Текст книги "Северный лик Руси"

Описанный С.Н. Дурылиным Кандалакшский лабиринт до сего дня притягивает испытующие взоры исследователей. «Создатели Кандалакшского лабиринта, по описания их исследовательницы археолога Н.Н. Гуриной, составили огромную задачу – в немногих рядах сооружения заставить вошедшего кружиться внутри лабиринта. Секрет заключается в том, что если идущий будет придерживаться левой стороны прохода, то он выйдет из лабиринта. Придерживаясь правой стороны, он обречен на вечное кружение внутри лабиринта вдоль замкнутой дуги, составляющей весь секрет конструкции. Кандалакшский лабиринт дает 8 вариантов кружения. Концы двух незаконченных линий, которые выводят из лабиринта, начинаются несколько в стороне, и выявляют расчет строителей этого памятника. Если идущий по лабиринту, построенному в округлых, плавных очертаниях, не догадается в нужную минуту свернуть в сторону, а по инерции пойдет дальше, то станет кружиться вдоль дуги, замаскированной внутри одним рядом валунов. Во время хождения дуга не кажется замкнутой и производит вид обычной спирали лабиринта… Расшифровка конструкции лабиринта, – пишет Н.Н. Гурина, – свидетельствует о том, что создатели его обладали высокоразвитым мышление и прекрасно учли значение замкнутой дуги. Поместив ее в линии двух незамкнутых рядов, они создали по существу очень простую структуру, в то же время прекрасно замаскированную»[10]10
  Фадеева Т. Образ и символ. М., 2004. С. 176.


[Закрыть].

Возвращаясь с Кольского полуострова на острова Соловецкого архипелага, укажем, что «культура лабиринтов» на Соловках представлена не только собственно каменными лабиринтами как таковыми, но и менгирами, сейдами, каменными курганами, объединяемыми в единый археологический комплекс с дюнными стоянками с кремневым и кварцевым инвентарем II тысячелетия до н. э.

В начале II тысячелетия в этом ареале прослеживаются стоянки оленеводов-саамов. Этого оказалось достаточно, как мы указывали выше, на начальном этапе изучения проблемы, чтобы признать древнюю культуру таинственных лабиринтов протосаамской.

Странным кажется то, что в расчет не принимались древние устные предания самих саамов, в которых они связывают лабиринты с древними племенами, которые жили на Русском Севере до прихода туда самих саамов из Приуралья, с территории прародины народов финно-угорской языковой семьи. Еще раз повторим, что теперь уже достоверно известно, что саамы никаких лабиринтов сами не строили и не могли объяснить их практический или сакральный смысл.

Но прежде чем ученый мир пришел к убеждению о действительно сакральной функции лабиринтов, были выдвинуты гипотезы, которые пытались объяснить эти загадочные сооружения более приземленно.

Например, лабиринты были признаны наземными планами рыбных ловушек. Законный вопрос: для какой надобности саамам или их предшественникам этот каменный чертеж? Ответ, который давали на этот вопрос советские ученые на страницах некоторых публикаций, заставляет нас стыдиться такого «академического» наследия. Оказывается, бедные саамы или их незадачливые предшественники по рассеянности часто забывали, как ставить рыбные ловушки, и им приходилось идти на берег и по каменным чертежам восстанавливать их в памяти, а потом стремглав бежать к воде, чтобы по пути опять не запамятовать. Однако при таком объяснении в воздухе повисал вопрос: почему лабиринты-ловушки надо было устраивать так, чтобы рыба как легко входила туда, так же легко и выходила? А конструкция наземных лабиринтов именно такова.

Здесь будет уместно упомянуть и другие версии относительно назначения лабиринтов. Одно из них, при всей его экстравагантности, является неким переходным мостиком от позитивистских теорий к сакральным аспектам данных сооружений. Мне приходилось слышать мнение о том, что рисунок многих лабиринтов повторяет внутриматочные мышцы женщины. Предположение это более чем забавное, но зерно истины оно в каком-то смысле улавливает. Дело в том, что в центре лабиринтов воздвигались маленькие каменные насыпи, под которыми иногда находили останки людей, кремированных, однако, в другом месте. В таком случае автор этого предположения пытается провести аналогию с древними арийскими захоронениями степной зоны в скорченном положении, повторявшем позу эмбриона. Налицо идея вторичного рождения покойника для инобытия в царстве теней. Однако это предположение мы не можем считать удовлетворительным хотя бы потому, что многие лабиринты имеют разные формы и конфигурации, многие из которых при самом изощренном воображении мужчины после долгого, вынужденного одиночества не могут напомнить детородный женский орган.

Есть еще одна любопытная теория, где за абсурдной формой может скрываться зерно истины. Суть ее в том, что лабиринты служили для своеобразной инициации молодежи под пристальным вниманием погребенного предка. Предполагается, что инициируемый должен был суметь войти в лабиринт и так же успешно из него выйти. Подразумевалось, что сделать это было многим испытуемым не под силу.

Те, кому довелось видеть лабиринты собственными глазами, могут засвидетельствовать, что это испытание может оказаться не под силу только субъектам с серьезными нарушениями вестибулярного аппарата, вследствие чрезмерного и долговременного употребления горячительных напитков. Из уважения к нашим предкам мы не можем допустить, чтобы их «допризывная» молодежь часто страдала этим недугом цивилизованного человечества. О сакральной стороне, метафизике подобной инициации даже не упоминалось, хотя при разговоре об инициатических практиках – это должно подразумеваться. Впрочем, как мы видели выше, лабиринт в Кандалакше по своей сложной конфигурации вполне подходит под вышеприведенное объяснение сути лабиринтов.

Прежде чем перейти к изложению наших соображений относительно предназначения лабиринтов в древности, коснемся того экологического и исторического ландшафта Соловков, который удивительным образом сохранил для нас в нетронутом виде сооружения наших далеких предков, населявших таинственную, влекущую и страстно, в последнее время, искомую русскими интеллектуалами Гиперборею, чьим неоспоримым археологическим памятником, как мы докажем ниже, являются священные лабиринты.

Большинство лабиринтов на Соловках лежат, относительно уровня моря, на уровне первой морской террасы, сформировавшейся не ранее III тысячелетия до н. э, тогда как последние по своему расположению лабиринты можно датировать концом II – началом I тысячелетия до н. э. По времени это почти совпадает с началом мегалитических культур в Скандинавии и на Британских островах.

Важно отметить, что экологический фон Соловецких островов был неизменным в течение последних трех тысячелетий. Удивительно, что памятники первобытной археологии все также лежат нетронутыми на тонком, всего в несколько сантиметров, слое почвы. Почва на Кольском полуострове и на Соловецком архипелаге действительно прирастает с веками крайне незначительно.

Еще более удивительно то, что на Большом Заяцком острове Соловецкого архипелага древнейшие лабиринты, в том числе и самый большой из известных в Европе, были бережно сохранены для нас мучениками Соловецкого лагеря особого назначения, которые жили в заключении в стенах маленькой деревянной церкви во имя святого апостола Андрея. Светлая им память!

Одним из самых загадочных археологических объектов этого острова является маленькая круглая розетка из белого кварцита. Ровный круг диаметром около 1,5 метра разбит на два равных сектора, один из которых дополнительно разделен на шесть равных долей. Безусловно, розетка имеет связь с древним солярным культом древних индоевропейцев. Глядя на этот круг белесых камней, на память приходит замечательное исследование индийского ученого начала ХХ века Б.Г. Тилака, автора книги «Арктическая прародина в Ведах», в которой он обосновал на базе материала древних Вед и священной иранской книги Авесты тезис о том, что прародиной арийских племен, пришедших в Индию, была Арктика, Гиперборея древних эллинов.

В частности, Б.Г. Тилак указывает, что в гимне Ригведы (I, 164, 12) первая строка стиха описывает год, имеющий 12 форм и пять сезонов, а вторая строка уже определяет год в шесть сезонов и 12 месяцев, называя его, однако, «сапташва» – семилошадный, или «саптачакра» – семиколесный, что относится к семи месяцам, или семи солнцам, или семи лучам.

Эти древние эпитеты, сохраненные в тексте Ригведы, уже не отражают, даже в контексте указанного гимна, актуальную реальность, но явно свидетельствуют о древнейшей традиции, когда год у далеких арийских предков состоял из семи месяцев, или из семи солнц, как это указано в индийском мифе об Адити и ее сыновьях. Именно это свидетельство Тилака, возможно, содержит смысловой ключ к отгадке сакрального символизма кварцевой розетки, поделенной на семь секторов.

Кроме этого, Большой Заяцкий остров просто поражает обилием каменных насыпей-курганчиков. Это, в известной степени, выделяет его из всех археологических памятников Севера. Перед нами крупнейшее святилище древности! Подобный, но не столь внушительный археологический объект есть и в Финляндии. В начале ХХ века финский археолог Пяккенен в устье реки Торнео рядом с лабиринтами насчитал около тридцати каменных куч культового характера.

Вероятно, подобные каменные насыпи древности сопутствовали ранее всем святилищам с лабиринтами. Надо заметить, что в Финляндии, как и на Большом Заяцком острове, лабиринты и каменные насыпные гробницы составляют единый комплекс. По информации исследователя лабиринтов Аспелина, приведенной в популярной отечественной книжке писателя Вадима Бурлака «Магия пирамид и лабиринтов», в Финляндии вообще существует около пятидесяти известных лабиринтов, расположенных в тридцати церковных приходах. Это значительно больше, чем в Швеции и Норвегии, что сразу же ставит под сомнение мнение научного мира позапрошлого века о том, что культура лабиринтов якобы была присуща исключительно германцам и заимствована у них лопарями и финнами. Это замечание относится в первую очередь к заблуждениям германских историков XIX века, которые за отсутствием иного научного материала считали лабиринты Скандинавии и Северной Германии уникальными сооружениями, не имеющими аналогий в мире.

Впрочем, немаловажно, что именно в Финляндии названия лабиринтов отличаются исключительным многообразием, многие из которых свидетельствуют не столько об их позднем происхождении, сколько об определенном отсутствии прямой преемственности между создателями лабиринтов и современными финнами. У финнов встречаются следующие имена для лабиринтов: Забор или Дорога великанов, Игра святого Петра, Девичьи пляски, Ограда монахинь, Троя, Гибель Иерусалима, Ниневия, Иерихон, Каменная ограда, Лиссабон. Такие наименования лабиринтов, как Лиссабон, говорят об их совсем позднем появлении, хотя бы в силу того, что название это, совершенно определенно появилось после знаменитого землетрясения, уничтожившего весь исторический Лиссабон в XIX веке.

Позднее происхождение угадывается и в названиях «церковного» и «литературного» круга. Наиболее древнее название – это, конечно же, Дорога великанов. И именно оно говорит о том, что лабиринты воспринимались финнами как элемент чуждой культуры неизвестного племени. Уместно вспомнить, что и для германцев великаны – это чужаки: анты и гунны. Этот факт достаточно четко зафиксирован в цикле древнегерманских исторических сказаний. Справедливым и уместным здесь будет вопрос о древних волотах, богатырях-великанах, известных по новгородским преданиям. Одним из мест, связанных с этими загадочными волотами, стало место под Новгородом, которое так и называлось «Волотово поле». Но уже во времена легендарного князя-старейшины Гостомысла новгородцы почитали волотов своими предками. И далеко не случайно сам Гостомысл был погребен под курганом-сопкой именно на Волотовом поле. Еще в XIX столетии его могилу можно было видеть в 30–40 метрах на юго-восток от стен храма Успения на Волотовом поле.

Что касается лопарей, то они считали лабиринты святилищами неизвестных богов, впрочем, это не мешало им иногда идентифицировать лабиринты со святилищами своих божеств: Сторюнкаре и Тиермеса.

И если сейды – каменные глыбы – есть, несомненно, дело рук саамов, то в отношении лабиринтов сами они говорят, что те созданы саивами – духами! Чуткое ухо индолога легко уловит в имени духа созвучие с именем грозного бога Шивы. Случайно ли это созвучие? Вопрос ждет своих исследователей.

Не оставляя Дорогу великанов, вернемся из Финляндии на наш Север.

Возле старинного поморского селения Умбы известный советский историк и публицист А.Л. Никитин видел и описал еще один значительный археологический объект. Речь идет о каменных камерах из плит. Видимо, это тоже были кенотафы – погребальные камеры душ умерших, каковыми, по всей видимости, являются и многочисленные каменные кладки из валунов. Что касается каменных камер, то они впоследствии будут воспроизводиться в погребальных обрядах многих индоевропейских народов. Никитин был уверен, что, несмотря на различия, каменные насыпи Большого Заяцкого острова и каменные склепы Умбы принадлежали одному народу. Просто на Большом Заяцком острове не было плит. Важно отметить, что подобные формы погребений существовали и на Британских островах в раннем бронзовом веке (2500–1500 годы до Р.Х.).

На Севере существуют и переходные формы подобных сооружений. Например, кучи, сложенные на галечнике и обложенные валунами. В целом обряд погребения был везде одинаков: тело или то, что от него осталось после кремации, помещали на поверхность почвы и над ним возводили погребальное сооружение. С определенной очевидностью исследователями установлено, что северяне погребали умерших в каменных курганах, как затем их потомки погребали своих сородичей в курганах земляных, где на новых землях вдали от прародины это позволяли климат и почва. Души умерших «погребались» в кенотафах – символических могилах, а также в каменных ящиках (дольменах).

Не упустим и важное свидетельство о непременной предварительной кремации погребенных останков. Этот факт, в ряду доказательств связи культуры лабиринтов с индоевропейской традицией, имеет немаловажное значение. Кремация – отличительный признак народов индоевропейского культурного круга.

В силу того что в основу всякого лабиринта положен принцип спирали, нам необходимо проанализировать те данные, которые позволят понять сакральную роль спирального орнамента и самой спирали в представлениях древних.

В 1966 году археолог В. Марковкин раскопал курган у Пятигорска, на Северном Кавказе. Под курганом скифского времени оказалась трехвитковая спираль диаметром 18 метров. В самом центре – главное погребение. В аккуратно выложенную камнями спираль вписаны были еще четыре могилы. Возможно, удаление по спирали могил от центрального захоронения как-то отражало социальный прижизненный статус покойников. Для нас важно подчеркнуть, что данное скифское захоронение повторяет древнюю традицию спиральных лабиринтов Севера с захоронениями и показывает не только преемственность культур Севера и скифов, но и определенной связью спирали с культом предков у древних индоевропейцев.

О таинственном символизме спирали у древних индоевропейцев мы еще будем говорить. А пока вернемся на наш Север для того, чтобы закончить его историко-географический обзор в разрезе нашей темы.

Есть еще одно замечательное место Соловецкого архипелага – Капорская губа. Из трех известных здесь лабиринтов хорошо сохранился один. При разборке одной из каменных груд около лабиринта в подкурганной яме, заполненной гумусом, были обнаружены кальцинированные кости человека, кварцевый скребок, кварцевые и кремневые отщепы, рыбьи позвонки и фрагменты костей тюленя. Здесь же, в пределах мыса Лабиринтов, зафиксированы следы кварцевой индустрии. Ансамбль древних каменных сооружений, включающий три лабиринта, 17 каменных груд-курганов, каменную гряду искусственного происхождения и другие сооружения, представляют собой первое из известных на Соловках святилище I тысячелетия до н. э.

Кобанская археологическая культура

В этом убеждает нас сохранность всего археологического комплекса, включающего в себя не только собственно лабиринты, но и иные сооружения, им сопутствующие, а также остатки древних стоянок рядом с ними. И что важно, в наиболее сохранном виде эти комплексы предстают именно на Соловках.

На полуострове Колгуй сохранился лабиринт, который представляет почти полный аналог каменному лабиринту у Перечь-Наволока Большого Соловецкого острова. Рядом, на той же террасе, расположена первобытная стоянка Колгуевская-1. Кремневый инвентарь стоянки имеет много аналогий среди каменных орудий из дюнных стоянок Летнего берега Белого моря и датируется II–I тысячелетиями до н. э.

Стоянка и каменные лабиринты Колгуя составляют единый синхронический ряд, в силу чего уместно предположить, что лабиринты были построены обитателями стоянки Колгуевская-1, а сами они перебрались на остров с Онежского полуострова. К западу от стоянки Колгуевская-1 расположена стоянка Колгуевская-2, которую датируют рубежом III и II тысячелетий до н. э.

Так причудливый рисунок лабиринтов очерчивает возможные границы древней северной прародины европейцев – Гипербореи, или, как говорили иранцы, Айрьяна Ваэджи – арийского рая. Думаете – смелое и поспешное заключение?

Как уже указывалось выше, Б.Г. Тилак в своей книге, опираясь на древнюю традицию, нашедшую отражение в «Вендидаде», главной части Авесты – священной книги древних персов, касающейся древнего иранского рая на далеком Севере, говорил, что обитателям этого региона год казался одним днем. В соответствии с Авестийскими гимнами этот древнеарийский рай был разрушен снегопадом и льдом, когда земля была накрыта толстым ледяным слоем. Эти данные вполне определенно показывают нам географическую локализацию древней общеарийской прародины, ее климатические особенности.

Этими фактами нельзя пренебрегать, так как гимны священных текстов Авесты и Ригведы являются древнейшей фиксацией жизни древних арийских племен. И если традиции западных индоевропейцев указывают, по изысканиям зарубежного профессора Райса, на Финляндию и на Белое море как на родину всех индоевропейцев, то традиции Вед и Авесты уводят нас гораздо далее к северу – ведь непрерывно длящаяся в течение тридцати дней заря, описанная в Ведах, возможна только на расстоянии в насколько градусов от точки Северного полюса.

И хотя локализация по широте арийской родины более или менее определима, нет никаких точных данных в традициях индоевропейцев, в их мифологическом и легендарном наследии касательно меридионального расположения этих земель.

Б.Г. Тилак считал, что коль скоро все основные данные о полярной локализации мы черпаем из священных текстов «азиатских» ариев, то и прародина должна лежать у полюса напротив сибирского берега. Однако мы можем здесь возразить ученому. Лучшая сохранность сведений о прародине могла остаться у восточной ветви арийского племени только вследствие того, что сакральная география прародины, попав в освященные религиозной традицией книг Вед и Авесты, стала восприниматься как часть неизменяемого культа. А кроме того, мы можем вполне обоснованно предположить, что восточные арии уходили с полярной прародины одними из последних, как и их ближайшие сородичи – славяне.

Однако и сам Тилак приводит свидетельства о том, что западная ветвь арьев также сохраняла четкие воспоминания о полярной родине. Норвежские легенды помещают страну бессмертных где-то к северу от Финляндии, у Белого моря! Общескандинавская мифология там же, на Севере, видит жилище богов. Смутные легенды островных кельтов тоже видят в далеком Севере страну предков. И это все отнюдь не новости для научного мира, не дань моде на экстравагантные теории.

Вопрос о возможности обнаружения родины арьев и других народов в области Северного полюса обсуждался и доктором Уорреном в конце XIX столетия в его книге «Найденный рай, или Колыбель человеческой расы на Северном полюсе». До него ученый-писатель де Сапорта выразил ту же мысль в своей книге. В связи с этим Тилак замечает, что даже Библия вопрос о точном месторасположении Эдема оставляет открытым.

Был ли этот вопрос открытым для сознания средневековых европейцев? По древней изустной традиции Рай должен был располагаться где-то на Востоке. В более позднее время считалось, что Рай находился недалеко от Индии. Именно в эту сторону направляли и направляют свои стопы многочисленные странники с глубокой древности до настоящего времени. Мы не ошибемся, если скажем, что традиционная локализация Рая на Востоке была воспринята Русью из Византии. Но, вероятно, должны были оставаться и более древние воззрения на этот предмет, имеющие автохтонные корни. И свидетельства того, что такие воззрения на Руси бытовали, у нас имеются.

Архиепископ Великого Новгорода начала XIV века Василий Калика (Калика – калика перехожий русских былин, богатырь во смирении или в паломничестве. – Примеч. авт.) писал в «Послании» к тверскому владыке Феодору о путешествии дружины новгородцев под предводительством Мирослава и сына его Якова в Ледовитом океане. Новгородцев прибило к высоким и неизвестным горам. «И видеша на горе той написан Деисус лазорем чудным и велми издивлен паче меры, яко не человечеськыма руками творен, но Божиею благодатию; и свет бысть в месте том самосиянен… светлуяся паче солнца; а на горах на тех ликования многа слышахуть и веселия гласы вещающа». Архиепископ Василий считал, что новгородцы нашли на Севере врата земного рая, утерянного прародителями. Крайне важно для нас и еще одно древнее свидетельство. Оно, правда, не содержит в себе информации о райских землях, но подводит нас к еще одной тайне исторического бытия нашего славенорусского народа.

В начале XVII века далматинский историк Мавро Орбини писал, ссылаясь на сообщение Филиппо Каллимахо папе Иннокентию VIII, что россияне из Биармии, плавающие по Северному морю, открыли в XV веке дотоле неизвестный, обитаемый славянским народом и подверженный вечной стуже остров. Русские, по уверению Орбини, назвали сей остров Филоподия; он превосходил величиной Кипр и показывался на картах XVI–XVII веков под именем «Новая Земля».

Этим неизвестным островом могла быть и известная ныне Новая Земля или даже Шпицберген!

И уже в XIV веке там издревле обитающие люди словенского языка встречают потрясенных поморов! Описывая это открытие, невозможно не пользоваться большим количеством восклицательных знаков. Оно полностью переворачивает все привычные академические штампы о позднем славянском расселении на Севере. Народ, обитающий там, не назван был информаторами итальянцев русским, но словенским. Не значит ли это, что эти исконные славяне не участвовали до XIV века в этногенезе единого русского народа, не были и потомками новгородских выселенцев?

Это может действительно означать только одно: русские обнаружили на Севере исконное население региона, которое сохраняло свой исконный язык и генотип. И, что прямо-таки кажется чудесным, люди эти были славянского языка и не имели никакой связи с континентом и основным массивом славянства! Думается, что эти загадочные славяне не могли быть и поморами, попавшими на остров в IX–X веках, что, вероятно, подчеркнули бы московиты, рассказывая о своем чудесном открытии. Но здесь перед нами встает вопрос, который никогда не поднимался, но который должен быть поднят. Действительно ли русские поморы все являются потомками ладожан и новгородцев, пришедших на эти земли в X веке? Не являются ли они потомками более древнего славянского населения, остатки которого были изолированы на далеком северном острове?

Вполне может оказаться, что Русский Север есть исконная территория славеноруссов с незапамятных времен, о чем еще в XV веке могли смутно припоминать наши предки.

Таким образом, поиски загадочной Гипербореи и хождение по таинственным лабиринтам для нас приобретают особый, священный смысл возвращения исторического наследства – древней славянской земли, возвращения на святую родину наших предков-протоиндоевропейцев и перестают быть лишь изощренными интеллектуальными «играми в бисер» с имеющимся историческим, археологическим и антропологическим материалом.

Не таким уж удивительным, в свете вышесказанного, выглядит сообщение арабского средневекового космографа Димешки, который, описывая северный предел обитаемого мира, таинственный остров древних авторов Туле, находящийся далеко в северных морях, писал, что земля Тулия населена славянами.

Современный исследователь В.Н. Демин в книге «Русь летописная» приводит интереснейший факт. Оказывается, в «Великопольской хронике» XV века утверждается, что этноним «поляки» происходит от Северного полюса. По существу, это утверждение древнего польского автора не совсем верно. Конечно, этноним «поляки» вряд ли происходит от Северного полюса. Но дело, конечно, в другом. Перед нами свидетельство того, что в памяти средневековых западных славян могли жить предания о северной прародине.

Вернемся на Соловки и к теме сакральной символики спирали, которая станет нашей путеводной нитью в лабиринтах. На северном побережье Анзерского острова есть уникальный спиралевидный лабиринт. Односпиральные лабиринты относятся к простейшим типам и, вероятно, к самым древним. Спираль в конструкции лабиринтов закручена слева направо – прием, который часто употребляли древние строители. Однако у Анзерского лабиринта с Кирилловской губы есть свои неповторимые особенности: стенка у входа в лабиринт была намеренно искривлена с целью облегчить входящему доступ в это загадочное святилище древних. Возможно, это самый древний лабиринт архипелага. Как бы там ни было, именно простая спираль и является тем ключом, который поможет нам приоткрыть тайну символики лабиринтов.

Сделав обзор северных территорий, на которых расположены лабиринты, мы должны поставить наконец перед собой законный вопрос: кто, когда и зачем их построил и кто потомки этих древних строителей сегодня?

Анализ соловецких археологических данных, сопоставление лабиринтов с разнообразным этнографическим материалом и историческими источниками, но, главное, с репрезентативными аналогами лабиринтов в петрографике, пиктографике и прикладном искусстве народов Европы, о чем речь пойдет ниже, убеждает в культовом, сакральном назначении лабиринтов.

С этим вопросом нам и предстоит разобраться.