Текст книги "Наследный принц"

Глава III

В уютную светелку башни-дворца робко заглянули первые лучи утреннего солнца. Они осветили молодую женщину, стоявшую на коленях перед иконой и истово молившуюся Единому Творцу.

– Господи, услышь меня, помоги увидеть сына после столь долгой разлуки. Ведь он единственное, что у меня осталось, – она шептала слова молитвы, не замечая слез, капавших из прекрасных глаз.

Пять долгих лет мать ждала этого дня, наконец он наступил. День возвращения Леона из другого мира. Камилла ди Сполето ради воссоединения с сыном стоически перенесла столь долгую разлуку, не позволяя себе расслабляться и падать духом. Трагедия, случившаяся с Империей и ее мужем, как-то отошла на второй план. Боль и тоску матери не передать, но, слава Единому, сегодня тягостное ожидание закончится.

Над дверью деликатно звякнул колокольчик, послышался голос горничной:

– Завтрак, ваше величество.

– Хорошо, Тина, иду.

* * *

Федор к уходу Ленчика готовился основательно, стараясь предусмотреть в снаряжении сына все детали. Подняв на ноги нужных людей и не жалея денег, снабдил его штатным вооружением и боеприпасами. Кроме того, экспериментальным бронежилетом, пробиваемым только крупнокалиберным пулеметом, мечом-полуторником – упругим и сверхпрочным, а также складным арбалетом из композитных материалов. Папа Федор не зря потратил большие суммы – весь огнестрел был ручной сборки. Кроме того, девятимиллиметровые пули к пистолету «Гюрза» имели серебряное напыление, а половина патронов к автомату «Абакан» – разрывные. Но это все общие фразы. На самом деле подготовкой занимались десятки людей, причем ни один не знал об истинной цели. Бывший ГРУшник Рогов что-то учуял, а толку ноль целых хрен десятых.

Удовлетворившись ответом папы Федора: дескать, сынулька отбывает в дальнюю и долгую командировку, – не стал копать дальше, предвидя, что любопытный нос оторвут вместе с головой.

* * *

А чем, интересно, занят наш главный, так сказать, герой?

Дорогой читатель небось, думает: Ленчик, поди, тренируется, кровь из носу, недосыпает, сердешный, ан нет.

Вот он дурака валяет на берегу Оскола в компании с Дружком – страхолюдный кавказец шастает за ним по пятам. В компании не хватает Байкала – умер верный пес за год до возвращения Ленчика в родные пенаты.

Почти полностью забросив стрельбы и прочие дела, Дубов-младший сосредоточился на двух вещах: повторял курс языка Империи Аргос и пытался опытным путем выяснить свои сверхспособности. Если с языком дела обстояли неплохо – помогала отличная память, – то с остальным натуральная белиберда. Первое – будущее видеть почти не мог, то есть редко и по весьма значительному поводу. Несмотря на ощущение в себе наличия некой Силы, ничего серьезного не выходило. Какие там файерболы, светлячка не получалось изобразить, хотя искры сыпались. Ну, когда лечил. Крупные такие. Что еще? Скорость. Повыше, но не запредельная. Ах да, так называемые телепорты. Почему так называемые? Да потому, что у нормальных магов как происходит перенос в пространстве? Маг делает плетение или произносит волшебные слова: «Брэкс, фэкс, пэкс» – и перед ним возникает арка перехода, на худой конец воронка. А здесь ничего похожего. Задумал, где нужно оказаться, – и все, уже на месте. Правда, в пределах ста километров, как показали последние опыты.

«Не, не маг он», – в который раз вздохнул огорченный Ленчик, когда не удалось в очередной раз зажечь огонек на кончике указательного пальца.

– Ай, да пошло оно все в одно место! Дружок, домой! Послезавтра отбываю, пора вещички упаковывать.

Пес одобрительно лизнул хозяина в щеку и потрусил рядышком по тропинке.

Ленчик совершенно упустил из виду способность создавать материальные объекты, в том числе живых существ. По своей дремучести и магической безграмотности (а откуда грамотности взяться-то) он наивно воспринимал это явление вроде циркового фокуса. Кто бы ему, дураку, объяснил, что подобные вещи могут проделывать только высшие маги, имеющие опыт не в одну сотню лет. Да и то гораздо ниже качеством и в основном иллюзии. Они бы и рады создать нечто подобное, но увы, жабры коротки. Тот же архимаг Адемар мог задурить голову любому количеству народа своими магическими иллюзиями. С помощью артефактов и лично изобретенных плетений сотворял небольшие материальные предметы. Кусок деревяшки или камушек какой-нибудь. Сотворенные магические объекты отличались недолговечностью и исчезали спустя короткое время.

Удивительные открытия и познание самого себя у Ленчика впереди. Сверхспособности ох как понадобятся в ином мире.

* * *

За час до полудня в Энске к кинотеатру «Спартак», с правой стороны которого прилепился гастролирующий аттракцион «Комната смеха», бесшумно подкатил черный джип. Из открытых дверей вылезли три здоровенных мужика, один из которых – самый молодой – был одет по моде XVII века: сапоги, камзол, шляпа с пером. По причине безлюдья никто удивленно не пялился и пальцем не тыкал.

Аттракцион оказался открытым, но ни кассира, ни администратора визуально не наблюдалось. Начальник охраны Николай Гуров доложил шефу:

– Все в порядке, лишних глаз нет.

– Быстро вещи тащим внутрь, – скомандовал Федор.

Вскоре посреди комнаты высилась груда свертков, ящиков и рюкзаков. Пока Дубов-старший с Николаем работали грузчиками, Ленчик готовился к магическому ритуалу. Рисовал мелом пентаграмму, расставлял свечи и положил в центр многолучевой звезды живого связанного голубя – для жертвоприношения.

Пришло время прощания. Обнялись, поцеловались. В последний момент Гуров сунул Ленчику в карман камзола небольшой пистолетик, обмотанный широкой резинкой.

– Последний шанс? – криво усмехнулся Ленчик.

– А то, между прочим, этот «Малыш»[14]14
  «Малыш» – ОЦ-21 – малогабаритный пистолет скрытого ношения.


[Закрыть] мне не раз шкуру спасал, – буркнул телохранитель. – Носи в рукаве. И… того… возвращайся, Ленчик, – неловко потоптавшись, Гуров вышел.

Отец с сыном обнялись в последний раз. Джип, отъехав на полсотни метров, замер. Вдруг со стороны аттракциона послышался резкий звук лопнувшей струны. Над крышей сверкнула молния. И тишина.

Аттракцион исчез вместе с Дубовым-младшим и горой вещей.

– Коля, повторю еще раз: о произошедшем здесь забудь.

– Обижаете, Федор Иванович, нешто я враг Ленчику, – замахал руками Гуров.

Дубов-старший проглотил тугой комок в горле и скомандовал:

– Поехали домой!

* * *

Раннее утро в столице пиратской республики Сьерра-Торре ознаменовалось подземным толчком, без особых последствий. Пострадал лишь Везунчик Стив, ночевавший на сеновале близ трактира «Хвост русалки». Когда капитан брякнулся с верхотуры копчиком оземь, его заплывшим похмельным глазкам предстала завлекательная картина.

Посреди заднего двора, среди кучи разбросанного барахла, озирался здоровенный амбал в диковинной одежке.

«Эге, да никак к нам жирный карась заплыл», – предвкушающе чмокнул губами Стив и тут же изменил свое мнение о чужаке. Незнакомец повернулся и уставился в полуоткрытую дверь сеновала. Хладнокровный взгляд натурального душегуба заставил бывшего капитана зашарить рукой в поисках сабли.

– Эй, любезный, ты из местных будешь?

Пират, несмотря на сильный акцент, понял чужеземца. Выпутавшись из сена, Стив высунул голову наружу:

– Сведения у нас платные, уважаемый.

Чужак понимающе кивнул и, достав из камзола монету, кинул аборигену. Моряк ловко поймал золотой кругляш и тут же попробовал на зуб.

– Золото. Годится. Что вас интересует?

– Меня интересует, где я очутился.

Спустя пять минут двое слуг волокли пожитки чужеземца на второй этаж трактира, где он снял комнату. Хозяин заведения, почуяв в госте непростого человека, да к тому же денежного, сам прислуживал за их столиком. Тушеная оленина с грибами издавала одуряющий аромат.

– Ну, за знакомство!

Оловянные кружки глухо стукнулись. За последние три дня Стив наконец-то поел вволю. И после второго кувшина пожалился на свою судьбу:

– У меня, господин Леон, ведь давеча корабль украли. Представляете, ограбили честного и благородного человека.

Леон хохотнул: подобные слова услышать от прожженного пирата – это нечто.

– Десять дней назад, после удачного набе… удачной экспедиции, я хотел сказать, мы загуляли. И черт меня дернул задержаться на берегу… А когда с матросами подошел на шлюпке к своей шхуне, то обнаружил, что она захвачена людьми Грязного Жака. Урод, якорь ему в задницу, чтоб ему в мелкой луже утонуть!

– Погодите, дружище, это же беспредел. Подайте на него в суд… хотя о чем я говорю, – Леон беспомощно пожал плечами. – А отбить корабль не пытались?

Капитан только горестно вздохнул:

– В моей команде всего сто человек, а сейчас и того меньше.

Вбежавший мальчишка-посыльный прервал их разговор, брякнув на стол туго скрученный рулон, перевязанный тонкой веревочкой.

– Сдачу оставь себе, малый.

И Леон принялся раскручивать карту материка. Когда выяснили координаты места, нужного Леону, Везунчик Стив протяжно свистнул.

– Вам, господин хороший, придется пешком пересечь весь континент. Морем ничего не выйдет. Нет, до берега кто-нибудь подбросит, а в обход никто не пойдет.

– Почему?

– Тут две причины: на севере – вечные льды, а южные широты неприступны. Великий кракен не пускает. Топит, сволочь, все корабли подряд.

Леон, отвалившись на стуле, некоторое время созерцал закопченные балки потолка.

– Капитан, а ваше корыто далеко?

– Дык на рейде болтается.

– Прекрасно, сегодня вечером восстановим справедливость. Я верну вам кораблик, а вы меня доставите с острова на материк.

– Спасибо, канешна, господин Леон, но на борту не менее полусотни людей Грязного Жака.

– Это мелочи. Ладно, пойду наверх отдохну пару часиков, а вы собирайте команду и готовьте шлюпки.

К ночи на море стоял полный штиль, шлюпки с жаждущей реванша командой укрылись за поворотом крутого берега. Чужеземец хлопнул Стива по плечу и исчез в кустарнике. Вечерний закат освещал оживленную бухту. С отсутствием ветра суда с обвисшими парусами передвигались на буксирах. Мелкие суденышки и шлюпки на веслах тащили «туши» шхун, бригантин и прочих галеонов.

Везунчик, стоя на пригорке, с недоумением ждал развязки, поглядывая на свой бывший корабль в подзорную трубу. Посудина стояла в восьмистах метрах от берега, и на ней пока ничего не происходило. Периодически шлялись часовые, с бака слышались азартные выкрики. Не иначе в кости играют, заразы.

Вдруг раздались выстрелы, слившиеся в очередь. Несколько предсмертных вскриков, и тишина.

Над бортом появился человек с зажженным фонарем, подавая условный сигнал. Десяток шлюпок резво отвалили от берега.

Возбужденные моряки, громко переговариваясь, взобрались на борт и первым делом избавились от вражеских трупов, покидав их в воду.

На капитанском мостике завязался интересный разговор.

– Господин Леон, я восхищен вашими действиями. Может, поможете до конца?

– Не хотите оставлять за спиной живого Жака?

– Верно. Он обязательно будет мстить, а с вашим чудо-оружием… сами понимаете, можно горы свернуть.

– Хорошо, я вам помогу, но послезавтра идем на материк. Где, кстати, ошивается ваш обидчик?

– Обычно в «Жареной утке» его шваль торчит, – у Стива от злости свело скулы.

* * *

Через час злосчастную таверну окружили. В сумраке слышалось клацанье взводимых курков мушкетов и пистолетов.

– Капитан, мне не хотелось бы, чтобы пострадали невинные люди, – озаботился Ленчик.

Везунчик Стив беспечно пожал плечами:

– Таверна принадлежит Жаку, он ее выкупил полгода назад. Там посторонних нет.

– Тады ладушки, – и Ленчик вытащил из чехла «Абакан», снарядил его магазином и передернул затвор. – А сюда гранатку, – бормотал он. – Все, я пошел, – и оглянулся в поиске места, куда положить чехол.

– Пишта, – прошипел Стив.

Подлетевший юнга принял у чужеземца лишнюю амуницию. Обернувшийся капитан Леона не обнаружил – тот исчез. Везунчик суеверно перекрестился: «Свят, свят, свят».

Вскоре в ярко освещенной таверне прогремели три взрыва. Раздавшиеся крики прекратила длинная очередь, затем вторая. Хлопнул одиночный выстрел – сигнал. Из ближайших переулков высыпала толпа пиратов, подбадривающая себя невнятными воплями.

Но в «Жареной утке» сражаться оказалось не с кем. Повсюду кровь и трупы, иссеченные осколками. На полу хрипели полтора десятка раненых – пираты деловито добивали их кинжалами. Стрелять невыгодно – порох дорог, не укупишь.

Везунчик Стив лично снес голову Грязному Жаку, подававшему слабые признаки жизни.

– Думаю, вы здесь сами разберетесь, а я отдыхать.

И чужеземец растворился в воздухе.

Побелевший Пишта прошептал:

– Значит, он маг?

– Думаю, не просто маг, а великий маг, – отозвался капитан. – Стоп, акула тебя раздери, не сбивай с мысли. Завтра с утра пойдешь в «Хвост русалки», отдашь господину Леону чехол от оружья и будешь целый день ему прислуживать. Да, мы отправляемся на материк, послезавтра в восемь утра. Забежишь за ним и приготовишь коляску с кучером – у господина мага много вещей.

– Исполню в лучшем виде, не сомневайтесь, капитан.

Юноша, прижимая к себе чехол, помчался домой.

Пишта был сиротой, но жил в своем доме, оставшемся от родителей. Те сгинули десять лет назад на материке, куда уехали на заработки. Воспитывал мальца дед Карлош, бывший стражник. Несмотря на скудный достаток, устроил внука в местную бурсу, где тот проучился целых пять лет. По нынешним меркам Пишта являлся очень грамотным человеком, и дед Карлош надеялся, что любимый внук сделает ученую карьеру, а может – неслыханное дело – станет секретарем в городской ратуше. Но мечтам не суждено было сбыться: наказанье божье (его непутевый внук) увлекся морем. Связался с пиратами и отходил один сезон юнгой у Везунчика Стива.

* * *

Ленчика разбудил деликатный стук в дверь.

– Господин Леон, это Пишта, я чехол от мушкета принес.

Спустя некоторое время Леон с Пиштой завтракали внизу на первом этаже трактира. Поглощая омлет, землянин пригляделся к пареньку.

Рост средний, фигура сухощавая, лицо приятное и, как говорится, без порочных наклонностей. Зеленоватые с лукавинкой глаза, подбородок крутой, упрямый, нос прямой, античный, и смуглая, как у всех южан, кожа. Брюнетистые, давно не чесанные лохмы торчали во все стороны. Одежда простая и старенькая, но чистая и аккуратно заштопанная.

Задавая разные и вроде незначительные вопросы, Леон получил полное представление о нехитрой биографии юноши, его привычках и пристрастиях. Пишта оказался завзятым книгочеем и сокрушался по причине информационного голода.

– Пока учился в бурсе, прочел все книги из библиотеки – целых шестнадцать штук, а учебники само собой. Страсть хочется попутешествовать, мир посмотреть.

– А как же море? – подначил Ленчик.

– Да я в море сорвался по той же причине – увидеть что-то новое.

– Похвально, весьма похвально в таком молодом возрасте иметь определенную цель в жизни, – одобрил господин маг и поморщился от вкуса кисловатого вина. В трактире подавали два напитка – вино и пиво. Все. Здесь соков не признавали, чай не видели в глаза, не говоря о кофе.

– Ну-с, молодой человек, а теперь ведите меня на экскурсию по городу.

Чужеземец поднялся с грубого табурета и направился к выходу.

Сьерра-Торре представлял собой городок, отстроенный в типичном колониальном стиле. Каменные одно– и двухэтажные дома из белого песчаника, имевшие внутренние тенистые дворики – патио. Одна центральная площадь и восемь улиц, от нее отходящих. По воскресным дням площадь преображалась в шумный рынок. Со всей ближней округи приезжали крестьяне с сельхозпродукцией. Овощи, фрукты, домашняя птица, мелкий и крупный рогатый скот. Ремесленники-горожане выставляли свои товары: ткани, керамическую и медную посуду, украшения, металлические изделия и инструменты. Отдельно стояли «чистые» ряды – ювелиры и оружейники. Тут же несколько палаток лекарей и аптекарей, которые, кстати, одновременно являлись парикмахерами.

По случаю воскресного дня рынок оказался переполнен галдящими продавцами и покупателями. Впрочем, хватало и праздношатающегося люда, нарядно приодетого по такому случаю. Пишта, словно заправский экскурсовод, беспрестанно показывал и рассказывал господину магу о достопримечательностях своего города, причем знал много исторических фактов – с приведением дат.

Добравшись до рынка, Леон первым делом усадил Пишту перед парикмахером.

– Уважаемый, постригите сего юношу красиво и аккуратно. Сделайте короткую воинскую прическу.

– Один момент, – и вертлявый аптекарь защелкал блестящими ножницами.

Пока Ленчик глазел по сторонам, мастер стрижки уверенно делал свое дело.

– Готово, господин, с вас два медяка.

Обойдя юношу кругом, чужеземец одобрительно похмыкал и, бросив непонятное: «Натуральный допризывник, армия по тебе плачет», поволок Пишту в лавку, торгующую одеждой.

Старое барахло, включая обувь, господин маг велел снять, сложить и перевязать бечевкой. Пишту одели хорошо и добротно, с уклоном милитари, плюс две пары обуви – кавалерийские сапоги и грубые башмаки с пряжками.

Идя по городу, Ленчик не удержался от закономерных вопросов. Как так, столица пиратской республики, а никаких признаков болтающейся пьяной вольницы нет? Ни насилия, ни драк, тем более поножовщины. Где все это?

То, что он услышал от Пишты, ошеломило и удивило.

Оказывается, пираты основали свою вотчину чуть более века назад. Совет вольных капитанов мудро поступил – не допускать всякий сброд в крупные города, а сосредоточить их в одном компактном поселке. Там пооткрывали кучу таверн и борделей. Не забыли и про банки. Жизнь в остальных четырех городах текла по-прежнему. Рядовые матросы допускались за ворота только по пропускам, выписанным капитанами, и без оружия.

Само пиратство тоже претерпело коренные изменения. Грабить дочиста купцов невыгодно. Вот и занялись морские разбойники крышеванием, то есть охраной и сопровождением торговых караванов. Диких пиратов, не подчинявшихся Совету вольных капитанов, элементарно топили.

Вот такая картинка на сегодняшний день.

* * *

Выйдя с рынка, наняли легкую коляску, в которую сложили прикупленные вещи, разнообразные фрукты и три десятилитровые бутыли со знаменитым торренским вином.

За обедом в трактире чужеземец сделал юноше такое сногсшибательное предложение, что Пишта, не задумываясь, спросил: «Где расписаться?»

Такой шанс выпадает раз в жизни. Еще бы, поступить на службу к магу в качестве ученика и оруженосца. Полное вещевое и котловое довольствие да жалованье, целых два золотых в месяц. От столь радостных перспектив у парня слегка закружилась голова.

Ленчик с улыбкой смотрел на ошалевшего парня:

– Так, приходи в себя. Сейчас пару часов отдохнем и съездим к твоему деду – предупредить надо.

После этих слов господин маг поднялся в свою комнату на втором этаже, а Пишта отправился на сеновал.

Дед Карлош с легким сердцем отпустил внука на службу к чужеземцу по одной, но весомой причине: он ему поверил. К тому же господин Леон оставил старику сотню золотых и пообещал присмотреть за Пиштой.

Утром следующего дня шхуна Везунчика Стива вышла из бухты и направилась в открытое море. Плаванье прошло спокойно. Ровно через сутки вошли в гавань Алькамо, крупнейший порт Сарандарской Республики, занимавшей немалую прибрежную часть континента.

Торговля и искусные ремесленники сделали страну процветающей. Местные купцы снаряжали не только морские караваны, но и ходили по суше, торгуя во многих странах. Правда, в последние годы, в связи с распадом Империи Аргос, коммерция несколько подувяла. В разрушенной Империи не утихали локальные войны и междоусобицы, по дорогам бродили шайки разбойников и дезертиров – опасную территорию купцы обходили стороной.

Распрощавшись с капитаном пиратской шхуны, путешественники на наемном экипаже двинулись в город. По совету Везунчика Леон решил остановиться на постоялом дворе «Три поросенка», где трактир славился отличной кухней и божескими ценами.

Алькамо – типичный южный порт, с въевшимся запахом рыбы и гниющих водорослей, но чем ближе к центру, тем слабее неприятное амбре.

Устроившись в номере, Леон оставил Пишту раскладывать вещи, а сам спустился в обеденный зал. Дабы утолить жажду, заказал пробегавшей служанке малый кувшинчик вина и устроился в уголке за столом.

В столь раннее время посетителей почти не было – так, человека три жевали не спеша, да работник мотался по залу – менял вчерашние опилки, лежащие на полу.

Ленчик уже допивал вино, когда в открывшуюся дверь вошло нечто сказочно красивое. И, взглянув в огромные зеленые глаза незнакомки, понял, что погиб. Вот она, единственная, о которой мечтал последние годы. Как завороженный Леон уставился на девушку, которая грациозной походкой направлялась в его сторону.

Одетая в кожу и высокие ботфорты, она представляла собой типичного наемника, что подтверждало наличие оружия. Меч и кинжал в ножнах, да пистоль в кобуре. Наемница в несколько экономных движений достигла его столика:

– Вы позволите присесть?

– Да-да, конечно, прошу вас, – просипел он и подвинул прелестнице табурет.

Несмотря на бурную эйфорию от близости столь красивого существа, часть мозга холодно анализировала ситуацию. Военная разведку ГРУ – это диагноз, отпечаток на всю жизнь. Его сознание как бы раздвоилось: один Леон с юношеской пылкостью и обожанием уставился на блондинистую красавицу, разметавшую свою гриву до попы; второй ощетинился и пытался угадать – какого хрена девица прицепилась именно к нему. В любовь с первого взгляда Ленчик не верил – жизнь отучила.

Угостив зеленоглазку вином, почувствовал сильнейшее ментальное воздействие: желание немедленно отдать кошелек с золотом и забыть случившийся казус навсегда. Наследный принц, матюкнувшись про себя, тем не менее состроил подобающую физиономию и подыграл ведьмочке. Еще и звякнул монетами, отдавая кошелек. Та, зацапав добычу, пересела за соседний стол и сделала заказ служанке, приняв вид надутой и чванливой знатной особы.

Телекинезом Ленчик почти не занимался, но кое-какие опыты проводил. Вот и сейчас, слегка напрягшись, переместил золотые монеты из утраченного кошелька в карман камзола. Взамен кое-что соорудил и, похохатывая в душе от удачной шутки, помахал рукой служанке. Пора заказать завтрак. Вон и Пишта объявился. Подошедший оруженосец отрапортовал о выполнении задания и, получив разрешение, уселся напротив Леона.

Везунчик Стив не обманул: повара готовили здесь отменно. И жаркое из зайчатины, и заливная рыба отлично пошли под белое вино. Концовку завтрака испортил истошный визг. Его издавала красавица, забравшаяся с ногами на табурет. Чего, спрашивается, верещать как поросенок. Ну вылез маленький мышонок из кошелька, жует себе крошки у тарелок.

Месть удалась. А не замай наше кровное.

Упирающуюся и пищащую наемницу кое-как стащили на пол да усадили рядом, отпаивая вином от полученного потрясения. Оплатив девичий завтрак, Леон услал любопытного Пишту и принялся за допрос.

Утонув в зеленых глазищах, неожиданно для себя заблеял:

– О несравненная! О услада души моей… Стоп, стоп… чево это я горожу…

И уже строгим голосом:

– Не смей на меня так смотреть. А то невозможно работать. Имя, фамилия – быстро отвечай!

– Яна Рареш, – тихо послышалось в ответ.

– Тэк-с, а известно ли вам, девушка Яна, какое наказание принято в республике за мошенничество с применением магии?

Наемница поникла и еле слышно прошептала:

– Костер…

«Ох, ни фига себе», – Леон не ожидал столь крутых мер от властей.

– Ладно, чтобы не доводить дело до крайностей, ты мне сейчас исповедуешься как на духу – почему дошла до жизни такой. То есть до уголовщины.

Яна честно рассказала о печальных событиях, предшествующих ее моральному падению.

Дело в том, что она родилась и выросла в Каранданском королевстве, которое экспортировало только две вещи – оружие и наемников. Причем то и другое столь высокого качества, что прославилось на весь мир. Каранданские мечи рубили почти все, а наемники были супербойцами, да к тому же никогда не нарушали клятвы работодателю. Перекупить их – бесполезное дело. Обманывать и «кидать» наемников опасались: те вырезали обидчиков вместе с семьями, невзирая на ранг и богатство плохишей.

До сих пор ходит легенда об ужасном конце Великого герцога Чарда ди’Барло и его семейства. Провинившемуся герцогу залили в глотку расплавленное золото, а ближайших родственников повесили и обезглавили. Вдобавок наемники реквизировали казну вороватого правителя, и не помогли ему ни высокие толстые стены, ни пятитысячная гвардия. В герцогстве стал править наместник императора Диона II.

Сама Яна выросла в семье мастера-оружейника. Четверо старших братьев стали для нее примером для подражания. С детства играла только в мальчишеские игры, а в двенадцать лет отец отдал ее в учение мастеру боя – Хромому Конраду. Попасть к нему помогло случайное открытие: у Яны оказался сильнейший ментальный дар. А так старый Бенеш и слышать не хотел о желании дочери стать воином. Хватит того, что три сына мотаются на чужбине наемниками. Лишь один, младшенький Ласло, пошел по его стопам.

После пяти лет обучения и получив на палец серебряное кольцо – ранг помощника мастера, девушка, покинув отчий дом, ринулась в большой мир, который вдребезги разнес ее розовые мечты о справедливости и рыцарях на белых кобылах.

В процессе искренней исповеди – а она не врала, Леон это четко видел – с ее внешностью происходили прямо-таки волшебные изменения. Вместо исчезнувших пышных и золотистых локонов проявилась платиновая, почти мальчиковая, короткая прическа. Поменяли цвет большие глаза – вместо колдовского изумрудно-зеленого они стали вишневыми, с завлекающим влажным отблеском.

В своем естественном виде девушка оставалась красавицей, если бы не одно но. К маскировке бедняжка прибегнула по простой причине: лицо наемницы наискось, от лба до подбородка, пересекал страшный багровый шрам. Слава Единому, правый глаз остался цел.

Уловив, что магическая иллюзия исчезла, наемница горько усмехнулась:

– Последний контракт по охране каравана оказался не совсем удачным. Наша команда потеряла четырех бойцов, трое до сих пор не оправились от ран. Караван сохранили, но какой ценой… – Яна опустила голову. – Весь заработок пришлось отдать лекарям, сама недавно на ноги встала. – Простите меня, господин маг, но срочно нужны были деньги на лечение ребят. Остальные шестеро выступают на гладиаторских боях. Я, к сожалению, не могу – возникли проблемы со зрением. Вот и пришлось жульничать, наводить тень на плетень, – после этих слов девушка покраснела и еще ниже склонила голову.

– М-да… – выдавил Ленчик. Такого расклада он не ожидал.

«А ведь это подарок судьбы, – подумал наследный принц. – Мало того что встретил красивейшую девушку, от вида которой хотелось петь и делать всякие глупости, так вдобавок она с командой наемников – то что доктор прописал». Пройти через весь континент вдвоем с оруженосцем довольно хлопотно, несмотря на кое-какие паранормальные способности. Судьба явно к нему благоволит в данное время, и нужно быть дураком в кубе, чтобы не воспользоваться благоприятным моментом.

Фортуна – дамочка капризная, не успеешь глазом моргнуть, а она уже мелькнула перед носом оттопыренным задом и умчалась прочь со стервозным хихиканьем. Потому ситуацию срочно нужно брать за рога, то есть в свои руки.

– Милая Яна, не кручиньтесь, думаю, что я могу помочь вам и вашим боевым товарищам.

На Леона тут же уставился блестящий глаз, полузакрытый платиновой челкой.

– Шутить изволите, господин маг, у нас денег совсем нет.

– Девочка, причем здесь деньги? – искренне удивился землянин.

Наемница, слегка побледнев, выпалила:

– Хорошо, я согласна. Но без всяких извращений.

Она решительно встала из-за стола. Пришла пора краснеть принцу, чего, естественно, не получилось – армия давно вышибла из него подобные выверты.

– За лечение я не беру натурой. Да и не в деньгах дело.

Девушка напряглась:

– Мы души свои не продаем, прощайте, господин маг.

– О господи, что за глупые фантазии, успокойтесь, мне ничего не нужно. Почти ничего. Хочу взять вас на службу, вот и все.

Красавица недоверчиво улыбнулась: «Где это видано, чтобы маг лечил бесплатно».

– Поднимемся ко мне и проведем первый сеанс.

Отправив Пишту в город к менялам, Леон, устроив Яну на кровати, погрузил ее в гипносон.

Доморощенный лекарь начал с самого легкого – убрал шрам, потом, слегка передохнув, принялся за восстановление зрения девушки. И если с левым глазом все было в порядке, то с правым пришлось возиться довольно долго – зрительный нерв оказался поврежденным.

Мокрый от пота, Ленчик устало бухнулся на расстеленный оруженосцем спальник. Проснулся он от дикого голода и с удивлением отметил наступление вечера. Тускнеющие лучи заката освещали комнату сквозь мутное оконце.

Найдя в рюкзаке аптечку, достал бинт и аккуратно наложил повязку девушке на вылеченный глаз. Минимум неделю ей придется походить в таком виде – лишнее напряжение ни к чему.

Верного Пишту Леон нашел за дверью. Тот, привалившись к косяку, читал какую-то книжицу. Отослав его в трактир заказать ужин на троих и еще одну комнату до утра, осторожно разбудил пациентку.

* * *

На подворье веселой вдовы Аглаи Турини утром и вечером звенели мечи в тренировочных боях. Наемники набирали спортивную форму после ранений. Вон и Пишта устало машет деревяшкой, смахивая со лба пот.

Пользуясь привилегией нанимателя, Леон устроился отдохнуть на крыльце, рядом присела его строгий тренер – Яна.

Он с удовольствием посмотрел на дело своих рук – на раскрасневшемся лице красавицы ни следочка от длинного шрама, да и зрение восстановлено полностью.

Заметив, что стала объектом внимания, девушка фыркнула и показала язык. Вскочила и, топнув ножкой, приказала:

– Марш на ристалище, лентяй, до окончания тренировки еще час.

Притворно громко жалуясь на судьбинушку, охая и стеная, Леон поплелся за девушкой, волоча деревянные мечи. Наемники ухохатывались над ежедневным спектаклем.

После того как они с Пиштой съехали с постоялого двора и устроились здесь, ленивая и размеренная жизнь туристов-путешественников в корне изменилась. Дни оказались настолько насыщены хозяйственными и прочими заботами, просто передохнуть некогда. Обязательные ежедневные тренировки мечного боя, не говоря уже о бурно развивающемся романе на глазах пораженных наемников.

Они знали Яну как надежного товарища и искусного мечника, искренне уважали и не допускали со своей стороны ни заигрываний, ни тем более скабрезностей. Девушка умела постоять за себя. В самом начале карьеры наемницей нашлись некоторые шутники да ловеласы в команде – и получили полный отлуп. В виде сломанной челюсти и вывихов конечностей. Потому бойцы негласно опекали молоденькую наемницу, делая ей всевозможные поблажки.