Электронная библиотека » Владимир Колычев » » онлайн чтение - страница 6

Текст книги "Мы – одна бригада"


  • Текст добавлен: 13 марта 2014, 19:30


Автор книги: Владимир Колычев


Жанр: Криминальные боевики, Боевики


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Валентин видел, как ее глаза наполняются слезами.

– Так в чем же дело, бросай все на фиг!

– Ну брошу. А клеймо-то все равно останется...

– Какое клеймо? Москва – большая, кто про тебя что знает?

– Ты знаешь... Может, мне стыдно перед тобой? Да и тебе я такая не нужна...

– Вытри слезы да на меня посмотри. И ты поймешь, что ты мне нужна...

Валентину и в страшном сне не могло привидеться, что он влюбится в падшую женщину. Но что случилось, то случилось. Если Лика хочет быть с ним, он ни за что на свете ее не бросит. Он был уверен в себе и в своем чувстве.

– Ты вправду меня не бросишь? – недоверчиво спросила она.

– Даже не мечтай...

– Ты хороший, – как будто в поисках защиты прижалась она к нему. – Ты очень хороший... Я это поняла, как только тебя увидела. Ты такой смешной был, неотесанный. Но душу-то не спрячешь. И я такая же была, пока с Ромой не связалась... Он тебе красивые сказки про красивую жизнь рассказывал, да?

– Ты откуда знаешь?

– Да потому что в твоей шкуре побывала. Это же Рома меня на панель отправил. Я в Москву приехала в институт поступать, с ним познакомилась. У него какое-то время жила. Он меня кормил, холил, лелеял. И те же сказки про красивую жизнь рассказывал. А затем дал совет, каким способом можно заработать деньги. Я сначала ему пощечину влепила, а потом все-таки сдалась... Он мне клиентов поставлял. Схема у него такая, он сначала иностранца на шмотки разводит, а затем женщину предлагает. Симпатичную, чистенькую, с квартирой, все такое прочее. Иностранцы, как правило, клевали, ехали ко мне. Платили в валюте. Одну половину Рома себе подчистую забирал, а вторую мне отдавал. Но отдавал в рублях. Доллар у нас один к четырем идет, а мне он всего два рваных за него давал... Да ты, наверное, все знаешь. Ты же с ним работаешь...

– Это он работает. А я на подхвате. В качестве вышибалы. И про ваши дела ничего не знаю...

– Узнаю Рому, – усмехнулась Лика. – Он же у нас честный. И чтобы с тобой не делиться он не говорит тебе про нас с Наташкой...

– Так что и Наташа на него работает?

– И Наташа... Рома-то у нас парень ушлый, ему всегда всего мало. Вот увидишь, скоро на него с десяток проституток пахать будет. Погоди, он и тебя в курс дела введет. Нам же охрана требуется. А ты у нас боксер...

– Ну нет, я в эти игры не играю. К тому же пошел он в пень, этот Рома. И ты его тоже пошли куда подальше!

– И пошлю!.. Уже послала! – заговорщицки улыбнулась она Валентину. – Ты думаешь почему он уснул? А потому что я этого захотела. Чтобы он, гад, нам не мешал...

– Так ты что, снотворного ему подмешала?

– Не забывай, я же его ученица, – усмехнулась она.

– Значит, так, решено, больше с Ромой никаких дел.

– Никаких, – кивнула Лика. И тут же задумалась. – А как мы без него жить будем? Кто мне клиентов поставлять будет?

– Что?! – возмущенно уставился на нее Валентин. – Какие на фиг клиенты?

– Ой, извини! – стушевалась она. – Больше никаких клиентов...

– А деньги я знаю, как зарабатывать. Не зря же я с Ромой по точкам ходил, знаю, где иностранцы пасутся. Кое-какие деньги у меня есть. Не много, правда. Но для начала хватит. А там раскрутимся...

– И правда, – подхватила Лика. – Почему Рома может деньги зарабатывать, а мы нет? Мы и сами с усами. Кстати, и у меня кое-что на черный день припасено. Ты прав, раскрутимся... Только ты, пожалуйста, дай мне слово, что не бросишь меня!

Валентин дал ей слово, и они стали собираться, чтобы отправиться к ней домой. Правильно она сделала, что усыпила Рому. Если бы этот подлец встал у них на пути, он бы без колебаний набил ему морду...

3

Новый год они встречали с особым чувством. Валентин порвал с Ромой, Лика всерьез и навсегда завязала с проституцией. Они вместе начинали новую жизнь.

Валентин уходил в институт. Лика провожала его с таким грустным видом, как будто он мог не возвратиться.

Из дома он выходил окрыленный. Но хорошее настроение тут же улетучилось, едва он увидел Рому.

Он вышел из своей «шестерки», как ни в чем не бывало помахал ему рукой, приглашая в машину.

Валентин должен был бы послать его куда подальше. Но сначала нужно было с ним объясниться.

– Ну как отдохнул? – внешне спокойно спросил Рома.

– Лучше не бывает.

– Ну и как тебе Лика? Клево с ней в постели, да?

– Не твое дело! – жестко отрезал Рома.

– Ну как же не мое. Девчонка-то моя. Нехорошо девчонок у друзей уводить.

– Во-первых, ты мне не друг. А во-вторых, Лика на тебя больше не работает.

– Это кто так решил?

– Я.

– А кто ты такой, чтобы что-то решать?

– Сейчас я тебе челюсть сломаю, тогда ты все поймешь.

Трусливый Рома решил сбавить тон.

– Кто тебе сказал, что Лика на меня работала? – спросил он.

– Она мне сказала.

– А я тебе что-нибудь про нее говорил? Говорил, что она работает на меня?

– Нет, – пожал плечами Валентин.

– А мы же с тобой компаньоны. У нас друг от друга не может быть секретов. И поверь, если бы Лика работала на меня, ты бы узнал об этом первым. Но я тебе ничего про нее не говорил. А знаешь почему? Да потому что это я на нее работал, а не она на меня. Ты думаешь, мы как с ней познакомились? Я ее за жалкий червонец в одной кафешке снял, понял? Она потом у меня в ногах валялась – умоляла, чтобы я ей иностранца подогнал. Ну я и пошел ей на встречу... Что, не веришь?

Валентин прекрасно знал, что Рома из себя представляет. Знал, как он умеет переворачивать события. Поэтому не верил ни единому его слову.

– В том-то и дело, что я тебе не верю, – пренебрежительно усмехнулся он.

– А напрасно, брат, напрасно. Эта Лика еще та штучка... Ты знаешь, почему мы с Наташкой заснули? Ее работа... Знаешь, чем она занималась до того, как я ее подобрал? Клиентов своих дешевых клофелином давила, чтобы потом до нитки ободрать...

– Врешь ты все!

– Не веришь... Ничего, она еще себя покажет...

– Поживем – увидим.

– Не, ну ты в натуре, твердолобый... Ты что, с ней жить собираешься?

– Не собираюсь. Я уже живу с ней. И у нас с ней все серьезно...

– Та-ак, понятно. И как же вы с ней жить собираетесь?

– А так и собираемся. Чем, скажи, мы хуже тебя?

– Ты что, сам фарцевать будешь?

– А почему бы и нет?

– Не потянешь ты, – цокнул Рома. – Молодой ты еще. Слишком молодой. Не потянется к тебе клиент...

– Ну кто-то не потянется, а кто-то потянется. Нам с Ликой много не надо. На жизнь да на квартиру...

– И на передачки в тюрьму.

– Это если менты заметут, да. Тебя ж не замели.

– Ну так то ж я, а то вы... Тебя за сводничество посадят, а Лику твою за валюту. Или она деревянными будет брать?

– Козел ты. И мысли у тебя козлиные!.. Лика завязала с прошлым, понял?..

– Ты меня козлом назвал, – угрожающе прошипел Рома.

– Ну и что? – презрительно глянул на него Валентин.

– А то, что за козла ответить придется!

– Ты меня больше не пугай, ладно? А то со страху в штаны могу навалить, еще салон тебе испорчу...

Рома пытался испепелить его взглядом. Но ему явно не хватало силы. Зато Валентин обладал крепким внутренним стержнем. И его жесткий насмешливый взгляд загнал Рому в угол. Но тот все равно не сдавался.

– Вилли, ты еще молод и глуп, и не видал больших... э-э, неприятностей. Выбрось дурь из головы, да. Ну перепихнулся с бабой, так что, жениться на ней теперь?

– И женюсь.

– Она же проститутка!

– Это уже в прошлом. К тому же ты ее такой сделал. И не тебе о ней в таком тоне говорить, понял?.. Короче, мы с тобой больше дел не имеем, так что оставь нас в покое. Я, считай, тебя предал. Зачем тебе такой партнер, то бишь вышибала? Найдешь себе другого... А Лика вообще не обязана на тебя работать. Так что, будь добр, оставь ее в покое, а то придется разориться на зубной протез для тебя...

Рома молча смотрел на него. И как бы удивленно.

– А ты не простой, Вилли, очень не простой. Это кто на тебя так повлиял, Лика?

– Да нет, ты. Как говорится, с кем поведешься... Знаешь, я в самом деле стал уверенней в себе. Может, благодаря тебе?

– Вот именно, благодаря мне. Я человека из тебя сделал, а ты платишь мне черной неблагодарностью...

– Из Лики ты тоже человека сделал?

– Конечно, а кто в этом сомневается? Кем она была и кем стала...

– Проституткой она стала. Но это уже в прошлом.

– Нет, проститутка – это клеймо на всю жизнь. Ты сейчас кочевряжишься, в любовь играешь. А рано или поздно ты вспомнишь, кем была Лика до тебя. Эта мысль будет тебя угнетать. И в конце концов ты ее бросишь. Куда она вернется? А на панель и вернется...

– Не вернется. Потому что я ее не брошу, в этом ты можешь не сомневаться... Ну что, разговор закончен? А то некогда мне...

– Нет, – покачал головой Рома. – Разговор наш только начался. Хотя, в принципе, можно его и закончить. Если ты отвалишь от Лики.

– Что, рабыню потерял, жаба душит?

– При чем здесь рабыня, не рабыня. Может, у меня чувство к ней.

– Чего?!.. Ну ты меня и насмешил... Чувство у тебя к ней. А какого ж хрена ты ее под чужих мужиков подкладывал?

– Ну так это всего лишь бизнес. Она спала с клиентами, получала за это деньги. Но меня при этом не предавала. А сейчас предала...

– И это тебя заело?

– Заело не заело, но Лика должна быть со мной...

– Она должна быть с тобой, чтобы обслуживать твоих клиентов, так? А ты будешь ее за это любить, у тебя же чувство.

– Может быть.

– Я не отдам тебе Лику. Хотя бы потому что ты извращенец, Рома. Ты ненормальный. Тебя вообще от общества изолировать надо...

– Смотри, как бы тебя самого не изолировали.

– Это ты о чем?

– Да о том, что от сумы и тюрьмы не зарекайся.

– Рома, ты меня уже достал. Все, поговорили и хватит. Лики не видать тебе как своих ушей. И это мое последнее слово.

Валентин вышел из машины и громко хлопнул дверью. Если Рома от него не отвяжется, то в следующий раз он хлопнет его кулаком по голове. Валентин не считал себя злым и агрессивным, но за свою Лику он готов был перегрызть глотку любому.

Рома исчез с его жизненного горизонта. Валентин стал забывать о нем, Лика тоже выбросила его из головы.

Но каким бы ни был этот жук, без него Валентин был как без рук. Ему становилось не по себе всякий раз, когда он думал, что ему придется работать самостоятельно. Может, потому он и не спешил выходить на охоту за иностранцами.

Зато Лика развернула бурную деятельность. Она с утра до вечера как угорелая носилась по Москве, узнавала, где и в каком магазине выбросили в открытую продажу дефицитный товар. Она выстаивала огромную очередь, с горем пополам покупала фирменную вещь. Если позволяло время, она становилась в очередь заново, потому как больше одного комплекта на руки не выдавали.

Со сбытом особых проблем не возникало. Хороший товар можно было продать, не выходя из магазина. Но Лика предпочитала не рисковать. Запросто можно было нарваться на подсадную утку из ОБХСС. Поэтому она уносила вещь домой и продавала ее через знакомых.

Иногда, чтобы утром купить вещь, нужно было занять очередь с вечера и выстоять в ней всю ночь. В таких случаях к делу подключался Валентин. А утром передавал дело Лике и шел в институт. Так они и жили. И не тужили. Но не знали, что беда уже стоит на пороге.

Это случилось в канун восьмого марта. Валентин вернулся из института и застал Лику в слезах.

– Что стряслось?

– Вот! – показала она на флакон французских духов. – Это «Клима», узнаешь?

– Где достала?

– Если бы достала... Рома подарил.

– Рома?! – нахмурился Валентин. – Мне не нравится.

– А мне, думаешь, нравится?.. Он ко мне еще на прошлой неделе подкатился. Говорит, жить без меня не может. Просил вернуться...

– Врет он все...

– Да нет, он меня в самом деле любит. По-своему, правда...

– Что ты ему ответила?

– Сказала, что тебя люблю. Сказала, что видеть его не желаю. Он мне угрожать стал. Сказал, что я еще пожалею... И еще сказал, что неделю мне на раздумье дает. Сегодня вот появился. Духи подарил. Спросил, не передумала ли я. Я ответила, что нет... В общем, послала его подальше. Видел бы ты его улыбку. До сих пор перед глазами его мерзкое лицо стоит. Мне страшно...

В его распоряжении было всего два часа. Потом он должен был идти на бокс. Но двух часов было мало, чтобы утешить ее. Поэтому Валентин решил пропустить тренировку. Он утешал ее весь остаток дня и добрую половину ночи. Он уже давно понял, что постель есть лучшее средство для психологической разгрузки...

А через неделю к ним домой пришла молодая хорошо одетая женщина. Дверь ей открыл Валентин.

– Здравствуйте! – поздоровалась она. – А мне Лика нужна. Я от Кати.

Он впустил женщину в дом.

Лика предложила ей фирменную джинсовую юбку и модный свитер «Adidas». Женщина купила юбку и ушла. А ровно через минуту в дом вломились сотрудники ОБХСС с ордером на обыск.

За каких-то полчаса они распотрошили всю квартиру. Они свалили в кучу все фирменные вещи, подготовленные к продаже. Собрали и выложили на стол всю изъятую наличность в рублях. Мало того, они нашли шестьсот долларов, отложенные Ликой на черный день.

– Ну и что вы скажете, гражданка Емельянова? – сухо посмотрел на нее оперативник.

– Да ничего, – пожала плечами Лика. – Доллары я на улице нашла. Ума не приложу, что с ними делать. А вещи я в магазине купила. Ну есть за мной грех, люблю модно одеваться...

– И мы вас модно оденем, – усмехнулся мент. – Сейчас большая мода на статью сто пятьдесят четвертую Уголовного кодекса...

Он взял со стола четыре пятидесятирублевые купюры, которые Лика получила за юбку. И сказал, что деньги меченые. Так же он назвал государственную цену за проданный товар. По всему выходило, что Лика могла быть привлечена к уголовной ответственности за спекуляцию. Опер кивнул и на изъятые доллары.

– Фарца – это ладно, – хищно усмехнулся он. – А валюта, чтоб вы знали, это вообще расстрельная статья. Так что вам не позавидуешь, гражданка Емельянова. Извините, но я вынужден взять вас под стражу.

– За что? – вмешался Валентин.

– Я уже объяснил за что, – пронзительно посмотрел на него мент.

– Но Лика ни в чем не виновата. Это я купил юбку в магазине. Это я собирался получить выгоду от продажи. А Лика всего лишь деньги взяла, не более того.

– А доллары?

– Доллары мои. Их не Лика, их я нашел.

– И где же вы их нашли, если не секрет?

– Да по Красной площади шел, гляжу, лежат. Видно, кто-то из иностранцев обронил.

– Надо было их в милицию отнести. Что ж вы не отнесли. Решили присвоить?

– Каюсь, бес попутал. Это я сейчас понимаю, что эти доллары мне не нужны. На них ничего не купишь, а на рубли поменять негде. К менялам я из принципа идти не могу. Потому что эта сделка будет незаконной...

– Да что вы такое говорите! – развеселился опер. – Думаю, следователю будет интересно вас послушать...

Лику не тронули. А Валентина взяли под стражу.

Глава четвертаяИгнат. Лева. Вилли
1

После ареста Игната отправили в КПЗ. На следующий день вызвали на допрос к следователю. Без долгих предисловий ему предъявили обвинение в краже государственного имущества в особо крупных размерах. И вежливо предложили сдать подельников. Игнат так же вежливо отказался.

Он прекрасно понимал, что ему светит срок, что впереди тюрьма, зона. На сладкую жизнь он не надеялся. Но и изгоем в обществе арестантов быть не собирался.

Впрочем, Равиля и Гешу тоже повязали. А предлагая выдать их, следователь просто проверял его на лояльность. Игнат же уперся рогом, чем заработал для себя штрафные очки.

И его родные учителя также подгадили ему – выставили его в глазах следователя как отъявленного негодяя.

Игната определили в камеру для малолеток. Он с ходу попал в самый эпицентр беспредела. К счастью, Равиль частенько рассказывал ему о тюремной жизни. Поэтому он знал, как себя вести, и с достоинством вышел из всех испытаний, которым подвергались новички. Правда, ему дважды пришлось закреплять свое право на достойное место. Одному придурку пришлось сломать нос, второму пересчитать зубы.

На скамью подсудимых он сел со всеми своими подельниками. Общественный защитник представил его как жертву обстоятельств. Оказывается, Игнат встал на скользкий путь по своему недомыслию. Поскольку он был несовершеннолетним и впервые совершил преступление, суд должен был вынести ему условное наказание. Но, видно, в тюрьмах и зонах не хватало народу. Игнату отмерили четыре года лишения свободы.

Из зала суда его снова отправили в следственный изолятор, но уже в другую часть здания, где содержались осужденные арестанты.

Игнат уже знал, что вместе с Равилем работал на законного вора Завара. Сам законник стоял далеко в стороне, когда они курочили вагон. И на скамью подсудимых он тоже не сел. Его замели позже, по другому делу, отправили на крытый. В тюрьме Завар быстро прибрал к своим рукам всю воровскую власть. Игнат к тому времени крепко стоял на ногах, малолетние арестанты его уважали.

Он был осужден за кражу, сам Завар выделил его из толпы, назначил смотрящим. Но по воровской стезе Игнату идти не очень-то хотелось. Воровать, скитаться всю жизнь по тюрьмам, что здесь хорошего. Нет, не прельщала его воровская романтика. Но сейчас у него просто не было другого пути.

В тюрьме он находился до тех пор, пока ему не исполнилось восемнадцать. И только после этого отправили на этап. «Столыпинские» вагоны, «пятьсот-веселые» поезда, пересыльные тюрьмы.

Транзитные «хаты» самые беспредельные. Здесь нет смотрящих, здесь прав тот, кто сильней. Разборки с личными врагами, со стукачами и фуфлыжниками – дело обыденное. Стукачом Игнат не был, дорогу никому не загораживал, чмошником не был. Но на нем были модные джинсы и не совсем изношенные фирменные кроссовки. И в каждой пересыльной тюрьме он неизменно находил желающих поживиться за его счет.

Конечно, он мог обменять свою «вольную» «кишкатуру» на какую-нибудь стремную робу. Все равно на зоне придется со всем этим расстаться, чтобы примерить на себе казенный «клифт». Но сам по себе невыгодный обмен – это уже стремно. А стремным чуваком Игнат становиться не желал. И как мог отваживал от себя наглых хитрованов.

Как правило, стычки не заканчивались мордобоем. Но на последней пересылке Игнату пришлось иметь дело с двумя взрослыми «бакланами». Эти деятели держали его за молокососа и вели себя чересчур борзо. Пришлось пустить в ход кулаки. Только так он смог объяснить этим идиотам, что молодость – это не порок. Одному козлу он свихнул челюсть, вторым протер в камере пол.

А через три дня вместе с другими осужденными его погрузили в автозак. Это был последний и самый короткий переход в «мир иной».

«Блондинка» за полчаса домчала его до ворот лагерного «шлюза». Этап встречал «почетный караул» из прапорщиков и солдат. Вместо салюта лай овчарок.

Зэков протолкнули через лагерный шлюз, затолкали в карантинный дворик, сбили в кучу. Появился офицер в майорских погонах, толкнул речь о нормах высокой морали, которые царят в лагере. Пообещал кары небесные на «отрицал» всех мастей. И напоследок призвал всех добросовестно вступить в общество вставших на путь исправления.

В карантине Игнат провел всего одну ночь. На следующий день был организован так называемый смотр-конкурс. Зэков по одному заводили в комнату, где их принимала важная комиссия из трех человек во главе с начальником колонии полковником Севрюгиным.

Игната определили во второй отряд. После бани выдали казенные трусы, майку, заставили переодеться в зэковскую робу. Ноги утонули в кирзовых «прохорях», голову оседлала кепка под названием «пидорка».

Еще ему выдали матрас, постельное белье, кружку, ложку. И вместе с двумя парнями его же «призыва» повели в общежитие.

Оба парня были примерно его возраста. И оба производили впечатление. Один высокий, крепко сбитый. Второй ростом пониже, плечи без особого размаха. Но в нем чувствовалась сила. И взгляд жесткий, волевой.

Игнату интересно было знать, что представляют из себя эти парни. Как-никак им придется жить под одной крышей целых два года. К тому же, судя по всему, ребята они не гнилые. Но первым на контакт он идти не стал. Еще подумают, что подлизывается.

– А я тебя знаю, – обращаясь к нему, первым заговорил высокий. – Ты Бурлак. Говорят, ты на пересылке двух козлов отмудохал.

– Люди просто так говорить не будут, – сощурился он.

– А меня Левой зовут. На тюрьме Купавой пытались обозвать. Да как-то не приклеилось. Так и зовут Лева...

– А ко мне погоняло приклеилось, – глядя куда-то вдаль, с достоинством сказал второй парень. – Был Валентином, стал Вилли. Но это еще до тюрьмы было...

– За что сюда загремел? – спросил Лева.

– За фарцу. Только не называйте меня барыгой.

– А меня не называйте хирургом. Я, между прочим, пострадал за хирургическую операцию. Кстати, невинно пострадал...

– Кого ж ты прооперировал? – усмехнулся Игнат.

– Да козла одного проучил. Яйца ему в тиски зажал...

– За что?

– Да было за что, – грустно вздохнул Лева.

Допытываться Игнат не стал. Во-первых, в неволе в душу лезть не принято. А во-вторых, каждый человек имеет право на тайну.

Общежитие первого отряда занимало целых два этажа относительно нового здания из белого силикатного кирпича. Строго по периметру тянулась ухоженная клумба, курилка под шиферной крышей, крашенные скамейки.

И внутри общаги все цивильно. Свежевыкрашенные стены, полы, возле тумбочки дневальный, умывальник, сортир. В спальном помещении двумя длинными рядами стояли аккуратно заправленные шконки в два яруса. Достаточно просторно, чисто. И никаких мерзких запахов. После переполненных и вонючих камер сизо, невыносимых мук в тесных «столыпинах» и грязных транзитных «хат», этот зоновский барак мог показаться раем. Но все же это был ад. Хотя бы потому, что здесь кишмя кишели демоны всех мастей.

Время было рабочее. Но спальное помещение не пустовало. В дальнем углу сидели и резались в карты четыре зэка. С появлением новичков они спрятали «стиры». Но как только убедились, что их сопровождает не офицер, а обычный завхоз-красноповязочник, тут же возобновили игру.

У завхоза не хватило духу их остановить. Он сделал вид, что ничего не замечает. Показал новичкам на три свободные койки. Сказал, что поверх одеял лежать не разрешается. И свалил.

Три свободные койки находились одна за другой, но на втором ярусе. Впрочем, Игната это не особо смущало. И его новых товарищей тоже. Со временем они пробьют себе более достойные места. А пока они расстелили матрацы, постелили белье, заправили койки. Но сесть на табуреты не успели. Их позвали к себе игроки.

Игнат прекрасно понимал, что это за люди. Простые смертные не отдыхают в рабочее время. Это могли быть или отрицалы или сановитые активисты. Но активисты открыто в карты не играют. Значит, это были блатованные воровские пацаны. На их принадлежность к элитной зоновской касте указывало и то, что в их углу шконки стояли в один ярус.

Их было четверо. Все как один стрижены под «нуль». Дубленые лица, казенные «клифты» на распашку, на пальцах татуировки в виде перстней. Робы чистые, тщательно выглаженные, сапоги начищены до блеска. Видно, эти блатари привыкли следить за своим внешним видом. Как того требовал неписаный воровской кодекс.

– Так, так, и откуда мы такие взялись? – спросил отрицала с глубоким шрамом над верхней губой.

Он смотрел на новичков так, будто они были клоунами из цирка и обязаны были его веселить. Но его вопрос остался без ответа. Зачем тратить попусту слова, если и так ясно, что не с луны они сюда свалились.

– Кого по какой статье сюда зачалили? – продолжал допытываться меченый.

Игната, осужденного за кражу, по уважаемой сто сорок четвертой статье, блатарь трогать не стал. А Леву и Вилли наградил пренебрежительной усмешкой.

– Стало быть, баклан с барыгой к нам залетели? Парочка, хрен и гагарочка!

Игнат видел, как напряглись его приятели. Ему показалось, что они готовы броситься в драку. Это будет непростительной глупостью с их стороны, если они так поступят. Зона в момент сожрет их... Но и молчать они не могут.

– Ладно, пацаны, все нормально, – примирительно махнул рукой меченый.

Похоже, он понял, что перед ним ни какие-то чушкари. Решил, что не стоит перегибать палку.

– Значит, фарцой на воле занимался, – с интересом посмотрел он на Вилли.

– Занимался, – ответил тот.

Чувствовался в нем прочный внутренний стержень. И сила духа неслабая. Сильный дух, это и для вольной жизни хорошо, а в тюрьме и в зоне без него вообще можно пропасть.

– По-крупному?

– Мог бы и по крупному. Да не успел.

– На взлете менты подрезали, да? Ну что ж, бывает... Подруга на воле есть?

– Есть.

– Сеанс не засветишь?

– Чего?

– Ты чо, не въезжающий? Фотку, спрашиваю, не покажешь?

– Да покажу, – пожал плечами Вилли.

Он достал из внутреннего кармана фотографию Лики, бережно провел по ней рукой. И с явной неохотой протянул снимок меченому.

– У-е! Не хилая у тебя краля! – разглядывая фотку, завистливо протянул он. – Адресок не дашь?

– Зачем? – насторожился Вилли.

Он уже жалел, что засветил снимок.

– Ну я ей маляву чиркану... Ты когда откидываешься? – протягивая фото своему дружку, спросил он.

– Через два года.

– Всего-то... А мне еще трешку мотать... Так ты к своей биксе раньше поспеешь? Ладно, не нужен мне адресок... А у тебя подружка есть? – спросил меченый у Левы.

– Была да сплыла.

– А не врешь?

– Была у меня девчонка. Она ж меня, считаю, сюда и определила.

– Да? Не хило... Позже расскажешь, погреешь уши... У тебя-то какой срок? – Два года осталось.

– А тебе? – Вопрос был адресован Игнату.

– Тоже два года.

– Вы чо, сговорились, а?.. А лет вам сколько?

Им всем троим было по восемнадцать.

– Ну дела! – ухмыльнулся меченый. – Всем по восемнадцать, и всем два года сидеть. Не понял, у нас чо, армия, да?

– Ага, бомбардировочные войска, – сверкнул фиксой зэк, в руках у которого находилась фотография. – Летчики-налетчики, бомбилы, гы...

Он кисло посмотрел на Вилли, насмешливо сказал:

– Не, бабец у тебя в самом деле не хилый. Ты бы ей чиркнул пару строк, пусть она без трусов сфоткается. И фотку пусть вышлет. Я тебе потом за этот сеанс забашляю, а?

– Ты хоть понял, что ты сказал? – рассвирепел Вилли.

Но его ярость лишь разозлила нахала.

– Пусть, говорю, твоя телка...

– Она не телка!

– Ну как же не телка! Смотри, какие у нее дойки! Шершавого бы ей туда вставить... Слушай, может, подгонишь мне свою телку?

Игнат думал, что Вилли сейчас лопнет со злости. Но он неожиданно успокоился.

– Гнилой у тебя базар, – улыбнулся он одними губами. И тут же в глазах полыхнул огонь лютой ненависти. – А за гнилой базар отвечают!

– Че ты сказал? – вскочил с места фиксатый. – Ты, что ли, с меня спросишь?

– Я! – кивнул Вилли.

И без размаха, коротким прямым врезал ему по морде.

По идее, подбитый блатарь должен был лететь через проход между кроватями, чтобы затем состыковаться с тумбочкой. Но тот даже на шаг не отступил. Как стоял на месте, так и рухнул под ноги своим дружкам.

Зэки поднялись на ноги как по команде. Они готовы были разорвать Вилли на куски.

Драка не началась. Но до нее оставались считанные мгновения. И за это время Игнат должен был определиться, поддержать ему своего нового приятеля или отвалить в сторону. Никто бы его не осудил, если бы он бросил Вилли на произвол судьбы. В неволе принцип такой – «каждый за себя»...

Но ведь отрицалы поддержали своего кента. Они готовы глотку за него перегрызть. И в этом их сила. Это мужикам нет никакого дела друг до друга. Потому их и держат за овец, которых легко сбить в послушное стадо.

Игнат был на стороне Вилли. Но как трудно было решиться на отчаянный шаг. Если он вступится за него, то вся его жизнь пойдет кувырком...

Пока он раздумывал, блатари все разом ринулись на Вилли. Тот был готов к нападению и встретил меченого «двойкой» в голову. Игнат не понаслышке знал, что такое бокс. Но не знал, что можно бить с такой силой.

Меченый дернулся, будто в его башню попало два бронебойных снаряда. И с разбитой харей осел на кровать.

Но и сам Вилли попал под раздачу. Отрицалы оказались отменными бойцами. И вмиг зажали парня в угол. Тот отбивался, но, чувствовалось, что долго он не протянет.

Игнат посмотрел на Леву, тот посмотрел на него. Это хватило для того, чтобы решиться на опрометчивый шаг. Игнат схватил за шиворот одного блатаря, дернул и развернул на себя. Лева проделал то же самое с другим. Сейчас была не та ситуация, чтобы нападать со спины. Для начала они должны были глянуть противнику в глаза.

– Ты чо делаешь, козел? – заорал как резаный один.

И тут же поплатился за это. Игнат схватил его за грудки и мощным движением швырнул через бедро. И когда тот рухнул на пол, дал волю кулакам.

– Чо, совсем охренели, сосунки! – сорвался на крик второй блатарь.

Он попытался двинуть Леву рукой, но тот поставил жесткий блок, и четко поставленным ударом согнутой в пальцах ладони сделал ему глубокий массаж печени. Добивать его не пришлось. Невыносимая боль скрутила отрицалу в бараний рог.

Фиксатый уже пришел в себя. Он хотел броситься на помощь своим друзьям, но перед ним вырос Вилли. Лицо его было разбито в кровь, но в глазах полыхает боевой дух. Пара мощных ударов, и блатарь в ауте...

Меченый тоже очнулся.

– Хана вам, пидоры гнойные! – взвыл он.

И тут же ответил за базар. Лева ударил его в живот – заставил согнуться в поясе. А Игнат руками, сцепленными в замок, рубанул по шее.

– Стоять! – Ментовской сиреной отозвался чей-то истерический голос.

Игнат обернулся. Со стороны входа к ним несся дежурный офицер с тремя звездочками на погонах, а за ним четыре солдата.

Старлей не стал разбираться кто прав, кто виноват. Всех, кто участвовал в драке, обвинил в нарушении режима и отправил в штрафной изолятор.

Игната и его новых друзей заперли в одной камере.

– Хорошо хоть по разным хатам не раскидали, – осматривая грязные серые стены узилища, сказал Лева.

Вилли сел на голую, намертво вделанную в пол, шконку. Обхватил голову руками, хмуро изрек:

– Это, конечно, здорово, что вы за меня подписались, пацаны. Но лучше бы вы остались в стороне...

– Только не надо разводить тоску, – поморщился Игнат. – Что случилось, то случилось...

– Лихо мы впряглись в зоновскую жизнь, – хмыкнул Лева. – И пропердеться не успели, а уже на кича загремели... Завидую я тебе, Вилли. Видать, девчонка у тебя классная, если ты с крутыми не труханул сцепиться...

– Что да, то да. Я за свою Лику любому пасть порву...

– И у меня девчонка... была. Скромная такая, тихая. Я тоже готов был любому в глотку за нее вцепиться. И вцепился, только не в глотку...

– Так это ты из-за нее кого-то покалечил? – втянулся в разговор Игнат.

– Ну да, отбивную из мудей сделал. Короче, подписался я за свою Юльку... – И он рассказал свою историю.

– Мстить будешь?

– Да я чо, больной на голову, чтобы бабе мстить? Они же овцы тупоголовые... Э-э, Вилли, это я не про твою Лику...

– Да ладно, чего уж там... Твоя Юлька замуж за козла вышла. А к моей Лике козел клеился. Она его на хрен послала. Так он ее, падла, и вложил. Мы с ней на пару фарцой занимались. Ну он просек момент, и ментам стук-стук. Короче, нагрянули фараоны. А у Лики бабки засвеченные и доллары в заначке. Короче, кипиш поднялся, все дела. Лику повязать хотели. Пришлось на себя все брать... Вы, пацаны, только не думайте. Я героя из себя не корчу. Я же и сам в этих делах был с потрохами. Рома меня, гад ползучий, наблатыкал. Я сначала у него на подхвате был. А потом откололся. Вместе с Ликой. Так он нас за это и сдал. Прикиньте, сам фарцует и сам же сдает... Он, козел, думает, что я ни о чем не догадываюсь. А я через два года вернусь. Вот тогда он за все ответит...

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!
Купить легальную копию

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6
  • 3.8 Оценок: 6

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации