Текст книги "Я – не бандит"

Глава седьмая

– Зря ты с нами вчера не пошел, – посетовал Жук. – Капитон таких телок подсуетил.

– С конца не закапает? – невесело усмехнулся Родион.

Он думал, говорить ли друзьям про вчерашнее покушение. Должен сказать. И скажет. Только не сейчас...

– Да нет, – замотал головой Жека. – Девочки проверенные.

– Долго гудели?

– Часов до двух ночи.

– Головка бо-бо?

– Ага, и та и другая...

Родион юмор принял. Но не улыбнулся. Невесело ему.

– Все, приехали!

Жук остановил «семерку» во дворе дома, где находился ресторан.

– О! А это что за хмыри?

Неподалеку от них стоял черный «БМВ». Из машины выбрались крепкие бритоголовые парни в черных очках и кожаных куртках.

– Не наши это... И не капитоновские... Чьи?

Интересный вопрос задал Жека. Родион и сам хотел узнать ответ.

Крепыши держались уверенно. С деловым видом перегородили Родиону дорогу.

– Ты, что ли, Космач? – спросил один.

– Спроси вежливо, отвечу, – хищно сощурился Родион.

– Вежливо с тобой Боксер будет разговаривать.

От Боксера ребятки. Потому и ведут себя так нагло.

– И где я с ним могу поговорить?

– На Глиняном карьере за Даниловкой. Знаешь такой?

– Может, и знаю.

– Тогда подгребай туда. Боксер там будет в три часа дня.

– Один?

– Не дождешься... С нашей стороны десять пацанов будет. Если ссышь, можешь всю толпу свою с собой привести. Только учти, разговор может не получиться...

– У тебя все?

– Все...

– Тогда свали. Твой вид аппетит отбивает...

– Ну-ну, – угрожающе нахмурился крепыш.

Но с дороги сошел. И всех своих за собой в машину потянул. «БМВ» взревел мощным двигателем, вырвал из асфальтового покрытия кучу мелких камней и рванул к выезду со двора.

– Неслабая машинка, – сказал Жека.

– Чувствуется размах, – понуро кивнул Жук. – Сами по себе иномарки – это фигня. А вот стволы... Весело будет, если у Боксера все пацаны с автоматами будут...

– Против лома нет приема. – Родион тоже не видел повода для оптимизма.

Не хватило ему времени. Еще бы чуть-чуть, и у него бы оружие появилось. Но Боксер опомнился вовремя. И хочет видеть его уже сегодня...

Да, быть сегодня Венику на белом коне. А Родиону на сраной кобыле...

– Я это, вот что думаю, – оживился Жека. – Может, Капитон нам стволов подкинет. У него есть, он говорил...

– Вот когда ты в костре гореть будешь, он дровишек в этот костер подкинет, – хмыкнул Родион. – А стволы зажмет.

– А если не зажмет?.. Давай, Род, поехали к нему. Надо решить вопрос. Иначе сам понимаешь, что будет...

– А что, поехали! – неожиданно для себя согласился Родион.

А ведь это будет номер. С наглой рожей, живой и невредимый, он заявится к ублюдку, который в мыслях его уже похоронил. Интересно посмотреть, как задергается этот подлец...

Как и у Родиона, у Капитона была своя штаб-квартира. Он арендовал спортивные залы во Дворце спорта. Там у него и кабинет свой имелся.

Родион только подъехал к Дворцу спорта и уже понял – здесь что-то не так. Во внутреннем дворе стояли две «девятки». Между ними сбились в кучку несколько атлетов с мрачными репами. Братки о чем-то тихо разговаривали. Никто не улыбался.

В спортзалах тишина. Возле капитоновского кабинета двое. Взгляды потухшие, растерянность непонятная в них.

– Где Капитон? – спросил Родион.

– Капитон?! – удивленно посмотрел на него один.

– Так это... Вы что, не знаете? – спросил второй.

– Что мы должны знать?

– Так это, нет Капитона...

– А где он?

– В морге...

– В морге?! Ну и шуточки, блин, у вас.

– Да какие шуточки... Грохнули Капитона. Сегодня утром труп его в подъезде нашли...

– В каком подъезде?

– Ну дома у него... Он вчера поздно домой вернулся. Пацаны его до подъезда проводили. А дальше он сам пошел. Начал дверь открывать, а тут его... Короче, нож ему под сердце загнали. Со спины ударили... Да вы это, с Витьком поговорите. Он за Капитона сейчас...

Витька Родион знал. Это тот пацан, которому он начистил репу в первой стычке с капитоновскими. Крепко зауважал его с тех пор Витек. И сейчас поднялся ему навстречу. Протянул для приветствия сразу две руки.

– Вы уже знаете, да? – спросил он.

Если смерть Капитона горе для него, то он упивался этим горем. Казалось, он наблюдает за собой со стороны. Восхищается своим умением переживать трагедию.

– Да слышали, – кивнул Родион. – Скопытился Капитон.

– Как-как? – Витек вскинул на него недоуменный взгляд.

– С копыт слетел, говорю...

О покойниках нужно говорить с уважением. Но не мог Родион уважать Капитона.

– Царствие небесное Борису Михалычу! – Витек трагически вознес глаза к потолку.

Ну артист!

– Знаешь, я был бы рад, если бы небеса отпустили ему грехи. – Родион в упор глянул на него.

Не дрогнет ли его взгляд, не дернется ли какая черточка на лице... Возможно, Витек знает о покушении на Родиона... Но нет, Витек лишь тупо кивнул головой. Не понял он, о каких грехах речь...

– Ты это, Витек, не кисни. Лучше скажи, кто нашего дорогого Бориса Михалыча уделал?

– Да я откуда знаю? – Витек скис еще больше.

В глазах появилась растерянность.

– А что думаешь?

– Да это, у Капитона непонятка была с Горобцом.

– Бабки в «общак» не сполна отстегивал?

– Нет, он платил правильно. Только ворам казалось мало...

– Ты думаешь, если его на нож поставили, значит, воры?

– Да ничего я не думаю.

Витьку было явно не по себе.

Родион раскусил его натуру. Он из тех крутых парней, которые под кем-то горы могут свернуть. Но ничего не могут, если остаются без вожака. Теряются, когда приходится думать за всех, боятся принять собственное решение. Таким нужна подсказка сверху. Иначе делу труба... Витек остался без Капитона, сам стал вожаком. Вряд ли сможет он вести пиратский корабль прежним курсом. Или на мель его посадит, или на рифах разобьет...

Капитон держал своих пацанов в кулаке. Единолично правил бал. Не было в его команде авторитетов, кроме него. Никто не мог сравниться с ним. С одной стороны, это хорошо. Некому было претендовать на равное с ним положение, не с кем было делить власть. Плохо, что нет преемственности. Сковырнулся Капитон, и нет достойного кандидата на его место. Интересно, понимают ли это осиротевшие «быки»?

– Еще кому Капитон мог перейти дорогу? – спросил Родион.

– Да это, с Боксером он был не в ладах.

– На Боксера грешишь?

Может, вправду к этому делу Боксер приложил руку? Или Горобец «торпеду» с заточкой послал?.. Все может быть. Криминальный мир жесток... Но Родиону казалось, что он знает правильный ответ. Капитона ухайдохал тот самый киллер, который должен был кончить его самого. С перепугу парень поклялся расправиться с Капитоном. Родион не принял клятву всерьез. Может, зря. Возможно, чудила сдержал свое слово и состоялся как киллер...

А если он и Капитону дал клятву? Что, если он не отступился от Родиона и ждет своего часа?..

– Да нет, не Боксер это! – запротестовал Витек.

– Давай пацанов твоих соберем! – предложил Родион. – Что они скажут?

Как ни странно, Витек согласился в момент. Решил сбросить груз ответственности на своих пацанов? Скорее всего так...

Витек бросил клич, и в кабинет покойного Капитона хлынула толпа. Не меньше дюжины собралось. Хорошо, среди спортсменов действовал запрет на курение. Иначе бы здесь топор можно было вешать.

Витек прошелся по памяти покойного шефа, призвал всех к единению. Общие слова и сопли. Ничего конкретного. Пока слово не взял Родион.

– Я не знаю, кто завалил вашего босса. Но это мог быть Боксер...

Толпа загудела. Как будто соглашалась с ним.

– У меня сегодня «стрелка» с Боксером, – продолжал Родион. – Хочу побазарить с ним насчет того, как нам жить дальше. И за Капитона спрошу. В глаза его волчьи гляну. Если Боксер дал отмашку на Капитона, глаза его выдадут. Или кто-то сомневается?..

– Да, нужно его спросить, – закивала спортивная братва. – Если Боксер Капитона сделал, гасить его надо...

– Правильно, гасить, – легко согласился Родион. – Потому что иначе он загасит всех вас...

На какое-то время комнату сковала тишина. Муторно стало ребяткам. Знают, что, если Боксер всерьез взялся за них, туго им придется. Не пора ли заказывать место на кладбище?

– Эй, чего умолкли? – Родион откровенно насмехался над ними. – Чего со мной на «стрелку» не проситесь? Вместе на Боксера наедем, а?

– Да можно, – робко протянул один.

– Ну так чо, надо – поедем...

– Нужно бы с ним разобраться...

Спортсмены справились со своим страхом. Но прежней уверенности в своих силах у них не было. Капитон ее с собой на тот свет унес, что ли?

– Нет, пацаны, не возьму я вас с собой. Боксер лимит установил. Десять на десять. Чтобы никакого перебора... Я своих пацанов возьму. Самых-самых... Только тут проблема одна...

Родион не простительно, а требовательно посмотрел на Витька.

– Стволы мне нужны!

– Стволы?! А ты думаешь, они у нас есть?

– Капитон говорил, что да... Я не понял, ты не хочешь, чтобы я за Капитона спросил?

Некуда было деваться Витьку. Не оставил Родион ему выбора.

* * *

Давно Родион ждал этой встречи. Должна была она состояться. Хорошо, что они встретились с Боксером сейчас. Родион для него не какой-то хрен с бугра, с которым можно расправиться одним движением пальца. Для него он соперник по бандитскому ремеслу. Сила, с которой тот обязан считаться.

Веник сильно изменился. Вырос, возмужал. Волевое лицо, сильный взгляд, в плечах богатырская сажень. Кожаная куртка сидит на нем как литая. Будто сросся с ней.

Крутым бандитом стал Веник. Но нет на нем налета махровой уголовщины. Все тот же интеллигентный мальчик, только сильно повзрослевший. Спортивный костюм и кожанка для него лишь что-то вроде полевой формы. Наверняка в обычной обстановке этот парень предпочитает строгие костюмы. Вместо тяжелых золотых цепей носит дорогие галстуки. А галстуки эти повязывает ему Элона... Родион сделал над собой усилие, чтобы не думать о ней. У него с Веником сугубо деловой разговор. Элона здесь ни при чем...

– Какие проблемы, Веник? – достаточно грубо спросил Родион.

Он не считал себя слабой стороной. Капитоновские не зажали стволы. Теперь его пацаны подкованы. Три автомата, пять ружей и еще тяжелый пулемет Калашникова. Сила! Если «боксеры» достанут стволы, их ждет достойный отпор.

– Ты чего грубишь? – добродушно удивился Вениамин. – Веником называешь. Меня давно так не зовут...

– Да мне какая разница, как тебя зовут?.. Ты чего-то от меня хотел. Давай, базарь, какая у тебя ко мне предъява?

– Не нравится мне твой тон, – покачал головой Веник. – Я с тобой нормально поговорить хотел. А ты грубишь...

Да, он все тот же пай-мальчик. Не нравится, когда ему грубят... Может, и в самом деле не надо с ним так грубо. А то еще расплачется...

– Не соблаговолите ли вы, сударь, побазарить со мной? – развеселился Родион.

Смешно ему стало. Как этот слюнтяй смог создать самую мощную в городе рэкетирскую команду? Тюфяк тюфяком, а гляди ж ты, самого Горобца послал. В самой вежливой форме, говорят. Но послал ведь. И не побоялся...

– Не кривляйся, Родион, тебе это не идет!

– Ты это, учителя из себя не строй!

– А я и есть учитель. Преподаватель физвоспитания. Я, между прочим, институт физкультуры окончил...

– У тебя одни институты, у меня другие.

– Знаю, что срок мотал.

– Еще бы тебе не знать! – презрительно усмехнулся Родион.

Пока он на зоне гостил, этот хмырь у него девчонку увел.

– Если ты злишься на меня из-за Элоны, то могу тебя уверить, она вышла за меня по доброй воле. Я ее не принуждал...

Веник говорил с потрясающим спокойствием. Голос его звучал твердо, сильно. Он не оправдывался перед Родионом. Просто констатировал факт.

– Да мне все равно, что и как было! – Родион волновался.

И голос его выдавал.

– Да нет, не все равно тебе. Вижу, что не все равно... Ты бы успокоился. Мой тебе совет. Я люблю Элону. Элона любит меня. А ты, извини, третий лишний...

Снова сухая констатация факта. У Веника, оказывается, поразительная выдержка. Молодец парень. Родион невольно проникся к нему уважением. Хотя при этом и не переставал презирать...

– Спасибо за совет, – ехидно усмехнулся Родион. – Только не нравится мне твой совет. И ты сам не нравишься. Все у тебя слишком просто...

– А зачем усложнять себе жизнь?

– Кому бы это говорить? Если кто и усложняет себе жизнь, то это ты. Не в свое дело ты влез, Веня...

– Я имел в виду личную жизнь...

Голос Веника загустел, в глазах появился металлический блеск.

– А что касается моих деловых проблем... Не надо переходить мне дорогу, Родион. Это не совет, это предупреждение...

– Капитона ты уже предупреждал?

– Предупреждал.

– Нет больше Капитона.

– Знаю... Но это не моя работа... Кто-то меня опередил.

Веник совсем не так прост, как казалось вначале. В нем чувствовалась железная воля, непробиваемая твердость духа, мощная таранящая сила. Теперь Родион знал, почему Веник так высоко поднялся.

– Тонкий намек на толстые обстоятельства? – попытался ужалить его Родион.

Но не так просто прокусить его дубленую шкуру.

– Если эти обстоятельства – ты сам, то они не толстые. Так, пустячок... Ты меня еще только начинаешь злить. Но берегись, если разозлишь.

– Да, понты колотить ты умеешь, – усмехнулся Родион. – Где научился, в своем физкультурном институте?

– Может быть.

– Я для тебя пустячок, ха-ха... Какого ж ты хрена «торпеду» ко мне на зону послал?

– Торпеду?! На зону?! – удивленно протянул Веник. – Не понимаю, о чем разговор...

– Убить меня на зоне хотели. Заказ с воли был. Кто меня заказал? Ты?

– Много ты о себе возомнил, Родион. Стал бы я о тебя руки марать...

– Значит, не ты?

– Не я. Это факт...

– Ладно, проехали... Ты мне тут мозги советами полощешь, а я так и не въеду, что ты от меня конкретно хочешь.

– Конкретно?.. Конкретно я хочу, чтобы ты свалил с моей территории.

– А-а, «Трудовые резервы» тебе отдать?

– И не только... Ты далеко на мою территорию залез. Я надеялся, что ты одумаешься.

– Индюк тоже думал, да в суп попал...

– Я не индюк и в суп не попаду. Даже не надейся...

– И ты не надейся, что я подвинусь. Не жди... Я брал только то, что плохо лежит. Вернее, лежит под открытым небом. Без «крыши»... Ты знаешь, есть такое понятие – право первого...

– Ничего я не знаю. И знать не хочу.

– Твои проблемы.

– И твои тоже... Кстати, есть вариант. Я отдам тебе всю территорию Центрального района от «Трудовых резервов» до границы Восточного района...

– Не так уж это и много.

– Большие у тебя аппетиты.

– Может быть.

– Короче, все это будет твое. Если...

– Что если?

– Если моя мечта не сбудется.

– Ты мечтатель?

– С детства... Ты всегда был сильнее меня. Но я мечтал дать тебе в морду.

– Ого!

– Но раньше я боялся.

– А сейчас нет?

– Сейчас нет.

– Ну так в чем проблема?

Родион отступил от Веника на шаг, скинул с себя куртку. Возможно, Веник сильнее. Вон какая махина. Но Родион его не боялся. И если быть драке, пожалуйста. Ему не привыкать.

Веник тоже скинул куртку. Тоже приготовился к поединку.

– Только уговор, – сказал Родион. – Скажи своим козлам, чтобы не дергались за «пушками». Чтобы никакой пальбы.

– Не бойся, с этим все будет нормально...

Время разговоров прошло. Все ставки сделаны на кулаки. За ними слово...

Веник встал в боксерскую стойку. Все, можно его бить... Но Веник ударил первым. Короткий, без размаха, боковой в голову. Если голову Родиона можно было бы сравнить с танковой башней, то в него сейчас врезалась крупнокалиберная орудийная болванка. Такой удар невозможно было выдержать.

Родион отлетел назад. В голове Сталинградская битва – все трещит, рушится, рвется на части. Каким-то чудом он сумел удержать равновесие. Не упал. Но подкосились ноги, сила тяжести поставила его на колени. А затем швырнула на четвереньки...

Челюсть пошла вразнос. Наверняка перелом. Вот, значит, как умеет бить Веник...

Будто пружина сломалась внутри Родиона. Она должна была рывком поставить его на ноги, пушечным ядром швырнуть на противника. Так было всегда. Но, видно, сегодня он пропустил самый сильный удар в своей жизни. Не выдержала пружина, лопнула...

Но нет, внутри все-таки что-то закипает. Еще немного, и он сможет ринуться на Веника. Но пока он перед ним беззащитен. Самое время Венику наброситься на него, добить, втоптать в землю. Но тот не торопится.

Сквозь мутную качающуюся пелену перед глазами Родион видел Веника. Рожа довольная, в глазах злорадство, торжество. Ноги на ширине плеч, корпус вполоборота, левая рука выставлена вперед, правая под подбородком. Боксер хренов...

Родион с трудом собрал силы в кулак. И то только потому, что за спиной стоят его пацаны. Он мог пережить поражение в одиночку. Но чтобы его унижение видели все... Нет, он не может проиграть.

Взять реванш не удалось. Веник встретил его прямым в голову. Только тень летящего кулака успел заметить Родион. И тут же перед глазами рванула световая бомба. Острая боль врезалась в лицо. Из глаз сыпался фейерверк. Из носа вырывались кровавые фонтаны. Вернее, из того, что от него осталось...

Родион не помнил, чтобы он падал. Но, как ни странно, он на земле. Лежит на боку. Одна нога дергается, как в конвульсии, руки закрывают лицо... Жуткая боль – жить не хочется. Земля кружится, качается, как при двенадцатибалльном шторме. Носа нет. Вместо него какое-то месиво из костей, хрящей и крови. Во рту гадко – словно он проглотил горсть ржавой стружки. И кровь булькает в горле...

Все, это конец. Веник победил... Но почему Родион снова стоит на ногах. Как он сумел подняться? Как???

Он тупо и удивленно смотрел на Веника. Почему тот не атакует, почему не добивает его? Ведь у Родиона абсолютно никаких шансов выдержать его натиск...

Боль не отступала. Но притупилась. Дикая злоба анестезирующей волной накрыла Родиона. И штормить его перестало. Сила в руках и ногах появилась... А Веник все ждет. Ждет, когда он сам бросится на него. Чтобы красиво и эффектно отбить его атаку. Чтобы толпа им восхищалась...

А может, Веник демонстрирует благородство? Лежачего, мол, не бьют. Или он на самом деле благородный боец?.. Джентльмен ринга!

Да только Родион в драке далек от благородства. Драться его учил не тренер с моральным кодексом честного рыцаря. Его воспитывала улица. Его взрастил закон каменных джунглей. Джентльменом он мог быть только после полной победы над врагом!..

Зря Веник с ним связался. Зря!.. Родион чувствовал в себе силы. Но шагнул к Венику шатко. Вот-вот, казалось, не ударит, а упадет на него. Не боец он, а жертва... Но так только казалось.

Родион на расстоянии удара. Жертва он или нет, но Веник щадить его не собирается. Еще мгновение, и ударит. Это будет полный крах!

Родион мысленно дернул за кольцо – внутри него рванула граната, сгустком убойной энергии бросила его Венику в ноги. Руки крепко обхватили его щиколотки, плечо и голова жестко уперлись в колени. Не на того Веник нарвался! Сильный рывок руками, и противник напрочь лишается опоры. Мощный толчок плечом придал Венику ускорение. Ноги его подлетели кверху, туловище устремилось к земле.

Веник только состыковался с землей, а Родион уже над ним. Рукой дотянулся до его лица. Локтем по носу, по носу, по носу... Сознание отключилось. Родион перестал соображать. Но тело его буйствовало. В нем бесился дикий хищник. Это не Родион, а зверь со страшной силой не бил, а рвал на части врага. Это под его ударами Веник терял силы, волю к победе. Это дикий зверь подбросил Родиона вверх и многотонной бомбой швырнул на истерзанного Веника. Это был последний, добивающий удар, после которого враг превратился в грушу для битья.

Из груди Родиона вырвался звериный рык, сменившийся победным воем. Он поднялся на ноги, лицом развернулся к своим пацанам. Торжествуя, вознес к небу руки... На этом силы оставили его. Земля притянула к себе и высосала из него последние остатки сознания...

Глава восьмая

– Эй, хорош балду гонять! – лыбился Жук.

– Нехило устроился, да? – делал завидущие глаза Жека. – Медсестрички клевые. Попки как орех, так и просятся на грех...

– Ззббддли, – отмахнулся Родион.

Забодали, хотел он сказать. Но говорить нормально не мог. Сломанную челюсть фиксировал специальный проволочный каркас. С носом проблемы. Хорошо, хирурги толковые попались. По кусочкам его заново собрали, склеили. Осколки сломанной кости затронули мозг. Это почти верная смерть. Но Родиону повезло. Каким-то чудом он остался жив. Недели две провалялся в коме... Но ничего, все уже позади. Опасности для жизни нет. Хотя какое-то время придется полежать в больнице.

И Венику тоже повезло. Родион ему и челюсть сломал, и кадык смял. Мог бы ноги двинуть. Но не двинул. Тоже сейчас в больнице, только в другой.

К Родиону друзья приходят. И Веника тоже друганы навещают. Но у того еще Элона бывает. Заботится о нем, с трубочки кормит. А до Родиона ей нет никакого дела. Жаль...

– Ккк ддла? – спросил Родион.

– Как дела? Да дела цветут и пляшут... Это, Боксер слово сдержал. Очистил территорию. Шустрик сейчас там порядки наводит. У него все нормально будет...

Родион в этом не сомневался. Шустрика он недолюбливал. Но положиться на него мог.

– Только это еще не все, – с загадочным видом сообщил Жека. – Ты Боксера сделал. Капитоновские знаешь как тебя зауважали, о-го-го!.. Короче, предложение от них поступило. Под нас хотят отойти. Сами тебя позвали!..

Классно Жека выразился. Позвали. На царство Родиона позвали. Чтобы у него два царства было. Свое и капитоновское. Это грандиозный успех. Родион объединяет под своим началом две «бригады», значительно расширяет место под солнцем. И все это за столь короткий срок... Однако что-то нерадостно на душе. Предложение капитоновских он вряд ли отвергнет. Чему быть, того не миновать. Только для него это как тяжелый прицеп. Потянуть этот воз он потянет. Но для него это будет каторжная работа...

Единственно, что хорошо, он выходит на новый уровень. И становится на одну доску с Боксером. Или даже поднимается над ним... Может быть, Элона когда-нибудь бросит Веника, чтобы быть с Родионом?..

* * *

Родион ждал Светку, а пришла Марина. Свежая, красивая. Только почему-то невеселая. Глаза прячет.

– Заждался я тебя, – усмешкой встретил ее Родион.

Дела идут на поправку. Разговаривать может. С изуродованного носа уже повязку сняли.

– Извини, – жалко вздохнула она.

– Да ладно, чего уж там.

– Я хотела прийти. Но не знала, в какой ты больнице...

– Не оправдывайся, тебе это не идет... Да и не жена ты мне, чтобы передо мной оправдываться...

Не жена... Марину это задело.

– А ты... Ты никогда не говорил мне о женитьбе.

– Не говорил. Но мог бы сказать.

– Поздно уже!

– Поздно?! Почему?

– Я замуж выхожу...

– Замуж?! За кого?

– За Герберта...

Теперь задело Родиона.

– А он тебе нужен?

– Раньше думала, что не нужен... А потом присмотрелась. Поняла, что он хороший. И меня очень любит...

– Не знаю, как он тебя любит. Но меня достал. Тебя выклянчивал, как последний... Даже не знаю, как сказать... Значит, у вас шуры-муры. А если я тебя не отдам?

– А ты отдай! – Марина умоляюще сложила руки на груди.

Только неискренне это. Хочет она, чтобы Родион удерживал. Нравится ей дразнить мужчин, за нос их водить. Натура у нее такая...

– Ты это, трагедию здесь не ломай. Я тебя, девочка, насквозь вижу. Скажи честно, ты тогда на свадьбе нарочно продинамила Герберта?

Если соврет, значит, она конченая. Если нет, то с ней все в порядке.

– Нарочно, – не соврала.

– А ко мне зачем пришла? Чтобы Герберта подразнить?

– Не только. Ты мне в самом деле очень нравишься... А ты правда сказал ему, что между нами ничего не было?

– Я не трепач... А тебе со мной хорошо было?

– Очень...

– Но тебе не я нужен, а Герберт. Он у нас бизнесмен, у него бабок много. Тебе с ним хорошо будет. Лучше, чем со мной.

– Герберт надежный. И он мне нравится...

А Родион, значит, ненадежный. Лихой он человек. Вчера челюсть сломали, а завтра могут убить... Зато Герберту никакие беды не грозят. С ним уютно и спокойно... Мог ли Родион осуждать Марину? Вряд ли. Ведь она женщина. И как все мечтает о тихом семейном счастье.

– Он хороший, но ты лучше.

– Ну да, конечно...

– Нет, я серьезно... А потом, есть еще одно обстоятельство...

– Какое?

– Долго рассказывать.

– А ты не рассказывай... Значит, хочешь, чтобы я благословил тебя на брак с Гербертом?

– Я не хочу, чтобы ты злился на меня... Мне перед тобой так неудобно.

– Ладно, я на тебя не злюсь... Но просто так отпустить не могу...

– А как можешь? – Ее глазки игриво заблестели. Губы поползли в улыбке.

– Сначала хочу вспомнить старые добрые времена...

Что ни говори, а с ней ему было хорошо. Вряд ли это была любовь. Но Марина дарила ему тепло. Он искренне радовался, когда она приходила к нему... Здесь, в больнице, у него были женщины. Самую симпатичную медсестру соблазнил, Жук какую-то красотку со стороны приводил. Было кому утешить его мужскую плоть. Но никто не мог согреть душу... А Марина могла...

– Родион, я даже не знаю, как буду без тебя, – кокетливо улыбнулась Марина.

– Иди ко мне.

Он потянулся к ней, расстегнул верхние пуговки на ее кофточке. Марина поняла все правильно и села к нему на кровать. Она дрожала от возбуждения.

– Там какой-то парень у входа сидит, – прошептала она.

Это верно. У него не просто отдельная, но еще и охраняемая палата. А как же иначе? В его положении нельзя отмахиваться от вопросов собственной безопасности.

– Это Леньчик. Он никого к нам не пустит...

– Даже врача?

– Даже врача...

– Тогда ладно...

Марина сама стянула с себя кофточку, в момент избавилась от лифчика. Грудь у нее великолепная. Родион с удовольствием впился в нее губами. Марина еще сильнее задрожала, из груди вырвался страстный вздох...

Хорошая она девчонка. Сладкая, сочная... Только она уже принадлежит другому. Герберту. Они еще не поженились, а она уже изменяет ему. И дальше может изменять... А если бы она вышла замуж за Родиона? И изменяла бы ему самому. А ведь могла бы... Никакая она не хорошая. Шлюха, потаскуха...

Родион не просто оторвался от нее. Он выплюнул сосок ее груди.

– Можешь идти! – недовольно поморщился он.

– Ну почему?

– Потому что я так хочу... Ну кому сказал, пошла!

Марина пожала плечами, быстро оделась. Направилась к двери.

– А Герберт, между прочим, мне жизнь спас, – сказал он ей напоследок. – Его я уважаю... А тебя... Нет, тебя не уважаю... Иди гуляй!

Родион прогнал Марину. Не нужна она ему такая. Единственно, о чем он жалел, что обломал себе кайф. Говорят, это вредно для здоровья. А ему о здоровье особая забота нужна. Потому как больной он, в больнице лежит...

– Леньчик! – позвал он охранника.

В дверях нарисовался телохранитель.

– Я Раюхе сегодня укол собирался сделать. Скажи ей об этом. Пусть идет. Я ее уколю...

Дежурная медсестра с удовольствием откликнулась на его зов. Потому что ей понравилось, как «делает уколы» Родион. И подарки его нравились...

Раюха отдавалась ему со знанием дела. Она была ничуть не лучше Марины. Такая же шлюха, если разобраться. Но с ней легко. Потому что она никого не предавала...

* * *

Родион затосковал. Надоело ему в больнице... Стоп! А в чем, собственно, дело?..

Челюсть давно срослась. С носом вроде бы порядок. Врач говорит, что неплохо бы еще недельку полежать. Но Родион не какой-то дохляк, чтобы дожидаться полного выздоровления. Ему и раньше крепко доставалось, но в больницах он никогда не лежал. И без того все как на собаке заживало. А тут отдельная палата, охранник, уважение – врачи на цыпочках ходят. Не больница, блин, а курорт. А ему ли в его положении так расслабляться?

Жук и Жека должны были появиться во второй половине дня. Новости в клюве принести. Пока это в основном победные сводки. Неплохо дела у Родиона идут. Его «община» как на дрожжах растет. Чуть ли не полгорода под себя подмяла. Боксера всерьез потеснили. Но это Жук старается, Жека, Шустрик, тот же Витек. А Родион хрен знает чем груши околачивает. Нельзя так...

Одежда у Родиона в палате, в шкафу на вешалке висит. Лето на дворе. Много не надо. Спортивные штаны и майка. Все это у Родиона есть. И все новенькое. Потому как старенькое истрепалось в бесчисленных бойнях.

Спортивные штаны с лампасами, майка-безрукавка, кроссовки с убойной подошвой. Только золотой цепи в палец толщиной не хватает. Этому атрибуту крутой жизни Родион не придавал особого значения. Не прочь он был цепью обзавестись, но как-то все недосуг было. Нужно было бы пацанам сказать. Только не сказал... Ладно, сегодня скажет...

Родион преспокойно оделся, швырнул на кровать надоевшую пижаму. Все, можно уходить.

Как он и ожидал, никто его не удержал. Верный Леньчик ничего не спросил. Просто поднялся с места и пошел с ним на выход. И на улице не проронил ни слова. Умеет молчать. Родион ценил это качество в людях. Не больно жаловал болтунов...

Надо было пацанам позвонить. Они бы на машине подъехали, забрали. Он не позвонил. Поэтому нет ни пацанов, ни машины. Хотя нет, Леньчик есть. И с машиной проблема решилась легко. Возле больницы остановилась желтая «Волга» с шашечками. Таксист кого-то привез. Обратно налегке невыгодно ехать, поэтому он обрадовался, когда рядом с ним сел Родион.

– Давай в сторону Восточного рынка, – велел он.

Таксист кивнул и тронул машину с места.

– На рынок? – почему-то решил он.

– На рынок, – кивнул Родион, лишь бы от него отвязались.

– Хороший рынок. Я позавчера там джинсы купил. Место хорошее, людей навалом. То-то бандюкам раздолье...

– Кому-кому? – поморщился Родион.

– Ну это, бандюки, рэкетиры которые... Развелось этих паразитов, спасу от них нет... Кровь у трудового люда сосут.

– У тебя много насосали?

– Да нас не трогают. У нас государственный автопарк. Хотя и к нам, наверное, доберутся... А у меня друг, он на вокзале таксует. В больнице он сейчас. Рэкетсмены наехали. Процент с навара потребовали. Ванек и еще трое залупились. Так их как отмутузили. Насилу ноги унесли... Так-то вот...

– Чьи наехали?

– А вы не знаете? Космач тут объявился. Самого Боксера потеснил. Круто парень развернулся. Не человек – зверь. Хуже Мамая. Рэкетирское иго, вот. Город стонет под ним... Я уже дочь его именем пугаю.

Вот она, слава. На весь город Родион гремит. Только слава эта наизнанку вывернута. Не человек Родион, а зверь. Нечем гордиться...

– И что, боится дочь?

– Да вроде боится. Семнадцать лет ей, а на дискотеки, как другие, не ходит. Понимает, какие времена нынче... А у сестры моей сын в бандиты подался, вот где горе.

– Подался – это как?

– Да как! Модно сейчас бандитом-рэкетиром быть. Совсем с ума молодежь сошла!.. Я с племянником говорить пытался. Да куда там! Говорит, я не бандит, мы просто коммерсантов от беспредельщиков всяких защищаем. Ну вы только подумайте, может ли так нормальный человек сказать?

– Нормальный?! – с кислой иронией усмехнулся Родион. – Нормальный не может...

Нормальный человек о работе спокойной думает, о том, как семью завести, прокормить ее, детей нарожать, вырастить их. Нормальный человек знает, что несет ему завтрашний день. Нормальный человек планирует свое будущее на годы вперед... А Родион? Он не знает, будет жив завтра или нет. Сегодня у него все хорошо, а завтра может быть хуже некуда. Нормальный человек так жить не сможет – не выдержит. А Родион может – потому что он ненормальный. Потому что с детства живет в экстремальном режиме дикой улицы. О спокойной жизни он всегда мог только мечтать. И сейчас мечтает. Но знает, что такая жизнь не по нему. Он как тот чокнутый морской волк, который не может долго жить без шторма и океанских просторов...