Текст книги "Грибы Среднерусской полосы"

– Потом запнулась обо что-то, полетела, ударилась. Пока поднималась, уже и бежать не за кем. Ну я от нее подальше, шла-шла непонятно куда, и тут деревня. Хотела пройтись по ней, вдруг кого-нибудь найду, и тут снова стрелять начали вон там, – девушка махнула рукой в сторону, где сошел с ума от «черной плесени» Артемий. – Тогда я в первом попавшемся доме и спряталась.

– Как тебя зовут?

– Алена. А вас?

– Меня Игнатом.

Девушка посмотрела на Юрия.

– Называй меня как хочешь, принцесса! – Юра сказал то, что в его представлении было комплиментом.

– Страхов ночью поди натерпелось? – продолжал допытываться Игнат.

– Невесело было, это точно. – Алена зябко повела плечами. – Собаки, где стреляли, такую грызню строили!

Игнат поморщился. Алена заметила их первой, и будь на ее месте кто-то другой, вполне возможно, лежать им сейчас с Конем, и потихонечку остывать. Алена восприняла его мимику по-своему, зачастив:

– Парни, честное слово, я никаких проблем не создам, чем угодно могу поклясться! – и с надеждой, заглядывая обоим по очереди в глаза. – Вы же меня не прогоните?!

– Понимаешь ли в чем дело, Алена… – многозначительно начал Конь. – Ни за что не прогоним, в обмен на твою благодарность.

Намек прозрачный, но девушку он не смутил.

– Понимаю, – кивнула она.

– Ну и чего тогда откладывать? Вон и кроватка недалече, как будто специально ее приготовили.

Конь ухватил девушку за руку, пытаясь увлечь ее за собой. Алена напряглась на миг, зачем-то посмотрев на Игната, перед тем как послушно за ним пойти. Через распахнутую дверь соседнего дома действительно была видна пусть не кровать – диван-раскладушка, которую пытались вынести, но затем так и бросили возле самого выхода.

Игнат отошел в сторону, чтобы не слышать тех звуков, которые неизбежно сейчас должны начаться – шуршание снимаемой одежды, ритмичный скрип, стоны, и все остальное. Было во всем этом противное, то, чего быть не должно. Приходилось ему видеть и не такое, когда голые бабы пляшут прямо на столах, а им, подзадоривая, орут не менее пьяные мужики, чтобы схватить их в охапку и унести в соседнее помещение, выслушивая по пути циничные наставления и советы.

Мир стал совсем не тем, каким он был прежде, и все-таки Игнат считал: отношения между мужчинами и женщинами не должны походить на собачьи свадьбы, где первым на сучку влезает альфа-самец.

– Игнат! – показавшись из дома некоторое время спустя с довольным выражением лица, застегивая на ходу верхнюю пуговицу камуфлированных штанов, позвал его Конь. – Иди, дама ждет!

– Я уж как-нибудь обойдусь, – вяло ответил Игнат.

– Ты чего?! – удивление Юрия было искренним. – Молодая соска, фигурка отпад, сиськи стоячие, и позволяет все. Хотя куда бы она делась?

Ухмылка Коня показалась Игнату гнусной, и так хотелось всадить ему пулю! Хотя если разобраться: в чем он виноват? Алена согласилась после нескольких слов. Будь все иначе, Игнат точно бы не позволил.

– Иди-иди! – продолжал настаивать Юрий. – Точно тебе говорю – не пожалеешь!

– Слышишь, Конь, отвянь! – получилось грубо.

Тот не обиделся.

– Ну как знаешь! Тогда я еще на один заход, ты не против?

– Поступай как считаешь нужным, – смягчил тон Игнат. – Единственное, не затягивай: не забывай, какое у нас соседство.

Собаки переняли повадки волков. Выскочит из кустов худая со свалявшейся шерстью тварь, полоснет клыком по магистральной вене на подколенном сгибе, и снова растворится. Ну успеешь ты ее убить, наложишь жгут самостоятельно или тебе помогут, а дальше-то что?

– Только ты без всяких обид, договорились? Подвернулась возможность, и чего бы ею воспользоваться? Или ты из-за того, что не первым? Ну так сказал бы, а я бы пока покараулил. А вообще зря! Ладно, передумаешь, сразу с нее слезу, даже перед самым финишем.

Он испустил звук, который наверняка должен был изобразить смешок.

– Осуждаешь?

Дожидаясь Юру, Игнат с Аленой сидели на стволе поваленного ветром дерева. Конь не внял совету Игнату – не пить некипяченую воду после сала, и теперь жестоко расплачивался.

– Нет.

Общаться с девушкой у Игната не было никакого желания. Несмотря на ее привлекательность, и осознание того факта – стоит только намекнуть, как она тут же раздвинет ноги.

– Тогда почему?

– Ты не в моем вкусе.

– Не ври! Я же видела, как ты на меня смотрел. Побрезговал шлюхой?

«А кто ты еще?», – подумал Игнат, но вслух сказал.

– Не голоден.

– Врешь ведь!

– Ты чего от меня хочешь?

Разговор с Аленой был ему неприятен. Наверняка по той причине, что не должны девушки ложиться с первым встречным всего-то после нескольких ни к чему не обязывающих слов.

– Я? Совсем ничего хочу, уж извини. Хотя, если честно, пусть лучше бы у меня с тобой случилось. Но кто же тебе виноват? Не дура, видела я: скажи ты ему, и он бы сразу заткнулся.

– А сама ты хоть слово против сказала? – Игнат сожалел, что не одернул Юрия, ведь Алена была права.

– И в голову бы не пришло! Вот ты мне ответь: много у меня было бы шансов, если бы вас не встретила?

«Сомнительно, что они вообще у тебя имелись. Одна без оружия, и без вещей. В заброшенном поселке, вокруг которого бродят одичавшие собаки и куда вряд ли кто заглянет».

– Наверное, какие-то были.

– Какие-то! Мне еще повезло: а если бы вас оказалось шестеро? Кто бы и о чем меня спрашивал? Разложили бы, попользовались какое-то время… А потом сказали: не вздумай идти за нами! Если бы вообще не пристрелили. Чтобы не мучилась, после шестерых-то, да не по разу. Могло быть такое? Игнат, я просто хочу жить: разве это так много?! О, мой любимый возвращается! – выражение лица Алены совсем не соответствовало смыслу фразы. – Но ты, Игнатушка, обращайся, если что. Точно не пожалеешь! – И девушка нарочито медленно провела кончиком языка сначала по верхней, а затем и по нижней губе, заставив его зло фыркнуть.

– Там, внизу, ручеек есть, – вернувшись, сообщил Конь.

Если судить по тому, что штаны на коленях у него промокли, он точно мимо него не прошел. Игнат поморщился: вся эта история с расстроившимся желудком могла затянуться надолго. Предупреждал ведь его, но дуракам закон не писан. Улыбающийся Конь вызывал у него если не ненависть, то сильнейшее раздражение, и причина была понятна.

– Пойдемте, – поднимаясь на ноги, буркнул он. – Да, вот еще что. Доберемся до трассы, пойдем не по ней, и даже не по обочине, а так, лишь бы она из виду не пропадала.

Он покосился на Юру: возражать не станет? Одно дело идти по дороге, и совсем другое – там, где и заросли малины, и шиповника, и густой подлесок, и заболоченные низины, и прочие прелести. Для себя решив: если он начнет возражать, черт бы с ним: пусть один выбирается. И Алену уговаривать не будет, вздумай она к нему присоединиться. Да и вообще расстанется с этой парочкой при малейшей возможности.

– Командуй, – охотно кивнул Конь. – Всецело доверяю твоему опыту.

Чтобы приобнять Алену, прижав обе руки пониже ее поясницы. Как собственник, заодно что-то шепнув ей на ухо. Девушка отреагировала так, словно ничего не произошло, лишь метнув на Игната быстрый взгляд.

– Вы, главное, под каждым кустом не заваливайтесь, – отреагировал Игнат.

– Не будем, – пообещал Юра. – Мы с Аленой ночи дождемся.

Планы у Игната были просты. Ловить на трассе попутку чревато неприятностями, и потому необходимо добраться до населенных мест. Неважно – поселок или просто пикет, а уже там и решить вопрос с транспортом.

– Тогда не будем терять времени. И постарайтесь не шуметь.

Игнат шел первым, стараясь держаться мест, где деревья росли не так густо: проклятые собаки вполне могли их преследовать, чтобы напасть при удобном случае. Когда между деревьями появился просвет, указывающий на то, что трасса рядом, настала пора определиться с направлением.

– Вправо, влево пойдем? – поинтересовался Конь.

– Хороший вопрос. Все зависит от того, насколько близко ближайшее поселение. Алена, ты в кабине ехала, давно последний поселок с людьми проезжали до того, как нарвались на засаду?

Она не задумалась.

– Часа два, может чуть больше. Попадались и другие, но там ни души не было видно.

«Скорость у колонны была километров пятьдесят: сейчас никто быстрее не ездит. Получается, что-то около ста. – Размышлял Игнат. – Получается двадцать часов непрерывной ходьбы, даже если идти по дороге. А потому ответ очевиден».

– Вправо пойдем. Нам в любом случае в ту сторону, и сколько бы не прошли, все меньше останется.

Он посмотрел на Коня: возможно, у него какие-то другие мысли имеются? Но тот лишь кивнул, соглашаясь.

Какую-то только гадость в последние несколько лет не приходилось есть Игнату! Порой дело почти до тухлятины доходило. Разве что до человечины никогда не опускался. И еще не терпел грибы. С последними ему было не совсем понятно. Среди них существует множество съедобных, и даже вкусных. Но не мог он их есть и все тут. Причина наверняка была психологическая.

Ведь именно благодаря грибам мир рухнул, превратившись в то, в чем он заключался сейчас. Когда плесень сожрала все, что только имеет отношение к искусственным полимерам в по-настоящему пластиковом мире. Теперь она хозяйничает повсюду, покрывая толстым слоем целые мегаполисы. Скрываясь на зиму под землю, и вновь завоевывая пространство, едва наступит тепло. Но настоящий ад наступит ближе к осени, когда начнутся выбросы спор, причем такие, что небо темнеет. Благо, что происходят они не повсеместно.

«Это здесь, в умеренно суровом климате, и что же происходит на юге?!» – размышлял Игнат, не забывая внимательно поглядывать по сторонам.

– Так, девочки-мальчики, снова невмоготу! – перебивая его мысли признался Юра. Перед тем как скрыться из вида, он сказал. – Алена, ты только не подумай, что я по жизни такой засранец: сало дерьмовое попалось, черт бы его побрал!

Оставшись наедине, Игнат с Аленой некоторое время молчали. Да и о чем ему было с ней говорить? Обсудить ее планы на ближайшую ночь? Первой заговорила девушка.

– Игнат, как ты думаешь, долго нам еще идти?

– Устала?

– Нет, – мотнула головой она. – Я – сильная девушка, и рюкзака у меня нет. Надоело просто. Идем-идем, и конца края не видно. А по дороге за все время ни одной машины не проехало.

– Всем надоело. Но будем надеяться, что нам повезет. С поселком, или с попуткой.

– Будем. Что нам еще остается?

– Есть хочешь? Точно ведь со вчерашнего дня ничего не ела.

– Сало?

Улыбка озарила ее, что бы она там ни говорила, осунувшееся лицо. Красивая улыбка, Игнат даже себя одернул, обнаружив, что поневоле ею залюбовался, он и ответить-то сразу не смог.

– Можно и сало. Только воду сырую после него не пей.

– Не буду: двоих засранцев наш дружный отряд не перенесет! – она рассмеялась. – Игнат, ты чего на меня так поглядываешь? Ну признайся же наконец – не прочь мне ножки раздвинуть? Мне на спину лечь, или загнуться: как тебе будет удобней? Пока мой парень неотложными делами занят.

– Да иди ты!

– Что, совсем-совсем желания нет?! А если так, – и она снова, как тогда, в глубине леса, провела языком по губам.

– Ты чего добиваешься?! – не выдержал Игнат.

Он действительно не понимал.

– Одним меньше, одним больше, подумаешь! А там, глядишь, не бросите меня, если ногу подверну, например.

– Я тебя серьезно спрашиваю.

– А я тебе серьезно отвечаю. Забавный ты! Смущаешься каждый раз, как девица. Прямо как я, когда мне в первый раз предложили… – Алена несколько раз надавила языком на щеку, заставляя ее оттопыриваться. – Хотя нет, лгу, совсем не смущалась. Потому что очень хотелось есть. А еще не хотелось замерзнуть: мороз тогда был!.. Нет, не смущалась, точно.

– Алена! – Повысил голос Игнат: зачем ему все эти откровения случайной попутчицы?

– Молчу-молчу, командир! Салом-то угостишь? И, если можно, сухарик какой-нибудь. Клянусь, отработаю в полной мере, а воды ни глотка не выпью! – глаза у нее смеялись.

Развязывая горловину рюкзака, Игнат замер, прислушиваясь. То ли ему показалось, то ли действительно где-то неподалеку раздалось нечто вроде хрипа. Непонятного, и оттого еще больше настораживающего.

– Ты тоже услышал?! – и голос и выражение лица у Алены было испуганным.

– Что именно?

– Как будто кто-то простонал.

Стонать или хрипеть кроме Коня здесь было некому.

– За мной! – приказал Игнат, подхватывая свой и Юрин рюкзак.

Укрытие нашлось почти сразу же: яма от вывороченного с корнями буреломом дерева. Не бог весть что, но не на виду, и со спины прикроет.

– Жди здесь! Затаись, чтобы ни звука!

Мгновение поколебавшись, он протянул Алене «Марго».

– Пользоваться умеешь?

Судя по тому, как быстро девушка отдернула руки – нет. Времени не было, и потому Игнат, сняв пистолет с предохранителя и дослав патрон, положил оружие рядом с девушкой: чем он еще мог Алене помочь?

– Теперь только на спуск осталось нажать, – перед тем как исчезнуть, торопливо сказал он.

Глава третья

Игнат шел к месту, откуда донесся непонятный звук не торопясь, стараясь не издавать лишнего шума. Он не вздрагивал всякий раз, когда под его ногу попадался сухая веточка, чтобы с треском переломиться, отчетливо понимая – стать тенью у него не получится, и в любой момент откуда угодно может раздаться выстрел, который и поставит точку в его не слишком-то длинной, и отнюдь не счастливой жизни.

Он утешал себя мыслью, что все не так уж плохо, и вскоре он услышит голос Юры: «Игнат, и не стыдно тебе подглядывать? Когда мы с Аленкой кувыркались смотреть не стал, и что интересного ты хотел бы увидеть сейчас? Кстати, не подскажешь, как называется это вид извращения по-научному? Копрофилия, не?»

И все же куда больший шанс был в том, что он не застанет Коня в живых. Неважного напарника, человека, который вызывал все больше раздражения, и потому все чаще возникала мысль избавиться от его компании как можно быстрей. Но это его личное, так сказать – субъективное мнение. Вполне может быть, где-то Юрия ждет мать, и она с надеждой смотрит на дверь всякий раз, когда та начинает скрипеть перед тем как открыться: вдруг вернулся ее единственный сын? Свет в окне, надежда на то, что старость будет если не безоблачной, то и не беспросветной.

И он его увидел. Мертвого, лежавшего на боку, и успевшего натянуть штаны только наполовину. В шаге позади Юрия росла могучая липа, и наверняка он пытался прикрыться ее стволом от внезапного нападения с тыла. Голова у Юры была разворочена в месте, где она соединятся с шеей. Чем-то тяжелым и острым, возможно топором, поскольку даже с его места было понятно – насколько глубока и обширна рана. Автомат, теперь навсегда ему бесполезный, лежал у него перед носом, как будто перед тем, как умереть, Юра решил его понюхать.

Также осторожно, как и добирался сюда, Игнат попятился назад, меньше всего думая о том, чтобы найти и покарать убийц. Та еще лотерея – кто кого увидит первым, и сколько их окажется вообще. Главным было добраться к Алене, и уйти отсюда как можно скорей. А заодно уповать на удачу, что при бегстве им повезет ни на кого не наткнуться. Он почти добрался до места, где оставил девушку, когда мелькнувшие между деревьями силуэты заставили Игната рухнуть на землю, под защиту куста.

Людей было двое, и чтобы признать их, ему хватило беглого взгляда. Да и какие тут могут быть затруднения, если левая сторона лица у одного заплыла после неудачного приземления на землю, а горло другого пересекала красная полоска от его, Игната, ножа?

– Черт бы их побрал, как в воду канули! Может, они на другую сторону дороги перебрались?

– Может и перебрались. Но ведь я не успокоюсь, пока из этого козла кишки не выпущу! – говоривший осторожно потрогал опухшую щеку.

– Плевать мне на твою месть: телка уж больно прикольная! Ты вот что, если она убегать начнет, старайся бить по ногам: на какой хрен она нам мертвая нужна? И шибко высоко не бери, чтобы потом в крови не извазюкаться.

– Это уже как получится! Знаешь же, иные бабы по части стрельбы трех мужиков стоят. Все, заткнулись, после поговорим, давай еще раз вдоль дороги пройдемся: нюхом чую: они где-то здесь. Жаль будет, если упустим.

Оба уходили прочь, и наступила пора действовать. Игнат никогда не считал себя выдающимся стрелком, но и дистанция была – слепой на звук не промахнется. И все-таки едва не сорвалось.

Другой, не тот, в спину которого Игнат успел прицелиться, и даже практически полностью выбрать слабину спуска, рывком разворнулся и навел оружие, как показалось Игнату, точно в него. Пришлось срочно переносить огонь, к тому же под ствол попалась не к месту торчащая ветка, и потому очередь получилась куда длиннее, чем он рассчитывал, когда на обоих должны было хватить пяти-шести патронов. Игнат его достал, причем намертво, но второй успел прыгнуть в сторону, скрываясь за кустами, и стрелять теперь пришлось уже наудачу. Нещадно внутри ругаясь, Игнат метнулся в сторону. Он определенно попал и во второго, но уверенности в том, что убил, не было никакой. Оказавшись под защитой дерева, не слишком толстого, но поблизости ничего более подходящего не нашлось, Игнат, стараясь дышать через раз, затих.

На миг замерший лес продолжил жить своей жизнью. Где-то над головой самозабвенно долбил трухлявое дерево дятел. В траве стрекотали кузнечики, едва не задев щеку Игната, пролетел то ли шмель, то ли овод. Стайка воробьев с любопытством смотрела на замершего человека с соседнего куста, о чем-то оживленно переговаривались. Божия коровка на кончике травинки, собралась улетать по своим делам. А может, ей просто нравилось качаться вверх-вниз. Игнат, наконец, решился и начал заходить сбоку к месту, где по его предположениям должен был находиться второй. То ли раненый, то ли убитый, то ли едва поцарапанный и теперь он до боли в ушах и глазах всматривается и вслушивается, отчаянно пытаясь понять, где враг.

Игнат обнаружил его мертвым. Три пули угодили в спину, образовав углы правильного треугольника, и их хорошо было видно на выцветшей и застиранной куртке.

– Повезло, всегда бы так, – пробормотал он, переворачивая мертвое тело на спину, чтобы добраться до карманов разгрузки, где хранятся запасные магазины: если дело пойдет так и дальше, пригодится каждый патрон.

Алена ждала там, где Игнат ее и оставил, вскочив на ноги при его приближении. Пистолет все также лежал в стороне от нее, и она к нему даже не притронулась.

– Юра мертвый? – сразу догадалась она.

– Да, – коротко ответил Игнат.

– Его убили те двое?

– Ты их видела?

– Они мимо прошли.

– Хорошо, что не заметили. Значит так, убираемся отсюда. И приготовься, топать придется долго.

– Сколько понадобится.

– И еще тебе придется его нести, – сказал Игнат, вытряхивая содержимое рюкзака Коня на траву.

Он не знал, на что наделся Конь. То ли на свою выносливость, то ли Юру обуяла жадность, но тот был намного тяжелее собственного рюкзака Игната. А тут еще и трофеи, которые состояли из новехонького АКМа, около сотни «семерки» к нему, солидного куска копченого мяса и сухарей: другого Игнат брать не стал. Да и не было среди них ничего достойного внимания.

– Как скажешь.

– Тогда пошли, – приказным тоном сказал Игнат, помогая девушке надеть на себя полупустой рюкзак, чей груз сплошь состоял из продуктов.

Неизвестно, сколько им придется скитаться. Прошли те времена, когда сорок километров, – это полчаса неспешной езды, сейчас на них потребуется день пути, и только в том случае, если дорога не будет трудной.

– А как же…

Девушка не договорила, но и без слов было понятно, что она хотела сказать. Так делать нельзя – бросать под деревом даже случайных попутчиков, с руками, вцепившимися в полуспущенные штаны.

– Ему теперь все равно.

Промолчав, что копать глубокую могилу нет времени, да и нечем, а неглубокая лишена всякого смысла – придут собаки и выроют. Игната совершенно не заботило, что случится с трупом после его смерти. Куда больше – как продлить себе жизнь. И чем быстрее они отсюда уберутся, тем выше шанс, что получится.

Со следующим местом для ночевки им попросту повезло. День был на исходе, Игнат с Аленой давно уже шли по дороге: глядя на посеревшее от усталости лицо девушки, Игнат плюнул, что они видны издалека. Он все чаще задумывался о том, что пора задуматься о ночлеге, когда все решил случай. Солнце стояло невысоко над горизонтом, и в прогалине между деревьями его лучи во что-то уперлись, окрасив в багровый цвет. Там-то и нашелся УАЗ «буханка», на удивление с целыми стеклами, и без всяких отметин от пуль на корпусе. Теперь только и оставалась догадываться – что заставило водителя УАЗа свернуть с дороги и уйти, бросив автомобиль.

– Здесь жди, – сказал Алене Игнат, вешая на плечо девушки АКМ.

Радующий глаз своим практически нетронутым воронением, царапины на котором по пальцам можно перечесть, прежде он принадлежал Артемию, затем его поменял на свой Юра Конь, и только потом автомат достался Игнату, и он надеялся оплатить им за проезд.

– Дальше поедем? – Несмотря на усталость, девушка пыталась шутить.

– Разве что во сне, – пробормотал Игнат: задние шины спущены, а передних нет вообще. – Ты вот что, начнется стрельба, сразу же убегай. Я тебя потом найду.

– Куда бежать-то?

По виду Алены было понятно – она достигла той степени усталости, когда хочется плюнуть на все, что бы ни могло случиться.

– Подальше, – перехватывая автомат поудобнее, уже через плечо бросил Игнат.

Чтобы при необходимости дать очередь сразу, не теряя времени на прицеливание. Иногда первым открыть огонь, пусть при этом ни в кого не попасть – значит спасти себе жизнь: людей без нервов мало, если они есть вообще. Окна у «буханки» были грязными и поди тут, рассмотри – есть в ней кто-нибудь, нет? Такое вполне могло случиться: машину наверняка использовали для ночевки; в нескольких шагах от нее кострище, и даже подобие стола из куска фанеры.

Приблизившись вплотную некоторое время Игнат слушал, стараясь держаться так, чтобы его не было видно из окон. Заодно принюхиваясь: если в машине нашли себе пристанище на ночь несколько человек, они выдадут себя если не звуками, то вонью немытых тел, поскольку одна из форточек была распахнута. И только затем резко рванул на себя дверь, проведя по салону стволом автомата. В нем пахло лесом, прелой листвой, немного сыростью и едва уловимо чем-то техническим.

– Ух ты! – заглядывая через его плечо, восхитилась Алена. – Да тут настоящее ложе!

Игнат с неодобрением на нее покосился (сказано же было оставаться в стороне) но не согласиться не смог: пассажирские сиденья были разложены так, что образовывали одну сплошную постель практически на весь салон. Перед тем как в него забраться Игнат старательно очистил ее от залетевших в форточку листьев: они успели высохнуть и шуршали. Внимательно наблюдавшая за его действиями Алена не утерпела:

– Смотри какой чистюля! Может, мне веничек из веток сделать и подмести?

– Не надо. Ты вот что, сходи лучше в кустики, спать ляжем, до утра из машины не выпущу.

– Звучит многообещающе! – тут же заявила девушка. – Вот прямо-таки до утра?! Силен ты, однако, Игнатушка!

Но на какое-то время действительно скрылась из вида.

К ее возвращению, Игнат успел расстелить плащ-палатку, пристроить рюкзаки в изголовье, и кое-что из них достать. Заваливаться спать на голодный желудок, когда у тебя продуктов столько, что часть из них подмывает выкинуть – далеко не самое разумное решение. Помимо необходимости набраться сил перед завтрашним днем, а он обещает быть копией предыдущего.

Алена начал клевать носом еще во время ужина. Чтобы не выдержав попросить.

– Можно я лягу спать? – и совсем сонным голосом, едва завернувшись в край плащ-палатки. – Игнат, только ты пожалуйста сегодня ко мне не приставай?!

Получилось у нее так жалобно, что у Игната, который собирался фыркнуть – мол, не дождешься, невольно дрогнуло сердце.

– Кофе пахнет!

Игнат собирался Алену будить, когда она просунулась сама.

– Пей, – он отлил в ее кружку половину того, что находилось в его собственной. – А это тебе вместо десерта.

Карамелек было пять штук. Слипшиеся между собой, а потому Игнату пришлось делить их ножом.

– Вау! Вот умеешь же ты ухаживать за девушками! – восхитилась Алена. – И когда его сварить успел?!

– Вовремя просыпаться нужно.

Игнат с сомнением посмотрел на свою долю. Подумал миг, и придвинул девушке: воспоминание о Коцаном напрочь отбило желание есть карамель, пусть эта не имела к нему ни малейшего отношения.

– А сам что?

– Я лучше мяса с сухариком. И поторапливайся, прошу: как будто бы оттуда шум моторов донесся, – он махнул в сторону, куда и лежал их путь.

Игнат лгал: ничегошеньки он не слышал, но хотелось хоть чем-нибудь случайную попутчицу приободрить.

– Ты не жадный!

– С чего взяла?

– Мог бы и сам слопать. Сейчас она такая редкость!

– Я ее не люблю, – снова соврал он.

Чем-то Алена напоминала ему сестру Киру. Нет, не внешне: ни малейшего сходства, но они с Аленой примерно одного возраста, Кира такая же словоохотливая и тоже на месте не усидит. Которую он мечтал найти, пусть даже она успела стать такой же, как и его попутчица, которую так и хотелось назвать прожженной шлюхой.

– Ну что, Алена, в путь? Только автомат придется нести тебе.

– Веди меня, мой рыцарь! – девушка вздохнула. – Может здесь его бросим? Все равно я стрелять не умею.

– Ты уж потерпи.

Взваливать на себя дополнительные четыре килограмма железа совсем не хотелось. Особенно после того, как между делом Игнат переложил часть вещей в свой рюкзак, значительно облегчив Аленин.

– Мы хоть по дороге пойдем?

– Нет.

Алена вздохнула совсем уж обреченно.

– Пошли, – безжалостно сказал Игнат.

Через час ходьбы местность пошла под уклон, и так продолжалось до реки, мост через которую был разрушен взрывом. Недалеко от него ниже по течению находился брод, где на берегу стояли две машины: «Тигр» с крупнокалиберным «Кордом» наверху, и Урал с КУНГом, из которого торчала печная труба. «Военные, – определил Игнат. – Окраска машин, то, что теперь называют формой, и явно не меньше взвода».

Несколько минут Игнат наблюдал за ними из леса, пока, наконец, не решился.

– Значит так, Алена, автомат повесь на спину. Когда приблизимся, руки держи поодаль от себя, ладонями вперед. Бежать не следует, но и ползти тоже: вдруг на наших глазах уедут.

– Может мне возле них вообще присесть, и сказать «ку»?

– Алена, прошу тебя, не ерничай: все очень серьезно. И потом, ты же не хочешь идти пешком? Если договоримся, они куда-нибудь нас подвезут. И вот еще что, веди себя прилично, без всяких там. Подойдем, молчи, разговаривать буду я.

– Что и улыбаться совсем нельзя?

– Улыбаться можно.

С ними сейчас большой дефицит, а потому любой будут рады.

Так они и шли – быстрым шагом, но не бегом, старательно держа руки на отлете. Их заметили сразу же, но особого беспокойства не проявили. Разве что развернулся в их сторону пулемет на крыше «Тигра», в большей мере в качестве предупреждения – не дурите!

Ранений от пуль такого калибра практически не бывает: куда бы они не угодили – смерть наступит если не от повреждения, так от болевого шока. Игнат напряженно вглядывался в лица вояк. Пока никакой угрозы они не таили, так, любопытство: слишком далеко до обитаемых мест. К том уже в отличие от Алены, он удостоился лишь нескольких беглых взглядов. Когда они приблизились вплотную, началось.

– О, к нам невеста пожаловала! – как будто Игната рядом и не было, ощерился кто-то. – Парни, может к себе возьмем? – повернулся он к своим. И, обращаясь к девушке, спросил. – Краса-забава, как тебя кличут?

– Аленой при рождении нарекли, – в его духе ответила та, нарочито скромно потупив глаза в землю.

– Алена, не желаешь вступить в наши ряды? У нас быстро в командиры выбьешься, с такой-то фигурой!

– Да чего уж там, в генералы! Оральных войск, – съехидничал кто-то.

– А ты не боишься, что я тебе твой устав до самого «лифчика» откушу? – как ни в чем ни бывало ответила девушка, вызвав ржание многочисленных глоток, чьи владельцы внимательно прислушивались к разговору.

На нем действительно была напялена поясная разгрузка, в обиходе и называемая «лифчиком». Пока острослов соображал, что ответить, на сцене появился, судя по всему, старший. Ни погон, и прочих знаков отличия практически никто не носил: что может быть глупее пользоваться регалиями армии, которой давно нет?

– Кто такие? – сходу потребовал он, метнув по Игнату равнодушный взгляд, и надолго задержавшись им на Алене.

– Долго рассказывать.

– А ты покороче, да по существу, – и не дожидаясь ответа, крикнул в сторону Урала. – Петров, ну что там? Сколько еще ждать?

– Минут пятнадцать, не меньше, – показал голову из-под задранного капота водитель. Его руки с закатанными выше локтей рукавами, впрочем, как и лицо, были грязными от машинного масла.

– Помощь нужна?

– Да какая тут может быть помощь?! – Лицо у Петрова страдальчески покривилось. – Если только кто-нибудь ртом форсунки опрессовывать умеет. Разве это соляра?! Дерьмо конское, слегка разбавленное коровьей мочой, а не топливо! Тут всю аппаратуру промывать нужно, – закончил он, чтобы снова заняться своим делом.

Игнат всегда удивлялся, что после победного шествия «черной плесени» по всему миру, часть техники продолжает функционировать. Наверняка только благодаря таким вот Петровым и их золотым рукам.

– Итак? – главный у «сапогов» снова посмотрел на Игната.

– Ехали пассажирами в колонне, на нее напали, перегородив дорогу поваленными деревьями. Колонна встала, началась стрельба, мы выскочили из кузова и дунули в лес, чтобы не пострадать из-за чужих разборок. Через какое-то время вернулись, а там жмуры валяются по всей округе, но машин уже нет, и потому пришлось выбираться ножками.

– Когда это произошло?

– Позавчера, около семи вечера.

– Где?

– Километрах в тридцати отсюда.

– Сколько в колонне было машин?

– Пять штук.

Старший многозначительно с кем-то переглянулся, затем продолжил вопросы.

– Вдвоем и выпрыгнули?

Он посмотрел на Алену.

– Нет, нас было куда больше.

– И где остальные?

– Обнулились по разным причинам, – пожал плечами Игнат.

– По каким именно?

– Один свихнулся, когда плесень до мозгов добралась, начал в своих поливать. Угомонили его не сразу, и в итоге осталось трое.

– Вижу только двоих.

– Была там наособицу еще парочка из той же колонны, она Юру Кононова и убила.

По факту допрос Игнату изрядно уже надоел, но от рассказа зависело много. Алену не тронут наверняка, но его могут и не пожалеть, если почувствуют фальшь.

– И где теперь эти двое?

– Рядом с Конем лежат, так уж получилось. Юра исчез, пошел его искать, наткнулся на них и повезло, что увидел первым.

– Смотрю ушлый ты дядя: всех вокруг поубивали, а на тебе ни царапины.

Игнат развел руками: жизнь приучила.

– А…

Допрос продолжился бы и дальше, но в стороне плавая оборотами зашумел дизель «Урала», водитель с грохотом захлопнул капот, и заявил: