Текст книги "Прощай, Коста-Рика!"

Глава 9

Я в очередной раз плохо выспался и чувствовал себя разбитым и утомленным, как после тяжелой работы. Илона же была бодра и свежа, как цветок на клумбе. Она с явным нетерпением ждала, когда я раскрою глаза и стряхну с себя сонную одурь.

– Для человека вашей профессии вы невероятно сонливый, – заметила она, когда сознание после ночного отсутствия снова вернулось ко мне. – Вам не кажется, что мы сюда приехали не спать, а заниматься делом, – едко проговорила она.

– Сейчас займемся, – пообещал я. – А вы подумали, как мы будем заниматься нашим делом. Никакого плана, если не ошибаюсь, у нас нет.

– Это у вас нет, а у меня есть.

– Любопытно будет послушать.

Через полчаса мы вышли из гостиницы. В Москве в этот ранний час творилось нечто невообразимое, все трасы были забиты машинами, в метро давка, как во время хаджа. Тут же царила тишь да божью благодать, автомобили лишь изредка проносились по дороге, прохожих было совсем немного. Даже промчавшийся нам на встречу автобус был заполнен только на половину.

– Какая чудесная тут жизнь, – проговорил я. – Тихо, спокойно, никто тебя не толкает, во всем городе ни одной пробки. И в раю и то поди они есть.

– И вы бы хотели здесь жить? – поинтересовалась Илона.

– А почему бы и нет. С женой, детьми, без спешки и нервотрепки. Поздно вставать, рано ложится. Вместо зарядки копаться на своем огороде.

– А вы подумали, что ваши услуги здесь вряд ли бы понадобились.

– Нашел бы другую работу, я все же по образованию юрист.

– Зато по призванию вы авантюрист.

Это замечание в ее устах прозвучало столь неожиданно, что я даже на мгновение остановился.

– Мне кажется, что мы оба по призванию авантюристы. Иначе мы не оказались бы тут, в этой опасной глухомани. Вы думаете, что за нами никто не наблюдает?

– Думаю, что нет. Нас еще не обнаружили. Но если мы будем так беспечно вести себя и дальше, то вскоре это случится.

– Что вы предлагаете?

– Найти какую-нибудь кафешку, позавтракать и обсудить наши дела.

– Вы обещали доложить мне свой план.

– Всему свое время.

Но найти кафешку оказалось не так-то просто. Одни подобные заведения в силу раненного часа были закрыты, другие выглядели столь ужасно, что мы не решились в них зайти. После довольно долгих поисков мы все же отыскали нечто приемлемое.

Почему-то в меню был только гуляш. Пришлось его заказать.

– Итак, каков же ваш план? – спросил я, отхлебывая из стакана компот.

– Вы помните, как называется этот банк?

– Кажется, вы не говорили его название.

– Инвестгарантбанк.

– И что из этого следует?

– Если исходить из названия, банк должен заниматься инвестиционной деятельностью.

– Предположим.

– Нам нужно войти контакт с руководством банка.

– Было бы даже очень неплохо. Но как это сделать? Никакими рекомендациями мы не запаслись.

– А если обратится к вашему другу Андрею Белоусову. У него же много знакомых банкиров.

– Чего, чего, а этого добра хоть отбавляй.

– Кто-нибудь из них сотрудничает с этим банком. Пусть скажет о вас доброе слово, что вы бизнесмен и хотите вложить в район приличные деньги. И просите совета у знающих местную ситуацию людей.

– Интересное предложение. Вы думаете, сработает?

– Это провинция, причем, довольно глухая. Здесь все обстоит проще. Тем более вы же не просите у банка денег. А только совета. А они иногда еще даются бесплатно. И даже не без удовольствия.

– Ладно. Попробуем. Хотя риск большой.

– А что еще остается.

Я подумал.

– Ничего.

Я стал звонить Белоусову. Его моя просьба не удивила. Он лишь сказал, что ему понадобится несколько часов.

– Что будем делать это время? – спросил я.

– Погуляем по городу, не привлекая к себе внимания. Здесь много всякой старины. Я слышала, что тут расположен очень старый женский монастырь. Смотреть на него едут даже из-за границы. Почему бы ни изобразить из себя туристов.

Монастырь мы нашли легко, даже не прибегая к услугам местных жителей. Он высился на холме и производил сильное впечатление своими мощными стенами. Наверное, в стародавние времена они защищали город от неприятелей, сейчас же охраняли монахинь от соблазнов этого чересчур уж грешного мира.

К нашему удивлению вход в обитель был свободный. Мы вошли в ворота, и никто нас не остановил.

Мы разглядывали древние соборы и постройки, мимо нас деловито сновала в черной униформе монашки. Наше присутствие их ничуть не смущало, даже, несмотря на то, что рядом с ними находился такой видный мужчина, как я. То ли они закалены против таких посетителей, то ли в самом деле все мирское для них умерло.

– Вы можете представить себя в этом одеянии, ведущая такой образ жизни? – спросил я Илону.

– Как ни странно, могу. Иногда возникает желание укрыться где-нибудь от этого ужасного мира, в котором господствует предательство. Здесь его нет.

– Как знать, – пробормотал я. – Люди под любой одеждой остаются людьми. Не очень-то я верю, что эти стены защищают от привычных для нас соблазнов. Просто тут они проявляются по-другому. В этой жизни нет приюта, где можно укрыться от всего, везде правит ложь, жестокость, алчность и сладострастие. Только в этом и проявляется человек.

– Вы, в самом деле, так думаете?

– А как я должен думать, что все люди ангелы. Я не встречал ни одного, который бы даже отдаленно на них бы смахивал. А вы разве встречали таких?

– Нет, но надеюсь, что встречу. Иначе, какой смысл жить.

Что же у нее все-таки скрывается в голове. Никогда не отгадаешь, ни что она сделает, ни что скажет. Не женщина, а сплошная загадка, вроде Бермудского треугольника. Я даже не очень удивлюсь тому, что она после того, как это дело завершится, уйдет в монастырь. А что, она будет очень красивой послушницей. Я первым приеду поглазеть на нее.

Нашу прогулку по божественным местам прервал телефонный звонок. Я узнал голос Андрея.

– Я обо всем договорился, туда уже позвонили Запомни все фамилии, только не перепутай. Рекомендацию тебе дает Громов Вячеслав Михайлович, президент Альфа-Капиталбанка» Надеюсь, тебе не надо разъяснять по буквам, кто сей господин.

– Не надо, – ответил я. Я лишь мог восхититься Андреем, Громов был одним из самых известных и соответственно богатых наших банкиров, а его банк входил в десятку самых крупных банков страны. Теперь мне ясно, что я не до оценивал Андрея, не правильно определял ту высоту, на которую он воспарил и тех возможностей, которыми обладает. И я был несправедлив к нему. Понятно, что, достигнув такого положения, ни один нормальный человек не захочет им рисковать. Тем более не понятно ради чего. Это я, мелкий червяк, могу позволить себе такое.

– Тебе надо обратиться к некому господину Коноповину, Александру Викторовичу. Насколько я понял, что он казначей местной мафии. Или как там у них это называется. В общем, он президент их банка. Только сразу тебе скажу: Громов выразил удивление, что кто-то желает иметь дело с этой конторой, по его сведениям это типичный отмывочный банк. И не советовал с ним связываться. Не зря же его упрятали в такую глушь. Но я сказал ему, что тебе нужны всего лишь консультации. Но даже после этого Громов не хотел ничего делать. Я его с трудом уговорил, он мне кое-чем обязан, о чем мир скорей всего никогда не узнает. Хотя это было бы весьма интересно за него. Но адвокаты должны хранить тайны своих клиентов, как шпионы имена своих связных. Но прошу тебя, больше с такими сомнительными просьбами ко мне не лезь, иначе я потеряю репутацию, а с ней и всех своих клиентов.

Несмотря на шутливый тон, я понял, что Андрей говорит вполне серьезно. Моя просьба ему действительно пришлась не по душе. И выполнил он ее лишь по дружбе ко мне.

– Я учту твои пожелания. Спасибо тебе.

Я действительно был тронут, Андрей сделал больше, чем я мог от него требовать. Если я вообще имел право что-то требовать.

– А тебе удачи. И будь крайне осторожен, общаясь с этим Коноповиным. Судя по всему, за ним стоят серьезные силы. Я попробую еще что-нибудь разузнать. Как будет информация, позвоню.

Я пересказал наш разговор Илоне. Впрочем, она его внимательно слушала и почти все поняла.

Я посмотрел на часы, время приближалось к обеду.

– Думаю, что сейчас наш объект намерен принимать пищу. Не стоит портить ему аппетит. А вот после обеда самое время осчастливить его своим визитом.

Илона кивнула головой, но при этом скептически посмотрела на меня.

– Мне кажется, что для солидного столичного бизнесмена вы чересчур плохо одеты. Вы больше походите на босяка.

Я оглядел на себя и согласился. Брюки и рубашка были мятые, на туфлях целой слой пыли. В таком виде предстать перед очами местного банкира в роли солидного столичного бизнесмена было бы неосмотрительным делом.

– Что же делать?

– Идти в магазин – и купить все, что нужно, чтобы выглядеть приличным человеком. Полагаю, что критерии тут не такие уж высокие. Так что найдем чего-нибудь подходящее.

Мы поспешили покинуть монастырь, у первого встречного спросили, где находится местный универмаг. Магазин оказался весьма солидным, аж в три этажа. Илона решительно направилась в отдел мужской одежды, я послушно следовал за ней.

В отделе целиком солировала Илона. Она долго выбирала костюм, заставили меня примерить их целую дюжину. Ее придирчивый взгляд находил в каждом из них свои недостатки. Я же, как манекен, покорно позволял напяливать на себя очередной наряд.

Наконец-то через полчаса моих мучений мы выбрали костюм. Затем Илона выбрала мне рубашку и галстук и повела меня в обувной отдел. Так повторилась та же ситуация. Наконец мое превращение в солидного бизнесмена завершилось, и Илона осталась довольным.

– Теперь вы похожи на того, кого нам надо, – заметила она.

Я посмотрел на себя в зеркало и согласился, давно я так не смахивал на homo sapiens, как сейчас. Надо признать, что у моего костюмера безупречный вкус.

– Теперь вы готовы к встрече с банкиром, – с удовлетворением констатировала Илона. – И вообще, вы довольно красивый мужчина.

– Вы только сейчас это заметили? – спросил я не то обрадованный, не то раздосадованный этим комплиментом.

– Лучше поздно, чем никогда, – ответила она и посмотрела на часы. – Обед прошел, пора ехать.

Пока мы шли к оставленной вчера вечером машине, то обсуждали план предстоящих военных действий. Затем я сел в автомобиль, а Илона направилась к банку пешком.

Банк выглядел весьма импозантно, он располагался в красивом старинном особняке. Если рядом дома давно обветшали, то это здание сверкало новыми чистыми, недавно оштукатуренными стенами.

Уверенной походкой знающего себе цену человека я направился к входу в банк. Как и положено, меня встретил охранник.

– Я бы хотел поговорить с президентом банка, – сказал я ему. – Я бизнесмен из столицы. – Мой вид и мой апломб произвели на охранника нужное впечатление. Недаром я когда-то играл в школьном драматическом кружке не то волка, не то медведя. За давностью лет тот сценический образ наполовину стерся из моей памяти, но какие-то полученные тогда артистические навыки все же, судя по поведению этого человека, сохранились.

То, как быстро я оказался в приемной президента банка, говорило о том, что меня уже здесь ждали. Звонок Громова сделал свое магическое дело, он отворял в этом банке любые двери. Или почти любые.

Коноповин мне сразу не понравился. Хотя выглядел он вполне нормально, примерно одного со мной возраста, ну может быть немного постарше. Довольно приятное лицо, вполне приличный для этих мест костюм. Но у меня возникло и не проходило ощущение весь наш разговор, что этот человек то ли чего-то боится, то ли чувствует себя неуверенно, что он говорит одно, а думает о другом.

Но встретил он меня внешне приветливо, широко улыбнулся, пожал руку. Предложил выбрать напитки. Я решил, что больше всего для этого торжественного случая подходит чай. Разумеется, я бы предпочел рюмочку и не одну хорошего коньяка, но лучше иметь незамутненную голову. Мало ли как обернется наша так лучезарно начавшаяся встреча.

– Я много слышал о вашей фирме, – сказал он. – Для меня большая честь беседовать с ее президентом.

Я загадочно улыбнулся. Я бы сам очень хотел услышать что-нибудь о своей фирме, но, к сожалению, она не существовала в природе. Впрочем, мы оба понимали, что все эти мелочи и неувязки в данной ситуации не существенны.

– В таком случае мне будет легче объяснить вам свои намерения.

– Скажите, а насколько тесно вы сотрудничаете с Вячеславом Михайловичем? – задал он вопрос, который его явно сильно интересовал.

– У нас были с ним кое-какие совместные проекты. Но сейчас я выступаю исключительно от своего имени.

– Я понимаю. И чем я могу бывать вам полезен.

«Меня интересуют, мил человек, куда идут деньги, которые перечисляют в твой замечательный банк из Национальной нефтяной компании. Поведай мне этот пустяк, и я от тебя тут же отстану. Сам ты меня нисколько не интересуешь».

Этот маленький монолог, как легко догадаться, я произнес мысленно, вслух же я отправил своему собеседнику совсем иной текст.

– У меня образовался свободный капитал. Вы, как банкир, уверен, понимаете, как больно смотреть на деньги, которые, словно инвалиды, лежат без движения и не приносят проценты. Поэтому я пребываю в поисках сфер, куда бы их приложить. Вот приехал в ваш район. И хотел бы побеседовать со знающим местные условия бизнесменом. Мне рекомендовали вас.

– Вы правильно поступаете. Мы тут знаем все выходы и входы. Могу дать вам хороший совет. Итак, какие сферы вас интересуют?

– Прибыльные.

Следующие полчаса мы обсуждали перспективы вложений денег в разные сектора местной экономики. Не будучи великим специалистов в этом вопросе, я все же понял, что мой собеседник действительно дока в таких делах. И если бы я хотел вести тут бизнес, его помощь могла бы быть неоценима. Но я преследовал другие цели.

– А собственно, почему вы решили инвестировать деньги в наш район? – вдруг задал он мне вопрос.

Я почувствовал некоторую неуверенность. А собственно действительно, почему. Вопрос самый простой и закономерный, но, идя на встречу, я почему-то не продумал его. Не слишком ли я легкомысленно отношусь к некоторым вещам.

Поразмыслив, я решил поразить банкира своим ответом. И начал с небольшого подготовительного артобстрела. Я обворожительно улыбнулся. Немало женщин говорили мне, что у меня действительно очень приятная улыбка. Затем я ему подмигнул, словно старому приятелю. Потом наклонился вперед и произнес доверительным тоном:

– Я вам отвечу. Но прошу вас никому не говорить. А то я лишусь своего авторитета. А я настроен весьма серьезно. Договорились?

– Договорились, – ответил явно заинтригованный банкир.

– Видите ли, я игрок. – Между прочим, это была абсолютная правда. – И подхожу к жизни соответственно. Я полагаю, что мне будет везти до тех пор, пока фортуна на моей стороне. А если она отвернется, то ничего мне уже не поможет. Так вот до сих пор она была именно на моей стороне. И когда я решил вложить в дело кое-какой капитал, то раскрыл карту и, не глядя, ткнул в нее карандашом. А когда посмотрел, то карандаш как раз впился в точку, где распложен ваш замечательный город. Кстати, мне он весьма приглянулся.

– Город, в самом деле, красивый, – вдруг оживился Коноповин. – Я родился здесь и знаю, каждый тут камень.

Господи, да он ко всему еще и патриот здешних мест! мысленно изумился. Отмывает огромные капиталы, но при этом любит свой городок. Какие же только удивительные парадоксы не случаются в нашей жизни.

– Всегда очень приятно встретить патриота, для бизнесмена это очень ценное качество, – польстил я ему и увидел, что моя лесть пришлась по душе банкиру. – Так вот, после того, как я ткнул карандашом в ваш город, у меня не было сомнений. Это глас судьбы, а я привык его слушать. Ведь я фаталист. И, судя по вашему рассказу, тут есть, где развернуться.

– Без всякого сомнения. Знаете, какие тут плодородные земли. Вложения в сельское хозяйство могут быть очень прибыльными, – пошел он по второму кругу.

Я решил его не перебивать. Я слушал его и думал: что же ты сам не вкладываешь капиталы в это свое сельское хозяйство. Сколько бы пользы принес. А вместо этого черт знает, куда переводишь деньги. И какие деньги! Десятая их часть кардинально бы изменила местную жизнь.

Наконец мой собеседник иссяк. Я понял, дабы не показаться назойливым, даже протеже Вячеслава Михайловича пора ретироваться.

Я встал.

– Очень приятно было познакомиться.

Коноповин тоже встал и пожал мне руку. Мне вдруг показалось, что его настроение резко переменилось. Еще минуту назад он был заинтересованным собеседником, а сейчас вновь им овладело какая-то тревога. Что-то постоянно гнетет этого человека. Но вряд ли он поделиться со мной своими тайнами.

Я вышел из банка и неторопливо, прогулочным шагом пошел по улице. Я пытался определить, не идет ли кто-нибудь за мной следом. Но ничего подозрительного не заметил. Я вообще ничего не заметил, даже не знал, где Илона. Ее не было видно, хотя мы договаривались, что она будет ждать меня неподалеку от банка. Куда же она запропала?

Я уже удалился от банка на достаточное расстояние, а ее все не было. Я начал беспокоиться. Я вошел в какой-то скверик. Внезапно услышал за собой чьи-то шаги. Я резко обернулся и увидел Илону.

– Куда вы запропастились? – довольно резко поинтересовался я. – Мы должны были встретиться недалеко от банка и следить за его входом.

– Не повышайте на меня голос, – вдруг ответила она. – Я этого терпеть не могу.

– Скажите, какие нежности. Терпеть не можете. А я терпеть не могу, когда в мою квартиру врываются ночью незнакомые люди. Знаете, это почему-то напрягает.

– Мы сейчас поссоримся, а это было бы с нашей стороны крайне опрометчиво, – сказала она.

– И что у нас за положение?

– Буквально через несколько минут после того, как вы вышли из банка, туда вошли несколько мужчин.

– Банк для того и существует, чтобы в него ходили люди.

– У меня возникло ощущение, что это не клиенты. Они очень спешили. Да и вид у них был какой-то не такой.

– Какой не такой?

Илона пожала плечами.

– Они напомнили мне тех, кто нас преследовал в лесу.

Очень даже возможно, этого следовало ожидать.

– Это все равно не должно менять наши планы.

– Я согласна. Только надо быть еще осторожней.

– Вернемся к банку, рабочий день там уже скоро кончится. Мы можем упустить Коноповина.

Мы вернулись к банку. Но не стали подходить к нему близко, а заняли место на наблюдательном пункте. В качестве такового выступила крайне удачно расположенная шашлычная. Мы сели у окна, из которого отлично просматривался парадных вход интересующего нас объекта. Сколько тут предстоит просидеть, мы не представляли, но надеялись на то, что недолго.

Пока же мы заказали по порции шашлыка, а я после короткого колебания добавил к ней бутылочку пива. И получил в ответ недовольный взгляд Илоны.

– Такая маленькая доза никак мне не повредит. Отведайте тоже, это придаст шашлыку невообразимый вкус, – со знанием дела посоветовал я.

– Но уж нет, в такой ситуации я предпочитаю сохранять абсолютно трезвую голову, – с апломбом ответила она.

Я уже давно перестал вести статистику ее странностей и непонятностей, надеясь на то, что однажды все каким-то образом раскроется. Пока же я превеликим удовольствием принялся за уничтожение шашлыка и пива. То и другое оказалось вполне приемлемым.

Ни в заведение, ни на улице не происходило ничего интересного. Повсюду была разлита, как сметана, смертельная скука. Мимо нашего окна изредка проходили люди, в основном почему-то женщины и дети, словно в городе не было мужчин. Машины тоже проносились редко. Подозрительные типы, о которых поведала мне Илона, также куда-то подевались. Я было даже подумал, а не являются ли они плодами ее богатого воображения. Может быть, вся история выдумана ей от начала и до конца. Но нет, кто в таком случае те, что остались навсегда в лесу. Воспоминания об этом побоище сразу же ухудшало мое настроение, я тяжело свыкался с мыслью, что мои руки отныне окроплены человеческой кровью. Пусть даже не самого лучшего качества.

Внезапно Илона так больно ударила меня свой туфлей под столом, что я едва не взвыл.

– Смотрите!

Я увидел их. Нет, они не были плодами выдумки Илоны, они существовали на деле, обладали плотью и кровью. И я согласился с ней, на обычных посетителей банка они не тянут. А вот на головорезов смахивали сильно. Эти толстые шеи, налитые плечи, хмурые и жестокие рожи, короткая стрижка. Не хотел бы я встретиться с этими парнями на темной дорожке. Да и на светлой – тоже.

«Головорезы» осмотрелись и сели в припаркованные рядом с банком «Жигули». Через минуту их и след простыл. Интересно, куда они направились? У меня возникло вдруг острое ощущение, что скоро мы снова с ними встретимся.

Мы продолжали наблюдение, а чтобы не вызвать подозрение вынуждены были заказать еще одну, уже третью порцию шашлыков. Но если первая пошла на ура, то эта уже не лезла в рот. Я видел, что и Илона с отвращением смотрит на аппетитные кубики мяса. Одна мысль, что и их предстоит затолкать в свой живот, вызывала содрогание. Но при этом ни я, ни она не представляли, сколько еще времени предстоит провести здесь.

Но Бог видимо услышал наши молитвы и решил избавить нас от опасности заворотов кишок или угрозы испортить наши фигуры. Мы только– только приступили к поеданию шашлыка, как из дверей банка показался мой знакомый, можно сказать почти друг – Коноповин.

– Вот он! – воскликнул я.

Не считая, я бросил деньги на стол. Кажется, владельцу этого заведения в тот день неслыханно повезло, так как в спешке я заплатил раза в три больше, чем мы съели шашлыков и выпили пива. Но нам было не до таких меркантильных пустяков, мы не должны были упустить директора банка.

На наше счастье, его персональный автомобиль подали с некоторым опозданием. Мы не только успели сесть в нашу машину, но даже отдышаться. Это было очень кстати, так как от переедания состояние было гнетущее.

Подъехала машина, и Коноповин сел в нее. Мы двинулись за автомобилем.

– Я старался держаться на расстояние из-за опасения, что нас могут обнаружить. Но машина директора ехала на одной и той же скорости, не пытаясь оторваться. Либо эта была хитрость с его стороны, либо, на что я надеялся, он не подозревал о том, что за ним тянется хвост.

Впрочем, преследование заняло всего от силы минут пятнадцать. Машина директора банка остановилась возле какого-то забора. Ворота автоматически открылись, и она въехала внутрь участка.

Мы остановились в метрах двести от него и стали разглядывать место, где оказались. Это был небольшой поселок, где, судя по всему, селилась местная элита. Вся территория была разбита на примерно равные участки, на каждом из которых выселился особняк. По сравнению с московскими замками они выглядели весьма скромно, однако наглядно свидетельствовали о том, что и здесь есть люди, у которых водятся деньги.

– Пока мы можем отсюда уехать, – сказал я Илоне.

Она кивнула головой.

Мы проехали мимо дома Коноповина. Это было двухэтажное строение, довольно приятное на вид. На участке мы обнаружили корты и небольшой бассейн. Этот директор банка любил жить хорошо и комфортно.

Мы ждали, когда стемнеет. Делать было нечего, мы сидели в машине и обсуждали предстоящую операцию, пытаясь предусмотреть все возможные варианты ее развития. Я уже не удивлялся тому, что Илона рассуждала на эти темы вполне профессионально. Но я сознательно воздерживался от вопросов, сейчас не тот момент, когда следует выяснять что и как.

Наконец темная и плотная, как вакса, темнота опустилась на город.

– Пора, – сказала Илона.

Пора так пора, не стал возражать я. Мы поехали в сторону поселка.

Элита уже вернулась домой. Это было понятно по тому, что окна особняков сияли ярким светом. Но при этом нам не встретился ни один прохожий; совершать променады по вечерним улицам, тут было явно не принято.

Мы не торопились. Поставили машину и внимательно обошли участок по периметру. Забор был сооружен из двухметровых, плотно пригнанных друг к другу досок. И что творилось за ними, увидеть не было никакой возможности.

Внезапно в поселке стало темно, свет, как по команде, почти одновременно потух в большинстве коттеджей. С учетом того, что небесное освещение было закрыто от нас тучами, мы очутились почти в кромешном мраке. Но это нас только обрадовало.

Сразу после того, как мы разузнали, где обитает Коноповин, мы заехали в магазин и приобрели там кое-какое снаряжение. И сейчас достали его из багажника машины.

Я подошел к забору и накинул на него петлю из каната. Несколько раз рванул его вниз, проверяя, твердо ли держится этот подъемный механизм. Все было в порядке.

Я обернулся к Илоне.

– С богом, – сказал я. И полез.

Без больших затруднений я выполнил это гимнастическое упражнение, Приходилось в жизни совершать и более серьезные трюки. И очутился по другую сторону забора. Я стал ждать свою напарницу по этому нелегальному проникновению на территорию чужой частной собственности. Илоне дался этот трюк столь же легко.

Мы осмотрелись. Дом был абсолютно темен, не светилось ни одного огонька. Мы стали осторожно пробираться к нему.

Меня до сих пор не покидает ощущение, что тот охранник появился прямо из-под земли. Еще мгновение никого в пределах обзора моих глаз не было – и вдруг прямо передо мной возникла его темная, как у сатаны, фигура. Я не успел даже сделать движение, как на мое плечо обрушилась увесистая дубинка.

Моя рука сразу же атрофировалась, и я был бы немедленно повержен, если бы не Илона. Ее реакция была мгновенной. Выверенный удар ногой в горло опрокинул охранника на землю. Причем, он даже не успел вскрикнуть, тут же отрубился.

Илона склонилась над ним, пощупала пульс.

– Ну, как? – спросил я, потирая плечо.

– Нормально, очухается. Нужно его связать и засунуть кляп в рот.

Это было абсолютно разумное решение, хотя и не слишком приятное. Я достал из кармана веревку. Туго стянул ей его запястья. На кляп пришлось пожертвовать носовой платок. После чего мы продолжили свой путь.

У нас было опасение, что этот охранник находится тут не в единственном числе. Но оно на наше счастье не оправдалось. Больше никто не встал на нашем пути до самой двери. Мы подошли к ней, несколько раз дернули. Она была закрыта.

– Придется выставлять окно, – сказала Илона.

Я кивнул. И на этот раз она была права. Такое чувство, что она специально училась на курсах по проникновению в чужие дома. Интересно, где учат такой полезной науке?

Я ударил локтем по стеклу. Оно со звоном разлетелось. Теперь надо было спешить, мы могли разбудить обитателей дома. А вдруг он до верху набит охранниками.

Мы быстро проникли в дом и оказались на веранде. Дверь вела в коридор, а оттуда по лестнице можно было забраться на второй этаж. Скорей всего там и находилась спальня хозяина этих хором.

Мы помчались вверх по лестнице. Я рванул первую же попавшуюся мне дверь – и не ошибся. Это были действительно покои Коноповина. Сам он уже пробудился и со страхом смотрел на нас.

Я достал пистолет и навел оружие на него.

– Ведите себя тихо, если есть желание еще немного пожить, – предупредил я.

Коноповин кивнул головой, такое желание у него было. Тем лучше, нам будет легче понять друг друга.

Я подошел к нему и сел на кровати. Илона уже тоже оказалась в комнате и заняла место у дверей. В руке она также держала пистолет. Правда, я не понимал, откуда он у нее взялся. Впрочем, сейчас это было неважно.

– Я бы хотел задать вам несколько вопросов, если вы не возражаете, Александр Викторович.

– Я могу возражать?

Да у него даже есть что-то вроде чувства юмора. Кто бы мог подумать.

– Я бы вам не советовал. Тем более у меня всего несколько пустяковых вопросов. Я могу их начать задавать?

– Да. – Голос его дрогнул.

Только сейчас я заметил, что пальцы у него дрожат, а лоб усыпан мелким бисером пота.

– Как часто к вам поступают деньги из Национальной нефтяной компании?

– Часто. Особенно в последнее время. Иногда по несколько раз в месяц.

– И сколько всего пришло?

– Я точно не помню.

– Скажите приблизительно?

– Миллионов двести долларов.

Я невольно посмотрел на Илону, Илона посмотрела на меня.

– И что вы делаете с такой уймой деньжищ? В этом городке их никак не пристроишь.

– Но мне ничего почти не достается. Я оставляю себе лишь один процент.

– А куда же остальные деньги?

Коноповин замялся, ему явно не хотелось отвечать на этот не скромный для любого банкира вопрос.

– Александр Викторович! – Я поиграл пистолетом у его носа. – У нас сегодня вечер откровенных ответов.

– В несколько фирм.

– Мне нужен их список.

– Хорошо. Вон там на столе блокнот.

– Сейчас подам, – сказала Илона.

Коноповин быстро написал список и протянул его мне. Я пробежался по строкам и положил его в карман.

– И неужели больше вам ничего неизвестно.

– Клянусь матерью! – с жаром воскликнул Коноповин.

– А она у вас жива?

– Жива. И живет в этом городе.

– Это действительно серьезная клятва, – оценил я. – Я даже склонен почти вам поверить. – Я пристально посмотрел на него. – Но только почти. Меня не покидает ощущение, что вам есть еще что-то нам сказать. – В очередной раз я поднял пистолет на уровень его груди. Коноповин же смотрел на него, как кролик, загипнотизированный змеей. – Так как, есть что сказать?

– Да, да, – поспешно произнес президент банка. – Я вам сейчас скажу нечто важное. Едва вы ушли от меня¸ как буквально через десять минут в мой кабинет ввалились двое молодчиков. Очень опасные на вид. Они спрашивала о вас и вот о ней, – кивнул Коноповин на Илону. – Их интересовало, о чем был наш разговор. Но больше всего, куда вы направились.

– И что вы ответили?

– Как все было, так и ответил. Сказал, что вы бизнесмен и интересуетесь, куда вложить деньги в нашем районе. А про то, куда вы пошли, я же ничего не знал.

– А что они?

– Сказали, что я идиот. И умчались. Наверное, они хотели найти вас.

– Наверное, – согласился я. – Будет лучше, если вы никому и никогда не расскажите о нашем ночном посещение вашего дома. Это может сделать вашу жизнь немного длинней.

– Я понимаю, – кивнул Коноповин головой.

– Не уверен. Вы не совсем представляете, в какую кровавую кашу вы залезли. Если вы выйдите из нее живым, я буду удивлен. Нет, не я вас убью, – ответил я на его вопрос, который прочитал в расширившихся от ужаса его зрачках. – Это сделают те самые молодчики. Или другие, но похожие на них, как две капли воды.

– Что же мне делать? – пролепетал Коноповин.

– Понятие не имею. – Я действительно не представлял, что делать ему, дабы уцелеть. На мой взгляд, таких шансов у него было немного. Разве убежать куда-нибудь далеко от этих славных мест с плодородными почвами.

Больше здесь нам делать было нечего. Я посмотрел на Илону, и она, словно бы отвечая на мои мысли, едва заметно кивнула головой.