Текст книги "Остров Земля. Стихотворения"

Владимир Кевхишвили
Остров Земля

«Храм Твой, Господи, в небесах,

На Земле тоже Твой приют».

Н.Гумилёв.

* * *

Как с тобою рядом я –

Время быстротечно.

Но минута без тебя

Длится вечно.

Стихи

По белым полям листочков воздушных

Бегут ручейки из строчек послушных.

Как волны они несутся игриво,

Плескаясь и пенясь всюду шумливо.

На миг иногда умолкают слегка,

Как будто к плотине подходит река,

Но, прорывая потом все заторы,

Несутся слова опять на просторы.

Обходят, шутя, и мели, и рифы,

Сбираются тут же в новые рифмы.

Впадают в моря отдельные реки,

Меняют пейзажи мира навеки.

Текут и текут в далёкие дали

Легко и беспечно по белой эмали.

Плывут и плывут словесные волны,

Какой-то небесной музыкой полны,

И в этих волнах отражается свет

И солнца, и звёзд, и далёких планет.

* * *

Когда я поступью нетвердой

Всходил на солнечный Парнас,

Я видел мир большой, свободный

Без лжи, без фальши, без прикрас.

В него вступил. И музы были

Подругами суровых дней.

Они всему меня учили,

И голос я забыл людей.

Но песни нежности высокой

Вливались дивно в грудь мою,

И вот, покинув край далёкий,

Я сам теперь их здесь пою.

С улыбкой грусти безмятежной

Из слов слагаю я мосты

В мир лучезарный и безбрежный

Добра, Любви и Красоты

* * *

Вечер. В синеве просторной

Разливается «Бордо».

На седой вершине горной

Солнце вьёт себе гнездо.

Лес дремучий засыпает,

Воздух кажется пьяней,

Кто-то небо зажигает

Миллионами огней.

Спит сайгак и анаконда,

В мир приходит тишина,

И улыбкою Джоконды

Улыбается луна.

* * *

Когда о чём-то Бога просим,

Наш скромен вид:

Надежду в сердце своём носим,

Что Он нас зрит.

Когда же мы грешим беспечно,

Наш вид нелеп:

Мы думаем, тогда, конечно,

Что Бог ослеп.

Камень и дорога[1]1
  По мотивам притчи Леонардо да Винчи


[Закрыть]

Однажды давно на горной вершине

Лежал один камень в высохшей глине.

Прохладой его обдувал ветерок,

В кустах где-то рядом журчал ручеёк,

Цветы расцветали чудесно вокруг,

И светом ласкал его солнечный круг.

А камень всё время в долину глядел,

Он видел дорогу, грустил и хирел.

Он видел, как там булыжники-братья

Дарили друг другу смех и объятья.

Он слышал, о чём они говорили,

Чем восхищались, что сильно любили.

И вот, как-то раз, напрягшись немного,

Камень с вершины упал на дорогу.

Попал он тотчас в стихию родную,

Но встретил беду там сразу другую.

Забыл о покое он и о неге:

Нещадно его давили телеги,

Стада по нему вёл свои свинопас,

Детишки пинали его много раз,

Крестьянские шли по нему башмаки,

Гремели железом солдат сапоги,

Плевали в него каждый день, и весь год

Его пачкал тёплый коровий помёт…

И мучился камень, вздыхал и хирел,

И часто на горы с тоскою глядел.

* * *

Ничего не ясно уму…

Почему солнце ярко светит?

Небо синее почему?

Почему есть любовь на свете?

Разве можно это понять:

Где рождаются вечные звёзды?

Как умеют птицы летать?

Отчего так душисты розы?

Загрустил о чём старый клён?

Почему дождь в окно стучится?

Это быль или только сон

И всё это нам просто снится?

Ничего не ясно уму,

И куда-то уходит в вечность

Недоступная никому

Неизвестности бесконечность.

Земля и солнце

Говорит Солнце день и ночь:

«Ах, Земля, любимая дочь!

Как красива ты и умна,

Как спокойна, добра и скромна!

Как твои пейзажи чисты!

По весне как душисты цветы!

Как богаты глубины морей

Как нежны покровы полей!

Спеют фрукты и там и тут,

В недрах много полезных руд,

А в лесах поют соловьи…

Всё для жизни, всё для любви!

Щедро всем ты наделена,

Только есть проблема одна:

Ты манишь красою своей

Постояльцев своих – людей.

Миллионы чудесных благ

Ты даешь им за просто так.

Захоти они что-нибудь,

Надо руку лишь протянуть.

Стал ленивым людской народ,

Всё само ему падает в рот.

Мало трудится – ест и спит,

Скоро будет как паразит,

Выпьет соки твои он все

И погубит тебя совсем.

Опустеют твои поля,

Ты пустыней станешь, Земля!»

Отвечает Земля Отцу:

«Нет, пустыня мне не к лицу.

Братцу Марсу она идёт,

И Венере вполне подойдёт.

Ну а мне красота милей,

Хоть страдаю я всё сильней,

Но людей так долго терплю,

Потому, что я их люблю.

А любовь ведь требует жертв,

Кто не любит – уже тот мертв!»

Говорит снова Солнце: «Дочь!

Я хочу лишь тебе помочь.

Если любишь людей – люби,

Но себя и их не губи.

Если любишь людей как мать,

Научи их сильнее стать,

Не навлечь на них чтоб беду,

Приучай их с лучше к труду,

А виновных строже суди.

Лишь хвалы ты от них не жди:

Всё поймут они не теперь,

И «спасибо» скажут, поверь».

Призадумалась тут Земля,

Оросили дожди поля,

Вышли реки из берегов,

Смыли пыль и грязь с городов,

Сотни молний упали с туч,

Гряды двинулись горных круч,

Зашумел седой океан,

Шторм, тайфун, циклон, ураган

Всё смешали в единый миг,

Изменили природы лик,

А потом рассеялась тень,

Наступил долгожданный день…

* * *

Кто знает больно как больным?

Бездомным кто поможет?

Кто руку помощи даст им?

Если не ты, то кто же?

Кто плачущего грусть поймёт?

Кто с ним заплачет тоже?

Темно…Но кто же свет зажжёт?

Если не ты, то кто же?

Жестоких много, злых людей

И равнодушных тоже.

Кто мир наш сделает добрей?

Если не ты, то кто же?

Дэсико

Помню в детстве, как за руки

Я кружил её легко.

И сердец сливались стуки,

И смеялась Дэсико.

А сейчас моя сестрица

Так играет и поёт,

Что у всех влажны ресницы,

И рыдает даже кот.

Голос чистый и душевный

Улетает в высоту,

Красотой своей волшебной

Погружает мир в мечту.

И душа трепещет снова,

Чистотой пробуждена.

И приходит в край суровый

Лучезарная весна.

* * *

Девушка в красном

Жизнь любит страстно,

В жёлтом девица –

Просто тигрица.

Девушка в чёрном

Богу покорна,

В розовом дева,

Что королева.

Девушка в синем –

Море в пустыне,

Солнышка краше

Дева в оранже.

Очень несмела

Девушка в белом

Дева в зелёном

Очень смышлёна.

Свежа и изящна

Дева в блестящем,

Нежна и прелестна

Дева в небесном…

Дарят надежды

Людям одежды,

Но краше всегда

Души красота.

* * *

Я не могу сказать тебе: «люблю» -

Я не хочу нарушить неизбежность.

Но, видя глаз твоих немую нежность,

Я слёз наплыв уже с трудом терплю.

Я не прошу ни дружбы, ни любви -

Давно живу я чувствам неподвластный.

Но, слыша голос твой простой и ясный,

Я забываю все слова свои.

И не могу сказать, как я люблю,

И не могу сказать, как я тоскую,

Но, ощущая боль твою глухую,

Один оставшись, тихо слёзы лью.

* * *

Душа вся в клочки,

И нет здоровья.

Плачу за строчки

Своею кровью.

Тополь и лоза[2]2
  По мотивам притчи Леонардо да Винчи


[Закрыть]

Росли у села деревья младые,

И к небу тянули кроны густые.

Меж ними один рос самый чудесный,

Кудрявый и стройный тополь прелестный.

Он выше других уже поднимался,

Но вот как-то раз жениться собрался.

Любовь поразила его словно сон:

В лозу виноградную был он влюблён.

Шептали ему друзья с перепугу:

Найди, мол, себе другую подругу,

Но видно судьба иначе решила,

Лоза его сразу нежно обвила,

Союз заключён был тотчас семейный,

Навек нерушимый и неизменный.

На тополе стала лоза приживаться

И плодоносить и вверх разрастаться.

Это заметил крестьянин смышлёный,

Он стал подрезать у тополя крону,

Чтоб тот за собой вверх лозу не тянул,

И скоро стал тополь и куц и округл.

Хоть жизнью семейной он наслаждался,

Подпоркой лозе теперь он являлся.

А рядом собратья его всё росли,

Листвой шелестя высоко от земли.

* * *

Кто от бурь себя не прячет?

Я один.

Кто ночами горько плачет?

Я один.

Целым миром кто владеет?

Я один.

Ничего кто не имеет?

Я один.

Кто зрит небо в зной и стужу?

Я один.

Кто ногой ступает в лужу?

Я один.

Кто стихи вмиг сочиняет?

Я один.

А потом, кто их читает?

Я один.

* * *

Каин и Авель –

Два брата родные.

Их век не исправил,

Они всё такие.

Один держит бомбу,

Другой держит чётки,

И жертва и зомби

Плывут в одной лодке.

Один поднимает

Свою руку выше,

Другой засыпает,

Стук сердца не слыша.

Ни волны, ни ветер

Его не разбудят.

Адамовы дети,

Что с нами будет?

Уж солнце, смеркаясь,

Сокрылось везде,

А лодка, качаясь,

Плывёт по воде…

* * *

У берёз зеленеет крона,

По коре ползёт муравей,

Удивлённо смотрит ворона,

Где-то песню запел соловей.

Просыпается солнце рано,

Никому теперь не до сна,

Потому что явилась тайна,

Потому что пришла весна.

* * *

Дорогая, ближе к делу:

Ночь уже сошла,

Ярко небо заблестело,

Звёздам нет числа.

Подойди ко мне поближе,

Руку дай свою.

В целом мире мы одни же,

Я тебя люблю!

Пусть печали и тревоги

Будут далеко!

Я зову тебя в чертоги,

Где легко-легко…

Ты устала дорогая?

Ничего, пустяк.

Просто ночь была такая,

Я люблю и так.

* * *

В моей жизни нет отрады,

Светлого нет дня,

И всегда со мною рядом

Только боль моя.

* * *

Всю жизнь мы бежим за счастьем,

Но вдруг попадаем в сеть…

Спасибо трудностям частым,

Что нам дают шанс прозреть.

Мы плохо помним о долге,

Стремясь лишь в радости жить.

Спасибо болезням многим,

Что нам не дают грешить.

Но если и им не внемлем,

И продолжаем впредь

Страстям предаваться хмельным –

На помощь приходит смерть.

* * *

То жар, то холод,

То сердца стук.

Любовный голод

Сильней всех мук.

Кто не страдает,

Тот не поэт.

Уже светает,

А сна всё нет.

Дева и воин[3]3
  Из грузинского эпоса «Башиачуки»


[Закрыть]

Разрушены стены, город в огне,

На улицах крики: «Пощады!»

Вражеский воин на быстром коне

Несётся посланником ада.

Доспехи сверкают, конь ржёт и хрипит,

А меч свежей кровью красной залит.

Он скачет вперед, отважен и смел,

Главу приподняв удалую.

Но вот среди груд разбросанных тел

Он видит девицу младую.

Прекрасна как день, свежа и стройна,

Над старцем седым склонилась она.

Тут воин, узрев девичью красу,

Как зверь возбужденный добычей,

С коня соскочил, её за косу

Схватил рукою привычной.

В глазах его вспыхнул жадный огонь,

Но дева вскричала громко: «Не тронь!

О чужеземец, зачем тебе я?

Тебе дам я лучше награду.

Волшебное зелье есть у меня,

За жизнь с ним бояться не надо.

Коль ты им натрёшься с ног и до плеч,

Не тронут тебя ни стрелы, ни меч.

Не веришь? Так сам ты в том убедись,

Что я тебя не обманула.

Попробуй мечом отнять мою жизнь!»

И грудь перед ним распахнула.

Достал воин вмиг булатный кинжал,

И в грудь его деве с силой послал…

В белую кожу кинжал тот вошёл,

Кровь хлынула тёплой струёю,

И дева упала, а воин пошёл,

Назад взгляд бросая порою.

Два тела лежали там на траве,

Дева и старец – глава к голове.

* * *

Вот и спрятался серый день

В тень,

Стало всё красиво вокруг

Вдруг.

Жемчуга на небе зажгла

Мгла,

Льётся песен хрустальных тишь

С крыш.

Всё плохое уходит прочь

В ночь,

Остаётся светлая грусть –

Пусть…

* * **

Оскудела земля Господня,

Хоть растут города в высоту…

Что-то стало с людьми сегодня,

Потеряли они мечту.

Ожирели и отупели,

Равнодушием души губя,

Раньше были великие цели,

А теперь – каждый сам за себя.

Раньше были у всех идеалы –

Мир, Свобода, Правда, Любовь,

А теперь ничего не стало,

Лишь порочность волнует кровь.

Все стремятся лишь к наслажденьям,

Позабыв Добра красоту,

Соревнуются в извращеньях,

И уже перешли черту…

Для того ли Земля сбирала

В своих недрах уголь и газ,

Для того ли жизнь созидала,

Чтоб лентяев кормить сейчас?

Для того ли отцы и деды

На войне погибали той,

Чтобы внуки славной победы

Отравили себя наркотой?

Для того ли страдал Спаситель,

Чтобы мы превратились в свиней?

Чтобы каждый планеты житель

Предавался порокам сильней?

Не услышали люди Бога,

Не пошли дорогой Добра,

И теперь ждать уже недолго,

Что наступит расплаты пора.

Лермонтов

Вдали от суетного света,

Лучами славы не согрет,

В тени великого поэта,

Почти забыт другой Поэт.

Он, мира грубого далёкий,

Бежавший от его золы,

Как парус в море одинокий,

Белеет среди чёрной мглы.

И ни ветра, ни ураганы

Не остановят его путь,

Он сам подобен океану,

И в бурях любит отдохнуть.

От уз земных душой свободен,

Плывёт по звёздным маякам.

Он небу синему подобен

И вечно юным облакам.

* * *

Что ты ворон кричишь у меня под окном?

Что ты душу мою вынимаешь?

Может быть, возвещаешь о пире большом

И собратьев своих призываешь?

Что ты пёс целый день у меня во дворе

Так протяжно и жалобно воешь?

Может быть, заскучал у себя в конуре

Или кошку с осины не сгонишь?

Что ты птичка мала, так неловка была

И в светлицу мою залетела?

Ты замерзла, видать, и немного тепла

У меня отыскать захотела.

Громче ворон кричит, чует сердце беду,

На столе догорает лампада…

По пуховому снегу гулять я пойду,

Только ждать меня больше не надо.

* * *

На моей посмертной тризне

Будет сто похвал.

Но никто при моей жизни

Мне руки не дал.

* * *

И в холод, и в зной, и в ненастье,

Не слушая сердца глас,

Мы ищем повсюду счастье,

Но счастье внутри у нас.

Нам с кем-то бороться нужно,

И от зари до зари

Мы бьёмся со злом наружно,

Но зло всё у нас внутри.

Не бесы нам строят козни,

Не Ангелы в рай ведут,

Мы сами сейчас, сегодня

Свой выбор делаем тут.

* * *

Однажды, как в пещере среди скал,

На лоджии я с книжкою лежал.

Носились тучки где-то в вышине,

Луч солнца отражался на окне,

И ласточки кружилися вокруг,

Строительству свой посвятив досуг.

И видел я, как по краю перил

Мой кот с беспечной важностью бродил.

Казалось, будто на ходу он спал,

Вид ласточек его не волновал.

Он так зевал, что я боялся: вот,

Сейчас себе он челюсть и свернёт.

Внезапно свежий ветерок подул,

В глазах кота какой-то блеск сверкнул.

В нем словно пробудилась тигра спесь,

Одним движеньем он напрягся весь,

Шерсть ощетинил, к телу хвост прижал

И сиганул с седьмого этажа…

Я закричал тогда что было сил,

И в тот же миг глаза свои открыл:

Носились тучки где-то в вышине,

Лежала книжка рядом, в стороне,

А в изголовье мой пушистый друг

Непонимающе смотрел вокруг.

Два голоса разлуки

1. Его

Меня не любишь больше ты…

Я знаю, это глупо, глупо –

Смотреть и улыбаться тупо,

Все сожжены уже мосты.

Меня не любишь больше ты…

Теперь я это понимаю,

Никто не виноват, я знаю,

Слова напрасны и пусты.

Меня не любишь больше ты…

И раньше не любила тоже.

Но это было так похоже

На сон волшебной красоты.

2. Её

Словно набат билось сердце в груди:

«Не уходи! Не уходи!»

Словно костёр полыхало всё тело:

«Я не хотела! Я не хотела!»

Губы одни улыбнулись слегка:

«Прости. Будь счастлив. Пока».

* * *

Охладели мои чувства,

Нет кипения страстей,

Лишь высокое искусство

Не умрёт в груди моей.

Ни сомнений нет, ни веры,

Только знание одно,

Чувство долга, чувство меры

Кем-то Свыше внушено.

Пусть печален я наружно,

Но печали нет внутри,

Звездам радуюсь жемчужным

От зари и до зари.

Пусть живу я нелюдимо

И от света прячусь в тень,

Но хранит меня незримо

Ангелов небесных сень

Иуды

Кресты на шее своей носим,

Перед Распятьями стоим,

О милости Господней просим,

Красиво, складно говорим.

Но не шевелим даже пальцем,

Когда в житейской суете

Увидим нищего страдальца –

Слова мы забываем те,

А про себя твердим другое,

Вмиг отворачивая взор:

Что государство наше злое,

Что тот несчастный плут и вор,

Что это мнимое страданье,

А коль не так – то поделом,

Что это Божье наказанье,

И сам он виноват во всём…

Как оправданий сразу много

В уме рождается у нас!

Не видим мы страданий Бога,

Христа, распятого сейчас!

Не замечаем боль чужую,

Всегда торопимся, спешим,

И вновь Распятия целуем

И пред иконами стоим.

Клянёмся в верности навечно

Тому, Кто мог за всех страдать,

И, как Иуды бесконечно,

Мы предаём Его опять.

* * *

Я погибаю в мире этом:

Мне мало солнца, мало света,

Я глохну здесь от грубых звуков,

От криков, лязгов, скрипов, стуков…

Я задыхаюсь здесь от смрада,

Меня тошнит от жизни яда,

Мне душно всякою порой,

Я мёрзну летом и зимой…

И лишь высокие мечты

О мире дивной красоты,

Где лучезарный чистый свет,

Где зла и ненависти нет,

Где ближний ближнему есть брат,

Где нет разлук и нет утрат,

Где уважают честный труд,

Где руку помощи дают,

Где всюду царствует любовь -

Меня спасают вновь и вновь.

* * *

Всюду смех, всюду праздник

Бесконечного пира…

Наша Земля – «Титаник»,

А мы – пассажиры.

* * *

Не хочу я писать о бедах

И несчастиях, что нас ждут,

Но сегодня людей ко свету

Может вывести только кнут.

Как погиб когда-то Израиль,

Как разрушен был гордый Рим,

Этот мир, что Бога оставил,

Будет так же оставлен Им.

Как лоза, не давшая плода,

Как губитель всего вокруг,

Человек и его порода

Скоро вкусят тысячи мук.

И тогда от бед и страдания,

На еще не остывшей крови,

Прорастут ростки покаяния

И всеобщей братской любви.

* * *

Тянет в небо меня сильнее

Взмыть без возврата.

Может быть на Кассиопее

Я жил когда-то?

Может быть, в стране серебристой,

Средь звезд жемчужных,

Я оставил свой дом лучистый

И братьев дружных?

Может, ждут меня – не дождутся

Родные где-то?

Обо мне, может, слёзы льются

В минуту эту?

И светло мне, и одиноко,

И сердцу жарко,

Когда вижу звёзд разных столько

На небе ярком.

* * *

Песнь поёт соловушка,

Кот же спит все дни.

Может спать на солнышке,

Может и в тени.

А в начале лета

Яблони цветут.

Но не нужно это

Спящему коту.

Не кусают блошки,

Не урчит живот,

Снятся ему кошки,

Снятся круглый год.

Пусть поёт соловушка,

Пусть проходят дни,

Хорошо на солнышке,

Но милей в тени!

* * *

Если спросят, как пишу

Я стихи порою,

Не таясь, всё расскажу,

Тайны все открою.

Мне Идея лишь нужна,

Словно дождь из тучки,

Лист бумаги, тишина,

И, конечно, ручка.

* * *

Жду Идею, словно чуда,

Замедляет время ход,

В голове подобье зуда,

На коленях дремлет кот.

Мысль внезапно прилетела,

Странный я закон открыл:

День за днём стареет тело,

А в душе всё больше сил.

* * *

Не хватает порой мне слов,

Ни славянских, ни древнегреческих.

Из каких же приходит снов

Столько мыслей нечеловеческих?

Невозможно всего узнать,

Находясь в этом тленном мире.

Невозможно всё рассказать

Даже нежной и чистой лире.

В этой жизни, как будто в кино,

Мы играем роль не случайно.

Но понять нам дано лишь одно:

То что всё – великая тайна

* * *

Я его растила,

Я его ждала,

От беды хранила,

Не уберегла.

Счастье быстротечно

В суете земной.

Горе бесконечно –

Спит сыночек мой.

Он не терпит муки,

Просто видит сны,

Просто его руки

Очень холодны.

Просто стал он бледен

И дыханьем нем.

Может ему вреден

Воздух этих стен?

Я окно открою,

Песню я спою,

В детстве как порою,

Колыбельную:

Спи, мой ангел ясный!

Спи, моё дитя!

В край всегда прекрасный

Лебеди летят.

Спи, мой лебедь нежный!

Спи, родимый мой!

Для души безгрешной

Сладостен покой.

Спи, голубчик милый!

Спи, мой дивный свет!

Для души невинной

Счастья в мире нет.

Погубили люди

Добра молодца,

Пусть с ним рядом будет

Богородица.

Моя эпитафия

Его речь была странной, поступки капризны,

В нём ангелы жили и черти.

А самым счастливым днём в его жизни

Был день его смерти.

* * *

Повсюду Божья благодать

Нисходит к каждому обильно.

Не нужно сильно горевать,

Не нужно радоваться сильно.

Повсюду несказанный свет

С небес как будто льётся, льётся…

Не нужно удивляться, нет -

Он каждого из нас коснётся.

Всё, что ушло, придёт опять,

Всё превратиться в сон жемчужный…

Не нужно от любви бежать,

И вслед за ней бежать не нужно.

* * *

Я видел странный сон: огромная река

В прозрачных водах отражала облака;

Разделена она была надвое

Невидимой, но верною чертою.

И в часть одну той ослепительной реки

Входили люди, обречены и тихи.

На их ногах я видел знаки чёрны,

И шли они, и их скрывали волны.

И ясно было мне, что им возврата нет…

Из части же другой реки на Божий свет

Иные люди радостно ступали,

И знаки белые на них блистали.

От вида их легко мне было до тех пор,

Пока на ноги я свои не бросил взор.

Вмиг сердцем охладел я в ту минуту,

Заметив знаки, чёрные как путы,

Что были кем-то уж положены на них,

И я побрёл к реке тогда вослед других.

Но грустно было мне и одиноко

Идти по прихоти слепого Рока.

Росла и мучила тоска меня в душе,

Когда стал видеть я, что у воды уже…

И закричал тогда я: «Люди! Люди!»

Но звук пустой лишь вырвался из груди.

И бросил я на мир тогда прощальный взгляд…

Вдруг чудо: девушка пленительней наяд

Из стороны другой на брег ступила

И мрачный мир наш светом озарила.

В тот миг всё словно изменилося вокруг,

Остановил свой путь по небу солнца круг,

Всё замерло тогда, и ей навстречу

Я бросился с возвышенною речью.

Всю душу я свою той деве рассказал,

И, взяв её ладонь, от счастия рыдал.

Но, выслушав всё тихо и спокойно,

Она продолжила свой путь достойно.

Тотчас везде опять как прежде стало вдруг,

И звуки раздались, качнулся солнца круг,

А я неторопливо и уныло

Побрёл туда, где моё место было.

* * *

Всё – свет, всё – благо, всё – добро,

И боль и расставания.

Прочь страсти, злато, серебро!

Да здравствуют страдания!

Несчастен тот, кто телом здрав,

Кто в жизни всё имеет,

Кто ищет новых лишь забав –

Душа его болеет.

Блаженны нищие и те,

Кто плачет, жаждет, стонет,

Кто одинок и кто в беде,

Но голову не клонит.

Как просто это и старо

Спасительное знание:

Всё – свет, всё – благо, всё – добро,

А боль – лишь испытание.

* * *

Желаний плоти не убить,

Им каждый потакает.

Но если тело ублажить,

Душа сильней страдает.

И чтобы эту боль унять,

Мы снова тело холим.

Душа терзается опять –

Не чувствуем мы боли.

Желаний слышим лишь язык,

Идём за ними смело.

И корчится душа в тот миг,

И покидает тело.