Текст книги "Хроники Арта. Дважды Меченный"

Владимир Боканов
Хроники Арта. Дважды Меченный

Пролог

 
Когда укроют небо тучи
И бледным станет солнца диск,
Услышим мы из недр планеты
Противный, резкий, жуткий писк.
Вздохнет земля, как мать, устало,
И на поверхность в тот же миг
Со скрипом ржавого металла
Явится миру страшный лик.
Густая грива, плоский профиль,
Покрыты слизью два крыла.
Зачем, земля, скажи на милость,
Ты тварь такую родила?
И слышу я ответ бесстрастный,
Он бьет по нервам, словно ток:
– Тебе ниспослана погибель,
Порвали мойры твой моток[1]1
  Здесь и далее в романе использованы стихи автора.


[Закрыть].
 

У нас множество обличий и еще больше имен. Одних причисляют к демонам, другие по праву занимают место среди сонма великих богов. Истинные наши имена давно уже стерты из памяти живущих прошедшими эонами лет. Могущество, дарованное нам единым творцом, имеет свои жесткие правила и свои незримые границы. Обреченные на бесконечное и порой бессмысленное существование, с навечно забытыми понятиями о добре и зле – такими предстаем мы перед бездонной пропастью времени.

Единственным, что удерживает наше хрупкое сознание от безумия и неминуемого развоплощения, является жажда. Жажда созидания и разрушения. Одни стирают целые миры, играя мириадами жизней с жестокостью малого ребенка. Другие предпочитают делиться со смертными толикой своей бьющей через край силы, с интересом наблюдая за постепенно набирающими обороты витками истории. Ты можешь не подозревать о нашем существовании или просто не верить в нас, только это ничего не меняет. Мы те, кто мы есть, и, быть может, однажды наши морщинистые пальцы бесшумно коснутся нити твоей жизни.

Артем

 
Если бы случались в мире чудеса
И с богами люди жили наравне,
Я бы стал кентавром, хоть на полчаса,
Или птицей феникс
В золотом огне.
Если бы вернулись древние века,
Смелые дуэли, острые клинки,
Если б чудесами брызгала река,
Я б ковчег построил из одной доски.
Старые надежды, тщетные попытки…
Ах, каким волшебным мог быть этот сон,
Если бы однажды на цветной открытке
Мне привет послали лики из икон.
 

– Да чтоб тебя!.. – Артем изо всех сил врезал кулаком по дверце шкафчика в раздевалке. Обидно было просто до слез. Второе место при таком нелепом проигрыше… А ведь когда федерация объявила о временном объединении текущих соревнований по дзюдо, которым вот уже несколько лет активно занимался молодой человек, и самбо, он ни капельки не усомнился в своих силах. Бросок, как говорится, он и в Африке бросок. Только вот про наличие в арсенале самбистов болевых приемов на ноги в пылу схватки Артем как-то позабыл. Рефлексы, будь они неладны.

Он бросил косой взгляд на потертое, чуть запотевшее зеркало. Оттуда исподлобья на него уставился среднего роста крепко сбитый русоволосый синеглазый парнишка лет этак двадцати – двадцати двух. Мокрый короткий ежик, шея в свежих кровоподтеках, поджарый мускулистый торс – результат совмещения борьбы и тренажерного зала да татуировки на обоих плечах – предмет особой гордости придавали отражению довольно живописный вид. Родители, правда, когда узнали о тату, чуть в обморок не упали. Ярые противники любой росписи по телу, они не понимали стремления молодежи украшать себя мистическими узорами. Вот только их сын, с детства упрямый, думал иначе. Полтора месяца терпения – и вуаля. На правом плече красовалась голова филина, а с левого яростно скалился леопард. Как говорили партнеры по компьютерным играм: «Это явно плюс десять к мудрости, а также плюс пятнадцать к силе и скорости».

Одевшись и привычно проведя пятерней по стремительно высыхающим волосам, Артем с улыбкой вспомнил о своей старшей сестре. Леркины ежедневные укладки отнимали у нее намного больше времени и сил.

– Эх, Лерхен, Лерхен, – частенько сетовал их дедушка по отцовской линии, разглядывая очередную порцию селфи, выложенную легкомысленной внучкой в Интернет. – Волос долог, да ум короток. А брат твой – тот и вовсе ходит разрисованный похлеще попугая. Тьфу, позорище.

Впрочем, Артем, как никто другой, знал, что за этим постоянным брюзжанием дед безуспешно пытается скрыть свои истинные чувства, испытываемые им к обоим внукам. Сестра тоже не выглядела огорченной, терпеливо выслушивая нравоучения от любимого родственника.

«А вот по поводу второго места на областных соревнованиях конечно же съязвит». – Артем недовольно поморщился, выйдя из широко распахнутых дверей местной ДЮСШ.

Улица встретила его весенним солнышком и суматошным чириканьем пернатых. Редкие мутноватые лужицы постепенно высыхали под легкими дуновениями ветерка. Снующие туда-сюда, как будто гигантские муравьи, автомобили наполняли город смесью удушливой вони и копоти, заставляющей еще больше морщиться и без того невеселых пешеходов. Застегнув косуху и поправив спортивную найковскую сумку на плече, молодой человек направился прямиком к ближайшей автобусной остановке. Новенькие «казаки», купленные на Арбате за бешеные для простого студента деньги, бодро шуршали прошлогодней листвой. Двигаясь слегка на автомате по годами проторенной дорожке, он позволил себе почти полностью погрузиться в этнические, дергающие за душу аккорды, звучащие из небрежно всунутых в уши наушников. Не дойдя всего несколько метров до пешеходного перехода, Артем краем глаза увидел на проезжей части скрюченную фигурку с клюкой и стремительно приближающийся к ней автобус, который, похоже, совсем не собирался тормозить. Позже молодому человеку казалось, что время будто остановилось, навсегда запечатлев в юношеской памяти яркую картину. Раскрытые от удивления глаза старушки, перекошенное лицо водителя, явно матерящегося и отчаянно пытающегося в последнюю секунду свернуть, и его, Артема, восьмидесятикилограммовая тушка, словно пушечное ядро сносящая женщину с проезжей части.

– Вы как, бабушка? Не зашиб? – с тревогой произнес он.

Старушка молчала, крепко прижимая к груди большой пушистый клубок сиреневых ниток. Тогда молодой человек с легкостью приподнял ее казавшееся невесомым тельце, а потом бережно опустил на стоящую неподалеку скамейку.

– Погодите, я сейчас «скорую» вызову.

Морщинистые, но не по-старчески сильные руки остановили его.

– Не надо, милок, все в порядке, отдышусь только.

– Что ж вы, бабушка, на дорогу-то совсем не смотрите? Так и до беды недалеко.

– До беды всегда недалеко, – прозвучал неожиданно спокойный и туманный ответ. – Ты, милок, не серчай. Задумалась я. С кем не бывает… А тебе спасибо. Чем бы тебя отблагодарить?

– Да бог с вами, – возмутился Артем, пытаясь скрыть неловкость. – Какая благодарность, живы остались – и ладно.

– Ну не надо, так не надо. Хотя… – Узловатые пальцы начали медленно крутить клубок, по-видимому, выискивая запутавшийся кончик нити. – Есть у тебя мечта?

– О чем может мечтать нормальный российский студент, запоями читающий фэнтези и регулярно проходящий онлайн-квесты по уничтожению всякой нечисти? – попытался отшутиться парень. Кто же на такие серьезные вопросы с ходу отвечает?..

– А-а-а, – улыбнулась старушка, – воин света. Не самая плохая идея, знавала и похуже. Ты иди, милок, иди, – подтолкнула она клюкой Артема в направлении его прежнего движения, – жизнь дли-и-инная, интересная. Глядишь, что-нибудь да сбудется.

– Да что там может такого сбыться, – только и успел он усмехнуться, не глядя отступая назад, как вдруг услышал резкий визг тормозов.

«Вот черт, на те же грабли наступил!» – мелькнула последняя суматошная мысль. Потом была вспышка яркого, невыносимо слепящего света и последовавшая за ней давящая темнота.

Он стремительно парил над сумрачным лесом, бесшумно рассекая крыльями пряный от запахов воздух. Несмотря на то что лишь тусклые огни далеких звезд безуспешно пытались осветить землю вокруг, его глаза могли разглядеть внизу все до мельчайших деталей. Лес как будто жил своей, полной событий, жизнью.

«Вот заяц притаился среди высокой травы, вот лисица охотится на мышей, а вот крадущийся в кустарнике крастер… Стоп, кто такой крастер?» Опять вспышка света и спасительная тьма…

Голова болела ужасно. Тошнило. Окружающие предметы были видны довольно смутно, как будто плавали в плотной, белесой дымке. Так плохо Артему было лишь однажды, когда на первом курсе медицинского, не привычный к спиртному, он перебрал на одной из вечеринок. Отпаивала и опохмеляла его тогда Наташка из параллельного потока. Впрочем, молодой организм быстро справился с последствиями первого серьезного возлияния. Чем Наташка, кстати, тогда и воспользовалась. Хотя дальше отношения и не сложились, об этом времени Артем всегда вспоминал с удовольствием.

«Эх, где же ты, Ната, со своими народными методами? Так! А что вообще случилось и где я?»

Помотав головой, на что желудок отреагировал новой волной тошноты, Артем попытался воспроизвести последние воспоминания: соревнования, второе место, автобус, старушка, опять автобус… Дальше все обрывалось.

«К черту, потом разберусь, сперва надо осмотреться».

Артем лежал на берегу какой-то незнакомой речушки. Песчаный берег всего через десяток шагов сменялся густым темно-зеленым ельником, сквозь верхушки которого виднелись покрытые снежными шапками горы. Солнце палило не по-весеннему сильно.

Невероятно! Пытаясь увериться в реальности происходящего, парень даже ущипнул себя за локоть. Но ничего не изменилось. Скинув косуху, он подполз к берегу, умылся прохладной водой и почувствовал себя немного лучше. Тело постанывало, но явных признаков повреждений нигде не было.

«Так, надо взглянуть на мобилу, хоть «один один два», если что, набрать».

Но карманы оказались девственно пустыми.

«Ох, бабуля, – мелькнула вялая мысль, – куда ж ты меня забросила?»

В том, что все случившееся является проделками спасенной старушки, он даже не усомнился. А как еще? Большинство героев из раскрученных заокеанских фильмов, попав в подобную ситуацию, подозрительно легко находят дорогу, ведущую к цивилизации. Складывается впечатление, что всех их прямо-таки с пеленок обучают азам выживания в экстремальных условиях. В реальности же юноше пришлось крепко задуматься, чтобы определиться даже с такими простыми вещами, где север, а где юг. Да и вообще, тревога и беспокойство о близких (что они подумают, когда не дождутся Артема домой?) давали о себе знать. Но в этом вопросе парень был не в силах что-то изменить, да и более насущные проблемы замаячили на горизонте…

– М-да, ситуевина. Путешественник из меня никакой, но стоять на месте тоже не дело, так и помереть с голоду недолго, – невольно вслух обозначил Артем основную сложность.

В животе согласно квакнуло.

– Ладно, пойду вдоль реки, а там, глядишь, и на жилье набреду или, на худой конец, проплывет мимо кто.

Пройдя пару-тройку километров и не обнаружив никаких признаков человеческого (или кто тут еще?..) присутствия, Артем совсем было приуныл. К подобным приключениям он явно был не готов. Мелькнула шальная мысль поорать всласть.

«А почему бы и нет? – решено было после недолгого раздумья. – Если не услышит кто, так хоть напряжение скину». Набрал в легкие воздуху, и понеслось:

– Ау-у-у!!! Люди добрые, есть кто живой?!

Эхо разносилось волнами, ласточкой мечась по песчаному берегу. Раздавшийся поблизости треск кустарника Артем изначально посчитал хорошим знаком, наскоро прикидывая, что будет «втирать» местным грибникам или кто там еще на помощь ломится. Но внезапно на песок выскочило нечто напоминающее огромного медведя, скрещенного с динозавром. Покрытое черной свалявшейся шерстью, оно имело настоящий чешуйчатый панцирь, идущий вдоль позвоночника от длинного, дергающегося из стороны в сторону хвоста до крупной клыкастой головы, которую венчали два небольших заостренных нароста. Похожие экземпляры могли существовать разве что в виде иллюстраций к какой-нибудь фантастической книге, а в реальной жизни наводили на мысль о помутнении рассудка. Хотя книгами здесь как раз и не пахло. Вид чудовища вкупе с утробным рычанием не оставлял никаких сомнений о его плотоядных намерениях. Выброс адреналина – и организм молодого человека отреагировал на развернувшуюся перед ним картину довольно-таки странно. Вместо того чтобы банально обделаться и броситься бежать, юноша ощутил отчетливое жжение в области левого плеча.

Любой мало-мальски разбирающийся в своем ремесле тату-мастер знает, что правильно заживающий рисунок спустя некоторое время обязательно должен немного чесаться. Поэтому клиентов заранее предупреждают о том, что им ни за что не следует ковырять зудящее место. В первые несколько дней испортить кропотливую, многочасовую работу художника особенно легко. А вот исправить вызванные подобной самодеятельностью проблемы ой как не просто. Гораздо проще запастись терпением на несколько дней, хотя руки порой сами тянуться дотронуться до свербящего рисунка.

Все это было известно Артему, однако в тот момент он меньше всего думал о своих наколках. Рефлекторно юноша почесал плечо, и в этот момент тварь прыгнула. Прыжок был странным. Начало было быстрым, почти неуловимым, но в самом конце полет как будто слегка замедлился, и молодой человек успел ухватиться за бугристые наросты на панцире монстра. По ощущению обрушившейся на него тяжести Артем понял всю безнадежность попытки одолеть невиданную зверюгу и в ужасе зажмурил глаза. Зажмурил, чтобы через мгновение вновь распахнуть их со все возрастающим изумлением. Его ноги почти по колено зарылись в раскаленный от солнца песок, мышцы напряглись, однако тварь, нависшая над ним, впустую щелкала своими острыми саблевидными зубами, пыхтя и сотрясаясь в тщетных попытках дотянуться до своей добычи.

Сколько длилось это противостояние, Артем не ведал, ибо в такие моменты время течет для всех по-разному. В какой-то момент он всем телом ощутил вибрацию тупого чавкающего удара, в лицо плеснуло кровью, блеск красноватых глаз монстра потух, и молодой человек последним усилием отпихнул в сторону громадную, содрогающуюся в предсмертной агонии тушу. Сил оставалось только на то, чтобы, выбравшись из песка, отползти в сторону и оглядеться. В паре шагов от него стояло существо, при виде которого в голове молодого человека одновременно промелькнули сразу две мысли: «ролевик» в костюме средневекового воина» или… «настоящий, взаправдашний гном». Коренастый, ростом где-то метр сорок, незнакомец был одет в подобие кожаных доспехов с поблескивающими металлическими нашлепками. Шлем а-ля бацинет с наносником довольно органично смотрелся на суровом бородатом лице с горделиво приподнятым армянским носом. В руках воин сжимал огромный молот, который был на четверть больше своего хозяина. Тем не менее лежащий рядом мертвый хищник служил безмолвным доказательством умения гнома пользоваться своим оружием.

– Спасибо, – просипел Артем.

Гном горделиво смерил его снисходительным взглядом и ответил ожидаемо густым басом:

– Ни за что не решился бы приблизиться к крастеру на расстояние удара, слишком быстрые, заразы, да уж очень удобно вы стояли. Впервые вижу, чтоб эту зверюгу голыми руками сдержать удалось. Ты, верно, силой немереной славен?

– Да какой там силой, выше комэсэк в пауэрлифтинге так и не поднялся, – вздохнул, вставая, молодой человек.

– Ну-ну, – ухмыльнулся незнакомец, – не хочешь, не говори. Мы не шибко любопытные.

– Нечего мне скрывать, – в сердцах бросил Артем, – скорее всего, тебя сейчас расспрашивать придется.

С этими словами он дрожащими руками стянул с себя футболку, насквозь пропитавшуюся кровью крастера.

– Вот черт! Теперь замучаюсь отстирывать!

Реакция гнома на эти действия молодого человека была неожиданной. Он вдруг поперхнулся и тяжело бухнулся на одно колено, прижав правую руку к груди и униженно склонив голову.

– Простите мою дерзость, ваше величество, – прогудел он испуганным голосом.

– Какое такое величество? – изумился Артем. – Совсем рехнулся? У меня в роду одни пролетарии. Голубой крови там взяться неоткуда.

– Не смейтесь надо мной, ваше величество, – продолжал надрываться гном.

– Да что за чушь ты несешь?

Озадаченный вопль Артема прервал поток этого чрезмерно бурного самоистязания.

– Да как же, – растерянно пролепетал незнакомец, – а метки?

– Какие метки? – Юноша, проследив направление взгляда гнома, мельком взглянул на свои татуировки и вскрикнул от неожиданности. Рисунки теперь выглядели совершенно по-другому. Их линии стали более отчетливыми, объемными, приобрели необычайную глубину и резкость.

«Как будто на 3D-принтере отпечатаны», – закралась в голову случайная мысль. А главное, на левом плече картинка временами меняла окраску от иссиня-черного до ярко-красного цвета и обратно.

«Это плечо у меня зудело перед схваткой с чудовищем, – машинально отметил Артем, наблюдая как всполохи красного постепенно затухают, сменяясь уже постоянной чернотой. – Ладно, хоть теперь оба плеча одинаково смотрятся», – подумал он и перевел взгляд на своего спасителя.

– Ну, что уставился? Да, рисунок немного необычный. Но это же не повод для паники?

– Вы что, и вправду ничего не понимаете? – Голос гнома стал более требовательным.

– Пожалуй, ничего, – пришлось признать Артему.

Воин замысловато выругался, поднимаясь с колен:

– Позвольте представиться. Ошган Полбочки.

– Почему Полбочки? – невольно заинтересовался молодой человек.

– Ну, – гном замялся, – влезает в меня столько.

И он похлопал себя по отчетливо выделяющемуся даже через плотный доспех брюху.

– Чего влезает? – не унимался Артем.

– Да хоть чего, – рявкнул Ошган, но, видно, сообразив, что не стоит повышать голос на человека, которого сам только что величал королем, добавил: – Предпочитаю эль, однако. А вы кто будете, сир? И почему вы утверждаете, что ничего не понимаете в том, о чем каждый попрошайка в Аркосе знает?

– Ну как тебе сказать… – Юноша почесал затылок. С одной стороны, он, несомненно, был обязан гному жизнью, с другой – вид у нового знакомого был весьма и весьма разбойничий. В итоге компромиссом между благодарностью и осторожностью стало решение озвучить лишь малую часть правды, не вдаваясь в подробности. – Помог я тут одной бабульке, а она в благодарность сюда меня закинула. Причем куда именно попал, я и не ведаю.

– Хм… – Гном запустил пятерню в свою окладистую бороду. – В благодарность, говоришь?

– Да сам знаю, – поморщился Артем, – что нескладно выходит. Но как было, так и рассказываю. Ты лучше скажи, где я очутился. И что это за зараза, – он бросил взгляд на лежащую поблизости тушу, – мной позавтракать решила? Я таких даже в «Энимал Плэнет» не видел.

– Да, – пробасил Ошган, – зверюшка действительно редкая. Я много про них слыхал, но видеть только двоих довелось, на арене Веспа. А уж сразить такую и не мечтал даже. Когда-то веспийцы разводили их для усиления своих легионов, но после битвы при Парвусе на территории империи в живых осталось не более двухсот – трехсот крастеров. – Продолжая свое повествование, гном вытащил из сапога нож и принялся деловито отделять голову крастера от туловища. – Знатная, говорят, была битва. Арлинги здорово тогда веспийцев потрепали, хоть и сами кровью умылись. Один из помеченных Ланой ушастых травы тайные ведал. Ежели сжечь такую травку, то дым от нее с легкостью губит крастера. А ветер тогда аккурат в сторону когорт Веспа задувал. Те, правда, тоже молодцы, не запаниковали, хоть и потеряли разом почти треть войска. Стояли насмерть. Все там и полегли. Не было в том бою победителей и побежденных. Даже меченые с обеих сторон пали. С тех пор веспийцы к арлингам больше не суются, ну это если не считать пары-тройки раз. Пытались при Валдоре Беспалом, так, для пробы, малыми когортами, но не слишком успешно. Хотя мой прадед тогда много мечей из похода привез. Даже мне из тех трофеев клинок по наследству достался.

Гном повернулся, демонстрируя короткий меч в заплечных ножнах, очертаниями напоминающий древнеримский гладиус.

– Конечно, с молотом-то оно сподручнее, но хороший клинок завсегда тебя в бою выручить может. Если на меченого, конечно, не нарвешься.

– А кто такая эта Лана и что за меченые, о которых ты все время упоминаешь? – перебил он рассказчика.

– Богиня она, – ухмыльнулся гном. – А про меченых ты, пожалуй, больше моего знать должен, ибо сам им являешься.

– В смысле? – не понял Артем.

– Ох, – вздохнул Полбочки. – Видно, действительно издалека ты, парень, явился, коль даже про свою удачу не ведаешь. Ну, так и быть, расскажу, что знаю. Только лучше в дороге нам продолжить. Дотемна к жилью выйти надобно, а тебе, я так понимаю, все равно, в какую сторону топать. – С этими словами гном закинул мешок с головой крастера на плечо и бодро посеменил только ему ведомым путем.

Недолго думая, Артем пристроился следом.

– Так как мне называть тебя? – пробасил через плечо Ошган.

– Зови Артом Невредимым, – откликнулся парень, решивший и дальше придерживаться стратегии полуправды.

– Ну, Арт, тогда слушай. Веспийцы, арторианцы и мы, жители Иберии, молимся разным богам. Но все мы, включая гордых арлингов, одинаково почитаем богиню Лану. Ибо следствия ее деяний мы ежегодно видим своими глазами.

Тут гном чуть замешкался, пробираясь сквозь густые заросли черной малины. Доносившееся из-за высоких кустов чавканье неоспоримо свидетельствовало о крайней степени занятости рассказчика. Молодой человек не упустил момента и присоединился к неожиданному пиршеству. Спустя десять минут Ошган наконец выбрался наружу, отряхнул с бороды налипшую паутину и продолжил:

– На самой вершине Ирикона, что в Соганийских горах, стоит храм. В его глубине сверкают Огненные врата, закрывающие вход к чертогам Ланы. Центральную часть святилища занимает гигантская каменная колыбель. Раз в году, ближе к середине лета, врата открываются. Пройти сквозь них сможет лишь один из шести избранных, таковы правила. Принеся молитву богине, он ложится в колыбель, где сразу же засыпает. На следующий день врата вновь открываются, каждый раз являя нашим народам новое чудо. Все хвори и увечья избранного богиней исцеляются без следа, но не это главное. На плече счастливчика появляется рисунок, проще говоря – метка, символ неких способностей, обретенных в эту ночь. Они раскрываются постепенно. Порой для завершения требуется всего лишь день, а бывает, что дар набирает силу в течение полугода. Сам понимаешь, цена таким способностям велика и получить их под силу немногим. Только императоры, короли и первые воины государств могут позволить себе стать мечеными. И дело даже не в трудном и опасном переходе через горы. Тропинок там немало, но все они сходятся у подножия Ирикона. Там избранные должны провести ночь перед восхождением, моля богиню о милости. Делиться, естественно, никто не хочет, и поэтому заведомо слабый или не собравший достаточного количества защитников претендент будет попросту убит остальными конкурентами. Да и потом, попасть в число избранных – это полдела, надо еще вернуться живым из похода. Выходящий из чертога здоров, но в течение нескольких дней немощен как младенец. Естественно, те, чье место он дерзнул занять, могут попросту прикончить наглеца. И дар богини тут не поможет, ибо просто не успеет проявить себя в полной мере.

– Неужели ни один правитель не попытался завладеть горой? – прервал юноша рассказ гнома.

– Ну, во-первых, в те горы по-настоящему большую армию не затащишь. Да и провиант доставлять надо, не растет там ничего путного, даже летом. А во-вторых, врата никогда не пропускают жителей одного государства два раза подряд. Вот и выходит, что проще договориться, чем войны устраивать.

– Скажи, любезный Ошган, а почему ты меня именно за величество принял?

– Тут такое дело… – замялся гном. – Есть два цвета меток. Красный, он всегда на левом плече появляется, и золотистый, правое плечо украшающий. Но никогда, никогда я не слышал о черных метках, да еще на двух плечах сразу. Не бывало такого. Вот я и решил, что лишь с королем, императором или каганом такое случиться могло. Четыре дара сразу, не шутка.

– Почему четыре? – не понял Артем.

– Цвета бывают двух оттенков, – пояснил гном, – ярче и тусклее. Яркие всегда дают два дара, тусклые – по одному. Два дара встречаются значительно реже. Ты что-нибудь необычное в плечах не ощущаешь временами?

– Зудело левое сильно, когда крастера увидел. Думал, от страха, – поежился Артем, вспоминая. – Хорошо, что под конец прыжка тот слегка притормозил, иначе не поспеть бы мне за ним было.

– Это крастер-то притормозил? – развеселился Ошган. – Держи мошну шире! Убивают они всегда быстро и без особых раздумий. В плотном строю да с тяжелыми копьями одолеть такого еще можно, надо только знать, куда бить. А один на один – это верная смерть. Ты, Арт, необычайно силен и быстр, и зуд чувствуешь только в одном плече. Вот и выходит, что два дара слева уже проснулись, а правые не готовы еще. Давно меченым стал?

– Месяцев пять как набил, – прикинул Артем. – Правда, выглядело все тогда немного иначе.

– Ну, – авторитетно поднял палец гном, – тогда ждать немного осталось.