Текст книги "Искры истинной магии"

– Какие? Где? – Вопросы посыпались горохом.

– Бруколачьи, – пояснил Артем. – Убежали куда-то перед смертью.

– И с чего четверо тварей должны подохнуть? Вы их, конечно, побили неплохо, раз здесь живыми стоите, но раз они убрались, то со временем все раны у них зарастут. – Фолидий тоже был растерян.

– Пятеро, – поправил его я. – Они отравлены. Мною.

– На нежить яды не действуют, – несколько неуверенно возразил кто-то из охотников.

– Смотря кто их делал, – не остался в долгу я, – вам что, по следу пройти трудно? Мы с вами. Если что, не дадим сожрать.

Закамуфлированного обвинения в трусости аборигены не перенесли и рванули за бруколаками не хуже гончих. Им еще нас поджидать пришлось. Где-то через три километра мы наткнулись на первую тушу. Это оказался наш старый знакомец – верхолаз. Судя по всему, от него так несло кровью, что беднягу растерзала собственная стая. Туловище гориллы, когти ленивца и пасть акулы! На свету он впечатлял куда сильнее, чем в темноте. Если бы эта тварь попыталась напасть днем, не уверен, что смог бы хоть руку поднять от страха.

– Матерый! – оценил его староста. – Наверняка вожак. И стрела в сердце! Ну вы звери, господа маги! Неужто нельзя было просто спалить беднягу, сколько ж вы ждали, пока он кровью истечет?

– Те, которых мы подпалили, дальше будут, уж больно резво драпали, – пообещал Ассасин с таким видом, словно не сидел всю ночь на дереве, трясясь от страха.

И верно, следующим трупом на нашем пути стал один из тех, кого Алколит приласкал пламенем. Живот бруколака был разорван, а пасть окровавлена. Видимо, серебро вышло из мяса и стало колоть стенки его желудка. Наверное, смерть была мучительной, потому что всю поляну как мотоблоком перепахало.

Охотники смотрели на наше трио со все возрастающим уважением по мере нахождения следующих трупов. Победное шествие было прервано воплем одного из охотников.

– Нежить! – орал селянин и натягивал лук.

У меня сердце чуть из груди не выскочило. Я сжал руками рогатину и закрутил головой, отчаянно пытаясь высмотреть атакующую тварь.

– Вон он, вон он, стреляй! – орали деревенские.

Проследив за полетом их стрел, я увидел какого-то бомжа, ковыляющего к нам. Среди его обносков торчало две или три стрелы. Остальные щедро украшали собой окрестные деревья и подлесок. Блин, да это же не шустрые бруколаки, а обычный зомби!

Тем временем фигура приближалась, не обращая внимания на застревающие в ней стрелы.

– Знакомая рожа, – обрадовался вдруг Ассасин, – это ж тот рыцарь, которому мы зубы выбили! Вот только что-то он мне не нравится в новом амплуа покойника.

И с этими словами Артем метнул в подошедшего почти вплотную мертвеца позаимствованный у одного из охотников топор. Тот попал в голову, но отскочил, хотя и сбил наконец-то зомби с шага. Казалось, нежить раздумывает, что дальше делать: падать или продолжать идти. Свистнули, вонзившись в тело, еще две стрелы, но реакции на них по-прежнему не последовало. Долго думать ему не дали. Алколит подошел к покачивающейся фигуре и окатил ее пламенем из своего посоха. Мертвый рыцарь взмахнул руками последний раз в своей второй жизни и упал.

– А почему он не пах? – спросил я. – Вроде ветерок-то в нашу сторону.

– Природный консервант, думаю, – откликнулся Ярослав, – иначе при такой погоде да при активном движении любой зомби сгнивал бы недели за две. Ну что, пойдем дальше?

И мы продолжили двигаться по следу.

Все! – обрадовал я их, когда последний след завершился недвижимой тушей. – Они кончились!

– Неслабо! – прокомментировал Фолидий. – А от чего же они все-таки сдохли?

– Ну, ты же сам видел, четыре из пяти совершили самоубийство, – пожал плечами Ярослав.

– Но почему? – спросил Аллисандр, которому этот вопрос явно не давал покоя.

– То, чем я отравил их, вызывает боль, – пришлось пояснить мне. – Сильную боль. Настолько, что разорвать себе пузо им показалось меньшим злом.

– Знаешь, чародей, а я тебя, пожалуй, боюсь, – произнес после молчания староста.

– Он не чародей, он – алхимик! – поправил его Алколит.

По возвращении в деревню мы застали странную картину. На частоколе стояли люди с луками. Вне досягаемости стрел находились гоблины с копьями. Предводительствовал среди них тот пузатый, которого я в свое время окрестил вождем. Обе стороны смотрели друг на друга и ничего не предпринимали.

– О, – изрек Фолидий и многозначительно поднял вверх палец, – это к вам!

– Угу, – мрачно подтвердил я, – вот как чувствовали, паразиты, что мы усталые и злые! Ну что, народ, пошли к ним. Нам, наверное, долю за епископа принесли.

– Мы с вами, – решил староста, – и телегу тоже возьмем, пригодится.

– А трофеи?

– Не стухнут.

Завидев наш отряд, гоблины обрадовались, вождь шустро выкатился вперед и протараторил: «Какя радчтовы пришли, скореебыстрее шаманзовет».

– Чего? – не понял Ассасин.

– Шаман зовет, – уже медленнее повторил серокожий, – там эльфы и гномы пришли с платой за того человека.

– Ну и к чему такая спешка? – подозрительно осведомился Ярослав.

– Так Вархен же не знает, сколько с них взять! – Крик души толстенького гоблина мог быть услышан в его родном поселке. – Мы с ними по-крупному едва ли не первый раз торгуем!

Теперь уже мне захотелось подгонять гоблинов. А тут еще и деревенские с нами увязались. Но ребята и так свое дело знали: построили лесной коридор, по которому без малейших проблем даже подвода проехала, и вскоре мы прибыли в уже хорошо знакомое поселение. Местность преобразилась кардинально: повсюду сновали толпы серокожих, громко галдящих и таскающих туда-сюда кулечки и мешки; были разбиты импровизированные навесы, в которых те же гоблины продавали сородичам различный хлам: корешки, ветошь, обрывки кольчуг, оружие, мясо, запечатанные кувшинчики. На нас косились, но и только. Попыток атаковать не было. Впрочем, среди коротышек в парочке мест попадались высокие фигуры людей, явно не являющихся рабами или пленниками. Похоже, мы угодили прямо на ярмарку. Или народное гуляние. По самым скромным подсчетам, здесь было никак не меньше десятка тысяч гоблинов. Наверняка пришлось вырубить часть леса, а то бы все не поместились. Островком среди серой толпы возвышались крытый тент и травянистый пригорок по соседству. Первый охранялся крепкими бородачами таких габаритов, что сразу было понятно: танки не пройдут, их распилят и в металлолом сдадут. Гномы, без сомнения, причем на каждом столько амуниции, что хватило бы на броню для маленькой самоходки! А вот холм был занят десятком истинных арийцев: высоких, красивых, с лицами, над которыми трудились и мать-природа, и отец-гример. Причем девять стояли с натянутыми луками, а один сидел за легким походным столиком и попивал вино. Даже отсюда мне был виден рубиновый блеск в хрустальном фужере.

– Слава Ленваху, наконец-то вы пришли! – Как Вархен умудрился найти нас в такой толчее, оставалось непонятным. – Эти карлики уже чуть не подрались с древолюбами, требуют, чтобы я отдал им того церковника!

– А что дают взамен? – деловито уточнил Ассасин. – И вообще, откуда здесь столько народа?

– Да это я захотел возвыситься над остальными племенами, – признался шаман, – вот и кликнул большой сход. Пообещал, что здесь и эльфы, и гномы торговать будут! Кто ж знал, что почти все окрестные племена припрутся? Подгорные, те хоть какую-то мелочовку с собой притащили, но вот ушастые…

И скривился.

– Кому бруколаков?! Бруколаков кому?! – внезапно заорал Фолидий, заставив лошадь испуганно шарахнуться. – Свежепойманные, кровь не остыла! Шкура целая! Клыки на месте!

Рядом с ним мгновенно образовался десяток покупателей и начался ожесточенный торг. Причем трактирщик чирикал на гоблинском едва ли не быстрее, чем на своем родном.

– Ну, так что дают за епископа? – продолжал наседать Ассасин, – скажи, интересно ведь.

– Эльфы обещают благосклонность Великого Леса, а гномы, соответственно, милость Каменного Трона и полторы сотни золотых в довесок, – ответил шаман. – Всегда знал, что подгорные честнее ушастых, но все же поторговаться бы не мешало.

– Ну а нас зачем позвал? – спросил я.

– Чтобы еще немного накинули, – признался Вархен. – Если со мной целых три чернокнижника будут, то авось до двухсот цену набью.

– Стоп! – скомандовал Ярослав и в самом деле остановился. – Так дела не делаются! Посмотри на нас, похожи мы на темных магов? Ни капельки: грязные, уставшие, в одежде с чужого плеча. У тебя есть какая-нибудь кладовая с человеческими вещами?

– Конечно, – даже удивился гоблин, – но их стоимость я из вашей доли вычту.

– Веди нас туда, – посоветовал ему Алколит, – и, кстати, как выглядят темные маги?

Вопрос поставил гоблина в тупик. Он развел руками и попытался буквально на пальцах показать, что, мол, это… того… страшные.

– Не, это не про нас, – решил я, – тогда лучше найди нам одежду монахов. Рясы там какие-нибудь, пусть думают, что епископа свои же сдали.

Одежда из закромов гоблинов новизной, прямо скажем, не блистала. Да и чистотой тоже. Зато в наличии имелись многочисленные дыры, причем большая их часть была сделана не копьями, а мышами.

– М-да, это вам не пиджаки от кутюр, – хмыкнул Ассасин, но тем не менее бодро зарылся в тряпье. В итоге навстречу покупателям вышли три чудика в балахонах и шаман. Ну, это если забыть о десятитысячной группе поддержки. Для придания внушительности наша команда решила слегка приукраситься. Алколит держал в руках свой огнеметный посох, кося под могущественного колдуна. Ассасин же позапихивал себе под одежду столько ножей, что, пожалуй, они могли заменить кольчугу. Не заметить их контуры под плотно облегающей тканью мог бы только слепой. Впрочем, доставать найденный металлолом не рекомендовалось, более ржавого железа лично мне не попадалось. Наверное, гоблины просто сложили сюда хлам, который больше не получалось использовать. Я же решил внешне ничем не выделяться, пусть нелюди сами придумывают, чем же я могу быть опасен. Вот разве что чуть погнутую кирасу нацепил. Но самопальную дымовую шашку все же переложил в так кстати нашедшийся на рясе внутренний карман.

Когда мы подошли к торговым делегациям, их лидеры – эльф-дегустатор и парочка гномов, пыхтящих красивыми резными трубками не хуже локомотива, – вышли вперед.

– Приветствую откликнувшихся на мой зов, – поздоровался со всеми Вархен. – Я пригласил своих друзей, чтобы они могли засвидетельствовать нашу сделку.

– Какого оборотня лысого заставили нас столько ждать?! – с ходу атаковал нас один из гномов, отличающийся наиболее вычурными доспехами. – Мы в этом лесу уже целый день торчим, дожидаясь, пока вы почешетесь! Короче, так, вот деньги и давайте сюда этого святошу, пока мои доспехи тут вконец мхом не обросли!

– Позвольте не согласиться, почтенный Налин, – возразил подошедший эльф, – епископ церкви Отца Времен – очень редкая и ценная добыча. Зачем же менять его на презренный металл? Но если уважаемый Вархен отдаст его нам, я гарантирую, рейнджеры дома Рассветного луча забудут дорогу в эту часть Холевильского леса надолго.

– Последний раз твои сородичи здесь были лет десять назад, и из клана Летнего листа, – возразил ему шаман. – Ваш же род к нам в лес вообще не наведывался. Вы южнее живете, ближе к морю, так чего приперлись?

– У нас вышли некоторые недоразумения с храмовниками, – пожал плечами эльф, – брат главы нашего дома был убит, клан жаждет мести.

– Да какого… вы вообще влезли в это дело? – буркнул гном так, что его, наверное, услышали все до одного собравшиеся гоблины. – Послание-то было направлено нам!

– Ну не стоило тогда вслух читать его посреди таверны, громко спрашивая у всех богов и демонов, чего вдруг понадобилось лесным дикарям. – Тонкие губы эльфа изогнулись в презрительной ухмылке. – Я еще удивляюсь, как карательный отряд инквизиции сюда не пожаловал.

– А они как раз таки были, – обрадовал спорщиков Вархен, – покрутились около селения, да и ушли. Кто успел.

– Еще бы, – довольно заржал гном, – вы такой ордой последний раз собирались, думаю, лишь во времена Древних войн, теперь эти людишки небось раздуют свой провал до прихода всего темного пантеона. Тараканы двуногие.

– Попросил бы воздержаться от оскорблений моей расы, – тихим свистящим шепотом произнес Алколит, и пламя, танцующее на вершине его посоха, согласно качнулось в сторону гнома.

– Чего?! – взъярился бородач. – Мне еще всякие доходяги в женских платьях тут приказывать будут?! Да таких, как вы, любой голыми руками раздавит! – И резким скачком выдвинувшись вперед, с размаху хлопнул своими ручищами друг об друга прямо перед моим носом. Волна воздуха, порожденная его жестом, и искры, вылетевшие при резком движении из трубки, обдали мое лицо и скинули капюшон с головы. Но это было не самое страшное: с ужасом я услышал еле слышное шипение – это зажегся детонатор дымовой шашки.

– Чего такую рожу скорчил, человечек? В штаны напустил? – еще успел спросить гном – и тут из всех щелей в моей одежде ударили потоки черного дыма.

Хорошо, что динамита в карманах не было! И ура мне, что шашка не особо горючая, подумал я, тщетно пытаясь содрать с себя балахон и хоть немного вдохнуть, но тут меня повалили и стали старательно втаптывать в землю. Еле сумел вытащить боеприпас из кармана, тщетно уворачиваясь от чьих-то ударов. По-моему, пиротехническое изделие так и не догорело до конца, а расплющилось под чьей-то ногой в тонкий блин. Так мало того, меня еще и сверху землей забросали не хуже, чем покойника. Пока не успел капюшон снова на уши натянуть, в волосы пол-лопаты чернозема засандалили, не меньше. Вставать не хотелось, но отомстить коротышке жаждал буквально весь мой организм каждой ушибленной мышцей.

Картина за время моего отсутствия изменилась радикально. Мои друзья и Вархен оказались под прицелом десятка луков, гномы, отступив к своим, быстро влились в строй латников, ощетинившийся топорами, а их всех в кольце держала плотная серая масса гоблинов. Прямо у моих ног валялось лезвие секиры с отгнившим обломком рукояти. Да, кажется, я прилично задолжал Алколиту – если бы меня этой железякой ударили хотя бы плашмя, то это уже множественные переломы, ну а если лезвием…

– Кхе, – выплюнул я задержавшийся в легких клуб дыма, – может, опустим оружие и вернемся к мирным переговорам?

– Вампир! – донеся до меня шепоток кого-то из гоблинов. – Высший! Нет, древний! Гляди, стоит под солнцем и даже не чихает!

Где? Я огляделся по сторонам, но взгляды всех собравшихся сосредоточились исключительно на мне. Они что, ополоумели? Хотя… черный дым, глухая одежда, надо воспользоваться.

– Гляди, как зыркает, небось припекло его основательно, кровь нужна, – донеслось от лучников. – Если прыгнет, то не стреляй, все равно не поможет, сразу активируй телепорт.

– Как скажешь, нежить, – решил наконец предводитель эльфов, демонстративно пряча оружие. Его подчиненные делать этого не стали. – Но я на тебя в общем-то и не нападал, все претензии к гномам.

– Претензий нет, есть счет, – буркнул я. – И они мне его оплатят!

– Кровью? – заинтересовался шаман.

– Золотом! – отрезал я. – И в особо крупном размере!

По рядам бородачей прошел шорох. Впрочем, возражающих не нашлось.

– Слушайте сюда, гор гордые, блин, жители: за епископа – тысячу, тех, кто попробует торговаться, покусаю! А за попытку моего испепеления – вы открываете в этой деревне свою факторию по скупке рогов, копыт, лекарственных трав и прочей ерунды. Треть прибыли – Вархену, он знает, куда передать мою долю. Эльфы будут присутствовать на допросе и могут забрать то, что останется от церковника, за это жду от них равноценной услуги, про которую как-нибудь напомню роду Рассветного луча. Условия понятны?

Одновременно со словами поднял оставшийся от гномов кусок топора и попытался незаметно для окружающих размягчить его своим непонятным пламенем. Со стороны это должно быть выглядело так, словно я верчу в руках мягкий комочек пластилина, весом пять-шесть килограмм.

– Вполне, – кивнул ушастый, зачарованно смотря на лезвие, которое я пытался смять в шарик и почти преуспел в этом, – мой дом такое устраивает.

Среди гномов возникла небольшая дискуссия. Искали подвох. Но в конце концов им пришлось согласиться, спорить с нашей компанией и группой поддержки в виде орды гоблинов бородачи не решились.

Глава 6

– Странный цвет и странный запах, странный вкус остается на губах, – бормотал Алколит, ходя кругами вокруг кучки добычи. – Нет, народ, вы как хотите, но мне это совсем не нравится!

– Мое чувство самосохранения тоже вопит об опасности, – признал Ассасин, нервно поглядывая в сторону входной двери. – Кто знает, какой тут курс золота?

– Головокружительный, – уверил его я. – Учитывай, что золото как минерал и так-то редко, а уж если оно нужно едва ли не в промышленных масштабах, возникает острый дефицит. На всю эту деревню, например, едва десять монет наберется. И жители себя считают зажиточными.

– Куда же оно уходит? – заинтересовался Артем.

– Снашивается. Золото – металл очень мягкий, хотя и довольно тяжелый, это известно всем. А здесь из него чеканят монеты, пусть и крупного достоинства, но все же хождение имеет место, следовательно, естественная убыль велика. Плюс оно отличный проводник энергии, из него даже контакты в электротехнике делают. Наверняка в здешних артефактах и амулетах золото присутствует в немалом количестве. А учитывая тот факт, что метод его напыления весьма сложен, то наверняка маги используют литые вставки.

– Интересно, – задумался Алколит и взял в руку кусок монеты, – золото – это благородный металл, оно не окисляется. Эй, Алхимик, а наши фокусы его возьмут?

– Ты что делаешь, гад?! Это ж почти за год зарплата среднего работяги! – вскричал я, наблюдая за тем, как комочек металла окунается в зажженный Ярославом бледный огонь.

– Да ничего ему не сделалось, видишь? – продемонстрировал мне Артем кусочек золота. – Интересно, кстати, почему. Явно не самородный элемент. Эй, Вик, не надо на меня так зыркать. Ну хочешь, я тебе со своей доли целый золотой отдам?

– Это все, конечно, интересно, – вновь обратил внимание на себя Алколит, – но что нам с наличным капиталом-то делать?!

Предметом нашего спора являлась небольшая кучка, лежащая на столе. Двести тридцать три монеты и одна треть золотого. Вархен не зажал нашу долю. Ни на монетку. Ни на грамм. А если бы он попробовал оставить себе деньги, его бы не поняли соплеменники. Теперь все окрестные племена гоблинов, эльфы и гномы знают, что у племени Гремящих скал есть могущественные союзники-вампиры. Обманывать которых можно. Но только толпой, во избежание попадания вероломного партнера в меню. Правда, само племя точно знает, что это обман. На самом деле у них в союзниках великие чернокнижники. Которых тоже обманывать не стоит, потому как если не успеть их заколоть, то от племени нечего не останется. А если успеть, кто-нибудь, возможно, и выживет. И жители деревни теперь нам, как бы это сказать помягче, не доверяют. В том смысле, что мы почти ничего не умеем. Только научившиеся мало-мальски колдовать самоучки такие деньги не зашибают. И не могут перебить стаю не самой мелкой нежити без единой царапины. А потому они тоже не мешали шаману отдать нам нашу долю.

Сотню монет мы, правда, сразу обменяли у счастливого до ушей Вархена на все вещи людей, которые он найдет в своих закромах, и обещание поделиться с нами тонкостями ремесла говорящего с духами. Гоблин разглядывал груду золота и, судя по раздававшимся в толпе репликам, уже почти являлся верховным шаманом всего своего народа. Ну, или, по крайней мере, той его части, которая живет в этих лесах. Естественно, он согласился. А потом стал вызывать к себе наиболее влиятельных вождей и колдунов и одаривать их деньгами. Нелюдь, видя такое дело, возликовала и устроила настоящее народное гулянье. К нашему трио приближаться опасались, но подарков натащили много. Причем серокожие были явно искренни в своем желании задобрить опасных чужаков. Ту груду барахла, что притащили ученики Вархена, даже пришлось загрузить на подводу селян, а затем долго переносить к нам в дом. Возможно, там и попались бы ценные вещи вроде посоха Алколита, но разбираться с ними было абсолютно некогда.

Две шкатулки с золотом по сто монет и мешочек с остатком. Даже по земным меркам состояние, за которое можно убить. А по здешним – этого хватит на небольшую локальную войну. Взять какой-нибудь некрупный замок. Или купить его. Купить…

– Есть идея, – обрадовал я своих друзей.

– Излагай, – ответили мне на два голоса.

– А зачем нам ждать, пока одержимые жаждой злата сельчане подопрут нам дверь поленом и подожгут, чтобы потом достать расплавленный металл из угольков? Может, самим отдать им его? Вот только не даром.

– Объясни, – подумав, попросил Ярослав.

– Мы купим эти земли. – Моя идея понимания у аудитории почему-то не встретила.

– То есть? – уточнил Ассасин, а у Алколита на лице появилась довольная улыбка. Православный потомок евреев почуял выгоду и безопасность, и теперь сбить его с намеченного пути можно было исключительно танком.

– Але, гараж, здесь феодальный строй, это вам почти как наша родная дерьмократия, – сказал я, видя, что Артем никак не может уловить мысль. – Здесь все товар, и все принадлежит кому-то. Если поселение носит статус вольного, то это просто означает, что оно платит налоги исключительно местному самоуправлению плюс королю. А может не платить ни тому, ни другому, если хорошей армии нет поблизости. Но земля априори принадлежит кому-то. А следовательно, и все, что на ней находится. Другое дело, что этот собственник может не иметь возможности как-то управлять своей собственностью, как в нашем случае. Но юридически это не закреплено. Если мы договоримся с Фолидием, как местным старостой, то мы можем выкупить всю эту деревушку в частное, так сказать, владение. И распоряжаться им на законных основаниях.

– А нас на вилы не поднимут? – спросил Алколит, явно что-то прикидывая. – Помнишь, как предыдущего сеньора народ к гоблинам проводил? Им для нас стрел не жалко будет.

– Не должны, во всяком случае, если мы подпишем документ о полной отмене налогов с нашей собственности и невмешательстве в дела местного самоуправления лет на двести.

– И какой тогда смысл? – по-прежнему не понимал Артем.

– Статус, – пояснил ему я. – А в средневековом обществе социальная роль – это все. Во всяком случае, на Земле было именно так. Ты простолюдин или, того хуже, крестьянин? Тебя никто не будет слушать. Ты мелкий купец или искусный ремесленник? Ну, существовать право имеешь, до тех пор, пока твое имущество не понравится вышестоящим. Ты дворянин? Радуйся, на тебя уже какие-то законы распространяются, и в случае чего тебя не будут казнить долго и мучительно, а милосердно отрубят голову. Ты церковник? Ты вне вертикали светской власти. Ты чернокнижник? Ты – труп, который пока еще дышит. А мы относимся именно к последней категории.

– Ну, здесь к магам так жестоко, может, и не относятся, – вздохнул Алколит, – но в целом ты прав. Тем более инквизиция существует, это мы уже знаем. И что-то я сомневаюсь, что она используется лишь для внутренних чисток. В общем, я с твоей идеей согласен, вот разве что не все золото трать. Оно нам еще пригодится. И насчет налогов надо-таки подумать.

– Тогда решено, – вынес вердикт Артем, – собираем амуницию – и вперед на врага… В смысле на потенциальную собственность. И, Вик, надень свой панцирь, а то мало ли что. И ты, Ярослав, тоже, в той груде хлама, что нам гоблины всучили, было штук пять.

– Подожди уж тогда пару минуток, – пробормотал я, надевая кирасу и ковыляя к своим припасам. Возьму вот только одну штучку.

– Какую? – заинтересовался Алколит и восхищенно ахнул, увидев извлеченную мной со дна сундука большую кость, испещренную рунами.

– Что это за прикладная некромантия? – не удержался от вопроса Ассасин.

– Последний привет из дома, – попытался прояснить я суть своего изделия. – Я ведь собрал световую гранату, чтобы устроить небольшой фейерверк для тех, кто на кладбище буянит, но со всей этой подготовкой к распугиванию сатанистов замотался и забыл про лишние детали, завалявшиеся в рюкзаке. Вспомнил буквально вчера, когда в поисках бромида серебра, чтобы бруколаков травить, перерыл всю сумку. Один магниевый заряд забыл в боковом кармашке. Ну а там уж дело техники. Найти мозговую кость для рукоятки не проблема, обклеить ее же осколками навершие-боеголовку с помощью скотча – тоже. А поскольку мозговая кость полая, я туда кое-каких минералов засыпал. Эффекта «черемухи», конечно, не добьюсь, но пахнуть будет достаточно непривычно и резко. В случае чего время выиграть поможет.

– А запал, – моментально заинтересовался оружием Артем, – какой? Огненный?

– Нет, в чем вся прелесть и заключается! – Моя гордость была вполне заслуженной. – Я его из ракеты-парашютика еще под Новый год выкрутил. Дергаешь вот за это колечко в рукояти, начинается химическая реакция, и у тебя есть три секунды, чтобы зашвырнуть гостинец подальше.

В трактир шли как во вражескую цитадель. По пути нам не встретилось не одной живой души, если не считать брехливой собаки, которая с радостью облаяла процессию магов-недоучек.

В самой ратуше было тоже пустовато. Только мальчишка, сын Фолидия, мел полы.

– Отца позови, – попросил его Ярослав. – Дело есть, и пусть вина принесет. И пива.

Тот неопределенно хмыкнул, но в заднюю комнату не пошел, а просто проорал послание.

– Ну, кто это там еще шутит? – послышался зычный голос хозяина трактира. – Вот я сейчас выдам кому-то вместо пива подзатыльников! А, это вы, а то я уж хотел этому неслуху мозги вправить. Откуда мне выпивку-то взять?

– Нет, ты не понял, – вздохнул Алколит и поставил на стол две шкатулки, звякнув содержимым, – пива нам принеси. И вина. Разговор будет.

Фолидий глубоко вздохнул и утопал обратно вглубь трактира.

– Откуда ты знаешь, что у него есть вино? – спросил Ассасин. – Он же говорил, выпили все.

– Ну, должны же у него быть тайники, – возразил я, – где ты видел дельца без заначек?

– В тайниках хранят деньги. Оружие. Ценности, – резонно заметил Артем.

– В тайниках, как ты правильно заметил, хранят ценности, и что-то мне подсказывает, что вот эти две пузатые бутыли темного стекла, которые он тащит к нашему столу из их числа, – задумчиво произнес Ярослав, рассматривая возвращающегося хозяина заведения.

Фолидий придвинул к столу табурет и сел. После чего молча открыл первую бутыль и поровну набулькал содержимого прямо в деревянные кружки.

– Ну, за здоровье, – хмыкнул Алколит и пригубил напиток. – О чем говорить будем, догадываешься?

– Откуда уж мне, недалекому, понять господ магов? – хмыкнул староста.

– Вот только не надо строить из себя мирного глупого толстячка, – вернул ему ухмылку Ассасин. – У тебя до сих пор ухватки рукопашника видны, и нож за поясом, явно не для нарезки мяса предназначенный. Да и в деревне почему-то вдруг пустовато стало.

Трактирщик не нашел, что на это сказать, и вместо ответа глотнул вина.

– Ты в законах хорошо разбираешься? – спросил его я.

– Ну более или менее, – протянул Фолидий. – А в чем дело?

– Сможешь составить такую купчую, чтобы жителям деревни предоставлялась наибольшая независимость? Кому, кстати, сейчас земля принадлежит-то?

– Короне, как, впрочем, и весь фронтир. – По мимике хозяина заведения о его мыслях догадаться было просто невозможно. – А вы, я так понимаю, село хотите наше под себя загрести?

– Было бы недурственно, – кивнул Ярослав, – но только если с жителями удастся договориться. Если не согласны – настаивать не будем. Земли много, а магам с деньгами будут всегда рады. Можем и куда-нибудь в город переселиться, на башню нам хватит, да пожалуй, что и не на одну.

– Но с такими деньгами ездить опасно, – заметил тратирщик.

– Еще бы! – подтвердил Алколит и, взяв вторую бутылку, провел по горлышку струей бледного пламени, после чего отломил его и добавил в каждую кружку вина. – Поэтому и хотим нанять ваших охотников, чтобы сопроводили нас куда-нибудь поближе к цивилизации. В общем, хватит разговоров. Народ нас поддержит, если мы захотим эти земли своими сделать? Если до вас стали добираться рыцари и церковники, то независимость свою вы недолго сможете отстаивать, ты сам это, между прочим, говорил.

– Так-то оно так, – вздохнул Фолидий, – но своими руками хомут на шею надевать очень не хочется.

– Какой еще хомут? – сыграл удивление Ярослав. – Если придем к согласию, то законы ты сам и составишь, какие захочешь. Хоть беспошлинную торговлю, хоть многоженство туда включай. И пунктик добавь, что пересмотр возможен не раньше, чем лет через сто.

– А если я туда право на мятеж включу? – улыбнулся староста.

– А все равно, – влез в разговор я, – некрополис нас тоже устроит, далеко за слугами ходить не придется. А народец новый набежит быстро.

– А сумеете осуществить задумку? – Теперь улыбку трактирщика назвать доброй было бы сложно. А сам он как-то незаметно вытек из-за стола и отскочил к дверям кухни.

Из задних комнат выходило население деревни. С оружием и даже в доспехах. В первом ряду на мужиках были какие-никакие, но кольчуги, остальные тоже вырядились в выделанные из шкур плащи, способные смягчить несильные удары. Что-то мне подсказывает, что мы вовремя пришли, еще чуть-чуть – и обложили бы нас в нашей хате, как лисиц в норе.

– Вы хорошо подумали? – спросил я, вытаскивая свой импровизированный костяной жезл. Алколит и Ассасин как по команде прищурились и отвернулись друг от друга. Не в первый раз при них к ярким, нет, очень ярким, вспышкам готовлюсь. Знают уже, что если что-нибудь бросаю, то от него лучше бы глаза отвести.

Толпа молчаливо, по полшага, приближалась. Кажется, бросаться на магов, пусть и таких несерьезных, как мы, эти люди все же не хотели. Но жажда золота перевешивала осторожность.

Не дожидаясь, пока ко мне подберутся на дистанцию удара топором, дернул за кольцо в торце кости, произнес про себя: «тысяча один, тысяча два» – и метнул самодельную гранату, прикрыв глаза. Яркий белый свет резанул сквозь веки, а нос уловил знакомый запах, вызывающий тошноту и першение в горле. Кажется, мой сбор сработал, а ведь такой простой состав: семьдесят грамм нитрата калия (какой вони и грязи мне стоила его добыча в местных условиях – это отдельная песня!), плюс тридцать грамм серы, плюс двадцать грамм воска. И все это дает удушливый белый дым с устойчивым запахом сероводорода.

Слышны крики, ругань и богохульства. Многие трут глаза. Некоторых тошнит, но тем не менее толпа не бежит. Может, просто потому, что от потрясения забыла, где выход?

– Всем бросить дреколье! – орет Ассасин. – Если не услышу падающего оружия, бью по вам фаерболом! Вы, бараны, так столпились, что одного на всех хватит!