Текст книги "Железные люди"

Интерлюдия 2

– Подумать только, как сильно изменилась жизнь, – пробормотал я себе под нос, взирая через окно на фиолетово-багровые небеса, равным которых на Земле никогда не было. Красоты иной планеты отдавали чем-то инфернальным, но все равно завораживали. – А ведь прошло меньше двух десятков лет с тех пор, как люди каждый орбитальный запуск считали выдающимся событием и почти достижением.

– А до того достижением было вообще оторваться от земли. Перебраться через море на соседний континент. Уехать из родных краев хоть куда-нибудь дальше ближайшей ярмарки. – Донесся из-за спины мужской голос, со слегка присвистывающим акцентом. – Времена меняются, а с ними меняются и те события, которые люди считают подвигами.

– Ну вот, опять нашего китайского шпиона на философию потянуло, – насмешливо усмехнулся человек, который сидел с другой стороны стола, являющегося нашим общим рабочим местом и сейчас работал с какими-то бумагами. Возможно, наша раса и научилась преодолевать межзвездные расстояния и строить вполне себе качественные космические корабли, но создать эффективную систему документооборота мы все так же были не в состоянии. И обладатель синего мундира с алыми нашивками, выдающими принадлежность их обладателя к числу военных пилотов, являлся тому живым и очень печальным доказательством.

– Слушай, товарищ Шалопай, а как ты вообще в армию то угодил с такими взглядами на жизнь? – Поддержал его из-за соседнего стола обладатель серо-коричневой немаркой униформы, выдающейся представителям сил планетарной обороны, которым чаще всего приходилось воевать на земле и пачкаться в грязи. Завалы бумаг перед ним были настолько велики, что вызывали собою трепет. Но гордый потомок скифов по имени Сармат не боялся никого и ничего. Даже бюрократии. Правда, заполнял он многочисленные формуляры частенько совсем неправильно, но это были уже не его проблемы…Кадровики были не в силах как-то морально или физически воздействовать на человека, весящего более полутора центнеров из которых половина приходилась на боевые имплантаты и приученного чуть ли не зубами рвать врага.

– Да как и вы, по тотальному призыву, что вместе со всей остальной большой бучей начался двадцать лет назад после того как нам случайно подключенная к системному радару установка межзвездной пси-связи едва мозги не поджарила, – развел руками азиат, который отвлекся от работы, чтобы налить себе воды из кулера. Подобно остальным обитателям этого помещения, он являлся военным. Только вот цвет формы имел черный, как любой представитель разведывательных и контрразведывательных служб. – И сколько раз повторять, я Шалопой, а Шао Пай! Не китаец, а кореец! Пора бы уже это и запомнить всяким неграмотным западным варварам. Дрон, я понятно выражаюсь? Дро-он! Андрюх, ты меня вообще слышишь?!

Да, после катастрофы, раз и навсегда изменившей человеческую цивилизацию, времена настали действительно бурные. Подземный комплекс пришельцев предназначался для того, чтобы ударными темпами превращать десятки тысяч обитавших в давние времена на Земле дикарей в солдат высокоразвитой межрасовой цивилизации. Таких, которые и боевой скафандр наденут правильно, и сложную тактическую схему придумать сумеют, и даже за штурвалом небольшого космического истребителя если надо посидят. Наши предки вполне могли справляться с подобными задачами после соответствующего обучения. А почему нет, если от современного человека их по большому счету не отличало ничего, кроме уровня образования? С эволюционной точки зрения мозги и тела представителей человечества за жалкие двадцать тысяч лет изменились совсем незначительно. Ученым даже особо напрягаться не пришлось, чтобы включить заполнявшую подземный комплекс технику, ибо она была рассчитана в том числе и на использование людьми. Причем не шибко сообразительными и напрочь лишенными технического склада ума…Короче говоря, к большинству инопланетных агрегатов прилагалась инструкция в виде комикса, намалеванного на стене поблизости. Видимо так до наскоро обученных обращению со сложной техникой новоиспеченных бойцов чьей-то армии быстрее доходило. Насколько эти дети каменного века были эффективными солдатами сложно сказать, но их потомки с освоением оставленных пришельцами артефактов успешно справились. Даже поняли, как большинство из них работает. И озабоченные проблемами собственного выживания и безопасности научились в рекордно короткие сроки клепать собственные подобия, пусть даже классом поплоше и размером побольше.

– Андрей, тебя зовут! – Я потянулся через стол и постучал по лбу военного пилота. – Чего там у тебя такое, что ты залип туда словно выпускник церковно-приходской школы, в первый раз в жизни увидевший порножурнал?

– У меня? – Андрей отвел несколько рассеянный взгляд от документов, которые читал. – Ну, Лед, понимаешь, тут такое дело…Если вкратце…Нам прислали окончательный отчет о действиях служб дальней разведки по поиску известных инопланетных миров. И связанное с ним мнение экспертов. Вернее эти документы были готовы лет пять назад, но сейчас их наконец-то решились рассекретить и предали огласке.

– Очень интересно, – оживился Сармат. – И что там говорят эти эксперты?

– Что им очень хочется к маме. И на ручки. – Дрон откинулся на кресле и с силой помассировал свои виски. Учитывая, что сознание военного пилота было неразрывно связано с мощнейшим компьютером, видимо обработать ему пришлось действительно много информации. – Из девяноста пяти планет, обязанных быть плотно заселенными или хотя бы нести на себе руины былого величия, физически уничтожено сорок три. Семнадцать из них погибло вместе со своими звездными системами, где теперь нет ни одного целого объекта крупнее километровых булыжников. На оставшейся полусотне тупо нет атмосферы и воды. Лишь в двух-трех точках жизнь все-таки сохранилась…Простейшая, вроде бактерий, вирусов и каких-нибудь особо неприхотливых водорослей. А все более высокоорганизованное кто-то массовыми орбитальными бомбардировками выжег к чертовой матери. И затем озаботился тем, чтобы тщательно вычистить космос от остовов кораблей, спутников, астероидных баз и прочих подобных объектов. Оставшиеся от них обломки, те которые все еще вертятся по орбитам, а не улетели в дальний космос, нужно собирать чайным ситечком. Если бы не данные двадцатитысячелетней давности, мы бы в жизни не догадались, что в галактике когда-то существовал процветающий союз нескольких ксенорас.

Когда люди раскопали инопланетный подземный комплекс, то помимо всего прочего нашли там и предназначенные для обучаемых пилотов звездные карты. Так что мы имели представление о том, где искать иные разумные формы жизни. И, может быть, своих двоюродных братьев. Количество людей, которых пришельцы рекрутировали в свои войска, оставалось неизвестным. Но оно точно было достаточно большим, дабы создать устойчивую популяцию. Да и методы клонирования еще никто не отменял. Правда, посетить указанные в расшифрованных учеными документах точки галактики оказалось не так уж и просто…Куда сложнее, чем создать несколько человеческих колоний на мирах, где условия более-менее соответствовали Земным. Благо атлас с такими археологи тоже отрыли. Все дело было в том, что гиперпространственный двигатель являлся очень сложным устройством. И хотя мы знали общие принципы его работы благодаря конспектам и тренажерам, обучавшим некогда на представителей технических специальностей дикарей родом с Земли, но наши звездолеты все-таки имели относительно невысокий темп перемещения на межзвездные расстояния. Да и топливо жрали как не в себя, чем серьезно ограничивало радиус своей досягаемости.

– Очень интересно, – медленно произнес Шао, лицо которого словно превратилось в восковую маску. – Получается более-менее знакомые нам ксеносы все-таки проиграли свою войну, ради которой вербовали солдат даже с отсталых планет…И где-то там, в глубинах космоса, есть минимум одна древняя цивилизация, которая способна уничтожить нас.

– Вот потому-то эти документы и отважились рассекретить только сейчас, – тяжело вздохнул я, чувствуя, как настроение стремительно портится. – Андрюх, разведка ведь не нашла выживших представителей иных разумных видов? Пусть даже одичавших вкрай?

– Ни одного, – покачал головой военный пилот. – Похоже, всех истребляли под корень. Нам просто повезло…Не знаю уж почему.

– Скорее всего, представителей человечества тупо не заметили. Когда ведут бой на космических дистанциях, то противник это просто цель на радаре. – Вздохнул Сармат, нервно похрустывая суставами пальцев. – Тактика абордажа в дошедших до нас учебниках не упомянута, а стало быть, применялась крайне редко. Да и шарахнуть сотней мегатонн по вражескому населенному пункту куда быстрее и эффективнее, чем устраивать его оккупацию с последующей зачисткой мирных жителей под ноль.

– Либо так, либо людей сочли чем-то вроде бойцовской породы собак и потому питомник, где их разводили, враги особо не стали искать… – Раньше я планировал завязать с военной службой и выйти в отставку сразу же, как появится такая возможность. Но теперь понял, что не могу. Не имею права. – Вот только теперь мы уже не малочисленные дикари, которые даже родную планету толком не освоили. Нас мимо своего внимания древняя галактическая раса не пропустит. Особенно если межзвездная экспансия будет продолжаться теми же темпами.

– Двадцать тысяч лет – большой срок, – счел нужным заметить Андрей. – Могло многое измениться. Те, с кем воевали известные пришельцы, за такой срок запросто могли передохнуть. Свалить в другую галактику. Ну, или по крайней мере, пересмотреть свои взгляды на мир и отказаться от политики тотального геноцида.

– Надеюсь на это, – только и оставалось мне ответить ему. – Ибо больше нам надеяться не на что.

Глава 4

По зеленому полю неторопливо шагал четырехметровый боевой робот, отдаленно напоминающий получившую возможность ходить кувалду. Весящая восемь тонн пушка, большую часть которой составляли разгоняющие снаряд магинтные контуры и источники питания для них, своими очертаниями напоминала самый вульгарный кирпич. И две ноги с подобием тазового пояса, благодаря которым конструкция получала мобильность и могла довольно быстро менять угол обстрела, на её общий вид влияли не сильно. Впрочем, как и всякому генералу, на эстетику передвижной артиллерийской установки мне было плевать. Главное в ней – это возможность выплюнуть из дула снаряд изначально, разогнанный до скорости звука. А при удалении от орудия к тому же еще и включающий небольшие реактивные двигатели, что еще больше ускоряют его и придают умному боеприпасу весьма неплохую степень маневренности. Даже если в качестве боевой части стоит всего лишь обычная стальная болванка, набранная за время полета потенциальная энергия обеспечивает удар достаточной силы, дабы вывести из строя любую вражескую технику, кроме самой тяжелой. Выйдя к огневому рубежу, машина начала медленно уменьшатся в росте, выгибая коленки в обратную сторону, и секунд через тридцать уже почти полностью лежала на земле, если не считать задранного к небесам носа.

С оглушительным хлопком из недр конструкции вылетел трехкилограмовый снаряд и унесся вдаль, по направлению к расположенным на дистанции в пять километров мишеням в виде старых добрых танков. Первый выстрел прошел выше цели, но пушка скорректировала свое положение и работу маневренных двигателей, а потому второго промаха не случилось. На подлете лазерная динамическая защита бронетехники плюнула в приближающуюся угрозу потоком фотонов, сообщившем попавшимися на пути молекулам энергию достаточную, чтобы то же человеческое тело на части мгновенно образовавшимся из телесных жидкостей паром разорвало. Вот только снаряд со слегка сточившейся об воздух чушкой в качестве ударной части на подобные мелочи плевал. Ничего уязвимого в монолитном куске металла не имелось, а чтобы сбить его с курса даже при уже отработавших свое двигателях требовалось довольно серьезное кинетическое воздействие. Внешне танк пострадал не сильно, лишь парочка листов брони смялась, но вот внутренности его тряхнуло с достаточной силой, дабы переломать экипажу все кости и вывести из строя абсолютное большинство внутренних механизмов, начиная от электроники и заканчивая лопнувшей в нескольких местах топливной системой.

– Ну как? – Осведомился я у своей единственной собеседницы и главного критика. – Что скажешь насчет моей малышки? Хм, как бы её обозвать…А, ладно, пусть будет «Кувалдой»! По крайней мере изящества и эффективности в них примерно одинаково.

– Котик, я конечно атеистка в связи с отсутствием души у псевдоразумных процессоров, тут все известные мне религии удивительно дружно проявляют друг с другом солидарность, но эту ты штуку воистину безбожно переутяжелил и разбалансировал. – Сара как обычно была язвительна и безжалостна. – Если эту махину на ходу как следует пнуть, она рухнет. И потом, что у неё с защитой? Вернее, она вообще где?! Трехмиллиметровый слой карбоновых полимеров в лучшем случае позволит не бояться того, что твое орудие расклюют птицы!

– По идее, вся её защита едет рядом. И вообще, если до пушек добрались солдаты противника или по ним прицельно отбомбилась авиация, значит что-то пошло не так. – Я понимал, какую чушь несу, но ничего не мог с собой поделать. Признать результат едва ли не недели напряженного умственного труда неудовлетворительным банально не давала гордость! И потом, ничего лучшего мы все равно построить не сможем. Во всяком случае, в ближайшее время. – Нет, я бы с радостью обвешал самоходную артиллерийскую установку хотя бы противопульной броней и поставил на неё парочку курсовых пулеметов, вот только их наличие вызовет необходимость увеличить количество синтетических мускул на полторы тонны. Соответственно вырастет и энергопотребление. Нужны будут новые аккумуляторные батареи, которые тоже нужно бронировать. В результате вес вырастет в полтора раза, затраты ресурсов в два, а эффективность станет выше всего-то процентов на двадцать! Вот если бы заменить эти громадные и взрывоопасные элементы питания на чего-то более компактное, например реактор холодного синтеза…

– Либо они, либо вообще двигатель внутреннего сгорания. – Бескомпромиссно отрезало чудовище в женском обличье, которое оригинал поставил следить за тем, чтобы я не отклонялся от заданной им линии по сохранению человечества. – И плазменные пушки тоже не проси. Не дам.

С легким шелестом виртуальная реальность свернулась, оставив меня вместо зеленого луга в пустых и пыльных коридорах базы. Сейчас она практически пустовала – большинство дроидов переместились в тоннели, которые роботы-шахтеры без устали долбили, а идущие следом инженеры и ремонтники благоустраивали. Сара наблюдала за ними и контролировала ход работ, ну а я пытался соединить приятное с полезным. А проще говоря, разрабатывал свою будущую армию. В её необходимости вопросов больше не стояло. Конечно, теоретически мы могли бы не вмешиваться в дела человечества, благо недра планеты достаточно велики, чтобы цивилизация неприхотливых в быту роботов тысячелетиями развивалась там без контакта с внешним миром…Но это бы было неправильно. Тем более, живущие на поверхности люди определенно нуждались в некоторой помощи со стороны.

Археологические раскопки, осторожно начатые в крупнейшем хранилище артефактов над нашими головами, а проще говоря, свалке, позволили узнать о жизни обитателей Фортуны достаточно многое. Не меньше информации к размышлении. дали и раскиданные по округе камеры. Жаль, аудиодатчики пользы почти не принесли. Звуки дикой природы, а проще говоря вопли насекомых, птиц и зверей, пытающихся найти, поймать и сожрать друг друга или отыскать кого-то подходящего вида и подходящего пола для спаривания, напрочь забивали собой чувствительные датчики. Отфильтровать посторонние шумы, в принципе, оставалось возможным…Но процессорные мощности пускать на такое дело было просто жаль. Уж лучше пусть суперкопмьютер пристальнее приглядывает за шахтерами и сборочными комплексами. Тем более, мне для некоторых не самых приятных выводов вполне и видеоряда хватает.

Во-первых, письменность и язык людей изменились до такой степени, что даже располагающая программными мощностями суперкомпьютера Сара не сумела толком составить автоматический переводчик. Отдельные корни из слов доброго десятка языков еще сохранили свое значение, но вот нюансы речи без длительного живого общения от неё ускользали. Или во все оказалось виновато полное отсутствие книг среди мусора? Как бы не хранили сейчас люди информацию, но старые добрые сшитые между собой листы бумаги ныне явно не находились в почете. В лучшем случае удавалось найти отдельные странички, покрытые либо каракулями сделанных от руки записей, либо до предела утилитарные схемы и инструкции по обслуживанию того или иного механизма.

Во-вторых, у существующей ныне цивилизации полным ходом шел технологический регресс. Если в самых нижних слоях отходов можно было изредка найти вышедшего из строя дроида или поломанную технику, то чем новее становился мусор, тем меньше в нем попадалось высокотехнологичных изделий. Нагляднее всего упадок просматривался на примере оружия, которое владельцы отчаялись починить и отправили прямиком на свалку. Лазерные винтовки и рейлаганы с системами захвата цели и распознающими хозяина ДНК-анализаторами уверенно уступали место обычному неприхотливому огнестрелу. Нет, отдельные реликты прошлого попадались, но при соотношении один сломанный бластер на пятьдесят проржавевших автоматов какие-либо комментарии излишни. Однако с каждым метром от дна к поверхности найденные стволы становились все примитивнее. Ухудшалась сталь, идущая на производство деталей, исчез снижающий вес пластик, появилась куча нежелательных примесей в порохе. Пытаясь скомпенсировать падение огневой мощи, ощутимо подрос калибр. Стали попадаться модели с двумя-тремя стволами, барабанами вместо магазинов или вообще допотопные фузеи с одним единственным зарядом! И все выкинутые на помойку вещи были изношены до такого состояния, когда починить их без фабрикатора и прячущегося в его нутре роя нанороботов, готовых без мыла влезть в щель размером с десяток молекул, просто не представлялось возможным.

Новые вещи взамен старья просто не производили, поскольку утратили необходимые для этого знания или технологические цепочки. Те же изрядно удивившие меня серые утилитарные упаковки с минимум информации или вообще без неё делались такими по одной простой причине – краски не было. Точнее была, не так уж и сложно её сварить. Вот только тратить свои производственные мощности на пустое украшательство повседневных товаров первой необходимости общество уже давно не могло себе позволить. А приветы из достаточно далеко и мало-мальски обеспеченного прошлого тупо сгнили без остатка.

В-третьих, обитатели планеты словно задались целью перещеголять друг друга в агрессивности. Причем как разумные, так и флора с фауной. Расставленные по округе камеры то и дело присылали кадры, заставляющие меня сильно радоваться тому факту, что я теперь большой и несъедобный. Количество способных сожрать человека тварей, с которыми можно было столкнуться на Фортуне, выходило за все мыслимые пределы! Колонии плотоядных насекомых десятка видов, переползающие с места на место хищные растения, животные с явными следами врожденных кибермодификаций, по счастью в большинстве своем уступающие размером злополучным змеям! Кто-то явно очень хорошо потрудился над местной биосферой, постаравшись сделать отдельных её представителей максимально опасными. Горло бы пожал этому идиоту. Хочешь ты создать проблемы для противника, ну так создай! Но зачем же выпускать на волю монстров, не только представляющих для людей угрозу, но и делать их способными к размножению?!

И, будто одного только зверья было мало, население планеты активно враждовала друг с другом. В заляпанных машинным маслом обрывках дневника, который какой-то медик вел на искаженной латыни, обличалось использование биологического оружия обитателями какого-то «Флиса» против трех соседних городов. И тут же пояснялось, что содержащие вирусы модифицированной красной чумы продукты зацепили не только свои цели, но и широко разошлись по региону, поскольку везущий их торговый конвой оказался перехвачен каперами, а те втихомолку толкнули часть добычи мимо официальных скупщиков. Часть народа так и вовсе оказалась каннибалами. Через два дня после нападения на мусоровоз дорогу к свалке пересек выбравшийся из кустов дикарь, пренебрегавший одеждой за исключением кожаных трусов, но зато густо увешанный разнообразными амулетами, кусками битой техники, оружием и чужими ушами. На ходу это ходячее оскорбление самого понятия «цивилизация» жевало жаренную человеческую руку.

В общем, я был твердо намерен вмешаться в тот бардак, который творился наверху. И для этого мне нужна была армия. Не то, чтобы боевые роботы могли победить разруху, декаданс и болезни…Но с наличием за спиной маленькой армии любые дела становятся как-то проще. Увы, многие люди те еще идиоты. Наверняка найдутся консерваторы, которые будут руками, ногами и зубами цепляться за привычный им порядок вещей и всеми средствами возражать против попыток собственного спасения, пытаясь остаться в прежнем гнилом болоте упадка. Власть над соплеменниками или вбитые в голову бредни им будут казаться более ценными, чем польза перемен, несущих с собой достаток, здоровье и знания.

Создание моделей для новых бойцов моей механической армии чем-то напоминало конструктор. В память фабрикаторов было забито определенное количество шаблонов, которые можно было использовать как есть, либо создавать на их основе что-то свое. И, разумеется, я бы предпочел первый вариант! Новые системы вооружения проектировали люди разные: умные и идиоты. Но оригинал то озаботился в первую очередь теми моделями дроидов, чьи конструкции оказались достаточно удачны, чтобы выгодно смотреться на фоне своих конкурентов и выдержать испытание временем! К сожалению, реальность вносила в мои мечтания свои коррективы в виде ограниченности доступной производственной и ресурсной базы, а также невозможности использования значительной части известных технологий.

Вот, например, я знаю, что компактные и надежные реакторы на антивеществе есть. У меня один из них живот заменяет. Но построить такой, чтобы запитать от него двигатель или лучевую танковую пушку не получается. Во-первых, установка по созданию подобного топлива будет размером с небольшой городок и её создание должно занять на меньше трех-четырех месяцев даже у не ведающих усталости роботов. А во-вторых, синтез антивещества процесс опасный, как утилизация собранного в одном месте ядерного арсенала супердержавы, коды управления от которого успешно потеряли. Если вдруг рванет, то куски расположенных в радиусе сотни километров человеческих поселений вынесет на орбиту, а жизнь на континенте, скорее всего, сдует нафиг. А возможно, и не на нем одном. И потому Сара готова сдохнуть, но не дать мне столь желанные легкие и компактные по сравнению с любыми возможными альтернативами реакторы, способные без проблем запитать двигатель, генератор силового поля, антиграватиационную установку или лучевую танковую пушку. Даже на куда более примитивный и громоздкий холодный синтез не соглашается, поскольку слишком уж легко переделать подобную игрушку в термоядерную боеголовку.

К счастью, мне пришлось слишком уж сильно мучиться с такими страшными науками как механика, схемотехника и сопромат. Лень – двигатель прогресса! Военного в том числе. Некие энтузиасты, чьи фамилии мне ничего не сказали, давно уже разработали своеобразную программу-конструктор, позволяющую собрать боевую технику из того, что есть под рукой. Машин, флаеров, строительных дроидов, сельскохозяйственных комбайнов, обломков настоящей бронетехники…Взять двигательную установку образца один, а попросту обычного трактора. Навесить на неё броню образца номер два, являющегося бронемашиной пехоты. Сделать салон как в образце номер три, а именно в стиле популярного спорткара. Добавить на крышу дистанционно управляемый при помощи игрового джойстика тяжелый пулемет. Подключить автоматический модуль, высчитывающий неизбежно появляющиеся проблемы и автоматически выуживающий из своей памяти их возможное решение путем утолщения, утяжеления или избавления от отдельных деталей. И пусть фабрикатор это чудовище Франкенштейна печатает. Разумеется, до настоящих танков подобному эрзацу с пониженной надежностью и никаким ресурсом будет как резиновой секс-кукле до заездившей двух мужей безутешной светской львице. Но на безрыбье и не такое «добро» сойдет.

Возможность получить вместо кучи хлама нечто больше, страшное и плохо уничтожаемое из ручного оружия очень по вкусу пришлась военным, периодически попадающим в окружении и лишающимся линий снабжения. От них программа посредством спецслужб попала к каким-то «борцам за свободу» по понятным причинам лишенным организованного финансирования, но нуждающимся в силовом прикрытии своей деятельности. Революционеры же то ли продали уникальный цифровой продуктам пиратам, то ли просто слишком халатно к нему относились и позволили его без лишних проблем своровать, а только помогающие скомпоновать скрученные с разной техники модули в единое целое алгоритмы быстро разлетелись по всей галактике. Пираты, армии мелких самовластных князьков и диктаторов, взявшиеся независимость мелкие колонии, просто психи-милитаристы…Вооружались все. И, конечно же, Сара тоже имела копию столь полезного программного обеспечения и вполне могла поработать на полставки инженером-конструктором, скрещивая механического ежа с электрическим ужом ради получения находящейся под напряжением колючей проволоки.

Одно было плохо в моей помощнице – творческий потенциал у неё стремился куда-то в сторону абсолютного нуля вследствие жесткого аппаратного запрета, а потому возиться с созданием новых моделей боевых машин приходилось по большей части мне. Хорошо хоть обкатывать созданные сумрачным машинным гением конструкции можно было в виртуальности, а потому ужасного разбазаривания ресурсов вследствие десятков провальных попыток построить нечто путное пока не произошло. А без боевых машин, многочисленных и разнообразных, на поверхность мне вылезать не хотелось.

Проще всего было с легкой пехотой. На её роль я, скрепя сердце, оставил все тех же стражей. Быстрые и дешевые полицейские антропоморфные дроиды изначально конструировались для действий в условиях города и могли пролезть везде, где и человек. То, что нужно для штурма поселений или установления дружественных и нейтральных контактов с местными жителями. Только лазерные пистолеты пришлось заменить на обычный огнестрел, поскольку синтезировать высокотехнологичное оружие большими партиями пока не получалось. Конечно, хрупкость дроидов сильно расстраивала…Но плакать над грудой искореженного пластика с редкими вкраплениями металлических элементов я определенно не буду – самосознания у этих роботов примерно как у устриц, а потому огорчаться высоким потерям нет смысла. Фабрикаторы новых наштампуют.

Рецепт хорошего танка прост. Пушка побольше, броня потолще и чтобы ходовая не ломалась. Поскольку мне не нужно было прятать в нутре машины экипаж и заботиться о его комфорте, то выполнить первые два условия оказалось достаточно легко. Калибр в семьдесят пять миллиметров должен был внушить здоровое опасение любой цели, ведь из дула мог вылететь не только фугансый или зажигательный снаряд, но и больше всего напоминающий оперенный лом подкалиберный боеприпас. И пробить восемьдесят сантиметров углеродного композита, с включениями титана и по твердости приближающегося к алмазу, сумел бы далеко не первый попавшийся противник. Ручному оружию, ну может за исключением мощных плазмометов, тут точно ловить было нечего. А уж про примитивные винтовки и револьверы, нежно любимые местными жителями за неимением лучшего, речи даже не шло. Больше шансов булавкой слона насмерть зацарапать. Но на всякий случай к проекту все же оказались добавлены расположенные по бокам от главной пушки курсовые пулеметы. Должно помочь против метателей гранат и прочих любителей относительно ближнего боя. За куполообразную броню и относительно невысокую скорость передвижения конструкции модель получила название «черепашка». С третьим непременным свойством удачного танка, увы, возникли некоторые проблемы. Нет, поломаться просто так получившийся монстр не мог. Но и быстро двигаться у него тоже не получалось. Сорок километров в час – ну разве это скорость для нормальной бронетехники?! Зато мин бояться не очень надо – нижняя часть корпуса защищена лишь немногим слабее, чем верхняя.

Облегченная версия танка каталась на гусеницах в четыре раза быстрее, но и вывести из строя её силами местных оказывалось более чем реально. Пятнадцать сантиметров углеродной брони, армированной включениями титана, могли оказаться пробиты относительно легко…А кроме того, этой модели я решил установить оружие, бьющее быстро и точно. Проще говоря, невероятно верткую турель с десятимиллиметровым магнитным орудием. Стену дома такое пробьет, но вот бункер им уже не разломаешь. Торчащего вперед ствола не было, только курсовые пулеметы. Во время боя панцирь этой шустрой машины на спине раскрывался, и оттуда выезжала способная вертеться на триста шестьдесят градусов и задираться в зенит скорострельная пушка. Там, где применять артиллерию и настоящие танки слишком расточительно, ей будет самое место. Ну а с некоторой уязвимостью конструкции для ответного огня придется смириться. В конце-то концов, роботов ремонтировать легко. Выведут из строя почти не бронированную турель и ремонтники в течении часа заменят её на новую. За свою скорострельность модель была презрительно обозвана плевательницей. Она мне не нравилась, но чем-то требовалось заполнить боевую нишу. А потом, когда будет больше ресурсов и, может быть, доступ к лучшим технологиям, можно будет заменить её на нечто пристойное.

С авиацией я, немного подумав, решил особо не мудрить. Взять тот же самый квадракоптер и увеличить его в размерах до тех пор, пока подъемная сила не позволит оторвать от земли прицепленный к пузу блок из четырех управляемых ракет. Поражающая мощь синтезированной Сарой взрывчатки была не слишком велика, однако в качестве топлива реактивного снаряда использовалась разъедающая все и вся дрянь на основе фтора, которая будучи вылитой из сломавшейся топливной системы полыхала от малейшей искры не многим хуже напалма, да еще и с выделением ядовитого дыма. Я бы предпочел чего-то более экологичное, чтобы случайно кого-то не того не потравить, но ни один другой вариант, способный разогнать реактивный снаряд до пересечения звукового барьера, наша промышленность пока не могла синтезировать в больших количествах. Получившаяся конструкция была обозвана бабочкой, поскольку имела отчетливо толстое тельце, удерживаемое в воздухе четырьмя винтами. Предназначением её являлся вывод из строя легкой техники, а также находящейся в полевых условиях живой силы противника. Конечно, можно было построить и сверхзвуковой истребитель, и вываливающий свой опасный груз с высоты стратосферы бомбардировщик…Но с этим я не спешил. Было не похоже, чтобы Фортуна сейчас переживала расцвет авиации. Ни одна из направленных в небо камер ни разу не засекла летающих объектов, крупнее курлычащего дьявола. И даже спутников на орбите планеты, кажется, не крутилось. Бесстрастные и неутомимые электронные очи вглядывались в ночную темноту, но видели только далекие звезды и редкие метеоры. И поскольку видеообъективы обладали куда большей четкостью, чем человеческие глаза, то ожидать наличия у местных жителей развитой аэрокосмической промышленности не приходилось.