Текст книги "Кредитная невеста"

Глава 2

Двухкомнатная квартира в хрущевке. Сантехника убитая, трубы ржавые, на стенах обои в несколько слоев. В ванной комнате грибок и плесень. Мебель убогая, ее нужно снести на мусорку. Работы было много, но Славу это не пугало.

Он внимательно выслушал нового хозяина, аккуратно все записал с таким видом, как будто был не просто рабочим, а хозяином строительной фирмы.

– Все будет сделано в лучшем виде.

– Дело в том, что я не могу сейчас находиться в Москве постоянно.

– Ничего, сами все купим, под полный отчет. Не обманем.

– Тогда я пошел.

– А договор?.. И вам спокойней, и я буду знать, на кого мы работаем. Только вот я бланки забыл. – Слава с виноватым видом хлопнул себя по бедрам. – Но ничего, мы от руки.

Он предлагал клиенту договор, но фактически взял с него расписку. Юридической силы эта писулька не имела, но лучше что-то, чем ничего. Славе в любом случае предстояло работать на свой страх и риск.

Клиент ушел, Слава еще раз оглядел квартиру. Мебель, конечно, хлам, но кровать в спальне вроде ничего, крепенькая. Пружины из матраса не торчат.

Он вышел из квартиры, спустился во двор. Лада дремала в машине, скрестив на груди руки. Дверцы были заблокированы, поэтому ему пришлось постучать в окно.

Лада услышала его, открыла глаза, заулыбалась.

Слава сел в машину.

– Я думал, ты к экзаменам готовишься.

Лада улыбнулась, кивком показала на заднее сиденье, где лежали учебник и конспект. Она училась на экономическом факультете. Третий курс на излете. Через год с небольшим, если все будет хорошо, у нее появится диплом.

– Пошли? – Лада кивнула на дом.

– Может, сначала в магазин?

Славе нужен был рабочий инструмент, но в первую очередь он подумал о простынях, без которых в постель с любимой девушкой не ляжешь.

Кровать действительно оказалась крепкой. Скрипела сильно, но бурную встряску выдержала, не сломалась. Даже пружины не вылезли.

– Славка, если ты меня бросишь, я не знаю, что со мной будет, – трепетно прижимаясь к нему, громко прошептала Лада.

– Я тебя не брошу. Даже за пятьдесят тысяч долларов.

– Почему за пятьдесят? – Лада непонимающе нахмурила брови.

– Леон мне именно столько предложил, сказал, что ты этого и ждешь.

– Я жду?.. Вот козел!

– Он так просто не отстанет.

– Да уж, прилип как тот банный лист.

– Да, к такой попке трудно не прилипнуть. – Он улыбнулся.

– Ты же отказался?

– А ты как думаешь?

– Достали они меня. Отец на мозги капает.

– Пока тут поживем, потом квартиру снимем. Здесь скоро пыли будет, не продохнуть.

– Я буду тебе помогать.

– Да, мне нужна твоя поддержка. Но моральная. Еще перекусить было бы неплохо.

– Да, конечно.

Лада поднялась с кровати, сунула ноги в туфли и голышом, дефилирующей походкой направилась на кухню, где в допотопном холодильнике лежали продукты, купленные в ближайшем универсаме.

Мебель вынесена, сантехника и кафельная плитка демонтированы, обои содраны. Все это Каретников сделал в одиночку. Всего за два дня. Но демонтаж еще не закончен. Надо снять и выбросить старый, никуда не годный паркет, отодрать подоконники. Нужно спешить, потому что мусорный кузов коммунальники заберут уже завтра.

Слава с охапкой мусора в руках вышел из квартиры на лестничную площадку. Навстречу ему шагал Константин Евгеньевич, отец Лады. Жесткие курчавые волосы, круглое лицо, маленький носик, глазки навыкат. Никакого сходства с дочерью. Как будто Лада родилась не от него.

Сколько помнил Слава, на нем всегда был мятый костюм. Как и сейчас. Стрелки на брюках давно уже разошлись, туфли пыльные. Но при этом он не стеснялся корчить из себя важного господина.

– Работаешь? – с кривой усмешкой спросил Константин Евгеньевич и кивком показал на дверь.

Слава задом втянулся в квартиру, сбросил мусор на пол в прихожей.

Константин Евгеньевич вошел, огляделся. В глубину проходить не стал, но дверь за собой закрыл.

– Это хорошо, что ты сразу за дело взялся. Чувствуешь ответственность.

– Если вы хотите, чтобы я отказался от Лады, то зря.

– Хочу!.. Как ты не можешь понять, что вы не пара?

– Это вы не можете понять, что мы пара.

– Что ты ей можешь дать?

– Вы тоже с ноля начинали.

– Время такое было. Тогда я смог чего-то добиться, а сейчас все уже давно поделено. Тебе кусок пирога не достанется. Если, конечно, ты в мой бизнес не хочешь влезть.

– Не имею такого желания.

– Хорохоришься?.. Ну-ну.

– У нас все будет. Не надо «ну-ну».

– Лада где?

– В институте. Экзамены у нее.

– Скажи ей, чтобы домой ехала.

– Сами скажите.

Лазарев скривил губы, выражая свое недовольство. Он звонил Ладе, просил вернуться, но не смог уговорить. Именно поэтому снизошел до Славы.

– Чай будете? – спросил тот.

Лазарев скривился еще сильней. Дескать, не привык я в такой обстановке чаи гонять. И вообще, пью только из хрусталя и саксонского фарфора, а ем с золота.

– Тогда в машине можете подождать. Мне работать надо.

– Работай. Только без Лады.

– Она учится.

– В таких условиях не учеба, а мученье. Слушай, ты мужик или нет? – вспылил Константин Евгеньевич. – Видишь ведь, что не нужен нам такой зять! Да и Лада хочет быть с тобой только из вредности, назло мне и матери.

– Она со мной потому, что мы любим друг друга.

– Да ей Гулин нравится куда больше, чем ты.

– Так в чем же дело? – Слава нахохлился.

– В тебе! Почему тебя в Чечне?.. – Лазарев осекся, осознал дикость этих вот своих слов. – Извини, – заявил Константин Евгеньевич.

Каретников ничего не сказал, взглядом просил его исчезнуть. Именно так Лазарев и поступил.

Длинные засаленные волосы, желтушные глаза, фиолетовый нос. Не очень хорошо выглядел сторож автостоянки, но это не повод, чтобы презирать его.

Лада поздоровалась с мужчиной, сделала запись в книге учета, пошла дальше, почувствовала на себе взгляд и обернулась. Сторож вышел из своей будки, чтобы полюбоваться ею. Он смотрел на нее весьма похотливо. Она уже привыкла к этому.

Глупо пенять судьбе за свою внешность. Не будь Лада такой красивой, Слава не ушел бы к ней от Ксюши. Она не была бы счастлива.

Но тогда Лада, наверное, смогла бы полюбить Леона. Вышла бы за него замуж, поселилась в роскошном доме на Рублевке и жила бы в свое удовольствие. А со Славой приходится ютиться в маленькой съемной квартирке с убогой обстановкой.

Впрочем, жаловаться на судьбу Лада не собиралась. Она очень любила Славу и хотела быть только с ним. Размышления на тему, что было бы, не будь его – пустое дело.

Лада собиралась переходить дорогу, остановилась, пропуская «девятку». Но машина замерла перед ней. Опустилось затемненное стекло, показалась физиономия, нисколько не располагающая к общению. Лада напряглась, пытаясь сдержать нарастающую досаду. Не любила она, когда к ней вот так нагло клеились. Сейчас этот тип предложит ей прокатиться отсюда до постели.

– Девушка, вы не знаете, где пятьдесят четвертый дом? – спросил парень с водянистыми глазами.

– Не знаю, я здесь не живу.

– Извините.

Стекло стало подниматься, машина стронулась с места.

Лада облегченно вздохнула. Все-таки есть на свете справедливость.

Девушка перешла через дорогу. Идти недалеко, два двора один за другим, а там и дом, в котором они снимали квартиру. Продукты там есть, осталось только приготовить ужин. Она сделает это с удовольствием. Хотя, честно говоря, готовить не очень-то умеет. Да и не любит.

Идти оставалось совсем чуть-чуть, когда на пути ей попался тот самый парень с водянистыми глазами. Он стоял напротив подъезда и, задрав голову, смотрел на дом.

Лада попыталась его обойти, но он заметил ее.

– Снова ты!

Лада улыбнулась краешком губ. Да, это она. Девушке неприятно было, когда незнакомые люди обращались к ней на «ты», но она собиралась простить нахала. Лишь бы только он позволил пройти.

Но парень перегородил ей путь и заявил:

– Вот же пятьдесят четвертый дом!

– Да? Не знала.

– А может, знала, но не хотела говорить?

– Не знала.

Лада снова предприняла попытку обойти парня, но тот сдвинулся в сторону, оглянулся и тут же кивнул кому-то, кто стоял у Лады за спиной.

Лада увидела руку с тряпочкой, которая вдруг ткнулась ей в нос. Резкий запах затуманил сознание.

Засыпала она медленно, чувствуя, как кто-то затаскивает ее в машину. Дверца закрылась, автомобиль стронулся с места.

Очнулась Лада все в той же машине, на заднем сиденье, рядом с тем самым парнем с водянистыми глазами. Руки у нее были связаны, рот заклеен скотчем.

Лада замычала, замотала головой.

– Очухалась! – Мерзкий тип оскалился, его рука вдруг оказалась у нее между ног.

Лада резко сжала бедра. Иначе поганая лапа добралась бы до самого стыка на швах ее джинсов.

– Сиди, не рыпайся! Пока на круг не пустили!

– А мы можем! – заявил водитель такой же отталкивающей внешности.

Лада зажмурилась в надежде на то, что, открыв глаза, окажется в привычном для себя мире.

Но спасительное пробуждение не наступало. Лада так и продолжала сжимать бедрами жуткую руку, машина не останавливалась и не исчезала. Какие-то мерзавцы увозили ее неизвестно куда.

Она открыла глаза, но водянистый тип с силой сжал ее ногу и заявил:

– Не смотри!

Лада подчинилась.

– Вот так и сиди!

Вскоре машина въехала во двор какого-то дома.

– Пошли! – Поганец открыл дверцу, схватил Ладу за руку, вытащил из машины и завел в дом.

В глаза ей бросилась вычурная, слишком уж роскошная обстановка.

Может, потому Лада и не удивилась, когда перед ними появилась красивая, относительно молодая женщина в распахнутом шелковом халате, под которым белел кружевной пеньюар. Чулки с подвязками тут выглядели вполне уместно. Как и сигарета в длинном мундштуке.

Водянистый тип подошел к ней, просунул руку под халат, обнял за талию.

– Нинель, принимай пополнение!

Женщина кивнула, взяла Ладу за руку и повела к лестнице.

Только на втором этаже девушка вышла из ступора, резко остановилась и заявила:

– Я никуда не пойду!

– Не пойдешь, на руках занесут, – тихо сказала Нинель. – А потом еще и на хор поставят.

– Куда меня привезли?

– В бордель с лилиями, – открывая дверь в комнату, сказала мадам.

– А бывает без лилий? – дрожащим от переживаний голосом спросила Лада.

– Ну вот, видишь, ты уже выбираешь, с лилиями или без. – Нинель усмехнулась. – Проходи.

Лада на тяжелых ногах прошла в комнату с большой кроватью и душевой кабинкой в углу. Она понимала, куда ее привели. И для чего. Ей хотелось отсюда бежать. Но внизу находился водянистый тип. Нинель и эта комната – хоть какая-то, но защита от него.

– Твой будуар.

– Зачем?

– Затем.

– Я не хочу!

– Не хочешь – заставим, не можешь – научим.

– Я не буду! – Лада мотнула головой.

– Никогда больше так не говори! – Нинель предостерегающе качнула головой и мягко провела пальцами по ее плечам.

– Это какой-то абсурд! Я не хочу работать в борделе! Почему я должна это делать? – Лада вжалась лбом в собственные кулаки, застонала и села прямо на пол.

Что за дикость? Почему она здесь?

– Поверь, есть масса способов сделать тебя послушной. Начиная с героина. Три-четыре укола, и ты уже наркоманка, не можешь обходиться без дозы. Поверь, за нее ты будешь работать, не покладая ног. Но не здесь, а в дешевом грязном притоне. Там, где нет лилий.

– Это какой-то кошмар! Я хочу проснуться!

– Просыпайся. Только не вздумай бежать. Во-первых, это бесполезно. Во-вторых, тебя потом изнасилуют, причем в извращенной форме. У меня пока все.

Нинель провела рукой по голове Лады, достала нож и срезала клейкую ленту с ее рук.

Когда за ней закрылась дверь, Лада обхватила голову руками, зажмурилась и завалилась набок. Надо всего лишь заснуть. Крепко-крепко. Тогда она точно проснется в своей постели, в объятиях Славы. Они вместе посмеются над ее кошмаром. Да, Лада все расскажет ему. А что здесь такого? Она ведь не стала проституткой.

Проводка разведена, стены оштукатурены, на полу стяжка. Все это Каретников сделал сам, своими руками. И ничего, получилось у него неплохо. Работа не стояла на месте. Она пыхтела и тужилась, но шла.

Слава шагал домой, к Ладе. Она уже сдала экзамены, закончила третий курс. Отец пытался перетянуть ее домой, но безуспешно. Он предлагал ей отпуск за границей, но с тем же результатом.

Лада помогала Славе. В работе постоянно что-то нужно, а все сразу не закупишь. Вот она и моталась по магазинам, подвозила то одно, то другое. Но сейчас Лада дома. Слава примет душ, поужинает, а потом они отправятся в постель. Никакая усталость его не остановит.

Парень поднялся на четвертый этаж, нажал на клавишу звонка. Тишина. Он достал ключ, открыл дверь. В квартире темно, и ужином не пахнет.

Слава включил свет, огляделся. Пусто. На кухне чисто. Чайник холодный. Туфель нет, сумочки тоже.

На мобильник Каретников пока еще не заработал, а в квартире телефона не было. Он никак не мог позвонить Ладе и спросить, где она.

Слава отправился на платную автостоянку, где должен был находиться «Фольксваген» Лады. Тот стоял на месте. Парень пожал плечами, заглянул в сторожку, попросил разрешения и позвонил.

Телефон Лады не отвечал.

– Красавицу свою ищешь? – спросил сторож.

Слава кивнул, внимательно поглядел на него. Может, этот тип что-то знает?

– Да, приезжала днем. Поставила машину и пошла. – Сторож ткнул рукой в сторону домов. – К ней машина какая-то подъехала. Кто-то что-то спросил, она махнула рукой и дальше пошла. Что там потом было, я не видел. Может, ее силой в машину посадили?..

– Ты полную чушь городишь, мужик.

– Так я же не утверждаю. Говорю, что могло так быть. В чужую машину твоя красавица сама не сядет, не той породы баба. А вот силой увезти – это не диво. Времена теперь лихие, сам знаешь, а район у нас не самый благополучный.

– Накаркаешь! – заявил Слава.

Через час после этого разговора он выходил из такси на улице Ватутина, у дома, где жили родители Лады.

На звонок к нему вышел сам Константин Евгеньевич. Он был в растянутой футболке и шортах с накладными карманами.

– Что случилось? – спросил Лазарев, глядя через плечо Славы.

Он искал глазами дочь. Но ведь это могла быть всего лишь игра.

– Лада где?

– Как это где Лада? – оторопело протянул Константин Евгеньевич. – Это я у тебя должен спросить.

– Я прихожу с работы, ее нет. Звоню на мобильник, не отвечает. Машина стоит на стоянке. Только вы могли увезти Ладу. Домой.

– Только я?

– Или какие-нибудь отморозки, – с содроганием предположил Слава.

– Конечно! – заявил Лазарев. – Знаю я одного такого отморозка.

Из него снова выплеснулись кислотные эмоции, но Каретникова это не разозлило. Пусть этот господин говорит все, что ему угодно, лишь бы Лада нашлась. Она вполне могла сейчас находиться в доме, под замком. Лазарев запросто мог решиться на крайние меры, чтобы усмирить строптивую дочь.

– Я должен найти Ладу, – жестко, сквозь зубы сказал парень.

– Должен, значит. Так-так. – Лазарев сделал вид, как будто ломал голову над заковыристой загадкой.

В его поведении чувствовалась натянутость, во взгляде угадывалась неискренность, даже какая-то затаенная радость.

– Заходи. – Константин Евгеньевич позволил Славе зайти во двор, но на этом его благодушный порыв иссяк. – Здесь постой. – Лазарев пошел к дому.

Из будки с лаем выскочила овчарка. Слава знал, что нужно делать в таких случаях. Главное, никакого страха, полная сосредоточенность, нацеленность на поражающий удар. Только с таким настроением можно осадить сторожевого пса. Если повезет.

Овчарку остановила цепь, на которой она сидела.

– Ну и чего ты, дура?

Собака пыталась сорваться с цепи. Каретников сидел перед ней, смотрел в глаза и тянул руку к ее морде. Это подействовало. Когда Лазарев вернулся, Слава уже спокойно трепал послушную животину за холку.

– Как зовут красотку? – спросил он.

– Берта, – нехотя отозвался Константин Евгеньевич.

– Немка?

– Немка.

– А Лада где?

– Вот это я хотел бы у тебя спросить! – накинулся на него Лазарев.

Славе вдруг очень захотелось посадить его на цепь вместо Берты. Но он должен был держать себя в руках.

Глава 3

Ночь, улица спит, только за заборами брешут собаки. Берта молчит. Она дама умная, зря гавкать не будет.

Слава с разгона перемахнул через высокий забор. Колючей проволоки поверх него не было, поэтому перелет прошел без осложнений. Он спрыгнул в самое темное место во дворе, куда не проникал свет фонарей. Там и затаился.

Берта не заставила себя долго ждать. Овчарка, спущенная с цепи, бросилась к нему, но учуяла запах нового знакомого и остановилась.

– Иди ко мне, фрау-мадам! – Слава приласкал собаку. – Давай, признавайся, где вы тут Ладу прячете?

Берта не пожелала отвечать на вопросы и отправилась в свой вольер.

Свет в окнах дома не горел. Лазаревы спали, а ведь время не так уж и позднее. Всего половина первого ночи. Нормальные родители не смогут заснуть, когда дочь неизвестно где. А они спят. Значит, с Ладой все в порядке. Но где она, в какой комнате? А если в подвале?

Слава ловко запрыгнул на узкий выступ над фундаментом, зацепился рукой за решетку окна, замер, вслушиваясь в тишину вокруг. Потом он подтянулся, заглянул в темноту за окном. Ничего не видно. Но глаза привыкнут, если долго всматриваться.

По улице ехала машина. Каретников услышал, как дернулись и стали открываться ворота. Он спрыгнул, затаился и увидел, как во двор въезжает «Лендкрузер».

Автомобиль подъехал к гаражу, остановился. Дверцы открылись, и Слава услышал голоса.

– Да врет он все! У него Лада! – гневно выплеснул Константин Евгеньевич.

– А если нет? Вдруг не врет? – так же нервно отозвалась Юлия Петровна.

– А ты его глаза видела?.. Бегают они!

Лазарев не стал загонять машину в гараж, оставил ее во дворе и вместе с женой направился в дом.

– А если Лада у него? Откуда ты знаешь, что с ней все будет хорошо? Этот твой Леон еще тот сукин сын!.. Как он мог продать твои долги? – проговорила женщина.

– Ничего, прорвемся.

Слава пожал плечами. Что ему теперь думать? Вряд ли родители Лады разыгрывали перед ним спектакль. Неужели Ладу мог похитить Леон, который, похоже, провинился перед Лазаревыми?

Ворота дернулись, неторопливо отползли в сторону. Но «Лендкрузер» выехать со двора не мог. Дорогу ему перегородил Слава.

Он не стал изображать из себя шлагбаум и прямиком направился к машине. Боковые стекла были тонированными, а лобовое – нет. Слава видел, как Лазарев провожал его поворотом головы.

Парень открыл дверцу, не спрашивая разрешения, сел в машину и услышал:

– Какого черта?

– Во-первых, доброе утро, – сухо сказал Каретников.

– Для тебя оно доброе?

– Тогда просто здравствуйте.

– Что ты здесь делаешь?

– Константин Евгеньевич, успокойтесь. Сейчас вам должно быть без разницы, с кем живет Лада, со мной или с вами. Надо ее найти.

– Откуда я знаю, что ты ее не убил?

– Для чего Леон мог ее похитить?

– Почему ты думаешь, что это он?

– Я всю ночь провел возле вашего дома, слышал, как вы разговаривали с женой и упоминали Леона. Вы с ним что-то не поделили?

– Тебе какое дело? – в привычном для себя тоне спросил Лазарев.

– Я обязательно все узнаю и найду Ладу! Живую или мертвую, но отыщу.

– Мертвую?..

– Почему Леон мог похитить Ладу?

– Помешался он на ней. Должен тебе сказать, что меня это радовало.

– А сейчас не радует?

– Не совсем.

– Что между вами произошло?

– Зачем тебе?

Слава ничего не сказал, но вонзил в Лазарева такой взгляд, как будто на вилы его поднял.

– Гулин продал третьим лицам мои долги и свою долю в моем бизнесе.

– Что это значит?

– Теперь эти третьи лица шантажируют меня. Я отдаю им в обмен на долг часть своих акций, или они банкротят меня по полной программе.

– Они могут это сделать?

– Вряд ли. Я уже договорился с одним человеком, выкуплю свои долги. Это все слишком сложно, тебе не понять.

– Почему же? Вас шантажируют, вы сопротивляетесь, коса нашла на камень. Может, эти третьи лица и похитили Ладу?

– Гулин говорит, что могли.

– Но вы ему не верите.

– Так, может, он всю эту кашу и заварил? Кто они такие, эти третьи лица? Фирма «Честа Лтд». Контора подставная, директор – типичный зицпредседатель Фунт. Борзый такой, язык у него как помело. А почему? Потому что за ним очень серьезные люди стоят. Возможно, сам Гулин.

– А он серьезный человек?

– С крутыми акулами лично знаком. Даже смешно слушать, как он оправдывается. Мол, наехали на меня очень жестко.

– Кто наехал?

– Не говорит. Вроде как боится.

– Он в любом случае знает людей, которые теперь шантажируют вас.

– Знает.

– Мог похитить Ладу, чтобы вынудить вас к согласию?

– Мог. Если ее похитили. – Лазарев с надеждой глянул на Славу.

Он очень хотел, чтобы похищение Лады оказалось розыгрышем или чем-то вроде того.

Но Слава покачал головой. Нет, он такими вещами не шутит.

– Я хотел бы поговорить с Гулиным.

– Пожалуйста, «Фрегат-банк», город Москва. Только тебя к нему не пустят.

– А домой?

– А домой тем более.

– Я без спроса, через забор.

– Ты серьезно? – Константин Евгеньевич таращился на Славу как на буйнопомешанного, посаженного в клетку на потеху публике.

– Я разведчик, могу. Или вам не интересно знать, где ваша дочь?

Лазарев кивнул. Да, он хотел найти свою дочь.

Весь вечер по коридору ходили люди, слышны были мужские и женские голоса. За стеной, в соседнем будуаре барышня обслуживала клиента. Время от времени до Лады доносились характерные звуки. Но к ней никто не заглядывал.

За ночь Лада забывалась несколько раз, но всегда просыпалась в этой проклятой комнате, которая должна была стать могилой для ее честного имени. Наркотическая зависимость – это не миф. Она знала людей, которые стали неизлечимыми наркоманами. Несколько уколов, и Лада станет такой же. Сначала наркоманкой, потом и проституткой.

К утру клиенты разъехались, девочки отдыхали. Лада не отказалась бы от чашечки кофе и бутерброда с ветчиной. Но лучше голодать в одиночестве, чем завтракать в компании водянистого мерзавца. Да и Нинель она не хотела видеть, хотя у нее и созрело деловое предложение к ней.

Лада засыпала, когда вдруг открылась дверь, и в будуар зашла мадам в том же халате нараспашку. Пеньюар под ним не белый, а розовый, но тоже шелковый и кружевной. На правой ноге белая резинка от чулок. В руках посеребренный поднос, на котором красовался фарфоровый кофейник с длинным изогнутым горлышком. Рядом с ним стояло блюдце с двумя булочками.

Она поставила поднос на трюмо, села прямо на кровать, забросила ногу на ногу.

– Чего сидишь? Наливай. – Нинель кивком показала на кофейник. – Или ты думаешь, что я к тебе в официантки нанялась?

Лада подошла к трюмо, взяла пустые чашки, наполнила их горячим шоколадом, одну подала мадам. Потом она взяла блюдце и протянула его Нинель.

Та покачала головой и сказала:

– Это тебе.

– Спасибо.

– Или лучше укол? – отхлебнув из чашечки, спросила Нинель.

– Зачем?

– Под кайфом легче расслабляться под клиентом.

– Я не хочу!

– Мы же договорились, никаких «не хочу» и «не буду».

– Зачем я вам нужна?

– Бизнес, ничего личного.

– Сколько вы собираетесь за меня выручить?

– Все наше будет.

– Мой отец заплатит вам в десять раз больше. Причем сразу. Он богатый, у него много денег.

– Сначала он заплатит нам, а потом закроет нашу лавочку. Нет, так не пойдет.

– Но меня все равно найдут. Тогда вас будут судить за похищение!

– Постараемся этого не допустить.

– Я не шучу!

– Я тоже. Именно поэтому даю тебе совет. Смирись со своей участью, детка. Настройся на удовольствие. Два-три клиента в сутки – это не так уж и много. Мужчины у нас состоятельные, ухоженные. Это тебе не всякую шваль в притоне обслуживать. Там конвейер, здесь рай. Если не веришь, можешь в этом убедиться. Но учти, обратного пути нет.

– Как вы не понимаете, что это все не мое!

– Думаешь, я хотела быть проституткой?.. Нет, меня продал сюда мой парень. Я в петлю лезла, вены себе вскрыть пыталась. Ничего, смирилась. Ты поступишь точно так же. Может быть, когда-нибудь займешь мое место.

– Нет! – заявила Лада.

Нинель резко поднялась, выстрелила в нее взглядом и заявила:

– Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. – Мадам шагнула к выходу, взялась за ручку двери.

– Что значит по-плохому? – Лада чуть не разрыдалась от жалости к себе.

Ее могли обколоть наркотиками, потом изнасиловать. Может, она зря сказала «нет»?

– Узнаешь! – жестко отчеканила Нинель и ушла, оставила Ладу в ожидании катастрофы.

Видеокамеры справа и слева. Между ними мертвая или слабо просматриваемая зона. Половина четвертого утра. Охрана в это время тупо спит. Если, конечно, в доме все спокойно и у хозяина нет повода для тревог.

Но Слава на рожон не лез, подкрадывался к ограде медленно, под прикрытием кустов. Вскоре он перемахнул через забор и затаился. Лохматый маскхалат помогал ему остаться незамеченным. Он мог подкрасться к дому, не привлекая внимания охранников.

А вот с собаками куда сложней. Одна уже бежала к нему и глухо рычала. Это не Берта. Она не остановится.

Под оскаленную пасть Каретников подставил специальный нарукавник, превратился на миг в каменную глыбу, намертво врытую в землю. Дальше в ход пошел молоток сварщика с длинным зауженным выступом. Парень не хотел убивать бедную псину, но ударил хладнокровно и точно. Пес погиб мгновенно, даже не взвизгнул.

Слава посмотрел на мертвого ротвейлера и до боли закусил губу. Ему вдруг захотелось ударить по голове Гулина. Зачем, спрашивается, этот негодяй похитил Ладу?

Леон жил очень неплохо. Солидный красивый дом. Огромный двор с большим прудом и высокими соснами. Баня с крытым бассейном. По периметру тянется мощеная дорожка.

Леон – мужчина спортивный. Если верить Лазареву, у него дома свой спортзал, и по утрам он вроде как бегает. Но как будет сегодня? Может, поленится?..

Мертвого пса Слава спрятал под пышным кустом смородины. Потом он потихоньку двинулся к дому. На половине пути к нему он заметил человека, который шел по дорожке, потирая глаза.

– Рекс! – Охранник звал собаку негромко, чтобы не разбудить обитателей дома.

Парень был в униформе, черная куртка расстегнута, в свете фонаря видна белая майка под ней. Парень искал собаку, но при этом ничуть не казался встревоженным, шел и зевал как в прямом смысле, так и в переносном. Поэтому он и прозевал роковой для себя момент.

Охранник проходил в двух метрах от Славы и не замечал его. Грех было этим не воспользоваться.

Каретников не собирался убивать охранника.

Он набросился на него со спины, закрыл ладонью лицо, повалил, заткнул кляпом рот, связал скотчем и заявил:

– Закричишь – сделаю дырку в голове. Ты меня понял?

Парень закивал, и Слава осторожно вытащил кляп из его рта.

– Ты с напарником или один?

– Толик спит.

– Кто еще из охраны есть?

– Никого.

– Прохор где?

– Утром подъедет.

– За Гулиным?

– Да, за ним.

– Кто сейчас находится в доме?

– Леонид Андреевич.

– С кем?

– Один.

– А Лада где?

– Какая Лада? Нет никого.

Толик спокойно спал в караулке у ворот. Слава не стал его будить, просто пережал сонную артерию. Чтобы охранник не поднял тревогу после пробуждения, парень связал его и заткнул ему рот. Там же, в караулке, он вырубил систему видеонаблюдения, забрал у Толика ключи от дома.

Дом Гулина впечатлял не только снаружи, но и изнутри. В холле пол мраморный, ходить по нему – одно удовольствие, ни шума, ни пыли. Лестница, ведущая на второй этаж, смонтирована была крепко, ни одна ступенька не скрипнула под ногами.

Дверь в спальню открылась бесшумно. Слава тенью проскользнул в комнату.

Леон спал один. Ему снилось что-то приятное. Он кому-то затаенно улыбался. Уж не Ладе ли?..

Каретников подсел к нему на кровать. Только тогда он проснулся и в ужасе уставился на него. Да, кошмарное пробуждение. Утро у него явно не задалось.

– Не хотел тебя будить, – сказал Слава и почесал у себя под ухом заостренным выступом молотка, который в любой момент мог обрушиться на голову Гулина.

– Ты кто такой?

– Не узнаешь меня в гриме? – Слава усмехнулся и скинул с головы капюшон.

– Ты?.. Какого черта?

– Где Лада?

– Я откуда знаю?

Каретников схватил Гулина за горло. Пока тот задыхался и страдал от боли, он пристально смотрел ему в глаза.

Гулин уже начал терять сознание, когда парень убрал руку.

– Я не знаю, где Лада. – Леон потер горло, в страхе глядя на Славу.

– А кто знает?

– Ты можешь знать.

Слава нехотя поднял руку с молотком. Он как будто собирался вонзить острие в голову жертвы.

– Я не в курсе, куда подевалась Лада. – Гулин явно запаниковал.

– Кто наехал на Лазарева и хочет его обанкротить?

– Зачем банкротить? Просто захватить контроль над его бизнесом.

– Кто?

– Не знаю.

– Ты не знаешь, кому продался?

– Я не продался. На меня тоже наехали.

– Кто?

– Я не могу сказать!

– У тебя есть десять секунд, чтобы прочесть «Отче наш». Поторопись, время пошло.

– Хорошо. Это очень страшный человек…

– Страшный человек – не имя, даже не кличка.

– Кличка у него – Зубарь. Зубарев Антон Романович.

– Кто такой?

– Бандит. Настоящий негодяй. За ним море крови. Даже не знаю, как до сих пор живет и здравствует. Причем вместе со своими отморозками.

– Тебе страшно? – спросил Слава, глядя на Гулина.

– Зубарю человека убить – плюнуть и растереть!.. Он когда ко мне в кабинет зашел, у меня…

– Памперсы надо носить. Они в таких случаях помогают.

– Он в девяносто седьмом человека на моих глазах убил. Когда ко мне в кабинет зашел, меня затрясло от страха.

– Тебя и сейчас трясет.

– Зубарь – очень страшный человек.

– Он и тебя убить может?

– Может.

– И Ладу?

– Да.

– Он ее похитил?

– Запросто мог!

– Как его найти?

– Не знаю. – Гулин отвел глаза в сторону.

Слава цокнул языком и заявил:

– Погляди, какая дивная штучка. Минимум крови. – Каретников легонько махнул молотком и обжал острие пальцами. – Аккуратно вбиваешь в голову и держишь, не вынимая. Чтобы мозги не выплеснулись. Или устроим фонтан?

– Нет! – Гулин закрылся руками. – У Зубаря своя охранная фирма. Он там бывает. Но я тебе ничего не говорил!

– Как это не говорил. Если вдруг я тебя не убью, ты сдашь меня ментам. Я все расскажу им.

– Не сдам.

– А Зубарю?

– После того как я его слил?

– Зачем Зубарь похитил Ладу?

– Как зачем? Чтобы Лазарева нагнуть.

– Тогда почему он не шантажирует Лазарева?

– Нагнетает обстановку, хочет, чтобы клиент созрел. Думаешь, Лазарев не догадывается?

– Он считает тебя иудой.

– А у меня был выбор? Тут против него или в землю.

– Значит, Лада у Зубаря?

– Не знаю. Скорее всего, у него.

– Может, он ее для тебя похитил, отблагодарил за содействие? Ты же строил планы на ее счет. Сама она к тебе не идет, но можно похитить…

– Если ее и похитили, то не для меня!

– Не верю я тебе, мужик. – Слава покачал головой, всматриваясь в Гулина.

– Веришь или нет, а я тебе правду сказал.

– Зачем Зубарю контроль над мебельной фабрикой?

– Он со мной своими планами не делился.

Прежде чем уйти, Слава узнал, где находится офис охранной фирмы Зубаря. Потом он обследовал подвал, где могла находиться Лада. Но ее там не было.