Текст книги "Освобожденный"

* * *

Как выяснилось (у искина, естественно), проснулся я в семь утра по бортовому времени и впервые за это время собрался в туалет. На вид все как обычно, настенный унитаз, из чего изготовлен, непонятно, похоже на пластик, зеленого цвета. Но вот дырки в нем не было, внутри какая-то зеленая пористая масса. И даже туалетная бумага имелась, приятная на ощупь и вкусно пахла, правда, больше похожая на пористую влажную салфетку, но очищала… великолепно.

Зура на завтраке не было. Съев обычный набор блюд, я попросил у искина одно из блюд, которое употреблял Зур, и желательно мясное. И остался доволен. Большой кусок мяса типа говядины, политый ярко-красным соусом, да еще и острым! А на гарнир квадратные кусочки теста, по вкусу не отличавшиеся от наших макарон. Да и напиток желтого цвета, на вкус – абрикосовый сок, был хорош, даже очень хорош. Рецепт отправился в планшет: блюдо номер 8 стандарта Содружества.

За пару часов я освоил планшет, подарок Зура, как сообщил искин. Прикольный такой девайс, по земным меркам вообще уникальная вещь, выход в сеть, пока в корабельную. Просмотр видеофайлов, подключение к оборудованию от головизора до дронов, большой объем памяти. Я с ним теперь не расстаюсь.

День прошел тихо и незаметно. Информация потихоньку стала накапливаться, я стал скидывать файлы в планшет. Не было смысла сейчас изучать все глобально, стоило лишь понять, как себя вести, чтобы не выделяться среди остальных хотя бы первое время. Но многое я уже понял и, конечно, узнал самое главное: что этот мир, в котором я оказался, просто огромен. Больше тысячи заселенных звездных систем самого Звездного Содружества и еще почти столько же Фронтира. Фронтир – это звездные системы, окружающие само Содружество, а дальше дальний космос или неисследованная зона. Для меня, человека, буквально вернувшегося с того света, сейчас важно банально выжить.

На четвертый день моего пребывания на корабле я решил принять душ, хотя и чувствовал, что тело чистое. Просто захотелось постоять под струями горячей воды. Увы, пришлось разочароваться, душ был ионический, как объяснил искин. Тело покрывалось капельками воды, а затем туман из моющего средства окутывал его, потом снова туман из воды, и в конце горячие струи воздуха высушили меня за пару минут. Удобно, да. Но вот удовольствия – ноль!

После душа я поинтересовался у искина, существует ли на корабле зеркало, после чего часть стены между кроватью и санузлом превратилась в ростовое зеркало, от пола до потолка. Рассматривая себя в этом громадном зеркале, я обнаружил, что я худой как щепка. Ребра торчат, живот впалый, согнув руку, увидел дряблые мышцы. На лбу рваный шрам, проходящий от середины лба до левой брови, волос ноль. Осмотревшись, обнаружил еще с десяток подобных следов на теле. А вот на плече был свежий, еще розовый шрам сантиметров двенадцать. Стала понятна иногда возникающая боль в плече.

* * *

Дни шли, самочувствие улучшалось. Я освоил еще два блюда из пищевого синтезатора, одно из них был суп типа горохового. Я стал сначала ходить, а затем и бегать по коридору. На восьмой день пошел в комнату для занятий. Не знаю, что я ожидал увидеть, но это был не спортивный зал. Зайдя внутрь комнаты, я обнаружил что-то типа зала, 6×8 метров. У стен стояли две кабинки типа душевых, как у нас на Земле, с непрозрачными стенами, со стенкой около двух метров. Третья подобная кабинка располагалась горизонтально. У другой стены стояло устройство, назначение которого я понять не смог. Снова пришлось обращаться к искину.

В зале находились, как мне объяснил искин, виртуальные капсулы-тренажеры. Одна из них для физических нагрузок, типа качалка. В одной был симулятор рукопашного боя. А вот горизонтальная капсула была симулятором, в ней можно было летать на малом корабле типа истребитель или штурмовик, управлять колесным вездеходом. А можно заняться и виртуальным сексом. Непонятное же устройство оказалось обычной беговой дорожкой с изменяющейся силой тяжести. Выглядела она как два диска диаметром полтора метра, один из них лежал на полу, а второй находился над ним на высоте двух с половиной метров. В центре зала был круглый ринг, метра на три. Для начала я стал бегать, постепенно увеличивая силу тяжести.

Распорядок дня изменился. Теперь я все делал по часам, используя планшет как часы, выведя циферблат на весь дисплей. Подъем в шесть, завтрак, в семь спортзал, так я назвал про себя комнату для занятий. В девять изучение информации по новому для меня миру. Затем обед, снова изучение информации, потом снова занятия спортом, небольшой отдых, ужин. После ужина снова новые знания и затем перед сном прогулка по коридору или просмотр фильмов, которые были очень зрелищными, но в основном бессмысленными. На двенадцатый день утром на завтраке встретился с Зуром, он похвалил меня за то, что я не ленюсь – и учусь, и занимаюсь. Объяснил мне, что из-за того, что сеть у меня отключена, большая часть возможностей симуляторов мне недоступна. Зур также объяснил, как лучше их использовать. Вопрос, который меня больше всего интересовал, это принятие гражданства, с ним я к нему и обратился.

– Понимаешь, Миха, – сказал Зур, – гражданство оно, может быть, и имеет особое значение, когда ты живешь на планете. Там все твои действия завязаны на рейтинге. Рейтинг? Это система начисления баллов… э-э-э… лояльности государству, что ли. Там, – он указал пальцем в потолок, – ну, в смысле, в космосе и на станции, всем на рейтинги и гражданство глубоко насрать. Ха-ха-ха! На станции правят корпорации и кредиты. Тебе придется самому решать, как быть. У меня гражданство Аратанской империи, и что, я там не был уже одиннадцать лет. Для примера скажу, у некоторых дельцов типа меня есть место типа базы, что ли. Вот так летаешь годами туда-сюда между системами, надоедает… Ага, я что-то отвлекся, наверное, и меня пора на базу. Так вот, база – это док на станции, где можно зависнуть надолго. Загнать кораблик в стойло, побыть на планете, походить по барам и притонам или просто поваляться на пляже, у каждого свое, – он мечтательно улыбнулся, вздохнул. – В доке обычно делаю модернизацию корабля. Многие ставят жилой блок, – он помолчал и добавил: – Я думаю, в общем, ты понял?

– Да, суть твоего рассказа я понял, – ответил я, – каждый сходит с ума по-своему!

Зур рассмеялся и произнес:

– Вот сейчас ты точно обозначил! Именно так и есть, каждый в Содружестве по-своему. Ладно, пойду я. – И ушел.

На двадцатый день утром вместе со мной проснулся и мой мужской орган, а я уже думал, что все, уже не смогу. На радостях я решил устроить себе выходной. Полдня проспал, затем прогуливался по коридору, болтая с искином. Искусственный интеллект корабля обладал личностью, по моей просьбе он сменил тембр голоса на легкий баритон и отвечал на все вопросы.

– Почему я чувствую легкое головокружение иногда?

– Так реагирует ваш организм на переход в гиперпространство и выход из него.

– А почему Зур один, у него что, нет друзей и родственников? Все время быть одному не очень приятно.

– Дружба – это что? Поясните, Миха.

– Ну, дружба – это… ну, это когда вместе интересно, когда тебя поддерживают, помогают и не требуют взамен ничего. Ну и ты так же. Наверно, где-то так.

– У нас в Содружестве это не особо принято, хотя и встречается. А у Зура все родственники, скорей всего, погибли. У него два брата было, тоже летали, с ними связи уже девять лет нет.

– А мама, папа?

– Тоже погибли лет тридцать назад.

– Да-а-а, – все, что я смог сказать. – Зур сказал, что жизнь разумного бесценна и засмеялся, почему?

– Все дело в том, что основной закон Содружества именно об этом и говорит: «Жизнь разумного бесценна». А вот все остальные законы способствуют лишь его уничтожению. Каждый месяц в самом Содружестве и его ближайшем космосе гибнет около миллиона разумных существ. А сколько разумных населяет эту часть галактики, никто не знает – десятки триллионов, сотни, а может, тысячи.

– Я не понял, из-за чего такое большое количество поколений техники, объяснишь?

– С этим проще. С первого по третье поколения техники считаются устаревшими. Ну, это не факт, что она хуже справится с поставленной задачей. Просто она не подлежит модернизации, это первая причина, а вторая – она просто морально устарела. Первая техника третьего поколения появилась больше трехсот лет назад. Вы, имея нейросеть техника, в этом скоро разберетесь сами. Могу только добавить, почти вся техника четвертого поколения имеет индивидуальную привязку, а третьего могут использовать все подряд. Для вас будет самое актуальное знание – особенности оружия. Космическая станция Омма осталась в системе после боев с насекомоподобными разумными, их называли арахниды, а если проще – архи. Станция Омма являлась малой военной станцией прорыва, в боях ей сильно досталось. Но космос – это такое место, здесь ничего не пропадает зря. Вот и ее стали использовать лишь через триста лет после разгрома архов. Так вот она как раз и есть живой предмет третьего поколения. Могу только добавить, четвертое поколение появилось всего сто двадцать лет назад.

– Но ведь уже есть восьмое поколение и стала появляться техника девятого поколения, я читал в сводках новостей, – возмутился я. – На третье поколение ушло почти четыреста лет, на следующие пять – всего сто! Как это?

– Все объяснимо, – невозмутимо разглагольствовал искин. – Третье поколение – это базис всей техники, а все остальное лишь модернизация и улучшение.

– На станции Омма работа техника востребована? Какие заработки она приносит? Есть информация?

– Станцию Омма еще полностью не восстановили. А совсем недавно, буквально пару лет назад, ее пытались захватить пираты. Так что работы по восстановлению еще много. В среднем при найме техник зарабатывает от трехсот до пятисот кредитов в день, при рабочем дне в четырнадцать часов минимум. Техник, работающий со свободным контрактом, зарабатывает больше, и часто значительно больше.

Я просмотрел много информации, но ее было ну уж слишком много, и чтобы все осмыслить, явно нужен не один месяц. Поэтому я старался запихнуть в планшет как можно больше пока бесплатной информации. Я эти расспросы использовал для того, чтобы уточнить, какая именно информация для меня актуальней. То, что я узнал о Звездном Содружестве, такое оно имело полное название, и о мирах вокруг него, позволило мне сделать вывод, что даже глоток воздуха здесь не бывает бесплатным. Представьте себе, что, например, курс обучения трех школьных лет вам хотят засунуть в голову за месяц. Вот и у меня подобная ситуация. Я старался понять, что мне нужно в первую очередь, и выжать из ситуации максимум. А это здоровье и, как ни странно, умение махать кулаками и ногами. Пришлось вспоминать все, что когда-то мог и знал. Служба в погранвойсках – это, конечно, не диверсанты, но понятия по рукопашке нам давали, и ножи я любил всегда и метал, да и как им можно помахать, тоже знал.

Занятиям в спортзале стал уделять больше времени. Последние двадцать дней я жрал, причем усиленно, спал и махал ножом, руками и ногами. Силовой тренажер давал возможность использовать виртуальные гири, гантели, штангу, а в симуляторе рукопашного боя мне была доступна только груша, но мне этого хватило.

Когда до конечной точки полета осталось пять дней, на завтраке меня встретил Зур:

– Это последний прыжок, выход из гипера уже будет в системе независимого мира Ворган. Там не задержусь, я тебе уже об этом говорил. А ты тоже чтобы к тому времени был готов.

Я кивнул ему в ответ.

– Ты мне понравился, Миха, – продолжил Зур – С вопросами не пристаешь. Нос куда не надо не суешь. Я почти закончил разбирать обломки твоего корабля. Сдать все это барахло мне не составит особого труда. Пока я буду распродавать все, а это два-три дня, ты можешь пожить на корабле.

Планшет я забил инфой под завязку. Глядя в зеркало, я видел уже не дохляка, а вполне себе накачанного мужика, правда, малость худоватого. С ежиком на голове, а из криокапсулы я вылез лысый, с бородой и со злыми холодными глазами.

– Я готов! – сказал я сам себе. – Ну, Фронтир, встречай меня.

Глава 3

На этот раз Владимира разбудил голос искина:

– Миха, проснитесь. До выхода из прыжка осталось полчаса. Выход в обитаемые системы всегда связан с риском, вам следует одеться и не покидать каюту.

Пока Владимир принимал душ, пользовался туалетом, надевал свой комбез, время и прошло. За время, проведенное на корабле Зура, Степнов привык к комбинезону «Увек-3». Эта с виду простая одежда оказалась удобной и комфортной. Только вот цвет его, этакий грязно-стальной, не пришелся Владимиру по вкусу, но цвет можно было легко сменить, и теперь он у него всегда был светло-коричневый. Информации о нем нашлось в достатке, он имел полную герметизацию, из воротника материализовался прозрачный шлем. Автономности на полчаса вполне хватало, чтобы получить помощь или добраться до скафандра, да и ножевой удар он спокойно держал.

Стоило ему сесть на стул, как он почувствовал выход корабля из гиперпространства, это как легкая вибрация по мозгам. Головокружений Степнов уже не ощущал.

«Привыкаю, однако», – промелькнула мысль. Как сказал искин, и это скоро пройдет.

Землянин сидел и ждал, когда о нем вспомнят. Но вспомнили о нем только через час. Как всегда бесстрастным голосом искин пригласил его пройти в столовую. Владимир сразу же поднялся и отправился туда. Там его уже ждал Зур. Он пригласил его жестом к столу, где уже стояло два стакана с напитками.

– Миха, твой перелет закончен, – произнес Зур и поднял высокий стакан, как для тоста, Степнов поднял свой, пригубил. Зур кивнул и продолжил: – Через пять часов, нет, уже через четыре, мы будем на станции. В док я заходить не стану. Список товара я уже на биржу кинул, стыкуюсь на шестом грузовом пирсе, – он снова приложился к стакану, помолчал и продолжил: – Как пристыкуемся, получишь схему станции. Искин тебе поможет отыскать ближайшее отделение медиков или представительства корпорации «Нейроком». Заодно поищи себе работу. У тебя сутки, максимум двое, – снова помолчав, опустошил стакан и добавил: – Да, сначала ищи работу. Возможно, какая-нибудь фирма тебе и нейросеть активирует бесплатно. А теперь завтракай, а я пошел, просмотр моего барахла уже начался, – Зур улыбнулся и сказал: – Ага, а вот и первый вызов.

Когда-то давно, когда Владимир после окончания колледжа искал работу, он вальяжно восседал в кресле, потягивал пивко и листал интернет-страницы с объявлениями. Знал и не переживал, работу он себе найдет. Сейчас же, в каюте перед голопанелью, у него тряслись руки, слишком многое зависело от этого поиска.

– Прошу задать поиск, – произнес искин, чем выдернул Владимира из ступора.

– Задать поиск, – повторил за искином Степнов, – поиск объявлений на вакансию техник-ремонтник, техник станционных систем, техник очистных станционных систем, – закончил Владимир.

Ответ искина не заставил ждать, прошло меньше минуты, и он произнес:

– Найдено двенадцать объявлений, вывожу список на панель.

На экране голопанели, как на экране монитора, появился список объявлений. Все объявления предъявляли высокие требования относительно возможностей техника. А Степнов своего уровня не знал. Да и всем нужен был техник-ремонтник на корабли. А улетать с базы в ближайшее время он никуда не собирался, хватит уже, полетал.

Два объявления, которые заинтересовали Степнова, были подписаны администрацией станции. Одно из них гласило, что требуется техник для обслуживания технических систем станции, а в другом требовался техник для ремонта и восстановления поврежденных помещений. После того как искин по просьбе Владимира связался с администрацией станции, на экране появилась картинка самой станции – полусфера с шестью лучами с шарами на конце и надпись «коммерческая станция Омма», а через время появилось лицо девушки. Она облизнула губы и сказала:

– Администрация станции «Омма», по какому вопросу вы связались с нами?

Но Степнов молчал. Ему было все равно, что она говорила, его приворожила грудь девушки. Не особо большая, но практически открытая вырезом голубой блузки. Когда она говорила, грудь двигалась, открывая коричневые полушария вокруг сосков, резко выделяющиеся на белой коже.

– Эй, ты чо завис? – громко произнесла она.

Степнов закрыл рот, сглотнул и, хрипя, сказал:

– Извините, не знаю, как вас зовут, – он снова сглотнул, пропуская в легкие больше воздуха, – я по объявлению на вакансию техника.

– Меня зовут Рея. – Похоже, она поняла, отчего завис этот молодой человек, и сделала глубокий вдох. Отчего ее грудь стала вылезать из декольте, еще мгновение, и грудь вывалится Владимиру прямо на лицо. Он непроизвольно подался вперед и… Но Рея выдохнула, и грудь, сверкнув ареолами вокруг сосков, вернулась на свое место в блузке. Рассмеявшись на реакцию молодого человека, девушка произнесла:

– Соединяю с техническим отделом, – и экран стал серым.

«Если там снова будет такая же деваха, я умру от разрыва моего “имущества”», – подумал Степнов. Но судьба над ним сжалилась, картинка появилась, показав какой-то цех, перед камерой стояло несколько кресел, вполне такие офисные кресла с подлокотниками и высокой спинкой. В кресло плюхнулся мужик в коричневом комбезе, повернулся к камере.

– Ты, что ли, техник? – бросил он.

– Да вроде как, – ответил Степнов.

– Что значит вроде как, не понял? – спросили по ту сторону экрана.

– Да понимаете, э-э-э… – начал Степнов.

– Дин, – представился собеседник. – Дин Бреун, старший техник.

– Миха Лыч, – решил представиться Степнов именем, которое придумал ему Зур. – Понимаете, Дин, дело в том, что всего три месяца назад меня вроде как освободили из рабства, и еще у меня отключена нейросеть. Но есть информация, что я отработал шесть лет техником на обслуживании станционных систем.

– Это радует, – ответил Дин.

– Да, и еще, – продолжил Степнов, – у меня в голове рабский имплант и блокиратор памяти. И еще я не знаю, что точно умею.

– Это как раз и не страшно, – махнул рукой Дин. – Ты согласен на контракт?

– Контракт? Наверное, да, – ответил Степнов.

– Вот и хорошо, – произнес Дин и закрыл глаза. Прошла пара минут, и он стал говорить: – Как только ваш грузовик пристыкуется, тебя встретят. Подождешь у шлюза. Вещи, если есть, можешь сразу забирать с собой. По условиям контракта ты получишь комнату за полцены, бесплатный обед и скидку на сеансы обучения. Можем выдать кредит. Как тебе такое, пойдет?

– Да, вполне устроит, – согласился Степнов.

– Не передумаешь? – перепросил Дин, в ответ Степнов покачал головой. – Тогда до встречи!

* * *

Легкий глухой гул, как от удара колокола, возвестил о том, что транспортник пристыковался. Владимир давно был готов. Дверь в его каюту открылась.

– Прошу проследовать за дроном, – раздался голос с потолка.

Впервые Степнов двигался в неизвестную для него часть корабля. Маленький дрон размером с футбольный мяч, как паучок, семенил шестью лапками перед ним. Пройдя коридор до конца, Степнов уперся в двери, они ушли в стену. Дрон скользнул в кабину, землянин последовал следом.

«Явно лифт», – подумал он. И кабинка, зашелестев, ринулась вниз. Несколько секунд, и дверь открылась, скользнув в сторону. Дрон снова двинулся своим маршрутом, а за ним и Степнов, крутя головой во все стороны. Он оказался в грузовом отсеке, уставленном всевозможными контейнерами, от пластиковых ящиков длиной в полметра до металлических контейнеров в длину метров десять, похожих на морские контейнеры. По центру контейнеров имелся проход шириной метра четыре, по нему они и двигались. Вскоре дрон скользнул между контейнерами и скрылся в проходе. Степнов не отставал, тоже последовал за дроном и оказался в помещении квадратов под тридцать, которое заканчивалось дверями, похожими на ворота гаража. На них красовалась надпись «Д-4». Воздух в помещении был холодный, обжигающий. Кое-где на полу были влажные пятна. Дрон замер в паре метров от ворот, рядом с ним остановился и землянин. Прошло минут десять, и Владимир уже стал подумывать, не присесть ли где.

Слева от ворот, перед которыми он стоял, в стене возник проем, из него появился Зур. Глаза Владимира округлились, Зур был в скафандре. Так предположил Степнов – коричневый, состоящий из небольших пластин, он выглядел как единое целое. За головой был высокий воротник, почти закрывавший ее. На поясе сбоку как бы приклеился большой пистолет, сантиметров тридцать в длину, на нем мигало несколько разноцветных лампочек. Не успел Степнов удивиться виду Зура, как из-за его спины появился робот. С метр высотой, на четырех лапах, он двигался, а еще две держали оружие, окрас у робота был типа металлик. Какое это оружие, понять землянин не смог. Стволы были похожи на стволы автомата ППШ, то есть покрыты решеткой, но в длину имели почти метр. Робот отошел к стене напротив шлюза и замер, направив стволы на выход. Следом за ним появился второй робот. Полная копия первого, только вот стволы были короче и значительно толще. Робот тоже занял место у стены, только с другой стороны от Степнова, и, замерев, направил оружие на ворота.

– Молодец, Миха, – улыбаясь, заговорил Зур, явно довольный произведенным впечатлением, – ты нашел для себя лучший вариант, конечно, не самый прибыльный. Обычно своих работников администрация станции старается беречь. А для тебя это главное. Как вольешься в сообщество, пообвыкнешь, тогда и сам поймешь, что дальше делать и как жить, – он хлопнул Владимира по плечу. Степнов лишь слегка качнулся, Зур рассмеялся: – Я смотрю, ты уже совсем не задохлик.

– Спасибо, старался, – ответил Степнов.

Зур протянул черную пластинку сантиметра три:

– Это тебе на первое время, как обещал. – Он стал сбоку от шлюза, рукой показал, куда нужно отойти Владимиру, и продолжил: – Пойми, Миха, жизнь бесценна, – Зур снова рассмеялся, – а значит, ничего не стоит! Поэтому запомни: безопасность превыше всего. – После этих слов Степнов услышал громкий шелест металла, и в потолке посредине комнаты появилась дыра. Из нее появился ящик с метр длиной и шириной сантиметров двадцать, с двумя гладкими стволами в полметра, над стволами искрились зеленые огоньки, отражаясь в линзах камер. А Зур как ни в чем не бывало продолжал: – Там тебя защитить сможешь лишь только ты сам. Понял? – он криво улыбнулся. – Со мной уже связывались, представитель администрации тебя уже ждет. Сейчас открою шлюз, и ты свободен. Дам тебе один совет, Миха, может быть, тогда ты будешь вспоминать старину Зура добрым словом чаще. Всегда и везде нужен оружейник, просмотри эту информацию. Стволы имеют все, особенно во фронтире. Удачи тебе, Миха.

Переборка, закрывавшая проход, быстро ушла вверх, и Владимир увидел коридор, уходящий в разные стороны, ярко освещенный фонарями на высоком потолке. Зур быстро вышел и замер у входа сбоку, положив руку на оружие, а затем головой пригласил Степнова на выход. Поправив рюкзак, Владимир шагнул в коридор. Не успел Степнов сделать и два шага, как перед ним замер паренек, совсем мальчик, от силы лет шестнадцать.

– Ты Миха? – четко спросил паренек.

– Я, – согласился Степнов.

– Я представитель администрации станции, следуй за мной. Я Гед, – сказал парень и, развернувшись, быстро пошел.

Владимир повернулся к Зуру:

– Спасибо, что спас. – На что Зур лишь молча махнул рукой. – Удачи, Зур!

– И тебе удачи, Миха, – ответил Зур.

Степнов бодро зашагал за пареньком. Пройдя всего с десяток метров, увидел, что тот уже уселся в кресло явно транспортного средства. Степнов уже знал, что на станциях и планетах используются так называемые платформы на гравитронах. Разновидностей платформ было большое количество, официально их имелось около тысячи, а на самом деле значительно больше. Буквально на каждой планете станции их переделывали, модифицировали, даже иногда выпускали на своих мини-заводах. Одно Владимир понял точно, что это была грузовая модель – посадочных мест было всего два, и что класс ее был «малая», потому как кузов с бортами сантиметров в десять был 2×3 метра.

Степнов положил рюкзак на платформу и сел рядом с пареньком. Оглянулся на Зура, тот увлеченно разговаривал с мужиком в зеленом комбезе, размахивая руками. Степнов для Зура уже был пройденным этапом. Владимир уже знал, комбез зеленого цвета значит техник, белый – медик, стальной – пилот. Цвета вояк и наемников – это хаки и серый, черный. Коричневый комбез – это инженеры, хотя все они имели функцию «хамелеон» и умели менять цвета, до 30 цветов и оттенков на выбор.

Между тем платформа плавно разгонялась, плыла по коридору, скорее похожему на туннель, длинный и прямой.

«Теперь и у меня новый этап в жизни», – подумал Степнов и стал смотреть вокруг. Платформа плыла где-то в полуметре над металлическим полом, издавая при этом почти неслышимое гудение. Пока они плыли прямо, навстречу им попалась лишь одна практически такая же платформа с двумя ящиками, но стоило повернуть в общий тоннель, как они попали в довольно плотный поток. В ширину эта трасса, так ее окрестил Владимир, имела метро тридцать, а может, и больше. Потолок вообще терялся в темноте, но явно был в районе ста метров. Степнов даже не вертел головой, ему хватало того, что он видел перед собой – десятки транспортных средств. Рядом плыли такие же малые платформы, разных цветов. Махины типа автобусов, с такими же огромными на полборта окнами, заполненные пассажирами. Обгоняли юркие малышки типа скутеров, без колес и с одним водителем. Навстречу выплыла платформа, своими размерами она сразу поразила Владимира. На ней стоял на лапах притянутый тросами стреловидный аппарат с маленькими крыльями по бокам, в длину не меньше двадцати метров, да и в высоту не меньше шести. Степнов выпал из реальности. Пришел в себя только лишь тогда, когда понял, что вокруг тишина и никого рядом нет. А еще почувствовал, что они поднимаются в лифте. Паренек молчал, никак не проявляя своих эмоций, молчал и Владимир, ему просто не хотелось говорить.

– Как бы крышу не снесло от увиденного, – прошептал он себе.

Движение лифта замедлилось, и огромная часть стены просто пропала. Как? Степнов так и не заметил. Картина, которая появилась за пределами лифта, добила его окончательно. Вокруг был яркий солнечный день, стояли деревья, кустарники вдоль дороги, над которой плыла платформа. Справа стена, почти неразличимая, а выше прозрачный купол в крупную сетку, через который был виден черный космос с одной стороны и яркая звезда с другой стороны. Слева плыл парк с дорожками, полянами с изумрудной травой, с клумбами разноцветных цветов и прудом, с мостом по центру, перекинутым через него. Дальше виднелись крыши коттеджей, крытые черепицей разного цвета. По дорожкам прогуливались ярко одетые прохожие. Движение здесь было совсем малое. Степнов почувствовал: стало теплее.

«Куда я попал?» – промелькнула мысль.

– Жилой уровень «А», – произнес паренек. – Самый дорогой уровень, приближенный к планетарным стандартам. Здесь офис владельцев станции и их дома.

Похоже, незаметно для себя Степнов произнес свой вопрос вслух. Платформа продолжала двигаться. Степнов стал осознавать, что последние месяцы он слышал легкий гул и дышал каким-то странным воздухом, сухим и без запахов. И вот сейчас его мозг пробит буйством запахов, где-то вдалеке звучала музыка, слышался радостный смех. Голова стала кружиться, как от недостатка воздуха. И правда, Степнов, вдохнув, забыл выдохнуть, зависнув. С шумом освободив легкие, стал учащенно дышать.

– Прибыли, – сообщил паренек.

Платформа стояла у матово-белой стеклянной распашной двери. На двери красовалась надпись «Медблок А-4». Гед указал на нее пальцем:

– Тебе туда.

Молча встав, Степнов повесил на плечо рюкзак и шагнул к двери. Она распахнулась и сразу же закрылась, едва он прошел. Его снова встречали, на этот раз девушка, нет, ангел в белом. Длинные каштановые волосы были перехвачены в трех местах лентами, лежали у нее на плече, большие глаза цвета небес смотрели на него. Степнов медленно, как в зыбучие пески, погружался в эти бездонные голубые глаза. Она заговорила, и его как молнией ударило, алые губы просто неудержимо манили.

«Все, мне капец…» – промелькнула мысль и сгинула.

– Мы рады вас приветствовать, разумный, вам туда, – девушка показала на проем в белоснежной стене, который появился после ее слов. Но Степнов так и не сдвинулся, продолжая тупо смотреть ей в рот. Она улыбнулась, взяла его за локоть и легонько потянула за собой. Степнов, как зомби, побрел за ней, оказавшись в небольшом помещении, похожем на палату, в нем все было белым и стерильным. Оставив Степнова стоять, медик открыла шкаф, достала маленький пистолетик из нержавейки, приложила его к шее пациента. Пфшик, и Владимир почувствовал укол.

– Раздевайся, вещи сюда в шкаф, – стала командовать девушка.

По телу Степнова стала разливаться волна спокойствия и безразличия. Он принялся молча раздеваться, хотя всего пару секунд назад хотел узнать имя этого «ангела». Оставшись в одних трусах, он уставился на девушку.

– Это тоже туда, – произнесла медик, указав пальцем сначала на трусы, а затем на шкаф.

Степнов беспрекословно выполнил приказание.

– Теперь ложись сюда, – указала медик на большую ванну с крышкой, которая стала подыматься в сторону.

Степнов молча переступил борт ванны, сел.

– Что-то как-то странно я реагирую на женский пол, никогда такого за собой не замечал, – прошипел еле слышно Владимир. Он посмотрел на свои руки, они мелко тряслись, подняв глаза, увидел голубой океан смотрящих ему в упор глаз девушки. Стал в них пропадать, как в забытьи, груди коснулась теплая ладонь, надавила, принуждая его лечь. Крышка ванной стала опускаться, реальность покинула сознание землянина.

* * *

Владимир летел среди бескрайних полей, почти касаясь высоких трав. Наслаждался восторгом от полета и вдыхал тягучий ароматный воздух, наполненный запахом трав. Вдруг полет прервался, и он плавно опустился на живот. Перевернувшись, услышал:

– Процедура закончена. Покиньте медкапсулу.

Степнов открыл глаза и удивленно уставился на идеально белый потолок. Он смотрел на потолок и боялся вспомнить, что происходит. Но реальность, как всегда, была прагматична:

– Молодой человек, ты так и будешь лежать и смущать молодую девушку своим воспрянутым аргументом?

Степнов сразу прикрыл свой инструмент двумя руками, только сейчас поняв, что сильно возбужден.

– Да что же за хрень такая со мной творится, – непроизвольно громко произнес он.

Степнов сел, залившись краской.

– Ой, ой, какие мы! – всплеснула руками девушка. – Смущаемся! Ладно, прощу, – она весело засмеялась. – Одевайся и выходи.