Текст книги "Своя-чужая война"

– Почему «плащи»? – не понял Хальд.

– Не просто «плащи», воевода, – улыбнулся Дарек, – а «серые плащи». А называются так потому, что в тех дырах, куда им приходится залазить по долгу службы, не всегда чисто. Скорее наоборот.

– Тогда уж «грязные плащи», – буркнул воевода, который эту братию не очень-то жаловал, хоть и были они на своей стороне. По его мнению, честнее было встретить противника лицом к лицу, хотя он и понимал, что они выполняют очень нужную работу.

– Хальд, – холодно произнес Атей, увидев, как глаза Дарека налились злобой, – это был последний раз, когда ты свои эмоции выплеснул наружу. Или, может быть, у меня, «мышек» или волков тоже не то понимание чести?

– Княже! – виновато и в то же время возмущенно воскликнул Северянин, поднимаясь со своего места.

– Так я тебе скажу, – поднимая руку и останавливая его дальнейшие возмущения, продолжил Призрак. – Я тоже люблю бить в спину. Не заляпавшись, войну не выигрывают, а у нас впереди война. И я не только о крови говорю, но и о грязи и дерьме, которые ее сопровождают. Ты не задумывался, сколько жизней моих и твоих, – он упер в воеводу палец, – воинов сможет спасти та информация, которую собирают «плащи» Дарека?

Атей замолчал, потому что почувствовал, что его начинает накрывать поднимающаяся из глубин сознания злость. Причем злость на себя, что не смог объяснить понятные для него самого вещи своим вассалам. Государство – это не род или клан, который легко управляется одним разумным. Это огромный механизм, состоящий из тысячи более мелких составляющих, а те, в свою очередь, из еще более мелких (винтиков, шестеренок, противовесов), без которых он не будет работать нормально. И Тайная стража – одна из таких составляющих, а ее «серые плащи» – те самые винтики и шестеренки.

Но, видно, Хальд это уже и сам понял.

– Прости, Щепа, – кивнул он, усаживаясь на свое место. – Устал я, наверное.

– Да ладно, – улыбнулся главный «плащ» и махнул рукой. – Все мы спим последнее время по паре часов. Я продолжу, княже?

– Давай, Дарек, – с облегчением от того, что возможный конфликт закончился, так и не начавшись, кивнул Призрак.

Глава Тайной стражи несколько мгновений подумал, решая, с чего начать, а потом заговорил:

– Что касаемо внутренних областей княжества, могу сказать только по Восточному округу, потому как на западе, в бывшем герцогстве Верен, мы только начали работать, да и ты, княже, сказал, что нужно обезопасить сначала свои тылы. Так вот, – увидев одобрительный кивок Атея, продолжил он: – Самой, наверное, хорошей новостью является то, что народ начал возвращаться. Выходят из лесных захоронок. Малыми и большими обозами идут из соседних королевств, куда бежали в свое время за лучшей долей. Возвращаются от родственников, кто не побоялся приютить у себя лишние рты. Причем идут не под стены Оплота, хотя и таких хватает, а туда, где всегда жили они и их предки. Ремонтируют дома. Ставят новые, если на их месте остались лишь головешки. Выбирают старост и отправляют их к наместнику, чтобы тот объяснил им, что им ждать в будущем. Да что я рассказываю, – встрепенулся Щепа и кивнул в сторону Лайгора, – вон сам наместник пусть и доложит, сколько пришло, а сколько ушло. Тем более у него и чиновники есть, что за этим строго следят. Скажу в общем: народ к новой власти относится еще настороженно, но с каждым днем верит ей все больше. У Узелка осталось только два места, которые ему мешают, как больная мозоль, – это городишки Грент и Кройт. Жители Стапеца свой выбор сделали давно и ни о чем не жалеют. О нескольких небольших замках бывших благородных, что нам еще неподвластны, я не говорю. Кто там сидит, пока не знаю, но закрылись они там основательно и нос наружу не кажут. Скажу лишь одно – это не та сила, что может как-то повлиять на общую картину.

– Дарек, – перебил его князь, когда глава «плащей» на мгновение замолчал, чтобы перевести дух. – Давай про эти городишки с обстановкой в округе и княжестве в целом мы потом с тобой и Лайгором поговорим отдельно. Сейчас у нас задача одна: все города княжества должны быть нашими, я не хочу, чтобы нам ударили в спину, когда мы будем на границе с Рузеей. А что мы там будем, это и к гадалке не ходи. То, что мы сотворили с наемниками, нам не простят.

– Хорошо, – кивнул Щепа. – По донесениям «плащей», ситуация в этих городах следующая. В Кройте сидит какой-то барончик со своим отрядом в пару сотен. В жизнь горожан практически не лезет, но и беспредела творить не позволяет, пресекая грабежи, воровство и мародерство очень жестко. Даже, я бы сказал, жестоко. Может, поэтому жители города еще не взбунтовались. То, что до них дошла информация из Резена и Стапеца, я просто уверен. Поэтому не знать об изменениях в них они просто не могут.

Появился барончик в городе относительно недавно, под самый занавес мокрого сезона. Выбил из города его бывшего хозяина и теперь сидит там и за ворота не выходит. Хотя в последнее время и пытается высылать конные разъезды, но наши волки и конные патрули их быстро загоняют обратно. Мое мнение таково: нужно показать этому благородному реальную силу, и проблем возникнуть не должно. Или сдастся на нашу милость, или исчезнет вместе со своими воинами.

– Лайгор? – повернулся к наместнику князь.

– Согласен со Щепой, – кивнул он. – Вообще этот барон какой-то странный. Создается впечатление, что кроме Кройта и окрестных земель его больше ничего не интересует. По крайней мере пока, а это очень напоминает образ жизни вольных баронов в любом из анклавов. Это потом, когда укрепится, будет, облизываясь, поглядывать на заливной луг соседа, пока же хочет навести порядок в городе и вокруг него.

– Свой порядок в моем княжестве? – удивился Атей.

– Ну, может, он просто не знает, что забрался в чужой курятник? – с улыбкой сказал Хальд.

– Вот ты, воевода, и покажешь, насколько его мнение ошибочно, – посмотрел на него Призрак.

– Княже, – вступил в разговор Гаспар, – можно пугнуть его хорошенько, – и тут же повернулся к Щепе: – Стена там крепкая?

– Название одно, – отмахнулся тот. – Но неприятности все равно может создать, так что прыгать в одних портах с обнаженным клинком не советую.

– Что ты хотел предложить, Стойкий? – спросил его Атей.

– Кузнецы и наши умельцы уже собрали пять полевых осадных машины. И три переделали из того, что было, когда мы нашу будущую столицу на меч взяли. Небольшие, но очень эффективные, как они говорят. Там маги помогли: какие-то руны на машинах выбивали. Повышали их прочность, дальность, с зарядами что-то мудрили. Почему бы не испытать их на этом Кройте?

– Точно, «каменный лоб», – вскочил с места Хальд, – а то только хвалитесь, какие они хорошие, а в деле их еще не видели.

– Андеец, – возмутился Гаспар. – Да как же не видели? При тебе же первые пуски делали.

– Запустить каменюку в Золотое на дальность – не великое дело, – спокойно ответил Северянин. – Нужно пробовать их там, для чего они и предназначены. Может, ими только ворон пугать, а в осаде от них толку, как от быка молока. И не пыжься так дружище, – увидев, как гном наливается краской, так же спокойно сказал Хальд. – Ты лучше меня понимаешь, что посмотреть твои машины нужно в деле. А вот если они в Кройте покажут себя как надо, тогда можно их и под стены бывшей столицы Верена тащить.

Гаспар почесал затылок и, соглашаясь с воеводой, кивнул:

– Ты прав, Хальд.

– С Кройтом разобрались, – улыбнувшись, кивнул князь. Ему всегда было интересно наблюдать за этой парочкой. – Что по Гренту, Щепа?

– С Грентом с одной стороны все просто, а с другой – сложнее.

– Поясни.

– Помните, Курт Молодец говорил об отправившемся за наемниками благородном?

– Это который хотел себя герцогом объявить?

– Он самый, – кивнул Дарек. – И он уже объявил себя герцогом. И грозится покарать всех, кто ему не присягнет. А тебя, княже, провезти в клетке по всему герцогству. – Народ дружно заржал. – У него в подчинении три сотни наемников и еще полста своих людей. Ну и местных, если надо будет, как смазку для мечей возьмет. Город стоит недалеко от границы с Даргасом, все основные события его обошли стороной, так что жители его почти не покидали. Есть, кого пускать на убой.

– А простота и сложность в чем? – не понял Хальд.

– Да, – поддержали его Саттар Тур и еще несколько ближников князя.

– А все в том же, – пожал плечами Щепа, удивляясь непонятливости воинов. – Простота в том, что с этим самозваным герцогом не надо договариваться, наемники все равно будут до конца исполнять контракт, так что только бить. А сложность в мирных жителях Грента. Они, по сути, заложники.

– И с наемниками можно договориться, – усмехнулся Магус Своенравный. – Наш князь это умеет делать. Вон почти вся стража Оплота из бывших «псов войны». Да и в наших рядах их немало. И служат справно.

– То вольные наемники из Рузеи, – покачал головой Щепа, – а это или гильдейские, или те же «вольные», но из Наракта. А там, кстати, может быть много твоих сородичей. Андейский хребет рядом с этим королевством.

– Еще лучше, – кивнул Магус. – Если есть андейцы, у нас для них с Хальдом найдется пара слов.

– Не скажи, Своенравный, – покачал головой Дарек. – Именно ваши с Хальдом сородичи и отличаются от рузейских тем, что всегда исполняют взятые на себя обязательства. Даже если при этом их ждет смерть. Да, берут за свои услуги дороже, но и репутация у них о-го-го.

– Все с этим понятно, – хлопнул по столу ладонью Атей. – Разбираться будем на месте. Дарек, у тебя еще есть время собрать больше данных по нашим западным соседям, а пока будем наводить порядок на востоке. Воевода, – повернулся он к Хальду. – Завтра выступаем. Трех сотен воинов будет достаточно.

– А не мало, княже? – нахмурился Северянин.

– Будут еще три десятка смешанных «боевых кулаков» моих деток, – усмехнулся Призрак. – Ну и гномы со своей машинерией. Итого под пять сотен. Куда больше?

– И Пит Непоседа, – добавил Годаб. – Он в магии Земли достаточно силен, а при осаде и обороне маги Земли самые востребованные личности. И я бы советовал вам, ваша светлость, взять с собой княжну, – и, увидев, как начинает хмуриться князь, быстро добавил: – Ей нужно максимально развить резерв своего Дара, княже. Сливать силу – это одно, а вот использовать ее в заклинаниях – совсем другое. Несколько заклинаний она уже знает, и этого пока хватит. Да и на разрушающую силу магии Огня пусть воочию посмотрит – научится осторожности.

Атей немного помолчал, но потом кивнул.

– Пит Непоседа и Дарина Игла. И новиков нужно взять побольше, пусть Рольф Подкидыш определит кого. Это помимо тех трех сотен, о которых я тебе говорил, Хальд. В таких заварушках их и надо пробовать, а не сразу в бойню кидать.

– Согласен, – кивнул Северянин.

– Тогда все свободны, – подвел итог Призрак, – готовимся к выходу. Щепа, Тур, Лайгор, останьтесь.

На этом сбор командиров закончился, а уже утром, с первыми лучами Хассаша, из Оплота на восток потянулась длинная стальная гусеница, состоящая из воинов Великого княжества Сайшат, которую, несмотря на раннее утро, провожало все население столицы.

Дружина князя, не обремененная обозом, двигалась споро и уже к исходу первого дня остановилась на первую стоянку в пяти десятках верст от Оплота, где их уже ждал разбитый лагерь с исходящими на многочисленных кострах паром котлами с горячей, густой и сытной похлебкой. Обозники и отряды обеспечения, которые ввел в своем войске князь, вышли еще в ночь и до подхода остального войска успели сделать очень много.

Вообще, когда Атей озвучил командирам мысль о необходимости таких отрядов, те восприняли ее не совсем благодушно. Зачем обременять войско лишним народом, который, ко всему прочему, еще и защищать надо, если все могут сделать сами воины? И шулюмку сварить, и плот или мост сбить, наладив переправу, и палатку или шатер поставить. Но князь был непреклонен, уверяя их в том, что они еще познают все преимущества от таких отрядов. В конце концов те согласились, но когда узнали, что Призрак высылает их впереди войска, снова встали на дыбы. Где это видано, чтобы обоз шел впереди войска? Да его разграбят, и вырежут всю обслугу еще до того, как они успеют прийти на помощь, и придется бойцам на привалах грызть те сухари, что держат в карманах на всякий случай.

Но и здесь Атей с ними не согласился, вернее согласился не полностью, и снова стал им объяснять простые для него самого истины. Если бы они шли по чужой земле, обозники непременно бы находились в арьергарде войска. Но когда они идут по своей земле, которую частой гребенкой прореживают многочисленные патрули, а враг заперт в замках, – такой необходимости в этом нет.

Зато теперь немного уставшие, но очень довольные от того, что им не надо готовить ужин, ставить палатки и обустраивать лагерь воины полностью убедились в правоте слов князя.

– Хороша шулюмка, – сытно рыгнув и отвалившись на бревно, улыбнулся Хальд.

– Фи, воевода, – поморщилась Катаюн. – Где твои манеры? Вот разберемся со всеми врагами княжества, и настанет время, когда родитель будет раздавать своим ближникам титулы. Хороший из тебя будет благородный, что ковыряется в зубах кинжалом и рыгает так, что у окружающих от создаваемого им ветра волосы развеваются. Хорошо еще, не забрызгал всех.

Окружающие дружно засмеялись.

– А что в этом такого? – пожал плечами тот. – Вон у урукхаев сытно рыгнуть после обеда – это выказать уважение хозяину. Сказать, что его яства были вкусны и сытны.

– Так то у урукхаев, – возразила девушка. – Дети степей, что с них взять. Они и едят-то руками, мне Уздечка сам говорил. Ты тоже на каком-нибудь княжеском приеме руками есть будешь?

– То совсем отсталые степняки так делают, – не сдавался воевода, – а тот же Марук Вихор своим давно прививает хорошие манеры, как говорят благородные.

– Вот тебя и надо к нему отправить, – улыбнулась «мышка». – Чтобы и тебе привил.

Народ снова засмеялся.

Командирский шатер находился в самом центре лагеря, но внутрь никто не пошел, удобно устроившись, как самые обычные воины, прямо на земле возле большого костра, что горел рядом.

– Навеселились? – спросил Призрак. – Тогда перейдем к делам. Пит, – повернулся он к магу, – полог.

Магистр кивнул, состроил из пальцев сложную фигуру и тут же сказал:

– Готово, ваша светлость.

– Спасибо, – поблагодарил он мага, а потом обвел всех взглядом. – А теперь слушаем сюда, други. Все, о чем мы говорили дома, было только частью наших планов. Теперь же настало время озвучить их полностью. И не надо морщиться, – тут же серьезно добавил он, когда увидел, как у ближников на лицах сначала появляется недоумение, а потом и вообще легкая обида. – Это не от недоверия к вам. Если мне не доверять вам – то кому вообще?

Командиры переглянулись, а потом кивнули, стыдливо пряча глаза. Видно, поняли, что если князь так поступил, то на это были действительно серьезные причины.

– Прости, княже, – за всех сказал воевода.

Атей кивнул, принимая извинения.

– Еще раз повторяю: это не от недоверия к вам. Да и не лгал вам никто, просто не сказали всей правды. Жители столицы и возможные соглядатаи должны были увидеть, что дружина уходит на восток, а вот что потом будет – их уже не касается. А так даже ненароком оброненное слово могло дать нашим недругам пищу для размышлений. Теперь же они уверены, что мы все направились наводить порядок в Восточном округе. Хотя часть слухов все равно просочится, пять сотен – это не иголка. Их в стоге сена не спрячешь.

– А на самом деле куда мы идем? – спросил Магус Своенравный.

– На восток, – кивнул Призрак и улыбнулся, видя недоумение на лицах окружающих. – Но это только часть того, что нам, вернее сказать, некоторым из нас предстоит сделать. Вотчина Узелка должна быть очищена от остатков банд и всякого отребья. А также от благородных, что еще не поняли, что это земля Великого княжества Сайшат. Но основные дела нас ждут на западе. Тур, Щепа, – повернулся он к урукхаю и главе «плащей». – Кто из вас начнет?

– Наверное, я, – переглянувшись с Дареком и увидев его кивок, ответил Саттар.

– Тогда начинай, – кивнул Атей.

– Все, наверное, уже наизусть выучили карту нашего княжества и знают, что роду Степного Тура князь дал земли на юге бывшего герцогства Верен, как раз на границах с Моричем и Лесом Изгоев, куда мы успешно и переселились, по пути наскоком взяв пару замков и город Урьяк. В последнем, правда, ситуация была как и в Стапеце. Народ давно там стоял на грани, за которой или голодная смерть, или вооруженный бунт. Не хватало лишь решимости. Наше появление эту решимость им придало: внутри вспыхнул бунт, а мы поддержали его снаружи. Полдня, и город наш, а бывшие хозяева висят на зубцах крепостной стены. Так что могу с уверенностью утверждать, что весь юг бывшего Верена находится под нашим контролем. Но это вы, наверное, и так знаете.

– Давай к сути, Тур, хватит ходить вокруг да около, – сказал Магус. – То, что у тебя там народа скоро будет, как в Оплоте, мы и без тебя знаем, ты прав.

– А суть в том, андеец, – усмехнулся урукхай, – что из-за пограничной реки, которая, если кто не знает, называется Тихой, она как раз в Лесу Изгоев берет свое начало, со стороны Морича полезли охочие до чужого добра разумные. И это не воры, как, наверное, уже все поняли. Два поселка разорены и сожжены. Хорошо, волки предупредили заранее и жители вместе со скотом ушли под стены Урьяка, а так бы оросили землицу своей кровушкой. Мы ведь сразу строимся там основательно, не как в степи. Решили с кочевой жизнью покончить. А чтобы хватало места под выпасы скота, все же это наше основное занятие, – селимся семьями, подальше друг от друга. Это потом уже приходят и люди, и гномы, есть даже ваиктаирон с волками, что решили осесть рядом с нами. Не «мышки» и волки Сайшат, а настоящие вайрон и ваиктаирон. И вокруг таких семей возникают самые настоящие поселки. Некоторые уже даже названия свои имеют.

– Это как так не волки Сайшат? – изумился вдруг все тот же Магус, до которого, наконец, дошел смысл последних слов Саттора. Воин стал поглядывать на остальных командиров, что лишь ухмылялись, глядя на его физиономию. Видимо, он был последним, кто об этом узнал.

– А вот так дружище, – хлопнул его по спине Хальд. – Меньше надо по вдовушкам ходить. До меня, кстати, дошли слухи, что тебя они скоро побьют. И причем сильно.

– За что? – еще более изумленно спросил под общий хохот Магус.

– За то, что выбор никак не сделаешь.

– Вот еще, – буркнул воин. – Отобьюсь как-нибудь. А что с волками и ваиктаирон? Может, это опять по душу нашего князя?

– Своенравный, – сказала Катаюн. – Как говорит наш родитель: каждый должен заниматься своим делом. Наше дело махать клинками, Тайной страже – следить за скрытыми внешними и внутренними врагами. Тем более от Анэхит и Савмака не сможет скрыться ни один из наших сородичей. Не забивай себе этим голову.

– И то верно, – успокоился андеец.

– Так вот, – подождав, пока все успокоятся, продолжил Тур. – Народ, конечно, прибывает с каждым днем, но воинов все равно не хватает. Пока лезут к нам небольшими отрядами до пяти десятков. Но с каждым днем таких отрядов становится все больше. Мы, как можем, прореживаем их с волками и ваиктаирон, но везде все равно не успеваем.

– Это воины герцогства Морич? – поняв всю серьезность положения на юге, задал вопрос Хальд.

– Скорее нет, чем да, – помотал головой Тур. – Больше похожи на наемников или просто быстро сколоченные банды для одного дела. Но это еще не все. Щепа? – повернулся он к главе Тайной стражи, и все командиры повторили его движение.

– За Тихой собирается войско герцога, – спокойно сказал бывший ночник. – Данные проверенные. Пятину назад их было всего две тысячи, но с каждым днем численность растет. Благородные приводят свои отряды.

– Сколько Морич может выставить воинов? – снова спросил воевода.

– Воинов – тысяч десять, – ответил Лайгор, который знал о соседях Леса, в котором он в свое время жил, почти все. – Плюс ополчения тысяч двадцать.

– Вот хургова задница, – выругался помрачневший Хальд, и лица остальных тоже не лучились радостью. – Княже, что делать будем? У нас вся дружина тысячи три, и то половина из них новики. А здесь так и вообще всего неполная тысяча. Если забрать всех у Лайгора и поставить в строй ополчение – тысяч пять вытянем. И все.

– Не все так страшно, – попытался его успокоить Узелок. – Я считал всех, кого сможет выставить герцог Морича, но тогда ему придется оголить границы с Изгоями, королевствами Темпар и Сарем. А на юге у них еще и Эрейский халифат, а их Халиф та еще личность, только и ждет, где у кого что по-тихому оттяпать. Так что в лучшем случае будет тысячи три воинов. Сотни три тяжелой рыцарской конницы и тысяч пять ополчения. Я так думаю.

– Все равно много, – немного успокоился воевода.

– Вот поэтому, дружище, – взял слово князь, – мы и должны ударить первыми, или по крайней мере сделать так, чтобы война проходила по нашим правилам. В свое время я говорил, что у меня много убийц, но мало воинов. Так, в принципе, и есть. Я, конечно, с «летучими мышами» и волками смог бы устроить тихую войну в тылу у врага, и так и сделаю, но только потом. Сначала же мы должны всем показать, что мы сильны не только когда бьем в спину. Не забывайте, у нас есть верховые туры Саттора и маги, а место и время мы будем выбирать сами. Война должна быть короткой и молниеносной, чтобы не успели очухаться Сарем и Рузея. На три направления наших сил просто не хватит. А запираться в Оплоте – признавать свое поражение.

– Тут на одно бы хватило, – пробурчал Хальд. – А ты на три говоришь, княже.

– Выше голову, воевода, – улыбнулся Атей. – Или ты хочешь умереть в постели?

– Не дождетесь, – улыбнулся в густую бороду воин, и командиры радостно заржали. – Мы еще померяемся, как говорит Птаха, с ними своими «приборами».

И смех стал еще громче, но в засыпающем лагере его никто не слышал. Лишь караул недоуменно смотрел, как у княжеского шатра их отцы-командиры беззвучно хватаются за животы.

– Померяемся, – подождав, когда вассалы успокоятся, продолжил Атей. – А теперь к деталям. Задачу наведения порядка в Восточном округе с нас никто не снимает, поэтому с утра ты, Хальд, забираешь всех новиков, отряд «каменнолобых» с их машинерией и выдвигаешься к Кройту. Лайгор со своими воинами тебе в подмогу.

– Княже! – андеец даже привстал, поняв, что быть участником событий, что скоро будут происходить на границе с Моричем, ему не суждено.

– Не торопись, воевода, сядь, – осадил его Призрак, и воин повиновался. – Успокоился?

– Да.

– Так вот слушай. Ваша с Узелком задача – как можно быстрее взять Грент, Кройт и оставшиеся замки. Выбить из них всех их сидельцев, кого надо – развесить на городской стене, а потом выдвигаться к Оплоту и ожидать вестей от нас. И вообще, воевода, – вдруг нахмурился Призрак. – Ты что, хотел скинуть новиков на кого-то другого? Это твои будущие воины, которые скоро понадобятся в настоящих боях, а не для усмирения всяких благородных, возомнивших себя хозяевами нашей земли.

– Твоих воинов, княже, – буркнул Хальд.

– Ты прав, моих, – кивнул Атей. – Но в бой их вести будешь ты.

– Да понял я уже, – махнул тот рукой. – Но вас же мало останется?

– Не волнуйся, Хальд, – успокоился Призрак. – Завтра утром Виолин отдаст мои письма с указаниями Гаспару, Элетре и Балору. Для обывателей «каменнолобые» уйдут на учебный марш, конные урукхаи, усиленные альвами-лучниками, погонятся за несуществующей бандой. Волки и «мышки» и так шляются где им вздумается, – улыбнулся князь. – Ну а воины Тура и так уже под Урьяком. Остальные наши силы давно стоят лагерем в дневном переходе – там Эрдаг Тихий со своими бывшими гвардейцами ими занимается.

– Столицу не оголим? – нахмурился воевода, но больше для приличия. Он уже понял, что у князя все продумано до последнего шага.

– Не оголим, – покачал головой Атей. – Вся стража Оплота остается в городе. Ну и часть волков Сайшат и «летучих мышей» тоже.

– Тогда ладно, – окончательно оттаял Северянин. – Серк Весло своих держит в колючих рукавицах. У него не забалуешь.

– Дальше, – продолжил Призрак. – Утром мы берем из обоза все, что нам нужно для марша, и, огибая Зеленую рощу, уходим к границам Леса Изгоев, а оттуда к Урьяку. Ну а там будем уже на месте думать, что да как. Ваша задача – закончить дела здесь, возвратиться в Оплот и ждать вестей от нас. И, воевода, – посмотрел он на Хальда, – тебе уже надо начинать набирать воинов самому и обучать их, а не ждать, когда кто-то решит посвятить себя воинскому делу.

– Ясно, княже, – кивнул тот.

– Но помни, – серьезно сказал Атей, – мне не нужно мясо, смазка для клинков. Мне нужны воины. Пришлые, конечно, хороши, и мы не будем гнать тех, кто решит связать свою судьбу с княжеством, но и своих воспитывать пора.

– Так воспитываем же, – удивился Северянин. – Вон «котят» сколько. Целую школу воинскую для них открыли.

– Батя прав, Хальд, – проговорил Палак. – «Котят» растить надо, а воины нужны уже сейчас. Нужно вербовщиков пускать по городам и весям. Думаю, немало найдется тех, кто решит пойти защищать свой новый дом. Пусть и жили они здесь с рождения, но дом-то по сути новый. И снова возвращаться к безнадежью, когда только успел вдохнуть полной грудью, – не сыщется таких. А если и сыщется, то это быдло и рабы от рождения. А нам такие не нужны. Не все же сервы у нас в княжестве? Уверен, найдутся личности, которые успели и послужить.

Вайрон замолчал. Молчали и все остальные, обдумывая его слова и, в конечном итоге, полностью с ними соглашаясь.

– Я всегда знала, что ты в свою голову не только ешь, – ухмыльнулась Ката, – но еще и думаешь ею иногда.

– Вот зараза, – беззлобно рассмеялся волк, и его смех подхватили все остальные.

– Отдыхать, други, – сказал князь. – Выступаем затемно.

Еще не наступили предрассветные сумерки, когда в едва тлевшие костры кинули новую пищу в виде сухих ветвей и лагерь осветился десятками больших огней. Зазвучали короткие команды младших командиров и наставников новиков, зазвенели доспехи и клинки, послышалось ржание испуганных лошадей. Стоянка войска превратилась в растревоженный муравейник. И как и в муравейнике, где каждое насекомое занято делом, так и в просыпающемся лагере, несмотря на кажущуюся неразбериху, каждый воин знал свои обязанности. Поэтому к тому времени, когда сытые бойцы еще строились в две колонны, обозники уже залили костры, уложили на телеги отмытые от остатков пищи котлы. Увязали на них последние тюки со свернутыми шатрами и палатками и тронулись в путь, чтобы после еще одного дневного марша снова встретить воинов обустроенным лагерем и горячей похлебкой или кашей.

Обгоняя отряды обеспечения, умчались в своей волчьей ипостаси разведчики-вайрон. И только потом, последний раз взглянув на своих товарищей, двинулись в путь воины. Возможно, кого-то они видят сегодня в последний раз.

Скинув с плеч балласт в виде уже довольно крепких, но все же новиков, бывалые бойцы во главе с князем «волчьим шагом» двинулись сначала на юг в сторону Зелёной рощи. А обогнув ее, как и предполагал князь, устремились строго на запад в направлении Урьяка.

На второй день к ним присоединился отряд гоблов, который возглавлял Ма’Тхи Утренняя Роса. «Детей леса» было всего пять десятков, но все они были опытными разведчиками. И не важно, что в будущем им предстояло использовать свои навыки в не совсем привычной для них местности. Равнины бывшего герцогства Верен совсем не похожи на ставшую родной уютную Зеленую рощу, а тем более дебри Леса Приграничья. Но кто сказал, что на тех равнинах растет только трава? Для этих малышей и хилый куст какого-нибудь кустарника или та же высокая трава могли стать отличными местами, чтобы быть в них незаметными. Тем более «дети леса» были всего лишь одной ветвью этого народа. Кроме них существовали еще и луговые гоблы, и пещерные. И даже пустынные. Правда, ни тех, ни других, ни третьих не видели уже очень давно, но это и не важно. Сливаться с любым рельефом и становится незаметными – было у этой расы в крови. Так что эти пять десятков гоблов были не обузой, а скорее наоборот.

Три дня стремительного марша, и отряд уже был под стенами окруженного озерами Урьяка. Земли бывшего Верена были скудны на большие реки. Лишь пограничные Тихая да Пеструшка несли свои воды по рубежам. Но вот родниковых озер различных размеров (от лужи в полсотни шагов до того же Золотого) и вытекающих из них и впадающих небольших речушек и ручейков было просто великое множество. Причем наличие этих водоемов никоим образом не заболачивало равнину с редкими холмами, а наоборот – питало ее, отчего трава на них росла с такой скоростью, что можно было подумать, что тут постарался не один маг Жизни.

Теперь Атею было полностью понятно брошенное Саттором однажды выражение, что удача князя распространяется и на его вассалов. По сравнению со степями востока, где прежде обитал род Тура, здесь был действительно рай для них. Да, не было тех просторов, что на востоке. Но ведь и стада не надо гонять по бескрайним территориям в поисках скудной в летний сезон растительности. Всем известно, что степь расцветает дважды в году – весной и после второго дождливого периода. И длится этот период расцвета до обидного мало, после чего безжалостный Хассаш превращает бывшую родину соплеменников Саттара в желтое увядшее одеяло с чахлой растительностью. Это баранам и неприхотливым степным лошадкам все равно, и усохший куст сожрут за милую душу. Но для быков этого мало, и пастухам приходится проходить со своей «паствой» в день не один десяток верст, чтобы животные набили свое брюхо. А потом еще искать глубокий колодец, чтобы их напоить. А ведь степь, какой бы большой она ни была, все равно не безгранична, и ее населяют и другие урукхаи, которые свои выпасы отдавать кому-то, пусть и в основном дальней родне, совсем не собираются.

Поэтому род Саттора Тура, бежавший, казалось, в неизвестность, в конечном итоге пришел в такое место, о котором подспудно мечтал, наверное, каждый из них. Пища для быков под ногами, водоемы рядом, сам дом тоже под боком. Уже стали забываться прокопченные, воняющие шкурами, бывшие жилища степняков. Обыденное вареное мясо и лепешки из грубо молотого сорго все чаще стали чередоваться сочными овощами, сытными кашами и густыми похлебками с горбушкой белого теплого хлеба. Пусть еще совсем редко и все за счет князя Сайшат, которому весь род в лице их вождя поклялся служить, но ведь это только начало. А князю они послужат верно и преданно. Такому служить не зазорно, потому что они видят, что и он сам служит. Не себе, но земле, на которой собирается жить. Вот и сейчас он не сидит за высокими стенами их (да, их!) столицы, а примчался со своими воинами дать по рукам дерзнувшим обидеть его народ. Он будет биться за них, а они за него, потому что Атей Призрак для урукхаев рода Степного Тура – как центральный тотемный столб в бывшем жилище их вождя: подруби его, и жилище завалится.