Текст книги "Война. Мифы СССР. 1939–1945"

Глава 6
Штрафбаты и заградотряды. Мифы о приказе «Ни шагу назад!»

Надо в корне пресекать разговоры о том, что мы имеем возможность без конца отступать, что у нас много территории, страна наша велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в избытке. Такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и усиливают врага…

Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв.

Приказ «Ни шагу назад»

 
Всего лишь час дают на артобстрел.
Всего лишь час пехоте передышки.
Всего лишь час до самых главных дел:
Кому – до ордена, ну, а кому – до «вышки».
 

Владимир Высоцкий

1941 год. Армия бежит, она деморализована, полна предателей и трусов. Но есть те, кто презирает смерть. Это уголовники и рецидивисты, набранные по лагерям в штрафбаты. Как зомби, идут они, вооруженные саперными лопатками, прямо под кинжальный огонь немецких пулеметов. Гибнут почти все, но высоту берут. А куда им деваться? Сзади стоят заградотряды – с пулеметами. Это части НКВД. Если остановишься, начнут стрелять в спину. А ордена за взятую высотку потом получат офицеры из регулярных частей, прятавшиеся во время атаки по блиндажам.

Устойчивая трехступенчатая система. Одни – воюют, жизни кладут, другие – сторожат и стреляют в спину, третьи – жируют.

Хотел ли режиссер Николай Досталь, чтобы у людей закрепился такой стереотип, когда он снимал свой сериал «Штрафбат»? Вне зависимости от желаний кинорежиссера миф о штрафбатах – а это, наверное, самая мифологизированная история во всей войне – окреп[111]111
  Вообще, телесериал в умелых руках – идеологическое оружие страшной разрушительной силы. Ну, или созидательной – это уж как его использовать.


[Закрыть]. Особенно в молодых головах. Наверное, до начала съемок полезно было бы узнать об этом явлении побольше, чем рассказано в песне Владимира Высоцкого про штрафные батальоны.

Неплохая, кстати, песня. Исполняется от лица уголовника, ожидающего команды «В атаку!». В ней есть правда момента, художественная достоверность.

 
Перед атакой – водку? Вот мура!
Свое отпили мы еще в гражданку.
Поэтому мы не кричим «ура!»,
Со смертью мы играемся в молчанку.
 
 
У штрафников один закон, один конец —
Коли-руби фашистского бродягу!
И если не поймаешь в грудь свинец,
Медаль на грудь поймаешь «За отвагу».
 
 
Ты бей штыком, а лучше бей рукой,
Оно надежней, да оно и тише.
И ежели останешься живой,
Гуляй, рванина, от рубля и выше!
 

Ну а дальше – атака, дальше – «в прорыв идут штрафные батальоны». Все понятно. Появилась песня в 1964-м, когда у нас впервые стали писать о штрафниках. В 1960-е это была модная тема, она демонстрировала свободомыслие, незашоренность, информированность. И тут же придумывалась альтернативная история.

Процесс особенно оживился с перестройкой. Говорили и писали, что в атаки вообще ходили только штрафники, а все прочие наступали во втором эшелоне. Объявили штрафниками моряков-добровольцев из штурмового отряда майора Куникова, который в феврале 1943 года захватил плацдарм на Мысхако в районе Новороссийска (более известный как «Малая Земля»). Штрафником стал Александр Матросов. Литераторами описывалась целая штрафная дивизия генерала Родимцева – никогда, правда, не существовавшая. Да что дивизия – армия! Якобы маршал Рокоссовский был сам из штрафников, и вся его армия состояла из них… и именно им мы обязаны Победой.

Рокоссовский Константин Константинович (1896–1968)

Маршал, дважды Герой Советского Союза

«Хорошо подготовлен в оперативно-тактическом отношении, лично храбр, инициативен и энергичен. Войсками армии управляет твердо». (Из боевой характеристики генералу Рокоссовскому, данной Жуковым.)

Рокоссовский участвовал почти во всех главных сражениях войны: битве под Москвой, Сталинградской битве, операции «Багратион», Берлинской операции.

24 июня 1945 года именно он командовал Парадом Победы на Красной площади.

Удивительная судьба: в 37-м Рокоссовский был исключен из партии и арестован «за связи с польской и японской разведками». В плену, простите, в тюрьме, держался твердо, ничего не признал, никого не оговорил. Продержался два с половиной года. В 1940 году, по поручительству Тимошенко, освобожден.

Самое неожиданное его назначение – министром национальной обороны Польши. На этом посту Рокоссовский, поляк по национальности, работал с 1949 по 1956 год, фактически создав польскую армию. Пережил два покушения националистов и опалу при Хрущеве. Уезжая из Польши навсегда, роздал все свое имущество бывшим подчиненным.

Газета «Деловой вторник» от 13 декабря 2005 года свою статью «В прорыв идут штрафные батальоны…» начинала с таких трогательных строк: «Где-то здесь, между плавнями Днепра и лиманами Азовского моря, на Пришибских высотах, немцы расстреляли наш женский штрафной батальон…»

Источник у этой информации классический: информагентство ОБС – «Одна бабушка сказала». Кроме шуток: автор статьи сам признается, что услышал об этом якобы «из рассказов старух запорожского села Чатаевка». О том, что женщин-военнослужащих в СССР в принципе запрещалось отправлять в штрафные части, журналист, разумеется, не слышал и не читал. А зачем чукче читать? Чукча не читатель, чукча – писатель.

«Начальникам штабов фронтов, военных округов и отдельных армий о порядке исполнения судебных приговоров в отношении женщин-военнослужащих. Копии: Главному военному прокурору. Председателю Военной коллегии Верховного суда СССР, начальникам главных и центральных управлений НКО. 19 сентября 1943 г. Женщин-военнослужащих, осужденных за совершенные преступления, в штрафные части не направлять. Тех из них, которые за совершенные ими преступления осуждены военными трибуналами с применением второго примечания к ст. 28 Уголовного кодекса РСФСР, направлять в части действующей армии. Женщин-военнослужащих за преступления в порядке, указанном в приказе НКО № 0413 от 21 августа 1943 года, в штрафные части также не направлять, ограничиваясь строгими дисциплинарными взысканиями, а при невозможности разрешить дело в дисциплинарном порядке – предавать суду военного трибунала. АНТОНОВ, КАРПОНОСОВ» № 1484/2/орг ЦАМО Ф, 48 а. Оп. 3408. Д. 18. Л. 107. Подлинник.

Штрафные батальоны и роты появились только в сентябре 1942 года. Согласно приказу наркома обороны (тому самому знаменитому приказу № 227, который в литературе получил название «Ни шагу назад!») на целый фронт таких батальонов было от одного до трех – «смотря по обстановке», как говорилось в приказе.

Это значит, что строчка Высоцкого про то, как «в прорыв идут штрафные батальоны», – просто творческая метафора. В дивизии никак, ни при каких обстоятельствах не могло быть больше одного штрафбата, и куда-то идти на фронте плечом к плечу с другими штрафбатами он в принципе не мог. Да, штрафников действительно использовали на трудных участках фронта, их целями были:

– проведение разведки боем;

– прорыв линий обороны врага, взятие и удержание стратегически важных высот;

– штурмы для отвлекающих маневров;

– «беспокоящие» позиционные бои;

– прикрытие при отходе.

Честь и слава воинам-штрафникам, которые шли в прорыв. Но это мог быть только один батальон, а не несколько.

За всю войну на всех фронтах было всего 65 штрафных батальонов и 1037 штрафных рот. Но не одновременно! С 1942-го по 1945-й, как я выяснил, просуществовал только один батальон – 9-й отдельный штрафной. Обычно эти подразделения расформировывались через несколько месяцев. Ни одной штрафной роты, которая существовала бы три года, я не нашел. Остались только их названия: «1-я отдельная штрафная рота 2-й гвардейской армии при 1-м гвардейском стрелковом корпусе» (1942–1943), «1-я отдельная штрафная рота 2-й гвардейской армии при 86-й гвардейской стрелковой дивизии» (1943).

Таких названий – больше тысячи. Но специалисты давно подсчитали: за всю войну через армию прошли 34,5 миллиона человек. А в штрафные подразделения было отправлено 428 тысяч[112]112
  Пыхалов И. Великая Оболганная война. М., 2005.


[Закрыть]. МЕНЕЕ ПОЛУТОРА ПРОЦЕНТОВ. Это много. Очень много.

Но это ничтожно мало по сравнению с представлением, что войну выиграли штрафники.

На мой взгляд, это говорит прежде всего о высоком воинском духе и дисциплине в Красной армии. А также о том, что главную работу войны штрафные батальоны и роты просто не могли выполнить – в силу своей малочисленности.

Когда современный человек узнает, что штрафбаты во время войны появились сначала у немцев, он испытывает шок. А тогда об этом знал каждый. Об этом говорилось непосредственно в том самом приказе № 227:

«После своего зимнего отступления под напором Красной Армии, когда в немецких войсках расшаталась дисциплина, немцы для восстановления дисциплины приняли некоторые суровые меры, приведшие к неплохим результатам. Они сформировали 100 штрафных рот из бойцов, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, поставили их на опасные участки фронта и приказали им искупить кровью свои грехи. Они сформировали, далее, около десятка штрафных батальонов из командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, лишили их орденов, поставили их на еще более опасные участки фронта и приказали им искупить свои грехи».

Ну и дальше – что и нам не мешало бы поучиться у врагов, как делали наши предки.

Если быть совсем точным, то «Особые подразделения» (Sonderabteilungen) появились в немецкой армии еще в 1936-м. А в 1940-м, с началом войны, в вермахте были созданы «исправительные части» (Bewaerungstruppe). Как и наши штрафбаты, они размещались в «зонах непосредственной опасности». Далее, полевые штрафные подразделения (Feldstrafgefangenabteilungen – вот ведь какое длинное немецкое слово) комплектовались в зоне боевых действий из числа военнослужащих, совершивших преступления. Наконец, с октября 1942 года появились так называемые «формации солдат второго класса», предназначенные для «политических». То есть система штрафных подразделений была у немцев разнообразной и развитой[113]113
  Всего немецкие военные суды вынесли своим солдатам и офицерам 30 тыс. смертных приговоров, в 15 тыс. случаев они были приведены в исполнение – можно сказать, что военной юстицией было уничтожено почти две дивизии вермахта (Кнопп Г. История вермахта. Итоги. СПб., 2009). Вовсю зверствовали «летучие военно-полевые суды» (Fliegende Standgerichte). Эту необыкновенную по сравнению с Первой мировой войной жесткость нацистской военной юстиции можно объяснить только проникновением в сознание юристов нацистской идеологии. Для сравнения: во все время Первой мировой в немецкой армии было расстреляно 48 солдат за различные преступления (Messerschmidt М. Die Wehrmachtjustiz 1933–1945. Paderborn, 2005). (Прим. ред.)


[Закрыть].

А если еще и заглянуть в историю, то мы увидим: такие подразделения были в той или иной форме во всех действующих армиях всех народов. Может, без них обходился только Чингисхан, в его туменах единственным наказанием оставалась смертная казнь для провинившегося, а также – всех его родственников и сослуживцев. Но еще у древних греков были штрафники.

Во всех армиях цели таких подразделений – наказание и, главное, угрожающий пример для солдат. Струсишь – отправишься в пекло.

Это может показаться удивительным, но положение о штрафных батальонах и ротах советской действующей армии[114]114
  Приказ наркома обороны № 298 от 28 сентября 1942 г.


[Закрыть] выглядит не то чтобы гуманным… нет… но человечным – точно.

Во-первых, срок. Он сразу определен – от одного до трех месяцев.

Во-вторых – соотношение сроков лишения свободы и пребывания в штрафбате. 10 лет лишения свободы, полученные по приговору военного трибунала, заменялись тремя месяцами штрафбата, от 5 до 8 лет заключения – двумя месяцами, до 5 лет – месяцем. Через три месяца максимум человек возвращается к себе в часть. Пункт 17 «Положения о штрафных батальонах действующей армии»: «Все освобожденные из штрафного батальона восстанавливаются в звании и во всех правах».

Любое ранение, даже легкое, – всё, «смыл кровью», совершенного воинского преступления больше нет. Медсанбат или госпиталь – и возвращаешься на фронт, но не в штрафбат, а в свою родную часть. В прежнем звании, со всеми орденами и медалями. По положению, они должны были находиться на ответственном хранении в отделе кадров фронта.

То же прощение следовало за «боевое отличие», а за выдающееся боевое отличие – еще и правительственная награда: штрафников тоже награждали орденами и медалями. «Перед оставлением штрафного батальона досрочно освобожденный ставится перед строем батальона, зачитывается приказ о досрочном освобождении и разъясняется сущность совершенного подвига» (пункт 15). Точно такая же формулировка для штрафной роты.

Предвижу, что следующая цитата вас, читатель, немало удивит:

«Надо сказать, что штрафники не радовались ордену Славы. Дело в том, что это был по статусу солдатский орден, и офицеры им вообще не награждались. И конечно, многим хотелось скрыть свое пребывание в ШБ в качестве рядовых, а этот орден был свидетельством этого»[115]115
  Пыльцын А. В. Штрафной удар, или Как офицерский штрафбат дошел до Берлина. СПб., 2003.


[Закрыть].

Погиб – твоей семье полагается пенсия «на общих основаниях со всеми семьями командиров из оклада содержания по последней должности до направления в штрафной батальон». То есть в штрафбате ты рядовой красноармеец, но, в случае твоей гибели, для родных ты становишься снова офицером – в прежней должности. Пенсия инвалидам штрафбата тоже назначается по ней, по командирской должности. В ротах – на общем основании.

Почему такое настойчивое разделение на батальоны и роты? Потому что первые были для офицеров, вторые – для солдат. Конечно, повторюсь, на войне всякое бывает, все может случиться, но в штрафбаты заключенные, в принципе, не попадали. Не должны были попадать. Когда стали призывать осужденных[116]116
  Согласно примечанию 2 к статье 28 УК РСФСР (и соответствующих статей УК других союзных республик) о направлении осужденных в действующую армию.


[Закрыть], их ждали штрафные роты (а через три месяца или ранее – обычные полевые части). Эта своего рода амнистия не распространялась на политических, рецидивистов, осужденных за бандитизм и разбой. То есть комдив Котов мог попасть в штрафную роту, но только потому, что полковник НКВД Меньшиков подменил ему статью в личном деле с политической на уголовную. А главный герой сериала «Штрафбат» – офицер в исполнении актера Серебрякова – герой совершенно нереальный. Почему – расскажу позже, когда будем говорить о разных современных киномифах.

«Дать возможность… провинившимся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости кровью искупить свои преступления перед Родиной отважной борьбой с врагом на более трудном участке боевых действий». Так было сказано в приказе № 298 наркома обороны Сталина. По-моему, сказано честно.

Потери в штрафбатах были действительно большие. В 3–4, а местами и в 6 раз выше, чем в обычных частях. Смывали преступления и проступки кровью – в самом прямом смысле этого жестокого выражения.

Почему же не эта идея – об искуплении перед Родиной – отражается в художественной литературе и в кино? Все же на поверхности, все явно. А вместо этого что? Вот рецензия на «Штрафбат» из «Новой газеты»[117]117
  «Новая газета», 30 сентября 2004 года.


[Закрыть] под названием «Приговоренные к подвигу, или Вся Россия – штрафбат»: «Один из плена бежал, другой анекдот рассказал, третий струсил, четвертый письмо неправильное отправил, а пятого из лагеря выпустили – на время, – чтоб кровью «позор» смыть. У них враги спереди и сзади, они окружены смертью. Приговорены к подвигу… За ними внимательно следит заградотряд НКВД – на изготове с пулеметом власть советскую охраняет…»

Думаю, заголовок тут важнее текста. Важно Россию обозвать тюрьмой. И, зацепившись за этот древний тезис[118]118
  Читайте мою книгу из серии «Мифы о России» – «О русской демократии, грязи и тюрьме народов».


[Закрыть], нагромоздить все равно каких «доказательств».

Между тем в штрафбат отправляли не только провинившихся, но и наиболее отличившихся в боях командиров. Помимо штрафников там служил постоянный состав, зачастую – реально лучшие офицеры. У командира батальона была дисциплинарная власть командира дивизии. Срок выслуги в званиях сокращался командирам в штрафбатах наполовину. Каждый месяц службы в постоянном составе штрафбата засчитывался при назначении пенсии за шесть. Эта была не синекура и не легкий трамплин для армейских карьеристов. Это значит – командовать штрафбатами было в шесть раз сложнее и в шесть раз опаснее, но приказ есть приказ.

Из воспоминаний А. В. Пыльцына, в 1943-м – старшего лейтенанта и комвзвода в 8-м отдельном штрафном батальоне:

«Что же касается «трудных участков», то на войне легких и неопасных боевых задач не бывает… Когда наш штрафбат на заключительном этапе операции «Багратион» совместно с другими соединениями замыкал клещи окружения немецких войск в районе Бреста, то и штрафники, и гвардейцы бок о бок стояли насмерть. И кому здесь было труднее, кто больше положил жизней во имя грядущей Победы, ответить, пожалуй, никто не возьмется. Провоевав в штрафном батальоне с 1943 года до конца войны, я смею утверждать, что никогда за нашим штрафбатом не было заградотрядов или других устрашающих сил. По приказу № 227 заградотряды создавались для того, чтобы выставлять их в тылу «неустойчивых дивизий». А штрафбаты оказались исключительно стойкими и боеспособными, и заградотряды в тылу этих частей были просто не нужны. Конечно, я не могу говорить обо всех штрафных подразделениях, однако после войны я встречался со многими воевавшими в штрафбатах и в штрафных ротах и ни разу не слышал о заградотрядах, стоящих за ними».

Кадровые офицеры после ранений могли – так же как и штрафники – подавать рапорт на перевод и переходить в регулярные части.

То есть, поясню, для образцового боевого офицера на войне временное направление – командиром штрафбата или штрафроты – было как раньше командировка в Чечню. Круто, почетно, зарплата больше, звания и награды – прямо летят. Вот только очень опасно для жизни. Но если партия (начальство) сказала «Надо!»? Приказы в армии не обсуждаются.

Пыльцын в строевую часть, как и многие другие командиры, переводиться не хотел и вновь и вновь возвращался в родной 8 ОШБ 1 БФ[119]119
  Батальонные шутники расшифровывали: 8-я Особая школа баянистов 1-й Белорусской филармонии (БФ – Белорусский фронт).


[Закрыть]. Закончил войну майором, в неполные 22 года.

У командиров что, враги тоже были и спереди, и сзади?

А за летчиками (да, за летчиками!) что, НКВД на истребителях летал? Тут уж надо было бы и спереди, и сзади, и сверху, и снизу…

По ним гриф «Секретно» был снят только в 2004 году. До сих пор многие ветераны не верят в их существование. Однако было, было… Основания, чтобы попасть в штрафную эскадрилью, – те же, а вот вернуться в часть из них позволяли только число и итоги боевых вылетов.

Показательна судьба военного летчика Григория Потлова[120]120
  «Красная Звезда», 16 января 2008 года.


[Закрыть]. В августе 42-го он вернулся на аэродром с полной бомбовой нагрузкой. Командир авиадивизии усмотрел здесь трусость. И сдал Потлов на хранение свой орден Красного Знамени, а сам отправился в штрафную эскадрилью. Здесь совершил два боевых вылета в качестве ведомого, два – ведущим звена и восемь – ведущим группы. Провел в штрафниках почти четыре месяца. Не три, как было бы на земле.

Красноармеец Мухамедзян Шарипов (батальонный комиссар) за месяц произвел 94 боевых вылета, а красноармеец Кузьма Волков (старший политрук) – 75. Летчиков строевых эскадрилий за 50 боевых вылетов представляли к ордену Отечественной войны II степени, а за 60 – I степени. Шарипову и Волкову просто вернули воинские звания и перевели в строевую эскадрилью.

В феврале 1943 года сержант Борис Котенко попал под сильный заградительный зенитный огонь. Несмотря на то что были перебиты тяги и пробиты бензобаки, бомбы положил точно в цель, после чего посадил самолет на линии фронта и под пулеметным огнем лично эвакуировал его на 20 км в тыл. Вернулся из штрафной в строевую эскадрилью.

А в обратном направлении летчики залетали тоже по-разному. Из учебного авиаполка были отправлены в Астрахань на самолете УГ-2 младший лейтенант Минченко и старшина с боевой фамилией Минин. Должны были принять Як-1 и вернуться в полк парой. Но, как выяснилось, они самовольно «свернули» по пути в Кизляр за вином, где при взлете с пустыря самолет УГ-2 поломали. В приказе командующий воздушной армией отмечает, что за такое исключительное хулиганство Минченко и Минин заслуживают предания суду военного трибунала, но, учитывая их отличную технику пилотирования, он предоставляет им возможность искупить вину в штрафной эскадрилье…

Точных статистических данных по таким эскадрильям я не нашел. По-видимому, рассекреченные документы еще ждут своих исследователей.

В 1943-м в Красной армии появились новые штрафные подразделения – отдельные штурмовые стрелковые батальоны. Приказ народного комиссара обороны[121]121
  Приказ № Орг/2/1348 «О формировании отдельных штурмовых стрелковых батальонов» от 1 августа 1943 года.


[Закрыть]: «В целях предоставления возможности командно-начальствующему составу, находившемуся длительное время на территории, оккупированной противником, и не принимавшему участия в партизанских отрядах, с оружием в руках доказать свою преданность Родине приказываю…» По приказу Сталина из советских командиров, побывавших в плену, были сформированы 4 батальона численностью 927 человек каждый.

Срок пребывания в них устанавливался в 2 месяца. Либо до первого ордена. Либо до первого ранения. После чего «личный состав при наличии хороших аттестаций может быть назначен в полевые войска на соответствующие должности командно-начальствующего состава».

Впоследствии формирование штурмовых батальонов было продолжено. В отличие от штрафбатов, офицерских званий здесь не лишали.