Текст книги "Зерно"
Автор книги: Владимир Шорохов
Жанр: Боевая фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
12. Ливень
Павел понял, что поступил опрометчиво, не проверив программу для очистки, запустил ее на весь сектор, что привело к значительным повреждениям самой системы. Он целую неделю приводил в порядок свой сектор, улицу за улицей, дом за домом. Каждый раз Павел вспоминал испуганные глаза девушки, словно все это произошло в его реальном мире. «А что бы я сам делал, если эта стихия обрушилась на город?» – думал он, просматривая новости, где как раз говорилось об ураганах на территории Америки.
– Вот дурак, как же так я поступил. Но почему она испугалась, ведь это всего лишь цифра, игра, что тут такого? И все же ее глаза, они были по-настоящему испуганы, а потом…
А потом она прижалась к нему и долго стояла, он даже почувствовал, как бьется ее сердце. «Зачем? – вдруг всплыл вопрос. – Зачем разработчики программы Врадж все так натурально передают? Зачем это сердцебиение, ее слезы? Зачем?».
Борис не мог забыть ее лицо, и ему хотелось увидеть девушку, но в то же время он был реалистом и ругал себя на чем свет стоит. «Зачем, зачем мне это? Эта цифра, игра? Вот дурак, мне понравился искусственный образ, а что тогда завтра ждать? Влюблюсь? Нет, все надо выкинуть из головы. Забыть ее улыбку, смех и эти… Да, глаза». Ему было грустно, и каждый раз в конце дня после завершения рабочей смены он входил в мир Врадж. Но сейчас Павел обходил стороной ее улицу, боялся посмотреть, а ведь так хотелось, что в груди начинало щемить.
Перекресток Минской и Харьковской, тут всегда сидит бабушка и продает цветы. Павел сам не заметил, как подошел к ней купил букетик цветов, а ноги сами привели его к двери магазина Аллы.
– Ладно, – обреченно сказал он и открыл дверь.
Дзынь-дзынь, тихо, словно прошептали колокольчики. Он посмотрел на кресло, где обычно сидела девушка, но ее не было.
– Ау, есть кто?
– Кхе-кхе, – послышался кашель Аллы. – Я иду, сейчас.
«Зачем имитировать болезнь?», – подумал он, но в душе стало неспокойно. Он впервые слышал, чтобы в цифровом мире кто-то болел.
– Привет, – послышался чуть хрипловатый голос девушки.
– Ты простудилась?
– Немного. Вчера целый день шел дождь, а он такой холодный, вот и промокла.
Павел специально включил программу ливня, чтобы смыть с улиц оставшийся мусор.
– Проходи, я сейчас.
Она взяла толстый плед и, закутавшись в него, подошла к нему.
– Это тебе, – Павел протянул ей маленький душистый букетик из алиссум.
– Спасибо, – Алла уперлась лбом ему в грудь, и у него опять застучало сердце.
«Ну, зачем мне это, зачем?» – укорял он себя, а сам уже положил руки ей на плечи.
– Ты присаживайся, я сейчас заварю чай, – сказала девушка и поставила цветы в вазочку.
– Нет, давай наоборот. Ты присаживайся, а я заварю чай, ты ведь показывала, как это надо делать, думаю, справлюсь.
Дзынь-дзынь, колокольчик оповестил, что в магазин вошел посетитель.
– Это вы? Получили? – спросила Алла Бориса, усаживаясь в кресло.
– Спасибо, все прекрасно, вот зашел сделать еще одну покупку.
– Так, глядишь, вы у меня станете постоянным покупателем.
– А кто-нибудь их еще покупает? – спросил Борис и поздоровался с Павлом.
– Да, многим они нравится, ведь такие красивые. Верно?
– Да, – согласился с ней Борис.
Павел налил в чайник воды, поставил на плитку и, взяв с полки стеклянную банку с сушеными цветами, насыпал в заварник.
– Хочу сегодня выбрать что-то необычное, может, подскажите?
– Я не очень в этом искусстве разбираюсь, может, вы, Павел, подскажите?
– Да, а о чем идет речь?
– Борис покупает чертежи, это ручная работа, сейчас, говорят, так не делают.
– Ну, я даже не знаю.
Павел подошел к Борису, а тот уже, словно это какая-то драгоценность, развернул чертеж и, наклонившись над ним, рассматривал линии. Издалека это смотрелось прекрасно, техногенное искусство. Павел посмотрел на цифры, надпись, но ничего не понял из того, что увидел. Хотя в искусстве разве надо понимать, что хотел сказать художник. Борис развернул еще один лист бумаги, а потом еще один. Он молча выбирал, словно знал в этом толк.
– Лучше вот этот, – сказал Павел, показывая на лист, где очень мелко была начерчена схема, похожая на микросхему.
– Почему? – спросил Борис.
– Я не знаю, но мне эта картина больше нравится, есть на что смотреть, даже если вот так прикрыть, – Павел закрыл часть чертежа. – Она не теряет своей актуальности, все так же технична.
Закипел чайник, и Павел налил кипятка в заварник. Взял чашечку из белого фарфора и налил немного кипятка, чтобы она согрелась.
– Да, мне нравится, вы правы, беру, – радостно сказал Борис и, аккуратно свернув оставшиеся листы, положил их на полку. – Отправите? – спросил он у Аллы.
– Как обычно?
– Да, вот деньги.
– Спасибо. Может, чаю?
13. Аллочка, наше солнышко
Борис для вежливости выпил чаю, а после, извинившись, убежал по своим делам, пообещав на днях еще раз заскочить в магазин.
– Я хочу тебе кое-что показать. Ты не спешишь?
– Нет, – ответил Павел и сам удивился, зачем это сказал.
– Тогда подожди меня, я сейчас оденусь.
Алла встала и, швыркнув носом, ушла в соседнюю комнату. Павел не хотел привязываться к человеку, которого не знал в реальности. Он знал всю подноготную программы и прекрасно понимал, что его окружает. И все же он стоял и ждал ее, эту странную девушку. Повертев головой, Павел подошел к стеллажу, на котором стояли книги. Тут были как знакомые, так и новые книги. Много стихов, от этого он заулыбался, вспомнил, как в детстве мама читала ему стихи, а он старательно их повторял. Павел достал альбом и, открыв его, стал рассматривать картинки разных людей. Вот мужчина с бородой, на лбу морщины, а вот женщина, она задумалась, а вот мальчик, он смеялся.
– Это мой брат.
– Брат? – переспросил Павел.
– Да, фотографий не осталось, но я его помню. Он тогда упал с велосипеда и плакал, а я, чтобы поднять ему настроение, стала танцевать, вот он и засмеялся.
– А это? – Павел показал на женщину.
– Мама, она уставала на работе, но всегда улыбалась мне. Правда, красивая?
– Да, на тебя похожа.
«Странно, альбом воспоминаний. Зачем он нужен тут? В этом странном мире?» – подумал Павел и перелистнул страницу.
– А это наш город.
– Как называется?
– Тюмень, он далеко отсюда, в Сибири. Но какие там зимы, вот, смотри, я нарисовала ее, снег прямо валит с неба, а как он хрустит, а как дышится свежо. Ты был на Севере?
– Нет, ни разу.
– Ну, как же так, обязательно съезди. Только зимой, летом там делать нечего. Хотя, постой, что значит нечего, а вот в лесу. Да, там комары, но грибов, ой, как их много. Ну ладно, потом досмотришь, пошли, я тебе кое-что покажу.
Павел аккуратно положил альбом на полку, девушка взяла его под руку, и опять сердце на мгновение замерло, а после гулко застучало. «Глупости, глупости», – повторял про себя Павел, выходя с Аллой на улицу.
– Идем, нам туда.
Они прошли пару кварталов и вышли на набережную. Ала остановилась и посмотрела Павлу в глаза, как бы спрашивая: ты видишь?
– Э…
– Смотри, тополя опять стоят, а ведь их повалил ветер, я сама видела, как их с корнем вырвало. Наверное, пока я болела, приехала бригада, подняла их и опять посадила. Они ведь молодцы.
– Да, – грустно сказал Павел, хотя знал, что это он вчера приводил в порядок набережную, вот и выровнял поваленные деревья. Алла не заметила, что вместо пяти рядов их стало семь, что появились скамейки и новые дорожки.
«Что такое? Она на все это смотрит как человек, словно живет тут? А может, она ребенок в реальном мире? Нет-нет, она ведь разговаривает как взрослый и многое что знает из высшей школы. А как она рисует. Нет, это точно не ребенок. Но кто ты тогда?».
– Пойдем, а то ты еще не выздоровела. Не хочу, чтобы ты разболелась.
– Да я уже… Кхе-кхе, – тут же закашляла.
Павел проводил Аллу до магазинчика, поблагодарил за экскурсию и покинул ее. Он не знал, что делать, было странное состояние, он все думал о ней и не мог выбросить из головы ее улыбку и взгляд.
– Здравствуйте, я тут редко бываю, но заметил вон в том магазинчике девушку. Вы ее знаете?
– Аллочку, наше солнышко?
– Да, верно, ее так зовут. Кто она?
– Кто? Хм… Она художник, кстати, у меня есть ее рисунки, просто так подарила. А кто она? Трудно сказать. Сколько помню себя, она всегда тут была.
– А давно вы тут?
– Уже лет пять. Это тихое место, мне его в нашем мире не хватает.
– Вы говорите, она уже была тут?
– Да, утром встает и бежит куда-то в горы, а к обеду возвращается, как раз туристы приезжают.
– А были дни, что бы вы были, а ее нет?
– Не припомню такого, кажется, она тут живет. Правда, хорошая девушка?
– Да, – согласился он с женщиной.
Павел зашел еще в несколько лавок и везде расспрашивал про девушку с рыжими волосами. Кто-то ее не замечал, был занят своими делами, но многие готовы были рассказывать про нее целыми часами. Кому-то она подарила тарелку, а кому-то свои рисунки.
Павел быстро шел по улице и примечал, где надо поставить столбы с освещением, а где высадить кустарники. Ему было весело, вот просто так, весело и все.
Но таймер сработал, и в правом углу глаза замигало красное пятно, говорящее о том, что у него заканчивается время, пора идти в точку эвакуации и возвращаться в реальный мир.
14. Патент
Борис не спал, он ждал письма от Аллы, ходил по комнате, волновался, а после сел перед монитором и просто смотрел на экран. И только когда пискнул динамик, сообщающий о приходе письма, он вскрикнул от радости и тут же распечатал чертеж. В этот раз Борис никому не стал посылать писем с чертежами, он уже знал, что это ценные данные. Поэтому Борис потратил не одну неделю на то, чтобы проверить на подлинность чертежи, есть ли еще что-то подобное. Для этого он загрузил патентное бюро, и когда ему пришел ответ, что ничего подобного нет, Борис решился закрепить за собой авторские права. Вот только на что, он так и не понимал. Потребовалось много времени и усилий, чтобы выйти на корпорацию, которая смогла бы заинтересоваться его предложением. Как и говорил Павел, этот чертеж был частью микросхемы, но в ней была новая идея, что позволяла уменьшить размер процессоров. Павел не стал продавать права, а решил поступить по-новому, он продал лицензию на пять лет. А через некоторое время ему удалось выйти на еще одну компанию, которая также с удовольствием приобрела права.
Теперь Борис был по-настоящему богат. Он бросил работу и мальчишку-начальника, что в последнее время брюзжал и вечно был недоволен его работой.
– Я не возьму вас обратно на работу! – кричал он ему вслед.
– А разве я просил вас об этом? – сказал Борис и закрыл за собой дверь.
– Я вас… – еще доносился голос мальчишки из-за двери.
Теперь Борис был свободен. Он просыпался утром, по привычке вскакивал, включал чайник, умывался, а после вспоминал, что ему не надо бежать на работу. Да, ему не нужна реальная работа, это так, но он как по часам надевал костюм и шлем с ИБС и уходил работать в виртуальный мир Врадж. Ему нужны деньги, чтобы скупить все чертежи у девушки.
– Все, все, все, – повторял он, запуская в цифровом мире электропоезд. – Откуда они у нее. Может, договориться, чтобы она никому их не отдавала, я куплю все, что она мне даст. Все.
Время текло медленно. У него были деньги в реальном мире, и их было достаточно, но инженеры мира Врадж решили однозначно: из реальности нельзя переводить средства. Поэтому Борис буквально вкалывал в две смены. Возвращался в реальность, голова от истощения кружилась, а в теле чувствовалась слабость. После небольшого перекуса он ложился спать, чтобы уже утром опять надеть шлем и пойти работать.
Наивно, все работают, но может, это и к лучшему. В свое время экономисты посчитали, что человеку достаточно работать в день не более четырех часов, да и то не каждый день, хватит и четырех. От этого экономика не пострадает. Но проблема возникла в другом, что делать в свободное время? Да, те, кто жили загородом, хоть как-то еще могли себя занять, но горожане? Абсурд, человек стремился упростить себе работу, придумывал станки, роботов, вроде бы, стоит радоваться, но это привело к войнам, насилию и деградации общества. Зачем учиться, если есть умные машины, зачем идти работать, если тебе все равно выплатят дотации, зачем заводить семью, если тебя в конце жизни отправят доживать в дом престарелых. Зачем все это?
Человек так устроен, что ему нужна работа, нужно чем-то заниматься, он не животное, которое поело, а после ждет новой кормежки. Ему нужно преодолевать трудности, стремиться к чему-то. Раньше государства строили экономику так, что человек вечно вкалывал, чтобы просто жить, ты не мог накопить денег, если кого-то не эксплуатировал. Твоей целью был дом, машина и всякое барахло, а после… А после ты уже никому был не нужен.
И тогда наступил конец. Воевали ради войны. Кому нужен повод, есть целая армия солдат, им нужно воевать, а другим защищаться. Дурдом современного мира. А после появлялась цель. Начали все отстраивать, случился всплеск рождаемости, все процветало. Но… Круг замкнулся, и все с самого начала.
Борису было не важно, что там творится в его реальном мире, он просто устал от безысходности. От того, что его жизнь прошла бессмысленно, от того, что он так и не смог изобрести ничего строящегося. А теперь все иначе. Ему звонили агенты с предложением приобрести лицензию, но ему было некогда с ними разговаривать, ему надо работать в виртуальном мире, ему нужны деньги на новые чертежи.
15. Землетрясение
Техподдержка прислала Павлу новый файл для удаления фантома. Он просмотрел свой сектор, кругом были пользователи, а как он уже помнил из прошлой попытки, это рискованно. Поэтому он выбрал удаленный район у моря, это были скалы и обрывы, заблокировал его на момент проверки и запустил программу. Что там делала программа, он не знал, Павел следил за показателями цифр, и вдруг выскочило сообщение о появлении пользователя в секторе.
– Как?
Еще секунду назад там никого не было. Он блокировал район, и никто не мог в него попасть, и вот теперь на мониторе светилась цифра 1.
– Что у меня вообще происходит? То фантом, то границы дырявые, – пока он пытался понять как так, цифра 1 сменилась на 0. – Еще не лучше.
Павел прогнал тест на наличие пользователей, что подключились, и активных в его секторе, как обычно было на один больше. Фантом был где-то там. Павел еще раз прогнал программу по очистке, и опять появился еще один пользователь в закрытой зоне. Тут же он прогнал тест, и теперь у него уже вместо одного фантома стало два, но через несколько минут один фантомом испарился.
– Хамелеон.
Кто-то удачно маскировался от всех программ, что последующие тесты его уже не могли найти. Борис знал, что существуют программы-черви, у них много задач. Над миром Врадж работали самые продвинутые институты, защита лучше, чем у банков. И все же кто-то умудрился залезть в его сектор. Он опять написал докладную записку разработчикам, а сам решил воочию посмотреть, что натворила программа очистки в цифровом мире.
Павел, как администратор, мог выйти в любой точке своего сектора, ему не требовалась точка выхода и эвакуации. Он сразу пошел к берегу моря, долго стоял и смотрел.
– Вроде ничего страшного, скалы на месте, море тоже. Птицы летают. Но где-то здесь прячется мой хамелеон.
Павел долго бродил среди скал, спустился к морю. Нашел несколько красивых гротов, что создал отдел разработок. К вечеру он вернулся в город.
– Все на месте.
Он, словно хозяин, ходил по улицам, заглядывал во дворы. Туристы спешили по своим делам, а продавцы предлагали им свои товары. И опять у Павла возникло сомнение в вопросе, что такое реальность. Он купил маленький букетик цветов, понюхал. Сладкий запах, такой необычный, что-то из далекого детства. Ноги сами привели его к магазину Аллы. Колокольчик дзынькнул, и ему навстречу вышла девушка.
– Привет. Ты чувствовал?
– Что? – удивился он, протягивая ей букетик цветов.
– Спасибо, ты меня балуешь. Ну как же, сегодня было землетрясение. Это хорошо, что ничего не сломалось. У меня статуэтки попадали, и люстра шаталась. Где же ты был? Все забегали и небо посерело. А на море, говорят, были высокие волны, несколько лодок разбилось.
– Испугалась? – он взял ее ладони и сжал, словно хотел успокоить.
– Да, это было первый раз. И все же страшно, вдруг дом развалится. Что тогда?
– Думаю, больше землетрясений не будет.
– Почему ты так решил?
– Они редко бывают, так что теперь уже точно не будет.
– Садись, я заварю тебе чай. Еще раз спасибо за цветы.
– Можно я посмотрю твой домашний альбом?
Павел думал, почему Алла рисует их, зачем ей это? Ведь там, в реальном мире, у нее, наверное, есть фотографии. Зачем копировать свой мир оттуда сюда? Он открыл альбом и стал смотреть рисунки неизвестного ей города. Через минуту чайник вскипел, Алла заварила чай и поставила две чашечки.
– А это мост, мы тут гуляли, а это цирк, я несколько раз в нем была. Здесь мы ездили на велосипедах, а потом… – девушка замолчала, словно что-то забыла. – А потом я не помню.
– Не помнишь?
– Нет. Странно, правда? Вроде и помню, и в то же время нет.
– А давно ты здесь живешь? – это вопрос Павел хотел задать ей уже давно.
– Да, сколько себя помню. У меня там две комнаты, есть кухня, – девушка ткнула пальцем на потолок, говоря тем самым, что если подняться по внутренней лестнице, то она окажется в спальне.
– А где твои мама, папа и брат?
– Не знаю. Но они были, я это знаю, что были. Но… – она как-то грустно посмотрела в окно, губы напряглись, и на глазах появились капельки слез.
«Кто ты? – спросил себя Павел, взял ее ладонь и почему-то поцеловал. – Откуда ты взялась в этом мире?». Ему хотелось знать больше, но Алла больше ничего не сказала. Она молча выпила чай, а после сказала, что ей пора, и Павел ушел.
16. Трагедия
Работа не клеилась. Павел пытался себя настроить, но мысли возвращались к Алле, ему хотелось узнать, кто она, но вот как? Она ему кое-что рассказала про свою жизнь, город, где росла, брата и родителей. Но это могла быть ее фантазия, так часто люди в мире Врадж создавали себе легенду. Словно это иная жизнь, так почему бы и ей не придумать ее?
Павел нашел на карте Тюмень, просмотрел снимки.
– Вот Музей, где она была, а вот цирк и мост. Очень похож ракурс на ее рисунке. Но можно ли найти человека в таком большом городе?
А что он знал о ней? Имя, но это могло быть вымышленное, не ее. Семья? Но этого мало, что еще? Павел постарался вспомнить хоть что-то, чтобы появилась зацепка.
– Она рисует! Может, училась в художественном училище или ходила в рисовальную школу. Но когда это было, пять, десять, или пятьдесят лет назад?
У него не было фотографии Аллы, так бы он мог запустить поиск по основным чертам лица. А если просматривать снимки даже из одной художественной школы, уйдет не один день. Ему нужны были дополнительные зацепки, и Павел вернулся к Алле в ее мир.
– Где я училась? – девушка посмотрела на свой альбом, открыла его и задумалась. – В школе у нас была Тамара Ивановна, она учила нас лепить из глины. У меня получались рыбки. Ты не пробовал лепку?
– Нет, – Павел никогда не держал в руках даже пластилина.
– Зря, это увлекательно. Мы с братом делали на речке пирожки. Берешь глину и начинаешь месить, словно это тесто, а после вот так, – она соединила ладошки вместе, словно положила в них что-то. – Выкладываешь их на досточке, и они подсыхают. Смешно получалось, иногда украшали камушками, словно они и правда пирожки.
– Научишь?
– Ты взрослый, но я покажу тебе, как это делать. А после я училась рисовать красками. Мне казалось, что получалось ужасно ляписто, ярко, но Вера… Вера… Я забыла, как ее зовут, она была маленькой, вот такой, – Алла показала рукой, какого роста была женщина. – Вечно была недовольна, я даже хотела уйти из школы, потом перешла в другой класс, и на смену Веры пришла Марина Степановна.
Теперь у Павла бала зацепка, он вернулся к себе и, вбив данные, стал искать. Он сразу нашел Тамару Ивановну, а после общую фотографию преподавателей школы.
– Вот Вера, а вот, похоже, и Марина Степановна.
Павел сопоставил даты, когда школу покинула Вера, и когда пришли на работу другие преподаватели. Период был небольшой, чуть больше десяти лет, теперь у него была информация, и он взялся за просмотр фотографий. Общих снимков учеников не было, но зато было много фотоотчетов из классов, выставок. Павел потратил целый выходной, но так и не увидел девочки, похожей на Аллу.
– Какой я ерундой занимаюсь, она ведь может и не похожа на ту Аллу, что в мире Врадж.
Образ персонажа Павла в цифровом мире также не был похож на него самого.
– Но что тогда?
От усталости он просто перелистывал станицы рисунков, что были нарисованы учениками школы, и вдруг остановился. Акварельный рисунок, он был так похож на тот, что рисовала Алла, та же пастельная палитра, цветы и бабочка. Кто нарисовал его, не было написано, но зато была дата. Усталость сразу прошла. Теперь Павел искал все рисунки за этот период. И он нашел, их было несколько десятков. А после, роясь, увидел фотографию, как девочка радостно держала рисунок и кому-то его показывала.
– А ты красивая.
Те же рыжие волосы, подбородок, нос и глаза. Она была очень похожа на Аллу из цифрового мира. Но этому снимку было больше тридцати пяти лет.
– Значит, тебе сейчас под пятьдесят.
Это было какое-то разочарование, ведь Павлу было всего двадцать пять. Он с грустью смотрел на снимок девушки. Теперь он знал, как ее зовут в реальном мире. Но что это дает? Перебирая пальцами, он закончил поиски и нашел ее семью.
– Как так?
В живых был только ее отец. Павел заволновался и, стуча пальцами по клавиатуре, не смог найти больше никаких данных. Но зато он смог найти телефон ее отца.
– Здравствуйте.
– Здравствуйте, – послышался старческий голос на другом конце трубки.
– Меня зовут Павел и я системный администратор программы Врадж. Я сейчас собираю информацию по юным художникам из вашего города. У вас была дочь Алла?
– Да, верно, – последовал ответ.
– Я видел ее рисунки, она талант. Не могли бы вы мне помочь?
– В чем?
– Можно с ней поговорить или встретиться?
Павел боялся, что ему откажут, ведь она наверняка взрослая и у нее свои дети. И все же он должен был попытаться.
– Нет, вы не сможете с ней встретиться.
– Извините, я не хотел быть навязчивым, но…
– Она погибла.
– Что? – Павел подпрыгнул на кресле. – Как? Когда?
– Это было уже давно.
– Извините, я не знал, а что случилось?
На душе стало горько, Павел растерялся.
– Случайность, они тогда гуляли, я не смог с ними пойти в парк. А уже когда возвращались, сказали, что они пошли на красный свет, наверное, не заметили.
– Они все погибли?
– Да, но Алла еще какое-то время жила, была в больнице, – Павел почувствовал, как отцу стало тяжело говорить. – Она умерла спустя полгода, так и не смогла поправиться.
– А как же?.. – Павел хотел сказать, как же тогда та Алла в его мире.
– Она хотела рисовать, но не могла, руки не работали, я купил ей шлем с ИБС, и там она научилась рисовать.
– Ваша дочь рисовала в мире Врадж?
– Да, я с ней там часто встречался, а потом она пропала.
– Умерла?
– Да, прямо на сеансе. Но я рад, что так случилось, вы бы видели ее улыбку. Она была счастливой. Она…
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
