Текст книги "Достучаться до президента. Жалоба государственного значения – в прозе"

Мне всё равно кем он был

Шли холостые рабочие дни. Дети старались забежать сразу после уроков. Потом обед, после обеда уборка территории. И всё дети больше не появлялись, на следующий день они заходили в спортзал с виноватыми лицами. Ковров, уже понял, что Игорь запрещает детям ходить на настольный теннис и на футбол загонял детей против их воли. Они сами и проговорились в то время когда, он сидел вместе с одним из педагогов дополнительного образования у себя в спортзале. На двух столах играли дети, два стола пустовали. Тут вбегает Юра Гнидин и с тревогой в голосе говорит ребятам из своей группы:

– Вы что – того? – покрутил он около виска пальцем, – Игорь же запретил ходить на теннис.

Было понятно, что Игорь включал своё влияние на них не как педагог, а как старший воспитанник, каким они его всегда воспринимали. Ковров так – же понимал, если они его ослушаются, то вечером, либо он лично, либо старшие воспитанники сделают им серьёзное внушение.

Ковров мог, конечно, этот вопрос запросто закрыть. Достаточно было пригласить пару лихих ребят среди своих знакомых, которые так бы поговорили с молодыми саботажниками, что те бы вместе с Игорем обувь на малышей одевали и приводили бы лично в спортзал детей на тренировку и после тренировки за ручку вели их в группы. Но он не хотел прибегать к таким непедагогическим мерам. Хотя страшного бы ничего не случилось, если бы крутые ребята побеседовали с совершеннолетними воспитанниками, выполняющие при Игоре, обязанности чижиков. Ковров решил переговорить непременно на следующий день с директором.

Разговор начался утром следующего дня. Владимир Алексеевич отбивал лёд на территории спортивного зала. Там был покат крутой, и в дневную оттепель вода собиралась на площади 300 квадратных метров, а ночью ударял морозец и получался отличный каток. И этот каток он постоянно ломиком долбил. Иногда он задавался вопросом, откуда возникал лёд? Если он не только низину, но и верх очищал от снега. Догадки были, но он их отбрасывал от себя, считая их нелепыми.

Пот градом лился, но он работу не бросал, пока в саду не увидал директора. Тот стоял со своим водителем и что – то ему говорил. Рядом с тропинки откидывала лопатой снег Зинаида Романовна, педагог по труду, самый старейший работник Дома детства.

Дождавшись, когда директор освободился, он подошёл ближе к нему.

– Григорий Сергеевич, я уже второй месяц хожу на работу без настроения, – открытым текстом, выдал Ковров. – Вы зачем позволяете Шепченко работать по свободному графику. Существует расписание, пускай его придерживается. И это касается не только меня, а всех педагогов дополнительного образования.

– А почему эти педагоги не жалуются на нехватку детей? – спросил Билон, – или вы самый умный?

– Да я самый умный! – без излишней скромности заявил Ковров, – а вы что только родились? Неужели не понятно, что кроме меня в женском полку никто гавкать не будет. Потому что я хочу честно вырабатывать свои часы и получать за это не только зарплату, а и хороший спортивный результат, а так – же улучшенное состояние здоровья у детей. А насчёт других педагогов я вам задам один только вопрос. И вы без всякого хронометража всё поймёте:

– Валяйте, – бросил он небрежно.

– Вы видели в нашем здании, танцующих или поющих детей днём?

– Как то не досуг, было, – ответил директор.

– И не увидите, так – как у руководителей кружков рабочий день начинается с четырнадцати часов, а приступают они к работе в лучшем случае в семнадцать часов. А в девятнадцать часов они уже домой идут. Так зачем им против себя мятеж поднимать. Частник, к примеру, всегда избавляется от лишних людей или сокращает им рабочие часы и платит зарплату по факту. Так что многих наших педагогов дополнительного образования такая ситуация устраивает. Да и не только их. Так что думайте Григорий Сергеевич? Государство вам доверило руководить коллективом, чтобы вы во все элементы деятельности разумно вникали и чтобы штат необоснованно не раздували, А вы первым начали показывать пример, что получать зарплату в детском доме, можно ничего не делая.

– Каким это образом я примеры показываю Владимир Алексеевич? – повысил он голосовой тембр.

Ковров догадывался, что сейчас он своим ответом введёт в ступор Билон.

– Не образом, а невыполнением обязанностей инструктора – по спорту, – в приподнятом тоне заявил ему Ковров. – Вы же себе оформили такую ставку, а не одной тренировки не провели с детьми. Только носитесь со своим футбольным пенсионером командой «Сокол». Кому нужна эта престарелая команда? Зачем эти люди без медицинских книжек посещают наш спортзал и пользуются там душем и туалетом. Вы знаете, что СЭС может наложить на вас большой штраф?

Так и получилось, как думал Владимир Алексеевич. Билон после такой тирады выданной Ковровым языком перестал ворочать. А зрачки, бегали по разным сторонам, будто ища в глазнице укромное место, чтобы спрятаться от стыда. Видимо он был крепко ошарашен информацией, которую знал Ковров. А Ковров видя, что Билон находится в словесном нокдауне, продолжил:

– Хочу вам заметить, что если вы хотите создать команду по футболу, то у вас ничего не получится.

Было видно, что этот разговор ему пришёлся не по нраву, и он скривил лицо, будто у него произошёл неврит лица.

– Это почему команды не будет? – выдавил из себя с трудом Билон, – будет команда! И не одна!

– Вы возраст детей посмотрите, и подумайте, обязательно ли Игорю нужно палки в колёса мне совать.

– Как это он суёт вам палки в колёса? – спросил директор, сдвинув свои белесые брови.

Ковров иронически усмехнулся:

– Я вам знаете, что скажу Григорий Сергеевич. Вам самому надо начинать работать. Если бы вы были ежедневно на рабочем месте и делали обходы, где работают педагоги дополнительного образования, тогда таких глупых вопросов мне не задавали. Дьяков инвалид был. С тростью оббегал не по одному разу весь детский дом. Если бы он вник в сегодняшнюю ситуацию, он бы Шепченко и близко не подпустил к детскому дому. А если быть уж совсем точным, то он просто, никогда в жизни не взял в штат воспитанника детского дома, который малышам пендалей да подзатыльники выписывал раньше, да и сейчас ручки чешет свои об них. Так что работайте Григорий Сергеевич, – работайте и меня не злите. Я очень себя уважаю и работу свою уважаю, как себя. Если сегодня у меня будет в зале пустота как вчера, то я найду к кому обратиться за помощью. Но вы загляните вначале в трудовое соглашение, где написано; «Работодатель обязан обеспечить сотрудника условиями труда, необходимыми для эффективной работы».

– Перестаньте, – заверещал Билон, – учить меня вздумали, как надо работать, – другие никто от безработицы не плачут. Вам самому надо лучше работать, а не указывать мне.

– Я вас понял, – не теряя самообладания, сказал Ковров, – я больше не буду к вам обращаться ни по одному вопросу. Но совет вам дам умный. У меня раньше в подчинении было более четырёхсот человек и знаю, как нужно влиять и руководить подчинёнными. Советую вам положительно и эффективно на них влиять. К каждому сотруднику проникайтесь уважением, если он даже вам нелицеприятен. Тогда они будут успешными работниками и впоследствии возможно вашими единомышленниками. Но чтобы это реализовать, надо самому в первую очередь быть профессионалом. Или хотя бы прислушиваться к словам своих умудрённых подчинённых.

– Поучите ещё меня, как правильно работать! – взвинтился Билон и убежал в стороны вахты.

Ковров понял, что с этим деревянным господином, вести диалог в разумном плане просто абсурдно. К нему в это время подошла Зинаида Романовна. Приставив лопату к вольеру, она поправила выбившуюся прядь волос из платка, затем спросила:

– Что Владимир Алексеевич, порвал директору амбициозную струну? – И не дожидаясь ответа, продолжила:

– Теперь он тебе не простит этого. Он же видишь какой? Важного господина из себя строит. Везде подчёркивает, что долгое время проработал в администрации города секретарём совета безопасности.

– Ну и что? – засмеялся Ковров, – эта должность расшифровывается очень просто, – главный сторож здания администрации города. И вообще мне всё равно кем он был в прошлой жизни, если он в этой никто?

Ковров взял ломик и пошёл заниматься льдом. В этот день, как он и предполагал, на тренировке не оказалось ни одного человека.

Наступил четверг, – законный выходной у Коврова. Но ему срочно понадобилось посетить бухгалтерию, чтобы выяснить некоторые финансовые вопросы. Какого же его было удивление, когда напротив спортивного зала Игорь из шланга под сильным напором обмывал свою старенькую восьмёрку. Вся низина была заполнена водой. Тут он понял, откуда каждое утро возникают новые катки.

– Игорь, ты чего делаешь? – показал ему Ковров на половодье. – Зачем ты мне ежедневно придаёшь лишней работы? Тебе что делать больше нечего?

– А где я должен машину мыть? – набычившись, сказал Игорь.

– На мойке или на хозяйственном дворе, вот где, – спокойным тоном посоветовал Ковров.

– Так туда ехать надо, а здесь открыл вороток и машина через десять минут чистая.

Ковров развернулся и пошёл в бухгалтерию. Там написал отказное заявление от ставки дворника и не став дальше выяснять финансовых вопросов вышел оттуда. В коридоре наткнулся на одну воспитательницу, которая подала заявление на расчет. Он поздоровался с ней и спросил:

– Слушай Людмила Осиповна, а кто у Игоря Шепченко был воспитателем?

Она задумалась:

Так сразу и не скажешь, но точно могу сказать. У меня он в группе не был. А тебе, зачем это Владимир Алексеевич?

– Хочу его воспитателям на восьмое марта калоприёмник подарить один на всех. Столько говна в этого Игоря напичкали, «мама не горюй!». Пускай теперь обратный процесс запускают, пока не поздно, – откачивают, как можно быстрей.

Через неделю Ковров узнал, что свободную вакансию дворника занял Игорь.

– Интересно, получается, – поделилась с Владимиром Алексеевич одна из сотрудниц. – Такая необъятная любовь к труду и семижильным людям не всегда под силу. И как только можно успевать везде, отмечаться? И в институте до четырнадцати часов учится, и тренером работать и метлой махать. У него вероятно в сутках пятьдесят часов, не как у нас двадцать четыре.

– Видимо он с планеты Меркурий, – засмеялся Ковров, – самая загадочная планета в солнечной системе, – уточнил он. – На этой планете недавно получено много не известных человечеству деталей. А сутки там от заката до рассвета проходят за наши земные пятьдесят восемь дней.

Чудес от жизни ждать не буду начну чудить сам

Дни шли, а атмосфера вокруг Коврова не изменилась. Пустой зал, в который ему входить не хотелось, стал его раздражать. Он всё ждал, когда же директор остепениться и не будет гадить детям. Григорий Сергеевич глубоко ошибался, думая, что таким методом собьёт спесь с Коврова и вытеснит того с работы. Ковров был не из тех людей, которые подымают руки вверх и отдают легко свои позиции. По—хорошему если вникнуть в пользу настольного тенниса, то она будет бесценна для сирот. Несколько человек занимавшихся настольным теннисом заметно улучшили своё зрение, а мальчик Андрей Шунков имеющий заболевание костной системы, сдал свои костыли в медицинскую часть. Ему запрещали заниматься настольным теннисом и медики и остальной персонал детского дома. Но он вопреки всем запретам всё – таки умудрялся заниматься этим полезным видом спорта. И усилия его увенчались успехом, – он и норматив второго взрослого разряда выполнил и совсем избавился от своей болезни.

Однажды придя на работу в приподнятом настроении, он застал около дверей спортзала Егора Максимова и Артура Дурнева. Думал, сейчас разомнёт парней, но не тут – то было. В зал пришёл старший воспитанник Слава Лодкин, он обвёл взглядом играющих за столом ребят и крикнул:

– В зал немедленно на футбол. Генеральная тренировка сегодня будет. Игорь вас зовёт срочно.

– Что это за срочность такая в моё время ребят забирать? – спросил у Лодкина Ковров.

– А они скоро в Азов на всероссийский турнир едут, – ответил Лодкин.

– Какой им турнир, если они неделю назад с позором сельской школе проиграли.

Но Лодкин испарился и ничего не слышал, хотя он знал, что детский дом проиграл Дмитриевской школе. Ребята недовольные, что их сорвали с тренировки, ругаясь, зачехлили ракетки и с неохотой направились на футбол. Ковров прошёлся от стены к окошку по пустому залу. Открыл одну створку окна, и на него в это время дохнуло весенней свежестью. Он не был зол, ему от навеявшей мысли даже смешно стало. Он посмотрел на надвигающуюся густую тучу, прикрыл окно и повернулся к двери. Там стоял его давний приятель, который работал в детском доме сантехником всего два месяца:

– Всё Саня, – сказал Ковров, – хватит ждать чудес от жизни. С сегодняшнего дня начинаю чудить сам!

– Правильно, – поддержал его сантехник, – жалко я рассчитываюсь, а то я бы тебе помог. А мне надоело работать за двоих. Кто – то ставку здесь ещё получает, но не работает по профилю.

– При этом директоре всё возможно Саня. У него и фамилия Билон, это монетный металл который имеет свойства ржаветь. А помощники мне Саня не нужны, хребет я им смогу и сам сломать.

С этими словами Ковров вышел в холл, где стояло несколько педагогов дополнительного образования:

– Готовьтесь к областному аудиту, – сказал он им вполне серьёзно. – Завтра я привезу с области князей из управления. Пускай они полюбуются щелями в здании толщиной в руку, а ещё проверят, как работают кружки и секции.

– Вы что так шутите, Владимир Алексеевич? – засмеялась хореограф.

– Какие могут быть шутки? – внутренне насмехаясь над женщинами, сказал он, – Я вот сейчас позвонил в область и пригласил их на завтра. Утром сажусь в свою машину и везу сюда чиновников. Они обещали мне сегодня, что поедут со мной непременно.

– А зачем они нужны здесь? – спросила другой педагог.

– А пускай проверят, по какой причине у нас не начинается рабочий день в установленное время и когда кончается.

После этих слов педагогов, как ветром сдуло. А через пять минут к Коврову на переговоры пришла Тамара Григорьевна Порох.

Она была сконфужена от известия, что Ковров пригласил комиссию из области. И не знала правда это или дезинформация.

– Владимир Алексеевич, это правда или нет, что мне сейчас сказали наши женщины? – спросила она.

– А что я разве на шутника похож? – спросил он. – Сколько можно терпеть это вредительство? Вы посмотрите на часы, время пятнадцать часов, а у меня ни одного ребёнка нет. А на этаже как в подземном царстве, – тишь, без благодати. И это творится уже три месяца. Директор в детском доме не бывает и все действия Игоря поощряет. Вы же делаете вид, что не замечаете ничего, потому что зомбированы директором, как и многие другие сотрудники. Потому что боитесь его. А я завтра комиссии покажу флэшку, на которой два паренька рассказывают, как их больных, против их воли Игоря заставляет насильно заниматься футболом. Как он избил Славу Орлова скакалкой в инвентарной комнате. Как Игорь у пятнадцатилетнего студента нечестно выигрывает последние пять тысяч рублей в настольный теннис, после чего мальчик стоит у столовой и просит, что бы ему ребята вынесли что – ни – будь покушать. А директор всё это знает, но мер никаких не принимает, потому что они два лаптя пара. И у директора есть своё карательное учреждение, именуемое психиатрической больницей. Не раз отправлял Лёшу Добровольского в психушку, почему?

– Ну, он же болен воспаление мозга, – возразила Тамара Григорьевна.

– Видите, Тамара Григорьевна, здесь вы сразу защищаете непедагогические и я бы сказал бесчеловечные методы Сергея Григорьевича. Если Лёша больной, почему его направили учиться в училище на вредную специальность сварщика? Почему даёте Игорю на футболе добивать Лёшу? Вопросов у меня много, но ответов мне от вас не надо. Наперёд знаю, что это будет околесица. Скажу только одно, и это будет только ради вас, – завтра я никуда не поеду. И если в моём зале наполняемость не изменится, в ближайшие дни, я такого набедокурю, что весь детский дом вместе с директором будут от страха гадить себе в штаны и шарахаться от меня, как от прокажённого.

Верила она в затеи Коврова, или нет, но в любом случае переговорами осталась довольна, пообещав с сегодняшнего дня, после самоподготовки лично привести детей в зал настольного тенниса.

После самоподготовки у Коврова появились детишки с воспитателем, но не те, которые у него были записаны в журнале, а те которым не за теннисным столом стоять, а играть в песочнице. Они побаловались немного с ракетками и мячами, потом ушли в зал хореографии.

На следующий день (футбола в расписании нет) в 14,30 пришёл парламентёр – воспитанник Саша Фатьянов и сказал, что его Игорь просил узнать, сколько человек нужно для занятий и написать список.

– Детский сад, какой – то! – произнёс Ковров и про себя подумал: – «Я готовил спортсменов высшей квалификации которые потом становились Чемпионами мира, Европы, России. Мне торговаться с молодым фанфароном унизительно». И поэтому Саше Ковров сказал:

– Передай Игорю, что не надо коверкать расписание утверждённое администрацией и мне больше ничего не надо от него.

В 14,45 в зал пришли два человека, в 15 часов убежали на футбол. В 18 часов пришли три человека вместе с Сашей Фатьяновым. Полчаса позанимались и ушли выполнять домашние задания. Рабочий день на этом Коврова закончился. И это были лучшие за последнее время дни, на этом посещаемость закончилась. Всё пошло вновь по хотению директора и по Игоря расписанию. А в конце марта дети сели в автобус и поехали в город Азов на турнир по мини футболу среди детей

сирот 2001 года рождения. «Будущее зависит от тебя».

В заявке были вписаны: Дорогин Андрей 2001 год. Глазков Алексей 2001 год. Шахов Женя 2003 год.

Вместо них в Азов поехали: Дурнев Артур 1999 год, Максимов Егор 1998, Мудраков Сергей 1999. Разница в возрасте была ощутимой, но это никого не интересовало, главное победа, а какой ценой это дело другое. Мальчишкам тем более было всё равно. Похоже, они были рады больше не футболу, а длительной поездке на автобусе через окошко, которого, можно получить массу приятных впечатлений. Возвратились они уставшие и обескураженные поведением директора и Игоря, которые детям вдолбили в головы фиктивный результат. Якобы команда детского дома заняла пускай не призовое, и не последнее, а почётное – четвёртое место. Тут два взрослых человека не учли одной детали, что у каждого ребёнка имеются мобильные телефоны, и результат футбольного турнира был известен и тренеру Коврову и воспитаннику Андрею Шункову. В день приезда, ничего, не подозревая, директор, собрал весь детский дом в актовом зале и устроил себе, Игою и команде бенефис. Он торжественно объявил, что команда их детского дома заняла четвёртое место и если бы не дождь, то они были бы первыми.

– Ура! – захлопали дети. – Молодцы! – три раза крикнули они. Это был вялый выкрик, да и не выкрик это был. Такое ощущение было, что это не в актовом зале происходит, а в соседней с залом молельной комнате, где дети подняли на тлеющие свечи свои глаза и с выражением произнесли:

«Господи, покрый мя от человек некоторых, и притязаний бесов, и от всякия иныя неподобныя вещи».

Ковров вспомнил, когда Билон целовал руки попам и подумал:

«А что ему! Завтра перед батюшкой исповедуется и тот простит ему все грехи. Если бы каждый батюшка имел нрав прокурора, может грешников – рецидивистов бы не было».

Когда дети вышли из зала, они сразу прибегли к своим планшетам и смартфонам. А через полчаса весь детский дом знал, что их команда в первом матче проиграли сиротам из Чечни 0:7, а до следующих игр их не допустили. Команда была снята с турнира за подставки.

Стартовое письмо

Ковров думал, что после такого фиаско страсти около футбола уменьшатся, но он ошибся. Стало совсем плохо, он детей совсем не видел. Ходили к нему только два больных ребёнка, от которых Игорь видимо по рекомендации Тамары Григорьевны отстал. Это были безобидные ребята Слава Орлов и Лёша Добровольский. Он нагрузок им больших не давал, но мяч научил их держать накатами и подрезками. И они играли в своё удовольствие, создавая видимость рабочей обстановки. Терпение у Коврова лопнуло тогда, когда вместо тренировки по настольному теннису его дети оказались на стадионе «Локомотив» и «болели» за команду ветеранов «Сокол», которая играла во второй лиги на первенство города по мини – футболу. Никакого отношения эта команда к детскому дому не имела, но Билон упорно делал всё, чтобы причислить её, как – то к сиротскому дому. Вполне вероятно, что этот «Сокол» была заявлен как команда детского дома? Так как Билон постоянно носился с этой командой, как курица с яйцом. На доске объявлений он всегда вывешивал турнирную таблицу и объявления, в какие дни и в какое время играет «Сокол».

– Ну что – же нравиться Билону быть Абрамовичем, то пусть им и будет, – сказал Ковров, – сгрудившимся на вахте воспитателям. – А я буду крутым журналистом.

….Первое, что сделал в это вечер Ковров, он поместил в интернет ролики ребят. Они поочерёдно и откровенно высказывались, как преступно работает Игорь. И следующий ролик он поместил с экскурсией по территории детского дома. Все плодоносящие сады были уже бесхозные и превращены в настоящий Бурелом. Ковров тогда не знал, что эта земля детскому дому давно уже не принадлежала.

После этого он начал набирать текст:

В Управление Социальной защиты населения области,

Сергееву Степану Владимировичу.

Уважаемый Степан Владимирович!

Для меня самый ценный жизненный ресурс это время, которым, к сожалению, распорядились другие люди. Четыре года в детском доме существовала единственная в городе секция настольного тенниса. Были результаты, как на региональном, так и на Международном уровне. Двадцать два человека из детского дома входят в областной рейтинг сильнейших спортсменов. Но с приходом нового директора Г. С. Билон схема в дополнительном образовании поменялась. Если высказаться точнее, то был растоптан не только мой четырёхлетний труд, но и усилия детей с кем я в это время занимался. Г. С. Билон ни с кем не посоветовавшись, молча начал воплощать на базе детского дома модификацию футбола, не ведая того что этим приносит значительный ущерб другому виду спорта и кружкам дополнительного образования. Понятно, что он директор, но прежде чем, начинать новое или усовершенствовать старое, неплохо бы было прислушаться к людям, которые не один год проработали в детском доме. У нас был и раньше футбол, ребята особо жил не рвали на нём. По мере возможности развивались, получая удовольствие. Сегодня директор замахнулся далеко. Можно сказать, что он начинает с ноля поднимать футбол. Начало уже положено. Повесили плакат с мячом на центральном входе, и пошли ежедневные безграмотные тренировки. Работать с начинающими футболистами стал 21 летний студент и воспитанник детского дома Шепченко Игорь Дмитриевич, у которого нет в наличии документа о профильном образовании ни соответствующей квалификации по футболу. Есть голова с менталитетом детдомовского паренька и две ноги, одна из которых оперирована по поводу мениска. Общепризнано, что футболисты мениск приобретают либо от перетренировок или неумения играть на твёрдом или искусственном газоне. Этим я хочу подчеркнуть, что государственных детей доверили человеку с отсутствием профессиональных навыков. Весь его футбольный опыт, дальше забора детского дома не заходил. Шепченко оформлен инструктором по спорту, но выполняет прямые функции тренера, а детский дом для него стал учебным полигоном. Он в одну группу собрал детей всех возрастов, чего ни в коем случае нельзя делать и нагрузки даёт всем одинаковые. Думаю, не лишним будет напомнить, что даже Арабским скакунам и Орловским упряжным рысакам дают разные нагрузки. Шепченко не знает таких простых вещей, что возраст занимающихся детей, а так же наполняемость спортивных групп, должен соответствовать требованиям установленным Министерством спорта. С приходом Шепченко сразу возникли большие проблемы. Он увлёкся чрезмерными нагрузками, не понимая, что этим здоровье детей поставил под угрозу. Дети не подопытные кролики и к тренировкам необходимо подходить аккуратно. К сожалению, у Российского спорта есть враг имя, которого невежество. Если тренер не разбирается в своей работе, он может принести огромный вред детям. Невежество происходит от слова ведать – знать. А много ли знаний у Шепченко? Я думаю, по профилю спорта их совсем нет. Перетренировки не редко приводили к смерти и профессиональных спортсменов, физические перегрузки никому не полезны. Можно вспомнить о недавно преждевременно ушедших Российских хоккеистах – это Вячеслав Безукладников и Алексей Черепанов. Футболисты – Кирилл Спасский игрок Раменского Сатурна и Рустам Булатов игрок Казанского Рубина – умерли от остановки сердца во время тренировок и календарных игр. Вслед за ними ушла 20 – летняя двукратная Чемпионка мира по синхронному плаванию Ольга Ларкина. Смертельных случаев много было, но я выделил только именитых спортсменов, за которыми осуществлялся углублённый врачебный контроль. Дети детского дома от спортивного кусочка радости никогда не откажутся, а вот от перегрузок они могут возненавидеть любой вид спорта, включая и футбол. Но это ещё не всё. Чрезмерным усердием Шепченко распахнуло калитку и к другим проблемам значительного характера. Не согласовав с педагогами дополнительного образования, он установил своё расписание, поломав многолетний режим, который не им был создан. Часть воспитателей возмущаются, когда дети вместо школьной самоподготовки бегут на футбол. Ясно, что из – за этого уровень успеваемости резко пошёл на спад. На педсовете подымали этот вопрос, но на следующий день всё повторялось по расписанию Шепченко. Началась парализация не только настольного тенниса, но и всевозможных кружков. Второй этаж, где находится зал настольного тенниса, и различные кружки гудел и дышал раньше. Сейчас он больше похож на склеп. Тогда я решил поговорить с директором, надеясь провести с ним беседу в деликатном русле, но наткнулся на стену непонимания. После нашего диалога с директором улучшений не последовало, наоборот стало ещё хуже. Шепченко молча начал проводить свои тренировки в расписание настольного тенниса. Даже в свои выходные, когда у меня были рабочие дни он начал выводить детей на поле. Ему это не в обузу, так – как живёт он в детском доме. Смысл такого поведения очевиден, кто – то имеет определённую цель, задавить настольный теннис и футбол сделать опорным видом спорта. По первому пункту они идут с опережением графика, (то, что создавалось годами, они разрушили за три месяца). А вот 2 ой пункт они никогда не освоят. Не с того начали. Начинать нужно было с вновь прибывших воспитанников, и диалога со мной, а не кидаться на обученных спортсменов, на которых я годы потратил. В спорте есть соперники, а у спорта есть враги. Г. С. Билон сам того не ведая с некоторых пор стал врагом настольного тенниса, о чём я весьма сожалею. По всей вероятности он не уважает свою должность и своих коллег по спорту, если поставил в этом немом конфликте себя ниже Шепченко! Но это всё прелюдии. И вот наступил дебют футбольной команды детского дома. 31 марта этого года команда детей 2000 – 2001года выехала на Всероссийский турнир по футболу в город Азов Ростовской области. Заявку подготовили правильную с допуском врача. Но вместо заявленных детей под чужими фамилиями поехали трое переростков 1998 и 1999 годов. Получается, что тренер произвёл элементарную «подставку». Это значит, что подставные игроки, не прошли обязательный медицинский осмотр. Он включил в заявку детей для участия в соревнованиях, не имея никакого представления об их здоровье. Эти действия идут в разрез не только с педагогикой, но и могут привести к несчастному случаю, которые были ранее зафиксированы на этих и других соревнованиях. В день возвращения в детский дом директор в актовом зале в торжественной обстановке выступил с хвалебной речью о команде футболистов, которая на столь высоких соревнованиях заняла почётное четвёртое место. Он не подозревал, что вечером 2 апреля один из футболистов позвонил в детский дом и сообщил своему товарищу о позорном дебюте тренера и его команды. Поэт Андрей Родионов сказал бы: «Показуха и ложь пропитала века, вызывая лишь чувство брезгливости». После выступления директора, последовали аплодисменты, но через час по детскому дому просочился другой слух, оказавшийся правдивее слов директора. «Команда была снята с турнира за подставку!» Подобная фальсификация и подлог называется настоящим мошенничеством. Отныне для детей два взрослых не совсем честных человека являются примером. Я детей учу, что лгать и воровать не хорошо, а другие педагоги не говорят, они делают, но только всё наоборот. А потом за голову все хватаются, а почему это полиция в детский дом нагрянула, почему в классных журналах большое обилие двоек? И всё же самое чудовищное в этой истории, то, что маленькие футболисты верят в своё четвёртое место, хотя и знают, что команда была дисквалифицирована. Они поверили во всесильность тренера и директора, которые по их словам пошли и договорились с судьями насчёт четвёртого места. Переубеждать их – бессмысленно, особенно Шепченко – человек совершенно не знает элементарных методических рекомендаций. Без этих знаний о грамотной работе инструктора говорить нельзя. Его халатное отношение к своим обязанностям, граничащее с преступлением, могло бы при помощи подлога привести к гибели детей. (Примеров тому масса) Нельзя позволять рисковать жизнью и здоровьем детей в угоду сиюминутным успехам команды и тренера. Мне один господин, Иван Анатольевич, который крутится постоянно в детском доме, и ездивший в Азов, с пафосом сказал: «Ребята бились, как звери, до последнего, и если бы не было дождя, призовое место им обеспечено». Пришлось раскрыть перед ним свою осведомлённость по результатам игр, и поставить его в неудобное положение. Пафос его мигом улетучился и он признался: «Обман обнаружился до игр, при прохождении мандатной комиссии, а подставка ерунда, – говорят, все так делают. Тем боле дети детского дома ежегодно проходят медицинскую комиссию».

Иван Анатольевич этот со мной не до конца искренен был и к тому же совершенно не понимал всей серьёзности содеянного тренером. Это равносильно тому, что вор проник в магазин, но взять ничего не успел – его полиция задержала. И что он уже не преступник? Этот господин далёк от спорта, и многих тонкостей не знает, а в Азов ездил в качестве туриста. В наше время подставки встречаются крайне редко, так – как смертельных случаев по поводу подставок в недалёкое время было предостаточно. Мало найдётся желающих тренеров портить свою репутацию и лишаться за такую скверну лицензии, а ещё хуже свободы. Этому господину не мешало – бы знать, что виды спорта бывают разные, – шашиста врач может допустить до соревнований с гипертонией, а вот футболиста вряд ли. К тому же схема фальсификации с подставками не случайна, а намеренно спланирована. За день до отъезда в Азов весь детский дом жужжал о готовящемся обмане. Моё дело маленькое, но лично будь я руководителем, никогда бы не позволил тратить бюджетные деньги на безрезультатную поездку. Очень расточительно подменять целевую командировку на туристическую экскурсию. Необходимо исключать подобные поездки, где затраты неоправданно сжигаются впустую. Это и расход топлива на 1400 км, суточные и проживание на команду и представителей. Когда же мне нужно было вести детей в город Губкин на первенство области, то денег на десять литров бензина не нашлось. Билон Г. С. был не в состоянии заправить машину. Я понимаю футбол в России приоритетный вид спорта! Но это не говорит о том, чтобы сиротам в массовом сознании насаждался культ футбола. Не нужно этим культом замещать все радости жизни детей сирот. Надо учитывать их психику и характеры. Сироты играют в футбол для удовольствия, чтобы снять нервное напряжение, но от футбольной перегрузки все дети рискуют получить прямо противоположный эффект. Футбол это не только дорогое, но и многогранное «искусство» и экспрессом его не освоишь, тут нужен многолетний кропотливый труд, или родиться Пеле. Зная контингент детского дома, могу точно сказать. Футбола там серьёзного не будет никогда по многим причинам. И, исходя из неблагоприятной спортивной обстановки создавшейся в детском доме, считаю, что Шепченко нужно проверить на профессиональную пригодность, и по возможности освободить его от работы. Пускай он, вначале окончит институт и подлечит свою ногу. Свой трудовой старт он начал с обмана, время будет задуматься о будущем. Уверен, детский дом от этого не осиротеет, после перед ним откроется большая, интересная трудовая деятельность по профилю. Сыроват он для взрослой и ответственной работы. Таково моё субъективное мнение. Почему я так считаю? Да потому что в сложившейся ситуации статус тренера по футболу и директора, не похож на статус педагогов. Мне непонятно, то ли они педагоги, то ли вредители? Ведь проблемы с расписанием никогда не было. Её создал Шепченко искусственно при поддержке Г. С. Билона, но только сейчас проблема повернулась к ним лицом, потому что степень лжи и однобокость в их работе заметно зашкалила. Они так увлеклись, что не заметили, как выросло беспокойство у окружающих. При такой постановке вопроса, настольного тенниса может совсем скоро не быть в детском доме. Про футбол я выше этих строк уже высказался. И всё – таки проблема в этой неприглядной истории легко решалась. Игорю не нужно было корчить из себя надменного и элитного тренера, а надо было всего лишь уважать своих коллег и соблюдать расписание утверждённое администрацией. Либо футбольную группу разделить на две группы и проводить индивидуально – групповые обучения. Эффективность этой системы неоспорима. И я бы ему охотно помог по многим вопросам. А он принялся культивировать футбол со стадного инстинкта – всей толпой за мячом. А уж если говорить совсем о серьёзном футболе, то вначале нужно составить перспективный план, куда в обязательном порядке должно входить.