Текст книги "Человек мира. Самодержавный аферист"

– У меня другая цель, – возразил Джонатан Кэлл, понизив голос, давая тем самым понять, что он приступил к главному. – В столице Северных земель осталось наше посольство; сведений о нем никаких. Что с чиновниками сейчас; живы они или нет – неизвестно. Естественно, и Главный, и Высший советы давят на меня, чтобы я предпринял действия по спасению наших людей. Послать туда отряд военных или пограничной стражи – немыслимо, это означает войну, и Высший совет никогда на это не пойдет. Вот я и решил просить вас постараться выяснить, что сейчас происходит с нашими людьми, а в идеале – переправить их на родину – в Подземный город.

– То есть вы не намерены вмешиваться в борьбу за власть в Северных землях, но в то же время обещаете мне – наследнику престола – финансирование; не хотите провоцировать вооруженный конфликт, но собираетесь отрядить для похода в Северные земли вооруженный отряд пограничной стражи? – уточнил Вэллд. – И делаете вы это для того, чтобы решить ваши проблемы с застрявшими в Северных землях людьми из посольства моими руками, оставаясь при этом в тени?

– Всегда приятно иметь дело с сообразительным человеком, – в первый раз за всю беседу улыбнулся Джонатан Кэлл, – только два маленьких уточнения: деньги на организацию вашей экспедиции будут выделены неофициально, через концессию, где вы принимаете участие, и люди в отряде вооруженной поддержки будут, конечно, привлечены частным образом, а не набраны из числа пограничных стражников.

Предложение начальника пограничной стражи было, конечно, более чем сомнительным. В случае удачной операции по возвращении в Подземный город посольских чиновников Джонатан Кэлл решит свою задачу, а вот о добыче герцогского престола Вэллду придется озаботиться самому. Если же дело закончится плохо, то доблестный начальник умоет руки, а все неудачи свалит на него. «Скверно все это, – подумал Вэллд, – но других предложений нет и, похоже, не будет, во всяком случае до того момента, как я добьюсь в Северных землях какого-никакого успеха». Ситуация складывалась в том ключе, который всегда крайне не нравился Вэллду: хорошего варианта не было и приходилось выбирать наименее плохой. Великие равнины отделались бумажкой с обещанием поддержки; в Подземном городе Вэллд от всех, кроме начальника пограничной стражи, получил отказ, значит придется ввязаться в авантюру, предложенную Джонатаном Кэллом, добраться с его помощью до Северных земель и попытаться найти сторонников там. «Но сначала нужно как следует поторговаться», – резонно решил Вэллд.

– Поскольку, как вы усиленно стараетесь подчеркнуть, это мероприятие даже отдаленно не имеет цели оказать мне поддержку, как законному главе Северных земель, то мое участие в этой так называемой операции является сугубо добровольной любезностью с моей стороны, не так ли? – уточнил Вэллд.

– Безусловно! – без колебаний согласился Кэлл.

– Тогда не будет ли с моей стороны бестактностью попросить вас о встречной услуге?

– Конечно, нет! Более того, я уже переговорил с вашим компаньоном Эдвардом Розмондом и пообещал ему, что предоставлю вашей совместной концессии всяческие преференции, учитывая внешнеторговый характер ее деятельности.

– Это весьма ценное для нас и нашей концессии предложение, но уж больно расплывчатое.

– Хорошо. Тогда скажите, что вам нужно.

– Возможно, нам потребуется построить один-два заводика, но не в Подземном городе, где и так уже места практически не осталось, а за его пределами.

Джонатан Кэлл замешкался с ответом и явно занервничал: он нахмурился, кожа на лбу собралась в глубокие складки, а его беспокойные руки задвигались еще быстрее.

– Видите ли, – заговорил он после некоторой паузы, – перемещать сложное оборудование и технологическую документацию за пределы Подземного города строжайше запрещено, поэтому организовать где-либо производство, если только оно не совсем примитивное, вряд ли удастся.

– Но ведь бывали и исключения, – напомнил Вэллд, – и эти исключения целиком зависели от вас.

– Да, случаи перемещения сложных механизмов в соседние страны имели место, но поверьте – для этого нужны очень веские основания. Такое случалось лишь трижды: в Великих равнинах появились суда с паровыми машинами, но эти машины надежно укрыты от посторонних глаз внутри кораблей, а их ремонт и обслуживание происходят только в самом городе; ваша концессия получила разрешение проложить в район угольных копий в пустыне железную дорогу и привезти туда кое-какое оборудование, но это оборудование не представляет интереса для самого города, поскольку здесь уже давно не ведется добыча угля; наконец, на каналах в тех же Великих равнинах есть шлюзы с механизмами из Подземного города, но эти механизмы нельзя назвать ни сложными, ни современными.

– Значит никакое серьезное оборудование никогда не покидало Подземный город, кроме тех трех случаев, о которых вы мне поведали? – переспросил Вэллд, ощупывая в кармане медную табличку, которую он отломал от одного из станков, стоящих в горной пещере.

– Ни в коем случае! – уверенно ответил Кэлл.

– Все же, возможно, мы сумеем обосновать необходимость размещения завода или фабрики за пределами города, раз уж такие прецеденты бывали?

– Давайте вернемся к этому вопросу позже, хотя я почти не вижу возможностей воплотить в жизнь ваши производственные проекты.

Вэллд истолковал слова Джонатана Кэлла по-своему, в соответствии с его представлениями о государственных людях, охраняющих что-либо от всех остальных граждан. «Надо либо заплатить ему хорошие деньги, – подумал он, – либо припугнуть его какой-нибудь каверзой. Наверняка у этого хитреца найдется пушок на рыльце».

– Хорошо, будь по-вашему, – не стал спорить Вэллд. – Как быстро вы сможете организовать мою вылазку в Северные земли?

Обсудив с Джонатаном Кэллом детали предстоящего путешествия, Вэллд отправился домой, где его, как оказалось, ожидает гость.

В гостиной сидел секретарь Высшего совета Подземного города, его бывший приятель и компаньон Рональд Ош.

– Здравствуй, Вильям, или уж не знаю, как тебя теперь называть – ты сменил столько имен, – Рональд был явно смущен и, похоже, действительно не знал, как себя вести с Вэллдом.

– Приветствую тебя, Рональд! – ответил Вэллд с таким видом, как будто он совсем не удивлен своему гостью, а наоборот, ждал его. – С чем пожаловал?

– Узнал, что ты только что прибыл в город и решил навестить старого приятеля.

– Я тоже рад тебя видеть, но давай ближе к делу.

– А дело, собственно, в том, что ты, как оказалось, являешься потомком монархов Северных земель и у тебя есть завещание, причем не фальшивое, как у некоего Эдмонда, а подлинное. Не так ли?

– Да, этот так.

– И ты по каким-то причинам скрыл это от Высшего совета, назвался чужим именем, да и вообще валял дурака?! – с вызовом не то спросил, не то констатировал Рональд Ош.

– Да! Потому что твой Высший совет не слишком-то любезно меня принял, а потом, несмотря на мои старания на благо Подземного города, хотел отказать мне в статусе горожанина, и, наконец, советники посчитали, что нужно поддержать в качестве правителя Северных земель не меня, а какого-то проходимца! – язвительно и с изрядной долей сарказма ответил Вэллд.

– Почему же ты раньше не сказал, что это ты, а не чертов Эдмонд – наследник Гарольда Второго, и завещание написано в твою пользу?

– Ответ очевиден, Рональд, – потому что ты не спрашивал! Ты просто решил втихаря выкрасть у меня завещание вместе со своей сообщницей – Алисией Сеймор, и отдать его первому попавшемуся проходимцу, убедившему развесивший уши Высший совет, что потомок монарха – это он.

– Не начинай, Вильям! – с досадой попросил Ош. – Да, ты прав, а мы – сваляли дурака. Признаю это, если тебе станет легче! Мошенница – Алисия Сеймор – оказалась на редкость ловкой бестией! Это она убедила наших многоумных высших советников поддержать Эдмонда.

– Ах вот как? И кто же она такая – эта сказочно ловкая и хитрая особа?

– В том-то и дело, что никто о ней ничего толком не знает. Она появилась словно ниоткуда, а после того, как увела у тебя завещание, пропала, как в воду канула!

– Ладно, бог с ней, хотя я думаю, мы об этой красавице еще услышим: женщины такого плана бесследно не исчезают, – примирительно сбавив тон, сказал Вэллд, – лучше скажи, с чем ты пришел ко мне?

– Мне по секрету сообщили, что ты собираешься отправиться в Северные земли, чтобы занять престол Конрадов? – спросил Рональд Ош.

– Да это уже ни для кого не секрет.

– Высший совет очень обеспокоен тем, что поддержка самозванца Эдмонда станет достоянием широкой публики. Это может иметь плачевные последствия не только для некоторых членов Высшего совета, но и для всего Подземного города, ибо как ни крути, но если это случится, то разразится международный скандал. Северные земли обвинят во всех своих несчастьях нас; Великие равнины не преминут воспользоваться этим, чтобы обвинить нас в торговых притеснениях, а если будут затронуты интересы наших коммерсантов, то совсем беда…

– Рональд, не стоит залезать в пучину высокой политики – мы оттуда не выплывем, – остановил Вэллд секретаря Высшего совета, – если ты беспокоишься обо мне, то напрасно: я до сих пор никому ничего не сказал, и впредь обещаю держать язык за зубами. Только хочу тебя огорчить – об этом уже кое-кто знает: в частности – я уже слышал об этой неосторожности со стороны Высшего совета от Эдварда Розмонда.

– Все это пока только слухи, – отмахнулся Рональд Ош, – но вот беда: Высший совет имел неосторожность вручить этому Эдмонду официальную бумагу, подписанную всеми советниками.

– А вот это совсем плохо!

– Не то слово!

– Постой, Рональд, – догадался Вэллд, – уж не собираешься ли ты мне поручить почетную миссию отобрать эту бумагу у проходимца по имени Эдмонд? Ну уж нет, увольте! Ты, видно, смерти моей хочешь?!

– Вильям! Больше некому! – секретарь Высшего совета чуть не плакал. – Ну посуди сам: тебе все равно придется схлестнуться с этим Эдмондом, ведь он тоже претендует на место герцога Северных земель. Подумай, ведь если тебе удастся сделать так, что об этой бумаге никто не узнает, ты окажешь услугу не только Высшему совету, но и всему Подземному городу, а такое не забывается.

Вэллд уже открыл было рот, чтобы отправить Рональда Оша с его предложением ко всем чертям, но тут он вспомнил слова Марвина Элла об обещаниях политиков.

– Хорошо! – согласился он. – Я попробую добыть бумагу, но запомни и передай своему Высшему совету, что за нее я много чего попрошу взамен!

– Конечно! – обрадовался Рональд Ош. – Думаю, что ты без возражений получишь от Высшего совета, как от джина из лампы, – все, что пожелаешь!

«Как бы не так, – подумал Вэллд, – наверняка обещания политиков из Высшего совета стоят ровно столько же, сколько и мои!»

Через неделю после того знаменательного дня, когда Вэллд удостоился важных поручений сразу от двух властных структур Подземного города, он во главе вооруженного огнестрельными ружьями и револьверами отряда отправился в Северные земли.

Вэллд был приятно удивлен, узнав, что командиром сопровождающего его отряда оказался не кто иной, как Вернер Боб – профессиональный наемник, с которым он уже один раз участвовал в довольно сложной экспедиции. Тогда этот бывалый человек показал себя с лучшей стороны и даже выручил Вэллда из весьма опасной передряги. На этот раз военный отряд был многочисленнее – пятьдесят человек, и намного лучше вооружен и экипирован, так как путешествие предстояло длинное и небезопасное.

Снаряжение и припасы для перехода через пустыню – надо отдать должное Джонатану Кэллу – были заготовлены как нельзя лучше и в более чем достаточном количестве. Были даже вьючные лошади, чтобы путники могли идти налегке. Однако от животных Вэллд отказался как от лишней обузы, которая будет ограничивать свободу их передвижения.

Первую часть пути по пустыне Вэллд и отряд Вернера Боба проделали довольно легко и с комфортом – на поезде. Вэллд решил, что раз уж железная дорога до угольных копий построена, то глупо ей не воспользоваться, да и любопытно было посмотреть, что сейчас происходит в районе угольных шахт.

Мало что в известном мире могло бы удивить Вэллда – слишком много он уже повидал, но то, что он обнаружил в районе угольных копий, буквально его поразило. Последний раз он побывал здесь меньше года назад, и тот поселок, который он увидел сейчас, настолько разительно отличался от зловещего, смрадного места, где на каторжных работах надрывались и умирали заключенные из Северных земель, что Вэллд даже подумал, что случайно попал в совершенно другое место.

Тем не менее это был именно тот район пустыни, в котором под высушенной зноем растрескавшейся каменистой поверхностью было спрятано настоящее богатство – залежи каменного угля. Когда-то Вэллд и сам побывал в числе «счастливчиков», приговоренных к каторжным работам и оказавшихся здесь – в угольных шахтах. Тогда каторжники, изнуренные неимоверно тяжелым трудом, полуголодные и больные, умирали сотнями в этом кошмаре посреди пустыни. Все работы по добыче угля выполнялись практически вручную; заключенные работали, спали, ели, пили и справляли нужду, не вылезая из подземелья шахт.

Сейчас полотно железной дороги заканчивалось у невысокого перрона посреди довольно уютного поселка, состоящего из пары десятков одинаковых длинных и приземистых дощатых домиков. Это были жилые бараки, хотя бараками эти комфортабельные жилища, где жили уже не каторжники, а шахтеры вместе с приехавшими из Подземного города инженерами, назвать было нельзя. За жилыми зданиями располагались крытые склады, конторские помещения, казарма, а дальше, насколько хватало взгляда, простирались отверстия угольных шахт. Над каждой шахтой возвышался подъемный механизм, а между ними были проложены рельсы, по которым туда-сюда бегали вагонетки с углем, свозя его к зданиям складов, где уголь перегружали в вагоны поезда и отправляли в Подземной город. Ни каторжников, ни надсмотрщиков среди этого технического изобилия видно не было, только редкие техники в удобных рабочих костюмах деловито сновали между работающими механизмами. Рассмотрев оборудование повнимательнее, Вэллд к своему удивлению обнаружил, что все оно работает на электричестве, а чуть в стороне, подтверждая его наблюдения, дымила паровая электростанция, работающая на здешнем угле. «Ничего себе! – подумал Вэллд. – И вот про это оборудование Джонатан Кэлл говорил, что оно устарело и интереса для Подземного города не представляет! Ну и мошенник этот начальник пограничной стражи – пробы негде ставить!»

Возглавлял этот триумф инженерной мысли еще один старый знакомый Вэллда – молодой инженер Кемерон Вуд. Он тоже вместе с Вэллдом участвовал в экспедиции в пустыню, выполняя задание произвести разведку на предмет возможности постройки железной дороги к угольным месторождениям. Как видно, дело свое Кемерон Вуд знал хорошо: он не только построил железную дорогу к угольным шахтам, но и механизировал здесь все, что только можно. «Боюсь даже предположить, сколько концессионных денег Кемерон на это все угрохал!» – подумал Вэллд скорее с восхищением, чем с осуждением.

Вряд ли нашелся бы более наглядный пример того, как за неполный год более совершенное политическое устройство вкупе с большими деньгами и отсутствием навязчивой государственной власти, давящей все благие начинания на корню, может преобразить одно из самых скверных мест известного мира, превратив его в процветающий современный поселок.

Когда Вэллд сошел с поезда в угольных копях, Кемерона Вуда на месте не оказалось – он по каким-то делам уехал на несколько дней в Подземный город, и Вэллда, как представителя концессии, владеющей всем здешним великолепием, встречал сэр Ромер.

Пустынной провинцией Северных земель, где и находились угольные копи, владела на правах лорда супруга нынешнего герцога, и, не собираясь по понятным причинам самостоятельно заниматься добычей угля, она поручила угольные копи заботам своего любовника – сэра Ромера, который добывал уголь и управлял каторжными работами железной и безжалостной рукой. После прихода в угольные копи концессии из Подземного города и полного преображения угольных шахт сэр Ромер, тем не менее, остался начальствовать над угольными копями, причем справлялся с этим весьма успешно.

Поздоровавшись с учтивым начальником угольных месторождений и управляющим каторжными работами, Вэллд поспешил удовлетворить свое любопытство.

– Как же вам удалось сотворить такое чудо, сэр Ромер? – спросил он с нескрываемым восхищением. – Бывшие каторжники работают среди всех этих машин и механизмов, они хорошо одеты, довольны и даже упитанны, между тем вокруг не видно ни одного надсмотрщика. Вы их что, подменили что ли?

– Все очень просто и никакого чуда в этом нет, – скромно ответил Ромер, – я просто стал им платить деньги, вот и все.

– И это все?! Поразительно! Любопытно узнать, как это у вас получилось. Может, расскажете?

– Извольте, – согласился сэр Ромер. – Как вы сами знаете, смертность среди каторжников здесь была довольно высокой, караваны с новыми заключенными приходить перестали, количество работников неизбежно уменьшилось, и мне пришлось пересмотреть отношение к их содержанию и несколько облегчить их труд, чтобы они не мерли, как мухи. Когда же сюда протянули железку и стало прибывать оборудование вместе с инженерами из Подземного города, заключенные почувствовали свою силу и наотрез отказались работать. Противостояние почти уже дошло до кровопролития, когда я предложил платить за работы в шахтах, благо ваши компаньоны из Подземного города исправно рассчитывались за поставленный уголь.

– Замечательно! – похвалил Вэллд, все еще не очень веря в историю чудесного преображения угольных копий. – Но неужели сама по себе плата за работу в шахтах так изменила все вокруг?

– Именно так! – подтвердил Ромер. – С появлением железной дороги здесь доступны все плоды цивилизации, которые можно купить в Подземном городе. Здесь в шахтах рабочие зарабатывают хорошие деньги даже для Подземного города, а уж по меркам Северных земель они просто богачи. Так что бывшие каторжники могут позволить себе снимать вполне приличное жилье вот в этих домиках и вообще неплохо жить. К слову, многие охранники пошли работать в шахты – там заработки выше, а оставшиеся поддерживают порядок и неплохо с этим справляются, поскольку здесь стало очень спокойно.

– Странно, что получив деньги, а значит доступ к припасам и одежде, заключенные не разбежались отсюда, – заметил Вэллд.

– Ничего странного здесь нет, – возразил начальник угольных копий. – Некоторые каторжники действительно ушли в Северные земли, но таких было немного, и я их даже не задерживал. Что им делать в разоренной стране, где они к тому же являются приговоренными к каторжным работам преступниками? Кое-кто ушел в Великие равнины, но сейчас ситуация в корне изменилась: при здешних заработках я могу без труда нанять новых рабочих в тех же Великих равнинах. Кроме того, при нынешней технической оснащенности шахт много работников здесь и не требуется.

Второй раз Вэллд убедился в изумительной способности сэра Ромера, как хамелеона, приспосабливаться к любым обстоятельствам. Этот красавец, начавший свою карьеру в спальне ее светлости герцогини и побывав жестоким и циничным начальником каторги, стал респектабельным распорядителем преуспевающего коммерческого предприятия, и, что примечательно, все эти превращения, похоже, не вызвали у сэра Ромера никаких затруднений.

Едва успев полюбоваться на ставшие цивилизованными и похорошевшие угольные копи, Вэллд со своим небольшим отрядом двинулся через пустыню, держа путь на север. К своему неудовольствию Вэллд и на этот раз шел в Северные земли без детального плана, хотя сейчас он хотя бы приблизительно представлял себе свой маршрут. Его небольшой отряд был, хотя и грозной, но весьма невеликой военной силой, поэтому Вэллд, памятуя свою неудачную попытку покорения Северных земель, собирался с осторожностью, обойдя провинцию Аро, да и остальные крупные города стороной, заявиться в земли, населенные народом, который называет себя лутами. Среди этих воинственных людей Вэллд надеялся найти некоторую поддержку, прежде всего военную, а уже оттуда он рассчитывал совершить вылазку в столицу Северных земель.

Страна лутов

Да, именно так – страной – называли луты земли, где они проживали испокон веков и не переставая боролись за свою независимость от всех, кого встречали на своих территориях: сначала с многочисленными вождями племен, живших на северо-западе известного мира, потом с монархами Северных земель, а сейчас с его светлостью герцогом. Интересно, что своей государственности луты никогда не имели и независимостью ни дня не обладали, однако сей факт нисколько не мешал им без устали за нее бороться.

Разногласия со всем остальным миром у лутов появились на почве странной религии, которую исповедовали их древние предки. В такой обширной и пестрой стране, как Северные земли, в этом не было ничего необычного: на ее территории в кого только не верили, не говоря уж о том, что существовала и официальная церковь. Религия лутов была монотеистической – они верили в единого бога, имя которого за давностью лет потерялось, и никто из ныне живущих представителей этого народа его не помнил. Однако несмотря на то что бог, в представлении лутов, был вроде бы един для всех, он отличался большой капризностью, и все остальные верования, кроме их собственного, у лутов считались страшной ересью. Все бы ничего, но подразумевалось, что истинно верующий человек, которого признает бог, должен непременно быть лутом по происхождению, то есть обязательно иметь своим предком кого-нибудь из этого народа. И вот в этом и заключалось неразрешимое противоречие, которое заложило антагонизм лутов со всеми остальными народами.

Со временем религия в жизни лутов отошла на второй, а потом и на последующие планы; в описываемое время они уже по большей части были атеистами, но накрепко засевшее в их подсознании представление об исключительности их народа не давало им покоя, поскольку сама мысль, что они находятся в подчинении людей какой-то другой народности вызывала у них отторжение.

Занимались луты в основном охотой на северных животных; торговали пушниной и моржовыми клыками; ловили тюленей и котиков в северных водах Западного океана; пытались, без особого, впрочем, успеха, выращивать некоторые овощи и злаки. Ремесленников среди них было немного, и изготавливали они в основном одежду, утварь и предметы домашнего обихода, но ремеслом, в котором луты действительно преуспели, было, конечно, кузнечное дело. Кузницы стояли по всему северо-западу, месторождения железа здесь были повсюду, и орудия труда, оружие и доспехи, изготавливаемые лутами, были превосходны.

Беда народа под названием луты была в том, что даже при завоевании автономности, они, в силу примитивности их социальных отношений, не смогли бы построить свое государственное образование. Отношения внутри этого народа основывались на принадлежности к какому-либо роду, и статус отдельных людей определялся их местом в довольно запутанных родословных этих родов. Это весьма осложняло их отношения подчиненности своим вождям, которых было несколько, и взаимоотношения между самими вождями. Ситуация усугублялась тем, что луты не знали письменности, то есть что это такое, они, конечно, догадывались, но вот отдавать детей на обучение в школы, организованные государственной церковью Северных земель, было для них абсолютно неприемлемо. Из-за этого все родословные гордого народа передавались из уст в уста, и их многочисленные версии заметно отличались друг от друга. Но несмотря ни на что, луты, не жалея сил, боролись за свою независимость.

Во времена Конрадов борьба за независимость лутов представляла собой бесконечные бунты на северо-западе страны. Монархи Северных земель раз за разом отправляли многочисленные военные отряды в земли лутов, усмиряли бунтовщиков и сажали своих чиновников в крупных поселениях. Однако постоянно держать крупный воинский контингент на задворках страны было невозможно, и как только солдаты уходили, луты снова начинали бунтовать и выгоняли монарших чиновников взашей. Так повторялось вновь и вновь, из года в год.

Когда же на престоле Северных земель появился его светлость герцог, а около престола утвердился сэр Самюэль, тактика войны с непокорным народом поменялась. Начальник тайной стражи решил раз и навсегда усмирить лутов. Подгадав момент, когда большинство мужчин уйдут охотиться на пушного зверя далеко на север, сэр Самюэль отправил в земли лутов карательную экспедицию. Отряды тайной стражи врывались в деревни лутов, где в это время были только женщины, дети и старики, и творили страшные бесчинства. Они грабили, а затем поджигали дома, ломая и круша при этом все, что не могли унести с собой, насиловали женщин, убивали без разбора всех, кто пытался сопротивляться. Разорив несколько поселений лутов, весьма гордые собой, тайные стражники вернулись в столицу, полагая, что тот ужас, который, как они считали, эта карательная экспедиция нагнала на лутов, заставит их прекратить сопротивления. Но тут нашла коса на камень; бесчинства тайной стражи породили в этих отчаянных людях не ужас, а ненависть. Устроенная сэром Самюэлем резня всколыхнула всю землю лутов, которые перешли от в общем-то относительно бескровных бунтов к тактике террора. Сотни лутов, переодевшись, разбрелись по городам Северных земель, где принялись искать виновников кровопролития, учиненного в их землях. В десятке городов, а в особенности в столице, луты с завидным упорством стали выискивать и убивать карателей. Нападения происходили внезапно и в самых разных местах: на улицах, в трактирах, в домах, где жили тайные стражники. Двух офицеров зарезали прямо в столичной ратуше. Были убиты сотни стражников, как тех, кто участвовал в походе на земли лутов, так и тех, кто случайно подвернулся под руку мстителям.

Произошло то, чего сэр Самюэль никак не мог ожидать: ужас охватил не лутов, а всю возглавляемую им тайную стражу. Стражники боялись выходить на улицу, ходили везде большими группами, опасались носить форму и доспехи, а перетрусивший сэр Самюэль постоянно жил в окружении сотни телохранителей. Тайная стража была парализована страхом по всей стране, а особенно в столице, и сделать с этим ничего было нельзя. Население Северных земель ненавидело тайную стражу и симпатизировало мстителям. Лутов прятали и им помогали. Как только удавалось схватить и повесить очередного убийцу стражника, так в следующие несколько дней мстители находили и убивали всех, кто участвовал в поимке и казни их товарища.

Неизвестно, чем бы кончился эта волна террора, но постепенно луты вернулись назад к своим семьям и занялись привычными делами, а покорением гордого народа озаботился лорд Боуэл. Этот сановник пошел по пути предыдущих монархов и предпринимал время от времени военные походы в страну лутов, правда, уже с войском, состоящим из дворянских отрядов – тайная стража на северо-запад больше не совалась. Толку от таких вылазок было еще меньше, чем от прошлых походов, организованных предыдущими правителями Северных земель. Таким образом, все вернулось на круги своя.

Вот в эту неспокойную землю лутов и решил прежде всего заявиться Вэллд, чтобы найти там поддержку своим притязаниям на престол. Об этих людях Марвин Элл отзывался нелестно, считая их пристрастие к террору недопустимым, и он также справедливо заметил, что слушаются они только вождей из их народа. По поводу того, чем заинтересовать лутов, чтобы они поддержали его, Вэллд не сомневался: надо пообещать их землям некоторые автономные права. Тут их уговаривать не придется, а вот с лидерством над этими своеобразными людьми могут возникнуть трудности, но только не у Вэллда. Еще тогда – во время судьбоносного разговора с Марвином Эллом – он решил, не будучи таким же щепетильным, как его приятель, что обратится за помощью к лутам, и сходу придумал комбинацию, при которой мятежный народ за ним пойдет. В завещании последнего монарха Северных земель недвусмысленно сказано, что его сын – преемник престола – рожден вне брака, да к тому же некой неназванной простолюдинкой. Тогда пускай его мать будет луткой из рода какого-нибудь их вождя, поразившая Гарольда Второго своей красотой. «Замечательная история! – рассуждал Вэллд не без самодовольства. – Как раз в духе мятежников с утопическими идеями, пылкими сердцами и пустыми карманами».

В запутанных родословных знатных родов не то что луты, а и сам черт ногу сломит. Значит, опровергнуть версию Вэллда луты не смогут, да и вряд ли захотят, поскольку для них вождь с правами на престол герцога Северных земель – это же подарок судьбы. Если же у особо въедливых лутов останутся вопросы относительно его родства с их народом, то всегда можно сослаться на то, что его мать умерла во время эпидемии холеры, когда он был еще совсем маленьким. Однако хотя он ее и не помнит, но чаяния и дух народа лутов ему близки, поскольку он впитал их с молоком матери.

«В стране лутов все должно получиться: что-что, а наврать им с три короба я сумею, – решил Вэллд, обдумывая по дороге через пустыню свою вылазку на северо-запад, – значит, сторонников я себе там найду, не ахти каких, конечно, но все же лучше, чем ничего. Осталось раздобыть деньги».

Переход через пустыню прошел как нельзя лучше: припасов было достаточно; снаряжение отменное; спутники Вэллда были выносливыми и закаленными в походах и передрягах ребятами. Вернер Боб был исполнителен, но молчалив, что делало его почти идеальным спутником, ибо в длительные путешествия приятно идти либо с хорошим рассказчиком, либо с человеком, умеющим держать язык за зубами.

Миновав пустынные районы известного мира, небольшой отряд наследника престола Северных земель углубился в области, занятые лесами. Путь Вэллда лежал на северо-запад в обход горных цепей Ожерелья дьявола, потом дальше на север в земли лутов. Еще совсем недавно этим путем шли торговые караваны из Северных земель в Подземный город и обратно, а также тащились вереницы каторжников на лесозаготовки и в угольные копи – это только в одну сторону. После военного похода на ЛЕС и разразившегося после него кризиса караваны ходить перестали, но в лесных районах, через которые проходил Вэллд с людьми Вернера Боба, поселилась часть бывших жителей легендарного ЛЕСа после того, как тот сгорел. Впрочем, свои новые дома эти своеобразные люди считали лишь временным пристанищем, да и домами их неумело и наспех сколоченные хижины назвать было трудно. Погорельцы, оставшись без ЛЕСа, упорно хотели остаться ЛЕСными жителями. Они верили, что рано или поздно ЛЕС вырастет опять, и они (или их потомки) вернутся к привычному образу жизни, поэтому эти люди не предприняли никаких усилий, для того чтобы как-то обжиться на новом месте, заняться охотой, земледелием или вообще чем-нибудь. Их единственным занятием, если не считать постройку примитивных жилищ, была заготовка древесины и сплав ее по реке Олл в Великие равнины, за что они получили от коммерсантов, торгующих лесом, некоторые запасы продовольствия и простейшие инструменты для постройки хижин. Сейчас, проходя через леса, Вэллд рассчитывал встретить этих переселенцев, которых он совсем недавно навещал, когда отправился с разведывательной миссией в горы Ожерелья дьявола, но его отряд шёл по лесу день за днем и не встречал на своем пути ни души. Лес как будто вымер; дикие животные практически не боялись людей и подходили совсем близко к путешественникам. Это все очень настораживало. «Уж не вымерли ли все ЛЕСные чудаки от голода или от какой болезни?» – встревожился Вэллд. Однако Вернер Боб его несколько успокоил, вспомнив, что скоро река Олл должна была снова стать полноводной и предположил, что все ЛЕСные жители сейчас на ее берегах готовят из бревен плоты для сплава древесины вниз по реке.