Текст книги "Дорога дальняя, казенный дом"

3

Белая океанская яхта на всех парусах бежала по волнам. Но, в отличие от Нинки, Олимпия не испытывала никакого восторга. Ее душила зависть.

– Представляешь, он отдал за эту яхту пять тысяч долларов! – восхищенно вещала Нинка. – И это только за сутки проката!.. И только для того, чтобы мне угодить!.. Пять тысяч для него не деньги! Раз плюнуть!.. А знаешь, как в постели с ним классно! Полный улет! Супер ваще!.. А меня как любит! Звезду с неба, говорит, достану!

Они стояли у самого борта яхты. Нинка смотрела на море и болтала, болтала. А Олимпия злилась. Ей Алтынов звезд с неба не обещал...

– Сказал, что квартиру мне купит, машину! – продолжала злить ее Нинка. Внутри уже все кипит от возмущения, а она не унимается. – Сейчас у него проблемы, но скоро все уладится. Тогда он замуж меня возьмет...

– А он для тебя не старый? – спросила Олимпия.

Сама поняла, что спорола чушь.

– Ты что, шутишь? – рассмеялась Нинка. – Да он в самом соку!.. А меня как любит!

– Ты в этом уверена? – съязвила Олимпия.

– Ха! Да он жить без меня не может!.. Только со мной, только вместе!.. Знала бы ты, Лимка, как я счастлива!

«Еще бы! Такого мужика урвать!..»

– Лучше бы спасибо сказала...

– За что?

– Как за что? А на чьей свадьбе ты его закадрила?

– Я?! Его закадрила?!.. Даже не думала! Сам подошел... Вы, говорит, самая чудесная девушка на свете...

– И ты ему поверила? – язвительно хмыкнула Олимпия.

– Да у него в глазах все было написано... Так что, Лимка, скоро я буду твоей мамой...

– Чего?!

– Ну ты же замужем за Вадимом, а он сын Ивана. Выходит, что я буду твоей мамочкой...

– А сиську тебе не пососать?

– Фи! Какая ты пошлая! – скривилась Нинка. – Мамочка тобой недовольна!

– А в гробу я такую мамочку видала!

Чаша терпения была уже переполнена. Да и фальшборт у яхты был таким низким... Как будто бес вселился в Олимпию. С искаженным от ярости лицом она толкнула Нинку с такой силой, что та перекувырнулась через бортик и свалилась в море. А яхта продолжала нестись по волнам.

– Мать твою! Человек за бортом! – взвыл охранник Алтынова.

Олимпия не ведала, что творила. Но когда до нее дошло, что Нинка можешь утонуть, никакого желания спасать ее не возникло...

Но Нинку спасли без ее участия. Бросили ей спасательный круг, развернули яхту, подняли на борт. Олимпия не жалела о том, что сделала, но тем не менее чувствовала себя преступницей. Поэтому заперлась в своей каюте.

Вадим долго барабанил в дверь, прежде чем она ему открыла.

– И зачем ты это сделала? – возмущенно спросил он.

– Да она сама споткнулась!

– Нет, она сказала, что ты ее столкнула!

– Я не поняла, дорогой, ты кому больше веришь, ей или мне?

– Тебе, – растерялся Вадим.

– Тогда в чем дело?

– В том, что Иван Александрович тебя к себе зовет...

– Разбор полетов, да?

– Похоже на то...

– Да? Летала Нинка, а разбирать меня будут? – истерично хохотнула Олимпия.

– Что с тобой? – внимательно посмотрел на нее Вадим. – Ты не перегрелась случайно?

– А может, и перегрелась, тебе-то что?.. Не ты же меня отчитывать будешь, а твой папочка. Он здесь круче некуда, а ты так, сбоку припека...

– Ты что несешь?

– Что есть, то и несу... Ладно, пойду к твоему папочке, пусть он меня по попке похлопает...

– Ты точно с ума сошла! – возмутился Вадим.

– А ты чего стоишь? Иди свою Ниночку утешай!

– Лима, не дури!

– А если у меня настроение такое?

– Тогда успокойся... Пойду скажу Ивану Александровичу, что ты не в себе.

– Не надо никуда ходить. Сама к нему схожу...

Переодеваться она не стала, явилась к Алтынову в пляжной одежде – короткие шортики, ярко-желтый топик, едва прикрывающий обнаженную грудь.

– Вы хотели меня видеть? – виновато улыбнулась она.

Всем своим видом Иван Александрович давал понять, что у него не хватит совести наброситься с упреками на такую красавицу. А если и набросится, то не с упреками...

– А ты как думаешь, зачем?

– За Нинку пилить... У вас же ай лав ю...

– Ну, наверное, что-то есть. Но дело не в том. Дело в том, что она могла утонуть...

– Но ведь не утонула...

– А если бы утонула?.. Я отвечаю за эту яхту. Я отвечаю за все, что происходит на борту. В конце концов я в ответе за саму Нину...

– А если ее ветром сдуло? – усмехнулась Олимпия.

И словно невзначай провела пальцем под нижним срезом топика.

– Ветер у тебя в голове... Что вы с ней не поделили?

Палец нашел себе пристанище в ложбинке между упругими бугорками бюста. Алтынов не сводил глаз с ее руки...

– Она хочет стать моей мамочкой.

Олимпия не врала и даже не преувеличивала.

– Твоей мамочкой?

– Да, сказала, что выйдет замуж за вас и заставит меня сосать сиську...

В конце концов она имела право и на небольшое преувеличение.

– Так и сказала? – завороженно протянул Иван Александрович.

– А что вам не нравится? То, что она выйдет за вас замуж, или то, что я буду сосать ее сиську?

Она призывно смотрела на него. Палец выскользнул из ложбинки и забрался на бугорок.

– С вами, с женщинами, одна морока...

– Морока может быть разной. Как может быть и очень приятной. Я не хочу, чтобы Нинка выходила замуж за вас...

– В общем-то, этого ей никто и не предлагает...

– Но она сказала...

– Мало ли что она сказала.

– Значит, это неправда... Что ж, я пойду!

Она не хотела уходить. А он не хотел ее отпускать.

– Нет, никуда ты не пойдешь, – покачал он головой.

– Почему?

– А если ты снова сбросишь ее в море?

– За вранье?.. Не плохо было бы... Но если вы за нее в ответе...

– Я в ответе за многих... В том числе и за моего сына... И за тебя. Потому что ты его жена...

Алтынов говорил, а в глазах сквозила досада. Как будто он был не рад, что Олимпия была замужем за его сыном...

– Вам это не нравится? – подзуживая, спросила девушка.

– Ну почему же... – смутился Алтынов. – Разве это плохо, когда у сына красивая жена...

– А разве хорошо, что сын спит с этой красивой женой?.. Ведь с ней может спать кто-нибудь другой, – жеманно улыбнулась Олимпия.

– Это ты о ком?

– О ком?.. Даже не знаю, о ком... А о чем это я вообще? – изумляясь самой себе, спросила она.

От кокетства не осталось и следа. На Ивана Александровича смотрела милая и невинная девушка. Именно таких и хотят отцы в жены своим сыновьям. А некоторые отцы просто хотят... Хотят, но не решаются сказать...

– Вот и я не знаю, о ком ты говоришь... – отрешенно, похоже, что в грешных раздумьях, проговорил Алтынов.

– Это называется, заговорилась... Извините, если я что-то не так сказала. Я, наверное, пойду. Вадим, наверное, уже заждался...

– Вадим... Ах, да, Вадим... Он тебя ждет?

– Ну, вообще-то он думает, что разговор будет долгим. Ведь я человека чуть не утопила...

– Я тебя понимаю... Когда такие глупости говорят...

– Я и сама глупостей наговорила... Но вы же не будете меня за это топить?

Иван Александрович не ответил. Он завороженно смотрел на Олимпию и о чем-то напряженно думал. Впрочем, она знала, о чем...

– Если не будете, тогда я пошла...

Она взялась за ручку двери. Но Алтынов даже не шелохнулся. Молчит, но взгляд красноречивый.

– Я пошла? – в ожидании отрицательного ответа спросила она.

И снова в ответ тишина.

Олимпия повернулась к Алтынову спиной. И спиной же почувствовала его взгляд. Таким жаром от него пышет, что хоть под холодный душ становись. Но в душ она всегда успеет...

– Так я пошла или нет? – не оборачиваясь, повторила она свой вопрос.

– Не знаю, – выдавил он.

– А я знаю!

Олимпия знала, что нужно делать, если гора не идет к Магомету... Она развернулась к Алтынову лицом, ловким движением рук стянула через голову топик.

Иван Александрович вздрогнул от неожиданности и затаил дыхание. Не орет, не клеймит ее позором. Значит, она на верном пути...

Шортики тоже снимались легко. Олимпия так эффектно шевельнула бедрами, избавляясь от них, что у Алтынова глаза на лоб полезли.

– Только не думайте, что я изменяю вашему сыну, – опускаясь на колени, завораживающе прошептала она.

В сущности, так оно и было. Но Алтынов никак не отреагировал на эти слова. Его отцовская сущность отступила на второй план. Сейчас он мог соображать только на уровне природных инстинктов...

Глава девятая

1

Будильник звонил как бешеный. Все бы ничего, но сегодня утром он почему-то оказался на тумбочке со стороны Олимпии. А она так не любила просыпаться по утрам... Вадим решил, что будильнику конец – шваркнет его супруга о стенку.

Он хотел сам схватить будильник, спасти его от расправы. Но Олимпия его опередила. Не отрывая головы от подушки, рукой дотянулась до часов. Но вместо того, чтобы сбросить их с тумбочки, мягким движением пальца нажала на кнопку сброса.

– Миленький мой, не шуми... – чуть ли не с нежностью пробормотала она. – Дай девочке поспать...

Это было так трогательно, что Вадим с умилением посмотрел на жену. Она у него совсем не стерва... Ну, бывают моменты, но, в общем-то, все у них в порядке.

– А как же институт? – улыбнулся он.

– А разве сегодня не воскресенье? – не открывая глаз, спросила она.

– Нет, сегодня понедельник...

– А можно, я сегодня буду президентом?

– Чего-чего?

– Буду президентом и подпишу указ о том, что понедельник – выходной день...

– Тогда твой рейтинг поднимется до ста процентов... Но ты же не президент...

– Ну, а могу я побыть президентом нашей семьи?

– Тогда я ухожу в оппозицию. И в институт заодно...

Уже два месяца как он осваивает программу третьего курса. Олимпия учится на первом того же института. Но, в отличие от него, учится спустя рукава. А чего ей напрягаться? Преподаватели знают, чья фигура маячит у нее за спиной. А ректор – тот вообще перед Алтыновым преклоняется. Так что «тройки» на зимней сессии Олимпии гарантированы, а к большему она и не стремится.

– А я дома останусь, можно?

– Оставайся, – махнул рукой Вадим.

Не так уж часто она пропускает занятия. Тем более что вчера они хорошо посидели в ресторане. Хорошо начали, хорошо продолжили. В общем, вчера спать легли поздно. И заснуть долго не могли...

Вадим сделал зарядку, принял водные процедуры, что на слегка похмельную голову подействовало крайне благоприятно. Приготовил завтрак – пару бутербродов с красной рыбой и кофе. Перекусил и в путь...

Алтынов, спасибо ему большое, новенький «Фольксваген» ему подарил. Но, в шутку говоря, Лиму такой вариант не очень-то устраивал. Самая подходящая модель для нее – это «Ауди». Всего-то одного кольца на логотипе не хватает. Она же Олимпиада, ей не четыре, а пять колец надо... Но пятое кольцо у нее на руке. Обручальное кольцо... Сколько времени они вместе, но Вадим до сих пор пребывал в состоянии эйфории. Олимпия – его жена! И всегда будет ею!..

А машину в подарок она все же получила. Опять же от Алтынова. «Ауди-А6» он ей подарил, прямиком из автосалона пригнал. Иван Александрович – человек богатый и щедрый. Но все равно, новенькие машины – это не те подарки, которыми разбрасываются. Чем это ему Лима так угодила?..

До института рукой подать. Всего-то десять минут ходьбы. Поэтому, как правило, в таких случаях машиной Вадим не пользовался. В отличие от Лимы он не очень-то любил выделяться из толпы. Да и пешочком пройтись – милое дело.

Он вышел со двора и по сокращенному пути – через сквер – направился в институт. Ноябрь месяц – холодно, но снега еще нет. Небо затянуто тучами, но сухо, приятно шуршит листва – под ногами и под метлой дворника. Даже на фоне вчерашних остаточных после пьянки явлений дышится легко и свободно. Настроение отличное. Как ни крути, а жизнь удалась. Как здорово жить с любимой женой в мире и согласии...

Навстречу Вадиму шла девушка. Распущенные волосы, кожаное пальто с меховым воротником, сапоги на высоком каблуке. Смотрится эффектно, и походка грациозная. Словно не идет, а летит... Занятый своими благими мыслями, Вадим не сразу понял, что это Нина, подруга Олимпии. Вернее, бывшая подруга. После того, как Лима выбросила ее за борт, дружба сошла на нет. И с Алтыновым у Нины не заладилось...

– Хай! – поприветствовала его девушка. – Как дела?

Она улыбалась, но с таким видом, будто Вадим был ее товарищем по несчастью. Как будто Иван Александрович и от него отрекся. Но ведь этого не было.

– Привет... У тебя как?

Разумеется, Вадим не мог пройти мимо. Остановился из вежливости.

– Да ничего... Что-то ты не в духе, – заметила девушка.

– С чего ты взяла? – удивился он. – У меня прекрасное настроение...

– Да? Может быть... Как там Лима поживает?

– Спасибо, ничего...

– А Иван Александрович?

– Ну, вроде бы на жизнь не жалуется...

– С чего бы ему на жизнь жаловаться! – саркастически хмыкнула Нина. – С такими девочками балуется...

– С кем бы он там ни баловался, меня это не касается...

Вадим уже жалел о том, что позволил увлечь себя разговором.

– Не касается?.. – с язвительным удивлением усмехнулась она. – А мне так почему-то кажется, что очень даже касается...

– Извини, но мне уже пора, опаздываю... – с наигранным сожалением развел он руками.

– В институт?

– Не терпится отгрызть еще один кусочек от гранита науки...

– А Лима почему не грызет? Что, уже зубы сломала?

– Да нет, с зубами у нее все в порядке.

– Тогда почему она не с тобой? Вы же вместе учитесь...

– Я же не спрашиваю, как ты здесь оказалась, – раздраженно поморщился Вадим. – Раньше я тебя в этих местах не замечал...

– А я в гостях была. У одного замечательного человека... Только у него машины нет, чтобы домой меня отвезти. А такси я не люблю...

– Ты не можешь рассказать это кому-то другому?

– А чего ты нервничаешь? Ты спросил, я ответила... А у Лимы своя машина, да? У тебя своя, у нее своя... Да, обскакала меня подруга. Со всех сторон обскакала...

Это была последняя капля, переполнившая чашу терпения. Вадим собрался уходить. Нет ничего противней, чем выслушивать жалобы меркантильной женщины.

– Эй, погоди. Я еще не все сказала...

– Ну что тебе еще?

– Спросить хотела, у тебя подруга есть?

– Чего? – ошалел от возмущения Вадим. – У меня жена есть!

– Да жена не в счет... Я про любовницу спрашиваю...

– А иди ты!..

– Значит, нет... Жаль, некому будет тебя утешить...

Вадим нервно махнул рукой и продолжил свой путь.

– Эй, погоди! – окликнула его Нина.

Ничего у нее не выйдет: не остановится он. У него уши не казенные, чтобы слушать эту дуру набитую.

– Лимка-то тебе изменяет!

Вадим остановился – как будто на невидимую преграду натолкнулся. Сжал кулаки и резко развернулся к Нине. Но это ее лишь развеселило.

– Эй-эй, только без рук!

– Повтори, что ты сказала?

– Чего ж не повторить... Олимпия. Тебе. Изменяет.

– Ты ненормальная!

– Зато Лима твоя нормальная. В смысле сексуальной ориентации. Но вряд ли тебя обрадует, что она спит не с бабами, а с мужиками. Вернее, с мужиком. Кстати, он очень богатый...

– Ты бредишь!

– Да нет, я говорю правду... Я вообще удивляюсь, как ты об этом сам не догадался. Что, рога тяжелые, соображать мешают?

– Твое счастье, что ты баба! – красный от гнева выдавил из себя Вадим.

Будь Нинка мужиком, он бы уже врезал ей по физиономии. Похоже, только таким образом и можно было вправить ей мозги... Идиотка!

– А то что? Кренделей бы навешал?.. А ты папочке своему по морде дай. За то, что он Лимочку твою трахает!

– Тебе лечиться надо!

– Да я уже пролечилась, – ядовито ухмыльнулась Нина. – Алтынов меня хламидиями угостил. Не царское блюдо, скажу тебе... И Лимочка твоя лечиться будет. Вместе с тобой... Хотя это необязательно. Это ж не триппер и не сифилис...

– Я буду только рад, если у тебя отсохнет язык!

– Смотри, как бы у тебя что-нибудь не отсохло!.. Не веришь мне, да? А ты адресок запиши. Луначарского, дом сорок восемь, корпус два. Номер квартиры, извини, не знаю. Но знаю, что квартира есть. Там твоя Лима и встречается с твоим блудным папашкой...

Вадим не мог в это поверить. Не мог и не хотел... Чтобы его Лима с его отцом... Да, у Алтынова есть проблемы с моралью. На честном слове далеко не уедешь, больших высот не достигнешь. Но ведь не настолько же он плох, чтобы спать с женой родного сына...

– Врешь ты все!

– Ну, тогда докажи, что я вру. Поезжай на Луначарского, сам все увидишь... Если Лимка твоя в институт не пошла, значит, стрелка у нее сегодня...

– Учти, если это вранье, на глаза мне больше не попадайся!

– Что, изнасилуешь?.. Да я не очень-то и расстроюсь... Я тебе свой телефон дам. Когда все узнаешь, позвони мне. Я тебя утешу... Я же знаю, как это тяжело, когда тебя кидают... Думаешь, почему Алтынов от меня отказался? Лимка науськала. У них еще на яхте этобыло...

– Уйди!!!

– Все, ухожу, ухожу!.. А телефончик-то возьми!

Нина с опаской сунула ему в руку клочок плотной бумаги с номером своего телефона. Но Вадим выбросил его, едва только она повернулась к нему спиной... Он не верил ей. Но на Луначарского он поедет. Надо убедиться в том, что Нина сошла с ума...

2

Алтынов имел много общего со своим сыном. И в постели он был таким же страстным и темпераментным. Но все же Вадим обладал большей сексуальной энергетикой. Только с ним Олимпия могла взобраться на седьмое небо удовольствия. С Иваном Александровичем же было просто хорошо...

Но Алтынов – величина. Он самый настоящий олигарх с большой кучей денег. А в случае чего все его состояние перейдет к бывшей жене Марине, которая воспитывает его наследника. Так и не разобрался он с ней, так и качает она свои права. Как это ни обидно было осознавать, но Марина имела над ним власть. А Олимпия для него была всего лишь любовницей... И Вадим был всего лишь незаконнорожденным сыном. Откажись от него Алтынов, все его благополучие пойдет прахом. Ну, квартира останется, ну, машина. А деньги? На что он будет содержать свою жену?

А Олимпия и не хочет быть содержанкой. Быть владычицей мира – это слишком. Но ей вполне по силам стать царицею при Алтынове. Предложение он ей не делает, но у нее есть козырь, который выведет ее в королевы...

Да, с Вадимом ей хорошо. Но Иван Александрович лучше. И она должна им обладать. Такова уж ее природа – голос разума заглушает в ней голос плоти...

Олимпия выбивалась из сил, ублажая Алтынова. О себе она думала меньше всего. Главное, чтобы он остался доволен. Главное, чтобы он понял – нет женщины лучше, чем она...

И сегодня она вытянула из Алтынова все соки. Он долго приходил в себя. Наконец очнулся, блаженно улыбнулся:

– Ты само совершенство...

– Ну, не скажи... Я, конечно, стараюсь, но не все получается...

Олимпия лукавила. Она освоила «Камасутру», «Азбуку любви» она знала и умела все. В искусстве любить у нее не было соперниц...

– Ты же не проститутка, чтобы все уметь... Да это и не нужно... Мне с тобой так хорошо, что слов нет...

– Потому что мы настроены на одну волну. Потому что мы созданы друг для друга...

Банальная фраза. Но для мужиков такие избитости, что бальзам на душу. Уж кто-кто, а Олимпия это знала...

– Да, похоже на то, – не мог не согласиться Алтынов.

– Мне кажется, мы уже созрели для того, чтобы всегда быть вместе...

Алтынов напряженно молчал. Увы, но при всем своем отношении к ней он старательно избегал этой темы. Придется его подтолкнуть.

– Ты мог бы взять меня замуж...

– Но ты уже замужем, – уныло протянул Иван Александрович. – И не просто замужем... Ты жена моего сына...

– Что не мешает тебе спать со мной, – заметила она.

– Я чувствую себя преступником... Половым разбойником... Нет, наркоманом. Ты для меня как наркотик...

– Надеюсь, ты не собираешься избавляться от этого пристрастия?

– Да надо бы... Вадим – отличный парень. К тому же он мой сын... И твой муж... А мы его так подло обманываем...

– Я не собираюсь его обманывать... Через семь месяцев у нас родится сын. И я честно ему признаюсь, что ребенок от тебя...

– Что?! – встрепенулся Алтынов.

– Что слышал... Я беременна... Уже третий месяц пошел...

Олимпия не врала. Она и в самом деле была в положении. И точно знала, от кого...

– И ты до сих пор молчала?

Алтынов соскочил с кровати, нервно заходил по комнате.

– А что, по-твоему, я должна была кричать об этом? Иван, любимый, я жду от тебя ребенка, поэтому ты обязан жениться на мне! Ты хотел, чтобы я так говорила?.. Не хочешь брать меня замуж, так и скажи. Как-нибудь и без тебя проживу. В конце концов, у меня есть Вадим...

– В том-то и дело, что у тебя есть Вадим... Почему ты думаешь, что ребенок от меня?

– Он считает, что нам рано иметь детей. И требует, чтобы я предохранялась. Пока таблетку не проглочу, он и близко ко мне не подходит...

Это было чистой воды вранье. Вадим очень хотел ребенка. А о том, что она пользуется гормональными препаратами, даже не подозревал. Хотя, может, и догадывался. Не совсем же он дурак...

– А ты от меня этого не требуешь... С тобой я забываю обо всем... И вот результат...

– Ты уверена, что ждешь ребенка от меня?

– Как в том, что сплю с тобой... Нет, ты можешь послать меня куда подальше. Я, конечно, обижусь. Но плакать не буду... И Вадим ничего не заподозрит. Если наш сын родится похожим на тебя, значит, он будет похож и на него. Так что никто ничего не заподозрит...

– Но ведь я буду знать, от кого ребенок... Сын. Ты говорила про сына... Ты уже знаешь, что будет сын?

Алтынов был помешан на сыновьях. Особенно на законнорожденных. На этом Олимпия и строила свой расчет.

– Да, я уверена в этом. Правда, пока что на интуитивном уровне. УЗИ еще ничего не может показать, срок-то ранний...

– Да, ошарашила ты меня...

– А ты не волнуйся. Все в порядке... Я уже поняла, что не нужна тебе. Что ж, буду жить только с Вадимом. Рожу ему ребенка. Пусть он воспитывает своего... гм... братика...

– Хочешь сказать, что мы больше встречаться не будем?

– А зачем это мне?.. Извини, но инстинкт матери – сильная вещь. И с каждым днем он становится крепче. Меня уже тяготит наша с тобой незаконная связь. Мне нужна уверенность в завтрашнем дне. И если ты отказываешься от меня, то мне придется целиком посвятить себя Вадиму...

– Но я не отказываюсь от тебя.

– Да, но Вадим рано или поздно обо всем узнает. Тогда я останусь и без него, и без тебя. А я, не забывай, жду ребенка. И мне без семьи никак нельзя...

– Хорошо, я поговорю с сыном... С Вадимом... Попробую ему все объяснить... Скажу, что люблю тебя...

– А ты меня любишь?

– Да, конечно... Не думаю, что он меня поймет... Но ведь ты хочешь остаться со мной, а не с ним?

– Пока да... А что будет на четвертом месяце, не знаю... Ты должен понимать, что беременные женщины капризны. Так что ты должен поговорить с Вадимом в самое ближайшее время. Не понимаю, что тут такого. Ты же самый решительный из мужчин, которых я когда-либо знала. О твоей решительности легенды ходят...

– Ну, бизнес и дела семейные – это не совсем одно и то же... Но так уж и быть, я поговорю с Вадимом. В конце концов я могу отправить его в Москву, в институт стали и сплавов. Куплю ему квартиру, дам денег... Много денег... Только вряд ли я смогу откупиться от него. Я же знаю, как он любит тебя...

– Да, но каждый должен воспитывать своего сына. Он еще молодой, у него еще будут дети...

– Да-да, так я ему и объясню... Да, задала ты мне задачку...

– Эту задачку ты задал себе сам. Когда взял меня на яхте... Да, я тебя спровоцировала, но ведь ты сам этого хотел...

– Что было, то было... Чему быть, того не миновать... Извини, мне уже пора. Я и без того опоздал на встречу с мэром...

– Кто такой мэр по сравнению со мной!

– Ну, человек он, конечно, нужный. Но по сравнению с тобой он действительно никто... Но ехать все равно нужно...

– Я понимаю...

Вадим уже должен был вернуться из института. Но Олимпию это нисколько не напрягало. Он, глупый, верил ей. И в мыслях у него нет, что жена может ему изменять... Как будто она не изменяла с ним Толику...

Олимпия приняла душ, взялась за фен, чтобы высушить волосы. И в этот момент со стороны входных дверей послышался шум.

В квартиру ворвался Вадим. Оттолкнул плечом выходившего из дома Алтынова, влетел в комнату, где перед зеркалом голышом сидела Олимпия.

– Скоты! Сволочи! – взревел он.

– Вадим, я тебе сейчас все объясню... – начал было побледневший Иван Александрович.

Но Вадим не стал его слушать.

– Да пошли вы все! – крикнул он.

И выбежал вон из квартиры. Теперь он все знал. Теперь все встало на свои места... Глядя ему вслед, Олимпия лишь облегченно вздохнула. Она была растеряна. Но не жалела о том, что произошло...