Текст книги "Ноосферные явления"

– И все, вы от меня отстанете? Вернее…. Я хотел спросить, будет ли это считаться выполнением договора с моей стороны?

– Давайте все же закончим дело, – уклончиво ответили пришельцы голосом Феликса.

Эта уклончивость взбесила Бабочкина еще больше.

– Скажите честно, Аджуба один из ваших, падший ангел, Азазель? Поэтому вы его самого и не трогаете? Вы боитесь профессора!

– Мы никого не боимся, у нас отсутствует чувство страха, но есть логика, сострадание и чувство справедливости, которыми мы и руководствуемся. Кстати, у вас не хватает средств, чтобы полностью рассчитаться с монтажером Петей, можем помочь.

Феликс облизал губы. «Действительно, видеоинженеру нужно отдать еще тысячу. Ничего, не поделаешь, слово чести. Можно, конечно, кинуть Петю, но это не в моих правилах. Две тысячи на ветер!»

– Хорошо. Где мне найти деньги?

– В субботу хоккейный матч между командами России и Канады. Пойдите в букмекерскую контору, поставьте на счет 12:0 в пользу России. Сорвете хороший куш.

– Да вы что! Нашей команде только бы в ничью сыграть.

– Как хотите.

– Слово даете?

– Железобетонное.

– А что за шутки по поводу связи по кремлевским курантам?

– Это наш неопытный сотрудник в сон Чернова зашел, перемудрил. Забудьте. Имелось в виду, что воскресенье – седьмой день недели, значит первая цифра семь. Ровно в полдень – двенадцать, ну и Спасская башня, которая была построена в 1491 году Иваном III, последняя цифра три. Молодежь, что с нее взять, дай только поиграться.

– Ладно, – более миролюбиво сказал Феликс, – на этот раз поверю.

– Сделайте одолжение, Феликс Николаевич.

Дома проверил все заначки. Свалил бумажные купюры и монеты на кухонный стол. Оказалось около двадцати тысяч. «Мало. С такой неожиданной ставкой можно действительно неплохой куш сорвать. Главное, чтобы эти снова не пошутили. Нужно проверить».

Залез в Интернет, быстро нашел физический институт и телефон академика Каверина. Набрал номер. Академик ответил сразу. «Да, я смотрел вашу передачу и видел интервью Аджубы. Лженаука, мракобесие! Требую немедленно предоставить слово в эфире!»

«Требуете, так требуете, все в наших руках», – обрадовался Феликс.

С Кавериным пришельцы не обманули. Нужно было поправлять финансовое положение. Занимать деньги на работе было бессмысленно, все сидят на мели. Нашел объявление – «любые займы под минимальные проценты без предъявления паспорта». Позвонил. «Сколько вам нужно? – спросили ростовщики. «Пять тысяч евро». «Нет проблем. Можем дать и пятьдесят. Под залог вашей квартиры». «Нужно пять». «Тогда под залог автомобиля. Напишете расписку».

Бабочкин колебался недолго. «Согласен».

К вечеру на кухонном столе горой возвышались уже двести пятьдесят тысяч рублей. В Интернете узнал адрес серьезной (по отзывам) букмекерской, конторы, находившейся в центре города.

Букмекеры очень обрадовались чудаку с мешком денег, который решил сделать безумную ставку. Предложили чашку кофе.

Выглядеть сумасшедшим Феликсу было неприятно, он пытался шутить:

– Кофе не пью, а транквилизаторов нет?

В конторе юмора не поняли, развели руками:

– Не держим. Есть коньяк для серьезных клиентов. Скажите, а почему вы решили сделать ставку на столь… необычный исход матча.

– Мне пришельцы посоветовали, – откровенно признался Бабочкин.

– А-а! – окончательно все поняли букмекеры. – Тогда нет вопросов.

Впервые за многие годы Феликс смотрел хоккейный матч затаив дыхание. К концу первого периода немного расслабился. Шайбы в ворота канадцев залетали одна за другой. Второй период закончился со счетом 9:0. Бабочкин потирал руки – «наверное, в букмекерской конторе уже по потолку бегают». За десять минут до конца матча было уже 11:0. А за минуту Кравчук протолкнул и двенадцатую. «Все! Я на коне! – вскинул руку Бабочкин. – Есть от пришельцев польза».

Оставалось пятнадцать секунд. Вбрасывание в зоне канадцев. Шайба отлетела от клюшки нападающего, ударилась о борт, покатилась к российским воротам. Вратарь спокойно подставил клюшку, шайба ударилась о штангу и рикошетом… пересекла красную черту. Гол. 12:1 за секунду до окончания матча.

Феликс минут пять сидел, не веря своим глазам. «Что же это такое, я проиграл? Ставка сделана именно на 12:0, так что о выигрыше и речи быть не может. Чертовы пришельцы, без машины оставили!»

Зазвонил телефон.

– Кто это? – недружелюбно ответил Феликс, но узнав в трубке свой голос, перешел на крик. – Спасибо вам, братья по разуму, с вами с сумой по миру пойдешь! Все, считайте наш контракт расторгнутым, больше не хочу иметь с вами никаких дел!

– Выслушайте, Феликс Николаевич, – взмолилась трубка.

– Я на вас…. Самому пожалуюсь! Аннигиляция по вам плачет.

– Да выслушайте же, наконец. Это я, Зельгросс. Все три периода я лично контролировал ситуацию. Оставалась несколько секунд, опять наш неопытный товарищ встрял – дайте поуправляю процессом да дайте. Ну, пошел навстречу, каюсь.

– Разберите вашего молодого дебила на запчасти и отправьте в ящике на Проксиму Центавра! – посоветовал Бабочкин.

– Так и сделаем. Извините меня великодушно. Вы не отчаивайтесь, я все исправлю.

– Хватит, Зельгросс, надоело! От вас одни убытки. Издеваетесь надо мной, смеетесь, смотрите, чтобы плакать не пришлось, нашли себе игрушку!

– Ущерб будет возмещен, многократно.

– Каким образом, нефтяную скважину подарите?

– Со скважинами и золотыми приисками не все так просто. Криминал, взятки и вообще отвратительная публика. Вам это надо? Рулетка, старая добрая рулетка.

– У нас игорный бизнес запрещен. А разрешенные игровые зоны еще не построили.

– Есть и другие заведения.

– Подпольные, на что вы меня толкаете?

– Упаси, господи,…то есть я хотел сказать…. Неважно. Когда-то вы были в княжестве Монако, но казино Монте-Карло не посещали. Теперь настало время.

– Какое Монако, у меня на черный хлеб средств не осталось! Опростоволосились, так просто дайте денег.

– Не имеем права вмешиваться в Историю, можем только посоветовать.

– Советчики, блин.

– Итак, Монте-Карло, – затарахтел Зельгросс, – европейская рулетка. Не американская! В европейской рулетке всего 37 ячеек, 36 чисел и одно зеро. Поставите все фишки на два числа – 16 и 19. Ставка называется «Split». Выигрыш 1:17. Потом ставьте на число 18. Выигрыш 1:35. Это «Straight Up». Возьмите кредит тысяч на 50 евро. Например, под залог квартиры. Ваш доход перекроет все расходы. А потом и продолжим наш разговор. Интервью академика Каверина должно выйти в эфир к концу сентября.

Внезапно Феликс успокоился. Мыслил четко и трезво. Терять уже было нечего.

– Какого числа я могу играть?

– В любой день.

Когда Зельгросс отключился, открыл ящик стола, вынул травматический пистолет. Пересчитал патроны в обойме. «И одной резиновой пули хватит, если пришельцы опять пошутили. Сто джоулей в висок решат все мои проблемы».

Дальше действовал быстро. Позвонил Леше и Юрке. «У меня пневмония и обострение геморроя. Ложусь в больницу. Навещать не нужно». Связался с ростовщиками, уже другими. Те через два часа прислали двух сотрудников. Молодой парень и толстая тетка долго осматривали квартиру, проверяли на нее документы. Сходили с Феликсом в ДЭЗ, чтобы удостовериться в регистрации и подтвердить, что квартира действительно принадлежит ему. Подписывал договор и писал расписки твердой рукой. Все прошло как по маслу. Через день деньги, пятьдесят тысяч евро, поступили на счет Феликса Бабочкина в «Deutche Bank».

Посредники оформили визу во Францию за сутки. Тут же купил билет до Ниццы и с легкой кожаной сумкой отправился в аэропорт.

Когда проходил регистрацию, позвонил Яков Моисеевич:

– Как развиваются события? – спросил Завадский.

– Замечательно. Улетаю в Монако, играть в рулетку.

– Понятно. Они предложили?

– Кто же еще!

– Интересное развитие событий. В экстренном случае звоните.

– Непременно.

«Боинг – 737» легко оторвался от полосы и, подгоняемый ветром, понесся в Европу. Где-то над Польшей закончились облака и Феликсу открылись зеленые равнины, усыпанные маленькими коричневыми домиками. Сколько раз пролетал он над ними, и всегда его наполняли светлые, романтические чувства путешественника. Теперь он ничего не испытывал. Словно ехал из Останкино в Алтуфьево. Полное безразличие и абсолютная отстраненность. «Альпы что ли? Нагромождение булыжников. И чем только гордятся?»

В Ницце поселился в отеле «Виктория». В бутике купил недорогой серый костюм, приличные ботинки и галстук. «Без строгой одежды в казино не пустят». До следующего вечера валялся на платном пляже, ходил по ресторанчикам. Ближе к шести часам переоделся в костюм.

Такси заказывать не стал. Несколько лет назад он отдыхал в Ницце со своей подругой, и они ездили в Монако на электричке. От отеля до вокзала минут пятнадцать ходьбы. Прогулялся по Английской набережной, заглянул в фойе отеля «Негреско», где когда-то жил Ленин. Затем по широкой перпендикулярной улице, где ходили трамваи, отправился пешком вверх, к вокзалу. Чем ближе к нему подходил, тем крепче пахло шаурмой и кебабом. Здесь держали забегаловки выходцы с Востока.

Купил билет на поезд до итальянской Вентимильи. Через двадцать минут был уже в Монако.

Время еще оставалось. Поднялся к княжескому дворцу Гримальди, возле которого как раз начался развод караула. Туристы кушали мороженое, снимали происходящее на видеокамеры. В княжеском парке, экзотические деревья и растения источали приятные ароматы. Закурил, присел на каменный бордюр пруда. В изумрудной воде плавали разноцветные рыбы. Феликсу показалось, что одна золотая рыбина ему подмигнула.

До заката обошел Монако вдоль и поперек. Выпил местного вина, съел пиццу, когда стемнело, двинулся в район Монте-Карло. В казино Бабочкин еще никогда не был, но профессия журналиста и приличное знание немецкого языка позволили ему быстро сориентироваться.

Приобрел фишки сразу на сорок тысяч евро. Прежде чем сесть за рулетку, набрал номер Аджубы. Тот ответил сразу, как будто сидел за углом.

– Чем могу помочь, Феликс Николаевич?

– Собираюсь проиграть в рулетку собственную квартиру, – без предисловий сообщил Феликс академику.

– Я знал, что они попытаются окончательно заморочить вам голову, но не думал, что вы так легко поддадитесь на провокацию, – спокойно ответил профессор. – Что ж, флаг вам в руки. – И вдруг в голосе послышались тяжелые нотки. – Одумайтесь, Феликс, вы ставите на кон не квартиру, а свою жизнь, душу!

– Странно, – хмыкнул Бабочкин, – с одной стороны вы утверждаете, что пришельцы полностью подчинены Ему, с другой говорите, что эти киборги творят что хотят. Где логика?

– Логика простая, – изменил тон Аджуба, – вы должны всегда жить и поступать самостоятельно, никого не слушая. Любая сделка с высшими существами сулит неприятности. Нельзя экспериментировать с Историей.

– Пришельцы сами, от Его имени предложили мне… сотрудничество.

– Еще раз повторяю, Он может и не знать об их проделках.

– Как же так? Король не ведает, что творится в Его королевстве! Никогда не поверю.

– Оставим это, – вздохнул профессор. – И каковы результаты сотрудничества с этими…?

– Машину в тотализатор проиграл.

– То ли еще будет. Мой вам совет, немедленно уходите из казино, ничем хорошим это не закончится.

– А вдруг выиграю?

– Тогда мосты для вас будут окончательно сожжены.

– Они уже превратились в пепел. Я потратил часть денег с заложенной квартиры.

– Тогда вперед, головой в петлю! А я здесь ни при чем, – заявил уфолог и вдруг попросил. – Знаете, прежде чем стреляться или вешаться, позвоните мне, хорошо?

Феликс захлопнул телефонную крышку. Раздался звук, напоминающий выстрел. Бармен за стойкой вздрогнул, предложил Бабочкину виски. Феликс показал пальцами, чтобы налили двойную порцию. Опрокинул внутрь пахнущую можжевельником жидкость, решительно направился к рулетке. «Или сейчас или никогда. Интересно, а что я буду делать завтра утром, что буду чувствовать, о чем думать? Только бы неопытный киборг опять в дело не влез. Итак, 16 и 19. Ставка 1 к 17».

Феликс поставил все фишки именно на эти числа. Сомнений не испытывал. На лице крупье не было никаких эмоций, но, кажется, глубоко в глазах промелькнула ухмылка.

Рулетка крутилась долго, наконец, шар остановился на цифре 16. «Есть!».

«Выигрыш – шестнадцать красное», – объявил крупье и сдвинул фишки в сторону Бабочкина.

Где-то вдали, под желтыми лампами промелькнуло знакомое лицо. «Показалось? Возможно». К следующей ставке закал еще виски. Опять тоже лицо. С фужером красного вина за Феликсом пристально наблюдал Яков Моисеевич Завадский. Кинорежиссер перехватил взгляд Бабочкина, кивнул, жестом показал, что не собирается мешать.

«Мир тесен, – с иронией подумал Бабочкин, – хрен с ним, с режиссером. Главное, чтобы пришельцы не подкачали».

Молодой соратник пришельцев, видимо, в игру не вмешался, выпала обещанная цифра 18. Феликс заранее подсчитал свой возможный выигрыш, и теперь он составил более двух десятков миллионов евро. Со всех сторон слышался приглушенный шепот. Феликс победно взглянул на крупье, встал из-за стола. К нему сразу же подошел Завадский.

– Вот это развитие событий!

– Как вы здесь оказались?

– На самолете прилетел.

– Ясно. Помощи в намыливании веревки, как видите, не нуждаюсь.

– Кто знает. Что собираетесь делать дальше?

– Куплю вашу кинокомпанию и подожгу спичками.

– А я не продам. Рады?

– Не знаю.

– Конечно, деньги не ваши.

– Чьи же?

– Сами знаете. Теперь у вас есть возможность открыть свою телекомпанию, купить хорошую технику, набрать профессиональных журналистов и делать передачи какие захотите или даже снимать кино. Но счастья вам это не принесет. Я не знаю, дьяволы они или ангелы, но что-то здесь не так.

Режиссер заказал водку с джином себе и виски Бабочкину, наклонился к самому уху Феликса, засопел:

– А что, если наши интеллигентские умствования чепуха. Вдруг, на самом деле, существует Бог, как его представляет церковь. И нет никакого Иного разума, в котором вас убеждают Аджуба и ваши новые товарищи-пришельцы. И вообще, кто они такие эти киборги? Черт их знает. Что они потребуют от вас завтра?

Федор взъерошил волосы:

– Дадите совет?

– На этот раз дам. Стоит подстраховаться, – оглядываясь по сторонам, сказал Яков Моисеевич. – Поставьте все выигранные деньги на свое число.

– Предлагаете выбросить миллионы на ветер?

– Сделайте широкий жест, покажите им, что вы не раб. Зачем вам вечная кабала?

– Я погряз в долгах.

– Благодаря пришельцам. «Не давайте Аджубу в эфир!» Будь это Его воля, не стал бы Он присылать к вам этих орлов. Сам бы разобрался. А то, видите ли, «нельзя вмешиваться в Историю», а сами тут как тут.

– Мне нужно подумать, – неуверенно сказал Феликс.

– Торопитесь.

На свежий морской воздух Бабочкин вышел с зажатой в руке банковской карточкой, на которой была невообразимая для него еще час назад сумма. Восторга не испытывал. Шел мимо белых яхт, украшенных разноцветными флагами различных государств. Остановился напротив большого корабля, почти такого же, как у олигарха Абрамовича. «Куплю похожую посудину и отправлюсь в Австралию. Или в Микронезию на острова Кирибати. Пошло все к черту».

Ночной Монако растекался огнями, десятки ресторанчиков зазывали в гости. Феликс не зашел ни в один из них, а направился в продуктовый магазин. Купил бананов, виски, португальского портвейна. Нанял такси, велел шоферу высадить его на полпути до Ниццы, на общественном пляже Вильфранж.

Ночная бухта оказалась далеко не пустынной. Повсюду лежали нудисты, отдыхали нелегалы в дырявых коробках из-под бытовой техники, целовались парочки. Феликсу удалось найти уединенное место между скал, заросших колючим кустарником. Скалы образовывали маленькую лагуну, по которой романтично бежала лунная дорожка. Очистил бананы, открыл виски.

«Завадский, конечно, прав. Неизвестно, что с меня еще потребуют эти молодцы и кто они такие вообще. Служба безопасности. А может, просто туристы с какого-нибудь Пегаса? Или авантюристы из другой галактики? Развлекаются. Ржут сейчас, наверное, надо мной во все свои лягушачьи глотки. Верно, зависеть от них нельзя. Следует рискнуть».

Умиротворяющую тишину пляжа нарушил звонок мобильного телефона. Аджуба! Уфолог говорил громко и нервно:

– Вы еще живы? Поздравляю! Я звоню, чтобы остановить вас, пока не поздно. Не идите на поводу у пришельцев, твердо скажите им «нет». Не ставьте на числа, которые они вам подсказали.

– Про числа я вам ничего не говорил, – удивился Бабочкин.

– Не трудно догадаться, для чего вы потащились в Монте-Карло.

– Поздно, Валерий Георгиевич, ставки сделаны, жребий, как говорят немцы, брошен.

– И?

– Я выиграл несколько миллионов евро.

– Час от часу не легче! Понимаете, что вы теперь пропали?!

– Отчего же, что пришельцам может от меня понадобиться, кроме некоторых журналистских услуг?

– Как вы не понимаете! Они вас используют в борьбе против меня. Вашими руками пытаются заткнуть мне рот, опорочить, представить в глазах людей этаким помешанным профессором, над которым можно только посмеяться. Ради того, чтобы скрыть правду они готовы на все. Мой вам совет, как можно скорее избавьтесь от этих денег. Выбросьте, пожертвуйте на бедных, наконец. Или…. На какие номера вы ставили? Впрочем, это не важно. Поставьте теперь эти миллионы на число, которое первым придет вам в голову.

– Вы говорите прямо как Завадский.

– Он звонил мне, советовался по поводу вас.

– Ах, вот почему вы говорите с ним в унисон! Вы знакомы. И давно?

Феликс пустил по лунной дорожке камушек.

– Мы познакомились с ним в Киноцентре на премьере его фантастического фильма.

– Странно, он мне ничего про это не говорил. Что за фильм?

– Посредственная фантастика. Авария на Большом адронном коллайдере в ЦЕРНе. Через образовавшуюся черную дыру ученые попадают в галактику Андромеды, на планету Гуру, где узнают, что местная цивилизация активно ведет наблюдение за Землей: контролирует научные исследования, социальные процессы и даже войны, если надо вмешивается в ход земной Истории.

– Подождите, – изумился Бабочкин, – но это, то же самое, о чем говорите вы.

– Почти, да не совсем. Хотя мысли Завадского двигаются в схожем направлении.

– Так вот почему…. Значит, Завадский встретился мне не случайно. Вы ему обо мне рассказали?

– Не видел причин скрывать нашего знакомства.

– На чьей он стороне?

– Трудно сказать, – ответил после паузы профессор.

Феликс нажал на кнопку мобильного телефона. Воображаемый образ Аджубы растворился в темноте ночного Лазурного берега. «Как же я пропустил фильм Завадского? – недоумевал Бабочкин. – Нет, ну каков режиссер! Ничего не сказал ни про Аджубу, ни про свой фильм, который повторяет идею уфолога. Или наоборот, кто их разберет. А теперь примчался в Ниццу – здравствуйте! Деньги не берите, лучше съешьте их с маслом или выбросьте».

Телефонный звонок вновь перебил размеренный шум морских волн. Феликс ничуть не удивился собственному голосу.

– Не слушайте Завадского, Феликс Николаевич, – трещала трубка. – У Якова Моисеевича самого рыльце в пуху. Он получает деньги на свои фильмы от министерских чиновников за откаты. И занимается нечестным бизнесом. Недавно продал в Рязани большую партию тухлой курятины, приобретенной за бесценок в Венесуэле. Режиссер вам завидует, потому что жаден во всех отношениях. И имейте в виду, снимает вас на скрытую камеру. Не делайте глупостей, Феликс Николаевич, вы теперь обеспеченный человек и требуется – то от вас всего ничего: дать в эфир мнение ученого, противоположное глупой гипотезе Аджубы.

– Послушайте! – крикнул Феликс. – Как вы меня все утомили! Вы сказали, что за человеком всегда есть право выбора.

– Но иногда имеются и обязательства.

– Так вот, можно я сам приму решение, как мне поступать?!

– Конечно. Только имейте в виду, если решите поставить в рулетку на свое число, вмешаться в процесс мы уже не сможем.

– И не нужно, привет молодому сотруднику.

В телефоне щелкнуло, потом опять раздался голос, но уже с более уверенными оттенками. По манере говорить это был Зельгросс.

– Вы хотите остаться независимым и свободным, Феликс Николаевич. Похвально. Только в Пространстве все взаимосвязано, поэтому абсолютной свободы и независимости вы нигде не найдете. Да и нужны ли они вам? Важно, чтобы зависимость была созидательной, объективной, а свобода, как писали ваши классики, осознанной. До встречи, Феликс Николаевич.

Бабочкин проснулся на Вильфранже, когда вокруг уже все ожило. Стоя по колено в воде, открывали утреннее шампанское немецкие туристы. Костюм Феликса никого не удивлял. Разделся, нырнул в теплое море. Заплыл так далеко, что стали видны дома на высоких холмах Монако. Он уже все решил. Деньги пришельцев покоя и радости не принесут. «Ну не верю я этому Зельгроссу!» «Не веришь, – сам себя спросил Феликс, – а что тогда здесь делаешь?» «Не знаю. Просто отдыхаю. Свобода дороже материальных благ». Но подсознательно Бабочкин понимал, что он просто капризничает и ему очень интересно, как отреагируют на его поступок киборги.

Снял номер в гостинице недалеко от казино, даже не поинтересовавшись, сколько он стоит.

До вечера лежал на огромной кровати, глядел в лепной потолок, вспоминал свой первый день на телевидении, когда заблудился в коридорах телецентра АСК-3. Куда идти? У одного спросил – налево, у другого – направо. Так и блуждал, пока совсем не озверел и не закричал: «люди, ау!» Из женского туалета выглянула уборщица, она-то и указала верный путь. Те ощущения напоминали ему сегодняшние. Но кто теперь подскажет верное направление?

Когда солнце начало погружаться в море, нащупал банковскую карточку, выпил французского коньяка, отправился в Монте-Карло. Здравый смысл подсказывал – нужно оставить хотя бы часть денег, не ставить все на кон, чтобы было чем расплатиться с кредиторами и не потерять квартиру. Но Бабочкин решил пойти ва-банк. «Свобода или смерть». Он напоминал сам себе героя, добровольно идущего на плаху за великие идеи. «На меня, можно сказать, смотрит вся галактика. Пусть знают, что крылья Бабочкину так просто не оборвешь».

В казино вошел летящей походкой, сразу приобрел фишки, сел за рулетку, все поставил на цифру 29. Это был день его рождения. За спиной Феликса топтался, сопел Яков Моисеевич.

Рулетка крутилась долго и, казалось, никогда не остановится. Феликса переполняло чувство гордости. «Кто бы еще решился на такой шаг!»

Шарик попал в лунку под номером 28 – красное. Даже сердце не защемило. Только с плеч свалился тяжелый камень. «Свобода! Я свободен! – звучало в голове. – И идите вы все на Проксиму Центавра!»

Завадский пожал Феликсу руку, похлопал по плечу, отвел в сторону.

– Искренне горжусь вашим поступком.

Бабочкин отстранился.

– Камеру не забыли включить? – насупился он. – Откуда, вы, черт возьми, свалились на мою голову? Ведь в пиццерии возле моего дома вы оказались не случайно. И почему сразу не сказали, что знаете Аджубу?

– Мы живем с вами, Феликс, в соседних домах. Лицо я ваше много раз видел по телевизору. В кафе же в ту ночь я, поверьте, оказался случайно. Не спалось. Да, буквально за пару дней до встречи с вами, Аджуба мне говорил о вас. Нет ничего удивительного в том, что все трое мы оказались участниками одной Истории. Идею своего фантастического фильма я почерпнул у Аджубы. Углубил ее, расширил в части взаимовыгодного сосуществования с Высшим разумом. Профессор эти мои мысли стал выдавать как свои, и тут на сцене появляетесь вы, а рядом с вами настоящие пришельцы. Любопытный сценарий завязался.

– Словом, вы довольны.

– Отчасти. У меня есть к вам деловое предложение.

– А без предложений нельзя? – спросил Бабочкин.

– Ваша квартира…

– Я уже подумал, – оборвал режиссера Феликс. – Продам, расплачусь с ростовщиками, куплю на оставшиеся деньги коммуналку. Не барин, перебьюсь.

– Предлагаю другой вариант. Я даю вам деньги на покрытие кредита и десять тысяч евро сверху. Но вы мне окажете услугу.

– Деньги из федерального бюджета на очередной шедевр?

– У меня еще есть бизнес.

– Знаю, торговля тухлой птицей.

– Вам какая разница! Итак, я даю вам деньги, а вы…. Узнаете у пришельцев Истину.

– Истину?

– Да, ответ на главный вопрос – кто ОН?

– Вы имеете в виду, Высший разум?

– Точно.

Феликс вынул из глаза невидимую соринку, почесал за ухом.

– С какой стати киборги будут говорить со мной на эту тему? Насколько вы видели, я расторг контракт.

– Ничего подобного. Вы только отказались от предложенных денег. Но от интервью с академиком, который должен развенчать гипотезу Аджубу, нет.

– Думаете, равноценная сделка, с вами и сними?

– Получить от вас то, что нужно, для пришельцев теперь дело чести. Или спортивного интереса. Не надейтесь, что они исчезнут с вашего горизонта как летние облака. Слишком далеко дело зашло.

– Вы понимаете, на что меня толкаете?! Любому терпению приходит конец. Они прихлопнут меня как муху.

– Пока не прихлопнули, нужно этим воспользоваться.

– Хотите моими руками загрести жар.

– Возможно. Но вы разве не хотите тоже узнать Истину? В этом ведь состоит смысл жизни любого разумного человека – познать Истину. Не так ли? А у вас она почти, что в руках. Глупо не воспользоваться случаем.

– Для каждого своя главная Истина. Сдается мне, Яков Моисеевич, что вы не просто борец за идею, вами движут какие-то корыстные цели.

– Все имеем определенные стимулы. Как же без них? И не вам, Феликс Николаевич, прикидываться белой овечкой.

– Но я же отказался от денег!

– Просто испугались.

– Ну и штучка вы, Завадский…

– Так согласны?

– Поедемте лучше в ресторан, – неожиданно предложил Бабочкин. – Хочется поменять обстановку. За ваш счет, разумеется.

– Нет вопросов! – обрадовался кинорежиссер.

Уже на выходе из казино Феликс обернулся на рулетку. «Минуточку». Быстро обменял последние полторы тысячи евро на фишки, подошел к одному из столов, поставил на 29 – красное. Выпало – 15 черное. Бабочкин махнул рукой, взглянул на Завадского:

– Теперь я абсолютно чист. Люблю ставить в конце предложения жирную точку. Поедемте, поговорим по поводу Истины.

Яков Моисеевич повез Феликса в «Le Louis XV». Бабочкин читал в путеводителе, что в этом ресторане одно из лучших обслуживаний в Монако и самые изысканные блюда. Завадский не жадничал. Заказал красную икру, грибы шиитаке, немного трюфелей и лучшую на побережье тушеную треску. Подали также голубиную грудку, фаршированную утиной печенью, русскую водку и шампанское «Вдова Клико». Полчаса ели молча, каждый размышлял о своем. Закусив «Смирнофф» грибами, Бабочкин спросил:

– И все же мне не понятно, для чего вы хотите узнать Истину, что будете с ней делать? А вдруг она окажется не такой, какой вы ее себе представляете. Страшной и ужасной. Как потом с этим жить? Или хотите стать живым пророком?

– Вот, вот, – согласился Яков Моисеевич, нанизывая на вилку птичью грудку, – люблю славу, как и все творческие люди. А иначе для чего жить?

– Одно дело познать Истину самому, другое дело… при помощи хитрости.

– Какая разница!

– А не боитесь Его гнева?

– Я ничего ни у кого не требую, нет, так нет. Думаю, мне нечего бояться.

– Выгодная позиция.

«Надоел этот Завадский», – послышалось где-то рядом, – совсем обнаглел».

Феликс огляделся по сторонам, но никого не увидел. «Не верьте ему, Феликс Николаевич, – продолжили говорить голосом самого Бабочкина. – Якову Моисеевичу нужна не Истина, а материальная выгода. Хочет через вас узнать Великую тайну, потом шантажировать нас ею. Чувствуете размах? Он вам завидует и хочет оказаться на вашем месте. Но Завадский ошибается, ему мы ничего не предложим.

– Зельгросс? – в голос спросил Феликс.

– Простите, – не понял Яков Моисеевич.

– Что-то голова закружилась, – промокнул лоб крахмальной салфеткой Бабочкин, – пойду, пройдусь по набережной.

– Сделайте одолжение, – кивнул Завадский.

На дальней открытой террасе ресторана, в пальмовой аллее стояли столики для курящих гостей. Феликс опустился в плетеное кресло под густым фикусом. Вынул сигарету, задумался. К Феликсу тут же подскочил официант, дал огня. В кресле напротив, материализовался объект. Напряг глаза – киборг. Огромные раскосые глаза без зрачков, длинные руки, выпуклый лягушачий животик.

– Зельгросс?

– Он самый, Феликс Николаевич. Разговор будет серьезный. Кроме вас меня никто не видит и не слышит. Итак, давайте подведем итоги тому, что мы с вами имеем, к чему пришли.

– Давно пора, – согласился Бабочкин, удобно расположившись в кресле. Глубоко затянулся сигаретой.

– Начнем, – приподнял нелепую руку Зельгросс. – Вы записали интервью с уфологом Аджубой, где он подробно рассказал о том, кто такие пришельцы, НЛО, а, главное, кем он считает Иной или Высший разум. А также выдвинул гипотезу о Его взаимоотношениях с землянами. Наша Служба безопасности Млечного пути земной группы посчитала, что подобная информация для людей, на том общем интеллектуальном уровне, на каком они сейчас находятся, будет преждевременной, человечество не готово к ее пониманию, поэтому обратилась к вам с просьбой не давать интервью в эфир. Вы согласились, при этом выдвинули условие Ему самому.

– Просьбу, – уточнил Феликс. – И потом… стойте. Ваша Служба посчитала или Он посчитал?

Зельгросс монотонно продолжал:

– Это одно и то же. Просьбу мы Ему передали, Он согласился выполнить ее, несмотря на то, что старается не вмешиваться в Историю. Однако реализации достигнутой договоренности все время мешали некоторые обстоятельства.

– Заметьте, они возникали не по моей вине.

– Вы, Феликс Николаевич, никак не можете определиться, прибиться, так сказать, к одному берегу. Почему вы сегодня отказались от выигрыша? Гордыня. Смотрите все, какой я смелый и независимый! Иллюзия. Абсолютно независимым, Феликс Николаевич, нельзя быть нигде и никогда, потому что Пространство безгранично и все, так или иначе, взаимосвязано между собой. А объективность – по сути субъективна, все зависит от того с какой стороны посмотреть на явление. Изображаете самостоятельность, а сами идете на поводу то у Аджубы, то у Завадского. Вот и сейчас по наущению Якова Моисеевича собираетесь выведать у нас Великую Истину.

– С вами неинтересно, – игриво вздохнул Бабочкин, – вы все знаете наперед. Кстати, а почему бы не выведать? Деньги – зло, счастливым они еще никого не сделали, разве что на короткое время. А Истина вечна, ради нее стоит рискнуть.

– Рискнуть вам придется, – согласился Зельгросс, – потому что если вы захотите узнать даже часть Истины, нам нужно будет заключить другой договор.

– То есть?

– Мы имеем право делиться Истиной только с нашими соратниками. И здесь одной научной дискредитации Аджубы с вашей стороны будет мало.

– Что же вы попросите взамен, мою душу? – усмехнулся Феликс.