Текст книги "Сгори дотла, моя звезда!"

Артем, казалось, перестал для нее существовать.

– А вы говорили, что с телефонной станции, – напомнила она.

– Сказали, – кивнул Артем. – А вы даже проверять не стали. А вдруг мы преступники?

– Маньяки?

– Ну, все может быть…

– Что, и в милиции бывают маньяки?

– Нет, в милиции служат серьезные люди, – сказал Артем.

Но Раиса Григорьевна даже ухом в его сторону не повела. Ее волновал исключительно Крякин.

– Мне нравится общаться с серьезными людьми…

– Скажите, три месяца назад, ну, может, чуть раньше, кто-нибудь лазил в телефонный щиток Маши Светловой…

– А-а, к Машке?.. Ну, может быть, я не помню…

– Может, постараетесь вспомнить? – наконец-то заговорил Крякин. – Может, кто-то приходил. Возможно, вы даже дверь ему открыли…

– Я тебе дверь открыла, му-ужчина… Неужели я такая старая, что ты со мной на «вы»… Пошли, я тебе все расскажу!

Артему не очень нравились женщины с пышными формами, и Раиса Григорьевна мало вдохновляла его на эротическое приключение. Но все ж он почувствовал себя обойденным, когда она схватила Крякина за руку и втащила его в квартиру. Артем было направился за ними, но женщина захлопнула дверь перед его носом. Это было сравнимо с фиаско, которое случилось с ним в девятом классе, когда он пригласил Риту Ключницкую на танец, а она, отказавшись, взяла за руку его друга Леньку Кривоносова и пошла танцевать с ним.

Одно хорошо. Крякин обычно отмалчивался, когда говорил Артем. Пусть теперь он отдувается за всех. Глядишь, и принесет в зубах кость истины.

В надежде на интересные новости Артем отправился к машине. Завел мотор, чтобы климат-контроль смог охладить салон, спустя время, устав от ожидания, опустил водительское кресло, скрестил на груди руку, закрыл глаза. И не заметил, как заснул.

Глава 8

Разбудил его Крякин. Артем забыл заблокировать дверцы, и он воспользовался этим – беспрепятственно забрался в салон. Тронул его за плечо.

– Эй-й!.. Закрываться надо!

– Не всем же закрываться, – протирая глаза, усмехнулся Артем. – Это ты со своей нимфоманкой закрылся, а я ничем таким и не занимался…

Он поднял кресло, посмотрел на Крякина. Выражение лица у него кислое – как будто в чем-то провинился, но в глазах плохо скрытая радость. Артем взглянул на часы.

– Чем вы там три часа занимались?

– Разговаривали…

– «До» разговаривали или «после»…

– В основном «после»… Но ты не думай, ничего не было…

– Что, кобель не вскочил!

– Ну, с этим все в порядке… Только поклянись, что никому не скажешь!

– Что, жениться на ней собрался?

– На ком?

– На Раисе своей. А ты на кого подумал?

– Да о ней… Э-э… неважно… Ты только никому не говори, что было… Ну, Варваре не говори. А то не то подумает…

– Так победителей не судят. Не важно как, лишь бы что… Или ничего не выстрелял?

– Да нет, и стрелял. И выстрелял… О-очень интересная информация… Она даже число вспомнила…

– Когда телефонисты приходили?

– Да нет, телефонистов она не помнит…

– Так много было, что всех и не упомнишь?

– Не было у нее никого. Сегодня на нее нашло, да, было. Но это единственный случай… Нет, правда, единственный… Я ей так понравился, что… В общем, она Светлову двадцать четвертого мая видела… Она мужа как раз ждала, заехала в супермаркет, а там Светлова… У свекрови двадцать пятого – день рождения, они с мужем на следующий день поздравлять ее ездили. Она в Серпухове живет, не очень далеко…

– У какой свекрови, у твоей или у Светловой?

– Нет у меня свекрови, – надулся Крякин. – И у Светловой тоже… У Раисы свекровь. Она в супермаркет заезжала, со Светловой там встретилась… Ну, поздоровались, поцеловались, все как водится. Они же со Светловой подружки, секретами делятся там, все такое… В общем, Светлову охранник остановил. Взял ее за руку, подвел к раскладочному столу, что-то требовал от нее…

– Что именно?

– Не знаю, но она очень возмущалась. А потом милиция появилась. Только тогда она сумочку свою распотрошила, на стол все вывалила. Они потом ее отпустили, она ушла…

– И дальше что?

– Не знаю… Раиса сказала, что охранник за ней пошел. Ну, бывает, когда идут, чтобы догнать, а этот просто шел, вроде как взглядом провожал… Может, он и видел что…

– Что он мог видеть?

– Ну, мало ли… Может, он из группы «Розыгрыша». Может, эта сцена была началом. Может, где-то на улице продолжение было… Надо бы в супермаркет съездить. С людьми поговорить, узнать, что за охранник был, настоящий или липовый…

– Куда ехать?

– Ну, в супермаркет…

– В какой именно? Их в Москве тысячи…

– А, ну да… Я сейчас…

Крякин выскочил из машины и с такой силой захлопнул за собой дверцу, что зазвенели стекла.

Его «сейчас» затянулось еще на два часа. Артем готов был его задушить, когда он вернулся в машину.

– Ты на ночь молился? – тихо и зловеще спросил он.

– Нет. А что?

– Ничего… Ходишь долго, говорю…

– Так это, Раиса колоться не хотела. Пришлось колоть…

– Ничего не сломал?

– Нет.

– А можешь сломать. Если не знаешь, куда ехать…

К счастью для всех, на этот раз Крякин узнал месторасположение магазина. И даже выяснил, как примерно выглядел охранник. Черная кепка, большие мясистые уши, резкие надбровья, длинный, загнутый книзу нос, сильно округленный подбородок. Высокий, костлявый…

– Раисе он не понравился, – самодовольно заключил Крякин.

– Главное, чтобы ты ей нравился.

– Со мной да, со мной наваждение… Она сказала, чтобы я больше никогда не приходил. Боится, что не справится с чувствами.

– Романтика.

– Не знаю. Но со мной такого еще никогда не было… Ты только никому не говори… Хотя… Хотя можешь сказать. Я мужчина свободный, обязательств у меня нет… Пусть знает!

– Кто пусть знает? – заинтригованно спросил Артем.

Но Крякин не ответил. Приложив палец к подбородку, он мечтательно смотрел на убегающую под колеса дорогу.

Уже стемнело, когда они подъехали к магазину.

Это был не самый большой, но вполне приличный на вид универсам. Видеокамера под козырьком главного входа, длинный раскладочный стол, тянущийся от входа до турникетной линии, свободное пространство перед кассами. Один охранник у входа в торговый зал, другой у винно-водочных стеллажей, и ни один из них не подходил по приметам на человека, задержавшего Машу Светлову.

Одного охранника Артем взял на себя, другого – Крякин.

– Здравствуйте, я из милиции, – скороговоркой выдал Артем, обращаясь к пожилому мужчине с россыпью родинок на правой щеке. – Меня интересует Маша Светлова.

– У нас такая не работает, – глядя мимо него, так же быстро проговорил охранник.

– Она не у вас, она во всей стране работает. Маша Светлова, звезда эстрады…

– Так бы сразу и сказал, – расслабился мужчина.

– Что, была у вас такая?

– Да ходят слухи… Еще весной, говорят, было. Она у нас отоваривалась, кто-то из покупателей сказал, что видел, как она банку кофе украла. Охранник ее остановил, потребовал показать сумку…

– Охранник. Он ваш коллега, вы с ним в одном магазине работаете, а говорите просто – охранник. Как зовут его, фамилия?

– Зовут, кажется, Костя. А фамилию… Это вам у старшего администратора спросить надо. Она давно уже работает. Она этого Костю и уволила, за грубое обращение с этой самой Машей…

Охранник поднес ко рту рацию:

– Алена Сергеевна, Майков, тут к вам из милиции… Хорошо.

Обратившись к Артему, он показал, в каком направлении нужно двигаться, чтобы выйти к двери между бакалейными и хлебными рядами.

К этой двери Артем вышел вместе с Крякиным. Оказывается, его тоже направили к старшему администратору.

Ждали они недолго. Алена Сергеевна, моложавая женщина в возрасте чуть за тридцать, симпатичная, с хорошей фигурой, вышла к ним навстречу энергичным шагом и с ходу заявила, что к себе в кабинет может пригласить только одного. И снова Артем неприятно удивился, когда она выделила из них Крякина. Она смотрела на него с большим интересом, нежели на его более молодого напарника.

– Со мной пойдете…

И только в самый последний момент она перевела взгляд на Артема.

– Со мной пойдете вы!.. А вы подождите! – мило улыбнувшись Крякину, сказала она.

С Артемом же она держалась прохладно. И когда он, оказавшись с ней за дверью служебного входа, взял ее под локоток, отдернула руку.

Сумрачный коридор сплошь был заставлен коробками, ими же больше чем наполовину был забит и ее крохотный кабинет. Она села за стол, заваленный бумагами, Артем же остался на ногах, потому что здесь не было места для второго стула.

– Скажите, а ваш коллега всегда такой? – с заметным волнением в голосе спросила она.

– Какой такой?

– Ну, я не знаю, как бы вам сказать… – пожала плечами девушка. – Он у вас какой-то несуразный… И вместе с тем забавный… Э-э, что-то я не то говорю… Мне сказали, что вы из отдела звездных расследований…

– Я не говорил… – в некотором замешательстве мотнул головой Артем.

В общем-то, он был рад, что Крякин умел производить на женщин впечатление, но ему не нравилось, что сам он оставался без их внимания. Да и как это могло ему нравиться, если он привык быть в центре.

– Это Петя говорил, ну, коллега… А вообще, такого отдела нет. Есть отдел особых расследований…

– Он оттуда?.. Мне, наверное, с ним нужно поговорить, – встрепенулась женщина.

Артему показалось, что сейчас она выскочит из кабинета, чтобы броситься в объятия к его напарнику.

– Да, но и я из этого отдела. И меня интересует Маша Светлова…

– Да, да, неприятный случай…

– Простите, вы замужем? – неожиданно для нее спросил Артем.

– Что, простите? – вздрогнула она.

– У вас такая чудная рука, и на ней нет обручального кольца…

Он не должен был этого делать, но ее ладонь почему-то оказалась в его руке.

– Не хотите портить линию? Или ну их к черту?

– Вам-то какое дело? – возмутилась она.

Но руку не убрала. Глядя на нее, Артем понял, что с замужеством ей не повезло.

– Маша Светлова тоже посылала к черту всех своих мужчин. А зачем ей замужество? Мужчины капризные, требовательные, им сложно угодить. И быт – это что-то страшное: кухня, стирка, сделай то, сделай это… Мы с Машей часто говорили об этом…

– Вы ее знали?

Женщина мягко высвободила руку, но возмущения в ее глазах больше не было. Только интрига и теплые огоньки. Она смотрела на Артема, не думая о Крякине. Именно этого он и добивался.

– Да… Не так хорошо, чтобы навсегда остаться на ее орбите, но тем не менее…

Артем взял паузу, выразительным молчанием раскрасил ее в интригующие цвета. Дескать, было между ними что-то – может, и не совсем чистое, но уж точно романтическое.

– Я по своей сути натура лирическая, но, увы, приходится заниматься суровой прозой жизни. Дело в том, что Машу Светлову похитили, и мы должны ее найти…

– Это ужасно!

– Я смотрю, вы тоже натура романтическая. И впечатлительная. Что ж, тем приятней с вами работать… Больше всего меня интересуете вы, но, увы, приходится интересоваться приземленными личностями. Мне нужен охранник, который имел наглость задержать Машу Светлову и обвинить ее в краже. Это случилось двадцать четвертого мая сего года…

– Было такое, – кивнула Алена. – И я вынуждена это признать…

– Мне бы хотелось поговорить с этим человеком.

– Мы были вынуждены его уволить…

– По собственному усмотрению или кто-то настоял?

– По собственному…

– А может, было какое-то давление со стороны? Требование уволить Константина… э-э…

– Самойлов его фамилия. Константин Самойлов… Отчества не помню, но можно поднять архив…

– Так было давление или нет?

– Со стороны – нет.

– А может, напротив, кто-то пытался защитить его?

– Нет, не было ничего. Мы сочли его поведение недостойным, приняли меры… Если честно, мы готовились к объяснению с представителями прессы, но ничего такого не было. Никто не приходил, никто не спрашивал. Вы первые, кто заинтересовался этим случаем…

– Дело в том, что Маша Светлова находится в розыске. Была и пропала, как будто самоликвидировалась, тьфу, тьфу… А может, ликвидировали, а концы в воду… или даже в землю… Возможно, ваш охранник, Самойлов Константин, был последним, кто видел Машу Светлову живой. А может, он был виновником… даже боюсь говорить, что гибели. У нас есть информация, что он вышел из супермаркета вслед за Машей. Она к машине, он за ней…

– Да, пожалуй. Он говорил, что выходил покурить…

– А может, что-то другое. И более кардинальное… Я видел видеокамеру над главным входом, она выходит на автостоянку. Скажите, как долго хранится видеозапись с нее…

– Всего трое суток, – развела руками Алена. – Мы не можем позволить себе создавать и хранить архив. Одна запись наслаивается на другую, и так по кругу. Если бы вы сразу обратились…

– Ясно… Тогда скажите, как мне найти Самойлова?

– Сейчас…

У нее были красивые пальцы, и приятно было наблюдать, как она ласкает беспроводную мышку, выщелкивая компьютерные файлы.

– Вот, Самойлов Константин Андреевич, 1972 года рождения, образование среднетехническое, проживает в городе Электроугли Ногинского района Московской области… Фотоснимок… Сейчас…

Алена сделала распечатку с принтера, протянула Артему. Прежде чем взять лист бумаги, он нежно провел пальцами по внешней стороне ее ладони. Похоже, ей понравилось.

– У вас все? – с замиранием спросила она.

Он понял, что ей не хочется с ним расставаться.

– В общем-то, все. Но мне бы хотелось побольше узнать от вас о том случае. Может, всплывет какая-то подробность… Думаю, нам не стоит форсировать события. Мы бы могли поужинать, поговорить в более спокойной обстановке…

Она мило улыбнулась. Такой сценарий ее вполне устраивал…

Глава 9

Алена спала в позе эмбриона – на боку, ноги согнуты, колени подтянуты к подбородку. Одной рукой она подпирала щеку, другой накрывала лицо, как будто защищаясь от жизненных невзгод. Так спят чувствительные женщины, нуждающиеся в крепком и, главное, постоянном мужском плече. Артем с сожалением посмотрел на нее. Увы, он не сможет составить ей пару на будущее. Это была всего лишь сиюминутная прихоть – затащить ее в постель…

За окнами уже светало, но Алена спала так крепко, что не заметила, как он поднялся с кровати. Он уходил от нее с чувством, с каким дезертир ретируется с линии фронта в ночь перед боем. Стыдно, но страх лишиться жизни сильней зова совести. Артем же боялся потерять свободу.

Прутья клетки, в которой он удерживал свое «животное», оказались бессильными перед собственным эгоизмом. Эта бессердечная тварь снова влезла в сознание и владела им, пока не насытилась и не устала. Сейчас «животное» спало, не подавая признаков жизни, Артема же, свободного от его тирании, грызла совесть. Это же дикость… нет, это подлость, совратить девушку в угоду своим амбициям. Ну, понравился Алене Крякин, ну и свел бы их вместе. Он холостой, она отчаялась найти мужчину своей судьбы, ну и срослись бы два одиночества. Так нет, поддался соблазну возвысить свое «я», а заодно утолить свою похоть.

Но что случилось, то случилось. Как говорил Федор Карамазов, скверну ругают все, но все же в ней живут. Увы, но это удел простого смертного, желающего, но не способного убить в себе животное… Можно принять эту мысль как данность, но нельзя мириться с существованием первобытных инстинктов, сдаваться им на милость… Артем борется с ними, будет давить их в себе и дальше. Но вчерашний день обратно не вернешь и с Аленой на сухой деловой ноте уже не расстанешься. Вчера он ужинал с ней в ресторане, затем они отправились к ней домой, она доверилась ему, а он удрал от нее, как трус и предатель. Скоро она проснется, возможно, заплачет от унижения и чувства «никомуненужности»… Стыдно, очень стыдно…

Город просыпался медленно. Дороги пустые, только мелькают оранжевые огоньки поливочных машин. Утро субботнего дня, но вряд ли люди будут спать допоздна. У кого-то внеурочная работа, кто-то поведет детей в школу – ведь сегодня первое сентября, День знаний. Большинство московских школ переведено на пятидневную неделю, но вряд ли торжественные линейки перенесут на понедельник.

Артем ехал домой, но мысль о школьных линейках заставила его изменить курс. Не стоит откладывать на понедельник то, что можно сделать в субботу. Адрес Константина Самойлова у него на руках, сон сгрызла совесть, дороги свободные, машина на ходу…

МКАД. Егорьевское шоссе, поворот на Электроугли, окраина города, частный сектор, ветхий бревенчатый домик под раскидистым вековым дубом.

Артему пришлось помучиться, прежде чем на его зов из избы вышла старушка. Иссушенное морщинистое лицо, выцветший от времени, местами прохудившийся платок, зеленая латаная-перелатаная кофта до колен, калоши на босу ногу. В руках у нее был посох, на который она опиралась всем своим весом. Ходила старушка еле-еле – Артему пришлось самому идти к ней.

Она плохо слышала и, когда он открывал рот, прикладывала ладошку к уху, шамкая беззубым ртом.

– Костя вам нужен? – не сразу, но все же поняла она.

– Да, Костя! Самойлов!

– А других здесь и нет… И его тоже нет.

– А где он?

– Работает где-то… Давно уже нет…

– Где работает?

– А там! – Старушка неопределенно махнула рукой в сторону шоссе.

– Где там?..

– Не знаю, дома строит, живет где-то. Давно уже не было…

– А когда будет?

– Один только бог ведает…

– Я так понимаю, вы его бабушка!

– Бабушка, бабушка…

– А мать его где?

– Нету матери. И отца нету. Одни мы с ним… Забыл он меня… А может, и сгинул где…

Старушка коснулась глаз пальцами одной руки, смахнула с них слезу, но, не удержавшись, расплакалась.

– Я пенсию получаю, – всхлипнув, сказала она. – Я в войну на санитарном поезде была, пенсия хорошая. Он раньше брал, а сейчас нет его… Может, и правда сгинул…

Она снова расплакалась, и Артему пришлось приобнять ее, чтобы успокоить.

– Сынок, ты бы мне хлебца купил, а! – взывающе посмотрела на него женщина. – А то ноги болят, ходить не могу…

Артем отправился в центр города, купил дешевый мобильник, оформив на свое имя, активировал его, вбил в книгу памяти номера своих телефонов. В магазине он взял хлеба, молока, тушенки, колбасы, конфет – всего набралось два полных пакета. Словом, порадовал старушку. И отдал ей телефон с наставлением, чтобы Костя немедленно позвонил ему, как только появится.

– Или вы мне позвоните, если узнаете о нем что.

Женщина послушно кивала, но все же Артем уезжал, не уверенный в ее надежности. И про него забыть может, и телефон затерять…

Домой он вернулся в одиннадцатом часу и с порога уловил незатейливый, но чертовски аппетитный запах яичницы. Крякин стоял на кухне у плиты, помешивал в сковороде. Он был в пижаме, но волосы уже уложены в фирменную прическу.

Артем уже знал, чем он вчера «взял» Алену – нет, вовсе не мужской красотой и даже не «забавностью», о которой она же и говорила. Она увидела в нем симпатичного толстячка, добродушного и, что самое важное, надежного. Женская интуиция подсказала ей, что Крякин не сбежал бы от нее как предатель.

Но ведь Раису Григорьевну надежность Крякина волновала меньше всего. Не могло ее подсознание строить планы на совместное с ним будущее, но тем не менее он и опомниться не успел, как оказался в ее постели.

– Привет, человек-загадка, – с досадной насмешкой посмотрел на него Артем.

Глупо было винить его в том, что из-за него пришлось влезть в постель к Алене. И все же упрек в его словах присутствовал. Но, похоже, Крякин этого не заметил.

– Какая загадка? Обычная шестиглазая яичница… Я как знал, что ты приедешь… Мой руки, завтракать будем.

– Тебе не интересно, где я был?

– Я тебе не жена, чтобы выспрашивать. И даже не любовница…

– И не мечтай… Я у Алены ночевал.

– С чем тебя и поздравляю.

– Влюбилась в меня… – начал было, но осекся Артем.

Почувствовал, как шелохнулось в нем «животное», как лизнуло языком подкорку сознания, отчего возникло желание хвастаться, превозносить себя и свою молодецкую мощь.

– А ты? – доставая из шкафа тарелки, равнодушно спросил Крякин.

– А я за Самойловым ездил.

– С ней или один?

– А это без разницы. Нет Самойлова. На шабашках где-то. Ни слуху, что называется, ни духу. Бабка думает, что сгинул внук…

– Сам сгинул или помогли? – оживился Крякин.

– Не знаю.

– Как он вообще в супермаркете появился? Ты с Аленой на эту тему разговаривал?

– А то… Как появился? Пришел устраиваться на работу, так и появился…

– Когда пришел? Сколько проработал?

– Ну, месяца три-четыре…

– Значит, он не был засланным казачком. Значит, его могли завербовать потом…

– Кто мог завербовать?

– Кто-кто, программа «Розыгрыш»!.. Самойлов вышел из супермаркета вслед за Светловой, а там уже и развернулось основное действо… Зря мы на одной Алене зациклились, надо было со всем персоналом поработать, может, кто-то что-то видел. Даже постоянных покупателей к этому делу привлечь…

– Что, прямо сейчас и поедем?

– Почему нет?

– Сегодня, между прочим, суббота!

– Суббота – парко-хозяйственный день!

– Я свое уже отработал…

Артема не пугала работа, но в супермаркет он больше не поедет. Возможная встреча с Аленой ничуть его не вдохновляла.

– Ладно, поеду сам…

Артем позавтракал, принял душ и завалился спать. Разбудил его телефон. Звонил Макс.

– Артем! Привет! Не дай другу умереть! – отбарабанил он.

– Что, только глоток пива может спасти твою никчемную жизнь? – уныло улыбнулся Артем.

Ему вовсе не хотелось спасать кого-то, тем более Макса, от общения с которым одни только беды. Он, конечно, ни при чем, виноват зеленый змий, но ведь эта гадина сама по себе не появляется – сначала в клуб на крыльях веселого настроения, затем фонтан искушений и затем уже пьяный дебош… Чтобы удержать в себе «животное», нельзя позволить ему распустить крылья.

– Не-е, пиво мне завтра будет нужно! – хохотнул Макс. – А умереть я могу от скуки!

– Ты же знаешь, чем закончилась прошлая суббота…

– Да, кстати, забыл спросить, как служба?

– Ты только о себе думаешь, потому и забыл. А я о державе думаю, мне, брат, скучать некогда.

– А у меня как раз вариант! Сегодня у Ленки день рождения, ну, ресторан заказали, все такое. Она у нас на виолончели плим-плим, святошу корчить будет. И публика такая же – на рэперской телеге не подъедешь… Вот у тебя менуэт с чем ассоциируется?

– Ну, Моцарт, Глинка…

– Да?.. – с некоторым разочарованием протянул Макс. – Тогда тебе это будет интересно. У них «Виртуозы Москвы» играть будут. Я там со скуки двинусь…

– А ты не иди.

– Чтобы Ленка потом из меня виолончель сделала! Не надо!.. Да мы там только отметимся, а потом в клубок рванем! Я тут одно место отрыл, борьба нанайских девочек, голые, в масле – жесть!..

Артем находился в том состоянии духа, когда классическая музыка воспринималась как благо. Но ведь ему потом захочется вместе с Максом отправиться в ночной клуб, чтобы испытать себя на прочность в горячем фейерверке соблазнов. И если бы знать, что устоишь… Но не было у него в себя веры.

– Извини, брат, у меня сегодня ночное дежурство, – соврал он.

– Да, ну ладно… Хорошо, Пельш будет, он молоток, лед зажечь сможет. Жаль, что этим ему и придется заниматься…

– Кто, говоришь, будет? – встрепенулся Артем.

– Ну, Валдис Пельш. Его все знают…

– Точно будет?

– Ну да, заказали, проплатили, все как положено… Ленка от него тупо прется, если он скажет ей на столе танцевать, будет танцевать… Слушай, может, ей коксу в чай намешать, а?

– Лучше пивка тяпни из холодильника. Охладись, пока не закипел. Или уже срывает?

– Да нет, это я пока что шучу. Пока что!..

– Да, похоже, мне придется тебя спасать…

– Ага, давай подъезжай к четырем. Ленку ты хорошо знаешь, она тебе обрадуется, а я в списки тебя организую, ну, чтобы там без накладок…

К ресторану, который назвал Макс, Артем приехал в три часа пополудни. Букет цветов, подарок для именинницы и плюшевый мишка в кедах и с ранцем для младшей сестры Макса, которая еще училась в школе. «Сейшн» был назначен на шестнадцать ноль-ноль, поэтому в арендованном ресторане была только обслуга.

Охранник посмотрел на цветы, пакеты с подарками, и Артем сам по себе должен был производить благоприятное впечатление – свежий вид, стильная прическа с пылу-жару; белая шелковая рубашка под галстук, но без него; дорогой бежевый костюм – с иголочки, чисто эксклюзив. К тому же вышел он только что из дорогого джипа… И все же охранник сверил его имя со списком, только затем пропустил внутрь.

Отец Макса занимался экспортом цветных металлов, в списки миллиардеров «Форбс» вроде бы пока не входил, но ему ничего не стоило снять под торжество дорогой ресторан. Первым делом Артем обратил внимание на сцену, там уже устанавливали пюпитры, микрофоны, настраивали аппаратуру. Самих музыкантов еще не было, но, возможно, они находились уже за кулисами. И сам Валдис Пельш мог быть здесь – с расчетом на это Артем и приехал пораньше.

Знаменитого шоумена он не обнаружил, зато нашел гримерку, которую отвели персонально для него. Дождался Валдиса и зашел туда вместе с ним.

– Здравствуйте! – с важным видом изрек он.

Сначала снял пиджак, аккуратно навесив его на спинку стула, только затем подал руку для приветствия.

Валдис смотрел на него с приоткрытым от изумления ртом. В ответ на его жест он даже не пошевелился.

– Зовут меня Артем. Фамилия – Гончар… Вы даже не представляете, как я рад, что буду вести вечер на пару с лучшим шоуменом страны!

– Ты?! Со мной?!

– А разве вам не сказали? – изобразил недоумение Артем.

– Нет.

– И что гонорар пополам, тоже не сказали?

– Насчет твоего гонорара не знаю, а у меня договор.

Надо было отдать Валдису должное: держался он молодцом. Изумление исчезло, осталась только ироническая усмешка.

И вообще он молодец. Гренадерский рост, гвардейская стать, генеральская ухоженность, фельдмаршальское обаяние… Артему стоило гигантских усилий сдерживать волнение и дальше играть свою роль.

– Ну, где же нервы, Валдис? Своих жертв вы доводите до исступления, а сами – воплощение невозмутимости! Или вы знаете, что вас снимает скрытая камера?

– Скрытая камера?!. – слегка смутился тот. – Какой канал?

– Первый-препервый!..

Артем достал из кармана телефон.

– Я угадаю мелодию с трех нот… – И на секунду включил рингтон. – «Буду твоей!» Маша Светлова!

– И что дальше? – спросил Валдис Пельш, выжидательно сложив на груди руки.

– А дальше я должен принести вам свои извинения. На самом деле я не шоумен, а шоу-мент, если так можно сказать. Если точней, лейтенант милиции Гончар. И у меня к вам пара вопросов насчет Маши Светловой, три ноты от которой вы только что слышали… Увы, но есть вероятность, что от нее, кроме нескольких нот и светлой памяти, ничего не осталось.

– Что такое? – заинтересованно спросил Валдис.

– Она пропала, исчезла, растворилась… Ее нет в Москве, ее нет нигде. И ее разыскивает милиция. Насколько я знаю, она должна была стать героиней вашего шоу «Розыгрыш».

– Да, что-то припоминаю. Маша Светлова, певица, красавица и просто хороший человек… Она отказалась от участия в шоу.

– Она не отказалась. Она просто исчезла… Дело в том, что ее предупредили о том, какая участь ей грозит.

– Ей грозила не «Участь», ей грозил «Розыгрыш», – сыронизировал Пельш. – Хотелось бы знать, кто ее предупредил?

– Один… э-э, скажем так, противный человек, но не в том суть. Дело в том, что Светлова испугалась…

– Испугалась, и что?

– Испугалась и уехала. Ни позвонить, ни в аську постучать, в общем, глухо… А может, и не уезжала она. Может, не успела… Есть одна версия, и я не думаю, что вам, Валдис Эйженович, она понравится…

– Ну, ну, и что же это за версия? – заинтригованно повел бровью шоумен.

Одну руку он держал на животе, горизонтально земле; локтем другой он опирался на нее, указательным пальцем подпирая щеку, а большим – подбородок. Жест, выражающий легкое раздражение и вместе с тем – интерес к собеседнику.

– Возможно, Маша Светлова все-таки стала жертвой… э-э… участницей вашего шоу.

– Так, так. Продолжайте.

– Возможно, ее ввели в штопор, из которого она так и не вышла… Несчастный случай, разрыв сердца, что-то еще, что могло привести к летальному исходу…

– Что такое «Несчастный случай», я знаю. А разрыв сердца… Вы считаете, что Маша Светлова могла погибнуть?

– Да. Но поскольку вина за инцидент могла лечь темным пятном на репутацию вашей программы… Да что там репутация, виновник происшедшего мог попасть под статью Уголовного кодекса… В общем, смерть Маши Светловой могли скрыть, а ее саму… похоронить втайне от всех…

– На самом деле ее труп сбросили в Москву-реку с моста, на котором все происходило, – сказал Пельш и нервно закусил губу.

– В Москву-реку? – всполошился Артем.

– Да… Одну секунду…

Разволновавшийся Валдис вынул из кармана пиджака мобильный телефон, отошел в глубину гримерной, набрал номер. Артем терпеливо ждал, в готовности среагировать на криминогенное изменение обстановки.

– Иван?.. Вань, я же тебя предупреждал, что ничем хорошим твоя самодеятельность не закончится, – быстро и нервно выговорил Пельш. Одной рукой он прижимал телефон к уху, о ладонь другой опирался лбом, отчего не было видно его глаз. – Да, я насчет Маши Светловой. Говорил же, не надо было сбрасывать ее с моста. Мы договаривались, что я не стану брать вину на себя. Ты придумал – ты и отвечай… Нет, темнить я не стану, расскажу все как было…

Валдис убрал телефон и с видом раскаявшегося грешника посмотрел на Артема:

– Даже не знаю, с чего начать…

– Вы уже начали. Сказали, что труп Светловой сбросили с моста.

– Нет, на этом все закончилось. То есть мы думали, что закончилось. Но вы, товарищ лейтенант, докопались до истины, значит, продолжение следует… Мы действительно переборщили. Мы инициировали похищение Маши Светловой. Глупо, конечно. Но нам хотелось узнать, сколько сможет заплатить за ее выкуп продюсер, к которому она должна была обратиться. Но нанятые нами люди… Видели бы вы их – по два метра ростом, в плечах косая сажень, а лица – Соловей-разбойник позавидует. В общем, у Маши не выдержало сердце… Вы оказались правы, товарищ лейтенант, это был разрыв сердца… А чтобы скрыть следы, ее сбросили с Крымского моста… Меня там не было, и распоряжения избавиться от трупа я не давал. Но моя вина в том, что руководить розыгрышем я назначил человека с криминальным прошлым. Мало того, что он до смерти напугал Светлову, он еще сбросил ее труп в реку…

Артем уже мысленно праздновал победу. Жаль, конечно, что Маша Светлова погибла, зато теперь известно, как закончилась ее жизнь и кто виновник трагедии. С заданием он справился – слава ему теперь, почет и право работать в штате «звездного отдела».

– И что это за человек? – взбодренно спросил он.

– Зовут Иван. Кличка – Каин… Фамилию уже не помню, но знаю, что родился он где-то в начале восемнадцатого века… Ванька Каин, известная на Москве личность. Неужели не знаете? Может, вы не из милиции?

– Ванька Каин? – оторопело посмотрел на Валдиса Артем. – Так его ж это, в живых давно нет…

– Да, но душа-то мается…

Шоумен улыбался так, как будто под ногами у Артема только что взорвалась петарда, а на голову сыпались конфетти. Немая сцена, за кадром которой оглушительно звучало: «Ра-зы-гра-ли! Ха-ха-ха!».