Текст книги "Русская тройка (сборник)"

Вопрос об институте брака для России, пожалуй, самый сложный, невероятно сложный. Во-первых, потому что институт брака – это всегда ложь. Государство всегда лжет, когда оно берется рассуждать о браке. Люди, рассуждая о своих отношениях с представителями противоположного пола, тоже всегда лгут – даже самим себе. Более того – я думаю, это тот редкий случай, когда ложь во благо. Мне всегда казалось, что чем меньше люди рассуждают на эту тему, чем менее они открыты и откровенны, тем на самом деле лучше для каждого из участников столь сложной системы, какой является брак. При этом существование народа, государства и общества возможно только на уровне семьи.

Как ни странно, зачастую блуд вел к самым удивительным явлениям. Благодаря любвеобильности короля Генриха VIII появилось англиканство, благодаря влюбленности князя Владимира, согласно романтической версии этого события, Россия обрела христианство. При этом вряд ли во всей истории России и русской литературы можно найти хотя бы один пример счастливой супружеской пары в качестве главных героев. Второстепенные встречаются – тот же Левин в «Анне Карениной», но счастливые в браке главные герои практически нигде не присутствуют. Эта вечная трагедия семейных отношений, неустроенность, несчастливость, непредсказуемость, наверное, глубоко засела нам в подкорку. С одной стороны – культ женщины-матери, с другой – колоссально неуважительное отношение к ней, вечные побои, кошмарная, унижающая человеческое достоинство фраза «бьет – значит любит» и прочие глупости, придуманные как продолжение «Домостроя», при этом к самому «Домострою» не имеющие ни малейшего отношения. Ведь, по большому счету, «Домострой» – книга глубокая, описывающая некую устоявшуюся систему культурных ценностей, которая подразумевала в первую очередь заботу мужа о жене и жены о муже. Однако впоследствии понятие заботы как-то улетучилось. Выяснилось, что в браке большинство наших сограждан ведут себя как эгоисты, которые считают себя вправе заламывать руки и восклицать: «Как ты могла!» или «Как ты мог!», сами не желая при этом ни понять, ни смочь.

Система брака в советской России, не будучи освященной церковью, очень быстро превратилась в некий непонятный тусовочный институт, внутри которого рождались дети, однако это ничего не значило. Разводы, измены, случайные отношения, устоявшееся выражение «курортный роман», легкие шуточки по поводу поездок в отпуск стали обиходными и простыми, что явно свидетельствует о колоссальном духовном обнищании и деградации народа. Эта легкость сексуальных отношений, конечно, с одной стороны была ответной реакцией на тоталитарную систему. Впрочем, эта система сама начинала с невероятной сексуальной развращенности. Не случайно сразу после революции, в начале 20-х годов, доминировала теория «стакана воды», пропаганда отсутствия «сексуального эгоизма» и необходимости помощи товарищу по партии. Впрочем, эта теория очень быстро прекратила свое практическое существование, однако она сама по себе свидетельствует о моральном разложении и, если угодно, сумасшествии тогдашних лидеров страны, пытавшихся навязать народу столь богохульные ценности.

Разрушение семьи и брака является основополагающей задачей, если была поставлена цель уничтожения государства. Именно поэтому любое государство, стремящееся к могуществу, в определенный момент времени либо погибает, либо начинает осознанно бороться с гомосексуализмом – потому что гомосексуальная ячейка несет в себе зерно общественного разрушения. Попытка подменить ценности, когда под браком начинают понимать не отношения между мужчиной и женщиной, а отношения между кем угодно, в конечном итоге не случайна. Ведь если предположить, что и в самом деле на небесах заключается союз между мужчиной и женщиной, то предположение, что на небесах также заключается союз между мужчиной и козой, или женщиной и псом, или двумя мужчинами, или двумя женщинами, является, на мой взгляд, слишком смелым. По крайней мере нигде в Писаниях об этом не сказано. Мало того, в Ветхом Завете предусматривается вполне конкретное и очень жестокое наказание, в частности, за мужеложество. В Книге Левит сказано: «Если кто ляжет с мужчиною, как с женщиною, то оба они сделали мерзость: да будут преданы смерти, кровь их на них». И можно как угодно после этого пытаться трактовать Библию, но, тем не менее, факт остается фактом: из Писания слов не выкинешь.

Конечно, современные нормы, когда изо всех сил пропагандируется толерантность к самого разного рода меньшинствам, еще раз показывают, насколько далеко отошло общество от возможности слышать Божественный голос. Но ведь предназначение России и русского народа как раз в том и заключается, чтобы вновь расслышать этот голос и следовать ему. Чуть позже я буду рассказывать об этом очень подробно, пока же скажу, что русский народ не зря назван народом-богоносцем. Мы во многом унаследовали традицию еврейского народа, традицию служения Богу, а это означает, что необходимо отвечать этому служению во всех проявлениях своей жизни. Не изредка в церквах падать ниц и замаливать грехи, а предпринимать каждодневные усилия для понимания и осознания того, что происходит. И самый яркий пример – это, конечно, отношения внутри семьи. Ведь, строго говоря, семья – это всегда некий микрокосм, отражающий систему отношений в большом обществе во всем ее многообразии. На отношения между мужчиной и женщиной, между родителями и детьми всегда проецируются отношения у них на службе, в школе, положение в социальной иерархии. И умение ладить в семье во многом определяет способность ребенка к последующей социальной адаптации. Ведь маленький человек смотрит на своих родителей и выстраивает для себя будущую линию поведения, используя их как ролевую модель или, наоборот, как яркую антиролевую модель. Но, тем не менее, он наблюдает за семьей, потому что это самый интересный объект, самая питательная на данный момент времени среда.

В России система брака стала единой лишь в последнее время. Потому что, по большому счету, на протяжении всей истории царской России в разных слоях общества бытовало разное отношение к браку. Один вариант был продемонстрирован Александром Васильевичем Суворовым – он наглядно показывает, как воспринимали помещики своих крепостных и любовь между ними. Это довольно известная история: Суворов просто выстроил по росту неженатых мужиков и незамужних девок, скомандовал им «налево-направо», велел повернуться лицом друг к другу, и каждую образовавшуюся в результате пару объявил мужем и женой, отправив всех строем под венец. То есть никто никого даже не спрашивал – любит, не любит, о какой любви речь? И сложные романтические отношения, описанные тем же Львом Николаевичем Толстым, Александром Сергеевичем Пушкиным и Михаилом Юрьевичем Лермонтовым, конечно, отражают совершенно иную действительность, царившую среди правящего класса. Поэтому представления о браке совершенно разнились у разных слоев населения. Когда же они перемешались в гигантской мясорубке советского времени, то восторжествовала некая средняя модель, достаточно похабненькая, так как разрушено было основополагающее сдерживающее начало – церковь.

Сейчас, опять-таки, как у молодого народа, отношение к браку в России только формируется. Но понять, что есть брак, пока крайне сложно. Потому что наши браки разбиваются, говоря словами Маяковского, «о быт». Эта печальная участь постигает очень многие браки, и такая ситуация продлится еще долго. В государстве нет системы поддержки семьи. Вернее, как это часто бывает, если что-то продекларировано, то этого точно не будет, и если продекларирована поддержка молодых семей, то можно даже не сомневаться в том, что с каждым годом их будет становиться все меньше и меньше. Потому что молодой семье нужна поддержка не на бумаге, не в виде проектов и деклараций, а в виде четких, понятных и продуманных решений. Кроме того, у нас, как мы знаем, молодыми писателями считаются те, кому под 40. Вот и о молодых семьях рассуждают в основном те, чья молодость закончилось настолько давно, что они уже и не помнят, какие трудности и проблемы волновали их на заре семейной жизни.

Отсутствие выстроенной системы семейных ценностей, включающей в себя и юридически прописанные права ребенка, и систему отношений в семье – между отцом и ребенком, между матерью и ребенком, между отцом и матерью, включая расставание при разводе, – конечно, еще долго будет догонять нас исподтишка. До сих пор достаточно экзотичной воспринимается ситуация, когда родители разведены, но при этом каждый из них полноценно общается с ребенком и между ними самими поддерживаются хорошие отношения. Умение ставить во главу угла интересы ребенка пока еще довольно слабо развито в России. По-прежнему считается нормальным использовать детей в качестве заложников при разрыве родительских отношений, шантажировать партнера детьми, мучить лишением возможности видеться с ними. Это омерзительная практика, и не случайно глубину бытовой культуры наиболее четко характеризуют взаимоотношения во время развода. Пока мы здесь находимся на самой начальной, абсолютно варварской, первобытной по своей жестокости стадии развития. Опять же – потому что не хватает тех самых ориентиров, по которым строится вся система межчеловеческих отношений. Моральные ориентиры, придуманные при советской власти, исчезли, церковные ориентиры им на смену не пришли, а никаких новых тоже не появилось. Тех, кого принято называть «моральными авторитетами», попросту не существует. Ведь в нашей стране не отыщешь среди известных и публичных людей ни одной семьи, показав на которую можно было бы с искренней радостью воскликнуть: «Какая замечательная пара!» Впрочем, одна, пожалуй, все же была – это Михаил Сергеевич и Раиса Максимовна Горбачевы. Об их красивой любви стали говорить, видя, как трогательно Михаил Сергеевич относится к памяти своей безвременно ушедшей супруги. Но, опять-таки, все эти разговоры начались уже постфактум и были продиктованы скорее сочувствием к потере.

Есть еще важный момент. Детей рожают не для государства. Детей всегда рожают для себя. Рождение детей всегда является категорией личной ответственности. Человек, который решает дать жизнь ребенку, по большому счету участвует в совершенно уникальном акте творения и в такие моменты приближается к Богу. Никак по-другому новую жизнь создать нельзя. Все остальное, что создает человек, по своей сути мертво, но рождение ребенка является абсолютным чудом. И к этому чуду нужно подходить не только с чистыми руками, но и с пониманием своей ответственности. Смешно требовать от государства поддержки в момент рождения ребенка. В первую очередь человек обязан рассчитывать на себя, на свои силы и думать, сможет ли он заботиться о своей семье. Если государство помогло, за это ему большое спасибо, но личной ответственности все же никто не отменял. При этом личная ответственность приходит только по достижении определенного уровня культуры, от осознания значимости рождения ребенка, от отношения к этому явлению в обществе. А отношение в нашем обществе к беременным женщинам, к детям, к сожалению, хорошо всем известно.

Однажды на моей передаче «К барьеру!» разыгралась дикая сцена. Известная феминистка и писатель Мария Арбатова и политик Валерия Ильинична Новодворская обсуждали важную тему: выпускать или не выпускать из тюрьмы беременную женщину, у которой уже приближался срок родов. Женщина проходила по делу ЮКОСа, была осуждена, половину срока успела отсидеть и по закону имела право на условно-досрочное освобождение. И тут русская писательница Арбатова заявляет: «Да все зэчки пытаются с кичи свалить по беременности!» И зрители голосуют за нее!

Наш народ всегда славился своей любовью и уважением к женщине. Наш народ должен ценить любого ребенка, потому что сейчас у нас в стране их, к сожалению, не так много. И несмотря на это, в наших тюрьмах сейчас находится около 1000 детей младше трех лет! Каждый год в наших тюрьмах рождается 300 детей, которые приговорены еще до рождения вместе с их матерями. И ведь далеко не все эти женщины воровки и убийцы, многие из них отбывают срок за экономические преступления. Мы проводили многократные голосования на всех сайтах, и всюду побеждает подход: «Сидеть!» Добрый, милый христианский народ, с любовью относящийся к беременным женщинам…

И тем не менее глубочайшее заблуждение – считать, что мы рожаем, чтобы обеспечить ребенку так называемые нормальные условия жизни. Как правило, наиболее высокие показатели рождаемости – у самых бедных семей, которые даже не думают, удастся ли им прокормить все свое потомство или нет. Таинство дарования новой жизни не имеет отношения к материальному благополучию, тем более что даже самый богатый человек не может гарантировать того, что, скажем, через пять лет он все еще будет в состоянии помогать своему ребенку. В конечном итоге родители помогают детям не деньгами, а собой. Поэтому ошибочное мнение «у меня сейчас есть деньги, значит, я смогу воспитать ребенка хорошим» – не находит практического подтверждения. Помните этот пример: если бы одна женщина со всеми возможными болезнями, крайне странного поведения, с морем выкидышей случайно не дала родиться одному из своих детей, мир не знал бы Бетховена.

Часто я слышу такие жалобы: как несправедливо, что какие-то оборванки и алкоголички рожают детей одного за другим, в то время как нормальные женщины годами лечатся, проходят все круги медицинского ада и все никак не могут забеременеть. Осмелюсь заметить, что, по моему мнению, это не случайно. Кто сказал, что они нормальные женщины? По большому счету они и не женщины вовсе. Они либо офисные работники, либо тусовочные персонажи. Они не ведут себя как женщины. Мои слова могут показаться вам странными, но когда мы говорим о репродуктивной функции, там очень мало случайностей. И в то же время, несмотря на все научные изыскания, мы далеко не всегда можем понять, что и почему там происходит. То, что в последние десятилетия изменилась роль женщины, и то, что женщина все дальше отходит от изначального понимания своей роли, приводит к тому, что ее фертильность падает. Женщина меняет свое поведение, изменяется ее гормональный баланс, повышается уровень стресса – и вот она уже перестала быть женщиной. Она не понимает, что никакие карьерные достижения не идут в счет, если у тебя нет детей. Самое страшное наказание, которое может придумать Господь для женщины, – это не дать ей ребенка. Потом можно придумать себе все что угодно, но настоящего, подлинного счастья никогда не будет. И это не случайно – ведь единственная заповедь, которую Господь повторяет дважды, – «плодитесь и размножайтесь».

За последние 20 лет мы ухитрились сделать так, что у нас почти не осталось ни высшего образования, ни школы, ни промышленности, ни сельского хозяйства, ни армии. Когда мы садимся в любой наш самолет, то думаем: «Интересно, а долетит он или все-таки не факт?» И на всякий случай напиваемся, и крестимся, и молимся, и думаем: «Авось пронесет». У нас все хорошо только с чиновниками. Чиновники наперебой докладывают нам со всех сторон, что все у нас замечательно. А мы смеемся и все понимаем.

Мы смотрим и видим насквозь, как в советские времена, – заметьте, с какой скоростью вернулось это рентгеновское зрение. Мы снова читаем газеты между строк. Мы включаем телевизор и смотрим в него, как в бездну, с ненавистью переключая каналы один за другим. Мы уже не удивляемся проблемам у друзей, а удивляемся, что этих проблем еще нет. Мы в любой момент ожидаем, что станет гораздо хуже, и для нас странно лишь то, что хуже стало не так скоро, как мы предполагали. И заметьте, сколько появилось вокруг активных, энергичных молодых людей, знающих истину, приближенных к власти. Смотрите, как красиво они ходят рядами, как горят у них глаза, с каким задором они учат всех родину любить. Откуда они выпочковались?

Мы и вправду удивительный народ, потому что на протяжении веков позволяем относиться к себе как к быдлу и этим наслаждаемся. Мы обижаемся на других, когда нам говорят, что мы плохи, но при этом ничего не делаем, чтобы было хорошо. Мы продолжаем рожать детей, стараемся дать им приличное образование, они выходят в свет, мы устраиваем их на работу, понимая, что, может быть, честнее был бы единственный выход – «Шереметьево-2». Нам жалко отдавать родину на откуп чиновникам и олигархам, но мы ничего не можем им противопоставить. И просто машем на все рукой, считая, что ничего изменить нельзя. В этом и трагедия: власть, чиновники, депутаты – они как будто живут отдельно от нас, в каком-то другом мире. Мы встречаемся один раз в несколько лет на выборах, чтобы зачем-то где-то поставить галочку, а потом даже не понимаем, какое это к нам имеет отношение.

Мы внутренне с этим смирились. Мы выстроили себе аккуратнейшую скорлупу, притаились в ней и чувствовали себя прекрасно – а тут пришел кризис. И вы все еще верите, что у этого кризиса экономический характер и он связан только с тем, что у нас больше нет доступа к дешевым западным деньгам? Или что все дело только в том, что мы не успели осуществить важные этапы реконструкции нашего производства?

Мы живем с каким-то иллюзорным ощущением, что вот сейчас мы проснемся и все станет хорошо. Но хорошо не станет! Само по себе ничего не сделается, пока мы реально не захотим, чтобы наша жизнь изменилась к лучшему, и не начнем ее менять. Ведь мы сами ушли из политики, сами ушли из культуры. Мы сами предали себя. Мы смотрим на то, как живут люди «за бугром», и не хотим видеть, как живут люди здесь. Мы не хотим помогать ближнему, подозревая его во всех смертных грехах и наивно считая, что, если проявить присущее нам милосердие и человеколюбие, нас сочтут слабыми и попросту забьют. Мы давно потеряли уважение к власти, но сохранили надежду на чудо… Когда же наконец мы перестанем обманываться и строить себе каждый раз кумира на голом месте только потому, что не можем жить без веры? Ведь для того, чтобы очистить собственную душу, нужно не кидаться на окружающих с криком: «А ты, мерзавец, постишься или нет?», а тихо и спокойно верить в то, во что мы верим, и жить по тем законам, которые считаем правильными и духовными. И самое главное – пора начать спрашивать с себя, а не со всех вокруг.

Пугает то, что у нас всегда есть оправдание. Есть и всегда будут люди, которые гораздо хуже и подлее нас, но при этом находятся гораздо выше на лестнице власти. И самое страшное не то, что такие люди всегда найдутся, а та метаморфоза, которая происходит с нами самими, когда мы поднимаемся на ступенечку выше. Как быстро мы теряем человеческий облик и становимся такими чиновничками и друзьями чиновничков!

К сожалению, следует признать, что основная отличительная особенность наших людей как на бытовом, так и на государственном уровне состоит в колоссальном неуважении к личности. При этом необходимо понимать, что это неуважение к личности не случайно, оно осознанно насаждалось в течение многих веков.

Ведь на самом первом этапе приезжавшие сюда иностранцы удивлялись тому, что подданные Российского государства продавались, как скот, целыми деревнями. Они удивлялись расслоению между этническими норманнами, имена которых ни при каких обстоятельствах даже отдаленно не напоминали по звучанию русские, и теми, кем они правили. Вот это отношение чужеземного по своей природе аристократического слоя к коренному населению всегда было пренебрежительным. Неуважение присутствовало из-за сильнейшего культурного и религиозного расслоения, о котором мы неоднократно говорили на страницах этой книги. Именно со стороны аристократии постоянно шли попытки реформировать православие или уйти в иную веру. Не случайно среди наших императоров и масоны были, и в окружении их были люди, предпочитавшие протестантизм или католицизм.

Ситуация консервировалась на протяжении многих веков, когда вновь и вновь прибывавшие на государеву службу и становившиеся аристократами иностранцы привносили свою культуру, отнюдь не стремясь при этом ассимилироваться с народом той страны, где они жили, и уж точно никоим образом не пытаясь воспитать в себе уважение к этому народу и его духовным ценностям. То небольшое взаимопроникновение культур, которое все же имело место, происходило постепенно, путем диффузии. О каком уважении может идти речь, когда Суворов проводил женитьбы, выстроив своих холопов по росту? О каком уважении может идти речь, когда бесчинства жутких персонажей трансильванских легенд, таких как граф Дракула или Элизабет Батори, получившая прозвище Кровавая графиня за то, что она убила множество своих служанок, чтобы купаться в их крови, – ничто по сравнению со страшными зверствами русских помещиков, о чем свидетельствует немало исторических документов. Достаточно упомянуть недоброй памяти Салтычиху – помещицу Дарью Николаевну Салтыкову, замучившую насмерть более ста человек и приговоренную за свои злодеяния к пожизненному заключению в монастырской тюрьме.

И дарованная в 1861 году свобода ничего, по сути, не изменила. Потому что свобода-то была, но уважение друг к другу так и не появилось. Да и свобода понималась довольно странно – никто ее в общем-то не хотел, и удовлетворения она никому не принесла. Складывался такой психологический тип человека, вечно недовольного всем, в том числе и своей жизнью, который находится всегда в плохом настроении и считает, что все вокруг ему должны. Не хочется думать, что этот настрой распространился на генетическом уровне на весь русский народ, но, по крайней мере, за границей можно почти безошибочно определить наших соотечественников по грустному выражению лица – в большинстве случаев выясняется, что ты угадал правильно. Это, конечно, крайне печально.

В связи с этим становится понятной еще одна вещь, о которой мы никогда не говорим. Одной из главных трагедий, которыми изобилует история русского народа, оказалась отмена крепостного права. Строго говоря, по степени трагичности это явление вплотную приближается к падению коммунизма в России – потому что свободу от помещичьего гнета, так же как и свободу от гнета большевиков, никто не выстрадал. За нее не воевали, не было восстания рабов, не было восстания демократического сообщества. Свобода была дана обществу, брошена, как собаке кость, потому и отношение к ней сложилось именно такое – как у собаки к кости. Поиграли и бросили. Мы не отстояли свою свободу, не заслужили, не приобрели с болью. Мы восприняли ее как чужую прихоть, блажь, и требовали себе за это каких-то непонятных бенефисов, дополнительных очков, вкусного биг-мака или какой-то другой жизни. Мы не хотели уходить из рабства, потому что страшно было брать на себя ответственность за собственную жизнь.

Ментальность, воспитанная тысячелетиями, была именно такой: «Заботься о нас, царь-батюшка! Заботься о нас, барин! Заботься, товарищ секретарь региональной партийной организации!» И никто не хотел оторваться от кормящей руки хозяина. Поэтому этот разрыв пуповины происходил с болью, а оторвавшиеся зачастую выглядели, вежливо говоря, не как выпавшие из гнезда птенцы, а как оголтелые, наглые вороны, считающие, что все вокруг им обязаны и что сами они вправе мстить за свое несчастливое детство. С этой частью нашей ментальности нам еще только предстоит расстаться. Ясно одно – не может русский народ получать что-то незаслуженно, невыстраданно. Как только он получает что-то в дар, он это не ценит и в конечном итоге разбивает или превращает – что еще страшнее – в уродливую пародию, раз за разом вырывая для себя новую яму рабства, потому что гораздо страшнее крепостного рабства было рабство коммунистическое.

Советское время тоже ни в коей мере не прибавило уважения к личности. Потому что о каком уважении к другому человеку может идти речь, когда ты идешь вешать своего барина и грабить его дом? Учитывая то, как в 20-е годы, во времена Гражданской войны, работал конвейер расстрелов, о каком уважении к жизни и собственности можно говорить? Дарованная свобода снова оказалась невостребованной. Мы не смогли ее оценить, как и все, что дается бесплатно. И результат очевиден. Люди озлобляются, ими руководит ненависть. И уж конечно, они не становятся при этом ни свободнее, ни вежливее. Ведь вежливость – это всегда производная либо панического страха, либо хорошего воспитания. Воспитания в России не было, а вежливость заключалась в том, что, когда мимо проезжал барин, крестьянин должен был стоять, согнувшись пополам, и отбивать земные поклоны, держа шапку в руках. Нетрудно, пожалуй, представить, какими эпитетами вполголоса награждали своего хозяина мужики, застывшие в столь неловком положении.

Итак, Октябрьская социалистическая революция ни в коей мере не изжила вековую традицию неуважения. Разделив людей по классам и выделяя внутри классов определенные подгруппы, советская власть превращала людей в колесики и винтики общепролетарского дела. Уважение в подобной системе было не то чтобы противопоказано, но воспринималось как абсолютно лишний элемент, классовый пережиток. Удивительно, что еще сохранилась форма «вы» как вежливое обращение. Казалось, его навсегда вытеснит панибратское «ты», подкрепленное чудовищно неэстетичным пожиманием руки, которым, как правило, обменивались и мужчины, и женщины, – да и о каких гендерных различиях между «товарищами» может идти речь?

Уважение приходит от понимания человеком своего места в обществе и в повседневной жизни. К сожалению, оно не может возникнуть от того, что токарь пятого разряда Иванов выточил колоссальное количество деталей, навсегда перевыполнив план. Производственные успехи могут быть связаны с уважением лишь опосредованно. Уважение – это когда человек работает и знает, что он получит зарплату, когда он знает, что вечером он может спокойно пойти погулять по тихому и безопасному городу, а если, не дай бог, что случится – милиция его защитит. Уважение – это когда он ощущает, что не является рабом, а обменивает свои профессиональные знания и умения на достойный гонорар, обеспечивающий его существование. В самом деле, о каком уважении можно говорить, если человек за свою работу получает копейки? Проще говоря, уважение к самим себе и друг к другу возникает у людей, когда они знают, что их собственность защищена, что они востребованные профессионалы, что общество их ценит.

Грустно это признавать, но в России уважение испокон веков проявлялось к государству, а не к человеку. Человек всегда воспринимался как пушинка, соринка. Сегодня ты на царском троне, а завтра ты в остроге. Эту черту нам, конечно, придется изживать в себе еще долго и мучительно, но сделать это абсолютно необходимо.