Текст книги "Лекарство от тревоги"

Владимир Саламатов
Лекарство от тревоги

Что такое тревога

Слово «тревога» и его производные («тревожность», «тревожно», «тревожиться») мы употребляем так часто, что время, в котором мы живем, иногда даже называют «веком тревоги». Бешеный ритм жизни, глобальные социальные потрясения, информационный стресс дают поводы для навязчивого беспокойства. Мы постоянно ждем каких-то неприятностей от окружающего мира, не вполне понимая, откуда именно их ждать.

Это, собственно, и есть тревога. Если мы обратимся к «Толковому словарю русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова, то найдем там следующее определение тревоги: «Беспокойство, сильное душевное волнение, смятение (обычно в ожидании опасности, чего-нибудь неизвестного)». В психологических словарях тревоге дается такое объяснение: «Субъективно неприятное эмоциональное состояние, возникающее в ситуациях неопределенной опасности и проявляющееся в ожидании неблагополучного развития событий. В отличие от страха как реакции на конкретную угрозу… тревога часто бывает обусловлена неосознаваемостью источника опасности. Функционально тревога не только предупреждает субъекта о возможной опасности, но и побуждает к поиску и конкретизации этой опасности, к активному исследованию окружающей действительности с установкой определить угрожающий предмет» (Краткий психологический словарь. М., 1985).

Итак, тревога не имеет определенных видимых оснований. Она предупреждает: «Осторожно, опасность!» – не уточняя, откуда эта опасность исходит. Тревога гложет, мучит, угнетает, причиняет страдания и понуждает определить источник угрозы.

Очень точно это состояние описано в стихотворении Арсения Тарковского «Бессонница» (Арс. Тарковский. Избранное. М., 1982):

 
Мебель трескается по ночам.
Где-то каплет из водопровода. <…>
В эту пору часы городские
Шлют секунды
                     туда
                            и сюда,
И плетутся хромые,
                             кривые,
Подымаются в лифте живые,
Неживые
              и полуживые,
Ждут в потемках, где каплет вода,
Вынимают из сумок стаканы
И приплясывают, как цыганы,
За дверями стоят, как беда,
Сверла медленно вводят в затворы
И сейчас оборвут провода.
Но скорее они – кредиторы
И пришли навсегда, навсегда,
И счета принесли. <…>
Невозможно заснуть, – так тревожна
Для покоя нам данная ночь.
 

Наверняка это состояние знакомо многим: когда лежишь в потемках и не можешь уснуть, потому что в голове вертятся беспокойные мысли и переживания. Эти тревожные ощущения ищут выход, и внезапно возникают какие-то смутные видения, которые становятся все более отчетливыми. И тогда, подобно герою стихотворения Арсения Тарковского, представляешь, как незримые тягостные секунды превращаются в зловещих фантомов.

Как же возникает и развивается тревога? Профессор Ф. Б. Березин выделил так называемый «тревожный ряд», в котором определил механизм тревоги. Сначала человек ощущает внутреннюю напряженность – она служит сигналом о приближении угрозы; включаются механизмы адаптации, возникает душевный дискомфорт («Мебель трескается по ночам. / Где-то каплет из водопровода»). Затем происходят гиперестезические реакции: дискомфорт нарастает, события и стимулы, ранее нейтральные, приобретают негативную окраску, повышается раздражительность («…часы городские / Шлют секунды / туда / и сюда, / И плетутся хромые, / кривые, / Подымаются в лифте живые, / Неживые / и полуживые…»). После этого возникает собственно тревога – ощущение неопределенной угрозы, характер и время возникновения которой человек не может предсказать; часто это связано с недостатком информации и неадекватной логической переработкой фактов («Ждут в потемках, где каплет вода… / За дверями стоят, как беда…»). Затем возникает страх – тревога конкретизируется на определенном объекте, который расценивается как угрожающий, хотя это может и не соответствовать действительности («Но скорее они – кредиторы… / И счета принесли…»). После этого появляется ощущение неотвратимости надвигающейся катастрофы – интенсивность тревоги нарастает, и это приводит человека к выводу о невозможности предотвращения опасности («И пришли навсегда, навсегда…»). В результате чего возникает тревожно-боязливое возбуждение – человек дезорганизован и растерян («Невозможно заснуть, – так тревожна / Для покоя нам данная ночь»).

Так неопределенная тревога, вызванная неизвестными причинами, превращается в конкретные, пусть и вымышленные, страхи. С одной стороны, легче бояться чего-то конкретного, чем не пойми чего. Но, с другой стороны, люди начинают бороться с фантомами, с тем, чего на самом деле нет, а это процесс бесконечный и бесперспективный.

Тревога – это мобилизационная активность, она является проявлением инстинкта самосохранения и представляет собой нормальную реакцию организма на опасность. Тревога предупреждает об угрозе, которую человек зачастую сознательно еще не определяет. Например, пограничник стоит ночью на посту. Он ожидает какой-то опасности, но не знает, в чем конкретно она может проявиться. Вот куст слегка хрустнул, вот листва зашелестела, вот что-то едва слышно плюхнулось. Все это отмечается пограничником на бессознательном уровне, и у него возникает чувство тревоги.

Через бессознательное проходит большой объем информации, которую сознание не успевает отслеживать. Человек интуитивно ощущает: что-то не так – и начинает тревожиться. В данном случае тревога выполняет сигнальную функцию, заставляет организм собраться, мобилизоваться, попробовать понять, в чем проблема, и быть готовым к ответной реакции либо на физическом, либо на психическом уровне.

Это касается не только тех случаев, когда тревога вызвана внешним фактором, как в примере с пограничником, но и ситуаций, в основе которых лежит некий внутренний конфликт. Например, женщина дорожит своим браком, а меж тем семейный союз уже начинает разваливаться. Муж все чаще возвращается домой позже обычного, объясняя это задержками на работе, от него едва уловимо пахнет женскими духами, он все чаще как-то подозрительно улыбается. Но женщина сознательно ничего этого не видит – целостность семьи для нее настолько важна, что она не замечает очевидного. Однако бессознательное не дремлет, с помощью тревоги оно напоминает: есть проблема и ее надо решать.

Увы, человек инстинктивно склонен уходить от реальных проблем в вымышленные. И обманутая жена, которой слишком страшно осознать реальный источник тревоги, начинает искать причины вовне, ни с того ни с сего срывается на детях или скандалит с добродушной соседкой и т. д.

Другая важная функция тревоги заключается в том, что она может предотвращать участие человека в потенциально опасном, нежелательном действии. Допустим, если человек в одиночестве и без оружия забрел в незнакомый лес, он поневоле начнет тревожиться. Потому что в этом незнакомом лесу за ближайшим деревом может оказаться нечто, представляющее угрозу. А человек один, и рассчитывать ему, кроме себя, не на кого. Вдруг он в этом лесу вообще заблудится – что тогда? И тревога предупреждает: «Осторожно, лучше туда в одиночку и без ружья не ходи».

С одной стороны, тревога помогает нам адаптироваться к изменившейся ситуации – человек получает сигнал и действует. Скажем, пограничник, встревоженный непонятными шорохами и звуками, мобилизуется, концентрирует внимание на опасном участке границы, держит оружие наготове и в случае материализации угрозы применит его по назначению. Но, с другой стороны, если тревога чрезмерна, то человека захлестывает сильная эмоция, которая нарушает логическое мышление. В этом случае пограничник, увидев нарушителя, либо замрет, не в силах пошевелиться, либо бросится на врага, не убедившись в том, что он существует только в воображении.

Так что тревога хороша в меру. Если она зашкаливает, то это мешает сориентироваться и сделать правильный вывод, может даже вызвать приступ паники, когда человек перестает отдавать себе отчет, что делает. А если тревоги нет совсем, то это значит, что инстинкт самосохранения не работает, и ничего хорошего в этом тоже нет.

Например, у людей, страдающих маниакальным синдромом, наблюдаются приступы неадекватно повышенного настроения, когда уровень тревоги опускается до нуля. Больному вдруг кажется, что у него все хорошо, все получится, ему рисуются исключительно радостные перспективы, независимо от объективных внешних условий. Скажем, человек может запросто взять какой-нибудь крупный кредит в банке, не задумываясь над тем, чем это чревато. В нормальном состоянии у него бы возникла тревога: «Подожди, подумай, как ты будешь возвращать долг, где возьмешь деньги для этого». Но поскольку тревога молчит, человек совершает жуткую глупость, а когда приступ необузданной радости завершается, он приходит в ужас от того, что сотворил.

Проверьте свою тревожность

Как мы уже выяснили, тревога – это естественная реакция организма на какой-то конфликт, который необходимо решить. Признаком такового часто является так называемая ситуативная тревожность, для которой характерны напряжение, беспокойство, нервозность, вызванные определенной внешней ситуацией. Обычно ситуативная тревожность становится сильнее (или слабее) перед важными встречами, выполнением ответственных задач, соревнованиями, публичными выступлениями.

Слишком высокая или слишком низкая ситуативная тревожность влечет за собой недостаточную или чрезмерную концентрацию внимания, из-за чего человеку трудно выделить действительно значимый стимул, отличить главное от второстепенного и т. д. Но, повторимся, сама по себе ситуативная тревожность не является негативной. Определенный уровень тревожности – необходимое условие для деятельности. У каждого из нас собственный «нормальный» уровень тревоги.

Вы можете проверить свой уровень ситуативной тревожности с помощью теста. Возьмите ручку или карандаш и проставьте в таблице количество баллов, исходя из варианта ответа:

скорее, нет – 1;

пожалуй, да – 2;

да – 3;

совершенно верно – 4.

Как вы себя чувствуете в данный момент?

1. Я спокоен(йна)

2. Мне ничто не угрожает

3. Я нахожусь в напряжении

4. Я испытываю сожаление

5. Я чувствую себя свободно

6. Я расстроен(а)

7. Меня волнуют возможные неудачи

8. Я чувствую себя отдохнувшим

9. Я встревожен(а)

10. Я испытываю чувство внутреннего удовлетворения

11. Я уверен(а) в себе

12. Я нервничаю

13. Я не нахожу себе места

14. Я взвинчен(а)

15. Я не чувствую скованности, напряженности

16. Я доволен(а)

17. Я озабочен(а)

18. Я слишком возбужден(а) и мне не по себе

19. Мне радостно

20. Мне приятно

Теперь подсчитайте сумму баллов, набранных по пунктам 3, 4, 6, 7, 9, 12, 13, 14, 17, 18. Затем подсчитайте сумму баллов по пунктам 1, 2, 5, 8, 10, 11, 15, 16, 19, 20. Из первой суммы вычтите вторую и прибавьте к результату 20.

Если вы набрали 30 баллов и менее, то у вас в данный момент низкая ситуативная тревожность либо она вообще отсутствует. Если у вас 31–45 баллов, значит, ваша тревожность умеренна. А если вы насчитали более 46 баллов, то у вас высокая тревожность.

Наверняка вы иногда замечали за собой, что вдруг ни с того ни с сего начинаете ожидать каких-нибудь неприятностей, а то и предчувствуете несчастье. Вас охватывает беспокойство по поводу своей судьбы, по поводу близких, вам кажется, что жизнь дорогих вам людей в опасности. Хотя вы сами признаете, что, по здравому разумению, никаких особых причин для волнения нет, но чувство тревоги не покидает вас, дестабилизирует ваше физическое и психическое состояние. В результате вы постоянно чем-то обеспокоены и не удовлетворены, в чем-то неуверенны и чего-то боитесь, почему-то несчастливы и постоянно волнуетесь по пустякам.

Такое устойчивое состояние, в котором человек внутренне склонен воспринимать любые, даже не экстремальные, ситуации как опасные, называется личностной тревожностью.

Проверить свой уровень личностной тревожности вы можете с помощью теста. Проставьте в таблице количество баллов, исходя из варианта ответа:

почти никогда – 1;

иногда – 2;

часто – 3;

почти всегда – 4.

Как вы себя чувствуете обычно?

1. Я испытываю удовольствие

2. Я быстро устаю

3. Я легко могу заплакать

4. Я хотел(а) бы быть таким (такой) же счастливым(ой), как и другие

5. Нередко я проигрываю из-за того, что недостаточно быстро принимаю решения

6. Я чувствую себя бодрым(ой)

7. Я спокоен(йна), хладнокровен(на) и собран(а)

8. Ожидаемые трудности обычно очень тревожат меня

9. Я слишком переживаю из-за пустяков

10. Я вполне счастлив(а)

11. Я принимаю все близко к сердцу

12. Мне не хватает уверенности в себе

13. Я чувствую себя в безопасности

14. Я стараюсь избегать критических ситуаций и трудностей

15. У меня бывает хандра

16. Я доволен(льна)

17. Всякие пустяки отвлекают и волнуют меня

18. Я так сильно переживаю свои разочарования, что потом долго не могу о них забыть

19. Я уравновешенный человек

20. Меня охватывает сильное беспокойство, когда я думаю о своих делах и заботах

Подсчитайте количество баллов в ответах на пункты 2, 3, 4, 5, 8, 9, 11, 12, 14, 15, 17, 18, 20. Затем вычтите из полученного результата сумму баллов, набранных в пунктах 1, 6, 7, 10, 13, 16, 19. К полученной сумме прибавьте 20.

Если вы набрали 30 баллов и менее, то у вас низкая личностная тревожность. Если у вас 31–45 баллов, то личностная тревожность умеренна. Если у вас 46 и более баллов, то уровень вашей личностной тревожности высок.

Значительное отклонение от умеренного уровня личностной тревожности требует особого внимания. Высокая личностная тревожность влечет за собой чрезмерную активность, низкая – вялость и флегматичность. И то и другое мешает решению предстоящих задач, нарушает мыслительную деятельность и вызывает замешательство.

Следующий тест поможет вам определить, есть ли у вас склонность демонстрировать эмоциональную возбудимость. Проставьте баллы в графе «Ответ», исходя из нужного варианта:

да – 1;

нет – 0.

Обычно вы откровенно высказываете свое мнение, не особо задумываясь над выбором слов и выражений?

Вы быстро начинаете злиться или впадать в гнев?

Вы можете ударить обидчика, оскорбившего вас?

После приема небольшой дозы алкоголя вы становитесь несдержанным?

Вы можете стать резким или нагрубить, когда заденут ваше самолюбие?

В детстве вы убегали из дому, обидевшись на родителей?

Вы обижаетесь по пустякам?

Перед важной встречей, событием вы очень волнуетесь, нервничаете?

Под влиянием эмоций вы можете сказать такое, о чем потом будете жалеть?

В возбужденном состоянии вы плохо контролируете свои действия (можете бить посуду, швырять вещи, ломать предметы)?

Вам приходилось расплачиваться за свою вспыльчивость (вас наказывали, объявляли выговор, вас покидали друзья и т. п.)?

Нередко вы быстро покупаете понравившуюся вам вещь, не успев рассмотреть и оценить ее как следует, а потом понимаете, что купили не то?

Подсчитайте баллы. Если вы набрали 10–12 баллов, то вы очень импульсивный человек; неуправляемая эмоциональная возбудимость – это ваш стереотип поведения, который очень неприятен окружающим. Если у вас 5–9 баллов, то у вас есть признаки импульсивности. Если 4 балла и менее, то вы неимпульсивны.

Почему мы тревожимся

Исследователи тревожных расстройств выделяют множество видов и подвидов тревог и страхов. Для удобства поделим их на две группы. Первая связана с реакцией на внешнюю угрозу. Вторая – с реакцией на происходящее в самом организме. Грань между ними довольно зыбкая. Человеку свойственно проецировать тревогу вовне, убеждать себя в том, что ее причиной стала какая-то внешняя опасность, а не внутренняя.

Тревога может иметь и чисто физиологический характер, быть следствием и проявлением самых различных нарушений соматических функций, например атеросклероза сосудов головного мозга, бронхиальной астмы, гипогликемии, сердечной недостаточности, стенокардии, а также передозировки лекарственных средств, злоупотребления кофе или алкоголем и т. д.

Но часто тревога является выражением некоего внутреннего конфликта, рассогласования между желанием и долгом, стремлением и возможностью. Тревога появляется, когда человек еще не осознает наличие внутреннего конфликта или его причины. Человек вытесняет какие-то неприятные ощущения, переживания, мысли, которые противоречат его сознательным установкам, а те возвращаются тревожным колокольчиком – в виде навязчивых ощущений мыслей и страхов.

Навязчивости – это преследующие человека идеи, мысли или импульсы, которые воспринимаются как бессмысленные и неприятные. Для навязчивости характерно, что психические феномены, переживания, сомнения, воспоминания, страхи непроизвольно возникают у человека в сознании и длительно там удерживаются, несмотря на критическое к ним отношение и понимание их неадекватности. Человек может осознавать, что его навязчивые страхи необоснованны, но он не в силах что-либо с этим сделать.

Одну мою пациентку преследовало беспокойство, что с ее детьми обязательно что-нибудь случится, как только она покинет квартиру. Любая мать беспокоится о детях – это естественно. Тревога в данном случае обычно подсказывает, что нужно сделать, оставляя детей одних дома: предупредить их, чтобы не открывали дверь чужим, проверить, в порядке ли газовые и электрические приборы, удостовериться, что у детей есть ключ, чтобы они могли покинуть квартиру, если в ней не дай бог что-нибудь загорится.

Но у моей пациентки вполне нормальное для любой матери опасение превратилось в навязчивость. Едва она выходила из дому, как ей начинало казаться, что в их квартиру, где остались дети, врываются бандиты или там взрывается газ, происходит пожар и т. д. Причем эти страшные картины явственно проигрывались в ее воображении, пациентка видела себя в роли как бы незримого, безвольного свидетеля, на глазах которого дети подвергались насилию или погибали в пожаре. Это порождало у нее неистребимое чувство тревоги. И, чтобы как-то избавиться от него, женщина, уходя из квартиры, стала совершать ритуальные действия: закрыв дверь и ощутив тревожность, она дважды щипала себя за ухо. Это на какое-то время давало некую иллюзию успокоенности, однако вскоре тревога неминуемо возвращалась. Потому что, как выяснилось во время лечения, пациентка с помощью навязчивых страхов по поводу детей защищалась от внутреннего конфликта, связанного с мужем. Женщина была настолько растерянна и не готова к расставанию с супругом, что напрочь вытеснила эту проблему из сознания. И загнанная внутрь нерешенная проблема вернулась в виде навязчивой заботы о детях. Таким образом пациентка убеждала себя, что она нужна мужу и важна в семье.

Другая пациентка обратилась ко мне в связи с тем, что стала испытывать навязчивый страх летать самолетом. Раньше она авиаполетов не боялась, а тут внезапно и без всяких видимых причин, как она считала, у нее возник страх, что самолет обязательно упадет и разобьется. Однако, когда мы начали лечение, выяснилось: это был далеко не единственный навязчивый страх. Женщина часто просыпалась по ночам от малейшего шороха и в ужасе представляла себе, что за дверью квартиры стоят бандиты. Ложась спать или уходя из квартиры, она обязательно несколько раз возвращалась к двери, чтобы проверить, заперта ли она.

В дальнейшем оказалось, что недавно пациентка пережила достаточно длительную стрессорную ситуацию. Ее муж-бизнесмен, которого она очень любила, столкнулся с неразрешимыми, на его взгляд, проблемами в бизнесе, грозившими полным банкротством. Это наносило удар по базовой ценности пациентки – по благополучию семьи. Глава семейства впал в нытье и бездействие. А его супруга, напротив, бросилась на защиту мужа и семьи. Она бегала по судам, носилась по стране, встречалась и договаривалась со множеством людей – до тех пор, пока не разрешила все конфликты и проблемы, связанные с бизнесом супруга.

После этого муж, выйдя из депрессивного состояния, бодро вернулся к своему делу. А жена после длительного нервного перенапряжения была буквально психически истощена. Тут-то и навалилась отодвинутая на задворки психики тревога. Раз главная жизненная ценность – семья – может оказаться под угрозой, то почему подобный удар судьбы не может случиться в любой другой сфере жизни? Так тревожность из ситуативной перешла в личностную. Женщина стала более тревожно реагировать на широкий спектр ситуаций, что привело к разнообразным навязчивым страхам.

Страхи – это самая большая группа среди навязчивостей. Ученые насчитали несколько сотен самых разнообразных страхов. Наша сложно устроенная психика способна бояться всего на свете. Причем бояться до такой степени, что обычный страх превращается в фобию – навязчивый болезненный страх, вынуждающий человека избегать относительно безопасных ситуаций или объектов.

Сегодня можно говорить уже о некой эпидемии фобий, или тревожно-фобических расстройств, выражаясь медицинским языком: ими страдает 3–5 % населения, в основном женщины. Сила фобий в их иррациональности, человек не понимает истинных причин своего страха: почему он вдруг стал бояться самолетов или пауков.

Тревога в данном случае обусловлена вполне определенными ситуациями, которые объективно не опасны. Эти ситуации вызывают страх и желание их избежать. Тревога варьируется от легкой тревожности до состояния ужаса. Появляются различные вегетативные симптомы, обусловливающие вторичные страхи. Человек постоянно испытывает какие-то неприятные ощущения: то голову словно тисками сдавит, то сердце заколотится, то давление запрыгает. Он все время об этом думает и приходит к выводу, что у него наверняка какие-то серьезные проблемы со здоровьем. К тому же на этом фоне действительно могут обостряться хронические заболевания. Тревога субъективна и не зависит от объективной оценки окружающих: сколько бы они ни объясняли человеку, что у него нет причин для беспокойства, тревожиться он не перестанет. Он постоянно будет ожидать и стараться избежать ситуации, способной вызвать страх. Ведь нам свойственно направлять все свои переживания, тревоги и беспокойство на что-то внешнее и понятное.

Кстати, в ходе одного исследования, проведенного среди успешных бизнесменов, выяснилось, что у всех у них повышенный уровень тревоги. Это, в общем-то, понятно. Гиперответственность, бешеный ритм жизни, целиком поглощенной работой, неминуемо приводят к тому, что бизнесмен постоянно ожидает неприятностей и тревожится. Но оказалось: отсутствие неприятностей тревожит его еще сильнее. Тогда бизнесмен сам придумывает себе опасность и начинает успешно или безуспешно бороться с мнимым врагом. Например, ему вдруг начинает казаться, что в офисе может случиться пожар – из-за того, что некоторые сотрудники курят. Сначала руководитель запрещает подчиненным курить в пределах видимости, затем лишает курильщиков премии, а потом и вовсе увольняет: вдруг они курят в туалете и не гасят окурки… Проще и легче, когда не только уверен, что мир представляет угрозу, но и, как кажется, знаешь источник этой угрозы. А кто ищет – тот всегда найдет. Ведь если угрозы нет или источник ее неизвестен, враг непонятен – это лишь усиливает психическое напряжение.

Но вернемся к навязчивым страхам. В начале моей психотерапевтической практики я столкнулся с довольно редким случаем фобии. Мой пациент, бизнесмен, боялся, что с ним случится, как говорят в народе, «медвежья болезнь» (диарея), причем не обязательно во время какой-то важной встречи, а просто в случае, если он покинет свою квартиру. Пациент был мужчиной средних лет, человеком аккуратным, ответственным и интеллигентным, и это навязчивое опасение его сильно беспокоило. В течение полугода он всячески старался избегать ситуаций, в которых «медвежья болезнь» могла бы застать его врасплох. Водитель, который возил бизнесмена из дома на работу и обратно, должен был выстраивать маршрут так, чтобы поблизости были рестораны, бары, кафе и другие заведения, в которых есть туалеты. Пациент перестал летать за границу, так как неизвестно, где там туалеты. По той же причине он не проводил деловые переговоры в незнакомых местах. Из-за такого количества ограничений вести бизнес становилось все проблематичнее.

Когда мы с пациентом попытались разобраться, почему возник его навязчивый страх, выяснилось, что за год до этого он перенес тяжелую форму пневмонии, в ходе лечения которой принимал много антибиотиков, что вызвало дисбактериоз. После этого он прошел еще один курс лечения – теперь уже от дисбактериоза. Лечился он довольно долго, но физиологически вполне успешно. Однако за это время у пациента образовалась сильная фиксация на том, что происходит в желудке. Он постоянно прислушивался к своим ощущениям в области живота, ожидая какого-нибудь дискомфорта.

Далее мы попытались понять, как, собственно, возникает страх «медвежьей болезни». Я попросил пациента подробно рассказать, как начинается его рабочий день. Казалось бы, ничего необычного там не было. Утром бизнесмен вставал с постели, ходил в туалет, принимал душ, завтракал, пил кофе, звонил водителю, чтобы он его забрал… И вот тут у него возникала мысль: «А вдруг мне станет плохо и я захочу в туалет?» Буквально через мгновение он действительно ощущал сильный дискомфорт в желудке.

В ходе лечения выяснилось, что именно в это мгновение и происходило самое интересное. Мысль о том, что при выезде из дому может захотеться в туалет, вполне естественна для любого из нас. Но у пациента она запускала в действие целый каскад стремительных бессознательных действий. Сначала пациент бессознательно обращался к области желудка, в котором, разумеется, всегда что-нибудь да происходит, тем более после завтрака с кофе. На следующем этапе он спонтанно представлял как бы картинку со стороны: будто он едет в своем автомобиле, с одной стороны бесконечный забор какого-то завода, с другой – пустырь. В машине напротив бизнесмена сидят важные деловые партнеры, с которыми он ведет переговоры. После этого пациент, опять бессознательно, обращался к желудку, и у него появлялась легкая тревожность, которая делала его ощущения острее. В следующий миг он уже начинал чувствовать, что в животе не совсем хорошо. А затем возвращался к ситуации переговоров в машине, но теперь представлял ее уже изнутри, как будто участвовал в ней, сидел в автомобиле и видел партнеров, которые смотрят на него. Потом снова мысленно обращался к желудку, понимал, что с желудком как-то совсем нехорошо, и тревога усиливалась. Затем опять оказывался в машине и как бы видел, что партнеры смотрят на него с некоторым недоумением, а ему дискомфортно, он не знает, как быть. Не может же он, в самом деле, сказать: «Остановитесь, я тут, на пустыре, присяду…» После этого пациент бессознательно представлял, как мучительно это состояние, вновь обращался к кишечнику, и тут уже чувствовал, что дела совсем плохи. Таким образом за какую-то пару секунд пациент бессознательно множил и усиливал тревогу, воплощая ее в навязчивые страхи.

Этот случай может служить наглядным примером того, как взаимосвязаны тревога и невроз.