Текст книги "Правильная девчонка"

Глава 7

Потенциал у Кати большой, и это чувствовалось. В ней столько страсти, огня, но бедняжке приходилось сдерживать себя, чтобы не выйти из образа полусвятой полунепорочности. Так и лежала бревном, пока все не кончилось. Она не такая и ждет трамвай из армии. Ну а если вдруг и села в другой трамвай, так это с ней, конечно же, впервые. А потом, и без удовольствия…

– Я у тебя что, первый? – спросил Родион.

На улице ночь, темно, свет в палате не горел, поэтому Катя не должна была увидеть усмешку на его лице.

Он мог бы засмеяться ей в лицо, но Кате удалось сохранить интригу. Он хотел повторить с ней снова, но уже так, чтобы искры из трубы летели. Поэтому не надо с ней грубо.

– Ну, не совсем…

– Что значит не совсем? Китайский размер?

– Мы всего лишь целовались…

– Тебе, наверное, уже пора? – усмехнулся Родион.

Возможно, ее ждал в ординаторской дежурный врач. Для поцелуя… Может, она со всеми там, и с врачами, и с пациентами. Но ему-то все равно.

Родион даже в койку ее не тащил. Он всего лишь перестал обращать на нее внимание. Как вернулся тогда в палату, проводив Вику, так больше никаких заигрываний. Катя сначала просто расстроилась, а на следующее дежурство сама пошла на сближение. И вот итог…

Завтра он выписывается, но Катя никуда не денется. Он может встретиться с ней на нейтральной территории. Если захочет… Она же не Вика, поэтому очень скоро забудется.

Это Вика держит его мысли в постоянном напряжении. Не звонит она, не навещает. И даже на звонки не отвечает. А так хочется быть с ней…

– Да нет, еще есть полчаса, – сказала Катя.

И в этот момент открылась дверь, и в палату кто-то вошел. Катя нырнула под одеяло, еще до того, как зажегся свет. До того, как Родион увидел отца.

– Папа!

– Кто там с тобой? – встревоженно спросил отец.

Он бесцеремонно содрал одеяло, и Кате пришлось закрыться руками.

– Извини, – сухо, совершенно без всякого раскаяния сказал отец.

Родион вырвал у него одеяло, укрыл себя и Катю.

– Ты зачем пришел? – спросил он.

– Да проблемы у нас… Подружка пусть уйдет.

– Ну, если ты отвернешься…

– И даже выключу свет.

Отец приблизился к выключателю, и свет погас. Катя торопливо оделась, вышла из палаты.

– Сестричка? – спросил отец, когда за ней закрылась дверь.

– Сестричка.

– Надеюсь, ты не собираешься на ней жениться?

– Ты нагрянул среди ночи, чтобы задать этот вопрос?

– У нас вчера магазин на Ворошиловской сгорел.

– Ты не говорил.

– А сегодня сгорел магазин на Парковой. Головешки еще дымятся…

– Это диверсия.

– Это Купалов.

– Думаешь?

– Знаю. Поэтому и приехал. Вдруг он против тебя что-то задумал.

– Зачем ему жечь магазины?

– А кто его посадил? Кто подставил?

– В смысле, подставил?

– Я сказал подставил?.. Я хотел сказать, что из-за нас он человека убил. Если бы не мы, он бы в камеру к уголовникам не попал…

– И не сбежал бы, – мрачно усмехнулся Родион.

– И не сбежал, – эхом отозвался отец.

– Неужели его найти не могут?

– Найдут. А пока побудешь здесь под усиленной охраной.

– Меня завтра выписывают.

– Да? И что мы здесь тогда делаем?.. Собирайся.

Отец ушел, вернулся вместе с врачом. Тот наспех осмотрел Родиона и отпустил его домой.

– Положение серьезное, – уже в машине сказал отец. – У Купалова специальная подготовка, он от поджогов может перейти к минированию… Если его не остановить, он таких дров наломает…

– И как его остановить?

– Как остановить, как остановить… Что там у тебя с этой, с Лаверовой?

– У нее, вообще-то, имя есть.

– Что у тебя с Викой?

– Ничего.

– А заявление зачем тогда забрал?

– Она не может меня простить, ну за Купалова…

– Надо, чтобы простила… Надо, чтобы она с тобой немного пожила…

– Зачем?

– Ну, ты с ней жить не будешь… Подставлять тебя глупо… С ней будут находиться специальные люди… Надо выманить Купалова на живца.

– Что-то я тебя не пойму.

– Есть дом, нужно, чтобы Вика поселилась там. И чтобы Купалов думал, что Вика живет с тобой… Он обязательно за вами придет…

– За нами? – пожал плечами Родион.

Да, он хотел бы пожить с Викой под одной крышей. Но разве она согласится?

– Он пойдет за вами, а придет за ней. Тебя там не будет…

– Никого не будет. Ни меня, ни специальных людей, – качнул головой Родион. – Она не захочет со мной ехать.

– Сделай ей предложение. Уверен, она спит и видит себя твоей женой.

– Не знаю, не уверен.

– А ты попробуй.

– А если она вдруг согласится?

– Вот и хорошо.

– Мне что, потом жениться на ней?

– Обещать – не значит жениться.

– Но это же подло.

– Все, проехали. Вариант отпадает. Будем искать другой.

– С Викой?

– И с ней тоже…

– Хорошо, я поговорю с ней.

Родион озадаченно почесал у себя за ухом. Вряд ли отец отступится от своей идеи поймать Юрку на живца. А это значит, что Вику попробуют насадить на крючок. Возможно, ее попытается совратить профессионал по части сердечных дел. Вдруг ему это удастся… Уж лучше Родион сам возьмется за нее. Интересно, что там за дом, о котором говорил отец?

* * *

Стахова позвонила утром, а встречу назначила на полдень. Вика могла ее послать, но тогда бы она подставила маму, которая по-прежнему работала в гостинице.

– Мы во всем разобрались, ты ни в чем не виновата, – сказала Елена Максимовна. – И если ты не очень сильно на нас обижаешься, можешь вернуться на работу.

– Я не знаю, – пожала плечами Вика.

Работа ей, конечно, нужна, но ведь ясно же, кто дергает за ниточки. Это Родион пытается загладить свою вину. И если она примет предложение, он тут же постарается поставить ее в зависимость от себя.

– К сожалению, вакансия старшего администратора уже занята, но ты можешь работать администратором. А зарплата останется прежней. Плюс премия… В счет моральной компенсации…

– Я подумаю.

– Ну, хорошо, – без удовольствия, но непринужденно приняла ее паузу Стахова.

Вика вышла из кабинета, покинула гостиницу. А дальше на пути у нее встал Родик.

– Это ты все устроил? – Она недовольно глянула на него.

– Что устроил?

– Давай не будем притворяться!

– Ты согласилась?

– А Стахова тебе не позвонила? Не отчиталась?

– Если она и отчитывается, то перед отцом. А я к этому делу сбоку припека… Тебя подвезти?

– Нет!

Вика обошла Родика и продолжила путь. Он не пытался ее остановить, а просто пошел рядом.

– Я тебя за собой не звала.

– Я свободный человек и живу в свободной стране.

– Ты должен знать, где заканчивается твоя свобода.

– Там, где начинается твое право.

– Право послать тебя к черту!

– А у меня есть право не пойти.

– Достал!

Родик ничего не сказал. Но и не ушел. И молчал он лишь до тех пор, пока они не подошли к остановке.

– Так ты согласилась вернуться на работу или нет?

– С понижением. Спасибо!

– Могу предложить повышение.

– Отстань!

– Я серьезно.

В ответ Вика выразительно посмотрела на Родика. Неужели он не понимает, что она посылает его на полном серьезе.

– Как там Юрка? – чуть погодя упавшим голосом спросил он.

– Не знаю…

Юра исчез. Как ушел тогда из подвала, так и пропал. Но это часть его замысла, так и должно было быть. Хотя, конечно, Вика переживала. Как он там, что с ним.

– А тебе что? – спросила она, с подозрением глянув на Родика.

К ним приходили из милиции, осматривали квартиру, спрашивали, где может находиться Юра. Даже хотели устроить в квартире засаду. Возможно, установили слежку. Может быть, за ней и сейчас следят.

– Как это что? Между прочим, Юрка нам два магазина сжег.

– Что?! – Вика воскликнула так громко, что люди, стоящие на остановке, стали оборачиваться.

– Два магазина. Сжег.

– Я тебе не верю.

– Ты не веришь, а магазины сгорели.

– А при чем здесь Юра? Кто-то видел, как он поджигал?

– Нет. Но все сходится…

К остановке подъехал автобус, с резким шипением открылись двери.

– Где-то, может, и сходится, а мы с тобой расходимся… Не ходи за мной! – уже на ходу отрезала она.

Но Родик не угомонился и последовал за ней. А Вика заметила двух внешне неприметных, но крепких на вид парней, которые зашли в автобус в самый последний момент. Возможно, это было тайное сопровождение, которое делало Родика смелым и наглым.

– Если Юра сходит с ума, то ты в опасности, – тихо сказал Родик.

И как бы невзначай прижался к ней. Ну да, народу в автобусе много, можно и притереться. Только не на ту нарвался.

– Он с ума не сходит! – Вика ткнула его локтем.

– Зачем толкаешься? – Ему бы промолчать, а нет.

– Затем.

– Представь, что мы в танце. Я беру тебя за талию…

Родик действительно обнял ее. Но если он хотел вызвать в ней приятное волнение, то зря.

– Я сейчас закричу! – сбросив его руку, предупредила она.

– Не хочешь со мной танцевать?

– Нет!

– Зря.

– Ты мне угрожаешь? – презрительно фыркнула Вика.

– Нет… Просто ты можешь потом очень сильно пожалеть…

– Уже жалею. Что не закричала.

– Юрку поймают. И посадят… И мой поезд уйдет. А сейчас я свободен. И у тебя есть шанс.

Автобус остановился, люди стали выходить. Вика приготовилась к старту и выскочила из автобуса в самый последний момент перед тем, как закрылись двери. Родик рванул за ней, но не успел.

Вика обогнула остановку и нацелилась на магазин через дорогу. Родик мог заставить водителя открыть дверь, это могло произойти в любой момент, поэтому нужно было спешить.

* * *

Немытые волосы, небритая физиономия, тени под глазами, несвежая одежда, бутылка водки и сырок «Дружба». Такой вот натюрморт на газоне между пышными кустами. Юра в центре этой композиции. Присел человек отдохнуть среди ясного дня, выпил чуток, разомлел, прибалдел. Так менты и подумают, если вдруг увидят его здесь. Но может, и не заметят. Кусты пышные, сплошной стеной, если кто сюда и заглядывает, то лишь для того, чтобы отлить. Или даже посидеть над стулом.

Не замечают его менты. И охранник у входа в офис компании «Главснаб» его не видит.

Офис Водникова находился в центре города и занимал красивое, отреставрированное здание, выстроенное в стиле сталинского ампира. У Юры не было машины, он не имел возможности выслеживать нужных ему людей. Поэтому он просто смотрел, наблюдал, запоминал. И ждал, когда мелькнет перед глазами знакомое лицо. Ждал, когда появится кто-нибудь из тех, с кем дрался он в камере. Кто-то из тех, кто подставил его под убийство. Зрение у него острое, память фотографическая. Но этого мало. Третий день он уже здесь, а толку ноль.

Он наводил справки о Водникове, когда шел разбираться с его сынком, и кое-что знал о нем. Начинал мужик с торговли, потому и фирму свою назвал «Главснаб». Сейчас он в полный рост занимался строительством, пользуясь своим знакомством с городским главой. Была у него и своя охранная фирма, но где находился офис этого предприятия, Юра не знал. А ведь там нужные ему люди могли появиться куда с большей степенью вероятности. Поэтому приходилось ловить рыбку в более мутной водичке. Третий день, и никакого клева.

Зато место для наблюдения хорошее, можно даже сказать идеальное. Вряд ли на подступах к офису ЧОПа росла такая густая сирень…

Юра лежал на траве, на боку, будто спал. И в прореху между кустами наблюдал за входом в здание. И ничего.

За спиной послышался треск кустов. Юра напрягся. Это могли быть менты или служба безопасности Водникова. Он, конечно, притворится алкашом, но этим можно будет выиграть только небольшую фору. Нужно будет успеть проломиться сквозь кусты, пересечь дорогу, а там уж как повезет. Бегал он быстро, от обычной погони уйти сможет. А на машинах за ним гнаться бесполезно. Он знал маршрут, преодолеть который могут лишь пешие. Ну, или конные.

– Это че за хрен?

Судя по звучанию голоса, человек разговаривал с самим собой. А голос знакомый, и Юре никогда его не забыть. «Наседка сидит, а этот будет лежать». Так сказал качок из камеры, перед тем как наброситься на него.

– Насцать на тебя, что ли?

Голос приблизился к Юре. Послышался звук расстегиваемой молнии, но поливалка так и осталась в штанах.

Юра повернулся, глянул на противника и мгновенно оценил обстановку. Коленка так близко, а рука готова к удару.

Он рубанул по коленке, вбивая ее в межкостное пространство. А под коленной чашечкой столько болевых центров…

Удар удался. Громила крякнул, но взвыть не успел – лишился чувств от болевого шока. А Юра, вскочив, вбил костяшки пальцев ему в шею. Это чтобы наверняка.

Рядом никого не было, но в сквере, неподалеку от зарослей, мог находится человек, поджидающий громилу. Юра выглянул из-за кустов и увидел незнакомого парня в таком же строгом костюме, как и тот, который уже лежал в траве.

Юра повернул назад, на ходу вынул из кармана смятый круг скотча, быстро связал громилу, заклеил ему рот. Плюс к тому вынул из кобуры под пиджаком служебно-боевой «ИЖ». И только тогда направился к парню. Но тот, заподозрив неладное, уже сам шел ему навстречу.

– Эй, ты кто такой? – брезгливо скривился он.

Но первое, поверхностное впечатление уже уступало место созревшей в мозгу догадке. И все же первое впечатление сработало, и парню понадобилось целых две секунды, чтобы принять правильное решение. И это время сработало против него.

Юра резко пошел на сближение, точным, выверенным ударом врубил согнутые пальцы в кадык. Этого хватило лишь для того, чтобы ошеломить противника. Поэтому Юра повторил удар. После чего, напрыгнув на парня, взял его на удушающий прием. Вместе с тем он втащил его в заросли кустов. Краем глаза он успел оценить обстановку. Кажется, за ними никто не наблюдал.

Противник потерял сознание, и Юра ослабил хватку, чтобы не доводить дело до смерти. Он связал жертву, заклеил ей рот. И снова высунулся из-за своего укрытия. Тихо, спокойно, только слышно, как птички поют да машины мимо проносятся.

Он забрал и второй пистолет. После чего взялся за документы. Долгоносов Виктор Петрович и Уткин Борис Ильич. Юру интересовал первый. Также он нашел ключи от машины с логотипом «БМВ», техпаспорт, права.

Машина стояла на дороге, которая, соединяя полосы движения, делила сквер на сектора. Рядом никого, в салоне пусто.

«БМВ» порядком подержанный, но «пятой» серии, лак на солнце блестел сердито. Открывая дверь, Юра заметил двух мимо проходящих девушек. Они обе смотрели на него с раскрытыми ртами. Откуда у законченного хрона такая крутая тачка? И для чего? Бутылки ездить собирать?

Юра подмигнул девушкам, сел в машину, завел двигатель, объехал сектор по кругу и причалил к своему наблюдательному пункту со стороны дороги. Уткина он брать не стал, а Долгоносова загрузил на заднее сиденье. И сделал это так, что охранник у входа в офис ничего не заметил.

Но парень у офиса все-таки учуял неладное. Юра заметил, как он проводил машину настороженным взглядом. Но не увидел, как охранник хватается за рацию, чтобы поднять тревогу.

Из города он вывозить пленника не стал. Было одно место на окраине городского парка, о котором мало кто знал. Туда Юра и загнал машину. Но Долгоносова из салона выпихивать не стал.

– Ну что, покурим? – Юра сорвал полоску скотча с его рта.

– Не курю.

– А как же ты в тюрьму собрался, если не куришь? – доставая сигарету, спросил Юра.

– Не собирался, – Долгоносов смотрел на него косо, исподлобья.

Он уже понял, с кем имеет дело.

– Хочешь сказать, что тебя всего на пару часов подсадили. Чисто для спектакля?

– Ничего я не хочу.

– На, держи! – Юра сунул в рот пленнику сигарету. – Хочешь не хочешь, а перед смертью положено.

Видно, его слова прозвучали очень убедительно. Парень хватанул ртом воздух, втягивая в себя сигарету, закашлялся.

– А что мне с тобой делать? Отпустить? Так ты за мной потом гоняться будешь. В спину любой момент ударишь.

– Не ударю, – качнул головой Долгоносов.

– А вдруг?

– Да и не убьешь ты меня.

– Почему это?

Пленник промолчал, давая понять, что сомневается в его способностях.

– Думаешь, не смогу?.. Этого же, плюгавого, смог… Как его, кстати, звали? А то не успел узнать…

– Кличку знаю. Хрящ.

– Понял. Ты думаешь, что я только плюгавых мочить могу, да? А таких, как ты, громил нет?

– Ничего я не думаю.

– А плюгавого кто замочил?

– Ты и замочил.

Юра ничего не сказал. Он глубоко затянулся, прицелился и воткнул окурок точно в переносицу. И с силой вдавил, чтобы «бычок» не съехал на глаз. Долгоносов заорал от боли и ужаса.

– Извини, что не в глаза.

Пленник продолжал голосить. И дергался он мощно, опасно, как бы путы на руках не разорвал. И чтобы вернуть ему спокойствие, Юра ударил его кулаком в нос.

Удар был сильным, но и нос оказался крепким. Что-то в нем хрустнуло, но кровь не пошла.

– В следующий раз глаз выжгу, – сказал Юра.

– С огнем играешь, – сквозь зубы простонал Долгоносов.

– Мне терять нечего… У тебя зубы крепкие?

– Зачем тебе?

– Крепче, чем мой кулак?

– Ты даже не представляешь, что с тобой будет.

– Это хорошо, что ты на угрозы перешел. Это от бессилия… Давай еще что-нибудь скажи, а я посмотрю, глаз тебе вырвать или вопрос по существу задать.

Долгоносов выбрал правильный вариант, он просто промолчал.

– Кто Хряща убил?

– Да дружок его… Ну, вроде как дружок…

– Нос у него кривой, да?

– Нос?.. Ну да, кривой… Клешня кликуха… Он Хряща заточкой зацепил…

– Зацепил?

– Ну, сказал, что случайно… Тебя хотел порешить, сказал… А как оно на самом деле было… Может, нарочно… Может, счеты сводил… Удар там конкретный был, четко в почку. Хрящ даже пикнуть не успел… Мы смотрим, он лежит. Ну и этот, Клешня, руками разводит…

– А что, был уговор меня мочить?

– Так в том-то и дело… Они вроде как вместе были, ну, Хрящ этот и Клешня. Но что-то между ними не так было… В общем, темная история…

– Значит, Клешня Хряща завалил?

– Он.

– Ножом? В почку?

– В почку.

– А пальчики на рукоятке чьи остались?

– Твои. Ты пока в отключке был, мы тебе за рукоять дали подержаться…

– Значит, мои пальчики… А как ты в камере оказался?

– Ну, нас попросили…

– Кто попросил?

– Кто попросил? – взбодрился вдруг Долгоносов.

И вопрос он, похоже, задал, чтобы хоть что-то сказать. И глазами он высматривал что-то за спиной у Юры.

Оборачиваться и смотреть времени не было. Юра ударил ногой в приоткрытую дверь, выскочил из машины. В падении он уловил движение со стороны капота, шелест прелой листвы. Замешкайся он хоть на мгновение, подкрадывающийся человек напрыгнул бы на него. Но Юра вскочил с уходом в сторону, и чья-то рука лишь коснулась его.

– Стой, сука!

Юра заскочил за машину, только тогда обернулся, на ходу вынимая из-за пояса пистолет. Его брали в клещи крепкие на вид парни в милицейском камуфляже, но без опознавательных нашивок. Только на груди виднелась надпись, выдающая принадлежность к частной охранной фирме. Ни броников у этих ребят, ни автоматов, только пистолеты.

– Живым брать! – крикнул мордастый верзила.

И в этом его приказе Юра уловил шанс для себя. Эти места он знал хорошо, мальчишкой облазил здесь все вдоль и поперек. И дыхалка у него сильная…

Он выстрелил поверх голов, разогнался, перепрыгнул через стриженую гряду колючего кустарника. Там должна была быть канава с водой, он это знал, поэтому разгон позволил ему перелететь через препятствие. И мягко приземлиться.

Всплеск воды и крик за спиной дал понять, что для кого-то посадка закончилась плачевно, возможно, даже с переломом.

Не оглядываясь, Юра побежал что есть силы. И достиг забора, который огораживал давно уже не работающее колесо обозрения. Перепрыгивая через препятствие, он услышал за спиной выстрелы. Пуля пролетела над самым ухом. Похоже, преследователи поняли, что им его не догнать.

Забор из железной сетки, прозрачный. Юра присел, взял в прицел бегущего человека, выстрелил несколько раз. Люди в камуфляже залегли, а Юра побежал дальше. Снова перескочил через ограждение, добрался до здания типографии, по знакомым с детства выступам вскарабкался на высокий забор, с него запрыгнул на крышу… Все, теперь его точно не догонят.

Но и радоваться нечему. Цель не достигнута, «язык» выскользнул из рук. А было бы неплохо, если бы Долгоносов дал показания под протокол.

Глава 8

Может, и прав отец – может, и не самая крупная корма у Альбины. Мачта тонкая, в смысле, талия. Зато паруса большие, туго наполненные ветром. И на лицо она, в общем-то, ничего… Но, может, потому она и кажется ему привлекательной, что ничем не отличается от остальных. Родион уже почти уверен был в том, что соблазнительней Вики ему никого не найти. А раз так, то нужно довольствоваться тем, что есть… Глупая какая-то мысль. Но это от хандры. Не хочет Вика переключаться на него. Он готов был сделать ей предложение, а она не подпустила его даже не расстояние откровенного разговора. Обхитрила, сбежала…

– Это правда, что ты свою компанию основать хочешь? – весело улыбаясь, спросила Альбина.

Дом у Прокопова большой, и территория – есть где разгуляться. Большой пруд, сосны в небо, зеленые лужайки. Мэр сам лично жарил шашлыки в мангальной беседке, отец рядом с ним, женщины куда-то ушли. И Родион хотел бы исчезнуть, чтобы избежать компании с Альбиной. Но не тут-то было. Догнала его, перехватила…

– Чтобы сосчитать до десяти, нужно начать с ноля, – первое, что пришло в голову, ляпнул Родион.

– Можно начать с четырех…

– На четырех нужно заканчивать. – Он поднял руки перед собой, ощупал воображаемую женскую грудь.

Альбина тихонько хихикнула. Ее грудь уверенно стремилась к четвертому размеру, поэтому она прекрасно его поняла. Но еще раздумывала, какая это шутка, оскорбительная или не совсем.

– А я попробую до десяти. И с ноля.

– Уверена, что у тебя все получится.

Они зашли в беседку, и в этот момент Альбина взяла его под руку.

– А-а, молодые! – обрадовался Егор Степанович.

На дворе солнечная погода, а тут еще и от мангала жар. Плюс наливочка из-под полы. Неудивительно, что его лицо раскраснелось. И со лба на пузо скапывал пот.

– А вы прекрасно смотритесь! – улыбнулся отец.

Родион хотел отстраниться от Альбины, но та прижалась грудью к его плечу. И бюст ее вдруг ожил, так волнительно затрепетал, запульсировал. Это ветер в ее парусах рвался на свободу. В мужских руках.

– Мне кажется, Альбина не будет возражать, если мы за это выпьем.

– А почему я должна запрещать? – удивилась она.

В принципе, Альбина хороша собой. Волосы густые, ровные, кожа чистая, тело упругое. Смущал только легкий запах пота из-под мышек, который не мог заглушить слабый аромат французских духов… Зато в груди пламенный мотор…

Отец достал из шкафа бутылку виски, плеснул в один бокал, в другой.

– И мне, – сказал Родион.

– Ну, конечно! – Прокопов удивленно глянул на отца.

Родион уже не мальчик – он и выпить может со взрослыми, и самостоятельное решение принять… Например, он мог сделать предложение его дочери.

– А шашлычок-то уже почти готов! – Прокопов снял с шампура три кусочка мяса, протянул Родиону тарелку.

– Ты тут без меня пока, ладно? – Альбина же предложила ему свою улыбку.

И уходя, она глянула на него, как жена на влюбленного мужа, обещая скоро вернуться.

Родин выпил, закусил мясом.

– Ну как? – спросил Прокопов.

– Не жирное, но сочное. И прожарено хорошо.

– Я про Альбину!

– Да, и дети у вас получаются неплохо, – улыбнулся Родин.

– Я бы сказал, очень хорошо, – засмеялся отец, хлопнув его по плечу.

– Вот и не теряйся, – подмигнул мэр.

Родион не терялся. И, пользуясь случаем, налег на спиртное и на шашлыки. И к тому времени, как накрыли стол, порядком окосел. И мама не могла этого не заметить.

– Альбина, ты не могла бы показать Родиону наш двор? – сказала Ольга Ивановна, правильно ее поняв.

– Я бы мог глянуть, – кивнул он.

Но прежде чем подняться из-за стола, осушил свой бокал.

– Странные они какие-то, – сказала Альбина.

Они шли по дорожке, которая, извиваясь, уползала в глубину сосновой рощи.

– Мы, взрослые, все странные, – кивнул он.

– А с тобой интересно, – сказала она и снова, взяв его под руку, прижалась грудью к его плечу.

– Мне уже, между прочим, двадцать два.

– Так я ничего.

– А шашлык вкусный, да…

– А давай свой пикник устроим!

Они вдруг оказались у бревенчатого домика в два этажа. Выложенная диким камнем дорожка вела к пруду, выводила на мостик, с которого можно было бы сигануть в воду.

– Баня на курьих ножках? – спросил он.

– Почему на курьих?

– А вдруг убежит?

– Ну, тогда пусть убегает с нами, – улыбнулась Альбина.

И они оказались в бане, но в трапезную заходить не стали. Поднялись на второй этаж в бильярдную комнату. Стол небольшой, для американского пула.

– Мне русский бильярд больше нравится, – сказал Родион. – Лузы узкие, входит туго.

– Ты о чем думаешь, когда видишь кирпич? – весело, но с заметным смущением спросила Альбина.

– При чем здесь кирпич? – не сразу понял он.

– При том, что вы, мужчины, всегда об этом думаете, – покраснела она.

Конечно же, он понял, о чем речь. Может, потому и проснулся в нем вулкан – загудел, завибрировал.

– А о чем думают женщины?

– Тоже об этом. Но с одним.

– Может, давай будем думать вместе?

Он обнял Альбину за талию, прижал ее к себе низом живота.

– Не надо, – закрывая глаза, едва слышно сказала она.

– А так?

Он присел, обнял ее за бедра, оторвал от пола и усадил на стол.

– Все равно не надо.

Не открывая глаз, она обвила руками его шею.

– Ну, может, и не надо.

Он попытался отступить, но Альбина вцепилась в него, не отпуская.

– Только с одним? – спросил он.

– Только с одним, – прошептала она, сжимая коленями его бока.

Юбка под ней просторная, трусики снялись легко. А когда под ними закачался стол, Родион подумал, что их избушка на курьих ножках пришла в движение. Как бы в шашлычную беседку их не занесла да не сгрузила родителям на глаза.

* * *

В дверь постучались тихо-тихо. Как будто поскребли. Может, это Юра? Может, подает знак? Мало ли, вдруг в доме засада? Если так, то Вика должна как-то сообщить ему об опасности.

Но засады в квартире нет, и Вика открыла дверь, чтобы сказать Юре об этом. Но за порогом стоял Родик.

– Какого черта?

– Лейтенант милиции Водников! Уголовный розыск! – Он протянул руку, и она увидела служебное удостоверение с его фотографией.

– Ты – уголовный розыск?

Она не могла в это поверить. Поэтому и не думала впускать Родика в дом.

– Гражданочка!

Но тот попер на нее как танк, и она вынуждена была отступить.

Он прошел в дом, осмотрел комнату за комнатой и остановился на кухне.

– Кофе сотруднику милиции! – чуть ли не командным тоном потребовал он.

– У тебя есть ордер на кофе?

– А без ордера не угостишь? – иронично и с легкостью уверенного в себе человека улыбнулся он.

– Ты меня разыгрываешь?

– А разве я не могу служить в милиции? Образование у меня есть…

– А звание?

– А звание присвоят… Ну, если очень захотеть…

– Ты меня разыграл.

– Для твоей же пользы… Сидишь тут, страдаешь.

– Не страдаю.

– Слушай, а я знаю, почему тоску называют зеленой!.. – хлопнул в ладоши Родион. – Ты зеленеть начала, потому и тоска зеленая.

– Зеленеть?! – Вику потянуло в коридор, к зеркалу.

Но глянув на Родиона, она поняла, что он шутит. Разыгрался он что-то сегодня. Взгляд как прозрачная морская волна на солнце, играет, брызгает искрами.

– Юрка не появлялся?

– Тебе-то что?

– Ну, я же из милиции, – засмеялся он.

– Вот поэтому я тебе ничего не скажу…

– У нас еще один магазин сгорел, – нахмурился Родион.

– Юра здесь ни при чем! – мотнула головой Вика.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю!

– Что ты о нем знаешь?.. Сколько ты с ним живешь?.. Да и не жила ты, так, кошкины слезы…

– Ты много знаешь! – Вика нахмурила брови.

А ведь Родион прав. Юра свалился как снег на голову, закружил, завьюжил, сугробов намел. А что там за этими сугробами?

– Знаешь, почему он из армии вернулся?

– Контракт продлевать не захотел.

– Контракт… За пьяную драку его уволили. Старшего офицера избил.

– Нет.

– Что нет, если в личном деле – да!

– Не знаю.

– Ну, не знаешь и не знаешь, – усмехнулся Родион. – Так и живи, ничего не зная. Как страус – голову в песок. Только учти, судьба мимо может пройти. Чпокнет сзади и мимо пройдет.

– Что сделает? – встрепенулась она.

– А то и сделает. – Родион не отвел взгляд. Хотя пошловатая улыбочка и сползла с губ. – Если подставляться будешь…

– Это правда, что его за драку уволили?

– Он позавчера на человека напал. Даже на двоих. Оружие у них отобрал…

– Значит, так надо было.

– И магазины жечь надо?.. Три магазина! А там, между прочим, люди работали! Они теперь без работы будут сидеть… Вот и скажи, кому он хуже сделал, нам с отцом или этим людям?

– Он не говорил, что магазины жечь будет. Он сказал, что убийцу искать будет. Ну, кто человека там в тюрьме убил…

– Он и убил. Там на ноже остались его пальчики. И свидетели…

– Он говорил… – начала Вика.

Но Родион без всякого стеснения ее перебил:

– Пусть он говорит все, что хочет. Только магазины пусть не жжет… Ты бы ему об этом сказала.

– Как я ему об этом скажу?

– Ну, может, вы как-то поддерживаете с ним связь.

– Нет. Он сказал, что его не будет. Ну, пока он не докажет свою невиновность…

– Не верю.

– Ну, не веришь и не надо.

– И Цаплиной не верю. Она тоже говорит, что Юрки у нее не было. А их вместе видели.

– Кто видел? Когда? – встрепенулась Вика.

– Да на днях видели… Может, она ему скажет, чтобы от нас отстал? – задумался Родион.

– Врешь ты все!

– Ну да, вру. Это я магазины жгу, я человека убил, меня за пьянку из армии выкинули. Ну, и себя я тоже избил… Вру я все, Вика, вру.

– Не был он у Цаплиной.

– А вот тут я утверждать не берусь, – Родион развел руками. – Свечку, знаешь ли, не держал.

– Не мог он с Цаплиной…

– Почему это не мог?.. Думаешь, почему он к тебе подался? Он к Ленке ехал, а она замуж собралась. Знаешь за кого? Помнишь, Колька Стрижов с нами занимался? Ленка в Юрку была влюблена, а Колька в нее… Но, видно, сейчас у них там все по-другому. Видно, для Ленки лучше Колька в руке, чем Юрка в небе… Ладно, пойду я. Кофе нет, понимания нет… Холодно у тебя, Вика. И тоска зеленая. Как бы самому не позеленеть…

Родион поднялся, вышел из кухни, в коридоре достал мобильник, набрал номер. Вика открыла дверь, он вышел на лестницу.

– Кать, привет!.. – услышала она, закрывая дверь.

Ей не было никаких дел до какой-то там Кати, но все-таки она замерла, прислушиваясь.

– Ставь кофе! Я еду!.. Ну, можно и на обмен… – засмеялся Родион. – Отчего же не поставить разок… Можно и два…

Возможно, он довел счет своим извращенным фантазиями до трех или даже до десяти, но Вика этого не слышала. И не хотела слышать.

* * *

В приемной пусто, но на столе в кружечке дымится кофе – значит, секретарша ушла совсем недавно.

Родион открыл дверь, зашел в кабинет и увидел отца, который стоял, прижимая к приставному столу смазливую, с яркими глазами брюнетку. Точно так вчера он сам прижимал к бильярдному столу Альбину. После чего взялся за кий. И закатил в лузу первый в ее жизни шар… И отец уже в игре.

Но появился сын и все обломал.

– Я вам не помешал? – усмехнулся Родион.

Отец повернул голову и посмотрел на него с невозмутимой строгостью.

– Помешал.