Текст книги "Опасные тропы. Рядовой срочной службы"

– Ну, будем надеяться, что из тебя шурпу не сварят. – Врубив первую, я выехал из проулка и неторопливо поехал по разбитой дороге. Выбравшись из поселка, повернул к речке, в сторону лодочной станции. Но, заехав за посадку из тополей, остановился. Слез с мотоцикла и минут десять смотрел в сторону машины наблюдателей. Я их еще в первый день вычислил, они стояли над каналом метрах в трехстах от нашего проулка. Там пригорок, все просматривается, точнее весь проулок просматривается. А вот здесь ничего оттуда не видать до самой речки, и самое главное, поворот в сторону Казахстана не просматривается.

– Нет, тихо. – Подойдя к лодке, я открыл крышку багажного отсека. – Вылезай, Сайорка. Только сначала вещи давай.

Приняв от нее вещи, забросил их в коляску, а лодку отцепил и вместе с прицепом затолкал в кусты. Сразу не заметят, а если углядят пацаны, то, скорее всего, порубят на цветмет. А прицеп разберут на куски, в сельском дворе каждая железяка в тему.

Сел на свое место, подождал, пока сзади на седло усядется девушка. Сайора крепко вцепилась в рукоять, глаза огромные, губы крепко сжаты, сама решительность.

– Ну как, поехали? – Я потихоньку выжал сцепление и щелкнул скоростями. Мотоцикл без прицепа – это не мотоцикл с прицепом, по проселку я на нем и джипу смогу мозги основательно покрутить, а на бездорожье тем более.

– Поехали, Леша. Ок йюль! – Сайора подвинулась на сидении, обняла меня со спины руками и крепко прижалась. – Поехали, пусть беды останутся позади.

25 сентября 2006 года, вторник, шесть часов пятнадцать минут утра

– Надо же, как проголодались. Хорошо, что я додумалась нам поесть собрать. – Сайорка взяла из чашки на расстеленном полотенце еще одну рыбную котлету. Отпила из крышки термоса горячего кофе, проглотила и продолжила: – Мы уже четыре часа едем, проехали давно все. Заблудились?

Вокруг была чистая осенняя степь. Только заграждение из колючей проволоки на границе с Казахстаном показывало, что рядом уже другое государство.

– Ну да, похоже, – я прожевал свою котлетину и взял помидорку, разрезал ее ножом, посолил. – Тут проселков не один десяток, похоже, не на той дороге свернул. Ничего, сейчас вернемся на полсотни километров, до той развилки. Похоже, я не туда завернул, – повторил я.

И, вытерев руки о кусок ветоши, достал из передка коляски запасную канистру. Бак здорово опустел, нужно долить. И вообще, нужно поосторожнее плутать, тут уже заправки далековато, можно застрять капитально, чего нам только и не хватает.

– Леша, я до кустиков пробегусь. – Сайорка смущенно на меня глянула и на самом деле побежала к зарослям тамариска или, по-местному, джингила.

К тому времени, как она подошла, я уже залил бак под пробку и спрятал канистру, опустевшую примерно наполовину, в багажник под запаской.

Вернувшись назад, к развилке, я повернул на западную. И уже через тридцать километров увидел небольшой поселок, стоящий на оросительном канале. Подъехав к нему, я спросил у пацаненка, пасущего небольшую отарку баранов, не Бурисай ли это. Получив положительный ответ, я спросил, где живет Рахимбек Гилязов, на что мне ткнули грязнющим пальцем в дальний конец поселка, и пацаненок, косясь на Сайорку, растолковал про третий с краю дом.

– Рахмат! – поблагодарил я мальчишку и по пыльной грунтовке поехал вокруг Бурисая. Отъехав от мальчишки, усмехнувшись, сказал Сайоре:

– Сайор, из-за тебя у мальчугана косоглазие развиться может! Будет теперь мечтать о прекрасной пэри.

Сзади фыркнули и прижались ко мне посильнее. А в ухо шепнули:

– Молодежь должна стремиться к прекрасному! Это наш завуч так говорит.

– Да уж, прекраснее девушки, чем ты, найти сложно, – остановившись около простых деревянных ворот в дувале из пахсы, согласился я. Слез с мотоцикла, разминая ноги. Подошел к воротам и постучал в них.

На мой стук вышла очень миловидная женщина лет под сорок, в национальном узбекском костюме. Узбекские женщины с удовольствием носят свои наряды, да и мужики про тюбетейки и халаты не забывают. Халат вообще вещь очень удобная, если серьезно. Для здешних мест сложно лучше придумать.

– Салом алейкум, – поздоровался с ней я. Сайора повторила за мной. – Скажите, пожалуйста, Рахимбек Гилязов здесь живет?

– Да, – кивнула головой женщина. – Но муж выехал в рейс, приедет завтра. Вы случайно не Алексей Иванов? А эту девочку как зовут?

– Да, моя фамилия Иванов, – кивнул я. – Это Сайора Шакирова.

– Заезжайте, – просто продолжила женщина, открыв ворота. – Мотоцикл ставьте под виноградник, сами проходите в дом.

В доме нас разделили, если можно так сказать. На небольшой застекленной веранде два топчана, отделенных пологом. На топчанах курпачи и подушки, пара простых китайских одеял. Маленький китайский телевизор, что-то бухтящий по-казахски, когда я его включил проверить.

– Ребята, вы как, устроились? – Женщина, представившаяся как Гулистан-апа, заглянула на веранду. – Пойдемте, умоетесь, я вас чаем напою, и ложитесь отдыхать. Наверное, всю ночь ехали?

– Да, Гулистан-апа, спасибо. – Я вышел во двор и прошел к колонке, где с удовольствием умылся, смыв с себя дорожную пыль. Сайору хозяйка отвела в небольшую пристройку, где, как я понял, была баня.

Вскоре мы сидели за коротконогим узбекским столиком, поджав под себя ноги, а хозяйка разливала по пиалам горячий зеленый чай. На столе стояли лепешки, тарелка с самсой, пиала с мытой курагой и несколько гроздей винограда на блюде.

– Кушайте, ребята. Мне муж про вас рассказал. Очень жаль твою семью, Сайора. Но все в руках Аллаха, – женщина провела руками по лицу. – Он привел вас в наш дом, он же проведет вас мимо врагов. Ничего не бойтесь, здесь Салиев уже не имеет власти, он не сможет быстро сюда заявиться. Даже если он вас здесь найдет, ему нужно договариваться. А к тому времени вас отсюда увезут. Не знаю – куда и кто, правда, но муж сказал, что надежные люди и в надежное место.

Через силу попив чаю, объев гроздь душистого винограда, поблагодарил хозяйку и вместе с зевающей потихоньку девчонкой пошел на верандочку. И завалился спать на своем топчане, не видя снов. Заснул мгновенно, только голова ухом подушки коснулась. И спал до позднего вечера.

25 сентября 2006 года, вторник, двадцать три часа сорок минут

– Леша, как ты думаешь, почему это случилось? – Сайора сидела неподалеку от меня и смотрела на играющих возле электрической лампочки ночных бабочек. – Из-за чего это все? Что мы сделали плохого, что нам такая кара?

– Это не кара. Это несколько сволочей и мерзавцев, которые решили разбогатеть за чужой счет. – Я зло прищурился и поймал надоедливо зудящего комара. – Вы тут совершенно ни при чем, Сайора. Вы жертвы.

– Ты так думаешь? Но почему, Леша? Почему мы?

– Ваша семья богата. Это знали все. Невелика относительно узбекских обычаев, всего четыре человека. Новый дом, хорошая машина. Ты вот сколько с собой денег взяла? Ты не думай, мне как-то все равно, но для чистоты эксперимента? Пять миллионов сумов? Пятнадцать?

– Около восьми, я не считала. Плюс десять тысяч долларов США и две тысячи евро.

Я присвистнул. По здешним меркам на эти деньги таких домов, в котором мы сейчас, два-три точно можно купить. Или построить такую домину, как у Сайоры. Восемь миллионов сумов – это около семи тысяч долларов, плюс примерно тринадцать – ну да, два-три вполне себе приличных дома. Если мне получится продать свой, то больше десяти тысяч я за него никак не получу, и это еще цены возросли. Годов шесть назад не больше тысячи давали, а еще раньше вообще бросали и уезжали. Оформление выходило дороже.

– Вот видишь. Ты, наверное, не заметила, но у Ибрагима следы на руках были от уколов. Он, похоже, на героин подсел. Не удивлюсь, если его подельники тоже. На сколько доз им бы этого хватило?

– А почему Салиев убил дядю? Только за звонок Ибрагиму? – Девушка внимательно посмотрела мне в лицо.

– Не знаю. Могу только предположить: Салиев был уверен, что звонок твоего дяди был причиной налета. Значит, слушал запись.

– Но для чего это было дяде? – Сайора готова была опять разреветься. – Папа, мама, братик. Мы же ничего им плохого не делали, папа даже готов был от бабушкиного дома отказаться в пользу брата.

– Наверное, именно из-за дома. – У Сайоры недавно умерла бабушка в Ташкенте. Как обычно бывает у узбеков, младший сын жил с ней, в ее доме. Ухаживал и помогал. – Он же очень дорог, Сайора. А со смерти твоей бабушки прошло почти полгода. Срок для дележа имущества.

Отвернувшись, Сайора вытерла глаза и долго смотрела на ночное небо. Небо было потрясающим. Звезды, огромные, яркие, в невероятном количестве и так близко, что кажется – рукой достать можно. Млечный путь вообще светится, как новогодняя елка. Невероятно красиво. Невероятно красивая девушка рядышком. Так почему же так печально? Из-за того, что эта девчонка, уже не скрываясь, плачет?

Подвинувшись, я обнял Сайору за плечи. А она уткнулась мне в плечо и долго шмыгала носом, пропитывая мою джинсовку своими слезами. Вскоре она молчком отодвинулась на приличную дистанцию, высморкалась в мой платок, и мы еще с час молча сидели, глядя на звездное небо.

27 сентября 2006 года, четверг, шесть вечера

Три дня прошли очень спокойно. Приехал Рахимбек, оказавшийся здоровенным мужиком с просто квадратной фигурой. Я немаленький, отец у меня сильный, но Рахимбек – это настоящий богатырь. Палвон, как говорят узбеки. Наверняка всех баранов в куреш выигрывает. И точно, на мой вопрос он, смеясь, подтвердил, что однажды даже в Алма-Ате умудрился победить и привезти честно выигранного барана домой. А учитывая, что призовые экземпляры скромностью размеров не отличаются, то сейчас у них отменная племенная отара, которую пасет его племянник рядом с одним из аулов, но подальше от казахской границы.

Вот и сейчас Рахимбек, я и его сын, десятилетний парнишка с веселым, неунывающим характером, возимся возле фуры, на которой наш гостеприимный хозяин работает. Перебортируем пару колес, которые поймали какую-то железяку в паре километров от дома.

– Как ахнет, я в кабине подскочил. Из-под кузова пылюка, резины шматки, машину рвануло. Хорошо, порожняком возвращался, с груженым кузовом точно в кювет бы опрокинулся. – Рахимбек принял от нас готовое колесо и посадил его на место, после чего принялся наворачивать гайки на крепежные болты. – Сейчас закончим и пойдем ош готовить.

Сайора с Гулистан-опой и младшей дочкой хозяев хлопотали на кухне. Сегодня четверг, пайшанба, узбеки-мужчины обычно в этот день сами готовят плов. Именно хозяева дома или их старшие сыновья. Ну и, как говорят, обязательно хозяйку – того, исполняют с ней супружеский долг. Судя по мечтательному выражению лица Гулистан-опы, так оно и есть.

Вымыв руки, я помог резать соломкой желтую морковку, с удовольствием съел несколько шкварок от вытопленного курдючного сала с куском сдобной лепешки-патыра, отказавшись от рюмки водки.

– И правильно! Молодой еще, – захрустев свою колечком лука, заметил хозяин. – А я вот как привык с Афгана, так иногда потребляю. Твой отец, кстати, меня и научил водку пить. Мол, у них под Самарой каждый парень умеет, а мы в Узбекистане нет.

– Рахимбек-ака, а как вы думаете, что именно придумал мой отец? Как он мне сможет помочь? – ссыпав в старый латунный тазик горку моркови, спросил я. Если честно, то последние дни свербит от неизвестности.

Узбек серьезно задумался, помешивая в котле жарящиеся куски баранины. Потом, оглянувшись на жену, налил еще рюмку, срезал с куска мяса золотистую корочку и выпил еще.

– Знаешь, я сам ломаю над этим голову. Ты малолетка, несовершеннолетний. Чтобы пересечь границу – необходима куча документов, которые должны делать у вас в вилояте (области). Про твою подружку я вообще молчу, не представляю, как это может произойти. Нет, сделать можно, но у твоего отца нет таких денег и таких знакомых. При этом я точно про Василия знаю, что он слов на ветер не бросает и с головой умеет дружить, как дай бог всякому. Подождем этого обещанного человека, он на днях должен подъехать. Пока отдыхайте. Морковь готова? Сыпь давай!

29 сентября 2006 года, суббота, час двадцать пять минут дня

Около ворот дома, где мы сейчас гостим, остановился «Москвич-412», вроде старая, но в отличном состоянии машина с ташкентскими номерами, причем очень крутыми номерами. У нас в вилояте с такими ездят губернатор, начальники милиции и СНБ, Службы Национальной Безопасности – конторе, которая заменила в Узбекистане КГБ. Больше ни у кого таких номеров нет.

Из машины неторопливо вышел пожилой узбек в белой рубашке и светло-серых брюках. Спокойно подошел к приоткрытым воротам, постучал по створке.

– Извините, Гилязовы ведь здесь живут?

– Да, это мы. – Гулистан-апа, вытирая руки полотенцем, подошла к незнакомцу. – Чем можем помочь? Муж приедет через полчаса, он в райцентр отъехал.

– Мне сказали, что черепаху звали Чемадана. Если это возможно, передайте Алексею Иванову. – Узбек, прищурившись, посмотрел на мой мотоцикл.

У меня, слушавшего это все, с души упал огромный камень. Но хозяйка не торопилась.

– Вы проходите, садитесь, попейте чаю. Сейчас приедет хозяин, и поговорите с ним. – Гулистан-апа провела гостя к столу, вынесла чайник и пиалу, небольшую тарелочку со сладостями. – Подождите немного, я женщина, в дела мужа не лезу.

Гость без возражений ополоснул руки под колонкой и, сняв туфли, уселся по-турецки за низенький столик. Спокойно, неторопливо он пил чай, пару раз ответил на телефонные звонки.

Вскоре послышался рокот дизеля и на стареньком японском микроавтобусе приехал Рахимбек. Поздоровавшись с гостем, он с ним недолго переговорил и, извинившись, прошел в дом.

– Ну что, детишки, – зайдя на веранду, пробасил он, – похоже, за вами пришли. На самом деле так черепаху звали? Кто ее, бедную, обозвал-то так?

– Да. А назвал я. Она здоровенная, как чемодан, была. – Я отошел от окошка, через которое наблюдал за гостем. Сайора, бледная и решительная, сидела на краешке стула. – Пойдемте?

– Пошли. А ты, девочка, посиди пока здесь. – И мы с хозяином дома вышли к пьющему чай гостю.

– Меня зовут Анвар Шарипович. Со мной связались из Москвы и попросили помочь двум молодым людям, – спокойно представился он. – Это ты? А где девушка?

– Да, это я. – Поздоровавшись и представившись, я сел рядом с Рахимбеком. – Девушка попозже выйдет. Не скажете, как вы нам поможете?

– Не здесь, парень. Не стоит лишний раз хозяев подставлять. Они и так для вас очень много сделали, в Атласабаде все вверх дном перевернули после вашего исчезновения. Но ты слинял очень технично, так что успокоились. Пока. Но искать Салиев будет долго. Очень долго. Так что собирайтесь, и поехали. Твой мотоцикл загонишь в микроавтобус, и сами в нем поедете в Ташкент. Не стоит светиться. – Гость с благодарностью отставил в сторону пиалу, провел руками по аккуратной бородке. Встав, поблагодарил хозяйку и обернулся к нам с Рахимбеком. – Ну, готовы?

– Как, Алеш? – хозяин повернулся ко мне. – Поедешь?

– Да. – Я сглотнул и решительно встал. – Спасибо вам за все, Рахимбек-ака!

– Пока не торопись, – улыбнулся богатырь. – Вот поедете, и тогда поблагодаришь.

Тем временем Анвар Шарипович отзвонился по мобиле, и вскоре ко двору подъехал бежевый, совсем не новый итальянский микроавтобус «Ивеко Дейли», точнее, грузопассажирский. Из него вышла пара молодых крепких парней. Гость им что-то негромко сказал, они кивнули и распахнули сзади грузовой отсек, сбросив на землю аппарель.

По ней вглубь отсека затолкали мой старый мотоцикл, который парни мгновенно закрепили растяжками. В коляску мотоцикла забросили мои вещи и сумки вышедшей Сайоры. Промежду делом гость отправил меня и зарумянившуюся девушку в дворовый туалет, мотивировав это дальней быстрой дорогой.

– Пора прощаться. – Гулистан-апа обняла Сайору, потом меня. – Удачи вам, ребята. Храни вас Аллах.

С сыном и дочкой хозяев мы попрощались раньше, и они стояли на веранде, провожая нас.

– Удачи, – крепко пожал мне руку Рахимбек. – И давай по-русски посидим на дорожку.

Мы все, включая парней Анвара Шариповича, присели на скамью, хан-тахту и пару табуреток, что были во дворе. Секунд тридцать молча посидели.

– Так, пора. – Старший из приезжих встал и, пожав руку хозяину дома, открыл дверь своего «москвича».

– Садитесь, – перед нами распахнули створку микроавтобуса, сдвинув одно из передних сидений. – Усаживайтесь поудобнее. Ехать нам долго.

– Если не секрет, как поедем? – поинтересовался я, усаживаясь на кресло следом за Сайорой, которую пропустил вперед.

– Ну, вдоль Нуратинского хребта, через Янгикишлак до Джизака, из него до Янгиера, потом до Сырдарьи, выходим на Новую Самаркандскую дорогу и в Ташкент. Из Джизака на «бетонку» выходить нам сейчас из-за вас нельзя, граница. Мало ли. Придется помотаться по дорогам, ребята. Вы сидите спокойно, «крыша» у нас из броневой стали. – И водила стронул свой микроавтобус вслед за «москвичом». А я смотрел в окно на ставших мне дорогими буквально за несколько дней людей и понимал, что, скорее всего, я их больше не увижу.

Ехали долго. Пару раз вставали на отдых в городах, сворачивая с основной дороги и перекусывая в небольших чайханах под открытым небом. Впрочем, в большинстве узбекских столовок кормят замечательно, тут умеют и любят вкусно готовить. Сейчас попрохладнело, посвежело, и аппетит с дороги просто жуткий.

Как я заметил, хозяева этих забегаловок были знакомы с Анваром Шариповичем, привечали его с большим почтением. И еще одну вещь заметил – все эти столовки имели закрытый двор, не просматриваемый с улицы. Интересно, чем кормится этот вроде как обыкновенный пожилой узбек?

В Ташкент въехали под утро. Сайора спала, свернувшись в уголке кресла и не обращая внимания на дорожную тряску. А я смотрел, в Ташкенте никогда не был. Огромный город, въехав в который, мы покрутились-покрутились и, свернув налево на большом кольцевом перекрестке, поехали куда-то в сторону от основной городской застройки.

– В Сергели едем. Это пригород, большой, тысяч триста живет, – увидев мое любопытство, пояснил один из парней. Кстати, я так и не знаю, как их зовут. Они вежливые, аккуратные, подтянутые, с хорошей пластикой. Похоже, неплохие рукопашники. У одного видел на поясе кобуру с пистолетом, что вообще большая редкость в Узбекистане и означает службу или в МВД, или в СНБ. Оба отличные водители, я в этом убедился, когда мы ехали через пол-Узбекистана.

Вскоре на самом деле показался этот самый Сергели. Много высоток, девятиэтажки и даже шестнадцатиэтажные башни. Впрочем, мы их быстро миновали, потом проехали мимо скромных двухэтажных домиков и свернули в промзону. Огромную, где один завод переходил в другой. По ней ехали довольно долго, пока не завернули в открытые ворота, где микроавтобус встал возле трехэтажного обшарпанного здания, похоже, какой-то конторы.

Открыв ворота, охранник пропустил внутрь корпуса «Ивеко» и задвинул за нами створки.

– Все, приехали. Выгружаемся! – Водилы вышли из машины, потягиваясь. Мы с Сайорой тоже вышли.

– Так. Разгружайте, – скомандовал, зайдя в большое пустое помещение, Анвар Шарипович. – Быстрее, вам завтра на службу!

Парни, кивнув, распахнули задние створки машины и выкатили мой мотоцикл, выгрузили наши вещи, после чего уехали.

– Вы отдыхайте. На антресоли пара кабинетов, в них диваны, есть чайник, холодильник. Хотите покушать – отсюда в пятистах метрах неплохая чайхана, чуть дальше базарчик и магазины. Деньги есть? – Мы с Сайорой кивнули. – Охранник вас впустит-выпустит. Но! Только до магазина, базара или чайханы. Все, остальное завтра. Сегодня спите, тут душевая есть, можете вымыться. В кабинетах есть телевизор и радио. Даже вроде несколько книжек лежат, боевиков и сказок для взрослых. Охранник объяснит вам, куда идти, чтобы не заблудиться. Или так: сейчас умывайтесь, и до чайханы я вас сам подброшу. Вернуться сумеете? И да, чуть не забыл. – Из своего портфеля Анвар Шарипович вытащил две простые «Нокии» и передал нам. – Звонить друг другу и мне, номера вбиты. Больше никуда и никому.

– Анвар Шарипович, у меня здесь тетя, – робко заикнулась девушка.

– Завтра, все завтра. Садитесь в машину. – И узбек вышел из вроде как бывшего цеха.

Чайхана была простенькой. Навес на стальном каркасе, журчащий неподалеку арык, дымящийся мангал с обмахивающим уголья пареньком, казан с пловом и такой же с шурпой, которыми заведовал мужик повзрослее, пяток столов и чуть колченогие скамьи. В большом пластмассовом тазу под колонкой отмокали бутылки с пивом.

– Что будешь, Сайора? Плов или шурпу? – Я поглядел на вытирающую влажной марлей стол пожилую узбечку: – Свободно? Садись, сейчас закажу.

– Шурпу и пару палочек шашлыка. И лепешки половинку, больше не надо. И, Леш, попроси чаю свежего, только хорошего зеленого. Пожалуйста. – Девушка улыбнулась мне, сверкнув жемчужными ровными зубами.

– Хорошо, – кивнул я и подошел к хозяину заведения. Заказал чашку супа, плов, пяток палочек шашлыка из баранины, салат из помидоров, лука и жгучего перца. Ну и само собой, взял у него чайник и пару пиал. Интересно, почему у всех чайников, которые я видел в чайханах, отколоты носики, и на них надет белый кембрик?

– Ну вот мы и в Ташкенте. – Я поглядел на улицу. – Смотри, белка!

По стволу дерева неторопливо спускалась большая серо-рыжая зверушка. Любопытно и с осторожностью посмотрев на нас, она замерла в ожидании. Пацаненок около мангала, заметив наше удивление, взял из чашки крупных белых семечек (узбекский подсолнух дает семечки белые или полосатые, намного крупнее, чем российский, но не такие жирные) и поднес открытую ладонь к дереву. Зверек доверчиво спустился и начал аккуратно и вежливо брать угощение. Набив полные щеки, белка ловко взобралась по дереву и длинным прыжком перескочила на соседнее, исчезнув в кроне.

– А откуда здесь белки? – удивленная Сайора повернулась к пареньку в грязно-белом фартуке.

– А их русские завезли в семидесятые из России, когда Сергели строили. Так и прижились. Но мало их, здесь сов много и ястребов. Возле домов еще живут, а в диких зарослях почти нет, – вместо моего ровесника ответил его отец, судя по всему. – Вы кушайте, приятного аппетита. – И узбек вернулся к своим котлам.

А мы с удовольствием то ли пообедали, то ли рано поужинали. Скорее поужинали. Поблагодарив, попрощались и решили пройтись до магазина. Все едино, даже минералки нет или шоколадки. Нужно купить для перекуса что-нибудь.

– Леша, а что с нами будет дальше? – Девушка шла рядом, обкусывая мороженое. – Как нас отсюда переправят в Россию?

– Спроси что попроще, Сайора. Я тут без понятия, здесь столько рычагов надо задействовать. – На самом деле, я всю голову изломал, пытаясь понять, как нас переправят через границы, как сделают паспорта. По всему выходило, что тех денег, которые есть у нас с учетом продажи домов, хватит на пару страниц. Сейчас сделать липовый паспорт можно, но для серьезных служб он на один укус. А погранцов я не считал олухами, тем более не считал ими милицию и бывшее КГБ. – Похоже, какие-то входы-выходы есть. Пошли, спокойно поспим. Я устал спать вполглаза, честно. Охота просто поспать. А здесь нас вряд ли найдут.

– Это точно, – кивнула девушка. – Я в Ташкенте частенько бывала, но даже не знала, что тут такие места есть.

– Ну, здесь все-таки почти три миллиона человек живет. Если хочешь спрятать лист – спрячь его в лесу. – Я все-таки зевнул. – Не, точняк, спать хочу, как из пушки.

– А я выспалась в дороге, – улыбнулась Сайора. Поглядела на кружащиеся листья с серебристого тополя, поймала парочку, несколько штук подняла с земли и с этим букетом или икебаной шла дальше. – Хочу посмотреть «Фабрику», громко. А то устала как мышка сидеть. Надо спросить у охранника.

1 октября 2006 года, понедельник, десять утра

– Так, ребятишки. – Анвар Шарипович уселся поудобнее в старом кресле и с легкой усмешкой поглядел на нас с Сайорой. – Вот теперь будем разговоры разговаривать. Как вы думаете, что вам предложил отец Алексея?

– Наверное, Россия? – неуверенно предположила девушка.

– Не знаю, – честно ответил я. – Долго думал. Россия – дорого. Там оформление встанет в дикие деньги. Украина? Или Молдова?

– Ребята, вы несколько наивны, – усмехнулся узбек. – Даже если отклонить то, что вас ищут серьезные люди, то перевезти и оформить двух малолеток без документов – очень и очень сложно и недешево. Нет, конечно, такую красотку, как Сайору, никаких проблем отвезти в Европу или Израиль без документов. Но вот ей быть рабыней-проституткой точно не понравится. – Девушка раздраженно фыркнула. – Легализовать вас сложно и дорого, но в принципе – можно. Но вот если знать, где и что искать, то вас найдут. Салиев знает тех, кто это знает и умеет. И потому ваши шансы погибнуть очень велики.

– Умеете вы обнадеживать, Анвар Шарипович. – Я сглотнул вдруг ставшую очень тягучей слюну.

– Умею, – согласно кивнул узбек. – И потому, Леша, на, прочитай.

И передо мной лег конверт. В нем оказалось письмо от отца и пачка стодолларовых купюр. Письмо было очень коротким: «То, что тебе скажут – правда. Жди меня в России. Отец». А вот денег было явно немало.

– Тут десять тысяч долларов, Алексей. Но это не самое главное. Главное, ребята, что я представляю такую организацию, как Орден. – Пожилой гэбэшник взял кружку с чаем, отпил глоток и поставил ее на стол.

– Какой Орден? – удивленно спросила Сайора. – Тамплиеров? Или каменщиков?

– Нет, не монахов и не масонов. Орден – организация, занимающаяся освоением и заселением открытого около двадцати лет назад американскими учеными нового мира, который назвали Новая Земля.

– Простите? – Мне показалось, что я ослышался. Ну не может же взрослый, даже скорее пожилой серьезный мужчина нести такую пургу?

– Да, извините, что вы сказали? – а это Сайорка. Ох и здоровенные у нее глазища, однако!

– Ребята, я серьезно. – Анвар Шарипович явно был доволен произведенным эффектом. – Уже примерно тридцать лет изучается иной мир и последние двадцать лет активно заселяется. Но все равно это одна из величайших тайн современности. Ордену совсем не нужен ажиотаж, толпы беженцев из Африки или еще откуда-нибудь. Напротив, он старается перетащить на Новую Землю людей в основном из Европы и Америки или из достаточно цивилизованных азиатских стран. Нет, из Азии тоже люди идут, но это не основа политики Ордена, он рассчитывает в основном на европейцев.

– Извините, но вы же узбек? – Сайора с явной подначкой спросила у нашего хозяина.

– Не совсем, девочка, – улыбнулся Анвар Шарипович. – У меня в предках сотник из армии Александра Македонского отметился, а вообще я иранец. Просто так в свое время сложилось, что мои предки около двух веков назад были вынуждены переехать в Ташкент, тогда еще маленький городок в Центральной Азии. Но это, в принципе, к делу не относится. Итак, продолжу. Орден ищет людей, готовых рискнуть и перебраться в Новый мир. Твой отец, Алексей, об этом узнал давненько и постепенно готовится к переезду. Потому он и смог выйти на меня. Обычно я сам отбираю людей, которые соответствуют требованием Ордена и у которых есть причины покинуть эту планету.

– Э, так вы серьезно? – справившись с огромным удивлением, спросил я.

– Да, – кивнул узбек. – Ваша ситуация здесь очень сложная. Но Новая Земля – идеальный способ решить вашу проблему. Там вас точно никто не найдет.

– А что, там много народу уже? И все так и живут в скафандрах? – это Сайора заинтересовалась. И здорово заинтересовалась, она так пальцы ломать начинает, только если сильно волнуется.

– Там сейчас несколько миллионов человек. Эта планета позволяет людям жить спокойно, без дополнительных приспособлений в виде кислородных масок или скафандров, тамошняя атмосфера вполне себе комфортна для человека. Спектр звезды примерно соответствует Солнцу, сила тяжести такая же. Я особо много не знаю, но наши животные спокойно едят тамошнюю траву, а люди могут есть мясо и тех животных, и местных диких. Никто толком пока не знает, то ли это другой мир, то ли просто дальняя планета в нашем мире. Но, как вы небось понимаете, никто в этом мире толком не знает, что такое электричество, что не мешает нам пользоваться всеми приборами, работающими с электроэнергией.

Итак, ребята. Новый мир сообщается с нашим посредством Ворот Ордена. Одни из них есть в Ташкенте. Но вас, я так думаю, отправим, скорее всего, через Новосибирск. Примерно через двадцать дней я отправляю туда автобус с такими же, как вы, переселенцами. А пока живите здесь, можете даже по Ташкенту погулять.

Требований немного. Ни в коем случае не спускаться и не пользоваться метрополитеном. Не ездить на Ипподром, на Алайский рынок и на Куйлюк, там наиболее мощные наблюдательные системы. А так – пожалуйста, с девяти утра до трех дня – гуляйте. Мелкие рынки, я вам несколько магазинов специальной одежды дам, их посетите.

– А вообще, как там? – У меня было ощущение, что я стою на краю глубокой пропасти на тонком подвесном мосту. И хотелось поверить до жути, и не верилось.

– Нормально. Сложно, трудно, но нормально. И кстати, Сайора, там бы ваша семья просто пристрелила бы нападавших. Отношение к оружию и самообороне там взято из Америки.

Блин, как же хочется поверить. Ну просто неимоверно.

– А насчет недвижимости что? – у меня чуть-чуть рассудительности сохранилось, чтобы вспомнить о том, что остался дом, и отец обещал помощь с его реализацией.

– Документы у вас с собой? – Узбек едва заметно поморщился. Подождав, пока мы принесем ему домовые книги, права собственности и прочие бумаги, он быстро перебрал их и отложил себе на папку. – Отдам моим ребятам из бизнес-отдела. Завтра вам скажут цену, если согласитесь – получите наличные. Нет – торгуйте сами. Сильно рубить цены не будем, но учтите – дома горячие, с ними много мороки. Все?

– Нет. Анвар Шарипович, у меня здесь тетя и двоюродная сестренка. Больше у меня никого не осталось. – Сайора умоляюще поглядела на пожилого узбека.

– Девочка, тебе нужны лишние проблемы? Далеко не всегда стоит впутывать родственников. – Анвар Шарипович поглядел в глаза девушки, потом недовольно кивнул: – Поглядим, присмотримся. Но ничего не обещаю. Сайора, Новая Земля – не рай. Это часто дикое и сложное место, потому туда в основном едут такие, как вы – лишние здесь люди. Сами понимаете, тот, кому здесь хорошо, обычно не дергается. От добра добра не ищут.

И он ушел, оставив нас в полной прострации.

– Леша, ты в это веришь? – Сайора сидела на стуле, положив ладони на колени и неестественно выпрямив спину. Бледная и решительная. – Это невероятно, новый мир. Фантастика!

– Ну да. – Мне не захотелось разговаривать здесь. Почему-то вспомнились шпионские детективы, прослушка и прочее. – Пошли прогуляемся, тут Чирчик неподалеку. Подышим свежим воздухом.