Текст книги "Волк и семеро козлов"

Глава четвертая

Крутая волна с грохотом обрушилась на скалистый берег, брызги взметнулись к солнцу, в них на короткий миг высветилась радуга. Теплый соленый ветер бил в лицо, под ногами шуршала галька, галдели, дрались между собой чайки… Но есть и свои минусы в этой морской идиллии.

– Отстой! – взвизгнул Егорка, протирая рукой забрызганное лицо.

Он чем-то похож на покойного Волока. Плотный, тяжелокостный, и даже лоб такой же массивный и покатый, как у отца. И еще у него та же манера выражать недовольство, морщить нос и кривить губы. Только нет еще в нем отцовской уверенности. Выбрав камень побольше, он гневно зашвырнул его в воду. Тем самым – это было видно по выражению лица мальчишки – он наказывал море за то, что брызги попали в глаза. Вика, подражая ему, тоже бросила камень в море, но тут же присела и принялась сосредоточенно выбирать из гальки мелкие ракушки.

Ей семь лет, и она больше похожа на маму, чем на отца: такая же светленькая, миленькая, глаза ясные, синие, и характер вовсе не вздорный, как у братца.

– На тебе, сука, на! – разошелся мальчишка.

– Егор! – резким, но не надрывным окриком одернула его гувернантка, прямая и плоская как доска женщина лет сорока.

Осанистая, строгая, с магическим взглядом дрессировщика, она представляла собой классический тип няни, но при этом была еще домашним учителем и прекрасно справлялась со своими обязанностями. Егор моментально затих, услышав ее голос.

Аврора утроила Татьяне Федоровне оклад, чтобы та согласилась поехать с ней неизвестно куда. Впрочем, жаловаться той не на что. На окраине курортного поселка на берегу моря они сняли отличный шестикомнатный дом со всеми удобствами, с виноградной беседкой чуть ли не во весь двор и высокими кипарисами вдоль забора. Правда, время еще не совсем курортное – прохладно, ветрено, море штормит, вода в нем ледяная. Но сегодня уже ничего, распогодилось, солнце выглянуло из-за туч, а вот вчера с утра до вечера лил дождь.

Предоставив детей гувернантке, Аврора задумчиво смотрела на беспокойное, стального цвета море, а Ролан тем временем то и дело поглядывал по сторонам. Вроде бы они приняли все меры предосторожности, даже сотовые телефоны выключили, чтобы по сигналу нельзя было вычислить место их положения. А еще Ролан вынул из машины радиомаячок, который был установлен для слежения за ней. Аврора отдала бразды правления своему заму, отрешилась от всех коммерческих забот и теперь вместе с детьми на пару с ним жила в режиме автономного существования. И, судя по всему, была очень этим довольна. Да он и сам чувствовал себя, как в раю. Аврора любит его, и он без ума от нее. Жаль только, что нет сейчас возможности выражать свои чувства. Для Егора он всего лишь телохранитель, и ему очень трудно будет объяснить, почему прислужник лезет обнимать и целовать его маму. Да и Вика – девчонка смышленая, у нее тоже могут возникнуть вопросы.

– Хорошо здесь, – кутаясь в наброшенное на плечи пальто, сказала Аврора. – Море шумит, а на душе спокойно, и на волны нравится смотреть… Ой!

И она, и Ролан прозевали волну чуть ли не вдвое выше обычных. Она слишком быстро поднялась из глубины, закрутилась на гребне, вспенилась и поглотила большой продолговатый камень, что до этого так лихо резал набегавшие волны.

Аврора испугалась, но у нее сработал материнский инстинкт, и, прежде чем отступить, она потянулась к Егору. Но мальчишка вырвался из ее рук. Непонятно, что на него нашло, но он бросился навстречу волне. Хорошо, что Ролан не зевал. В два прыжка она нагнал Егора, сгреб его в охапку, но время было уже упущено, и он не успел убежать от волны. Подгребая под себя гальку, она с гремящим шумом накрыла прибрежную полосу, и Ролан чуть ли не по колено погрузился в воду. Досталось и Авроре. Сначала она засмеялась, но когда отступающая волна потащила ее за собой, ей стало не до смеха. Ролан чувствовал, как галька проседает под ногами, будто болотная топь. Волна тоже потянула его за собой, но все-таки он смог удержать равновесие и успел поймать за руку Аврору, помогая ей устоять на ногах.

Волна схлынула, и Аврора с бледным видом, растерянно посмотрела на Ролана. Но Вику это так развеселило, что смех ее звенел веселым колокольчиком. Татьяна Федоровна стояла в безопасном месте с сухими ногами и держала за плечи девчонку. Егор брыкался на руках у Ролана. Веселье дочери заразило Аврору, и она снова засмеялась. Пусть у нее ноги мокрые, зато с детьми ничего не случилось.

– Пусти! – Пнув Ролана ногой, Егор спрыгнул с его рук на сухую землю.

– Все, хватит, нагулялись! – Аврора требовательно махнула рукой в сторону двухэтажного дома с черепичной крышей, что возвышался на невысоком холме над морем.

Склон был не слишком крутым, но подъем все равно показался утомительным, особенно для Авроры с ее мокрыми ногами. Она запыхалась уже на половине пути, зато Егор одолел его играючи. Правда, и поплатился за это.

На узкой тропинке он столкнулся с местным мальчишкой примерно одного с ним возраста. Тощий, с растрепанными волосами, в старенькой клетчатой куртке и грязных мешковатых брюках, он резко отличался от упитанного, хорошо одетого городского ребенка.

Егор, почувствовав свое превосходство над мальчишкой, толкнул его, чтобы освободить для себя дорогу, но тот, недолго думая, ударил его кулаком в нос.

– А-а! – размазывая по лицу красные сопли, заревел Егор.

Когда Ролан подбежал к нему, парень завизжал, затопал ногами.

– Застрели этого гада! Застрели! – требовал он, тыкая пальцем вслед убегающему сорванцу.

– Спокойно, парень, будь мужиком.

Ролан задрал ему голову, нащупал пальцами точку под затылком, нажал на нее, чтобы остановить кровь.

– Я сказал, застрели его!

– Не солидно, мужик, не солидно, – покачал головой Ролан. – Твой отец сам дрался бы, а ты заступников ищешь…

– Ты не знаешь моего отца! – топнул ногой мальчишка.

– Знаю. Очень хорошо знаю…

Ролан вспомнил тот роковой для себя день, когда впервые ступил на скользкую дорожку. Он занимался самбо в спортзале, после тренировки собирался домой, но к нему подошел парень из одной с ним секции, предложил подзаработать, назвал цену – пятьдесят долларов в час. Ролану тогда очень нужны были деньги, чтобы жена не доставала и теща не пилила. Он согласился поучаствовать в бандитской разборке в роли пушечного мяса. Два десятка бойцов с одной стороны, примерно столько же с другой. Их предводителем был Волок, отец Егора.

На словах с противником договориться не удалось, и завязалась драка. Волока сбили с ног, но он поднялся, ударил в ответ. В ход пошли цепи, арматурные прутья, кастеты, но Ролан старался обходиться без этого. Он больше пользовался приемами из боевого самбо, крушил противника, но и сам получал. То цепью по спине перетянут, то арматуриной руку отобьют, а кто-то еще к концу драки и кастетом по затылку приложился. Но из боя он не вышел, держался до конца. И Волок, обливаясь кровью, бился до последнего. Правда, победа тогда не далась им в руки: бойцы Саши Гиблого дали над головами несколько автоматных очередей, и Волоку со своей стаей ничего не оставалось, как уносить ноги…

Ролан тогда дал себе слово не участвовать больше в таких авантюрах, но, увы, обстоятельства оказались сильнее. Так и катится он по наклонной плоскости до сих пор… И только сейчас у него появилась зыбкая надежда остановить свое падение.

– Твой отец дрался лучше всех.

– Я тоже хочу драться лучше всех! – заявил Егор.

– Желание – это уже полдела. Могу показать пару приемов.

– Покажи!

– Не здесь и не сейчас, чуть позже. Но обязательно покажу…

Дома Ролан первым делом включил чайник, набрал из крана в таз горячей воды, в шкафу отыскал пакетик с горчицей. Аврору он нашел в своей комнате, она уже сняла мокрые джинсы и натянула шерстяные носки.

– Этого мало, – покачал он головой.

Тихонов посадил ее на стул, снял носки, поставил ноги в таз с горчичной водой, закутал Аврору в одеяло, чуть погодя подлил кипятку.

– Теперь я точно не заболею, – сказала она, сощурив в блаженстве глаза.

– И хорошо, что не заболеешь.

– Может, хорошо, а может, и не очень… Знаешь, я бы не отказалась пару дней поваляться в постели. Ты бы ставил мне горчичники, поил бы молоком с медом и чаем с малиной…

– Чай с малиной я тебе и так сделаю.

За малиной нужно было ехать в магазин на другой конец поселка. Но сначала Ролан переоделся сам, растер промокшие ноги водкой и только тогда отправился в путь.

В магазине он купил продуктов на два дня, несколько баночек малинового джема про запас, молока, меда, пару бутылок полусухого вина на вечер, и с этой добычей вышел к машине. У него екнуло сердце, когда он увидел возле нее двух милиционеров патрульно-постовой службы. Права у него свои, но техпаспорт на имя Авроры, и если у него сейчас проверят документы, то выяснения отношений не миновать. Сначала его обыщут, найдут незаконный «вальтер» за поясом брюк, а это уже само по себе статья. По отпечаткам пальцев установят личность, Авроре достанется за укрывательство беглого зэка…

– Твоя машина? – спросил худосочный сержант с длинным крючковатым носом.

– Нет, хозяйки машина. Мы тут в гости на пару дней заехали, – ответил Ролан, старательно изображая внешнюю беспечность.

– Крутой «мерс», – восхищенно протянул прапорщик с рыхлым, в оспинах лицом.

Он держал автомат стволом вниз, едва не касаясь дульным компенсатором переднего крыла.

– А что значит «шестьдесят пятый»? – глядя на багажник, спросил сержант. – «Шестисотый» знаю, а «шестьдесят пятый» не видел.

– Сейчас такие вместо «шестисотых» выпускают.

– Слышь, мужик, а можно за руль сесть, а? – важничая, но вместе с тем и заискивающе спросил прапорщик.

– Документы предъяви! – с самым серьезным видом потребовал Ролан.

– Чего?

– Да шучу я.

– Шутишь? Гы-гы… Шутит он! Ну, шутник!.. Так можно сесть или как?

Ролан едва не поправил его: не садись, дескать, а присядь. Вовремя одумался.

– Да садись.

Сначала в машину сел прапорщик, за ним сержант, на этом все и закончилось. Не спрашивая у Ролана документы, они оба забрались в свой «уазик» и уехали. Ролан перевел дух, уложил пакеты в багажник и отправился в обратный путь.

На одном из перекрестков он увидел симпатичную девушку с распущенными волосами и в джинсах, туго обтягивавших красивые ноги. Заметив «Мерседес», она призывно завиляла бедрами, а когда Ролан поравнялся с ней, с многообещающей улыбкой протянула руку, пальцем показывая в сторону прибрежного шоссе. Дескать, прокати, не пожалеешь.

Ролан оторвал руки от руля и поднял их ладошками вверх. Все понимаю, но, извини, не могу.

Он живой человек, еще не старый, и кровь в нем играет, как у молодого, но у него есть Аврора, и он не собирался изменять ей. Тем более что девушка с распущенными волосами клюнула не на него, а на роскошный «Мерседес». Машина действительно супер, но лучше он с Авророй покатается. А почему бы и нет?

Но, вернувшись домой, Ролан забыл об этой идее. Ему вдруг стало не до прогулки: Егор пристал, требуя научить его приемам. Пришлось организовать самую настоящую часовую тренировку для начинающих. Сначала он показал, как поймать руку соперника, захватить ее, выкрутить или заломить за спину; продемонстрировал прием, как защититься от ножа, а потом заставил бегать по двору, отжиматься от пола, после чего стал отрабатывать с ним основу основ – боевую стойку. Надо сказать, что Егор не дерзил, не канючил. Но вряд ли Ролан смог бы заставить его работать, если бы не уличный мальчишка, который расквасил ему нос. Как ни крути, а вражеский кулак – лучший воспитатель.

А еще Егор хотел быть таким же сильным, как отец. Похвальное желание. Лишь бы только парень не стал таким же кровожадным бандитом, как Волок…

После тренировки Ролан приготовил ужин; потом, когда дети заснули, они с Авророй пили вино в ее спальне при свечах. Потом произошло то, что и должно случиться, когда влюбленные остаются одни. Татьяна Федоровна все понимала, поэтому утром не бросала в их сторону косые взгляды.

Перед завтраком Ролан почувствовал першение в горле, к обеду поднялась температура. Аврора заметила его состояние, отменила тренировку, уложила в постель и напоила чаем с малиновым вареньем.

Расслабила его спокойная, вялотекущая, но такая уютная жизнь под одной с ней крышей. Подумаешь, ноги промочил! Не в первый раз. Бывали переделки и похуже. Но сейчас как будто лопнули внутри какие-то пружины, и Ролан беззаботно валялся в мягкой теплой постели, вспоминая последние дни за решеткой. И двух месяцев не прошло, как он вышел на волю, а до этого его держали в холодном карцере. Лихорадка сотрясала изнутри, бредовое состояние держало в плену разум, давая волю больному воображению. Ему было так плохо, что хотелось умереть, но никто не пришел ему на помощь. Кормили черствым хлебом, поили холодной водой, ни о каких лекарствах не могло быть и речи.

Но все это в прошлом, сейчас Ролан в тепле и уюте; Аврора вкусно его кормила, поила горячим молоком, на ночь ставила горчичники, а по ночам согревала своим телом. А однажды к нему пришла Вика, с деловитым видом села за стол, положила на коленки книгу с картинками и, глядя в нее, своими словами стала рассказывать сказку про волка и семерых козлят. Это было так трогательно, что Ролан едва не пустил слезу. Знала бы Вика, кто убил ее отца…

Он даже пожалел, что проболел всего три дня. Зато на четвертый забрал Аврору и, оставив детей под присмотром Татьяны Федоровны, отправился в город. Он хотел купить собаку, которая бы охраняла двор.

– Взрослую обученную собаку ты здесь не найдешь, – качала головой Аврора. – Тут специализированный рынок нужен. А необученную собаку я купить не разрешу. Взрослая псина опасна для детей.

– Тогда купим щенка. Я сам его обучу.

– И сколько он расти будет?

– Годовалого возьмем.

– Все равно время нужно, чтобы обучить…

– А мы что, куда-то торопимся?

– Ты же сам говоришь, что собака нужна нам сейчас. А насчет торопиться… Мне нравится здесь с тобой. Но все-таки я воспринимаю наш отъезд как отпуск. Месяц-другой я, конечно, выдержу, но потом у меня начнется зуд, потянет на работу…

– А в Черноземске тебя будут ждать.

– Ты не обижайся, но мне почему-то кажется, что ты нарочно придумал историю с киллером, чтобы увезти меня сюда, – улыбнулась Аврора. – Мне здесь очень нравится, я бесконечно благодарна тебе за то, что ты меня сюда вывез. И я даже не хочу спрашивать тебя, придумал ты киллера или нет.

– Не хочешь, но спросила.

Машина бесшумно катила по шоссейной дороге. Слева нависали горы, покрытые буковым лесом, справа до самого горизонта тянулась темно-синяя гладь моря. Плащ у Авроры был распахнут, платье на ней средней длины; подол приподнялся, обнажив красивые ноги. Она так доступна, и галдящих детей поблизости нет…

– Ну, можно сказать, ты меня вынудил.

– Да, такой я злой и жестокий, коварный злодей…

Он свернул на дорогу, уходившую через лес вверх, в горы, мощный мотор довольно легко справлялся с подъемом.

– Куда ты?

– Ну, как самый настоящий злодей, я должен исполнить свой злодейский замысел. А для этого я должен завезти тебя в лес… – Он остановил машину, поставил ее на ручной тормоз. – Вот, завез.

– И что дальше? – Аврора внимательно смотрела на него, не понимая, шутит он или действительно собирается содеять нечто непотребное.

– Сначала я тебя съем…

Он положил руку ей на коленку, провел ладонью вверх по внутренней стороне бедра.

– Хорошо. Только ешь медленно и по частям.

Она была не против такой игры, поэтому, закрывая глаза, развела ноги, давая его рукам полную волю. И сама же привела в действие электропривод, опустивший спинку кресла…

Машина стояла посреди дороги, на которой в любой момент могла появиться машина, но это ожидание вносило в их забаву некую изюминку. В игру, которую понравилась и ему, и ей. В игру, которую они довели до конца.

В том, что Аврора осталась довольна неожиданным приключением, Ролан еще раз убедился на обратном пути. Собаку они не купили, но договорились с заводчиком, который через пару дней обещал привезти им годовалого щенка немецкого дога. Когда они ехали назад, Аврора кивком головы показала Ролану на знакомый поворот и чуть ли не потребовала изменить маршрут. Разумеется, упрямиться он не стал и загорелся так, что Аврора приходила в себя до самого дома.

А там их ждал сюрприз. Причем не очень приятный. Как только Ролан вошел в дом, ему в затылок уперся ствол пистолета.

– Спокойно, мужик! – послышался за спиной грубый мужской голос. – Пушку вынул, и на пол!

Щелчок взведенного курка отбил у него всякую охоту возражать. Он молча достал из-под куртки пистолет, бросил его на пол. Не время ему сейчас умирать. Надо разобраться в ситуации, принять меры, чтобы спасти Аврору и ее детей.

Не стоило ему повторно развлекаться в машине: чрезмерное удовольствие ослабило не только мужскую хватку, но и чутье, которым он мог бы уловить опасность. Но интуиция не сработала – ни когда он заезжал во двор, ни когда входил в дом.

– Двигай вперед!

Ствол пистолета надавил на затылок, и Ролан шагнул в сторону каминного зала. Пока он доставал из багажника покупки, Аврора уже успела зайти в дом. Разумеется, и ее тоже взяли на прицел. Она сидела в кресле в каминном зале, рядом с ней с пистолетом в опущенной руке стоял громила в черном костюме. А на диване, забросив ногу на ногу, развалился Мотыхин.

– Ну, здравствуй, здравствуй…

– Чего тебе нужно? – угрюмо спросил Ролан.

Он испытывал чувство неловкости перед Авророй. Ролан должен был защитить ее, но, увы, сам попал в переплет.

– Хороший вопрос, – с вальяжной снисходительностью поморщился Мотыхин. – Только пустой. С чего ты взял, что мне от тебя что-то нужно?

– Ты мог бы убить меня сразу, но если ты с этим тянешь, значит, что-то тебе нужно…

– Логично. Ты действительно мне нужен. Хотя бы для того, чтобы спросить, как тебя угораздило увезти сюда Аврору?

– Это мое решение, – сказала она.

– Не только твое, – недовольно глянул на нее Мотыхин. – Это ваше решение. Вы тайком уехали сюда. От меня.

– Мы уехали вообще, – мотнула головой Аврора.

– И от меня в частности, – настаивал Алик. – Ты решила, что я хочу тебя убить.

– А разве нет?

– Ты стала жертвой домыслов. – Мотыхин с упреком посмотрел на Ролана. – Зачем ты заморочил женщине голову? Ладно, расслабься, никто не собирается вас убивать…

Он махнул рукой, и человек за спиной Ролана вышел из комнаты.

– Сами загнали себя в угол, – усмехнулся Мотыхин, безо всякой агрессии глянув на Аврору. – Если бы я вас хотел убить, лучшего места, чем это, не придумать. Пиф-паф – и трупы в море, всей компанией…

– Так в чем же дело?

– А дело в том, что я не враг, как ты думаешь, – с осуждением в голосе сказал Алик. – И не убивать я вас приехал. А то, что попугал немного, извините. К тому же ты должна понимать, что никакой Ролан тебя не спасет. Тебе нужна полноценная охрана. Если я смог отыскать вас, то и киллеры сумеют выследить…

– Как ты нас нашел?

– Да очень просто. Сколько раз вас на постах останавливали? – с усмешкой глядя на Ролана, спросил Мотыхин.

– Два раза.

Действительно, им дважды приходилось останавливаться на стационарных постах милиции.

– Последний раз вас остановили в Туапсе. И номера вашей машины попали в базу. И здесь вас видели…

Ролан со злостью вспомнил недавнюю встречу с экипажем патрульно-постовой службы. Как чувствовал, что она выйдет ему боком.

– С ментами дружить надо, а не воевать. Менты денежку любят, но работу свою знают, – вещал Мотыхин, язвительно поглядывая на него.

– Мы это уже поняли.

– Не совсем. Менты помогли нам найти киллера – одного из тех, кого спугнул Ролан. Племянник своего дядю сдал, менты нашли зацепку, потянули за ниточку… Ну, и мы помогали. Короче, взяли мужика за жабры.

– И что? – затаив дыхание, спросила Аврора.

– Киллер заказчика сдал, но взять его, увы, не смогли.

– Почему?

– За кордон удрал. Но ничего, мы его достанем…

– Кто он такой?

– Да так, мелкая сошка. Из окружения господина Корчакова… – Мотыхин пристально глядел на нее.

Аврора же, прикрыв раскрытый рот ладошкой, встревоженно посмотрела на Ролана. Было у нее подозрение насчет этого типа, но слишком уж оно казалось слабым, чтобы относиться к нему всерьез.

– Так Корчаков же в тюрьме!

– Да, есть такое. В славном граде Святогорске, в двухстах верстах от Москвы. Но, говорят, он очень неплохо там устроился. Сотовой связью пользуется очень активно. Интернет опять же. Деньги есть, чего не пользоваться…

– Он же в самой Москве вроде бы сидел. Я слышала, что в Матросской Тишине…

– Там он под следствием сидел. А недавно его осудили. Всего на четыре года. Но тюремного заключения. Вот и шлет он теперь письма на волю. По электронной почте. На тебя отмашку дал, – с сожалением глядя на Аврору, развел руками Мотыхин. – Своему человеку. Человек этот сейчас в бегах, но заказ все равно не отменен…

– Значит, тот человек, которого ты вычислил, не заказчик, а всего лишь посредник, – вслух произнес Ролан.

– Да, но соль от этого слаще не становится.

– А почему ты думаешь, что заказчик именно Корчаков? Есть сведения?

– Сведений нет, но есть версия. Посредник – человек Корчакова, а у Корчакова счеты с Авророй. Причем не только счеты. В наших кругах поговаривают, что он собирается расширить свой бизнес за счет Черноземска. Отсюда и уши растут…

– Он же в тюрьме сидит? Чего ему там неймется? – с истерическими нотками в голосе протянула Аврора.

– Четыре года – это не срок. Если за это время он наш рынок под себя возьмет, то считай, годы на зоне прожиты не зря. Такая вот логика…

– Что же делать? – Аврора с надеждой посмотрела на Мотыхина.

– Да нормально все, не переживай. Главное, заказчика вычислили, а дальше все просто. Ну, не совсем, конечно… Человека нужно искать. Чтобы дело сделал. В святогорской тюрьме. Говорить, какое дело?

– Да мы вроде бы люди не глупые, все понимаем, – натянуто и совсем не весело улыбнулась Аврора. – А есть такой человек?

– Пока нет. Но будем присматриваться.

Разумеется, Ролан понимал, о чем идет речь. Мотыхин собирался найти человека, который мог бы убить Корчакова в тюрьме. И никто при этом не смотрел на него – ни Аврора, ни сам Алик. Никто из них не предполагал его участия в расправе над Корчаковым. Аврора не собиралась впутывать его в свои дела ценой свободы Ролана, а Мотыхин не хотел становиться соучастником преступления. Если Ролан вдруг окажется в тюрьме, может всплыть причастность Алика к побегу, а это статья.

И сам Ролан вызваться на это дело не мог. Во-первых, он не хотел больше убивать. А во-вторых, колоний в России много, и не факт, что он попадет именно в святогорскую. Убийцу нужно искать среди тех, кто уже сидит под одной крышей с Корчаковым. Для этого воров надо подключать, солидную сумму в общак выделить, а может, и напрямую с кем-то из них расплатиться. Все очень сложно, но возможно – если, конечно, есть сильное желание и большие деньги.

– Я уже закинул удочки, – поднимаясь с дивана, сказал Мотыхин. – Есть кое-какие наработки. Если все получится, думаю, через месяц решим проблему…

Он подошел к окну, выгнул спину, потягиваясь. И вдруг изменился в лице, увидев что-то страшное.

– Твою мать!

Он сунул руку под полу пиджака, но вдруг что-то несколько раз щелкнуло по стеклу, и тут же на затылке Алика вспенился кровавый фонтанчик. Опустив руки по швам, Мотыхин замертво упал на пол.