Текст книги "Когнитивные механизмы невербальной коммуникации"

1.5. Категориальная структура эмоциональных выражений лица

Структура субъективного пространства экспрессий изучается на материале восприятия состояний лица, переходных между базовыми эмоциями. С помощью компьютерного морфинга выражений лица, процедур идентификации и дискриминационной АВХ-задачи выявляются содержание категориального поля переходных эмоций и характеристика разделяющих их границ (эффект категориальности восприятия) (Жегалло, 2007). Эффект категориальности экспрессий лица проявляется в различных формах и зависит от темперамента (экстраверсии и нейротизма) наблюдателей. Границы между категориями базовых экспрессий определяются особенностями опорных паттернов выражений лица и контекста решаемой задачи. Они могут размещаться в середине переходного ряда («страх» – «отвращение»), смещаться в сторону одного из прототипов («радость» – «гнев»), быть узкими или широкими («страх» – «печаль»), либо отсутствовать вовсе («радость» – «печаль»). Вариативность эффекта категориальности отражает динамику соотношения категориальных полей различных базовых эмоций, указывая на моменты как дискретности, так и непрерывности пространства воспринимаемых экспрессий (Барабанщиков, Жегалло, Хрисанфова, 2007).

Реконструкция перцептивного пространства базовых и переходных экспрессий позволила выделить по меньшей мере три измерения, необходимые для описания совокупности межкатегориальных взаимосвязей выражений лица. Перцептивные категории эмоций могут быть обособлены друг от друга и потому легко распознаваться (радость, спокойствие), но могут и пересекаться, приводя к многозначности идентификации. Если печаль, гнев и отвращение имеют общую периферию, то удивление и страх – и общее ядро категорий. Выражение спокойствия занимает положение, равнозначное базовым эмоциям, а центром категориального пространства является лицо как таковое (предельное обобщение всех экспрессий) (Куракова, 2013).

В зависимости от модальности переходных экспрессий возможны три основные типа распределения точности решения ABX-задачи: 1) межкатегориальный пик; 2) высокое плато на границе категорий; 3) равномерное распределение, в котором экспрессии различаются одинаково точно вне зависимости от их принадлежности к одной или разным модальностям. Увеличение точности различения на границе категорий – эффект категориальности восприятия – может принимать различные формы, становясь более выраженным для категорий, несмежных в перцептивном пространстве. В смещениях пика различения в сторону одного из прототипов экспрессий отражены различия в аттрактивности базовых эмоций. Вариативность точности различения определяется не только категориальной отнесенностью экспрессий, но также расстоянием между ними в перцептивном пространстве, модальностью каждой из опорных экспрессий и индивидуальными вариациями категоризации экспрессий. В условиях пространственной инверсии лица точность различения экспрессий не снижается, хотя сложность решаемой задачи возрастает. Эффект категориальности восприятия и связь между категоризацией и различением экспрессий сохраняется (Жегалло, Королькова, 2014; Куракова, Жегалло, 2012).

Структура категориальных оценок реальных переходных экспрессий лица более дифференцированна, чем структура искусственных изображений-морфов. В частности, в переход между гневом и страхом включаются впечатления отвращения и удивления, а переход между печалью и отвращением может не иметь четко выраженной границы. Взаимосвязи между категориями базовых эмоций становятся более сложными и прочными. Возрастает влияние избирательной адаптации к контексту, который еще больше дифференцирует структуру категориального поля. Точность различения, как и в случае переходных морфов, имеет форму пика или высокого плато и связана с модальностью базовых экспрессий, расстоянием между ними в пространстве перцептивных категорий и индивидуальными вариациями (Куракова, 2012, 2013).

Согласно результатам наших исследований, перцептивные категории эмоциональных выражений лица мало похожи на абстрактные вместилища проявлений состояния людей, объединенные лишь общими внешними признаками. На уровне психологического анализа категоризация зависит и от того, кто выполняет акт восприятия, и от условий, в которых он совершается, и от особенностей самого этого акта. Связь между экзонами и оценками переживаний натурщика является подвижной, чувствительной к интенсивности проявления эмоции, эгоцентрической ориентации лица, закрытости его частей, продолжительности экспозиции и др. Решение о модальности состояния коммуниканта принимается наблюдателем на основании не просто признаков, а признаков, структурированных определенным образом, причем в определенный момент времени. Категории базовых эмоций являются «воплощенными» (Дж. Лакофф) – опираются на психофизиологический и психологический потенциал человека и в силу этого наделены прототипическим статусом. Критерии соответствия экспрессии лица тому или иному эмоциональному состоянию находятся на стороне субъекта. Базовый же уровень перцептивных категорий определяется через практический опыт узнавания эмоции по виду лица, который хорошо различим, гештальтизирован, легко описывается словами и непосредственно включен в процессы общения и совместной деятельности. С этой точки зрения категории базовых эмоций играют роль функциональных единиц когнитивно-коммуникативного опыта человека, в которых вид лица и его восприятие сторонними людьми тесно переплетаются (Барабанщиков, Жегалло, Куракова, 2016).

Совокупность полученных результатов позволяет заключить, что восприятие базовых экспрессий лица системно организовано, опосредовано рядом личностных и ситуативных детерминант, а структура категорий и характер границ между ними динамически меняются в зависимости от требований когнитивно-коммуникативной задачи и хода ее решения.

1.6. Представление о личности человека

Занимаясь проблемами визуальной психодиагностики, мы обратили внимание, что социально-психологические исследования перцепции сконцентрированы преимущественно на ошибках в оценке людей. Подчеркивая обстоятельства, исключающие представление о наблюдаемом человеке (эффекты «ореола», «первичности», «новизны», роль атрибуции, проекции и стереотипизации), исследователи стараются не замечать фактов верного (адекватного) восприятия либо рассматривают их как само собой разумеющееся. Возникли вопросы, ответы на которые можно было получить только в ходе специально поставленных экспериментов. Насколько адекватно воспринимаются интеллектуальные, эмоционально-волевые, коммуникативные и другие особенности человека по выражению его лица? От чего зависит визуальная оценка коммуниканта и как она строится? Каково соотношение эффектов адекватного и неадекватного восприятия личности партнера по общению?

Совместно с С. М. Федосеенковой (2003) на основе метода 16-PF Кеттелла мы разработали методику параллельных оценок индивидуально-психологических особенностей натурщиков, наблюдателей (испытуемых) и фотопортретов натурщиков наблюдателями, которая позволила получить новые данные о природе межличностного восприятия.

Оказалось, что человек, изображенный на фотографии, в двух случаях из трех воспринимается со стороны таким же, каким он представляется самому себе. Адекватность ОН-концепции зависит от проницательности наблюдателя и типа лица натурщика. В структуре ОН-концепции преобладают свойства личности, обнаруживаемые наблюдателем у других людей. Вместе с тем, чем больше элементов Я-концепции включается в ОН-концепцию, тем адекватность межличностного восприятия выше.

Индивидуально-психологические особенности натурщиков воспринимаются избирательно: одни свойства представлены в ОН-концепции более, другие – менее адекватно, третьи – почти не дифференцируются. Адекватное восприятие индивидуально-психологических свойств натурщика предполагает различные, но достаточно определенные сочетания индивидуально-психологических свойств наблюдателя. Благодаря широкой коммуникативной базе, связь Я-концепции и ОН-концепции оказывается гибкой. При этом основная субъектная составляющая межличностного восприятия – структура личности наблюдателя – определяет содержание ОН-концепции не сама по себе, а посредством коммуникативного опыта (Барабанщиков, 2009; Барабанщиков, Болдырев, 2006, 2007; Федосеенкова, 2003).

При прямой (без принятых коррекционных поправок) оценке индивидуально-психологических особенностей коммуникантов средняя адекватность распознавания личностных черт натурщика по целому изображению лица приближается к 40 %. Точность восприятия выражения лица по его правой и левой половинам совпадает с оценкой выражения лица в целом. Менее адекватную информацию дают его нижняя и особенно верхняя части. Адекватность оценок зависит от пола натурщика: выражение женского лица более точно распознается по нижней половине, мужского – по верхней.

Обращение наблюдателя к Я-концепции варьирует в зависимости от типа лица натурщика и расположения открытой зоны лица. Чаще всего это происходит при оценке нижней половины женского лица и правой стороны мужского, редко – при оценке верхней половины и левой стороны женского лица. Наблюдатели-мужчины эффективнее используют коммуникативный опыт, наблюдатели-женщины больше доверяют собственной личности (используют Я-концепцию).

Демонстрация полностью открытого лица сама по себе не достаточна для эффективного распознавания индивидуально-психологических свойств натурщика. Окклюзия способна как ослабить, так и усилить адекватность восприятия. Каждая часть лица обладает характерным набором экзонов и определенными возможностями выражения личностных черт натурщика – экспрессивным потенциалом. Эти возможности неодинаковы и зависят от типа лица и разновидности окклюзии. Благодаря конфигурационными связям экспрессивный потенциал открытых частей лица может быть изменен (Барабанщиков, 2008; Болдырев, 2006).

В общем плане ни лицо в целом, ни его фрагменты сами по себе не являются достаточными для адекватного распознавания индивидуально-психологических особенностей натурщика. Выразительность и «читаемость» лица обусловлены его экспрессивными возможностями (потенциалом) и взаимовлиянием частей. Их своеобразный сплав образует экспрессивную организацию лица. Многообразие форм экспрессивной организации, выявленных в экспериментах, исключает универсализацию любого из способов взаимоотношения частей лица и его целого.

Наиболее точно при всех видах окклюзии и типах лица определяются оптимизм и оригинальность натурщика, хуже всего – его легкомысленность. Оценки, выполненные на основании фрагментарного лица, могут быть и выше, и ниже целого. Точность распознавания отдельных черт личности по фотоизображению мужских и женских лиц в общем случае не совпадает. Средние значения адекватности восприятия отдельных черт достигают 90 %, в то время как другие черты остаются нераспознанными (около 1 %). Каждое конкретное лицо натурщика предполагает ограниченный набор устойчивых черт, которые воспринимаются наиболее и наименее адекватно независимо от типа окклюзии. Их констелляция выражает характерологическое ядро ОН-образа.

Предикторами проницательности – успешного распознавания личностных черт натурщика – выступают: при демонстрации целого лица – высокий самоконтроль наблюдателя, при демонстрации горизонтально разделенного лица – зависимость наблюдателя от других людей, при демонстрации вертикально разделенного лица – слабый социальный контакт (Барабанщиков, 2008, 2009; Барабанщиков, Болдырев, 2007).

Необходимо отметить, что при всей похожести правая и левая половины лица несут разную содержательную нагрузку и по-разному воспринимаются наблюдателями. Левая от наблюдателя половина выглядит более экспрессивной, больше выражающей индивидуальность человека, правая – более сдержанной и официальной. Н. Г. Артёмцева (2003) демонстрировала наблюдателям половины фотопортретов лиц известных деятелей литературы, искусства и науки – Ф. М. Достоевского, А. А. Блока, А. Эйнштейна и др., которые оценивались испытуемым с помощью 12 личностных шкал. Представленные частично, популярные люди часто оставались неузнанными, а результаты оценок их индивидуально-психологических особенностей по разным сторонам лица совпадали лишь частично. Например, по левой (от наблюдателя) половине фотоизображения лица А. Эйнштейн характеризуется как грустный, злой, умный, сильный, интровертированный, рациональный; по правой половине – веселый, добрый, безумный, мягкий, экстравертированный, чувственный. Обобщенное содержание оценок в целом соответствует индивидуально-психологическим особенностям натурщика, выявленным биографическим методом – путем анализа писем, дневников, воспоминаний близких и друзей, автобиографических заметок. При этом совокупная характеристика личности человека, построенная на восприятии отдельных сторон лица, оказывается нередко более полной и широкой, чем при восприятии целого изображения. Вместе с тем каких-либо преимуществ одной из сторон лица обнаружено не было. Замечено лишь, что при экспозиции разных половин наблюдатели могут использовать различные стратегии оценивания. Например, при оценке левой стороны лица наблюдатели больше опираются на механизм положительной, а при оценке правой половины – отрицательной проекции (Артёмцева, 2003; Артёмцева и др., 2004).

Адекватность восприятия индивидуально-психологических особенностей незнакомого человека зависит от контура его лица. Среди искусственно сгенерированных лиц наиболее точно оцениваются круглые, хуже всего – ромбовидные. Оценки натурщиков с квадратной, прямоугольной и треугольной конфигурацией лица не различаются и характеризуются промежуточными значениями. По сравнению с искусственно сгенерированными формами лица с природной конфигурацией воспринимаются точнее.

Контур лица влияет на оценку индивидуально-психологических особенностей человека избирательно. Наиболее чувствительны к морфотипу лица личностные черты, указывающие на уровень привлекательности натурщика (ответственность, доброта, отзывчивость, справедливость), менее чувствительны черты, связанные с экстравертированностью личности (разговорчивость, деятельность). Волевые качества человека к изменению морфотипов лица индифферентны. Оценки людей с квадратной конфигурацией лица преимущественно опираются на Я-концепцию наблюдателя, людей с круглой и ромбовидной формами – на коммуникативный опыт. Информация об индивидуально-психологических свойствах человека, содержащаяся в контуре лица, опосредована представлениями о конституции его тела. Эффективность восприятия личностных черт натурщика по контуру лица нередко выше, чем по целому лицу (Барабанщиков, Дивеев, 2009; Дивеев, 2009).

Другой важной детерминантой представлений о личности незнакомого человека является продолжительность экспозиции лица. Представления складываются в течение двух – трех десятков миллисекунд и в дальнейшем (50 мс–30 с) существенно не меняются. При экспозиции целого лица на 50 мс около 60 % черт личности натурщика оцениваются верно, причем большая их часть связана с Я-концепцией наблюдателя. В отличие от перцептогенеза экспрессий лица микродинамика восприятия личностных черт подчиняется другим закономерностям (Барабанщиков, Демидов, 2008; Демидов, 2009).

На разных этапах развертывания ОН-концепции преобладают различные механизмы межличностного восприятия. При экспозиции лица в 50–200 мс определяющую роль играет Я-концепция зрителя, на интервале 3–30 с – коммуникативный опыт. Наименьшая субъективная сложность оценки личностных черт натурщика соответствует экспозиции 100 мс и возрастает при уменьшении либо увеличении времени экспозиции. Взгляд, невольно брошенный на лицо коммуниканта (длительность одной зрительной фиксации – 200–300 мс), достаточен для получения сравнительно полной информации о личности человека.

Межличностное восприятие носит избирательный характер, при этом адекватность распознавания каждой личностной черты предполагает оптимальный режим экспозиции лица. При экспозиции в 50 мс наиболее точно распознаются «сила» и «самостоятельность» натурщика, при 100 мс – «энергичность» и «деятельность», при 200 мс и 3 с – «самостоятельность», при 30 с – «сила» и «самостоятельность». Большинство оценок личности при экспозиции фотоизображений в 50–100 мс выполняется точнее оценок тех же черт при экспозиции в 30 с. При этом ОН-образ как целое остается неизменным.

Информация о личности человека, заключенная в выражении лица, изображенного на фотографии, является достаточно полной и от перемещений натурщика, его поз, мимики, жестов и голоса непосредственно не зависит. Невербальная информация о коммуниканте, полученная из различных источников, не суммируется, но упорядочивается в рамках ОН-концепции. Анализ межличностного восприятия, выполняемый на основе процедур викарного общения, не противоречит требованиям экологической валидности исследований (Барабанщиков, 2009; Демидов, 2009).

Избирательность восприятия индивидуально-психологических особенностей человека не зависит от ситуации и длительности экспозиции изображения натурщика. Лучше всего по выражению лица распознаются черты личности, связанные с доминантностью человека, хуже всего – его нравственные качества.

Средние показатели основных механизмов межличностного восприятия (за исключением проекции) в ситуациях непосредственного и опосредованного (фото– и видеоизображением) наблюдения достоверно не различаются и устойчивы во времени. В широком диапазоне ситуаций адекватность межличностного восприятия зависит от степени обращения к Я-концепции. Чем больше наблюдатель опирается на собственные особенности личности, тем адекватнее воспринимается натурщик (Барабанщиков, 2009; Барабанщиков, Демидов, 2007).

Описанные результаты экспериментальных исследований касаются восприятия и оценки «поверхностных» свойств личности, обеспечивающих приспособление человека к условиям его жизни (эмоциональные проявления, мотивационные, волевые и интеллектуальные особенности). Однако личность включает в себя и «глубинные» свойства – сущностные (бытийные) определения человека, которые остаются неизменными в течение длительных отрезков времени, а иногда и всей жизни (экзистенциальные качества, нравственные ценности, духовные устремления). В работах, выполненных нами совместно с И. Н. Майниной, методика параллельных оценок индивидуально-психологических особенностей людей реализовывалась на основе опросника «Шкала экзистенции» А. Лэнгле и К. Орглер, позволяющего оценить «экзистенциальную наполненность» личности человека – его способности выйти за собственные пределы, умение жить в соответствии с выбранными ценностями, доверять себе (Майнина, Васанов, 2010).

Согласно проведенным исследованиям «поверхностные» и «глубинные» индивидуально-психологические характеристики натурщиков воспринимаются наблюдателями по-разному. По фотоизображению лица человека верно оценивается около 28 % «глубинных» и до 41 % «поверхностных» личностных свойств. При оценке «поверхностных» свойств наблюдатели преимущественно опираются на Я-концепцию, при оценке «глубинных» – на коммуникативный опыт.

«Глубинные» свойства личности мужчин и женщин проявляются в выражениях лица примерно одинаково, а пол наблюдателей не связан с их оценкой. Пол наблюдателей и натурщиков связан с оценкой «поверхностных» свойств личности. Уровень самоуважения и удовлетворенности собой лучше распознаются наблюдателями по фотоизображению натурщиц-женщин; уверенность в себе, уровень самоконтроля и независимость от внешних обстоятельств – по фотоизображению натурщиков-мужчин. Наблюдатели-женщины лучше, чем мужчины, распознают уровень самоуважения, удовлетворенности собой и дают более точные оценки волевым особенностям натурщиков.

Наблюдатели способны дифференцировать уровни экзистенциальной наполненности личности натурщика по фотоизображению его лица. Наблюдатели с низким и средним уровнем экзистенциальной наполненности более точно оценивают «поверхностные» индивидуально-психологические особенности натурщика, наблюдатели с высоким – с одинаковой точностью оценивают и «глубинные», и «поверхностные» свойства натурщика.

Предиктором адекватного восприятия «глубинных» и «поверхностных» свойств личности является высокий уровень экзистенциальной наполненности наблюдателей. Более точные оценки «поверхностных» характеристик даются наблюдателями при оценке натурщиков с высоким уровнем экзистенциальной наполненности, более точные оценки «глубинных» – с низким уровнем экзистенциальной наполненности. Механизмы межличностного восприятия: проекция и резонанс чаще применяются при оценке «поверхностных» свойств натурщика; механизмы атрибуция и интроекция – при оценке «глубинных». Отметим, что оценки «глубинных» и «поверхностных» свойств натурщика дифференцированы. Среди «глубинных» свойств по фотоизображению лица коммуниканта наиболее точно распознается способность человека ориентироваться в собственном внутреннем мире (параметр «Person»), среди «поверхностных» – волевые особенности, такие как уверенность в себе, независимость, достаточный самоконтроль (фактор «Сила») (Барабанщиков, Майнина, 2010, 2011; Майнина, 2011).

Вопрос об информационной основе межличностного восприятия – как индивидуально-психологические особенности человека выражаются в состояниях лица и как «прочитываются» сторонними наблюдателями – на сегодняшний день является самым трудным. Сошлюсь лишь на данные пилотного эксперимента, в котором изучались условия доверия наблюдателя к людям, изображенным на фотографиях. В работе использовалась «Шкала личностных свойств», разработанная на основе 16-PF Кеттелла, а также опросники «Доверие к себе» и «Доверие к другому». Исследование показало, что люди, лица которых вызывают наибольшее доверие, обладают такими чертами личности, как общительность, открытость, доверчивость, сердечность, честность. Высокий интеллект при отсутствии перечисленных характеристик не способствует формированию доверия. Доверие вызывают лица тех людей, которые имеют высокий уровень доверия к Другому. При этом уровень доверия к себе всегда оказывается больше уровня доверия к Другому. Об информационной основе межличностного восприятия можно говорить лишь в общем ключе. Доверие вызывают лица а) без характерных особенностей, нарушающих гармонию лица (размер, расположение и соотношение элементов: например, когда ширина носа равна длине губ, имеется двойной подбородок, сильно асимметричное лицо, неправильный прикус, ширина переносицы в 1,5 раз больше ширины глаз, нестандартная форма головы и т. п.); б) в которых соблюдены пропорции нижней части лица. Детализация обнаруженных тенденций требует специальных исследований.