Текст книги "Искатели приключений на…"

В. Долохов, В. Гурангов
Искатели приключений на…

Притесь, дети мои, как прется Отец ваш!

Предисловие

Реальность раздевается… Можно ли представить себе такое? Хватит ли воображения, чтобы нарисовать, как Она сбрасывает дорогие одежды, снимает бесценные украшения и лишает себя самых интимных деталей? Волнующе, соблазнительно…

Реальность – не женщина и не мужчина. Она присутствует во всем: в утренней чашке ароматного кофе и застежке на туфле, в затертой кнопке «пробел» и ключе от почтового ящика, в скоростной суете на автострадах и мельтешении озабоченных лиц на улицах города…

И все-таки Реальность разоблачается. Ты разоблачаешь ее одним едва заметным движением – закрывая глаза и открывая иное зрение.

Нет, ну, конечно, если бы все было так просто, мы бы тут лясы не точили, книжки не писали. Каждый бы раздевал Реальность на свой вкус и получал бы от этого свое сугубо личное удовольствие. Однако есть один секрет…

Йога.

Говоря точнее, духовная практика. А это уже серьезная, непростая работа над собой и своим умом, который за годы детства и постепенного взросления так привык обезьянничать, что обездвижить его и заставить замолчать – теперь целая проблема. На самом деле механизм духовного роста очень прост: когда замолкает ум, начинает вещать Разум. И именно Разум напоминает нам обо всем, что должен знать Человек: о наших прошлых воплощениях, сверхспособностях, устройстве Вселенной, смысле истории и назначении жизни.

Обойтись без грамотного учителя в столь важном деле, скорее всего, не получится. Так что встречайте Вовку Тараканова – уж он-то вам покажет путь-дороженьку прямиком к просветлению, откуда открывается чудеснейший вид на шоу века – Стриптиз Реальности.

Конечно, все эти разговоры о просветлении и духовном развитии в таком контексте выглядят – э-э-э… м-м-м… – немного необычно. Точнее, несерьезно. Тем более когда под соусом энергетической практики, уходящей корнями в святую древность, подается – что? – торч-йога! Вы когда-нибудь о такой слышали? Или, может быть, читали? Очень не хочется обижать авторов, но именно слово «несерьезно» вертится на языке.

Правда.

Нет, ну, ведь правда?

В действительности на такой «комплимент» авторы и не обидятся. Напротив, будут рады, если именно так вы данную литературку и будете воспринимать. Главное – чтобы все вам было в дичайшее удовольствие! Ибо все на свете – Игра, и рубиться в нее надо с задором!

Глядя на безобразие, которое разворачивается на страницах этого романа, написанного в жанре духовной эротики, и которое на самом деле скопировано с действительности в масштабе 1: 1, можно задать только один вопрос: они – да или они – нет? В смысле авторы правда «ку-ку» или только прикидываются?

Вы можете быть новичком, дилетантом, настоящим «чайником» в вопросе энергетических священнодействий. Или, напротив, можете быть продвинутым садхакой, одаренным йогом, а то и светлейшим гуру для тысяч учеников. Но когда вы дочитаете книгу до конца и найдете-таки ответ на поставленный выше вопрос, то, скорее всего, удивитесь: как гармонично могут переплетаться мистические странствия сквозь пространство и время с шутовским кривлянием и детскими забавами. Как мастерски, изящно и легко – с настроением субботнего завтрака – можно совершать чемпионские прыжки в духовном развитии и, целясь – не много, не мало – в просветление, попадать в самое яблочко.

Это путешествие астронавтов нового поколения. Устраивайтесь поудобнее: вас ожидают такие Космические трансляции, по сравнению с которыми World Fashion TV – просто советские новости на черно-белом экране.

Давно прошли те времена, когда Вовка Тараканов плясал под чужую дудку. Теперь он – сам себе Кришна, играющий на флейте, от звука которой сотни тел начинающих духовных искателей низвергаются в трясину Экстаза. И он же – сам себе Шива, танцующий так зажигательно и так грациозно, что новые вселенные только и успевают вспыхивать животворящим светом Рождения.

Сам Господь Йог смотрит – не налюбуется!

Открытие задержки

Сон Вовки Тараканова

Был весенний день. Блистающее солнце на лазурном небосводе одаривало мир ласковым светом. Могучие тополя и стройные березы, как дети, радовались райскому теплу, стараясь дотянуться ветками до источника своего наслаждения. Сочная листва нежно трепетала под легкими порывами ветерка. Вовка любовался этим зрелищем, выглядывая из окна своей квартиры на пятом этаже. Одуряющий запах весны, разлитый в воздухе, наполнял силой и томлением Вовкино тело, по которому, словно по дереву, струились бесчисленные ручейки «соков». «Я пьян весной!» – с удовольствием отметил про себя Тараканов.

Он огляделся по сторонам. Обстановка была до боли знакомой, но все же присутствовало ощущение какой-то неестественности, нестыковки с реальностью. «Да это же квартира, в которой я жил с рождения! – осенило Вовку. – А сейчас я живу в другом месте… К тому же на третьем этаже, в панельном доме… Это сон!» – заключил Тараканов.

«Чем бы таким необычным заняться?! Сейчас возможно все, на что у меня хватит воображения!» – вспомнил Вовка, ведь это главный код для эффективной работы в сновидческом пространстве, который он старательно твердил днем, чтобы потом вспомнить во сне. Взгляд Тараканова упал на открытое окно. «Можно выпрыгнуть, и не разобьюсь!» – подумал он и с разбегу сиганул в окно.

«А вдруг это не сон?!» – пронеслось у Вовки в голове в момент прыжка. Но он уже плавненько спускался вниз, наслаждаясь хорошо знакомым ощущением полета, раскрывающимся из груди. Не долетев совсем немного до асфальта, Тараканов отдал команду: «Лечу вверх», – и тут же взмыл выше домов. Он поднимался все выше и выше, затем скомандовал: «Горизонтальный полет». Тело послушно выполнило команду.

Вовка стал разглядывать землю. Он летел достаточно высоко, но при этом отчетливо видел малейшие детали всего, что было внизу, наводя фокус зрения, как в бинокле. У Тараканова это получилось впервые, и он испытывал наслаждение от новой игрушки. Вовка старательно скользил взглядом с одного предмета на другой, сознательно не фиксируясь на чем-то одном. По представлению Тараканова, если зафиксировать взгляд на каком-то предмете, то картинка сна достаточно быстро расплывется, и наступит пробуждение. Скольжение по предметам как раз и создает картинку сна.

Затем Вовка стал играть в другую игру: резко снижался, почти до самой земли, а потом опять взмывал под облака. После этого стал выполнять фигуры высшего пилотажа: петля Нестерова и штопор (других трюков Тараканов просто не знал). Последняя фигура особенно заворожила летчика – земля «вращалась» с огромной скоростью, и от этого захватывало дух. Такой осознанности в управляемом полете Вовка еще не демонстрировал. Обычно он просто летел куда-то, а в этот раз стал настоящим асом. Восторг переполнял Тараканова.

Неожиданно на доме старинной постройки он увидел человека, который был словно прилеплен к стене между окнами седьмого этажа. Человек висел в воздухе, раскинув руки в стороны. Вовка подлетел ближе, и все его внимание сосредоточилось на лице незнакомца: кожа имела бронзовый оттенок, а глаза излучали Силу и Безмятежность. Казалось, будто он возник из очень древних времен. «Это Учитель», – ни с того ни с сего мелькнуло у Вовки в голове.

Тут же Тараканов оказался в темном подземелье. Он пробирался по замысловатым лабиринтам за какой-то едва различимой фигурой, которая излучала тусклый голубоватый свет. Проводник ни разу не обернулся, но Вовка не сомневался, что это был тот бронзоволицый человек. Довольно долго они блуждали по узким переходам. Тараканов даже заскучал. Не успел он подумать, что от однообразия происходящего может потерять осознанность, как вдруг нежданно-негаданно оказался на ярко освещенной сцене. Проводник куда-то исчез. В зале, напоминавшем советский Дом культуры, в йоговских позах сидели мужчины, одетые в белые одежды: кто в позе лотоса, кто в позе Будды, кто в позе алмаза. Улыбающиеся йоги шквалом аплодисментов приветствовали опешившего Тараканова. Вовку окатило теплой энергетической волной.

Внезапно его тело выгнулось дугой, а в ушах прозвенело: «Задержка после вдоха». Тараканов задержал дыхание. Снизу, от центра каждой стопы, стал подниматься плотный поток обжигающей энергии, который дарил ни с чем несравнимое блаженство. Чем выше поднимался поток, тем сильнее трясло Вовкино тело, и наслаждение нарастало. В области солнечного сплетения, сердца и горла поток взрывался ослепительно ярким светом, будто там распускались огромные огненные цветы.

Наконец, энергия поднялась до макушки, где произошел грандиозный взрыв, который, казалось, потряс всю Вселенную. Вовку осыпало тысячью бело-розовых лепестков. Он видел свое тело со стороны и взрыв в макушке. Точнее, он видел огромную голову, находящуюся в космической темноте. В области темени просматривалось отверстие, из которого, как лава из жерла вулкана, бил фонтан ослепительно яркой энергии золотистого цвета. Тараканов почувствовал, что сейчас он разорвется и разлетится на атомы, не в силах вынести наслаждение столь фантастической силы.

Вовка проснулся. Нестерпимый жар был во всем теле, от кончиков пальцев рук и ног до макушки. Его сотрясала сильнейшая дрожь. Казалось, что происходит термоядерная реакция: все клеточки тела трепетали в едином ритме. Тараканов не понимал, кто он и что с ним происходит. Существовала только вибрация, и Вовка был ею.

Через какое-то время частота вибраций уменьшилась, и Тараканов мучительно стал вспоминать, кто он такой. Яркие картинки сна накладывались на очертания какого-то потолка. В конце концов фокус стал четким, и Вовка узнал свою квартиру. Он посмаковал детали диковинного сна, прокрутив его в своей памяти, отчего его тело снова начало подрагивать, но уже не так сильно. Затем Тараканов подробно записал сон в тетрадь, специально заведенную для этих целей. «А во сне тоже была весна», – произнес про себя Вовка, выглядывая в окно и любуясь яркой зеленью.

Утренняя йога

Вовка облегчился, умылся, почистил зубы и вернулся в комнату. Он поставил компакт-диск своего любимого Рассела Пола[1]1
  Russill Paul «Shakti Yoga».


[Закрыть], под который занимался йогой уже больше года, и настроился на выполнение йоговского комплекса.

Начать Тараканов решил с задержки после вдоха, которую только что он делал во сне. Вовка стал медленно вдыхать через нос и так же медленно отклонять голову назад, скользя внутренним взором от макушки до области горла. Затем горло подалось вперед, а плечи стали медленно отводиться назад. Когда стало прогибаться солнечное сплетение, Вовка сильнее потянулся грудью вверх, и при этом лопатки сошлись еще ближе. Тараканов помнил предупреждение своего учителя йоги о том, что нельзя делать задержку после вдоха, сильно прогибаясь только в области горла, иначе можно упасть в обморок. На самом деле, с некоторых пор Вовка стал с иронией относиться ко многим ограничивающим картинам мира, касающимся йоги, вроде «должно делать то-то, а это – категорически нельзя»; но, как известно, береженого Бог бережет. «Потом проверю, какие могут быть состояния, если на задержке после вдоха сильно запрокинуть голову назад», – решил про себя он.

Легкая дрожь охватила сразу все Вовкино тело, будто в каждой его клеточке пульсировало миниатюрное сердце. Особенно сильная пульсация чувствовалась в горле, в центре груди и в солнечном сплетении. Над макушкой кружился спиральный вихрь, словно кто-то вставил в нее штопор и потихонечку выкручивал астральное тело из физического. Тараканов начал выдыхать. Неземной экстаз навалился на него, и в ногах стало происходить что-то непонятное…

Сознание медленно возвращалось к Вовке. Он обнаружил себя лежащим на полу. Тело сотрясалось от экстатических вибраций. Как Тараканов упал, он не помнил. Йог поднялся и решил сделать давно знакомый комплекс «Поклонение Солнцу»[2]2
  Название этого комплекса на санскрите звучит как «Сурья Намаскар». В дальнейшем мы часто будем называть этот комплекс «Сурья» или «Солнечный круг». Обычно выполняют несколько кругов подряд.


[Закрыть]. С этого несложного комплекса, состоящего из двенадцати простых положений тела, сменяющих друг друга, обычно начинают знакомство с йогой. Вовке «Сурья» нравилась, и частенько, особенно когда времени было мало, только ею он и ограничивался.

Тараканов закрыл глаза, встал прямо, сложил руки в намастэ (индийском жесте приветствия) и начал медленный вдох. Диковинные ощущения сразу накатили на йога. Ему вдруг почудилось, будто границы его физического тела расширяются и он увеличивается в размерах. Вовке показалось, что он вынырнул в каком-то новом измерении, которое совсем рядом, но куда ему не удавалось попасть раньше. После выдоха нисходящий поток теплого энергетического душа окатил Вовку с макушки до пяток. Миллионы искрящихся снежинок заполонили тело и запульсировали, вызывая невероятно приятное покалывание. «Вот это да! – подумал Тараканов. – Сколько лет занимаюсь, никогда такого не было! Вот что значит – делать упражнения, находясь в энергетическом потоке! Ай да задержка после вдоха! Почему никто раньше не подсказал?!» Конечно, Вовка и раньше задерживал дыхание, но в других позах. А на прогибе назад он делал задержку только во время других динамичных комплексов, не акцентируя на ней особого внимания.

Медленно вдыхая, Вовка поднял вверх соединенные в ладонях руки и вытянул за ними тело, приподнявшись на носочки. Энергия приятным теплом вливалась в растянутую грудную клетку. После выдоха Вовка опустился на пятки, а его ладони спланировали к макушке. «Ой, что будет?!» – промелькнуло у него в голове, и он начал вдох, прогибаясь назад и растягивая тело при помощи рук. Тараканов выполнял прогиб медленно и осторожно, прислушиваясь к ощущениям в пояснице, чтобы не растянуть мышцы спины, но в конечном итоге спина прняла положение почти параллельно полу. Йог расслабился и задержал дыхание.

На какое-то время он забыл, что делает «Сурью», стоит на задержке и даже то, в какой позе находится. Тараканов начал выдох только потому, что спохватился: «Так долго не дышать невозможно!» Выдох, казалось, длился бесконечно. Вовка наклонялся вперед, а пол все никак не появлялся под ладонями. У него было ощущение, что он находится в свободном полете. Наконец Вовка прикоснулся к долгожданному полу, оперся на пальцы рук и довел туловище, плотно прижав его к выпрямленным ногам. Сразу стали нагреваться копчик, поясница, грудь, горло и даже макушка. Огонь разгорался все сильнее, и йог снова затаил дыхание, наслаждаясь ощущениями.

Затем на вдохе Вовка отставил правую ногу далеко назад, левое колено отвел в сторону, за локоть, а голову сильно запрокинул назад, растянув тело. Огонь стал разгораться все сильнее, в области копчика и в горле ощущалось приятное тепло, будто приложили горчичники.

Йог отвел левую ногу назад, потянулся тазом вверх, после чего стал сгибать руки. Вскоре Вовка лежал на полу, опираясь на подбородок, грудь и колени. В пояснице полыхало. Затем Тараканов подал корпус вперед и перешел в позу кобры, сильно прогнувшись назад в пояснице и запрокинув голову. Он очень любил эту асану[3]3
  Асана – положение тела.


[Закрыть], особенно когда задерживал в ней дыхание. Обычно в этот момент раскалялся весь позвоночник. На сей же раз Вовка увидел космос, а вокруг – мерцающие звезды. Зрелище было настолько завораживающим, что Тараканов забыл, кто он и что делает. Его охватило чувство ликования. «Вернулся» Вовка тогда, когда на вдохе стал делать выпад правой ногой вперед. Тело на автомате старательно выполняло привычные движения, а Тараканову оставалось только удивляться этому диковинному аппарату, который замечательно функционирует в режиме «автопилота».

Йог заканчивал выполнение «Солнечного круга». Он с выдохом приставил левую ногу, а затем сделал прогиб назад с задержкой после вдоха. У Тараканова было ощущение, словно он парит в космосе. Практически не чувствуя тела, Вовка все же отдал ему команду сделать еще один круг. Он плохо помнил, как выполнял его. Восприятие было дискретным. На короткие мгновения йог как бы «возвращался в тело», то есть чувствовал его, а затем опять отлетал куда-то, где никакого тела в помине не было. Тараканову казалось, что он делает последний круг целую вечность. Наконец, сделав последнее движение, он замер и стал выполнять задержку после вдоха.

Медленной струйкой, почти незаметно, Вовка начал втягивать воздух через ноздри. Но назвать воздухом эту субстанцию было нельзя. Он «пил» ароматный, вкуснейший напиток, растягивая удовольствие, смакуя каждую мизерную порцию чего-то божественного, что растекалось по внутренним пустотам и заполняло невесомый сосуд тела. Тараканов почувствовал, как стопы ног превратились в раскаленные утюги и от них побежали вверх трепещущие, все ускоряющиеся волны Огня. По мере вдоха, прокатываясь по позвоночнику, они выгибали Вовкино тело, как туго натянутый лук. Ноги и туловище каменели.

На задержке волны стали разбегаться по спирали, раскручивая вихрь, который уходил основанием в область горла. Голова йога принялась вращаться по часовой стрелке все быстрее и быстрее. Тараканов с ошеломлением созерцал, как обороты его головы (да и голова ли это?!) постепенно превратились в сплошной круговорот энергии, в развернутый гигантский веер, сверкающий всеми цветами радужного спектра. Верхушка стержня, вокруг которого происходило вращение, поднималась от низа горла все выше. Вовка напугался: «Голова! Моя голова! Она сейчас оторвется и улетит прочь!».

На пике вращения, когда затвердевающий ствол огненного потока вырвался из макушки со звуком взорвавшейся хлопушки, Тараканов начал выдыхать. Вращение прекратилось, и сверху его облепил купол из мерцающих наэлектризованных искорок, издававших шипение, от которого заложило уши. Вовка понял, что от невыносимого удовольствия он и сам рассыпается на такие же искорки, уносясь куда-то с головокружительной скоростью. Это было последнее, что он помнил.

Следующий кадр – знакомый ковер бежевого цвета, очень близко – на таком расстоянии, что можно рассмотреть каждую ворсинку. Постепенно к Вовке возвращалось осознание того, кто он такой и где находится. А находился он у себя дома, на полу.

«Ну вот, опять завалило! Оказывается, задержка после вдоха раскручивает поток такой мощи и плотности, что устоять на ногах непросто, – подумал про себя Тараканов. – Вот это подарок! Похоже, я раскопал энергетический ключ необычайной силы, простой и доступный в любой момент».

Тело издавало тонкий звон, наподобие тибетских колокольчиков, отзываясь волнами сильнейшего жара на малейшее движение; тогда Вовка решил, что на сегодня экспериментов с задержками достаточно.

«Это надо же, как все просто, – размышлял Тараканов. – Тут колбасишься больше десяти лет, гибкость развиваешь, голодаешь, воздерживаешься, в лотос садишься, пытаешься в узлы завязаться. А все так просто, когда знаешь. Нельзя, конечно, сказать, что все эти годы занимался зря, но обидно, почему же никто не подсказал. Значит, никто не знает, а кто знает, тот молчит. Ведь тысячу раз делал эту задержку после вдоха, но сидя в лотосе или в другой позе. А вот стоя – принципиально другой эффект. Сидя на коврике, я до этих состояний докапывался бы еще пятьсот лет, и нет гарантий, что докопался бы. А тут – бац! – одна задержка – и новое рождение! Конечно, предыдущие годы занятий йогой помогли почувствовать этот ни с чем несравнимый кайф… Но кабы раньше кто подсказал, то что ж со мной уже сейчас было бы?! Хотя, с другой стороны, а вдруг я так никогда и не узнал бы о задержке стоя? Караул!!!».

Вовка бухнулся на колени, стал картинно биться головой об пол и причитать:

– Ой, вы, силы небесные! Ой, ты, йоговский эгрегор! Ой, ты, мой небесный гуру-учитель-отец-Бог! Низкий поклон тебе за милость, которой ты одарил меня сегодня во сне! Ты сообщил мне невиданную тайну, которая проще пареной репы, потому ее никто и не ведает! Пред лицом предстоящей мне вечности торжественно обязуюсь совершенствоваться в сем нехитром приеме и стать МАСТЕРОМ ЗАДЕРЖКИ ПОСЛЕ ВДОХА. Настало время ускорить эволюцию человечества, превратить былую тайну в достояние широкой эзотерической и деревенской общественности. Постараюсь приложить все силы к распространению этой практики, до последней капли праны нести ее на прогибе назад в народные массы. И да восстанет вся Россия, а также ближнее и дальнее зарубежье на задержку после вдоха! Аминь!

Неожиданно на Тараканова хлынул могучий поток всепоглощающего счастья. Ему показалось, что он услышал вселенский хохот, который закончился фразой: «Быть по сему!».

Тараканов стал делать задержку после вдоха регулярно, после каждого йоговского комплекса, пранаям[4]4
  Пранаямы – дыхательные упражнения йогов.


[Закрыть] и пения мантр. Зачастую он не мог заранее предсказать, устоит ли после очередной задержки. В большинстве случаев ему удавалось удержаться на ногах, но иногда и падал. В дни сильного энергетического клева он падал по пять-шесть раз за одно занятие йогой. Случались и синяки, и ссадины. Вовка подгрузил такую картину мира: «Когда учишься ходить, случаются и падения. Все будет хорошо. Я доверяю своему телу. Оно само о себе позаботится, и если упадет, то мягко и расслабленно, без травм».

Пара царапин – это мелочь по сравнению с принципиально новыми состояниями, переживанием небывалого Экстаза, к которому Вовке не удавалось и близко подойти за предыдущие пятнадцать лет занятий йогой. Это был квантовый скачок в развитии энергетики.

Неутомимый азарт исследователя и покорителя просторов Нагваля вел Вовку вперед.