Текст книги "Правовое регулирование международных частных отношений"

Применяя системно-структурный подход, можно определить структуру системы внутригосударственных отношений. Такая постановка вопроса весьма актуальна в том плане, что в межсистемных отношениях происходит взаимодействие структур различных систем. Характер этого взаимодействия во многом определяется характером самих структур систем. И если структура – инвариант системы межгосударственных отношений может быть представлена как «собственно структура системы, охватывающая центросиловые отношения (общесистемный уровень) и узловые комплексы отношений (уровень узлов противоречий); и структурная “надстройка”, включающая международные (межгосударственные) организации и учреждения, международно-правовые нормы, международно-политические и международно-правовые концепции и пр.»[142]142
  Там же. С. 65.


[Закрыть], то структура системы внутригосударственных отношений должна отражать целостность связей элементов именно этой системы.

Рассмотрение структуры внутригосударственной системы как суммативной совокупности ее элементов (гражданского общества, ее политической организации – государства, различных социальных групп и общностей, отдельных людей и т. д.) не позволит выявить устойчивые признаки системы внутригосударственных отношений. В данном случае также применима методология, выработанная Э. А. Поздняковым для поиска инварианта системы межгосударственных отношений и выявления в этом качестве структуры системы межгосударственных отношений. В результате теоретического исследования Э. А. Поздняковым сделан вывод, что «структура – это особый, присущий каждой системе способ связи элементов системы, возникающий закономерно в процессе функционирования и развития системы»[143]143
  Там же. С. 54.


[Закрыть]. Вследствие этого структура системы выступает одним из его основных законов[144]144
  Там же. С. 57.


[Закрыть]. Вместе с тем указанный методологический подход применим и для исследования любой системы социальных отношений. Структура-инвариант у каждой системы отличается определенным своеобразием. И разработанная Э. А. Поздняковым структура-инвариант для системы межгосударственных отношений малоприменима для системы внутригосударственных отношений. Анализ этой проблемы не является предметом настоящей работы. Тем не менее определить принципиальные подходы объективно необходимо, так как в последующем речь пойдет о взаимодействии подсистем международных частных отношений, систем внутригосударственных отношений, затрагивающих в том числе и взаимодействие их структур.

Представляется, что беглый взгляд на историю человечества позволяет выявить ряд устойчивых связей, своеобразие и характер которых, характеризуемых в том числе однородностью, формируют некую устойчивую совокупность – целостность системы внутригосударственных отношений, не имеющих привязки к конкретно-историческим формам государственности. По всей видимости, речь должна идти, с одной стороны, о комплексе связей между гражданским обществом и ключевым звеном его политической структуры – государством, направленных на обеспечение целостности собственно государства, в том числе сохранения таких его качеств, как суверенитет и независимость. Причем говорить здесь нужно не только о связях между гражданским обществом и государством, но и о комплексе связей и отношений внутри самого государства, направленных на обеспечение его качественных характеристик. В целом все это формирует совокупность (целостность) публичных связей в структуре системы внутригосударственных отношений.

С другой стороны, речь идет о комплексе связей между другими элементами гражданского общества, к которым относятся различные политические и неполитические организации, входящие или нет в политическую организацию общества, а также отдельные люди, взаимодействующие между собой и с государством посредством устойчивых связей, которые имеют место при любой структуре системы внутригосударственных отношений. Это – так называемая совокупность частных связей.

Функционирование структуры системы внутригосударственных отношений осуществляется посредством специфических средств, обладающих конкретной определенностью и обязательностью в установлении характера и содержания связей, возникающих внутри структуры системы. Эти средства, с одной стороны, являются продуктом взаимодействия структуры с элементами системы, с другой – направлены на обеспечение сущностных качеств как самой структуры, так и системы внутригосударственных отношений в целом. Таким средством выступает право, как социальный феномен, призванный специфичными методами обеспечить сущностные и институциональные свойства системы внутригосударственных отношений.

Принципиально важен вопрос о характере средств правового воздействия на общественные отношения, обеспечивающие свойства системы внутригосударственных отношений. Человечество выработало два вида таких средств – это средства, обеспечивающие устойчивость публичных связей указанной системы, которые в своей совокупности формируют публичное право, и средства, обеспечивающие устойчивость частных связей, формирующие частное право. Причем необходимо учитывать, что публичная или частная природа правовых средств определяются не только субъектным составом этих связей. Такой подход на всем протяжении правовых исследований заводил в тупик при отграничении публичного права от частного. Природа этих связей и отношений определяется также их характером, в их основании лежат потребности и интересы государства, людей и социальных групп.

В целом указанный подход становится принципиально значимым для правильной квалификации тех правовых средств, которые направлены на обеспечение различных видов связей системы внутригосударственных отношений, поскольку эти связи требуют применения средств, имеющих различную природу. Особенно это важно для раскрытия природы таких правовых явлений, как публичный порядок, императивные нормы международного частного права, имеющие особое значение, обход закона, недействительность гражданско-правовых отношений с иностранным элементом, – с точки зрения их места в системной обусловленности правового регулирования международных частных отношений.

Таким образом, место системных объектов правового регулирования – связей и отношений – в системе внутригосударственных отношений обусловливает место правовых явлений в национальной правовой системе. Если правовые средства регулируют отношения и связи, составляющие подсистему международных частных отношений, т. е. призван обеспечить такое свойство системы внутригосударственных отношений, как функционирование, то природа этих правовых явлений будет другой по сравнению с правовыми явлениями, регулирующими такое свойство системы, как устойчивость. Если идти дальше, то различна природа правовых средств, призванных регулировать устойчивость системы в целом и ее структуры в отдельности. Именно поэтому принципиально важным для исследования сущности тех или иных правовых явлений является определение места регулируемых ими общественных отношений и связей в системе внутригосударственных отношений.

И здесь мы как раз переходим к одному из ключевых вопросов настоящего исследования – о пограничных сферах общественных отношений, которые носят международный характер, но не относятся к межгосударственным. Речь идет о международных частных отношениях. Как отмечает Е. Т. Усенко, «основным объектом регулирующего действия национального права являются внутригосударственные отношения. Однако не все общественные отношения ограничиваются рамками государств. Часть из них выходит за государственные пределы и складывается между отдельными лицами, человеческими коллективами и общественными группами, имеющими свое местопребывание на территориях различных государств, а также между самими государствами. Такие, выходящие за пределы государств общественные отношения именуются международными»[145]145
  Усенко Е. Т. Указ. соч. С. 60.


[Закрыть]. На это же обращает внимание и М. Н. Кузнецов: «…“третичными” (по К. Марксу) перенесенными производственными отношениями, волевой стороной которых являются имущественные отношения, будут как раз отношения между гражданами и организациями различных стран, а “вторичными”, соответственно – отношения между государствами и их образованиями в лице международных организаций. Этот тезис подтверждается еще и тем, что в отличие от отношений между государствами сумма связей и отношений, в которых эти индивиды находятся друг к другу, не представляет всего общества. Эти отношения ограничены не только в количественном аспекте, но и в качественном. Иными словами, они никак не связаны с суверенитетом государства и, следовательно, являются действительно “третичными” перенесенными производственными отношениями, волевой стороной которых, подчеркиваем, являются имущественные отношения»[146]146
  Кузнецов М. Н. Международное частное право. Общая часть. С. 28.


[Закрыть]. Они не относятся к отношениям, связанным только с одной конкретной системой внутригосударственных отношений, однако они не относятся и к межгосударственным, так как не отвечают системным признакам системы межгосударственных отношений. Все это позволяет говорить о межсистемном характере этих отношений. Подчеркиваем, именно межсистемном, а не внесистемном. Признание свойства внесистемности указанных отношений предполагает признание невозможности для них относиться к какой-либо системе социальных отношений. Именно эту теоретическую ошибку допустил Р. А. Мюллерсон, который рассматривал проблему с точки зрения характера и субъектов общественных отношений[147]147
  См.: Мюллерсон Р. А. Соотношение международного и национального права. С. 25.


[Закрыть]. Характер и субъекты общественного явления не могут рассматриваться в качестве основания классификации. Только взяв его в совокупности с другими однородными общественными отношениями, детерминировав в качестве системного, возможно указать место социального явления в реальной действительности. В ином случае оно обладает отдельными суммативными качествами и свойствами, не позволяющими определить его действительную социальную ценность. Выявление характера общественного отношения имеет важное значение для понимания истинной природы его правового опосредования. Но многие свойства тех или иных правовых явлений можно объяснить, только рассматривая их с точки зрения системных качеств, как элементы целостности, формирующей систему.

Межсистемный характер отражает связанность международных частных отношений более чем с одной системой внутригосударственных отношений и абсолютно не отрицает их принадлежность к конкретной системе. Более того, обоснование внесистемности указанных отношений теоретически несостоятельно, так как «материальный и идеальный мир отнюдь не состоит из отдельных, друг от друга изолированных предметов, явлений и процессов, а представляет собой систему органически взаимосвязанных, взаимодействующих и взаимопроникающих объектов, и именно поэтому он требует системного к ним подхода и познания»[148]148
  Керимов Д. А. Философские основания политико-правовых исследований. С. 200.


[Закрыть].

Вместе с тем характер межсистемности формирует свойства международных частных отношений. Во-первых, отдельными своими элементами данные отношения связаны более чем с одной системой внутригосударственных отношений. Во-вторых, в силу объективно присущих им системных свойств международные частные отношения не могут существовать внесистемно, т. е. вне конкретной социальной системы. В-третьих, обладая межсистемным характером, они не могут формировать самостоятельную системную целостность, т. е. систему международных частных отношений. В-четвертых, вследствие своей разнородности с межгосударственными отношениями они не могут относится к системе межгосударственных отношений.

Правовой действительности известны два вида правовых систем (система международного права и национальные правовые системы), соответствующие двум видам систем социальных отношений (системе межгосударственных отношений и системам внутригосударственных отношений), в которых государство выступает в качестве элемента. Объективно международные частные отношения могут быть однородны только внутригосударственным отношениям и, соответственно, входить в систему указанных отношений[149]149
  Более подробно теоретические аспекты данного вывода рассмотрены в параграфе 2.3 настоящего исследования.


[Закрыть].

Фундаментальная проблема соотношения права и государства относится к числу наиболее дискуссионных в юридической науке и в то же время, по существу, не разработана[150]150
  См.: Общая теория права и государства / Под ред. В. В. Лазарева. 3-е изд. М., 2000. С. 81.


[Закрыть].

Наиболее близко к пониманию сущности соотношения государства и права подошли исследователи, придерживающиеся дуалистического подхода. Именно стремление избежать крайностей в обозначенном вопросе обусловило появление названного подхода, в соответствии с которым связь между государством и правом не носит столь однозначный причинно-следственный характер. Эта связь видится более сложной и носит характер двусторонней зависимости: государство и право друг без друга не могут существовать. В рамках дуалистического подхода предполагается, что это функциональная связь, однако не раскрывается ее характер[151]151
  Там же. С. 82.


[Закрыть]. Функциональная связь государства и права отражает одно из их свойств как социальных явлений – функционирование. Однако она не позволяет раскрыть сущности соотношения права и государства.

Сущностные аспекты указанного соотношения можно выявить прежде всего на основе использования системного подхода. Его применение предопределено в первую очередь признанием права и государства системными явлениями. В то же время любому социальному явлению присущи причинность и взаимообусловленность. Все это в целом указывает на наличие другой, кроме функциональной, связи между государством и правом, а именно системной связи, которая обусловливает определенное расположение системных явлений по отношению друг к другу в системе более высокого порядка, а также проявление системных свойств при определении соотношения государства и права.

В постановочном плане эта проблема была обозначена А. А. Рубановым, который отмечал, что в западной литературе существует «доктрина творения государства»[152]152
  Рубанов А. А. Теоретические основы международного взаимодействия национальных правовых систем. С. 26.


[Закрыть]. «Ее сторонники полагают, что существо правовой нормы состоит в том, что она является одним из видов такого “творения”»[153]153
  Там же.


[Закрыть]. И далее: «Прежде всего в основе утверждения, что правовая система определенной страны является эманацией ее государством, лежит неверное представление о соотношении государства и права. Государство и право, будучи двумя элементами политической и правовой надстройки общества, в этом качестве имеют самостоятельное существование. То, что государство играет ведущую роль по отношению к праву, отнюдь не означает, что право является эманацией или «творением» государства. Оно – надстройка не над государством, а над существующей в обществе системой общественных отношений». Таким образом, А. А. Рубанов подчеркивает, что государство по отношению к праву играет ведущую роль. Но чем обусловлена эта роль? Ведь не просто какой-то объективной данностью. Должна существовать закономерность, предопределяющая именно такое соотношение государства и права. Впрочем, это не было целью теоретического исследования А. А. Рубанова. Для него основным методологическим принципом являлось рассмотрение национальной правовой системы как целостности, обладающей по отношению к другим системам объективностью и, следовательно, независимостью. Но в теоретическом плане принципиально важно определить соотношение государства и права как системных социальных явлений, находящихся в определенных взаимоотношениях, взаимообусловленности и в системной диспозиции. А. А. Рубанов не задает вопроса: каким образом социально-экономические отношения общества могут породить существование над ним надстройки? Ответ на него позволит определить соотношение государства и национальной правовой системы.

Право – это системное явление, находящееся в определенной системной связи со всеми социальными отношениями общества. Определенные совокупности этих отношений формируют однородные целостности, характеризуемые системными признаками, которые в целом представляют собой также системные явления. К таковым относятся собственно государство, а также люди, но взятые не как отдельные личности, а в совокупности возникающих между ними отношений. Аналогично необходимо рассматривать и различные социальные группы. Характер возникающих между ними связей и отношений обусловливает формирование вполне определенной институциализированной целостности, также обладающей системными признаками. Это система, элементами которой являются государство, совокупности людей и социальных групп. Своеобразие, характер и специфичность возникающих между ними связей позволяют квалифицировать указанную систему в качестве системы внутригосударственных отношений общества. Не потому, что государство поглощает все возникающие связи и отношения между элементами этой системы, а потому, что именно в силу своей специфичности оно является ее ключевым звеном.

Встает вопрос о соотношении государства, системы внутригосударственных отношений и правовой системы. Марксистско-ленинская наука о государстве и праве исходила из главенства государства над правом. Не намного лучше в методологическом отношении и современный подход. При анализе указанной проблемы государство и право рассматриваются как вполне самостоятельные социальные явления. Как отмечает А. А. Рубанов, государство и право, будучи двумя элементами политической и правовой надстройки общества, в этом качестве имеют самостоятельное существование[154]154
  Там же.


[Закрыть]. Д. А. Керимов, признавая системность государства и права, также говорит о самостоятельности и автономности функционирования политической и правовой систем[155]155
  См.: Керимов Д. А. Философские основания политико-правовых исследований. С. 212.


[Закрыть].

Вместе с тем вполне оправданно при определении соотношения государства и права рассматривать их как системные явления, находящиеся в определенной системной связи. При таком подходе, право анализируется не просто как явление объективной реальности, но как ее системное явление, т. е. как правовая система. Аналогично и государство – не просто самостоятельное явление объективной реальности, а ключевой элемент системы внутригосударственных отношений. Именно это качество государства подчеркивает Р. А. Мюллерсон, когда пишет: «Главное, что отличает государство от любой другой социальной организации, – это наличие у него суверенитета, что означает состояние полновластия государства на своей территории и его независимость от других государств»[156]156
  Мюллерсон Р. А. Соотношение международного и национального права. С. 12.


[Закрыть]. Таким образом, вполне логично, что при определении соотношения системы внутригосударственных отношений и правовой системы необходимо выявить ту ключевую связь, которая является определяющей, позволяющей четко охарактеризовать их соотношение.

В первую очередь необходимо исходить из того, что право как явление социальной действительности, конечно, обладает самостоятельностью. Но в то же время оно выполняет вполне конкретную социальную функцию, а именно регулирующее воздействие на общественные отношения. Назначение объективного права в обществе состоит в том, чтобы быть регулятором – определять, упорядочивать и охранять существующие общественные отношения и порядки[157]157
  См.: Алексеев С. С. Право: азбука – теория – философия: опыт комплексного исследования. С. 313.


[Закрыть]. В этом качестве правовая система опосредует взаимозависимость, взаимообусловленность и взаимовлияние связей и отношений, возникающих в системе внутригосударственных отношений, специфичными правовыми средствами. И именно поэтому применительно к последней правовая система выступает в качестве надстройки, надстройки не над государством, а над системой внутригосударственных отношений.

Д. А. Керимов отмечает: «Политическая система… осуществляет управление всеми основными процессами общественного развития, а… правовая система регулирует соответствующие общественные отношения в целях наиболее эффективного обеспечения заданного курса в управлении общественным развитием»[158]158
  Керимов Д. А. Философские основания политико-правовых исследований. С. 212.


[Закрыть].

Закономерен вопрос: каким образом право выполняет свою служебную регулирующую функцию? Это возможно посредством установления связей и отношений с социальными явлениями, на которые она воздействует своими специфическим средствами. Данное воздействие производится не ради самой правовой системы, а с целью упорядочения, обеспечения таких свойств системных социальных объектов (государства и права), как целостность и функционирование. То есть право не может существовать само по себе, направленным на поддержание только себя как самостоятельного социального явления, имеющего свою собственную ценность. Право представляет ценность, конечно, и в этом качестве, но все же наибольшую значимость оно имеет с точки зрения регулирования социальных отношений и связей, образующихся в результате взаимодействия государства, совокупностей людей и социальных групп в обществе. В свою очередь, указанные связи и отношения не находятся в каком-то хаотичном состоянии. В своей совокупности они составляют целостность, характеризуемую системными признаками, – систему внутригосударственных отношений. Выполняя свою служебную роль, право воздействует как на отдельные элементы этой системы, так и на всю систему в целом. Для нас принципиально важным является тот аспект, что оно призвано осуществлять правовое регулирование связей и отношений 1) именно в этой системе, 2) между отдельными элементы системы, при их взаимодействии с самой системой, а также 3) при функционировании системы вне ее самой, т. е. при взаимодействии с другими системами.

В то же время, государство и право хотя и взаимосвязанные явления, но эта взаимосвязанность обусловлена не их однопорядковым расположением в качестве элементов одной системы. Государство и право как явления социальной действительности не однородны по своему содержанию. С точки зрения системного подхода, государство является ключевым элементом системы внутригосударственных отношений, которая, в свою очередь, выступает в качестве надстройки системы социально-экономических отношений конкретного общества. В указанную систему входит определенным образом организованная совокупность связей и отношений, обладающих системными признаками и формирующих целостность, которая выступает в качестве структуры системы. Один из результатов функционирования системы внутригосударственных отношений – правовое опосредование связей и отношений, формирующих систему, являющуюся одним из элементов надстройки системы внутригосударственных отношений, а именно национальную правовую систему.

Таким образом, национальная правовая система относится к надстройке системы внутригосударственных отношений, которая сама выступает в качестве надстройки системы социально-экономических отношений общества. Указанная системная взаимообусловленность является имманентным системным свойством материальных объектов. Именно на это обращает внимание Э. А. Поздняков, когда пишет: «Структура (системы. – В. К.) в процессе функционирования и развития неизбежно порождает разного рода специфические организации, нормы, регулирующие отношения между государствами, политико-юридические концепции, доктрины и т. д., т. е., иными словами, она как бы создает следующую ступень надстройки, играя для этой ступени роль опосредующего звена между ней и базисом. В этом случае опосредующее звено само служит для следующей ступени как бы “базисом”, ибо оно порождает эту ступень непосредственно из себя, из собственного функционирования и развития»[159]159
  Поздняков Э. А. Указ. соч. С. 64.


[Закрыть].

Такое соотношение государства и права как системных явлений не носит умозрительный характер, а имеет принципиальное значение, так как именно от места государства, как ключевого элемента в системе внутригосударственных отношений, а также других элементов системы – совокупностей людей и социальных групп – зависит характер и содержание связей и отношений при их взаимодействии с другими системами внутригосударственных отношений и между собой. Как отмечает Д. А. Керимов, «…система только в том случае является системой, если она действует, функционирует, выполняет определенную роль. Функционирует не только система в целом, но и каждый ее элемент. При этом функции элементов детерминированы, производны от функций системы в целом»[160]160
  Керимов Д. А. Философские основания политико-правовых исследований. С. 231.


[Закрыть].

Существенное различие между элементами системы внутригосударственных отношений обусловлено особенностями связей и отношений с точки зрения их значения как для обеспечения устойчивости этой системы, так и для обеспечения исключительных свойств самих элементов системы, особенно государства, благодаря которым они и существуют как самостоятельные социальные явления. В конечном итоге все эти особенности связей и отношений находят отражение в правовом регулировании – праве, которое и призвано обеспечить правовыми средствами всю сложность и взаимозависимость элементов в обществе, а также связей и отношений в социальной системе.