Текст книги "Грибы Среднерусской полосы"

– А деньги к приятному относятся?

– Наверное, если их много.

– Тогда не одолжишь мне немного?

– Для чего тебе?

– Видела я в местной лавке красивое… – Игнат готов был услышать что угодно – платье, например, когда Алена продолжила, – ситечко.

– Чего?!

– Чайное ситечко, – Алена нарисовала в воздухе перед собой указательными пальцами окружность, забыв приделать к ней ручку. – Старинное, из серебра. Шикарное!.. И в хозяйстве может пригодиться.

– Тебя случайно не Элочкой зовут? И почему бы тебе не купить его на те, которые ты у меня украла?

– Так уж сразу и украла!

– Нет, они сами по себе из моего рюкзака в твой карман переместились.

– Ну переместились, отрицать не стану.

– Получается ты воровка? – продолжал развлекаться он.

– Игнат, ну и где твоя хваленая мужская логика? Будь я воровкой, что бы я сделала?

– Что?

– Украла все деньги, и сбежала. Я здесь? Здесь. У тебя все деньги пропали? Нет. Нам с тобой вместе путешествовать до Тарасова, так?

– Так.

– То есть, мне все равно придется у тебя их выпрашивать?

Слушая ее, Игнат с трудом удерживался от смеха.

– И не проще ли тогда взять их самой? Да и к чему все эти разговоры о вульгарных вещах? Они портят наши отношения. К тому же не забывай, что в и хорошие времена содержать красивых женщин было дорого.

– То есть, ты мне их не отдашь.

– Еще не решила. Тем более часть из них я уже потратила.

«Алена забавная», – Игнат в которой раз утвердился в своей мысли. Даже если врет, что влюбилась, в чем он был уверен. И денег ему нисколько не жалко: куда их копить? Он и раньше-то этим занятием не увлекался, а сейчас и тем более. Не от пули сдохнешь, так от дизентерии, не от сепсиса, то от «черной плесени». К Юре он ее действительно ревновал, но не слишком. Алена что, накануне свадьбы ему изменила? Сколько их сейчас, искалеченных судьбой девушек? Алене еще повезло: сумела сбежать из того ада, о котором и рассказывать не хочет. «Пусть будет, – окончательно решил Игнат. – Удобно иметь рядом с собой ту, которой достаточно намекнуть, главное, чтобы вела себя прилично. Доберемся до Тарасова, разыщу Киру, ну а дальше и загадывать не стоит»

Они шли в столовую под руку. Точнее, Алена обвила левую Игната своими обеими.

– Какие же ты мне вчера вкусные булочки принес! Даже не верится, что когда-то их можно было за копейки на любом углу купить.

– Не верится, – рассеяно сказал Игнат, думая о том, что не хотелось бы задерживаться здесь надолго.

Что вполне могло случиться, поскольку еще один караван проехал мимо пикета без остановки. Неудобно он расположен: на ночевку здесь вставать рано, если не хочешь терять несколько часов светового дня.

– Опять он здесь, – при входе в столовую сказала Алена, имея ввиду восседавшего за столом белобрысого мужика с унылым, помятым лицом, под чьи разглагольствования они вчера и поужинали.

– Опять, – покривился Игнат.

Ему порядком надоели все эти доморощенные Спинозы, которые заседали почти в каждой харчевне. Безграмотные, имеющие скверную привычку делать выводы на основе собственного жизненного опыта и обрывков тех знаний, которыми обладают. Но даже там они выбирают лишь то, что укладываются в их ограниченный мир. Этот самозабвенно вещал:

– Согласен, атомные ракетоносцы стояли на боевом дежурстве в ожидании приказа вскрыть пакет и задать цели ядерным ракетам. Наверняка они и не знают – какие именно. Но приказа нет и нет, в эфире тишина, что творится с миром непонятно, и тогда закономерно приходит в голову мысль: узнать хоть что-то. Проблема в том, что при любом контакте они получают свою дозу спор, и тогда вопрос времени – когда у них все придет в негодность, и подводные лодки станут плавучим гробом, который срочно нужно покинуть.

– Наверняка у них на такой случай какие-нибудь особые инструкции есть, – возразил ему кто-то.

– Вполне возможно, – согласился с ним белобрысый. – Но не исключен и другой вариант событий. Хотя бы по той причине, что, насколько мне известно, запуски стратегических ракет были единичными случаями.

– Тебе-то откуда знать?

– А логика на что? В мире накоплен такой запас ядерного оружия, что примени его весь, от него бы ничего не осталось, а вся планета покрылась бы метровым слоем радиоактивного пепла.

– Давай на вынос возьмем? – не выдержал Игнат: может – не может, было – не было, случилось – не случилось. – На свежем воздухе поедим.

– Жарища там, а здесь прохладно, – возразила ему Алена. – Хотя как скажешь. Все, успокойся: он уходит. Игнат, мне только супчику: с детства гречку не перевариваю!

– Как будто в супчике не она, – вздохнул Игнат. – Впору пикет в Гречихинский переименовывать, или в Гречихино.

Доесть до конца он не успел: на пикете на какое-то время остановилась колонна. Немалая, больше десятка машин: наверняка после недавнего нападения сделали выводы.

– Алена, берем вещички и на выход. Вряд ли они здесь надолго задержатся, а нам еще договориться нужно, – сказал Игнат, с грустью посмотрев на алюминиевую миску, мяса в которой оставалось еще порядком.

Была у него привычка – съедать его в самом конце, вначале гарнир. И брюхо набито, иногда чем попало, но во рту остается вкус последнего. Он подхватил благоразумно прихваченный с собой рюкзак, после чего выудил из миски самый большой кусок, рассчитывая съесть его на ходу.

– Ну какой же ты все-таки недотепа, Игнат! – возмутилась Алена, доставая из своего кружку, перекладывая в нее мясо, и плотно прикрывая сверху остатками гречишной лепешки. – В дороге доешь. И чтобы ты без меня делал, ума не приложу?!

Так, с широкой улыбкой на лице, Игнат из столовой и вышел.

Глава пятая

– Откуда они у тебя? – Алена смотрела на то, как Игнат перекладывает пачку купюр из кармана в рюкзак.

– Встретил одного московского знакомого, еще с той поры, когда все было хорошо. Представляешь, он здесь, в Актарске, кем-то вроде главы администрации. Короче – руль.

– И он решил вернуть тебе долг? Подходящее он выбрал время!

Учитывая ценность бумажных денег, сарказм Алены был Игнату понятен.

– Не то, чтобы долг: по старой памяти советом помог ему. Макаров предложил, а я не отказался. Тебе сразу дать или потом сама украдешь?

– У меня еще есть: куда их было тратить?

– Что, ни одного блестящего ситечка во всей округе?

– Можешь себе представить?

– С трудом.

До Тарасова оставалось полдня пути. В Актарск они прибыли за пару часов до наступления темноты, успели устроиться на ночевку, смыть под летним душем дорожную грязь, поужинать. Затем, оставив Алену в номере, Игнат пошел узнавать последние новости, тогда-то случайно увидев, Макаров к нему и подошел.

– А что это за советы такие, если за них деньги платят?

– Алена, раньше я этим жил и не бедствовал. Между прочим, у меня квартира на Тверской была, а я ведь из понаехавших.

– Советами что ли зарабатывал?

– Можно сказать и так.

– И все равно ничего непонятно.

– Возникали у людей ситуации, когда вдруг перестают идти дела. И люди они во всех смыслах положительные, и недоброжелателей у них нет, и развить свой бизнес смогли достаточно, а потом раз – они все хуже и хуже, и даже к банкротству катятся. Бьются они, ночами не спят, а толку ноль. Им я и помогал.

– Как именно?

– Каждый случай отдельный, этим и привлекателен. Шаблонов нет, а потому своего рода творчество. Это ведь как с катастрофами, причем неважно с какими – автомобильными, авиационными, техногенными. По отдельности можно предусмотреть любые факторы, но, когда они слагаются в определенной последовательности, ничего исправить не выйдет. Пример – тот же Чернобыль.

– А как же тебе удавалось?

– Не всегда. Случались иногда проколы. Как будто и разжуешь ему все, только глотай, по полочкам разложишь: действуй! А он упрется как баран, лишь время на него потратишь. И зачем нас только знакомили?

– Кто именно?

– Случайно все получилось. Был у меня приятель, вместе на физмате учились. Затем мне пришлось отчислиться, а он, по окончанию, в предпринимательство решил податься. Пересекались мы иногда: «Привет, как жизнь?» «Все замечательно!» И вот однажды смотрю, он сам не свой. «Что случилось?» «Дела, говорит, хреново идут дальше некуда». Если совсем коротко – смог я ему помочь. Через какое-то время он меня своему знакомому в схожей ситуации порекомендовал, и снова получилось. Ну а дальше пошло-поехало.

– Антикризисный менеджер?

– Масштабы не те, но на жизнь хватало. Предпринимательство вообще на мой взгляд следует отнести к категории рискованных профессий.

– Почему?

Игнат ни разу не пожалел о том, что Алена продолжает быть рядом. И поболтать есть с кем, и все остальное, достаточно протянуть руки. К тому же нельзя отрицать, что его самолюбию не льстят брошенные на него порой мужские завистливые взгляды: девушка она видная. Любовь? Игнат и раньше-то в нее не особенно верил, а сейчас и подавно. Энцефалограмму головного мозга влюбленного человека от шизофренической не отличит ни один специалист в мире – вот и все, что нужно о ней знать.

– Попалась мне однажды статистика средней продолжительности жизни американских, заметь, миллионеров, и была она удручающей – немногим больше пятидесяти. Казалось бы, с чего?! Уровень жизни, о здоровье заботятся, а вот поди ж ты!

– И в чем тогда причина?

– Стрессы, Алена, стрессы. Любой серьезный бизнес – это гонки на выживание. – Игнат на мгновение задумался, вспоминая. – Замечательные были времена! Все, Алена, пора спать. Если не поняла – это намек.

Они тогда действительно были прекрасными. Поработал какое-то время на износ – пора отдохнуть, и пусть весь мир подождет. Где-нибудь в таком месте на планете, куда еще ни разу не заносило.

«В исконно русском духе. Короткое лето, когда день год кормит, и долгая-долгая зима, с ее чередой бесконечных праздников, когда только и остается, что лапти плести, – размышлял Игнат, давая волю рукам и в очередной раз удивляясь тому, как легко Алена предугадывает его желания. – Отсюда и наш менталитет. Взялись – горы свернем, но только в случае острой необходимости». Затем ему стало не до размышлений.

Следующий пункт общественного питания, который им пришлось посетить, находился уже в пригороде Тарасова, и был когда-то частью промзоны. Представлял он собой длинное приземистое одноэтажное здание из силикатного кирпича с забранными решеткой окнами и шифером, покрытым зеленоватым налетом мха.

Утром они едва не проспали, завтракать было некогда, а питаться в пути – занятие не для слабонервных. Из-за пыли, тряски и риска повредить зубную эмаль краем кружки или горлышком фляги, проще потерпеть.

– Проголодалась? – завидев вывеску, поинтересовался Игнат у Алены, едва они покинули кузов грузовика и стояли, разминая ноги и озираясь по сторонам.

– Да. Но могу и подождать сколько нужно.

– Пойдем, – принял решение Игнат. – Хочу чего-нибудь горяченького.

Он твердо знал – есть нужно при малейшей возможности: следующий случай может подвернуться нескоро. А то, что хранится в рюкзаках всегда подождет, поскольку скоропортящихся продуктов в них нет.

Окна в столовой по случаю летней жары были открыты, а изнутри исходили довольно аппетитные запахи. Немного удивила Игната тишина: обычно оттуда слышатся стук ложек и невнятные разговоры. «Вероятно, посетителей нет, – посчитал он. – Либо же их совсем мало».

Тишина его и подвела. Наружная дверь была металлической, и распахнутой настежь. Другая, обычная, вопреки всем правилам пожарной безопасности, открывалась вовнутрь. После яркого солнечного дня освещение показалось ему полумраком, и когда Игнату удалось рассмотреть зал, он едва не выругался, длинно, затейливо и витиевато: они попали сюда далеко не в подходящий момент; стрельба могла начаться в любую секунду, а инициирует ее что угодно – резкое движение, звук сдвигаемой мебели, даже кашель.

Справа и слева от них находились две группы людей, и они наставили друг на друга оружие. Кто такие, догадаться было несложно – откликнувшиеся на предложение Константина, который собирался прибрать к рукам и левобережье, чтобы контролировать Тарасов полностью. Как пытался добраться сюда со своими людьми Артемий. Начнись заваруха, и Алена с Игнатом оказались бы под перекрестным огнем, в то время как открывающаяся внутрь дверь не позволила бы им срочно покинуть столовую.

Движением плеча Игнат сбросил с него автомат, чтобы ремень оказался на сгибе локтя и повернулся к Алене:

– Возьми.

Девушка приняла оружие так, что опытному глазу сразу становилось понятно – она не умеет с ним обращаться. Подобным образом берут пальто, любую другую вещь, которая не таит в себе ровно тридцать смертей. Плавно подняв руки до уровня плеч, Игнат сделал два шага вперед.

– Джентльмены, – громко обратился он сразу ко всем, – прошу минуточку внимания. Положа руку на сердце мне глубоко плевать на ваши разборки, но не хотелось бы пасть жертвой недоразумения. А потому хочу напомнить, что существует такое волшебное слово, как компромисс. И если мы сейчас дружно о нем не вспомним, боюсь, вскоре и вспоминать-то о нем будет некому. Особенно учитывая тот фактор, что соотношение сторон примерно равное.

С кухни потянуло вонью чего-то подгоревшего: те, кто в ней находились, наверняка сбежали, как только все началось. И правильно, по мнению Игната, сделали.

– Ты кто? – косясь на него, спросил один из тех, кто находился справа.