Текст книги "Пуля рассудит"

Роста он чуть выше среднего, плечи далеко не самые широкие, но сам плотный. Не громила он по своей фактуре, но выглядел мощно, тяжеловесно. А сила в руках у него действительно недюжинная, подковы он не гнул, но, если сделает это, Саша не удивится.

– Проза жизни, – улыбнулся Паша, настороженно глядя на брюнетку.

Не нравилась ему ее бездушная дымка в черных глазах. Уж кто-кто, а Саша чувствовал настроение брата.

– Или просто лирика будней.

– Лирика может пока отдохнуть, а будни – за мной! – Прокофьев кивком показал на стеклянную перегородку, за которой находится его кабинет.

Саша кивнул, глядя на своего начальника. Прокофьев – мужчина брутальный, черты лица негрубые, правильные. Женщинам такие мужчины нравятся, но Прокофьеву с личной жизнью как-то не очень повезло. Саша видел его жену: неуклюжая, некрасивая, и если бы она хотя бы стремилась стать лучше, так нет, желание работать над собой умерло в ней вместе с замужеством. А ведь Марине Георгиевне лишь немногим больше тридцати. Но удивительно другое, Прокофьев не изменял своей жене. Во всяком случае, Саша ничего подобного про него не слышал. Никто не знал о его тайных романах, возможно, из-за отсутствия таковых.

Прокофьев знаком предложил девушкам сесть, но ни одна даже не глянула на стулья за приставным столом. Настаивать начальник не стал.

– Прошу любить и жаловать, младший лейтенант Лидия Феоктистова и младший лейтенант Раиса Сальникова. Переведены к нам из отряда полиции особого назначения.

– Старший лейтенант Луков-старший. – Саша нарочно взглянул туманными глазами, изображая из себя невероятно крутого оперативника, изнывающего под тяжестью боевых заслуг.

Он не воображал себя крутым, просто передразнивал девушек. В спецназе они служили или где-то в тылу снаряды считали, проще нужно быть. Везде люди служат, даже в паспортном столе.

– Старший лейтенант Луков-младший, – с тем же видом кивнул Паша.

Он действительно был младшим братом, не важно, что с разницей всего в пять минут.

– Близнецы? – снисходительно спросила Феоктистова.

– Дети дракона, – сострил Саша. – Отрубили голову – две выросли. Мы с Пашей на месте отрубленной головы выросли. Отрубят нас, будет четыре Лукова.

– Ну, тогда Лида и Раиса – реинкарнация ваших… вряд ли святых мучениц, – пошутил Прокофьев. – Немой укор вашей беспомощности.

– Ходячая совесть, – кивнул Паша.

– Совесть – это когда стыдно, – не согласился Саша. – А нам не стыдно. Дятлова…

Он глянул за перегородку, хотел указать на Лизу, но не увидел ее. Пусто в кабинете, Ярыгин на выезде, Бордов на больничном.

– А где Дятлова?

Саша выскочил из одного кабинета, прошел через другой, в коридоре Лизы не было, а в дежурной части осталось только воспоминание о ней. Капитан Клюшников хлопал глазами, глядя на оперативника. Прошляпил он Лизу.

– Идет, чуть не плачет. Понравилось ей, говорит, здесь у нас, а ее выгоняют… Я еще подумал, на улице сейчас холодно.

– Холодно, Костя, холодно, – скривился Луков. – В свисток дуть холодно.

– Ей не привыкать, – сально усмехнулся Клюшников.

– Да нет, Костя, в свисток ты дуть будешь. На перекрестке. В качестве регулировщика.

С Прокофьевым Саша столкнулся на лестнице.

– Неужели ушла? – с осуждением спросил начальник.

– Все равно отпускать… – пожал плечами Саша. – Да и сказала она все, что могла… Кто такой Витя, мы и сами узнаем… А как зовут покойниц, Дятлова и сама не знала. Наверное.

Саша открыл дверь кабинета, пропустил Прокофьева вперед.

– Залетные проститутки, ссора на почве конкуренции, поножовщина, вмешался Витя, а у него разговор короткий.

– Поножовщина?

– Одна проститутка ударила другую.

– Нужно узнать, кто именно, – сказал Прокофьев.

Он открывал дверь в свой кабинет со стороны коридора. Паша с напускной важностью что-то говорил, девушки из спецназа слушали, глядя сквозь него. Услышав голос Прокофьева, Паша обернулся, но говорить не перестал.

– Вот, план у меня созрел! Ставлю задачу – внедриться, вжиться, выявить и обезвредить! Предварительное согласие уже получено!

Сальникова удивленно повела бровью, с возмущением глядя на него.

– Точно получено? – усмехнулся Прокофьев.

– Ну, если девушки здесь, значит, они на все согласны. Если, конечно, они пригодны к использованию!

– А если непригодны? – усмехнулся Саша.

Он, конечно же, понял, о чем говорил брат. А ведь это идея – забросить в тыл к противнику ряженых проституток, возложив на них ответственное задание. Глядишь, и на Витю выйдут, и улики против него раздобудут. Спецназ для того и существует, чтобы действовать на острие удара.

– Я бы выбрал Раю, – не растерялся Паша. – Если ты выберешь Лиду, то и она сгодится!

– На роль проститутки? – с укором спросил Прокофьев.

– Я согласна, – сказала вдруг Лида.

Она пристально смотрела на Пашу, вроде бы без угрозы, но казалось, что ее нога вот-вот пойдет вверх и состыкуется с его промежностью.

– Я тоже, – не осталась в стороне Раиса.

Она смотрела на Сашу, и у него возникло непреодолимое желание поставить блок на уровне паха. Даже во рту пересохло от волнения.

– Нормально! – кивнул Паша. – Подкрасим, приоденем… А там уж вы сами! Если сможете.

– Сможем. – Лида, все так же не мигая, смотрела на него.

– Эх!.. – Паша хлопнул в ладоши, сцепив пальцы в замок. – Аж за душу взяло!..

– Все сказал?.. – строго спросил Прокофьев.

– А чем черт не шутит? – вступился за брата Саша.

– Черта нужно брать за рога, а не за хвост. И этим займетесь вы. А нашим девушкам мы найдем более достойное применение… Или они еще не наши? – Прокофьев внимательно посмотрел на Раису.

– Ну почему не ваши? – пожала плечами та. – Если работа интересная.

– Убийство проституток, бандиты, – кивнула Лида.

– Точнее, сутенеры… – поправил Прокофьев. – Но Витя Сивцов да, Витя Сивцов будет покруче всякого бандита.

– Витя Сивцов?.. – задумался Саша. – Сивый, что ли?

А ведь слышал он об этом отморозке. Более того, его делом занимался отдел внутренних дел по Заводскому району, в котором они с братом когда-то служили. Они еще только-только оперяться начали, когда Сивого взяли на незаконном ношении оружия.

– Мы его со стволом брали! – расправил плечи Паша.

– А мы на убийстве, – совсем невесело сказал Прокофьев.

– Не посадили? – спросила Лида, внимательно глядя на него.

– Улик не хватило.

– А эта, Дятлова, куда делась? – Раиса с усмешкой кивнула в сторону смежного кабинета.

Она не просто указывала на недостаток в работе, но и намекала на его прокол с Сивцовым. Дескать, куда она попала? Но Прокофьев как будто и не услышал вопроса.

– Значит, работаете по Сивцову, – обращаясь к Саше, сказал он. – Он вам точно ничего не скажет, поэтому его пока не трогать. Начните с Дятловой – установить круг общения, допросить подружек, выяснить, кто ударил ножом залетную… Может быть, она и ударила.

– Да отрицает, – вздохнул Саша.

Решительней надо было действовать, «пришили» бы Дятловой нож, она бы как миленькая все выложила. И кто ножом бил, и кто стрелял.

– Найти Дятлову нужно, – сказал Прокофьев. – Пока Сивый до нее не добрался.

– Вот и я спрашиваю, что мы здесь делаем? – Саша почувствовал знакомую легкость в ногах. Такое чувство обычно возникало у него, когда требовалось бежать по очень срочному и важному делу.

– Вот и я хочу об этом у вас спросить, – кивнул Прокофьев, соглашаясь отпустить парня.

– Если можно, по телефону! – Паша решительно взял брата за руку, увлекая его к выходу.

– Я вам позвоню, – усмехнулся им вслед Прокофьев.

Саша вышел из кабинета и, не останавливаясь, бросил взгляд через плечо. Лида смотрела ему вслед, но как будто сквозь него, в глазах полнейшее равнодушие. А ведь он мог и не вернуться с задания, она должна была это понимать.

Глава 3

Рубец смотрел на Сарычева, и его взгляд не сулил ничего хорошего.

– Деньги принес? – с кислым видом спросил он.

Рубец заранее знал ответ, поэтому не удивился, когда Сарычев качнул головой.

– Я не знаю, на что ты надеешься, – задумчиво проговорил Рубец. Он просчитал возможные варианты развития событий и повелительно посмотрел на Каймана: – Глянь у него ствол!

Рубец принял Аркадия в сауне на улице Маршала Жукова, но стол в трапезной не накрыт, парилка холодная, девочек не будет, во всяком случае, для гостя. Зато мусорный бак за окном пустой, и никто не увидит, как Аркадия туда запихнут. Грохнут, упакуют, и в утиль. Сивый – большой мастер по части мокрых дел, и он уже готов на убийство. Живым из этих тисков можно было выйти только в двух случаях: или вернуть деньги, или убить всех, начиная с Каймана. Тем более что Аркадий действительно собирался это сделать. В ближайшем будущем. И в настоящем он с удовольствием взял бы с собой пистолет, если бы нашел его в квартире у Вики. А он искал, но ствол куда-то исчез. Возможно, она переложила его в другое место.

Кайман обыскивал Сарычева так, как будто искал не пистолет, а пакетик с наркотой, хорошо хоть штаны снять не потребовал.

– Пустой! – отходя к Сивому, сказал он.

– Миша, ты за кого меня держишь? – с усмешкой произнес Сарычев. – Я бы, конечно, мог тебя грохнуть, но как мне потом жить? Карамболь мне твою смерть не простит.

– Это хорошо, что ты это понимаешь, – скривился Рубец. – Плохо, что ты по всем статьям пустой, ни денег, ни ствола. Как ты такой дальше жить собираешься?

– Деньги будут!

– Аркаша, твое счастье, что тебя хорошо знаю. В память о нашей старой дружбе я не буду тебя прессовать. Ни жену твою не трону, ни детей. И долг тебе прощу. После того, как ты умрешь. Прямо сейчас… Сивый, давай!

Сивый оскалился, хищно глядя на Сарычева, вынул из кармана шелковый шнурок. Хлебом его не корми, дай только кого-нибудь замочить. Справиться с ним будет очень трудно, а если подключится Кайман, шансов выжить не останется.

– Может, он сам застрелится? – спросил Кайман.

– Ну что ты, он же мой друг, – усмехнулся Рубец.

– Я же сказал, что отдам деньги, – в оба глаза наблюдая за Сивым, сказал Сарычев. – Половину от своей доли.

– От какой доли?

– Дело на сто миллионов.

– Аркаша, это голимый бред, неужели ты так боишься смерти? – ухмыльнулся Рубец.

– Там реально сто лимонов. Перевозить будут завтра.

– Что будут завтра?

– Инкассаторы будут перевозить. Деньги. Сто миллионов!

– Почему именно сто?

– Это если в тысячных купюрах. А если в рыжих купюрах, умножай на пять… Короче, завтра повезут много денег. Это мой источник знает точно. А в каких купюрах, он скажет только завтра.

– Твой источник?

– И еще он знает, где машина сделает остановку. Там их и возьмем.

– Кого их?

– Инкассаторов.

– И сто миллионов?

– Не меньше.

– Ну хорошо, даю тебе шанс. Берешь инкассаторов, половина моя.

– Миша, я знаю, ты умеешь баб веселить, но мне от твоих шуток не смешно, – скривился Сарычев. – Я тебе всего десятку торчу, а предлагаю как минимум в пять раз больше. Это чтобы самому все сделать, да?

– Я тебе не верю, – качнул головой Рубец.

– А ты поверь. Себе… Карамболь тебя за человека не держит, а почему? Потому что ты по всем понятиям – барыга и сутенер. Какое тут уважение?

– Сивый, не надо его на хомут… – качнул головой Рубец.

– Вот и я думаю, а вдруг дело говорит, – закивал Сивый, запихивая удавку в карман.

– Просто пристрели его.

Но Сивый не хотел сбрасывать со счетов сказанные слова, он глянул на своего босса хмуро, исподлобья.

– А если реальное дело?..

– Ну не все же телкам хвосты крутить! – подстегнул Сарычев.

– А если подстава? – обращаясь к Сивому, спросил Рубец.

Тот думал недолго.

– Я его там на месте и положу.

– Так я с вами не собираюсь, – открестился Аркадий.

– Я же говорю, подстава, – ощерился Рубец.

– Нет, я, конечно, могу с вами. Но тогда вам тридцать процентов.

– Сколько?!

– Вот видишь, уже торгуешься… – ухмыльнулся Сарычев. – Сорок процентов!

– Тридцати хватит, – осклабился Сивый. – Тридцать процентов тебе, остальное нам. Попросишь больше, не получишь ничего. Если попробуешь соскочить, я положу тебя прямо сейчас. А потом и твою жену. Я не шучу.

– А ты умеешь шутить? – мрачно усмехнулся Аркадий.

– Значит, сто миллионов?

– Дело верняк, отвечаю.

– Ну тогда давай, раскладывай, – глянув на Сивого, махнул рукой Рубец. – А мы попробуем тебе поверить.

Не хотел он ввязываться в сомнительное дело, и Аркадий не мог его за это осуждать. Хотя бы потому, что дело действительно гиблое. Хотя еще непонятно, для кого. Возможно, для всех.

* * *

Адрес у плечевой проститутки не дом и даже не улица, адрес ее – кабина дальнобойщика. И если Дятлова хотела скрыться, то искать ее надо было по одному из таких адресов. По одному из тысяч. Впрочем, цифры Сашу Лукова не пугали, если начать с отправной точки, шансы разыскать Лизу у него есть.

А в отправной точке, на стоянке дальнобойщиков, у кафе они с братом натолкнулись на потасканную девицу в мохнатом синтетическом полушубке и синих лыжных брюках.

– Полиция! Убойный отдел! – с ходу ошарашил ее Саша, но вместо удостоверения сунул ей под нос фотографию Лизы Дятловой. – Сюда смотри!

– Чего смотреть? – растерянно пробормотала девица в рыжей шубке.

– А теперь мне в глаза!.. Знаешь, кто на фотографии?

– Нет!

– В глаза смотри! – требовал Саша.

– Чего ты ко мне пристал? Не знаю я, кто это!

– Эльза это! Проститутка!

– Эльза?! – нахмурилась вдруг девица. – Проститутка?!

– Подружка твоя, – насел на нее Паша.

– Подружка моя?!. Проститутка – моя подружка?! Значит, и я?!

– Что ты?

– Я?! Проститутка?!.

– А то нет!

С шумом открылась дверь, из кафе вышел разбитного вида верзила с нахальной улыбкой.

– Я не проститутка! – простонала девушка.

– Чувак, ты чего? Мою жену снимаешь? – Верзила искренне радовался, глядя на Сашу. Радовался тому, что может набить кому-то морду на совершенно законных основаниях.

– Твою жену?! – растерялся Саша.

– Никита, твою жену проституткой назвали! – подлила масла в огонь девица.

Из кафе показался еще один рослый тип такого же нахального вида. От него не пахло спиртным, но взгляд как будто у пьяного.

– Лева, ты понял, эти черти мою Катьку как проститутку снимают! – обратился к нему Никита.

– О-о, блин! Как же я устал!.. – Лева зевнул во весь рот и, раскинув руки, потянулся.

Возможно, он действительно устал на дальнем маршруте, потому и глаза пьяные. Короткий перекус в кафе не восстановил силы, поэтому парень рад был сейчас размяться – с помощью Паши. Для того и раскинул руки, чтобы ударить с размаха.

– Паша!

Чрезвычайная ситуация уже взяла старт, так что поздно козырять корочками, к счастью, Паша понял это без подсказки брата. И когда Лева рубанул его кулаком, стремительно сошел с опасной линии, подставив под удар руку. Как дальше развивались события, Саша не видел. Тревога за брата помешала ему сконцентрировать внимание на себе, и Никита этим воспользовался. Он ударил его кулаком в нос, и Саша успел лишь нагнуть голову, подставляя под кулак лоб.

Сознания он не потерял, на ногах удержался, но искры из глаз брызнули, что, впрочем, не помешало ему вцепиться противнику в руку. А хватка у Саши железная, сколько лет он лазал по канатам, перебрасывался дисками от штанги, отжимался на пальцах, прокачивал предплечья, тренировался, практиковался. Голова сейчас, правда, работала с задержкой, но рефлексы не тормозили, а мастерство не подвело. Рука противника оказалась в жестком захвате, дальше крутящий момент с переходом на болевой прием – и победа. Верзила взвыл от боли с заломленной за спину рукой. А Паша тем временем уложил на землю своего оппонента и полез под куртку за наручниками.

– Никита, это из полиции! – Катя схватила мужа за свободную руку то ли в порыве чувств, то ли хотела остановить его.

– Старший лейтенант Луков!

Саша не доставал наручники, он крепко держал верзилу в захвате.

– Я откуда знал? – глядя на своего дружка, подавленно буркнул верзила.

– Ты знаешь Эльзу? – спросила Катя.

– Какую еще Эльзу?..

– А кого вы с Левой по Ижевску катали? – В ее голосе лязгнули злые нотки.

– Эту? – Саша достал фотографию Лизы и предъявил парню.

– Так это к Леве!

– На первый раз прощаю! – Луков-старший с силой оттолкнул от себя верзилу. – А потом закрою, лет на пять. За нападение на сотрудника полиции.

– Так я не знал! – потирая запястье, вздохнул Никита.

– Зато Эльзу знал! – набросилась на него Катя.

– Я знал! – подал голос Лева.

Паша позволил ему принять вертикальное положение, наручники не снимал, но ключ от них из кармана достал.

– И где она сейчас?

– Так это… – Лева выразительно глянул на Никиту.

– Знаешь, что это такое? – подбросив на руке ключ, спросил Паша.

– Да милый пустячок, можешь выбросить, – усмехнулся Саша.

– Ну да, браслеты все равно списанные! – Паша замахнулся, чтобы забросить ключ на крышу кафе.

– Эй, вы чего! – забеспокоился Лева.

– Эльза где?

– Ну, видел я ее.

– Когда? – опередив Сашу, спросила Катя.

– Ну сегодня… Макар ее подобрал…

– И ты отдал Макару свою любовь? – съязвила девушка.

– Да в гробу я такую любовь видел!

– Когда Макар ее подобрал?

– Да когда… Перед тем как вы появились. Мы в кафе, а она с Макаром. Телят гонять.

– А я смотрю, чего это вы глазки прячете! – всплеснула руками Катя.

– На Тамбов пошли! – отмахнулся от нее Лева.

– Марка и номер машины?

– А что, вдогон пойдешь? Хотя можно и вдогон… А что такого Эльза натворила?

– Убийство, Лева, убийство.

– Ну, Макар не глухонемой, с ним по рации связаться можно. Если далеко не уехал…

Как оказалось, Макар на своем «Вольво» все-таки успел покинуть пределы досягаемости. Лева и Никита располагали мощной радиостанцией с дальностью действия до двадцати километров, но Макара они достать не смогли. А номер его мобильника никто не знал. Зато Лева запомнил цифры регистрационного номера.

Взяв с собой брата, Саша отправился в погоню. Уже в дороге позвонил Прокофьеву, объяснил ситуацию. Он мог бы и сам связаться с автоинспекцией, но начальник взял переговоры с ГИБДД на себя.

Рефрижератор «Вольво» перехватили в пути следования, а гражданку Дятлову задержали. Узнав об этом, Саша прибавил «газу». Уже через двадцать минут они были на месте, но инспекторы лишь развели руками. Они оба тяжело дышали, как после спринтерского забега.

– Почему вы не сказали, что Дятлову не похищали? – перешел в наступление низкорослый капитан с широкой массивной челюстью.

Его напарник лейтенант тоскливо смотрел в сторону лесополосы, к которой от обочины вела хорошо утоптанная дорожка в снегу. За деревьями мелькали автомашины, несущиеся по шоссе, вливающемуся под острым углом в федеральную трассу. Неужели в этой стороне и скрылась Дятлова? Видимо, «гаишники» за ней гнались, поэтому так тяжело сейчас дышали.

– Не похищали ее! – Саша оглянулся по сторонам.

Вдруг Лиза спряталась за каким-нибудь сугробом на обочине.

– Но мы же не знали! А она в слезы! Похитили, изнасиловали!.. Пока мы с водителем разбирались!.. – Капитан кивком указал на лесополосу.

– Мы за ней… – начал было лейтенант.

– А она в машину и от вас! – перебил его Паша.

И Саша также готов был разозлиться на бестолковость инспекторов.

– Да нет, не видели мы ее…

– Как это не видели? Ей минуты три бежать у вас на виду.

– Так Макаров этот бузить начал, пока успокоили…

– Все равно не могла она так быстро в машину сесть, – качнул головой Паша.

– В автобус могла… Сейчас как раз вахта из лесхоза должна была ехать.

– Вахта – ее стихия! – неприязненно усмехнулся Саша.

– Порхает как бабочка… – хмыкнул Паша.

– Бабочка!.. – Сашу вдруг осенило, он даже застыл, вкрутив палец в небо. – Ну конечно, бабочка!.. Дятлова говорила про бабочку! Бабочку срезать! Ножом! А блондинка наша руку подставила!.. Бабочка у нее на бедре! Подвязка с бабочкой!..

– Ну да! – Паша косо глянул на лейтенанта, который смотрел на брата, словно тот сбежал из психушки.

– А у кого еще такая же наколка с бабочкой?

– С чернильным бантом, – поправил Паша.

– Инга ее зовут. И где она работает?

– Работает… Послать бы вас, ребята, в баню! – глядя на лейтенанта, весело сказал Паша. – Но мы сами туда едем! А вы давайте за вахтой! Живую или мертвую, но Дятлову достаньте!..

Сашу будто ветром сдуло, в машину он садился, словно крылья у него за спиной выросли, но вдруг пожалел о поспешном решении. Надо было все-таки за Дятловой гнаться, она где-то рядом, а Чугуй далеко, пилить и пилить, потом еще какую-то Ингу с татуировкой искать. Может, эта дива и вовсе ни при чем, а они только время потеряют. И будет им бабочка. На подвязку. От майора Прокофьева.

* * *

Кварталы старого города где-то нарядные и живописные, где-то заброшенные и убогие, но в целом неповторимые, а белоснежный кремль над рекой так вообще сказка. А дома поздней советской эпохи – безликий стандарт. Две улицы, Кирова и Ломоносова, похожи, как две линии в тетради для прописей, во всяком случае, дома с нумерацией первых чисел. И одна начинается с пятиэтажки, и другая, несколько одинаковых строений за ними, а затем следуют высотки-свечки с двухуровневыми подвалами.

В одной высотке в девяностых размещался банк «Центавр», в другой – магазин бытовой техники. Банк сменил вывеску, на месте магазина разместились салон красоты и несколько бутиков, которые переживали сейчас не лучшие времена. Здания отличались фасадами, а с торца они выглядели практически одинаково. На въезде в банк у шлагбаума стоял охранник, а у самых ворот красовалась вывеска.

– Такая вот песня, пацаны, куплеты разные, а припевы одинаковые, – снисходительно усмехнулся Сарычев.

Он, Сивый и Кайман сидели в машине напротив салона красоты, мимо них проехала и свернула к шлагбауму старенькая иномарка. Заградительный брус тут же открылся, и «Ниссан» скрылся в недрах многоуровневого подвала, оборудованного под парковку для жителей высотки.

– Хочешь сказать, что инкассаторы сюда свернут? – с пессимизмом спросил у Аркадия Сивый.

– Сворачивали уже, и не раз. А однажды даже заехали… И завтра заедут. А обратно не выедут.

– Дичь какая-то! – скривился Кайман.

– Это не дичь, это логика. По ходу, банк должен располагаться ближе к Советской, а за ним уже салон красоты. А тут все наоборот.

– Не знаю, не знаю.

– Заедут. А если поменяем улицы местами, точно заедут.

– Всего-то! – едко хмыкнул Сивый.

– Сменим вывески на домах.

– На всех?

– Только на первых, на каждой улице.

– Не сработает.

– Охранника ставить не надо, но шлагбаум нужно открыть. Типа автоматически.

– Ты бредишь!

– Я знаю, что говорю! – отчеканил Сарычев.

– Ты больной. Больных нужно отстреливать! – криво усмехнулся Сивый.

– Завтра и пристрелишь. Если броневик мимо пройдет.

– Броневик?

– «Фольксваген» скрытого бронирования.

– Ну да, у тебя же источник.

– Надежный.

– В ментовке?

– А чего тебе ментов бояться? Если машина мимо пройдет, то вы не при делах. Стволы у меня будут, вы как будто про них и не знаете.

– А маски?

– И маски у меня будут. И болгарка.

– Болгарка?

– А как дверь вскрыть? Они же закроются изнутри!

– А если мимо проедут? – спросил Сивый и с ухмылкой провел пальцем поперек своей шеи.

И Кайман правильно его понял.

– Мы тебе этой болгаркой башку срежем!

– А если не проедут, я тебе твою долю в одно место засуну! – вскипел Сарычев.

– Чего?! – взвился Кайман.

– Того! Пасть закрой! – Сарычев резко развернулся к нему и всеми десятью пальцами сжал его череп. А большие пальцы со всей силы вжал в надбровья, собираясь вдавить их в глаза.

И эта его выходка не на шутку испугала Каймана.

– Сивый! – невольно вырвалось у него.

– А че Сивый? По делу надо фонтан открывать… Завтра башку ему срежешь… ну, если вдруг. А если нет, я сам тебе ее оторву!

– А я мешок в задницу затолкаю, отвечаю, – сказал Сарычев.

– Это мы еще посмотрим! – буркнул Кайман.

– Будем посмотреть, – кивнул Сивый. – Лишь бы план сработал.

– Вывески я сам переклею… – заявил Сарычев. – Болгарки, маски – за мной… Стволы – за вами. Ну и броники не помешают.

– Подумаем.

– И шлагбаум нужно как-то открыть.

– Иваныч в этом доме живет. – Кайман кивком указал на высотку. – Машину здесь ставит.

– Ну да, Иваныч… – подтвердил Сивый.

– Зачем Иваныч?.. Сканер нужен, у любого угонялы есть, только сигнал не с машины снять, а с палки. – Аркадий ткнул пальцем в сторону шлагбаума.

Он знал, кто такой Иваныч, даже дела с ним когда-то имел, но привлекать Шабалина к ограблению он точно не планировал. Сивый мог назвать его имя в разговоре с Иванычем, а тот в свою очередь – попасть к ментам в ощип. Не нужен Шабалин, не нужен.

– Сканер еще найти надо, а Иваныч сейчас на пятой точке, заскочим по пути, – в раздумье проговорил Сивый.

– Мочалочке какой-нибудь присунем, – хихикнул Кайман.

– Смотри, как бы Михалыч тебе не присунул!

– Под мешок разработает, – усмехнулся Сарычев и посмотрел Кайману прямо в глаза, всем своим видом давая понять, что никогда не откажется от своих слов.

– Задолбал ты со своим мешком! – завибрировал тот.

– Мешок ваш! Я возьму только тридцать процентов.

– Возьмешь, если все срастется, – кивнул Сивый.

– Срастется.

– Тогда уговорил. Спокойно сделали дело, спокойно разошлись.

– Спокойно все сделаем, спокойно разойдемся, – согласился Аркадий.

– А если?.. – начал было Кайман.

Но Сизый зыркнул на него с одной стороны, Сарычев – с другой, и он заткнулся.