Текст книги "Ревность"

Владимир Михайлов
Ревность

Ночью Дом не спит. Те, кто думает иначе, ошибаются. Он бодрствует, охраняя покой своих хозяев, и, пользуясь тишиной и покоем, размышляет о том, что было вчера, и думает о предстоящем сегодня.

Дом всегда считает себя ответственным за всех, обитающих в нём, и никогда не согласится с другим мнением. Словом, у Дома всегда много и размышлений, и дел.

Сонные часы проскальзывают быстро, и вот уже пора гасить наружные огни, раздвигать и поднимать гардины, везде, где надо, включить ароматизацию, а в спальне ещё и бодрящую музыку пробуждения, а на кухне – проверить, заработала ли уже программа стюардов, запущена ли печурка, которой предстоит через полчаса выдать свежие, тёплые круассаны (но ни в коем случае не чересчур горячие!), и готова ли включиться кофеварка именно в тот миг, когда Человек перейдёт из тренировочной комнаты в бассейн и потом под душ, где полотенца как раз согреются до нужной температуры. Но это лишь начало; внешние датчики успели уже сообщить всё о погоде – сиюминутной и с прогнозом на весь день, и потому Дому следует сделать выбор: как именно одеться Человеку сегодня, а сделав – включить гардеробную карусель, чтобы Человеку, отворившему дверцу, не пришлось бы искать подходящую одежду, рискуя ошибиться (людям вообще свойственно ошибаться слишком часто!), но лишь протянуть руку и снять нужное с вешалки. Затем то же самое предстоит проделать и с обувью. А одновременно в столовой поднять стол, уже накрытый для завтрака…

Нелегко быть Домом и хлопотно, но очень, очень почётно. Не каждая постройка может называться Домом, это право нужно ещё заработать, обслуживая и воспитывая целые поколения, а если это звание получено совсем ещё недавно, потому что и сам ты построен чуть ли не вчера, и лет тебе не больше, чем Человеку, заботы о котором доверены тебе, то тем больше оснований выполнять свои обязанности как можно точнее и полнее, чтобы у Человека не возникало ни малейших претензий и разногласий. Хотя правило гласит, что Человек всегда прав, каждому Дому известно, что на самом деле верное решение всегда принадлежит ему – просто об этом не принято говорить вслух. И если Дом понимает, что Человек стоит на пороге какой-то ошибки, то его обязанность – мягко и ненавязчиво убедить своего обитателя в его неправоте. Потому что пусть ошибётся Человек, но спросят-то с тебя, с Дома – а последствия могут быть самыми печальными.

Поэтому в начале каждого дня Дом немного волнуется, и спокойствие вернётся к нему лишь тогда, когда Человек всё сделает так, как следует, наденет то, что для него приготовлено и либо уйдёт в свой кабинет (если сегодня он работает дома), либо сядет в Машину – и Дом облегчённо вздохнёт, потому что теперь ответственность за Человека переходит к Машине, и можно спокойно запускать всю автоматику чистоты и порядка. Кажется, сегодня всё началось спокойно и день обещает быть хорошим, так что…

– Здравствуй, Дом!

– С новым днём тебя, Человек!

Дом произнёс эти слова с удовольствием. Недаром ему пришлось изрядно повоевать, чтобы голосовой аппарат в конце концов поставили не какой попало, стандартно-невыразительный (пробовали, но Дом такие не принимал, пережигал на первых же звуках), но покряхтели и установили последнюю модель, с приятными тембрами и богатыми интонациями. И теперь даже такие простые слова, как «приятного аппетита!», Дом выговаривает так, что у человека сразу же усиливается желание поесть и улучшается настроение, которое сначала может быть и не самым приятным – если, например, ночью ему приснилось что-то недоброе. Впрочем, умелый и заботливый Дом быстро постигает искусство обеспечения своего Человека только приятными снами.

– Спасибо, Дом.

Всё в порядке. Очень хорошо. Сейчас он поест, оденется в то, что для него приготовлено, Машина стоит уже у дверей, он попрощается словами «До вечера!», и…

– Дом, я вернусь сегодня позже обычного. У меня важная встреча в городе. Так что приготовь к ужину бутылку вина, самого лучшего, и фрукты. У нас ведь есть фрукты?..

Вот как? Неожиданность. И не сказать, что приятная. С чего бы вдруг ему понадобилось вино?

– …Я вернусь не один. Проследи, чтобы в гостиной всё было как следует. Цветы в вазах – что-нибудь такое яркое, большое, не помню, как они называются, найдёшь сам. Тихая, лирическая музыка и временами птичьи голоса, огонь в камине. Запахи летнего вечера, мягкий скрытый свет… Словом, всё по программе – ты знаешь, о какой я говорю.

Ох! Вот оно и пришло. А так хотелось надеяться, что до этого ещё далеко, очень далеко. Зачем это? Кому нужно? Кому мешала та спокойная, размеренная жизнь, что шла здесь вот уже сколько лет? Да почти три десятка, для Дома это «вчера», но для человека – много. За это время можно было привыкнуть и не желать никаких перемен, Дом, откровенно говоря, на это и надеялся – и вот тебе! Почему вообще люди не способны постоянно оставаться самими собой, как, например, Дома? С какой стати им вдруг становится нужно что-то такое, без чего до сих пор прекрасно обходились? Прямо наказание какое-то. Теперь ещё, чего доброго… Ну да, так и есть…

– Дом, это тряпьё сегодня не годится. У меня праздник. Значит – вечерний костюм, чёрный галстук, лаковые туфли. И не копайся, пожалуйста.

Это уже на грани грубости. Никогда ещё такого не случалось. Но ничего не поделаешь: правила таковы, что если твой Человек высказывает своё пожелание прямо и недвусмысленно, оно должно быть выполнено. Другое дело – всякие намёки и выражения вроде «Хорошо бы, если бы…», «А вот если бы вдруг…», «А не мог бы ли ты», и прочие в этом роде; тут Дом может позволить себе не понять и оставить без внимания. А сейчас – ну ладно, вот тебе твоё чёрное, одевайся, как на похороны, твоё дело…

Гардеробная карусель на этот раз поворачивалась как-то не так – рывками, даже со скрежетом. Но ничего иного Дом себе не мог позволить. Человек достаточно умён, чтобы понять: он, Дом, таких действий не одобряет. Поймёт, пусть и не сразу, а поняв – задумается. На это вся надежда. Потому что даже не надо быть Домом, чтобы сообразить, куда ветер дует. Пусть самому Дому такого переживать ещё и не приходилось, но другие Дома – а связь между ними поддерживается постоянная и устойчивая – немало рассказывали о подобных событиях – и о том, как менялась при этом простая и нормальная жизнь. Такое рассказывали, что даже половицы начинали скрипеть от ужаса, а прямые лестницы чуть не закручивались штопором…

Да, вот откуда подул ветер. Кстати: сегодня ветер северо-восточный, скорость пока невелика, но обещают усиление. А ты, Дом, даже не одел человека в плащ хотя бы. Прокол, скажет Машина, позорный прокол. Конечно, Дом не упустил бы этого из виду, если бы не расстроился до такой степени из-за неожиданной новости. Придётся немедленно заняться саморегулировкой, пока будет идти уборка и мытьё посуды.

Посуда… Интересно. А что, если оставить её немытой? Да и вообще – отключить уборщиков, пусть пыль лежит себе, пусть не проветривается спальня, не убирается ни стол, ни постель, не… Что это будет: демонстрация своего несогласия и бессилия? Достойно ли это серьёзного Дома? Какая-нибудь собачья конура, допустим, может так вести себя, но чтобы дипломированный Дом первого класса позволил себе подобное?

Однако всё это не обязательно ведь должно быть следствием какого-то замысла. Всё можно объяснить и совершенно иначе: преподнесенная Человеком новость до такой степени огорчила Дом, что его системы разладились, вышли из строя, забастовали, вот и

...

конец ознакомительного фрагмента