Текст книги "Голубоглазое чудовище"

Родион огрызнулся, задетый за живое:

– Хозяин его не скупой!

– Вот и ладно! Левую заднюю лапку отложи в сторону. Сделаем из нее амулет для тебя.

– На кой он мне?

– Глупый вопрос! Для привлечения удачи! Она тебе ой как нужна! Если не в курсе, кроличья лапка – самый счастливый талисман из всех существующих. Будешь постоянно носить при себе. Иначе не будет фарта. И везуха минует тебя стороной.

– Фарта мне всю жизнь не хватало! Никогда не жил красиво! Не в пример тем, кто родился с золотой ложкой во рту, я появился на свет с деревянной. Все, как в песне: «Жизнь моя – вечная осень».

– Потому что не было у тебя такой вот лапки.

С немалой долей иронии Веретенкин вымыл заячью конечность в памятной луже, закрепил на ветках для просушки. Без чувства уязвленного самолюбия выполнил все наставления «инструктора». Сделал надрез вдоль хребта, потянул располосованную шкуру в противоположные стороны. Та на удивление легко отделилась от тушки. Менее привлекательная и более кровавая работа началась с потрошением. Вывалив в траву ворох серых кишок, сверху хотел бросить субпродукты. Тигр остановил:

– Ливер отложи. Я съем, если тебе не жалко.

– Для хорошего тигра ничего не жалко! Что дальше?

– Режь на куски, нанизывай на ветки и в огонь. По уму, надо бы перед этим хорошенько промыть, да уж ладно, не до жиру. Не в той же лохани полоскать, которую так безрассудно хотел осушить, если б не моя бдительность! Шкурку и кишки отнеси подальше, сложи кучкой под дерево. Зверюшки все подчистят.

– Как-то некстати про «лохань» вспомнил! Опять пить захотелось! Забывать начал! Как тебя увидел, офигел, и все естественные желания напрочь отшибло! Сейчас не прочь выпить и кое-что покрепче воды. Жалко, нет у меня способности дьявола, надрезав кору дерева, извлечь вино!

– За чем дело встало? Продай нечистому душу. Наделит еще не такими способностями.

– Ну нет!

– Тогда довольствуйся малым. Поедим, свожу к роднику. Течет неподалеку. И напьешься вволю, и рыльце опухшее всполоснешь. Все легче будет.

– Ты бы поосторожней с «рыльцем»! Я твою морду никак не оскорбляю!

– Как можно морду оскорбить? – искренне удивился зверь. – Морда она и есть морда, что оскорбительно лишь с человеческой точки зрения.

– Можно обозвать ее «харей неумытой», «физиономией мерзопакостной».

– Круто! Неужели соответствует действительности?

Веретенкин уклонился от ответа, выложил на траву скудные припасы. Спросил:

– Сладкое любишь?

– Не побрезговал бы, – дипломатично ответил хищник. Родион протянул два кусочка рафинада и половину хлебной краюхи. Шершавый язык ловко слизнул с ладони сахар, не тронув хлеб.

– А беляшку? Не смотри, что черствая. В слюне размочишь.

– Тебе от нее больше прока. Мне на один зуб не хватит! За угощение спасибо! Не жадный! Заценил!

– Долг платежом красен! Ты – мне, я – тебе!

Тигр утолял голод на значительном удалении от Родиона, в кустах, чтобы не шокировать того кровожадным видом расправы с кабаньей тушей. Вышел к костру разомлевшим и чрезвычайно довольным. Сыто потянулся, занялся гигиеническими процедурами. Долго вылизывал лапы, шерсть, по-кошачьи умывался. Дальнейшее его действие привело Веретенкина в недоумение. Зверь вытащил из кустов несколько рваных кусков мяса и аккуратно сложил под ближайшей сосной. Родион не выдержал, полюбопытствовал с иронией:

– На «черный день» отложил?

– Задабриваю Хозяина Леса, чтобы в дальнейшем был к нам благосклонен.

– Не многовато «отстегнул»? Что завтра есть будешь?

– О себе не забыл. Тут не одному Хозяину. И Покровителю Зайцев, и Покровителю Кабанов, чтобы не обижались за убиенных. Всегда так поступаю после охоты.

– Сильно сомневаюсь, что «дары» дойдут до «адресатов». Вокруг столько халявщиков.

– Мое дело выразить благодарность. В охранники не нанимался.

Мясные остатки, оставленные для себя, закапывали вдвоем. Родион изрядно намучился, раздирая корни при копке ямы заостренной палкой. По ходу дела высказал недоумение:

– Что за Покровители такие, если допустили убийство опекаемых животных?

– У нас с тобой, как у всего сущего на земле, есть свои заступники. Сегодня наши договорились с ихними, – тигр кивнул башкой на «дары», – чтобы мы не умерли с голоду.

– Занятно рассуждаешь!

– Ой, только не надо завидовать!

– Чем плохо?

– Большой грех! Один из семи смертных!

– Какие грехи считаются смертными?

– Которые ведут к гибели души. Обратил внимание, кого я добыл? Старого русака, длинного и худого, чьи дни и без меня были сочтены. Покровитель Зайцев не подставил мне молодого, полного жизненных сил длинноухого. У кабана оказалась сломанной нога. Тоже не жилец по нашим, звериным, меркам. Потому поймал его быстро и без проблем. В озерах обитает Озерный Дух, в болотах – Болотный. Полновластные хозяева в своей среде над всем сущим.

– Твердо веришь в их существование? В двадцать первом веке?

– Тверже некуда. И не я один. Китайцы на что продвинуты и то в них верят! У них есть даже божество кровати. Его обязанность – охранять спальню и даровать потомство. А Князь Насекомых повелевает разными гадами и червями!

– Случайно, не знаешь моего благодетеля?

– В настоящее время это – я, – скромно потупил взор зверюга.

– Заявочка дай боже!

– В Прибайкалье у русских охотников до сих пор сохранился обычай обращаться к хангаю – Хозяину тайги и гор – с просьбой способствовать хорошей охоте. Умные и образованные люди, а верят в духов-покровителей. Про бурят и прочих местных народностей и говорить не стоит. Каждого знают по имени. Между прочим, у людей, помимо добрых покровителей, есть и злые. Куда без них? Баба-Яга из их числа.

– Не слышал, чтобы кто-то сталкивался с подобными существами.

– Многие духи стесняются своего обличья, потому стараются не «светиться», – уверенно заявил тигр. – Некоторые страшны как смертный грех. Они бывают и женского пола, также не блещущие красотой.

– Лично видел кого-нибудь из них?

– Не довелось, о чем ни капли не жалею. «Не видели того мои глаза, но слышали уши». Говорят, что ростом с такую вот сосну. Многие почему-то одноноги, одноруки, одноглазы. Все, как правило, заросшие шерстью. Некоторые принимают образы животных и зверей. Сразу заявляю, чтобы разговоров не было: я – не один из них!

– С языка снял! Точно не людоед? – завел старую пластинку Родион. Теперь на полном серьезе.

– Чем угодно могу поклясться!

– Что для тигров самое святое?

Зверь задумался ненадолго. Ответил с большой долей уверенности:

– Не знаю, как для кого, а для меня – свобода!

– Ею и клянись!

– Честное слово не катит?

– Простой клятвы будет достаточно. Маленькими мы на пальчиках клялись. С тобой это не получится.

– Как «на пальчиках»?

– Сцеплялись мизинцами и трижды встряхивали руки.

– Век свободы не видать, если соврал!

– Так-то лучше! Ты сказал, что у Покровителей есть имена.

– Есть. Несколько помню. Немало сил для этого потратил. Духа, обитающего в воде, зовут Сюллюкюн. Покровителя Птиц – Хомпоруун хотой. Хозяина Леса – Баай Барылаах. Язык сломать можно! При великой нужде нарекаю по-своему. Лесовушкин, Водянушкин, Зверюшкин… Как бы назвал Покровителя вон того паука, плетущего сети между двумя черемшинами?

– Паучкин.

– Потянет! По мне, он – Паучков.

– Добавь заячьи лапки и голову к своим «дарам». Пусть они будут моей благодарностью за сытый ужин.

– С чего вдруг такой поворот на сто восемьдесят градусов?

– На всякий случай. Ты так убедительно рассказывал про Хозяев, что я подумал: мое неверие в духов не означает, что их не существует.

– В верном направлении мыслишь, однако! Одобряю! По заверению ученых, численность пауков на Земле такова, что если бы они стали питаться людьми, то за год полностью уничтожили бы все человечество!

– Гонят! По ушам едут, и ты туда же! Объясни-ка лучше вот такую вещь. Во многих сказках и легендах в жертву разным чудовищам приносили только самых красивых девушек. Они вкуснее уродин, что ли?

– Ты – маленький? Девушки не для еды предназначались. Их пользовали по-взрослому.

– Это как?

– Совсем отстой! Из какой деревни выбрался? Их брали для сожительства! А про пауков – чистая правда!

– Чистая, чистая! Как иначе? А в «деревне» моей проживает без малого пятьдесят тысяч человек. Это так, к сведению. Районный центр, между прочим!

– На тебе это никак не сказалось.

– Ты для того ко мне прилип, чтобы было над кем изгаляться? Вместо того, чтобы оскорблять, своди к обещанному роднику, пока окончательно не стемнело.

– Не боись. Я в темноте вижу, как днем.

Родственные души

Тигриное «неподалеку» составило не меньше километра. Прозрачный ручей вытекал из-под позеленевшего от мха могучего камня, бежал по извилистому руслу, затем скрывался в густом подлеске. Холодная вода не остановила Родиона ни от жадных глотков, ни от водной процедуры. Отвел душу по полной, вымывшись по пояс. Тигр вел себя сдержанней. Несколько раз подбросил языком водяные капли в воздух, поймал открытой пастью и с достоинством удалился от ручья.

– «Земляк», в лютые морозы, когда все сковано льдом, как жажду утоляешь?

– По-разному. Бывало, лед грыз.

На обратном пути посвежевший Родион пошел на более тесный контакт:

– Полдня как вместе, а толком не познакомились. Как меня звать, знаешь. Для хороших тигров – Родя. У тебя имя есть? Случайно, не Шерхан?

– Пальцем в небо! Шаблонно мыслишь, Родион! Исходя из твоей логики, все рыжие коты – Чубайсы. В крайнем случае согласился бы на Феникса. Я неким образом тоже возрожденный!

– Загадками говоришь!

– Позже объясню. Киря я, Кирюха! Производные от Кирилла.

– Вот теперь полный порядок!

– Выпить бы на брудершафт, чтобы скрепить знакомство!

– А после целовать твою морду?! Уволь! Странная кличка для тигра! Людей так зовут. В зоопарке нарекли?

– Родители с рождения дали.

– Ты какой тигр?

– Что значит «какой»? – не понял Кирилл. – В смысле, добрый или злой?

– В смысле, какой породы?

Кирилл с ехидцей задал встречный, надеясь застать «земляка» врасплох:

– А сколько знаешь?

К его изумлению, Родион четко оттарабанил, как по-писаному:

– Бенгальскую, суматранскую, амурскую, южно-китайскую, индонезийскую, малазийскую.

– Суматранская? Впервые слышу! Ты все-таки не совсем потерянный для общества человек! Кое-что знаешь! – снисходительно констатировал Кирилл и выдал, как подсек, чем все-таки смутил Веретенкина. – Хотя с логикой туговато! С какой стати в Сибири взяться бенгальскому, а тем более суматранскому? Амурские мы! Откуда столь специфические познания?

Родион, справившись с замешательством, гордо парировал:

– К твоему сведению, я тоже тигр!

– Ну да! Будь я медведем, назвался бы медведем? А если – волком, то – волком?

– Интересное кино! За кого меня принимаешь?!

– За приспособленца, понятное дело!

– Какого рожна мне подстраиваться под тебя?

– Чтобы я окончательно проникся к тебе уважением и не съел при неблагоприятных условиях!

– А это возможно?

– Не заморачивайся! Шутка! Так почему считаешь, что ты – тигр?

– Согласно китайскому гороскопу. Мне все интересно, что касается твоего вида. В нашем доме много чего связано с твоим братом: огромный тигрище в спальне на подоконнике несколько лет пялится на улицу. В большой комнате на серванте под потолком пристроилась тигрица с тигренком. Все, как понимаешь, мягкие игрушки. В каждой комнате висит по картине с изображением тигра. Магнитные зверюшки облепили дверцу холодильника. Сестренка Самира по гороскопу – Петух. Но и в ее комнате наличие полосатиков зашкаливает! Петухов наберется на один «курятник», не больше. У нас общий знак зодиака – Близнецы. Наверное, поэтому предпочтения одинаковые.

– Мы с тобой, оказывается, кое-в чем схожи! Не потому ли быстро нашли общий язык? По моим прикидкам, ты по натуре должен быть кошатником.

– Так и есть.

– А у меня две сестры!

– Хорошее дело! Одобряю!

– «Одобряешь»? Ну-ну! Приколи что-нибудь про нас!

– Хочешь проверить, не заправляю ли арапа?

– Без всякого умысла попросил! По простоте душевной!

– Про свою породу должен больше моего знать.

– Так и скажи, что не хочешь.

– Что поведать про тебя такое, чего бы ты не знал про себя? Разве не в курсе, что можешь за раз съесть до тридцати килограммов от туши? Что в прыжке в силах преодолеть расстояние в девять метров? Что твой шаг равен полутора метрам?

– Теперь знаю. Рубил бы фишку, имей при себе весы с рулеткой. Ни того, ни другого, как видишь, не наблюдается.

– Вот и поговорили!

Дружно трещал в огне сухостой, где-то неподалеку изредка ухал филин. Приятно пахло свежей хвоей и мхом. Несмотря на сытость, Родиону не спалось, как и его визави. Лежал на спине, подложив под голову сцепленные в замок руки, прослеживал короткий путь к звездам огненных искр. Созерцание прервал Кирилл:

– Почему не спишь? Мое присутствие тяготит?

– Терпимо… пока. До сих пор чувствую себя не в своей тарелке.

– Что так?

– Едва Богу душу не отдал, увидав тебя! Подумал: «Мама, роди меня обратно!» Отчетливо понял, что испытывает мышь рядом с кошкой.

– А держался до конца молодцом! Ни за что не поверил бы, что труса праздновал!

– Понты голимые! Сердце билось с такой силой, что едва грудную клетку не пробило!

– Бьется храброе сердце, трусливое – стучит!

– Спасибо! Все никак не могу поверить в реальность происходящего.

– Прекрати терзаться, если не хочешь повредиться рассудком! Сбрендишь и кому будешь нужен? Ты в объективной реальности! И я – не плод твоего воображения! Редкостный феномен, конечно. Все равно что восьмое чудо света. Кто услышит про мою способность к человеческой речи, с ходу заявит, что это небывальщина. Но тут уже ничего не попишешь! Я сам до сих пор пребываю в замешательстве. «Есть многое в природе, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам»!

– Меня Родионом зовут!

– Это я Уильяма Шекспира процитировал.

– Обещал рассказать, как до жизни такой докатился!

– Давай завтра? История не короткая.

– Как хочешь.

– Знаешь, что за пятна на луне?

Оказывается, Кирилл тоже смотрел на небо.

– Все знают. Кратеры, образовавшиеся от столкновения с метеоритами. Их еще называют морями.

– Абхазы другого мнения. По их верованию, это коровий навоз, брошенный вверх пастухом и рассыпавшийся по лунной поверхности.

Родион рассмеялся. Кирилл продолжил, вдохновленный реакцией слушателя:

– А вот еще вопрос. Рупь за сто, начнешь пузыри пускать! Кто у Адама была первая жена?

– Разве у него их было несколько?

– Ну да.

– Ева! Кто же еще!

– Вот и нет! Лилит! Бог, сотворив Адама, тут же вылепил ему женщину и назвал ее Лилит. У Адама с Лилит сразу не заладились отношения, спорить начали. Лилит утверждала, что они равны, раз оба сделаны из глины. Адам не согласился на равенство, и Лилит улетела, став впоследствии злым духом. Пришлось Богу сотворить другую женщину, уже из ребра Адама. Почему не из глины? Моя версия: не хватило материала. Все, что осталось после Адама, ушло на Лилит.

– Ерунда! Я думаю, чтобы Ева была покладистая, не претендовала на равенство!

– А, пожалуй, твоя правда! – согласился Кирилл. Он неожиданно вскочил и без слов направился в сгустившуюся темноту.

– Далеко? – крикнул вдогонку Родион. – Глаза выколешь!

– Напоминаю для забывчивых: в темноте вижу в шесть раз лучше человека! Побрызгаю на деревья, застолблю территорию. Хищники не сунутся незваными. Не хочешь присоединиться? Окропишь окрестности, больше шансов отпугнуть зверье.

– Или наоборот, привлечь! Рыкни для гарантии!

– Я рычу при спаривании, – огорошил Кирилл, – да при нападении на добычу. А сейчас просто хочу совместить приятное с полезным.

«Благородный вор»

– Вот ведь парадокс! – воскликнул Кирилл, выходя из темноты на свет костра бесшумной походкой. – Когда был маленьким, мочился в ручьи, чтобы скрыть от врагов свой запах в тех случаях, когда мать оставляла нас с сестрой одних. Теперь специально его распространяю, чтобы враги знали о моем присутствии!

Он вернулся со здоровенным тетеревом в пасти, которого тотчас принялся потрошить.

– Ну, ты и жрать! – не выдержал Родион. – Только что кабанчика «уговорил»!

– Треть кабанчика, если быть точным. Птичка сама под лапу попалась! Не смог побороть искушение!

– Хорошо тебе живется! Все само в лапы идет!

– Помни о пятом грехе!..

– У нас с тобой неплохой симбиоз получается, – заявил немного погодя, пристраиваясь рядом с Родионом по одну сторону от костра. Перед этим не забыл остатки тетерева присоединить к «дарам» Хозяевам. Хвойную лежанку проигнорировал, развалился на траве, умиротворенно замурлыкал значительно громче кошек.

– Что за симбиоз? – без особой заинтересованности спросил Веретенкин.

– Взаимоотношение тигра и человека, при котором человек полностью зависит от тигра, пользуясь его дружеским расположением.

– Стремновато как-то быть у зверя в зависимости!

– Происходи все наоборот, оба пропадем! Из нас двоих ты – слабое звено. Это даже не обсуждается.

– Прекрати оскорблять!

– Против правды не попрешь.

– У тебя большое потомство?

– К чему клонишь?

– Интересно знать, скольких наставил на путь истинный до меня.

– Ни одного. Произвел немало. Должен знать, что у нас самцы не участвуют в воспитании детенышей. Мы живем по принципу: «Сделал дело, гуляй смело».

– Тигрята мужского пола живут с матерью около двадцати месяцев, самочки – более двадцати четырех. Это-то можешь подтвердить?

– Конечно! У нас ведь в каждом логове по календарю висит, по которому и ведем счет времени!

– Язва!

– Не нарывайся! Думай, что говоришь!

– Не мог бы с утра пораньше метнуться в те края, откуда я пришел? У тебя, как у хищника, должно быть отменное обоняние. Пробежался бы по моим следам. Я ведь, к твоему сведению, в бегах. Хочу знать, преследование за мной завтра продолжится или нет.

– Убил кого-то?!

– Типун тебе на язык! Взял кое-что без спросу, – чистосердечно признался, приподняв над землей рюкзак и слегка тряхнув его. О пьянке, предшествующей побегу, не рискнул поведать, чтобы не потерять уважение зверя, только-только наладившееся. Последовавшей реакции не ожидал.

– Так ты воришка?! – вскочил Кирилл на лапы. Шерсть на загривке и хребте ощетинилась, что было хорошо видно в багровом свете костра.

– Если вор, то благородный.

– Таких не бывает!

– Чего всполошился? Воров не любишь?

– Кто ж их любит? Я так просто презираю! У якутов посягнуть на чужое – немыслимое дело. Вор для них – «настоящая собака», которую «ружьем стрелять надо»! Полностью разделяю и одобряю!

– Какая связь между тобой и якутами? Все время на них ссылаешься.

– Будучи тигренком, побывал у них в полоне. Вызволили из браконьерской петли, взяли в стойбище. Жил с ними в одном чуме. Без малого год продержался, по весне сбежал.

– Разговаривать у них научился?

– То совсем другая история. Более поздняя.

– Загрызешь, поскольку без ружья?

– Прежде послушаю твою байку. Прихлопнуть как комара – секундное дело! Ты в Красную книгу не внесен, за тебя ничего не будет.

– Во время промысла кедровых шишек наткнулись с артельщиками на странный камень. Лежал в старице, полузасыпанный песком. Красивый, правильной овальной формы.

– Так ты шишкобой?

– Был до сегодняшнего дня.

Родион погрустнел…

На таежный промысел его сманил дядька, брат матери, посулив невиданные барыши от продажи кедровых орехов «москвичам». Пустобрех так закружил Родиону голову, что тот, попустившись городскими удобствами, подхватился и махнул за длинным рублем через пол-России в сибирскую деревушку.

Предки не возражали. Еще бы им возникать! Спали и видели, как стряхнуть с шеи ярмо, коим стал для них непутевый сыночек. На одиннадцатилетнюю дочь Самиру возлагали больше надежды. Беспутный срочную отслужил, а все пацан пацаном. Армия для него стала школой жизни лишь частично. Научился заправлять за собой кровать да выковыривать у картофеля «глазки» после картофелечистки во время многочисленных нарядов вне очереди после отбоя. А еще – пить зубную пасту, выдавленную в кружку с водой и тщательно перемешанную, чтобы набухаться. Когда первый раз увидел сей процесс, спросил по наивности у сослуживцев, для чего это. «Пояснили» на голубом глазу, что «для отбеливания ануса»! За двадцать лет не получил ни одной мало-мальски хорошей специальности. Перебивался случайными заработками на случайных работах. Родители уже не чаяли, что когда-нибудь приведет им в дом помощницу, а себе – спутницу жизни. Кто позарится на такое «сокровище»? Глядишь, поработав с дядькой, сам себя оденет, обует, и, может статься, родителям подкинет копеечку от щедрот своих.

В Листвянке Родион быстро прозрел, но было поздно поворачивать оглобли. Ничего хорошего в деревне, кроме красивого названия, не было. Реальность не соответствовала россказням родственника. Хитрецу не хватало рабочих рук в его кустарной, нигде не зарегистрированной артели, потому и положил глаз на племянника.

Пребывая в кедровом царстве, местное население не жило в роскоши, не каталось как сыр в масле. Перебивалось из кулька в рогожку, бедствовало из-за отсутствия постоянной работы. Для большинства жителей доход от шишек – единственный источник, из которого черпали средства для существования. Тайга щедро делилась своими богатствами, никого не обделяя. Было бы желание и упорство добраться до них. Беда в том, что хороший урожай шишек бывал не каждый год. Раз в пять лет, не чаще. В хороший сезон за день действительно можно было нехило заработать: до шести тысяч, а то и поболее. Нынче, как и в два последних года, природа подвела. Лето выдалось скудным на лесные дары.

– … Посчитали камень простой речной галькой, отшлифованной за многие годы водой. Хотели на месте оставить. Смутили замысловатые линии на чересчур гладкой поверхности. Приперли в деревню, чтобы не мы одни могли полюбоваться причудами природы. Кто-то пустил «пулю», что это – яйцо динозавра! По округе молва быстрее ветра разнесла вовсе невероятную весть. Будто бы в Листвянке поймали живого детеныша динозавра! В дядькин дом началось паломничество. Грязи нанесли немерено, пока тетя Нина, дядькина жена, не догадалась на день выставлять камень для всеобщего обозрения за ограду на табуретке.

«Москвичи», мужики ушлые, с показушным равнодушием обозвали камень непонятным словом «артефакт» и до конца придерживались этой версии. Мало кто из деревенских знал, что они поспешно вызвали по телефону научного светоча, палеонтолога по специальности, который в узком кругу под большим секретом авторитетно заявил, что камень – действительно подлинное яйцо древнего ящера. Ученому мужу поверили безоговорочно. Еще от него посвященные, и я в том числе волею случая, узнали, что в среде палеонтологов не стихает спор о том, проживали ли динозавры на территории современной России. Наша находка будто бы подтверждала выводы оптимистов и посрамляла скептиков. Знаю все потому, что случайно их разговор подслушал. Шушукались за закрытыми дверьми, но при открытой форточке. Оказывается, яйцо имеет огромную ценность, как материальную, так и историческую. «Москвичей» больше деньги интересовали. Тут же размечтались нехило подняться от продажи «артефакта» на «черном» рынке. Предложили дядьке продать его, посулив большие по местным меркам деньги, занизив в действительности стоимость в десятки раз. Свой интерес объяснили необычным рисунком на поверхности камня, будто бы редко встречающимся в природе.

Дядька без долгих уговоров пошел на сделку, не увидев в «артефакте» никакого проку. Я же, то ли по молодости, то ли по природной глупости, посчитал, что данная вещь должна стать достоянием государства, а не экспонатом в коллекции какого-нибудь подпольного коллекционера-миллионера, и умыкнул предмет торга после того, как «продавец» получил деньги. Хочу отдать его в музей, если выберусь из тайги целым и невредимым. А там ученые пусть разбираются, что это такое на самом деле. Загрызешь?

– Хватит заливать! – безапелляционно заявил Кирилл, терпеливо выслушав Родионово повествование. – Хочешь скажу, как все было на самом деле?

– И как же? – спросил рассказчик, обескураженный откликом на изложенную историю.

– Узнал, нищеброд, из подслушанного разговора о баснословной стоимости находки и сбежал с ней с целью наживы!

Веретенкин задохнулся от безграничного возмущения, настолько поверив за время плутания по буреломам в придуманную историю. Отдышавшись, завопил:

– Да чтоб провалиться мне на этом месте, если соврал! Чтоб разорвало меня на мелкие кусочки, если хоть одно слово ложно! А ты, а ты…Чтоб тебя карачун забрал!

– Чего разорался? Не рычи! С юмором дружить надо. Пошутил я! – пошел на попятную «земляк». – Что, не могу себе позволить? Если разговариваю на человеческом языке, значит, ничто человеческое мне не чуждо! Мир? Мир, спрашиваю?

– Чтоб ты дотянуться не мог до того места, где сильно чешется!

– Я не заслужил такую участь за безобидную шутку!

– Ты достоин более ужасной доли! Сдать бы на живодерню, а из шкуры набить чучело!

– Пока этого не случилось, мир? Не будешь рычать на меня?

– Запомни: взаймы взял! Меня не надо проверять на вшивость! Достал так достал! Весь запас нецензурных слов забыл! А то бы уши твои коротышные в трубочку свернулись и не выпрямились! Ежа бы тебе под хвост!

– Только не туда! – воскликнул тигр. – Нельзя быть таким жестоким!

– Ладно, в глотку!

– Покажи, что стырил.

Родион развязал рюкзак, зло подтолкнул. Кирилл заглянул в темное нутро мешка, изрек:

– На дыню смахивает. Тяжеленное, поди? Пупок не развязался?

– Своя ноша не тянет! – буркнул Веретенкин, медленно остывая от эмоциональной вспышки.

– Аристотель считал, что из заостренных яиц вылупляются петушки, из округленных – курочки.

– И че?

– Твое яйцо заостренное.

– Не мое, а динозавра! – поправил Родион.

Кирилл ухмыльнулся:

– Верно! Брякнул, не подумавши! Из этого при благоприятных условиях должен был вылупиться самец. Сильно сомневаюсь, что динозавра. – Он еще раз заглянул в рюкзак. – Мелковат до неприличия!

– Крупнейший знаток по яйцам? – с ехидцей спросил Родион. – Динозавры разными были. Встречались и мелкие особи. На картинках видел.

– Неправда! Все динозавры были одинаковые, просто разные археологи собирали их кости по-разному! Опять шучу! Всего лишь анекдот! Кто за тобой гонится?

– Тунгусы, недавние напарники по промыслу! В рот им всем по селедке с молоком! Соблазнились, собаки, щедрыми посулами за мою поимку.

– За время блуждания по тайге ни одного тунгуса не встретил. Как твои выглядят?

– Обыкновенно! С раскосыми глазами.

– И это все приметы?!

– Что еще надо?

– Нет, ничего! Вопросов больше не имею. Коли обещано солидное вознаграждение за твою голову…

– Сказал тоже, «за голову»! За яйцо!

– … кореша не отступятся. Мне не стоит и лапы натруждать.

– Хорошо подумал?

– Лучше некуда. Есть еще одна причина, по которой с утра коготь о коготь не ударю. Праздник завтра, «День Тигра»!

– Разве есть такой?

– Не один год уже.

– Шараебиться будешь?

– Это как?

– Бездельничать.

– Как получится.

– Не стыдно будет в глаза смотреть, морда полосатая?!

– Ничуть. Имею полное право.

– Мне что прикажешь делать?

– То же самое. Чем плохо лежать на солнышке и чесать грудь… ниже пупа?