Текст книги "Основы идеологии белорусского государства"

Глобализм как идеология и глобализация как реальный процесс оцениваются различными политическими силами по-разному. Те, кто под глобализацией понимает устранение административно-политических барьеров в международном сотрудничестве и общемировом циркулировании финансовых потоков, информации и технологий, видят в этом процессе положительное явление, дающее шанс слаборазвитым странам подтянуться до уровня развитых стран. Те же, кто под глобализацией понимает процесс реколонизации и эксплуатации, создания устойчивой системы экономических, информационных, политических и иных механизмов, позволяющих одним странам, прежде всего США, получать различного рода выгоды за счет других, безусловно, видят в этом негативное явление. Вероятно, в процессе глобализации присутствует и одна и вторая тенденция. Глобализация – объективный процесс, и его остановить невозможно.

Вместе с тем глобализация по модели, навязываемой США, действительно ведет к тому, что важнейшие решения, касающиеся остального мира, принимаются узкой группой никому не подконтрольных западных финансистов и связанных с ними политиков. Результатом такого процесса глобализации выступает углубляющаяся дисгармония современного мира, консервация нынешнего варианта распределения общего природного достояния человечества между богатыми и бедными странами, когда богатые страны, прежде всего США, четыре пятых этого общего достояния потребляют бесплатно. «Глобализация по-американски, – отмечает известный российский аналитика. С. Панарин (1940–2003), – на деле означает американскую национализацию ресурсов всего мира» [18]. В этих условиях остальным странам благ от процесса глобализации ожидать не приходится. Все это уже вызывает и будет впредь вызывать мощное сопротивление остальных государств, прежде всего таких центров влияния, как Европейский союз, Китай, Россия, Индия и др.

Альтернативой такому варианту глобализации является создание эффективного международного механизма решения стоящих перед человечеством проблем. Подлинная глобализация, таким образом, означала бы перевод всех государств мира, в том числе США, в более сложное пространство, образуемое на основе совместного творчества всех мировых культур и цивилизаций. Повернуть процесс глобализации в русло сотрудничества различных народов, в русло диалога культур с уважением особенностей и традиций каждого народа, сохранением суверенитета и территориальной целостности государств, соблюдением принципа невмешательства во внутренние дела государств и сохранением многополярного мироустройства стремятся участники антиглобалистского движения.

Антиглобализм

Антиглобализм (от греч. anti – приставка, обозначающая противоположность, враждебность чему-либо, направленность против чего либо, и глобализм) – международное протестное движение, направленное против политики глобализации, осуществляемой транснациональными финансово-экономическими структурами и руководством индустриально развитых западных стран во главе с США, и одновременно выступающее за разработку и реализацию демократической модели глобализации. Антиглобализм возник как реакция со стороны различных категорий общественности разных стран, международных организаций (как правительственных, так и неправительственных), государственных и общественных деятелей, видных ученых, представителей духовенства основных религиозных конфессий на нарастание в мире всех форм неравенства, вызванного политикой глобализации. Идеология антиглобализма в определенной мере складывалась в ответ на глобалистские идеи, разрабатывавшиеся участниками Римского клуба. Среди виднейших идеологов антиглобализма можно назвать мексиканского индейца Инсурхенте Маркоса, американского философа и лингвиста Ноама Хомского (р. 1928), итальянского политолога Антонио Негри (р. 1933), уроженца Словении, философа Славоя Жижека (р. 1949) и др.

Инсурхенте Маркос

Индеец мексиканского происхождения, один из идеологов антиглобализма. Подлинное имя и год рождения неизвестны. Маркое – имя погибшего в бою безвестного мексиканского повстанца (инсургента), которое взял на себя его командир. Маркое называет себя также «субкоманданте», что в буквальном переводе с испанского означает «командующий», или «подмайор», «капитан». Именуя себя так, Маркое подчеркивает преемственность своего дела с Кубинской революцией, а также то, что он не считает вправе ставить себя на один уровень с ее руководителями команданте Ф. Кастро, Э. Че Геварой, К. Сьенфуэгосом. По его мнению, с окончанием третьей мировой войны, известной под названием холодной, началась четвертая мировая война, которая разворачивается в крупных финансовых центрах как борьба за новые рынки. Это ставит национальные государства перед необходимостью нового самоопределения.

Источник: Маркос. Другая революция / Маркос. М., 2002.

Антиглобализм проявляется как в виде критики политики глобализации, так и в виде акций протеста против проявлений такой политики и ее активных проводников. Формально за дату рождения антиглобализма можно считать 1994 г., когда субкоманданте Маркое во главе небольшого отряда индейцев попытался захватить четыре главных города штата Чиапас на юге Мексики. Вскоре Маркое смог добиться многого: были приняты законы относительно этнических меньшинств, сам Маркое выступил с главной трибуны страны и стал одним из теоретиков и организаторов антиглобалистского движения.

Первая крупная международная акция антиглобалистов – 50-тысячная демонстрация – состоялась в 1999 г. в Сиэттле (США), участники ее протестовали против открытия в этом городе сессии Всемирной торговой организации (ВТО) и навязывания западными странами своих торговых правил всему остальному миру. Эту акцию затем стали называть битвой при Сиэттле, поскольку она вылилась в ожесточеннейшие схватки с полицией. В дальнейшем выступления антиглобалистов стали приурочивать к саммитам глав государств и правительств экономически развитых стран и форумам различных международных организаций, задействованных в политике глобализации. В этой связи массовые демонстрации антиглобалистов прошли в Гетеборге и Давосе, в Вашингтоне и Праге, в Квебеке и Ницце, в Генуе и Брюсселе. Особенно значительные волнения произошли в 2001 г., во время встречи «Большой восьмерки» в Генуе, когда не менее 300 тыс. антиглобалистов участвовали в баррикадных столкновениях. В последующем в различных странах стали возникать организации и объединения антиглобалистской направленности.

Новым проявлением движения антиглобалистов стало проведение в 2001 г. в бразильском городе Порто-Алегри Всемирного социального форума. В средствах массовой информации это событие освещалось как форум представителей антиглобалистских сил всего мира, который выступает альтернативой Всемирному экономическому форуму в Давосе, где периодически собираются ведущие деятели политики глобализации. В печати Всемирный социальный форум прозван Анти-Давосом или бразильской альтернативой. Подобным же образом этот форум характеризуют и сами его организаторы.

Поскольку выступления антиглобалистов, как правило, сопровождаются столкновениями с полицией, актами насилия (многие наблюдатели причину этого усматривают в провокационных действиях полиции), то эти поверхностные проявления антиглобализма создали данному движению едва ли не имидж погромщиков. Однако представления о данном движении только по его внешним проявлениям, на которые акцентируют внимание средства массовой информации, далеки от подлинной его сущности.

Следует иметь в виду, что участники антиглобалистского движения не выступают против глобализации как естественного процесса усиления взаимодействия, взаимозависимости и взаимосближения различных стран и народов в мировом масштабе. Они стремятся повернуть данный процесс в русло сотрудничества различных народов, в русло диалога культур с уважением особенностей и традиций каждого народа, сохранением суверенитета и территориальной целостности государств, соблюдением принципа невмешательства во внутренние дела государств и сохранением многополярного мироустройства. Антиглобалисты выступают против отождествления объективного процесса глобализации мира с навязыванием однополярной системы международных отношений, с созданием единой универсальной цивилизации, против форсированной глобальной интеграции хозяйственной, политической и культурной жизни, ведущей к усилению неравенства между различными обществами и внутри каждого общества в отдельности. Суть водораздела сторонников и противников политики глобализации выразил Н. Хомский: «На одной стороне – власть, на другой – население. Мы – за глобализацию в интересах населения всего мира; они – за особую форму глобализации в интересах предпринимателей» [19].

Активисты движения выдвинули ряд обоснованных требований в интересах справедливого развития современного мира. Они требуют устранения неравноправных и несправедливых взаимоотношений между экономически развитыми и развивающимися странами, аргументированно доказывая, что осуществляемая политика глобализации выгодна «богатым» странам, а все ее издержки несут бедные страны. В этой связи антиглобалисты предлагают списать долги стран третьего и второго мира. Они требуют также, чтобы США и другие развитые страны прекратили дискриминационную политику в сфере торговли с развивающимися странами. Антиглобалисты считают, что политика таких международных организаций, как Всемирная торговая организация (ВТО), Международный валютный фонд (МВФ), Всемирный банк (ВБ) и других, направлена не на защиту интересов «бедных» стран, а на ограничение экспорта товаров из этих стран в промышленно развитые страны. Поэтому они выдвинули требование о замене МВФ и ВБ системой региональных банков, построенных на демократической основе и подотчетных всем странам-участницам в равной мере.

Антиглобалисты выступают за ограничение деятельности крупных транснациональных корпораций (ТНК), усиление которых ведет не только к увеличению разрыва в жизненном уровне населения богатых и бедных стран, но и обострению проблемы бедности в самих развитых странах. Критика политики глобализации внутри так называемых богатых стран еще более острая, чем в других странах. Одним из важнейших требований антиглобалистов является устранение социального неравенства в самом широком смысле.

В целом программа антиглобализма представляет собой отрицательную симметрию основным элементам идеологии глобализма.

По мнению аналитиков, сущность антиглобалистского движения состоит в том, чтобы показать: возможен иной мир, основанный на ином способе глобализации. Не случайно эмблемой Всемирного социального форума в Порто-Алегри является земной шар в виде сердца в руках с надписью «Другой мир возможен». Важно подчеркнуть и то, что в плане самоорганизации антиглобализм – плюралистичное и чрезвычайно мобильное движение, чертами которого являются неиерархичность, горизонтальность связей, кооперация участников, четкость и быстрота создания и распада структур, открытость для «входа» в него и «выхода» из него, вторичность форм и структур по отношению к содержанию деятельности, равноправие участников независимо от их роли, масштаба и ресурсов.

Антиглобалистское движение будит внимание человечества к возможным последствиям проводимой политики глобализации. Однако говорить о его особых практических успехах пока не приходится.

Религиозный фундаментализм

Термин «фундаментализм» (от лат. fundamentum – основание) обозначает образ мыслей, предполагающий существование определенных глубинных и окончательных истин, не подлежащих сомнению, каково бы ни было их содержание. Такой способ мышления чаще всего характерен для религиозно настроенных групп людей, которые склонны трактовать и политику, и все стороны жизни человека и общества как вторичные по отношению к «данной свыше истине» религиозных учений. С точки зрения религиозных фундаменталистов, политическая и социальная жизнь должна быть организована на «изначально данных» религиозных принципах, которые, согласно верованиям, возвещены Творцом в священных текстах. Поскольку такие принципы отвечают интересам определенных групп людей и обычно оформляются в виде целостных систем, то фундаментализм, по сути, является видом идеологии.

Первоначально фундаментализмом называлось течение современного протестантизма, представители которого требовали принятия в качестве основы (фундамента) вероучения всего содержания Священного Писания и отказа от попыток его критического пересмотра. Возникновение фундаментализма связывают с распространением в США в 1910–1912 гг. анонимных брошюр «Фундаменталисты. Свидетельство истины», в которых либеральный протестантизм был осужден как модернизм, разрушающий христианскую веру. Наибольшего расцвета фундаментализм достиг в 1920—1930-е гг., когда по инициативе его сторонников во многих южных штатах США были приняты так называемые антиэволюционные законы, запрещавшие преподавание учения Ч. Дарвина.

В настоящее время понятие «фундаментализм» стало употребляться в более широком смысле – для обозначения религиозных направлений, отстаивающих идею возвращения к первоосновам того или иного вероучения. В разных регионах мира складываются различные разновидности религиозного фундаментализма. В США, например, с 1970-х гг. растет влияние христианского фундаментализма, сторонники которого выступают за запрет абортов, введение молитвы в школах и возврат к традиционным семейным ценностям. В Израиле возрастает значение иудейского фундаментализма, обосновывающего текстами Ветхого Завета право Израиля на занятые им в ходе военных действий «исконные еврейские территории». Индуистский фундаментализм противодействует в Индии соперничающим вероучениям. Исламский фундаментализм стремится утвердить в мусульманских странах общественные порядки, существовавшие во времена пророка Мухаммеда.

В последние годы взлет религиозного фундаментализма наблюдается по всему миру. Христианские, иудейские и исламские фундаменталисты верят в непогрешимость своих священных книг и часто организуются против основной части собственного духовенства, которое проявляет большую терпимость к модернизационным процессам. Там, где фундаменталисты развились в крупные политические силы, как, например, в исламских странах Среднего Востока, в индуистских и буддийских странах Южной Азии, они стремятся создать теократические государства, не допустить таких социальных мер, как планирование семьи, и навязать религиозные нормы в сфере образования. Конкретные формы проявления фундаментализма зависят от специфики культуры религиозного сообщества.

Понятие «фундаментализм» обычно употребляется в отрицательном смысле, означая закостенелость, догматизм и авторитарность мышления. Однако фундаментализм может быть связан и с позитивными явлениями, например с бескорыстным поиском истины, утверждением социального равенства и справедливости, проявлением верности устоявшимся этическим нормам.

Примечания

1. Лассаль, Ф. Сочинения: в 3 т. / Ф. Лассаль. М, 1925. Т. 1. С. 128.

2. Берк, Э. Размышления о революции во Франции / Э. Берк. М., 1993. С. 86.

3. Поппер, К. Сочинения: в 2 т. / К. Поппер. М, 1992. Т. 1. С. 210.

4. Токарев, CA. Золотой век / С.А. Токарев // Мифы народов мира: Энциклопедия: в 2 т. М, 1991. Т. 1.С. 471–472.

5. Волгин, П.П. Сен-Симон и сенсимонизм / П.П. Волгин. М., 1961. С. 24.

6. Маркс, К. Сочинения / К. Маркс, Ф. Энгельс. Т. 4. С. 447.

7. Бернштейн, Э. Очерки из истории и теории социализма / Э. Бернштейн. СПб., 1992. С. 346, 377.

8. Ленин, В. И. Полное собрание сочинений / В.И. Ленин. Т. 26. С. 354.

9. Этциони, А. Новое золотое правило / А. Этциони // Новая постиндустриальная волна на Западе. М, 1999. С. 312–334.

10. Геллнер, Э. Нации и национализм / Э. Геллнер. М., 1991. С. 23.

11. Бердяев, НА. О назначении человека / H.A. Бердяев. М., 1993. С. 177–178.

12. Муссолини, Б. Доктрина фашизма / Б. Муссолини // Антология мировой политической мысли: в 5 т. М., 1997. Т. 2.

13. Розенберг, А. Миф XXвека / А. Розенберг. Харьков, 2005.

14. Фест, И. Гитлер. Биография. Триумф и падение в бездну / И. Фест. М., 2006. С. 483.

15. Уоллстонкрафт, М. В защиту прав женщины / М. Уоллстонкрафт // Феминизм: проза, мемуары, письма, эссе. М., 1992.

16. Бовуар, С. де. Второй пол / С. де Бовуар. М., 1997.

17. Мичурин, ИВ. Сочинения: в 4 т. / И.В. Мичурин. М., 1948. Т. 1. С. 486.

18. Панарин, A.C. Стратегическая нестабильность в XXI веке / A.C. Панарин. М., 2004. С. 393.

19. Сакович, ΒΛ. Антиглобализм: причины, сущность и основные формы / В.А. Сакович. Кишинев, 2004. С. 119.

Глава 4. Государственная идеология как социально-политический феномен

Государство – политически организованное сообщество

С государством по личному жизненному опыту знаком каждый. Однако его определение оказывается весьма непростым делом. В настоящее время едва ли не общепризнанным является определение государства, данное немецким социологом Максом Вебером (1864–1920). Согласно ему государство – это сообщество людей, которое в пределах определенной территории претендует на монополию легитимного[4]4
  Легитимное насилие (от лат. legitimus – согласный с законом, законный, правомерный) – такое насилие, которое признается населением страны правильным, основанным на законе, совершающимся уполномоченными на его применение лицами во благо общества.


[Закрыть], т. е. узаконенного, физического насилия. Применение или угроза применения такого насилия является специфическим, хотя и не единственным, средством обеспечения сообществом своей целостности и своего существования вообще. Правом на использование физического принуждения наделяется выделенная из состава населения данной территории группа людей, организованная в виде особых институтов, именуемых органами государственной власти и управления [1]. Иными словами, государство – это такая организация проживающей на определенной территории совокупности (общности) людей, при которой с помощью средств властного принуждения обеспечивается соблюдение установленных правил и норм общежития. Такая форма объединения людей называется также политически организованным сообществом или просто политическим сообществом.

Макс Вебер (1864–1920)

Выдающийся экономист, политический философ и историк, который серьезно повлиял на формирование фундаментальных основ теории и методологии социальных наук, в том числе политологии. Веберовская трактовка государства как человеческого сообщества, которое в пределах определенной территории претендует на монополию юридически регламентированного насилия, так или иначе присутствует во всех последующих интерпретациях этого феномена. Положения мыслителя о природе, мотивах и типах господства также стали классикой политической теории. Основные работы: «Протестанская этика и дух капитализма», «Социология религии», «Политика как призвание и профессия», «Наука как призвание и профессия», «Экономика и общество» и др.

Источники: Философский энциклопедический словарь. М., 1989. С. 82; Вебер, M. Избранные произведения/M. Вебер. M., 1990.

Прилагательное «политическое» в приведенном определении государства является производным от греческого слова «polis». В буквальном переводе polis – место и одновременно множество, но для древних греков оно имело и специфический смысл – место совместной жизнедеятельности определенного множества людей, объединенных общими для всех законами и единой властью. Отсюда и словосочетание «полисное сообщество» или, согласно современной лексической форме, «политическое сообщество». Каждый древнегреческий полис представлял собой город и в то же время государство, включавшее в себя прилегающие к городу сельские территории. Поэтому на русский язык слово «полис» обычно переводится как город-государство.

В западноевропейских языках для обозначения политически организованного сообщества людей используются термины, в основе которых находится латинское слово status – «положение», «состояние»: например stato в Италии, estado в Испании, état во Франции, state в Великобритании, Staat в Германии. В русском языке для обозначения политического сообщества используется слово «государство». Оно является производным от слова «государь», которое возникло вследствие звукового изменения при быстром темпе произношения общеславянского слова «господарь». Исконный его смысл – хозяин, т. е. глава дома, семьи, хозяйства. В этом значении оно было известно на Руси уже в XI в., позже приобретает значение «владыко», «государь». От последнего слова образовано существительное государство, которое встречается в литературных памятниках с XV в. Первоначально оно означало проявление власти государя, затем земли, подчиняющиеся его власти, и, наконец, – политическое сообщество [2]. В Китае государство обозначается звуком «го» и иероглифом с изображением ограды и человека с копьем.

Нация как совокупность граждан одного государства

С понятием государства непосредственным образом связано понятие «нация». Мы уже касались вопроса об их соотношении при изложении идеологии национализма. Теперь рассмотрим взаимосвязь понятий «нация» и «государство» несколько подробнее.

Практически все исследователи феномен нации усматривают прежде всего в совокупности (общности) людей, проживающей на определенной территории. Однако предметом расхождений в понимании нации составляют вопросы о социокультурной природе данной совокупности людей и является ли она политическим, т. е. государственно-организованным, сообществом, а значит, и субъектом политических отношений.

Одни исследователи нацией считают естественно сложившееся, или органическое, сообщество людей, отличающееся своей культурной идентичностью. В основе такой идентичности могут быть общность происхождения, языка, истории, культуры, обычаев, образа мышления. Особое значение среди указанных признаков нации придается языку, в котором воплощается историческая память общности. Данное понимание нации своими корнями уходит в Германию XVIII в. – к работам И.Г. Гердера (1744–1803) и К.Г. Фихте (1762–1814). Нация в этом случае рассматривается как «коллективный индивид», обладающий базовыми потребностями, самосознанием, общей волей и способный на единое и целенаправленное коллективное действие. Одной из таких его потребностей является обеспечение условий для своего сохранения и развития. При этом предполагается, что нация может быть государственно организованным сообществом, но может и не быть таковым. Тем не менее необходимым признаком нации считается явное стремление культурно отличительной территориальной общности к автономии и самооформлению в виде отдельного государства [3].

Другие исследователи полагают, что между нацией и государством существует неразрывная взаимосвязь: в качестве нации признается только политически организованное сообщество людей. Считается, что такой взгляд на нацию восходит к философу и идеологу Французской революции Ж.-Ж. Руссо (1712–1778). В данном случае нация понимается как совокупность всех граждан одного государства как политического сообщества [4]. При таком подходе понятие «нация» охватывает все территориальное сообщество, т. е. народ, независимо от происхождения, языка, цвета кожи, обычаев, религиозных убеждений составляющих его людей. При этом считается, что только организационно-правовое самооформление территориальной группы людей в виде государства делает ее способной на коллективное действие и, следовательно, превращает ее в подлинный субъект политики. Иными словами, нацией признается государственно организованное территориальное сообщество людей. В афористичной форме это положение может быть выражено так: «Нация – это народ, обладающий государством». В данном случае процесс социокультурной (например, языковой) гомогенизации сообщества приобретает целенаправленный характер и многократно усиливается под организующим началом институтов государства. Такую группу людей называют также гражданской нацией (нацией граждан) или политической нацией. Нетрудно видеть, что при таком подходе понятия «государство» и «нация» совпадают. Отсюда и название «Организация Объединенных Наций», хотя ее членами являются государства.

В отечественном обществоведении в воззрениях на нацию вплоть до недавнего времени господствовал первый из упомянутых подходов. Он был использован КВ. Сталиным (1879–1953) в работе «Марксизм и национальный вопрос» (1913). Согласно ему для того чтобы какая-нибудь группа людей могла называться нацией, она должна обладать четырьмя неразрывно связанными между собой чертами: «Нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры» [5].

Приведенное определение умалчивает об организационных аспектах бытия нации, т. е. исходит из того, что она не обязательно должна быть организована как политическое сообщество. Такое определение нации близко к тому, что ныне исследователи называют этносом (греч. etnos – народ, племя) или этической общностью: исторически сложившаяся на определенной территории устойчивая совокупность людей, обладающих единым языком, общими чертами культуры и психологического склада, а также сознанием своего единства и отличия от окружающих их других подобных общностей [6].

Как видно, определение этноса однозначно не предполагает наличие у него такого признака, как собственное государство или стремление иметь таковое. Требование о совместимости границ этноса, или нации как этноязыковой общности, и государства есть базовый принцип национализма. Однако в мире никогда не существовало государств, которые в этнокультурном отношении были бы полностью однородными. Национальные государства развиваются не только из отдельных, изолированно проживающих этносов, но охватывают и соседние территории, этноязыковые и религиозные общности, которые объективно оказываются втянутыми в этот процесс гомогенизации. Термин «этнос», следовательно, не используется для обозначения государственно организованных сообществ людей. Применительно к таковым ныне употребляется только понятие «нация». Стало быть, нация в современном значении этого слова есть государственно оформленное полиэтническое социокультурное сообщество.

Несомненно, однако, что проживающая на определенной территории культурно отличительная группа людей, как бы кто ее ни называл – этнос, народ или нация – не является социальным субъектом, если она не имеет собственных организационных структур. Поэтому вполне обоснованным является тот факт, что в мировом правоведении и в юридических академических словарях слово «этнос» отсутствует, а термин «нация» употребляется в значении государственно организованного, т. е. обладающего субъектностью, территориального полиэтнического сообщества людей. В этом значении термин «нация» будет употребляться и в данном учебном пособии.

Национальное государство, или нация-государство

Взаимосвязь понятий «государство» и «нация» позволяет соединить их в понятие «национальное государство». В одних источниках оно конструируется также в словосочетание «государство-нация», в других – «нация-государство». Порядок расположения слов в этих словосочетаниях указывает на некоторые особенности понимания исследователями самого процесса образования различных национальных государств.

В первом случае («государство-нация») считается, что национальное государство является результатом деятельности, направленной на культурную гомогенизацию (языковую и/или религиозную) населения издавна существующего территориального государства на основе культуры доминирующей в нем этнической общности. Во втором случае («нация-государство») национальное государство рассматривается как результат осознанной деятельности, имеющей своей целью превращение определенной территориальной группы людей, которая первоначально лишь в воображении предстает как особая общность («воображаемая общность»), в реальную политическую и социокультурную целостность («нацию-государство»). В первом случае действующими лицами выступают государственные чиновники (юристы, министры, военные, дипломаты), создающие «рациональные государственные институты», во втором – интеллектуальная элита (писатели, историки, ученые, публицисты), подготавливающая осознание территориальной группой себя особой общностью и обеспечивающая ее последующее конституирование в политическое сообщество [7].

В современной литературе термины «государство-нация» и «нация-государство» употребляются как взаимозаменяемые. Оба они отражают тот факт, что национальное государство возникает в результате слияния в единое целое нации как культурной общности и государства как политического сообщества. Причем, как считает видный английский антрополог и политолог Эрнест Геллнер (1925–1995), основным формирующим гражданскую нацию субъектом является государство как таковое. Только твердо признав устанавливаемые им «определенные общие права и обязанности по отношению друг к другу», «группы людей становятся нацией» [8].

Входящий в состав гражданской нации этнос, который внес решающий вклад в становление данного национального государства и именем которого оно названо, принято обозначать термином «титульный этнос». Прилагательным «титульный», считает белорусский философ И.Я. Левяш, подчеркивается «почетная ответственность данного этноса за процесс консолидации единого и неделимого субъекта – нации как полиэтнической, политической и социокультурной целостности» [9].

Превращение относительно гамогенной (однородной) в каком-либо отношении территориальной группы в суверенный субъект политики или, проще говоря, в нацию-государство, знаменует собой рождение государства современного типа, пришедшего на смену средневековым феодальным, династическим и религиозным политическим образованиям. Данная форма самоорганизации территориальной группы людей в качестве политического субъекта первоначально возникла в Европе, а затем утвердилась и в других регионах мира. Политические и административные институты наций-государств устанавливаются, как правило, конституциями, законами и иными правовыми актами.

Следствием утверждения нации-государства как формы политического сообщества стало формирование современной системы международных отношений. В ее основе лежит принцип национального, или государственного, суверенитета, и потому ее принято определять как нациоцентристскую или же государственноцентристскую международную систему. За точку отсчета ее истории принимается завершение тридцатилетней войны в Европе и заключение Вестфальского мирного договора (1648), который закрепил статус государства как суверенного субъекта международных отношений. С этого момента суверенитет впервые становится атрибутом государства и его носителем признается народ, а не монарх, что не только серьезно видоизменило политическую карту Европы (распад Священной Римской империи на ряд наций-государств), но и привело к изменению межгосударственных отношений. От ничем не мотивированных связей, кроме воли монарха, государства стали переходить к упорядоченным отношениям друг с другом на основе появления у них целого комплекса осознанных национальны интересов.