Текст книги "Просто так"

Владимир Анзорович Кевхишвили
Просто так

Я только сею. Собирать

Придут другие.

А.Ахматова

«Снова вечер рясу накинул…»

 
Снова вечер рясу накинул
На наш дом и на наш огородик.
Кто-то месяц в небо закинул,
Зацепился он, видно, за гвоздик,
Так и висит теперь там.
 
 
Как бы достать его нам?
Кто за ним среди ночи полезет?
Кто от неба его оторвёт?
Спать пойдём. Утром гвоздик треснет,
И тогда месяц сам упадёт.
 

«Звёзды, кто вас зажёг?..»

 
Звёзды, кто вас зажёг?
– Бог.
Солнце, кто твой отец?
– Творец.
Земля, кто тебя так украсил?
– Создатель.
Человек, кто жизнь вдохнул в твою плоть?
– Господь.
 

«Сколько б дождь с небес не капал…»

 
Сколько б дождь с небес не капал —
Это не беда.
Не погаснет сердца факел
Никогда.
 
 
Сколько б ветер с гор не дул бы —
Это пустяки.
Не засохнут мыслей клумбы
От тоски.
 
 
Бури, громы, конец света —
Это так себе…
Подарю колечко это
Я тебе.
 

«Солнце есть свет…»

 
Солнце есть свет,
Звёзды есть свет,
Луч – это свет
Такой же.
 
 
Бог есть любовь,
Мир есть любовь,
Человек есть любовь
Тоже!
 

«Дни чудесные настали…»

 
Дни чудесные настали
После стольких бед,
В сердце нет моем печали
И обиды нет.
 
 
Словно спал я беспробудно
И проснулся, вот.
Всё вокруг светло и чудно,
Рядом верный кот.
 
 
Взглядом целый мир объемлю,
Радость всем явлю.
Всё, как есть, в душе приемлю,
Всех люблю!
 
 
Отчего и сам не знаю,
Хорошо мне так,
Крепко пальцами сжимаю
Солнца красный флаг.
 
 
Мир вам люди! Мир вам звери,
Тигры, какаду…
Мир, открой скорее двери —
Я иду!
 

Первая заповедь

Иисус отвечал ему: первая из всех заповедей: «слушай, Израиль, Господь Бог наш есть Господь Единый;

И возлюби Господа Бога Твоего всем сердцем, и всею душою твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостью твоею»: вот, первая заповедь!

(Евангелие от Матвея, 12:29–30)

 
Слушай, Россия,
Певца своего:
Господь Бог наш Единый,
Нет кроме Его!
 
 
Люби Его сердцем,
Люби всей душой!
Люби больше жизни
Этой земной.
 
 
И эти слова ты
Нигде не забудь,
Их дома читай
И когда выйдешь в путь.
 
 
И в сердце своём
Всегда их храни,
И детям своим
Их суть объясни.
 
 
Помни их утром,
Помни их днём,
Везде напиши их
В доме своём.
 
 
Слушай, Россия,
Певца своего:
Господь Бог наш Единый,
Нет кроме Его!
 
 
Люби Его сердцем,
Люби всей душой!
Люби больше жизни
Этой земной.
 

«Утро. Ясно. Тихо…»

 
Утро. Ясно. Тихо.
Звёзд погасли свечки.
В кружке облепиха,
Дремлет кот на печке.
 
 
Розовой рукою
Солнце моет окна,
Тряпкой золотою
Протирает стёкла.
 
 
Песенки простые
Запевают птицы,
И в дома людские
Новый день стучится.
 

«Спасибо, Господи…»

 
Спасибо, Господи,
За то, что я проснулся,
За то, что я живу,
За то, что я дышу,
За то, что солнца луч
Опять меня коснулся,
Спасибо, Господи,
Тебе сказать спешу!
 

Вера – это любовь

 
Когда-то в Израиле древнем,
На самой заре веков,
Спаситель пришёл к иудеям,
Как агнец в стаю волков.
 
 
На Рим восставали зелоты,
Священники жертвы несли,
Постились, чтили субботы,
А он говорил о любви.
 
 
К нему приходили калеки,
И многих он исцелял,
Слепым отверзал он веки,
Хромых с одра поднимал.
 
 
Спасал он и женщин падших
И молвил: «Любите врагов,
Прощайте обидчиков ваших…»,
Но люди отвергли его.
 
 
Они ожидали спасения
В обрядах, жертвах, постах.
Напрасны их были моления,
Израиль повержен был в прах…
 
 
С тех пор прошло времени много,
На храмах сияют кресты,
Иисуса славят, как Бога,
Повсюду молебны, посты.
 
 
Читают люди писания,
Догматами веру крепят,
За внешнее послушание
От бед защититься хотят.
 
 
Душою горбаты и хромы,
Они ждут спасения вновь.
Но вера это не догмы,
Вера – это Любовь.
 

«Люди ищут любовь. Дают объявления…»

 
Люди ищут любовь. Дают объявления.
Ходят по дискотекам, барам, кино.
Но любовью зовут они наслаждения,
Потому им найти её не дано.
 
 
А любовь с ними рядом. Стоит нелюбимая.
Не сулит лёгкой жизни она никому.
И характер ужасный и некрасивая,
Неподвластная воле ничьей и уму.
 
 
Но душа летит к ней. Сквозь боль очищения.
Только люди не слышат зова души.
Они ищут повсюду лишь наслаждения
И любовью их называют в тиши.
 

Муравей и улитка

(Из A. de Mello)

 
Крепчали ветра, холодать ночью стало,
Осенняя стужа уже подступала,
 
 
А где-то в глухом далёком лесу
Сидел муравей, ковыряясь в носу.
 
 
С лица его всё не сходила улыбка —
На дерево тихо взбиралась улитка,
 
 
Но не было листьев даже на нём.
Улитка, не думая словно о том,
 
 
Ползла только вверх и вокруг не глядела,
И это вконец муравью надоело.
 
 
Пополз он за ней и скоро сравнялся,
От смеха едва он не удержался,
 
 
Но вежливый вид на себя напустил он
И тоном надменным улитку спросил он:
 
 
«Улитка, улитка, куда ты ползёшь?
Плодов ведь на дереве ты не найдёшь.
 
 
Взгляни-ка вокруг – осень уж наступила,
Ползла бы домой ты и лес не смешила!»
 
 
Улитка на то ему отвечала:
«Брат муравей, это только начало,
 
 
Когда на верхушку весной доползу я,
Плоды на ветвях там, конечно, найду я».
 
 
Сказала и вновь поползла в тишине
К далёкой вершине, к далёкой весне.
 

«Вместо того, чтобы вечно…»

 
Вместо того, чтобы вечно
Ходить по врачам,
Занимайся спортом беспечно,
Исцели себя сам!
 
 
Вместо того, чтобы долго
Каяться и грешить,
Научись Господа Бога
Всем сердцем любить!
 
 
Оставь всех сомнений бредни,
Радуясь и любя,
Победи грехи и болезни,
Спаси сам себя!
 

«Говорят: «Мир спасёт красота»…»

 
Говорят: «Мир спасёт красота»,
И весь мир красотой любуется…
Антихрист похож на Христа,
Под Него он всегда маскируется.
 
 
В красоте часто скрыт порок,
Гордыня и вожделение.
От людей настоящий Бог
Ждёт святости и смирения.
 
 
Красота тешит взор и слух,
Все мечтают ей насладиться.
Но богов не бывает двух,
К одному лишь можно стремиться.
 

«Что называешь меня благим?..»

«Иисус сказал ему: что ты называешь Меня благим?

Никто не благ, как только один Бог».

(Мк.10:18)

 
Что называешь меня благим?
Благ только Бог.
Персидские сказали маги,
Что царь я и пророк.
 
 
Я такой же Сын Человеческий,
Как все из вас,
Просто слышу я глас Отеческий —
Небесный глас.
 
 
Внимайте заповедям Божьим,
Вот путь из тьмы!
Отец мой – ваш Отец ведь тоже,
Все братья мы.
 
 
Любите Бога, ближних, дальних,
Несите крест.
Есть у Отца в селеньях славных
Немало мест.
 
 
Кто до конца в любви пребудет,
Спасёт себя.
И Царство Божие в нём будет,
И буду я.
 

«День ли, ночь ли, вечер, утро?..»

 
День ли, ночь ли, вечер, утро?
Ясно иль темно?
Всё не важно почему-то,
Всё равно…
 
 
Отдалю или приближу
То, что есть уже?
Каждый миг твой образ вижу
Я в своей душе.
 
 
Ничего не понимаю,
Видно, сладко сплю.
Я совсем тебя не знаю,
Но люблю…
 

«Один грузин…»

 
Один грузин
Пошёл в магазин.
Он был блондин,
Хоть и грузин.
 
 
Зашёл в магазин
Этот грузин
И взял апельсин
С полки один.
 
 
Но тот апельсин
Вонял, как бензин,
Тогда грузин
Положил апельсин
И взял мандарин.
 

«Поднявший меч – от меча погибнет…»

 
Поднявший меч – от меча погибнет,
Проливший кровь – прольёт свою кровь.
Злодея злодейство настигнет,
А любящего – любовь.
 

«Человек имеет слабость…»

 
Человек имеет слабость,
Заблужденьем ослеплён,
Всюду ищет только радость,
Всюду счастье ищет он.
 
 
А когда вдруг на дороге
Заблестит оно в пыли,
Забывает он о Боге
В наслаждениях Земли.
 
 
Лишь когда он их теряет,
Неудачами сражён,
Вновь о Боге вспоминает
И прощенья просит он.
 
 
Потому в миг озаренья
Я молюсь примерно так:
«Не введи нас в наслажденье,
Но избавь от ложных благ».
 

Всё к лучшему

(Еврейская притча)

I

 
Давным-давно, а, быть может, недавно
Жил человек один тихо и славно.
С зари до зари он много трудился,
Разбогател и хозяйством разжился.
Был дом у него, прислуга, жена,
И вкусно он ел и пил он до дна.
 
 
Он жил – не тужил, спокойно и чинно,
И ни о чём не печалился сильно,
Но вот, как то раз, ни с того, ни с сего,
Позвал звёздочёта он в дом одного,
Чтоб тот, заглянув в грядущие дни,
Сказал, принесут ли счастье они.
 
 
Пришёл звёздочёт, взяв книги большие,
И так говорил: «Заботы земные
Тобой овладели. Жди в гости беду.
Придёт она скоро. В текущем году.
На Марсе стоят Плутон и Луна —
Увы, но тебе изменит жена».
 
 
Богач наш в ответ не сказал ничего,
Но думал в уме: «Нет! Не будет того!
Плевал я на Марс, на Плутон и Луну,
Запру-ка я дома покрепче жену!»
Сказал так и сделал. Дома жена
Теперь день за днём сидела одна.
 

II

 
Богач вёл дела, как прежде, искусно,
Но было опять душе его грустно.
По дому ходил он, жалобно ноя,
Не находил вновь себе он покоя.
Он чуял, что где-то рядом беда,
Решил он пойти к гадалке тогда.
 
 
Гадалка ему сказала с порога:
«Прогневал всерьёз ты, видимо, Бога.
Минуту назад я в блюдце глядела,
И голова моя сильно гудела».
«Что видела ты?» «Тебя». «Говори!»
«Ты деньги все потеряешь свои».
 
 
При этих словах богач поперхнулся,
Но в чувство пришёл и вновь усмехнулся,
«Ну что же посмотрим», – сказал про себя
И в банк поспешил, бороду теребя.
Там снял он все деньги и в тайнике
Зарыл их в лесу, в большом сундуке.
 

III

 
С тех пор богач снова жил как обычно,
Дела его шли, как прежде, отлично,
Жена понимала с полслова его,
Но вновь он хандрить скоро стал от всего.
И вот, чтоб покой в душе обрести,
Задумал он к хироманту пойти.
 
 
Когда хиромант поднял его руку,
Изобразил неподдельную муку,
И произнёс: «Вижу горе большое
Подходит к тебе…» «Скажи же какое?»
«Этой зимой, ещё до тепла,
Пожар уничтожит дом твой дотла».
 
 
Богач наш в лице хоть не изменился,
Но тут же дела он делать пустился.
Свой дом он решил продать поскорее,
И продал его, купив поновее.
И был он доволен очень тогда —
Прошла стороною снова беда.
 

IV

 
И зажил богач как раньше безбедно,
И не ворчал на судьбу привередно,
Но вот, как-то раз, он шёл по дороге,
Его подкосились крепкие ноги,
А сердце пронзили словно ножи,
Упал он на сноп желтеющей ржи.
 
 
Лежал он, хрипел и глядел в небеса,
И стал различать вдруг птиц голоса.
Казалось ему, они говорили:
«Глядите, чудак тот корчится в пыли!
Хотел обмануть, бедняга, судьбу,
Но будет лежать он скоро в гробу!
 
 
Он видно забыл, что малые беды
Господь посылает нам не для вреда,
Но чтоб отвратить несчастье большое,
Чтоб человек обновился душою,
Покаялся чтоб, исправил пути,
А коль не успел – тогда уж прости…»
 
 
Шумели вороны, радуясь тризне,
Богач же заплакал первый раз в жизни,
И покрываясь предсмертною дрожью,
Он понял внезапно всю милость Божью,
И, ощутив благодарность тогда,
Закрыл он глаза свои навсегда.
 

Египетские хайку

«Жёлто-синяя рыбка…»

 
Жёлто-синяя рыбка,
Что пучишь глаза удивлённо?
Неужто видишь впервые
Аквалангиста?
 

«Пляжа песок золотой…»

 
Пляжа песок золотой…
Сколько песчинок на нём? Миллиарды?
Что ж, я такая ж песчинка.
 

«Весь день на небе ни тучки…»

 
Весь день на небе ни тучки.
Куда же они улетели?
Наверно, в Россию.
 

«Аллаха славят в мечетях…»

 
Аллаха славят в мечетях,
И пальмы до неба взметнули
Зелёные флаги.
 

«Мальчик кричит мне: «Месье!»…»

 
Мальчик кричит мне: «Месье!»
Открытками бойко торгует,
Фараонов наследник.
 

«Египетский наглый комар…»

 
Египетский наглый комар
Не знает гостеприимства,
Хочет, мерзавец, напиться,
Кровушки русской.
 

«Братец-комар, не жужжи!..»

 
Братец-комар, не жужжи!
Подумай, в России, наверно,
Где-то уже лежит снег.
 

«Нежный воздух вечерний…»

 
Нежный воздух вечерний.
Спят люди и пальмы, но только
Сонный кузнечик трещит.
 

«Форточка настежь с утра…»

 
Форточка настежь с утра,
Две мухи уже залетели.
Что ж, хоть какие-то гости.
 

«Плещутся люди в бассейнах…»

 
Плещутся люди в бассейнах,
А муэдзин с минарета
Славит Аллаха опять.
 

«Одинокая пальма…»

 
Одинокая пальма
Как мельница машет ветвями:
«До свиданья, турист!»
 

«Почему так устроил Аллах…»

 
Почему так устроил Аллах:
На земле, лишь день наступает,
В ослепительных солнца лучах
Вещи тени свои оставляют.
 
 
Тень имеет всякий предмет —
Человек и камень последний,
Только солнце, дающее свет,
Не имеет собственной тени.
 

«Будьте, как дети… Что это значит?…»

«Если не обратитесь и не будете как дети,

не войдете в Царство Небесное»

(Матф.18:3)

 
Будьте, как дети… Что это значит?
Ребёнок открыт, он чувства не прячет.
Когда его гладят – он улыбнётся,
Когда обижают – он разревётся,
Но слёзы утрёт и боль позабудет,
И через миг вновь смеяться он будет.
 
 
Ребёнок бесстрашен, он не боится,
Он знает, что с ним ничего не случится.
Ребёнок наивен, он верит всему,
Все тайны Вселенной открыты ему.
Не знает лишь он, что люди жестоки,
Что есть между ними зависть, пороки.
 
 
Ребёнку бумажкой кажутся деньги,
Он может прожить без роскоши, неги.
Ребёнок не ищет славы и власти,
Его не дурманят безумные страсти,
Его не волнуют индексы, курсы,
Не беспокоит война за ресурсы.
 
 
Он не отравлен ещё ложью истин,
Ещё перед Богом он бескорыстен,
Не верит он в «завтра», не помнит «вчера»,
Он знает, что жизнь – это просто игра.
И до тех пор, пока взрослым не станет,
Он в эту игру играть не устанет.
 

«Мы часто от детей хотим…»

 
Мы часто от детей хотим
Взрослеть не по годам.
Помолодеть душой самим
Полезней было б нам.
 
 
Хотим побольше в них впихнуть
Мы знаний, языков,
Но лучше бы самим стряхнуть
Плен мысленных оков.
 
 
И стать хоть чуточку добрей
Нужнее нам сейчас…
Не мы должны учить детей,
А дети нас.
 

Молитва лицемеров

Что вы зовёте Меня: «Господи, Господи!»

и не делаете того, что Я говорю?

(Евангелие от Луки, 6:46)

 
Помилуй нас, Господи Боже,
Страдаем, болеем мы всё же,
В раю наши предки грешили,
И мы в небрежении жили —
 
 
Спаси, сохрани, помилуй, подай!
 
 
Мы совесть свою продавали,
Мы жен от мужей отбивали,
Других непрестанно судили,
Злословили, лгали, блудили —
 
 
Спаси, сохрани, помилуй, подай!
 
 
За деньги мы лезли из кожи,
Аборты мы делали тоже,
И взятки порой мы давали
И сами при случае брали —
 
 
Спаси, сохрани, помилуй, подай!
 
 
От жизни хотели мы много,
Теперь геморрой и изжога,
И водку и пиво мы пили,
Смотрели порнуху, курили —
 
 
Спаси, сохрани, помилуй, подай!
 
 
Иисусе Христе, наш Спаситель!
К твоей прибегаем защите,
Ты смыл мира грех своей кровью,
Пошли нашим детям здоровья!
 
 
Спаси, сохрани, помилуй, подай!
 
 
Угодники Божьи святые!
Мы телом и духом больные,
Вот вам наша толстая свечка,
Замолвите Богу словечко —
 
 
Спаси, сохрани, помилуй, подай!
 
 
На улице капает дождик,
Открыть не умеем мы зонтик,
Заступница, Божия Матерь,
Покрой на нас чистую скатерть!
 
 
Спаси, сохрани, помилуй, подай!
 
 
На улице грязные лужи,
А мы ведь так неуклюжи,
Мы – слабые, малые дети,
Мы ни за что-то не в ответе…
 
 
Спаси, сохрани, помилуй, подай!
 
 
Помилуй нас, Господи Боже!
Тебе поклоняемся всё же,
Тебе молитвы читаем,
Надеемся, верим, взываем:
 
 
Спаси, сохрани, помилуй, подай!
 
 
Спаси нас, Отец Милосердный!
Дай шанс нам самый последний!
Помилуй, Тебе ведь не сложно,
(Чтоб дальше грешить было можно…)
 
 
Спаси, сохрани, помилуй, подай!
 

«Трудно жить, никого не любя…»

 
Трудно жить, никого не любя,
И душой ни с кем не сближаться.
Не успел я встретить тебя,
Как уже нам пора расставаться.
 
 
Но я знаю, что будет со мной,
И шагаю судьбе навстречу:
Не успею расстаться с тобой,
Как опять кого-нибудь встречу.
 

«Все друзья подались в бега…»

«Любите врагов ваших… Ибо, если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не так же ли поступают и язычники?»

(Матв. 5:44–47)

 
Все друзья подались в бега,
Но вернуть я их не молю.
Боже, пошли мне врага,
Я всем сердцем его полюблю!
 
 
Я, конечно, не мазохист,
Но от скуки смертельно устал,
Так мечтает на дереве лист,
Чтобы ветер его потрепал.
 
 
Стало меньше в душе огня,
Наслажденьями жизнь слепит,
Убивает радость меня,
Может боль слегка оживит?
 
 
Смысла нету в моей судьбе,
Боже, дай мне врага или двух!
Может быть, в жестокой борьбе
Закалится мой слабый дух.
 
 
Не хочу быть у счастья в плену,
Не хочу пить покоя яд,
Пусть весь мир мне объявит войну,
Пусть вся жизнь превратится в ад!
 
 
Пусть меня ненавидят сильней,
Пусть по капле пьют мою кровь,
Будет крепче, будет светлей,
Будет чище моя любовь.
 
 
А когда от смертельных ран
Я паду, мой кровавый след
Превратится в любви океан
И затопит весь белый свет.
 

«Укоряешь меня ты вновь…»

 
Укоряешь меня ты вновь,
Только это, знаешь, напрасно.
Не в тебя я влюблён, а в любовь,
Неужели это не ясно?
 
 
Ты не слышишь меня ничуть,
Говоришь об одном и том же,
Но упрёком меня не вернуть
И притворной нежностью тоже.
 
 
Всё равно мне – зови, не зови,
Я уже не такой, как раньше.
От твоей фальшивой любви
Убежать бы куда подальше…
 

«Утро как утро. День как день…»

 
Утро как утро. День как день.
Вечер как вечер. Скука и лень.
 
 
Дом и работа. Работа и дом.
Той же дорогой. Тем же путём.
 
 
Всё как обычно. Всё как всегда.
Проходят минуты. Проходят года.
 
 
Радость и мука. Надежда и боль.
Знакомая пьеса. Привычная роль.
 
 
Утро как утро. День как день.
Иллюзия жизни. Реальности тень.
 

«Что со мной? Я не знаю…»

 
Что со мной? Я не знаю.
Кажется: всюду тьма…
Наверно, я умираю.
Или схожу с ума.
 
 
Долго душа болела,
И вот, пропал её пульс.
Может, она улетела?
Осталось тело без чувств…
 
 
Как жить, не представляю,
Не радуясь, не скорбя.
Вернись, душа, умоляю,
Мне не хватает тебя!
 

«Я снова, снова заблудился…»

 
Я снова, снова заблудился.
Казалось, что я прямо шёл,
Казалось, к Богу я стремился,
Но к дьяволу почти пришёл.
 
 
Я предавался пустословью
И верил в чувственные сны,
Но то, что называл любовью,
Ловушкой было сатаны.
 

«Гордец будет жизнью унижен…»

 
Гордец будет жизнью унижен,
Завистник лишится сна,
Ранимый будет обижен,
Ревнивца бросит жена.
 
 
Мошенник будет обманут,
Скупого обокрадут,
Над мудрым смеяться станут,
Предателя предадут.
 
 
Тщеславный не выбьется в люди,
Пижон будет грязью облит,
Насильник насилован будет,
Убийца будет убит.
 
 
Сгниёт всегда плод червивый —
Закон такой в жизни есть,
И всё на Земле справедливо:
И радость, и боль, и смерть.
 

«Пусть я пишу о тебе неискусно…»

 
Пусть я пишу о тебе неискусно,
Но я живу любя.
Ты подарила мне вечные чувства,
Мне ли забыть тебя?
 
 
Ты научила меня улыбаться,
Ты научила грустить,
Ты научила навеки прощаться,
Мне ли тебя винить?
 
 
Что-то приходит, что-то уходит,
Что-то ещё придёт.
Только любовь никогда не проходит,
Только любовь живёт.
 
 
Люди рождаются и умирают,
Чтобы родиться вновь,
И целую жизнь они постигают,
Что не умрёт любовь.
 
 
Только любовь будет жить бесконечно,
Среди просторов тьмы,
Только в любви растворившись навечно,
Будем бессмертны мы.
 

Перстень Соломона
(Легенда)

 
В начале времён под Божьей десницей
Иерусалим был мира столицей,
На троне Давида сидел Соломон,
И львы охраняли златой его трон.
 
 
Всяк смертный мечтал царю быть представлен,
Ведь Соломон был не золотом славен,
Известен он мудростью был средь людей
И мог понимать язык птиц и зверей.
 
 
И вот как-то раз давал пир Соломон,
Один ювелир был туда приглашён,
Давно он стремился царя повидать,
Людей посмотреть, себя показать.
 
 
Итак, наступил долгожданный тот день,
Собрались все гости под царскую сень,
Пришёл ювелир в драгоценных камнях,
Одеждах златых, ожерельях, перстнях.
 
 
И начался пир, веселье явилось,
В кувшинах вино гостям разносилось,
К столам подавали фазанов и кур,
Но царь Соломон был задумчив и хмур.
 
 
Смотрел он куда-то вперёд пред собой,
Летали орлы над его головой,
Сидели у трона все виды зверей,
Но царь был душой где-то в мире идей.
 
 
Глядел он в незримую смертному даль,
И сердце его угнетала печаль,
Но словно очнулся, взял чашу из рук,
И взор обратил к ювелиру он вдруг.
 
 
Ему подал знак, ювелир подошёл,
Одежду его царь богатой нашёл.
«Кто ты? Зачем столько перстней и бусин?»
«Я ювелир». «Ты, должно быть, искусен?»
 
 
«Так все говорят…» «Сделай перстень один».
«Великая честь для меня, господин».
«Но только секрет в нём такой будет пусть:
Когда бы на сердце я чувствовал грусть,
 
 
Когда бы в беде я голову свесил,
Надел бы его – и снова стал весел.
Ну а когда б счастьем был околдован,
Надел бы его – и стал снова спокойным.
 
 
Хочу я, чтоб сделал ты перстень такой,
Три дня срок. Не сможешь – простись с головой!»
Сказал так, и снова уставился в даль,
Играли тимпаны, искрился хрусталь.
 
 
И в страхе домой ювелир поспешил,
Три дня ничего он не ел и не пил,
Но перстень такой изготовить не смог,
Когда же пришёл обозначенный срок,
 
 
Простился с семьёй, чуя близкий конец,
Взял перстень простой и пошёл во дворец.
Он думал в пути, как часто был скуп,
Тщеславен безмерно, обидчив и груб.
 
 
Он шёл по дороге и горько рыдал,
Вдруг мальчик в лохмотьях к нему подбежал:
«Что плачешь ты, дядя? Зачем так грустишь?»
Сказал ювелир. Взял гвоздик малыш,
 
 
И перстень простой ювелира он взял,
И слабой ручонкой на нём начертал
Всего лишь три слова: «И ЭТО ПРОЙДЁТ».
И перстень вернул ювелиру он тот.
 
 
«Иди же скорей!», – ребёнок сказал,
Дрожащей рукой ювелир перстень взял,
И снёс во дворец. Соломон поглядел,
И лик его пасмурный вновь просветлел.
 
 
Понятен ему был смысл надписи той.
С тех пор этот перстень носил он с собой,
Когда был он счастлив – его надевал,
И в миг мимолетность всего постигал.
 
 
Когда же, увы, потерял он свой трон,
Смотрел вновь на перстень задумчиво он,
И в горьком изгнании счастлив он был,
И снова смеялся и Бога любил.
 

«Я устал тебя терять…»

 
Я устал тебя терять,
Без тебя мне в жизни туго.
Впрочем, нелегко понять,
Что хотим мы друг от друга.
 
 
Не враги и не друзья,
Между нами всё так сложно,
Разлучиться нам нельзя
И встречаться невозможно.
 

«Хорошо никуда не спешить…»

 
Хорошо никуда не спешить,
Хорошо ни к чему не стремиться,
Просто тихо, спокойно жить,
Просто верить, любить и трудиться.
 
 
Хорошо наблюдать в тишине
За орлом в небесах парящем,
И не думать о завтрашнем дне,
И не помнить о дне вчерашнем.
 
 
Но одним лишь мгновением жить,
Тем, в котором и мука и радость,
И о том, чего нет, не грустить,
Ощущая любви необъятность.
 

«Силуэты, тени, лица…»

 
Силуэты, тени, лица —
Всё мелькает, как в кино…
Эта жизнь мне просто сниться,
Просто я уснул давно.
 
 
Задремал в краю далёком,
Улетел мой дух к Земле,
Здесь хожу во сне глубоком
И не вижу свет во мгле.
 
 
Наважденьями томимый,
Сказки чуждые учу,
Позабыл свой дом родимый,
Просыпаться не хочу.
 
 
Манят девы красотою,
Мишурою мир блестит,
Кто я? Где я? Что со мною?
Чувства бродят, разум спит.
 
 
А петля на шее туже,
Миражей бесчислен ряд,
Сон становится мой глубже,
Проникает в душу яд.
 
 
Лишь порой несчастья громко
Будят, будят меня вновь,
Но не слышу я нисколько,
Всё сильней играет кровь.
 
 
Сам сумею ли проснуться,
Или смерть придёт будить?
Но смогу ли я вернуться
В край, который смог забыть?