662. Оп. 1. Д. 26883; Оп. 8. Д. 150, 151).


[Закрыть], который расспросил его об учёбе в академии и службе в Туркестане. «Оказалось, что в молодые годы он тоже служил в Закаспии. Во время нашей беседы в кабинет вошла жена Орановского, дочь бывшего главнокомандующего русскими армиями в Маньчжурии Линевича и пригласила нас завтракать. Вместо официального визита я сразу попал в семейную обстановку Орановского».

Впоследствии Шапошников высоко ценил командирские и человеческие качества своего командира: «Как начальник дивизии, Орановский всегда брал на себя ответственность за принимаемые решения, учил дивизию и, нужно сказать, действительно сделал из неё хорошее боевое соединение. …Как офицер Генерального штаба, Орановский был деятельным, опытным, тактичным. Он прививал эти качества и мне».

В первые же дни по приезду Шапошников познакомился и с другими своими новыми сослуживцами. Среди них были личности довольно интересные. Командиром 14‐го уланского Ямбургского полка был полковник Хмыров[48]48
  Хмыров Петр Евгеньевич (1862–1921?), генерал-майор Русской армии. Служил в РККА. Врид начальника 13‐й кавалерийской дивизии. Командир 14‐го уланского Ямбургского полка. Генерал-майор 12.11.1917. Служил в РККА. Врид начальника 13‐й кавалерийской дивизии (с 13.12.1920 – 13‐й Сибирской кавалерийской дивизии). В составе Семипалатинской группы войск участвовал в борьбе с мятежами в Семипалатинской губернии (06.1920), в охране границы с Китаем в районе озера Зайсан (08.1920) и ликвидации отрядов генерал-лейтенанта А.С. Бакича (09.1920). Брат – Хмыров Павел Евгеньевич.


[Закрыть], который после революции командовал кавалерийской дивизией Красной армии.

Во главе отчетного отделения служили подполковник Лукирский и капитан Дроздовский[49]49
  Сергей Георгиевич Лукирский (1875–1938) – русский и советский военачальник. С 11 мая 1917 года – генерал-квартирмейстер штаба Северного фронта. С 20 августа 1917 года – начальник штаба Северного фронта. Добровольно весной 1918 года вступил в РККА. Во время Гражданской войны – помощник военрука Высшего Военного Совета, сотрудник военно-исторической комиссии. После Гражданской войны служил главным руководителем по стратегии Военной академии РККА. Арестован в 1930 году по делу «Весна». Признал себя виновным. Осуждён к 5 годам ИТЛ. В 1932‐м был досрочно освобождён. Работал научным редактором Военной энциклопедии. В 1935 году было присвоено воинское звание комдива. Приговорён Военной коллегией Верховного суда СССР 02.04.1938 года по обвинению в участии в контрреволюционной офицерско-монархической террористической организации. Расстрелян и похоронен на «Коммунарке» в 1938 году. Реабилитирован ВКВС СССР в 1956 году.
  Михаил Гордеевич Дроздовский (1881–1919) – русский военачальник, Генерального штаба генерал-майор, монархист. Участник Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн. Один из видных организаторов и руководителей Белого движения на Юге России. Дроздовский «стал первым в истории Белого движения генералом, открыто заявившим о своей верности монархии – в то время, когда «демократические ценности» Февраля были ещё в чести». Единственный из командиров Русской армии, сумевший сформировать добровольческий отряд и привести его организованной группой с фронта Первой мировой войны из Ясс в Новочеркасск на соединение с Добровольческой армией в феврале – апреле (ст. ст.) 1918 года. Начальник 3‐й пехотной дивизии в Добровольческой армии.


[Закрыть]. Тоже две заметные личности. Но один служил в Красной армии, другой – Белой.

Вообще штаб Варшавского военного округа считался передовым в русской армии. «Офицеры Генерального штаба в Варшавском военном округе жили сплочённой семьёй. Этому способствовало наличие единственного в армии особого собрания офицеров Генерального штаба, где происходили доклады, военные игры, товарищеские ужины и обеды. Здесь генерал по-дружески говорил с капитаном и обменивался взглядами по военным вопросам. При штабе округа издавался небольшой военный журнал. Кроме того, в Варшаве выходила газета «Офицерская жизнь».

В первые же месяцы службы на новом месте Шапошников участвовал в разработке нового мобилизационного плана. На дивизию, расположенную на границе, ложилась задача прикрытия, во-первых, самой границы, а во-вторых, стратегического развертывания армий.

В 1919 году Б.М. Шапошников написал исторический очерк о планировании и выполнении первой оперативной задачи 14‐й кавалерийской дивизии, помещенный в «Сборнике статей по военному искусству».

В обязанности офицера Генерального штаба в Варшавском военном округе входило составление плана на оборонительную или наступательную операцию для предоставления начальнику штаба корпуса. Шапошников представил доклад по атаке Горайских высот.

Также старший адъютант пограничных дивизий был обязан выписывать две газеты на немецком языке, и после просмотра всё, что касалось военных вопросов, переводить и с вырезкой отправлять старшему адъютанту разведывательного отделения штаба округа.

Кроме того, ему вменялся в обязанность просмотр газет «Русское слово», «Варшавская мысль» (на русском языке) и хотя бы одной польской газеты. А также быть в курсе периодической военной литературы.

Кроме изучения периодики разведывательные данные получали и через агентурную сеть. Этой сложной и тонкой работой занимался и Шапошников. «Однажды… в местечке Заверце… я натолкнулся на вывеску «Увеселительный сад». …На сцене распевали шансонетки на польском и немецком языках. Узнав фамилию содержателя сада… решил рискнуть и написал ему письмо. …Через некоторое время мне позвонили и сообщили, что меня дожидается некое лицо из Заверце. …Побеседовав с ним, сказал, что я знаю о его частых поездках в Краков, и предложил ему взять на себя некоторые поручения. Видя перед собой офицера, он сообразил, к чему клонится разговор, и, подумав, спросил, каковы мои условия. Предложил ему сорок рублей ежемесячно, а за документы – особо. Он согласился и начал работать. Я дал ему задание завести знакомство с писарями штаба 1‐го австрийского корпуса. Через полтора месяца начал получать первые данные».

О том, куда уходили собранные данные, Шапошников узнал значительно позже. «Когда после Октябрьской революции в печати появилась моя статья, в которой я писал, что не знаю, куда пропали наши разведывательные донесения, посылаемые в 14‐й корпус, то глубокий старик Жилинский[50]50
  Яков Григорьевич Жилинский (1853–1918) – русский генерал от кавалерии, начальник Генштаба (1911–1914), в 1914 году варшавский генерал-губернатор и командующий войсками Варшавского военного округа. По итогам боёв в Восточной Пруссии Жилинский был снят с должности Главнокомандующего армиями и переведен в распоряжение военного министра. В 1915–1916 годах представлял русское командование в Союзном совете во Франции. После отзыва состоял в распоряжении военного министра. В 1917 году уволен со службы с мундиром и пенсией.


[Закрыть] прислал мне письмо с разъяснением, что все донесения передавались в штаб 4‐й армии. В это время он преподавал тактику на Нижегородских командных курсах Красной армии». Жилинский полтора года командовал 14‐й кавалерийской дивизией, затем войсками Северо-Западного фронта, куда со временем был переведён и Шапошников.

Вскоре вместо Орановского, который покровительствовал Шапошникову, начальником 14‐й кавалерийской дивизии был назначен генерал-лейтенант Александр Васильевич Новиков[51]51
  Александр Васильевич Новиков (1864–1931) – русский военачальник, генерал-лейтенант, герой Первой мировой войны. 8 октября 1913 года назначен начальником 14‐й кавалерийской дивизии, с которой вступил в Первую мировую войну. Был награждён орденом Святого Георгия 4‐й степени «за отличия в делах против неприятеля». 13 октября 1914 года переведен командиром 1‐го кавалерийского корпуса. С 31 января 1915 года состоял в распоряжении Верховного главнокомандующего. 2 апреля 1917 года был отчислен от должности в резерв чинов при штабе Петроградского военного округа, а 28 апреля – уволен от службы по болезни с мундиром и пенсией. В 1918 году добровольно вступил в РККА. C 15 ноября 1918 по 13 марта 1919 года и с 9 по 14 июня 1919 года был начальником штаба Западной армии. В июне – июле 1919 года был командующим армией. С 1919 года состоял инспектором кавалерии Полевого штаба РВСР. В 1920 году был назначен начальником Московского топографического училища Высшего геодезического управления. В 1922 году вышел в отставку. Общался с преподавателями Военной академии РККА, участвовал в Георгиевских праздниках. 29 ноября 1930 года был арестован по делу «Весна»:18 июля 1931 года приговорен к 10 годам ИТЛ.


[Закрыть]. «Я знал его ещё по Московскому военному училищу, – вспоминал Борис Михайлович, – где он, будучи начальником штаба 1‐й кавалерийской дивизии, читал нам лекции по тактике и своим громогласным голосом и видом кавалериста-кирасира старых времён производил впечатление на юнкеров». Но при этом добавлял, что учебные дела и боевая готовность дивизии его мало беспокоили. Он жил своими семейными интересами.

Первая мировая война

Летом 1914 года мирное течение службы закончилось. В Сараево был убит наследник Австро-Венгерского престола принц Франц-Фердинанд. Габсбургская монархия планировала ему поручить раздвинуть границы империи на земли восточных и южных славян. Казалось с его убийством эти планы рушились. Но маховик войны уже был запущен.

Силы зла, стремящиеся к мировому господству, наращивали своё влияние через организацию войн и революций, в результате которых они получали власть и деньги. В XX веке они достигли такого могущества, что смогли организовать войну в глобальном мировом масштабе. Эта война, по замыслу её организаторов, столкнула сильнейшие государства того времени между собой. В результате были разрушены четыре крупные империи (Российская, Германская, Турецкая и Австро-Венгерская), а наднациональные финансово-промышленные объединения возвысились над традиционалистическими государствами. Россия была втянута в эту мировую бойню помимо своей воли. Ей пришлось вступаться за свою союзницу единоверную Сербию. Германия, в свою очередь, поддержала Австро-Венгрию, и угроза войны стала нарастать как снежный ком. Император Николай II попытался предотвратить грядущую катастрофу. Приостановив мобилизацию, он отправил телеграмму своему близкому родственнику германскому императору: «…Чтобы избежать такого бедствия, как общеевропейская война, я прошу тебя во имя нашей старой дружбы сделать всё, что в твоих силах, чтобы остановить твоих союзников, прежде чем они зайдут слишком далеко. Ники». Ответ Вильгельма был таков: «…ввиду нашей сердечной и нежной дружбы, которая связывает нас обоих с давних пор крепкими узами, я использую всё своё влияние, чтобы убедить австрийцев сделать всё, чтобы прийти к соглашению, которое бы тебя удовлетворило. Искренне надеюсь, что ты поможешь мне в деле сглаживания тех противоречий, что всё ещё могут возникнуть. Твой крайне искренний и преданный друг и кузен». В следующем послании русский государь просил германского: «поручить решение австро-сербской проблемы Гаагской конференции». Эта конференция (впоследствии Гаагский международный суд) была создана по инициативе русской дипломатии и лично Николая II. Но запущенный маховик военной машины был уже неудержим. Началась мировая война[52]52
  Анищенков В.Р. Русские святые воины / Благоверный Царь страстотерпец Николай Второй Александрович. М.: Вече, 2019.


[Закрыть].

В начале этой войны по всей России поднялась настоящая волна патриотических чувств. 20 июля (1 августа) 1914 года вышел Высочайший манифест, в котором русский царь объявлял: «Божиею милостию, Мы, Николай Второй, Император и Самодержец Всероссийский, Царь Польский, Великий князь Финляндский… Объявляем всем верным Нашим подданным: Следуя историческим своим заветам… с полным единодушием и особою силою пробудились братские чувства русского народа к славянам в последние дни, когда Австро-Венгрия предъявила Сербии заведомо неприемлемые для державного государства требования… Ныне предстоит… оградить честь, достоинство, целость России и положение её среди Великих Держав. Мы непоколебимо верим, что на защиту Русской Земли дружно и самоотверженно встанут все верные Наши подданные… С глубокою верою в правоту Нашего дела и смиренным упованием на Всемогущий Промысел Мы молитвенно призываем на Святую Русь и доблестные войска Наши Божие благословение.

Дан в Санкт-Петербурге, в двадцатый день июля в лето от Рождества Христова тысяча девятьсот четырнадцатое, Царствования же Нашего в двадцатое»[53]53
  ФКУ «Российский государственный исторический архив» (РГИА). Ф. 1329. Оп. 1. Д. 1005. Л. 250–250 об. №-3311, служ. 20 июля 1914 г.


[Закрыть].

Во время объявления Манифеста с балкона Зимнего дворца народ опустился на колени перед своим Государем и запел Русский гимн «Боже Царя храни». Эту войну сразу же окрестили Второй Отечественной. Санкт-Петербург переименовали в Петроград[54]54
  Анищенков В.Р. Путь на рейхстаг начинался в окопах Первой мировой. М.: Вече, 2020.


[Закрыть].

Прежде чем перейти к описанию военных действий подробнее расскажем о 14‐й кавалерийской дивизии, в которой служил капитан Б.М. Шапошников. Она входила в состав 14‐го армейского корпуса, который, в свою очередь, был в составе 4‐й армии Юго-Западного фронта, а затем 9‐й армии того же фронта. Штаб дивизии накануне войны располагался в Ченстохове. Корпус участвовал в Галицийском и Иван-городском сражениях1914 года, а также в Таневском, Красноставском и Люблин-Холмском 1915 года.

Юго-Западный фронт – общевойсковое оперативно-стратегическое объединение русских войск в Первой мировой войне. Численность военнослужащих фронта составляла свыше двух миллионов человек. Фронт был образован в первый день войны и участвовал в операциях против австро-венгерских, германских и болгарских войск на юго-западном направлении. Командовал фронтом до 22 августа 1914 года генерал от инфантерии барон Антон Егорович Зальца. Затем до 20 августа 1915 года генерал от инфантерии Алексей Ермолаевич Эверт[55]55
  Алексей Ермолаевич Эверт (1857–1918 или 1926?) – генерал от инфантерии, командующий армиями Западного фронта.


[Закрыть].

На третий год войны Эверт был втянут Алексеевым в заговор против Царя и подписал в числе других командующих фронтами всеподданнейшее прошение об отречении. О чём очень скоро раскаялся: «Какое легкомыслие! Как я мог думать и рассчитывать, что, потеряв монархию и оставив Россию в руках Родзянко и его присных, я смогу продолжать войну с немцами, а не лишусь в самый короткий срок и всей своей армии, которая под влиянием событий в тылу обратится в дезорганизованную массу, толпу, совершенно неспособный сброд! Надо было оголить хотя бы фронт, но идти во главе верных частей на Петроград, чтобы защитить Государя и восстановить нарушенный порядок. Я, как и другие главнокомандующие, предал Царя и за это злодеяние все мы должны заплатить своею жизнью…»[56]56
  Друцкой-Соколинский В.А. На службе Отечеству. Записки русского губернатора, 1914–1918. М., 2010.


[Закрыть]

После Февральской революции Эверт был отстранён сразу же. После Октябрьской арестован ЧК. По одной из версий был убит конвоирами. По другой остался жить в России до 1926 года. Похоронен в Смоленске[57]57
  Анищенков Владимир. Февраль 1917 года. Причины и последствия // Русская народная линия. 15.05.2017.


[Закрыть].

* * *

Рассказывая о событиях первых дней войны, Б.М. Шапошников записал: «Наступило 13 июля. …У меня на столе лежала только что доставленная из штаба 14‐го корпуса телеграмма. Телеграмма действительно оказалась короткой по числу слов, но содержание её было чрезвычайно важно: она гласила, что по высочайшему повелению 13 июля объявляется первым днем подготовительного к войне периода. Войскам приказывалось немедленно следовать на свои зимние квартиры».

В это время командир дивизии Новиков был на скачках. «Когда закончился первый заезд, я подошел к начальнику дивизии и попросил его спуститься со мной с вышки, чтобы доложить ему очень важную телеграмму. …Возбужденный полученным известием, начальник дивизии громогласно… объявил о подготовительном к войне периоде, хотя здесь присутствовали и семьи офицеров, и приглашённые гражданские лица. Новиков в обычном в таких случаях тоне произнес речь о защите веры, царя и отечества. Мне была наука на будущее, как нужно сохранять секреты даже от своего начальства. Загремело «ура», музыка заиграла гимн, и поле быстро опустело. Командиры полков тут же собрались, и в присутствии Новикова я условился с ними о часе выступления, маршруте движения, поддержании связи во время похода, напомнил им о необходимости скорейшего ознакомления с боевой задачей дивизии».

Вечером 15 июля штаб 14‐й кавалерийской дивизии прибыл в Ченстохов. В это время в городе даже в наиболее осведомленных банкирских кругах не допускали и мысли о близости войны.

При планировании мобилизации в Польше считалось, что из призываемых возрастов польского населения до двадцати процентов не явится. Однако на Ченстоховский сборный пункт пришли не только подлежащие призыву, но и добровольцы. Поляки были готовы сражаться с немцами в рядах Российской армии. Этот факт красноречиво доказывает, что Польша чувствовала себя не чужой в Российской империи. Большая часть польского народа до оккупации немцами не стремилась отделяться от России. В отличие от польской шляхты.

* * *

В первые дни военных действий два разведывательных эскадрона 14‐й дивизии перешли границу и с боем заняли станцию Гербы-прусские. «Когда разъезд неожиданно показался на поляне, в немецком батальоне поднялась паника. С криком «Казаки!» одни бросились бежать в лес без ружей, другие к ружьям. Испугался и наш разъезд. Он повернул обратно и шесть вёрст скакал галопом, пока не перескочил границу, которая отныне не имела значения, но по привычке успокоила людей, оказавшихся «дома».

По донесению разведывательных эскадронов, все приграничные деревни были брошены жителями.

Интересно, что наш разведывательный эскадрон несколько раз то занимал станцию Гербы-прусские, то отходил в Гербы-русские.

При одном из отступлений всё военное имущество было предано огню. В том числе и библиотека, которую молодой офицер Шапошников собирал многие годы.

В своих воспоминаниях он оставил запись о взятом в плен австрийском лейтенанте. Когда дивизия стояла к северу от Сыцынавы[58]58
  Сьцинава – город в Польше, входит в Нижнесилезское воеводство.


[Закрыть], над ней пролетал аэроплан. По нему открыли огонь из трёх тысяч винтовок. Через 45 минут на командный пункт штаба дивизии доставили пленного летчика. На допросе он показал, что австрийская пехота наступает непосредственно вдоль правого берега Вислы. «Веселый малый, выпив водки с офицерами связи, скоро забыл, что попал в плен, и искренне просил вернуть ему его тупую саблю».

При этом Шапошников посчитал нужным отметить, что у противника было установлено твёрдое управление своими частями, в то время как 14‐й кавалерийской дивизией не только не руководили, но даже не ориентировали в том, что делается у врага.

О своих первых боях Борис Михайлович подробно записал в книге «Пройденный путь»: «…Первый бой для каждого военнослужащего в частности и для соединения в целом является большим событием в жизни и предопределяет собой дальнейшее поведение на известный период в ходе войны…

Около 12 часов дня наблюдатели батареи обнаружили, что к северной опушке леса подходит большая колонна конницы противника. Старший офицер на батарее по привычке мирного времени спросил, можно ли открыть огонь. Он получил разрешение, и батарея беглым огнем обстреляла на предельном прицеле голову колонны. Неожиданно попав под артиллерийский огонь, конница австрийцев скрылась в лесу. Впоследствии через пленных офицеров этой дивизии выяснилось, что сразу же был ранен начальник дивизии генерал Корпи…

Первый бой 14‐й дивизии, хотя и не дал желаемых результатов, послужил для неё хорошей школой. Целый день полки провели под огнём трёх батарей, понеся ничтожные потери. Иными словами, дивизия обстрелялась».

14‐я кавалерийская дивизия выполняла боевую задачу, поставленную ей ещё в мирное время начальником штаба Варшавского военного округа: вела разведку противника, наступающего по левому берегу реки Висла, и прикрывала подступы к Иван-городу[59]59
  Ивангородская крепость – российская крепость XIX века возле польского города Демблин. Построена в 1832–1847 годах по инициативе наместника Ивана Фёдоровича Паскевича, светлейшего князя Варшавского – и наречена в его честь Ивангородской, или Ивангородом. Ныне Демблин (1840–1915 – Ивангород) – город в Польше, расположенный при впадении реки Вепрж в Вислу.


[Закрыть], который спешно укреплялся.