Текст книги "Маркс, Энгельс, марксизм"

Предсказание бернштейниады, сделанное в 1882 году, замечательно подтвердилось в 1898 и следующих годах.

И с тех пор, особенно после смерти Маркса, Энгельс – можно без преувеличения сказать: неустанно – «перегибает палку», искривляемую немецкими оппортунистами.

Конец 1884 года. Осуждаются «мещанские предрассудки» немецких с.-д. депутатов рейхстага, голосовавших за субсидию пароходству⁷⁶ («Dampfersubvention» см. в «Истории» Меринга). Энгельс сообщает Зорге, что ему приходится много переписываться по этому поводу (письмо от 31 декабря 1884 г.) [116]116
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 36, стр. 228. Ред.


[Закрыть].

1885-ый год. Оценивая всю историю с «Dampfersubvention», Энгельс пишет (3 июня), что «дело чуть не дошло до раскола». «Филистерство» депутатов с.-д. было «колоссально». «Мелкобуржуазно-социалистическая фракция неизбежна в такой стране, как Германия», – говорит Энгельс[117]117
  Там же, стр. 277. Ред.


[Закрыть].

1887-ой год. Энгельс отвечает Зорге, который писал ему, что партия срамит себя выбором в депутаты людей вроде Фирека (социал-демократ хёхбергского покроя). Ничего не поделаешь, – оправдывается Энгельс, – неоткуда взять рабочей партии хороших депутатов в рейхстаг. «Господам же правого крыла известно, что они терпимы только вследствие закона против социалистов и что в первый же день, в который партия легче вздохнет, они будут из нее выброшены». Да и лучше вообще, «пусть партия стоит выше своих парламентских героев, чем обратно» (3 марта 1887 г.). Либкнехт – примиренец, – жалуется Энгельс, – он все фразами прикрывает разногласия. Но когда дойдет дело до раскола, – в решительную минуту он будет с нами[118]118
  Там же, стр. 526. Ред.


[Закрыть].

1889-ый год. Два международных социал-демократических конгресса в Париже⁷⁷. Оппортунисты (с французскими поссибилистами во главе их) раскололись с революционными с.-д. Энгельс (ему было тогда 68 лет) бросается в бой, как юноша. Ряд писем (начиная с12 января до 20 июля 1889 г.) посвящен борьбе с оппортунистами. Достается не только им, но и немцам, Либкнехту, Бебелю и др., за их примиренство.

Поссибилисты продались правительству, – пишет. Энгельс 12 января 1889 г. А членов английской «С.-Д. федерации» (S. D. F.) он изобличает в союзе с поссибилистами[119]119
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 37, стр. 112—113. Ред.


[Закрыть]. «Беготня и громадная переписка по поводу этого проклятого съезда не оставляют мне времени ни для чего другого» (11 мая 1889 г.). Поссибилисты хлопочут, а наши спят, – сердится Энгельс. Теперь даже Ауэр и Шиппель требуют, чтобы мы шли на конгресс поссибилистов. Но это открыло «наконец» глаза Либкнехту. Энгельс вместе с Бернштейном пишет памфлеты (подписанные Бернштейном, – Энгельс их называет: «наши памфлеты») против оппортунистов[120]120
  Там же, стр. 166—167, 189—190. Ред.


[Закрыть].

«За исключением S. D. F., поссибилисты во всей Европе не имеют на своей стороне ни одной из социалистических организаций (8 июня 1889 г.). Им, следовательно, ничего другого не остается, как вернуться назад к несоциалистическим тред-юнионам» (к сведению наших поклонников широкой рабочей партии, рабочего съезда и т. д.!). «Из Америки к ним прибудет один только делегат от рыцарей труда». Противник тот же, что и в борьбе с бакунистами: «с тою только разницей, что знамя анархистов заменено знаменем поссибилистов; та же продажа своих принципов буржуазии за концессии в розницу, а главное за теплые местечки для вожаков (члены городской думы, биржи труда и т. д.)». Брусе (вождь поссибилистов) и Гайндман (вождь соединившейся с поссибилистами S. D. F.) нападают на «авторитарный марксизм» и хотят составить «ядро нового Интернационала».

«Ты не можешь себе представить, до чего немцы наивны! Мне стоило громадных усилий разъяснить, даже самому Бебелю, в чем собственно тут дело» (8 июня 1889 г.)[121]121
  Там же, стр. 191. Ред.


[Закрыть]. И когда оба конгресса состоялись, когда революционные с.-д. превзошли числом поссибилистов (объединенных с тред-юнионистами, с S. D. F., с частью австрийцев и т. д.), то Энгельс ликует (17 июля 1889 г.)[122]122
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 37, стр. 207—209. Ред.


[Закрыть]. Его радует, что примиренческие планы и предложения Либкнехта и др. не удались (20 июля 1889). «А нашей сентиментальной примиренческой братии за все ее дружелюбие было поделом получить грубый пинок в самое мягкое место». «Авось, это их вылечит на некоторое время»[123]123
  Там же, стр. 211. Ред.


[Закрыть].

…Прав Меринг («Der Sorgesche Briefwechseb), что Маркс и Энгельс в «хорошем тоне» смыслили мало: «не долго раздумывали, нанося удар, но и не хныкали по поводу каждого ими полученного удара». «Если вы думаете, – писал однажды Энгельс, – что ваши булавочные уколы могут пронзить мою старую, хорошо выдубленную, толстую кожу, – то вы ошибаетесь»⁷⁸. И эту нечувствительность, приобретенную ими, – пишет Меринг о Марксе и Энгельсе, – они предполагали и у других.

1893-ий год. Расправа с «фабианцами», которая сама собою напрашивается… для суждения о бернштейнианцах (недаром ведь Бернштейн «воспитал» свой оппортунизм в Англии на «фабианцах»). «Фабианцы здесь в Лондоне представляют из себя банду карьеристов, имеющих, однако, достаточно здравого смысла, чтобы понять неизбежность социального переворота; но не доверяя эту гигантскую работу одному грубому пролетариату, они соблаговолили встать во главе его. Страх перед революцией – их основной принцип. Они «интеллигенты» par excellence[124]124
  – по преимуществу. Ред.


[Закрыть]. Их социализм есть муниципальный социализм: коммуна, а не нация должна, по крайней мере, на первых порах, сделаться собственницей средств производства. Свой же социализм они рисуют крайним, но неизбежным следствием буржуазного либерализма. Отсюда их тактика: не вести решительной борьбы с либералами, как с противниками, а толкать их к социалистическим выводам, т. е. надувать их, «пропитывать либерализм социализмом», не противопоставлять либералам социалистических кандидатов, а подсовывать их либералам, т. е. обманным путем проводить их… Но, что они при этом либо сами будут обмануты, либо надуют социализм, они, конечно, не понимают.

Фабианцы издали, наряду с разной дрянью, и несколько хороших пропагандистских сочинений, и это наилучшее из всего того, что в этой области было сделано англичанами. Но как только они возвращаются к своей специфической тактике: затушевыванию классовой борьбы, так дело плохо. Из-за классовой борьбы они фанатически ненавидят Маркса и всех нас.

Фабианцы насчитывают, конечно, много буржуазных сторонников, а потому они и располагают «большими деньгами»…»[125]125
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 39, стр. 7—8. Ред.


[Закрыть].

1894-й год. Крестьянский вопрос. «На континенте, – пишет Энгельс 10 ноября 1894 г., – по мере того, как движение разрастается, увеличивается и стремление к еще большим успехам, а охота на крестьян, в буквальном смысле этого слова, входит в моду. Сначала французы, устами Лафарга, заявили в Нанте, что не только не наше дело ускорять разорение мелкого крестьянства – для нас об этом позаботится капитализм, – но что нужно прямо-таки защищать крестьянина против фиска, ростовщиков и крупных землевладельцев. Но с этим мы уж согласиться никак не можем, ибо это, во-первых, глупо, а во-вторых – и невозможно. Вслед за этим во Франкфурте выступает Фольмар, который вообще намеревается подкупить крестьян, причем крестьянин, с которым он имеет дело в верхней Баварии, не то, что прирейнский мелкий, задавленный долгами крестьянин, а средний и самостоятельный крупный земледелец, эксплуатирующий батраков и батрачек и торгующий скотом и хлебом. А с этим без отказа от всех принципов согласиться невозможно»[126]126
  Там же, стр. 257—258. Ред.


[Закрыть].

1894 год, 4-го декабря: «…Баварцы сделались очень и очень оппортунистичны и превратились чуть ли не в простую народную партию (я говорю о большинстве вождей и о многих новичках, вошедших в партию); в баварском ландтаге они голосовали за бюджет в целом, а особенно Фольмар организовал агитацию среди крестьян с целью привлечь на свою сторону не батраков, а верхнебаварских крупных земледельцев – людей, владеющих от 25—80 акров земли (от 10—30 гектаров), т. е. совершенно не могущих обойтись без наемных рабочих…»[127]127
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 39, стр. 277. Ред.


[Закрыть].

Отсюда мы видим, что на протяжении более чем десяти лет Маркс и Энгельс систематически, неуклонно боролись с оппортунизмом в немецкой с.-д. партии и преследовали интеллигентское филистерство и мещанство в социализме. Это крайне важный факт. Широкая публика знает, что немецкая социал-демократия считается образцом марксистской политики и тактики пролетариата, но не знает, какую постоянную войну приходилось вести основоположникам марксизма против «правого крыла» (выражение Энгельса) этой партии. Что вскоре после смерти Энгельса эта война из тайной стала явной, – это не случайность. Это – неизбежный результат десятилетий исторического развития германской социал-демократии.

И теперь перед нами особенно отчетливо встают две линии энгельсовских (и марксовских) советов, указаний, поправок, угроз и назиданий. Англо-американских социалистов они всего настойчивее призывали слиться с рабочим движением, вытравить из своих организаций узкий и заскорузлый сектантский дух. Немецких с.-д. они всего настойчивее учили: не впадайте в филистерство, в «парламентский идиотизм» (выражение Маркса в письме от 19-го сентября 1879 г.)[128]128
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 34, стр. 328. Ред.


[Закрыть], в мещански-интеллигентский оппортунизм.

Разве не характерно, что наши социал-демократические кумушки затрещали о советах первого рода и поджали губы, обходя молчанием советы второго рода? Разве такая односторонность в оценке писем Маркса и Энгельса не является лучшим показателем некоторой нашей, российской, социал-демократической… «односторонности»?

В настоящее время, когда международное рабочее движение проявляет симптомы глубокого брожения и шатания, когда крайности оппортунизма, «парламентского идиотизма» и филистерского реформизма вызвали обратные крайности революционного синдикализма, – в настоящее время общая линия «поправок» Маркса и Энгельса к англо-американскому и немецкому социализму приобретает исключительную важность.

В таких странах, где нет социал-демократической рабочей партии, нет с.-д. депутатов в парламентах, нет никакой систематической, выдержанной с.-д. политики ни на выборах, ни в прессе и т. д., – в таких странах Маркс и Энгельс учили социалистов во что бы то ни стало рвать узкое сектантство и примыкать к рабочему движению, чтобы политически встряхнуть пролетариат. Ибо ни в Англии, ни в Америке пролетариат в последней трети XIX века не проявлял почти никакой политической самостоятельности. Политическая арена в этих странах – при почти абсолютном отсутствии буржуазно-демократических исторических задач – была всецело заполнена торжествующей, самодовольной буржуазией, которая по искусству обманывать, развращать и подкупать рабочих не имеет себе равной на свете.

Думать, что эти советы Маркса и Энгельса по адресу англо-американского рабочего движения могут быть просто и прямо применены к российским условиям, – значит использовать марксизм не для уяснения его метода, не для изучения конкретных исторических особенностей рабочего движения в определенных странах, а для мелких фракционных, интеллигентских счетов.

Наоборот, в такой стране, где буржуазно-демократическая революция осталась незаконченной, где царил и царит «обшитый парламентскими формами военный деспотизм» (выражение Маркса в его «Критике Готской программы»)[129]129
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 19, стр. 28. Ред.


[Закрыть], где пролетариат давно уже втянут в политику и ведет социал-демократическую политику, – в такой стране Маркс и Энгельс всего больше боялись парламентского опошления, филистерского принижения задач и размаха рабочего движения.

Эту сторону марксизма мы тем более обязаны подчеркивать и выдвигать на первый план в эпоху буржуазно-демократической революции в России, что у нас обширная, «блестящая», богатая либерально-буржуазная пресса тысячами голосов трубит пролетариату об «образцовой» лояльности, парламентской легальности, скромности и умеренности соседнего немецкого рабочего движения.

Эта корыстная ложь буржуазных предателей русской революции вызвана не случайностью и не личной испорченностью каких-нибудь бывших или будущих министров из кадетского лагеря. Она вызвана глубокими экономическими интересами российских либеральных помещиков и либеральных буржуа. И в борьбе с этой ложью, с этим «отуплением масс» («Massenverdummung» – выражение Энгельса в письме от 29 ноября 1886 г.)[130]130
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 36, стр. 490. Ред.


[Закрыть] письма Маркса и Энгельса должны послужить незаменимым оружием для всех российских социалистов.

Корыстная ложь либеральных буржуа показывает народу образцовую «скромность» немецких с.-д. Вожди этих c.-д., основоположники теории марксизма, говорят нам:

«Революционное выступление французов выставило лицемерие Фирека и К (оппортунисты с.-д. в немецкой парламентской с.-д. фракции) еще в более неприглядном виде» (речь идет об образовании рабочей партии в французской палате и о Деказвильской стачке, отколовшей французских радикалов от французского пролетариата⁷⁹). «В последних социалистических дебатах выступали уже только Либкнехт и Бебель и оба очень удачно. С такими дебатами мы снова можем показаться в порядочном обществе, что, к сожалению, раньше не всегда имело место. Это вообще хорошо, что у немцев, в особенности после того, как они послали в рейхстаг такое большое число филистеров (что, однако, было неизбежно), оспаривается роль руководителей международного социального движения. В спокойное время в Германии все становится филистерским, и в такие моменты абсолютно необходимо жало французской конкуренции…» (письмо от 29 апреля 1886 года)[131]131
  Там же, стр. 408. Ред.


[Закрыть].

Вот какие уроки должна тверже всего усвоить себе Российская социал-демократическая рабочая партия, находящаяся под преобладающим идейным влиянием немецкой социал-демократии.

Эти уроки преподает нам не то или иное отдельное место из переписки величайших людей XIX века, – а весь дух и все содержание их товарищеской, прямой, чуждой дипломатии и мелких расчетов, критики международного опыта пролетариата.

До какой степени проникнуты, действительно, все письма Маркса и Энгельса этим духом, могут показать еще следующие, правда, сравнительно частные, но зато крайне характерные места⁸⁰.

В 1889 году начиналось в Англии молодое, свежее, полное нового, революционного духа, движение необученных, неквалифицированных, простых рабочих (газовых, докеров и т. д.). Энгельс в восторге от него. Роль дочери Маркса, «Тасси» (Tussy), агитировавшей среди них, он подчеркивает с торжеством. «Самое отвратительное здесь, – пишет он из Лондона 7 декабря 1889 г., – это всосавшаяся в плоть и кровь рабочих буржуазная «респектабельность». Социальное расчленение общества на бесчисленные, бесспорно всеми признанные, градации, из которых каждая в отдельности имеет свой «гонор» и проникнута врожденным ей чувством уважения к «лучшим» и «высшим», столь старо и столь устойчиво, что надувать массы для буржуазии не представляет большого труда. Я, например, далеко не уверен, что Джон Бёрнс (Burns) гордится в душе более своею популярностью среди своего класса, чем своею популярностью у кардинала Маннинга, лорд-мэра и вообще у буржуазии. А Чэмпион (Champion) – лейтенант в отставке – еще много лет тому назад вел какие-то делишки с буржуазными и, главным образом, консервативными элементами, а на поповском церковном съезде проповедовал социализм и т. д. И даже сам Том Мэн (Mann), которого я считаю среди них самым лучшим, и тот любит рассказывать о том, как он будет завтракать у лорд-мэра. И лишь при сопоставлении их с французами убеждаешься, до чего в этом отношении благотворно влияет революция»[132]132
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 37, стр. 270. Ред.


[Закрыть].

Комментарии излишни.

Еще пример. В 1891 году была опасность европейской войны. Энгельс переписывался об этом с Бебелем, и они соглашались насчет того, что при нападении России на Германию немецкие социалисты должны будут отчаянно биться и с русскими и с какими угодно союзниками русских. «Если Германия будет задушена, то и мы вместе с нею. В случае же благоприятного поворота борьба примет такой ожесточенный характер, что Германия сумеет держаться лишь революционными мерами, почему мы, легко возможно, и будем вынуждены встать у кормила правления и разыграть 1793 г.» (письмо от 24 октября 1891 г.)[133]133
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 38, стр. 158. Ред.


[Закрыть].

К сведению тех оппортунистов, которые кричали на весь мир о несоциал-демократичности «якобинских» перспектив для русской рабочей партии в 1905 году! Энгельс прямо указывал Бебелю на возможность того, что социал-демократам придется участвовать во временном правительстве.

Вполне естественно, что при таких взглядах на задачи социал-демократических рабочих партий Маркс и Энгельс были полны самой радужной веры в русскую революцию и в ее могучее всемирное значение. На протяжении почти двадцати лет мы видим в данной переписке это страстное ожидание революции в России.

Вот письмо Маркса от 27 сентября 1877 года. Восточный кризис⁸¹ вызывает восторг у Маркса. «Россия давно уже стоит на пороге больших переворотов, и все необходимые для этого элементы уже созрели. Взрыв ускорен на многие годы, благодаря ударам, нанесенным молодцами турками… Переворот начнется secundum artem («по всем правилам искусства») с конституционных заигрываний, и буча выйдет отменная (il у aura un beau tapage). И при благосклонности матери-природы, мы доживем до этого торжества»[134]134
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 34, стр. 229. Ред.


[Закрыть]. (Марксу было тогда 59 лет.)

До «этого торжества» мать-природа не дала – да и не могла, пожалуй, дать дожить Марксу. Но «конституционные заигрывания» он предсказал, и его слова так и кажутся вчера написанными про первую и про вторую российскую Думу. А ведь предостережение народа насчет «конституционных заигрываний» и составляло «душу живу» столь ненавидимой либералами и оппортунистами тактики бойкота…

Вот письмо Маркса от 5 ноября 1880 года. Он ликует по поводу успеха «Капитала» в России⁸² и становится на сторону народовольцев против только что возникшей тогда группы чернопередельцев⁸³. Анархические элементы в их взглядах верно схвачены Марксом, и – не зная и не имея возможности знать тогда о грядущей эволюции чернопередельцев-народников в социал-демократов – Маркс нападает на чернопередельцев со всей силой своего бичующего сарказма:

«Эти господа против всяких политических революционных выступлений. Россия, по их мнению, должна сделать скачок прямо в анархически-коммунистически-атеистическое тысячелетие. Скачок же этот они тем временем подготовляют скучнейшим доктринерством. Так называемые принципы их доктрин взяты у покойного Бакунина»[135]135
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 34, стр. 380. Ред.


[Закрыть].

Можно видеть отсюда, как оценил бы Маркс для России 1905 и следующих годов важность «политически-революционных выступлений» социал-демократии[136]136
  Кстати. Если память не изменяет, Плеханов или В. И. Засулич рассказывали мне в 1900—1903 годах про существование письма Энгельса к Плеханову о «Наших разногласиях» и о характере предстоящей в России революции. Интересно было бы узнать в точности, было ли такое письмо, цело ли оно и не пора ли его опубликовать⁸⁴.


[Закрыть].

Вот письмо Энгельса от 6 апреля 1887 г.: «Зато, кажется, предстоит кризис в России. Последние покушения вызвали большое замешательство…». Письмо от 9 апреля 1887 г, – то же самое… «Армия полна недовольными конспирирующими офицерами» (Энгельс находился тогда под впечатлением народовольческой революционной борьбы, возлагая надежды на офицеров и не видя еще обнаружившейся так блестяще 18 лет спустя революционности русского солдата и матроса…). «…Не думаю, чтобы теперешнее положение вещей продержалось хотя бы еще с год. А когда в России вспыхнет революция («losgeht»), тогда ура!»[137]137
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 36, стр. 538, 540. Ред.


[Закрыть].

Письмо от 23 апреля 1887 года: «В Германии идут преследования (социалистов) за преследованиями. Бисмарк, кажется, хочет все подготовить к тому, чтобы в тот момент, когда в России вспыхнет революция, являющаяся вопросом нескольких месяцев, Германия могла бы немедленно последовать ее примеру» («losgeschlagen werden»)[138]138
  Там же, стр. 544 Ред.


[Закрыть].

Месяцы оказались очень и очень длинными. Нет сомнения, что найдутся филистеры, которые, нахмурив лоб, наморщивши чело, резко осудят «революционаризм» Энгельса или снисходительно посмеются над старыми утопиями старого революционера-эмигранта.

Да, много ошибались и часто ошибались Маркс и Энгельс в определении близости революции, в надеждах на победу революции (например, в 1848 г. в Германии), в вере в близость германской «республики» («умереть за республику», писал про ту эпоху Энгельс, вспоминая свое настроение, как участника военной кампании за имперскую конституцию – 1848—1849 годы[139]139
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 7, стр. 169. Ред.


[Закрыть]). Они ошибались в 1871 году, когда заняты были тем, чтобы «поднять юг Франции, для чего они (Беккер пишет: «мы» про себя и ближайших друзей: письмо № 14 от 21 июля 1871 года) жертвовали и рисковали всем, что было в силах человека…». В том же письме: «Если бы у нас в марте и апреле было побольше денег, то мы подняли бы всю южную Францию и спасли бы Парижскую Коммуну» (стр. 29). Но такие ошибки гигантов революционной мысли, поднимавших и поднявших пролетариат всего мира над уровнем мелких, будничных, копеечных задач, – в тысячу раз благороднее, величественнее и исторически ценнее, правдивее, чем пошлая мудрость казенного либерализма, поющего, вопиющего, взывающего и глаголющего о суете революционных сует, о тщетности революционной борьбы, о прелести контрреволюционных «конституционных» бредней…

Русский рабочий класс завоюет свободу себе и даст толчок вперед Европе своими полными ошибок революционными действиями —и пусть кичатся пошляки безошибочностью своего революционного бездействия.

6 апреля 1907 г.

Н. Ленин

Напечатано в 1907 г.

Полн. собр. соч., т. 15, стр. 231—249