Текст книги "На пути к Высокому хребту"

Она быстрым взглядом охватила мужчин, расседлывающих лошадей. Ей не нужно было видеть их лица или слышать, о чем они говорили. А они, посмеиваясь, о чем-то переговаривались и бросали в ее сторону взгляды. Один из тех, кто был ближе к ней, отмахнулся от другого и продолжал смотреть на нее, остальные отвернулись и занялись своими делами. Рабэ тоже отвернулась и уже более твердым шагом пошла к камням.

Это было импровизированное отхожее место. Всюду, хоть и плохо было видно, лежали небольшие кучки старого дерьма. Пахло мочой.

«Эта пещера давно используется как место отдыха», – поняла она.

Не брезгуя, подняла подол платья и села. Поправив платье, она вышла из-за камней и направилась к озерцу.

Солнце уже поднялось, и его лучи ласково поглаживали мирную гладь воды. Рабэ нагнулась и стала снимать сапожки. Затем решительно скинула платье с плеч. Оно соскользнуло на камни, открыв взорам мужчин прикрытое одной белой рубашкой ее стройное тело. Косые лучи света, падая на нее, просвечивали рубашку, и Рабэ знала, что сейчас все присутствующие мужчины уставились на нее.

Голоса, которые звучали в пещере вперемешку со смехом, мгновенно смолкли. Рабэ выпрямилась, гордо подняла голову и, одарив снежных эльфаров презрительным взглядом, повернулась к ним спиной и вошла в воду. Она успела заметить, что все сразу же постарались отвернуться, лишь один засмотрелся на нее, и сильная рука стоящего рядом с ним здоровяка решительно развернула его в другую сторону. Никто не кричал, не возмущался. Значит, она сделала все правильно.

Вода была ледяной. Но Рабэ заставила себя поплавать и потереться песочком, который она подняла со дна, отбросив мелкие камешки. Грязь тела ее не смущала. Тело не демоницы. А истинное тело никогда не знало воды, но самое главное – оно никогда не пачкалось. Ей надо было как-то изменить ситуацию, чтобы эльфары хоть чуть-чуть, но перестали считать ее только пленницей, и для этого нужно было сделать нечто необычное, из ряда вон выходящее. И Рабэ придумала – разделась почти догола. Она заставила мужчин отвернуться. Это была ее первая маленькая победа. Рабэ проявила волю, решительность и отчаянную смелость. Демоница заставила похитителей хоть немного играть по ее правилам.

Выбравшись из воды и трясясь от холода, Рабэ схватила платье и убежала за камни. Там, стуча зубами, оделась.

Сверху через широкую дыру в скале уже обильно проникал свет. Он весело падал на камни, согревая их своим теплом. Рабэ нашла удобное место, выжала рубашку и разложила ее сушиться на камнях. Затем уселась на валун, поджала ноги и стала ждать развития ситуации. Она была уверена, что та будет развиваться совсем не так, как думали ее пленители.

Эльфары развели костер. Делая вид, что смотрит в воду, Рабэ внимательно следила за всем, что происходило у костра. Ей нужно было, чтобы один из них подошел к ней. Это было частью ее плана. Она попробует убедить их, что стала своей.

Вскоре тот, что дольше остальных на нее смотрел, стал что-то горячо говорить и показывать на нее. Ему в ответ смеялись и махали руками. Эльфар нерешительно топтался на месте.

«Ну давай, не стой столбом, остолоп, иди ко мне», – мысленно позвала его Рабэ. Его нужно было чем-то зацепить. А для этого она должна быть ему по крайней мере симпатична.

Наконец мужчина, что-то для себя решив, направился к ней. Был он по ее наблюдениям несколько тощим по сравнению с другими высокими, широкими в плечах снежными эльфарами. И немного сутулым, что видно было даже под плащом, с которыми эльфары не расставались даже в пещере.

Мужчина подошел и остановился в шаге от девушки. Рабэ с жалобным видом посмотрела на него. Затем гордо выпрямилась и отвернулась.

Молодой парень, а это было видно даже под маской, замялся, не зная, что ему делать. Он не уходил, но и не обращался к ней. Рабэ видела, как начали ржать над ним его товарищи, но помогать ему не стала, пусть сам преодолеет свою робость. И он оправдал ее надежды.

– Я вижу, льерина, что вам холодно, идемте к костру, – нерешительно предложил он.

– Спасибо, мне и тут х-хорошо, – гордо вскинув носик, отозвалась Рабэ. Она понимала, что должна играть гордую и в то же время вызывающую жалость эльфарку. Пройти по узкому коридору возможностей и не переиграть ни в одну, ни в другую сторону было сложной задачей.

– Я вижу, вы вся трясетесь, – не отступил парень.

Теперь Рабэ посмотрела на него более внимательно:

– Я трясусь от горечи, а не от холода, лер.

У нее навернулись слезы на глазах, и она тут же отвернулась. Отвернувшись, тихо прошептала:

– Я неудачница. – Затем резко повернула лицо к парню. Слезы ее высохли. – Вы знаете, что такое быть неудачницей? – И презрительно покачала головой. – Да откуда вам знать! Вы, двенадцать сильных мужчин, держите в кандалах одну слабую девушку. Вам все равно, как я себя чувствую, все мужчины одинаковые гордые себялюбцы. Ничем не лучше грязных хуманов.

Она сказала это, чтобы понять, как он относится к людям. Если он равнодушен к ним или относится положительно, то справиться с ним будет труднее, а если он их презирает, то у них появится первая точка соприкосновения интересов. Рабэ хорошо знала, что ничто так не сближает разумных, как ненависть к кому-то.

– Я не хуман! И я их тоже терпеть не могу. – Парень выпрямился и даже как будто стал стройнее.

Рабэ уже с явным интересом посмотрела на него. Она попала в точку.

– Правда? – уже спокойно спросила она.

– Правда. Наглые выскочки, что заполнили собой землю. Рождаются как блохи и мнят себя равными нам.

– Как я устала жить среди них, если бы вы только знали! – притворно вздохнула она. – За что мне все эти неприятности? Я так одинока… Присядьте, лер, вы такой обходительный. – Она засмущалась и опустила глаза.

Парень оглянулся на своих товарищей, но все же присел.

– Вы же знаете, кто я, – утвердительно произнесла Рабэ.

Парень кивнул.

– Но вы не знаете, что я раба обстоятельств. Когда я была маленькой, погибли мои отец и мать, и меня воспитал дед.

Рабэ получила эту информацию от хозяина. Не вдаваясь в подробности и избегая точных фраз, она продолжила:

– Я хотела учиться, выйти замуж по любви, а меня потянули в политику… Захотели, чтобы я стала княгиней. А другие захотели от меня избавиться… – Ее голос дрогнул. – В чем я виновата? Почему так несправедливо устроена жизнь? Меня заперли в вонючем замке хуманов. Я жила как в тюрьме, дышала их запахом. Брр, противно… Свиньи, куры… потом меня крадут лесные эльфары… Кстати, весьма благородные разумные… Ну не важно… Важно то, что я опять пленница… Только странности заключаются в том, что пленница у своего народа. Что вам всем от меня нужно? Не хочу я быть княгиней! Я хочу жить, хочу любить, хочу быть свободной…

Рабэ замолчала и разревелась.

Молодой эльфар сидел пораженный откровениями девушки. Он не знал, что сказать, и только осторожно стал гладить ее по руке в надежде успокоить.

– Вы, льерина, не пленница, – наконец произнес он.

– Не пленница? Да? А это что? – Она показала наручники, блокирующие магию.

– Это… это для вашей безопасности.

– А что мне может грозить в окружении соотечественников? Или… вы не снежные эльфары? – Рабэ стала потихоньку отодвигаться от парня.

– Мы снежные эльфары! – в запальчивости вскричал он.

– Тогда почему вы в масках, как бандиты? Вы грабители? Вам нужен выкуп?

– Нет, что вы! Успокойтесь. Никакие мы не грабители! Мы… – Парень вконец растерялся. – Я не могу говорить… Простите…

– Если не грабители и снежные эльфары, то снимите сейчас же эту безобразную маску! – потребовала Рабэ. Она решила проверить, насколько парень «поплыл» от их разговора.

Тот дернулся снять маску, но остановился.

– Не могу, льерина… Это приказ.

– Кто может отдавать такие глупые приказы? Не понимаю. Вы и дома ходите в масках?

– Я не могу сказать, кто дал такой приказ. Но вам беспокоиться нечего, мы привезем вас домой, и с вами поговорят наши старшие. Никто плохого вам не желает.

– С трудом верится. Я уже привыкаю к тому, что меня все вокруг предают и пытаются использовать в своих интересах.

Рабэ демонстративно отвернулась, но почти сразу же снова резко повернулась к нему лицом.

– Вас как зовут?! – быстро, с командными нотками в голосе спросила она.

– Занда-ил, льерина, из дома… Ой… Я не должен был говорить. Не рассказывайте нашим, что я проговорился, – обескураженно попросил он.

– Не беспокойся, – покровительственно произнесла Рабэ. Она плавно перешла на «ты». – Я умею хранить тайны.

Рабэ поняла, что начала помаленьку прибирать паренька к рукам. У нее уже сложилось впечатление о нем. Самый молодой в отряде. На побегушках. Прячет свою гордость и хочет выделиться. По жизни неудачник. Не вышел статью и умом. Неуверен в себе, но компенсирует все это спесью и презрением к тем, кто, по его мнению, ниже его. Он возвышается в своих мыслях над ними и привык в своих неудачах винить сложившие обстоятельства или других.

Ей повезло, что такой глупец оказался в отряде. С таким работать легче легкого. Теперь осталось влюбить его в себя.

– Вам надо погреться, льерина Тора-ила.

Снежный эльфар впервые назвал ее по имени, и Рабэ благодарно улыбнулась ему.

– Помогите мне подняться, лер.

Рабэ подала изящную ручку и, встав, гордо вскинув голову, пошла к костру, величаво покачивая бедрами, словно королева.

На них недоуменно смотрели остальные эльфары. Они посторонились, пропуская девушку, а парня остановили. Здоровяк ухватил Занда-ила за плечо и сурово спросил:

– Что ты ей рассказал?

– А что может рассказать единственный благородный мужчина среди вас? – пришла парню на помощь Рабэ. – Что вы трусы, боящиеся одной девушки? Как низко пали нравы снежных эльфаров.

– С чего вы взяли, льерина, что мы вас боимся? – усмехнулся здоровяк, но плечо парня отпустил.

– Вот с чего! – Она выставила вперед руки. – Это или трусость, или надругательство над честью снежной эльфарки.

Здоровяк уставился на наручники.

– Это для вашей безопасности, льерина, – спокойно пояснил он.

Рабэ презрительно рассмеялась:

– Давайте вам, лер, наденем кандалы для безопасности.

– Мне нельзя, я должен вас защищать, – все так же спокойно отозвался здоровяк. – Присаживайтесь к огню, будем завтракать.

«Непробиваемый чурбан», – подумала Рабэ и, подойдя к костру, уселась на седло, снятое с лошади. Подогнула под себя ноги и уставилась на огонь. Здесь было тепло, и она быстро согрелась.

Занда-ил подал ей хлеб, ложку и тарелку с кашей.

– Ешьте, льерина. Уж не обессудьте за скромный завтрак, но мы в походе.

– Ничего, лер, у хуманов я и не такое ела. – Она притворно вздохнула. – Эта каша гораздо лучше, чем изысканная еда у людей. Они такие отвратительные. – Рабэ передернула плечами и под удивленными взглядами эльфаров принялась осторожно есть горячую кашу.

Занда-ил посмотрел на здоровяка и неуверенно спросил:

– Может, и в самом деле снимем с нее оковы?

– Нельзя! – отрезал тот. – У нас приказ. Довезем ее, и пусть старшие разбираются с ней.

Рабэ одарила Занда-ила доброжелательной улыбкой:

– Не надо, лер, за меня заступаться. Мы, снежные эльфарки, сильные женщины, все переносим стойко. И помним как добро, так и зло.

Здоровяк посмотрел на нее и опустил голову. Больше он не проронил ни слова.

Весь день Рабэ просидела у озера одна.

С наступлением темноты она самостоятельно забралась в повозку, безропотно дала заковать свои ноги в кандалы и улеглась спать.

Королевство Вангор. Провинция Азанар. Город Азанар

Глубоко ночью я прибыл в Азанар и сразу направился к Борту Кувалде. Стал громко стучать в калитку ворот его мастерской. Мне ответили лаем сторожевые псы.

«Однако хорошо укрепился», – удивился я. В последний раз, когда я был у Борта, псов не было. Но могучий устрашающий лай и рык слышались сразу за воротами. Вскоре послышались шаги, и мужской грубый голос крикнул:

– Кого нечистая сила носит по ночам? А ну, пошли прочь! Иначе псов спущу.

Голос принадлежал не Борту.

Ждать, когда незнакомец накричится или спустит псов, я не стал, телепортировался в дом Борта и, немного не рассчитав, попал прямо в его комнату.

Кувалда храпел рядом с маленькой женщиной, что стала жить с моим помощником в бандитских делах. Громила осторожно обнимал ее, и та, несмотря на его храп, улыбалась во сне. Я осторожно похлопал его по плечу.

Кувалда мгновенно открыл глаза и стал шарить под подушкой. Увидев меня, хотел вскрикнуть, но я приложил палец к губам.

– Тише, Борт. Пойдем поговорим.

Тот кивнул, осторожно убрал голову жены со своей руки и встал. Женщина тоже проснулась. Села, оголив небольшие груди, и, потирая глаза, спросила:

– Ты куда?

Затем увидела в темноте мой силуэт и юркнула под одеяло.

– Собери на стол, – вставая, пробубнил Борт. Он, натягивая штаны, прыгал на одной ноге и пытался другой попасть в штанину. – У нас гость.

– Не надо, Борт, пусть спит, я ненадолго.

В столовой, куда мы прошли, Борт зажег лампу. Поставил ее на стол и спросил:

– Что случилось, ваша милость?

– Это я у тебя хочу спросить, Борт, что случилось. Во дворе псы и сторож.

– Ах, это? – Он почесал щеку. – Война у нас, ваша милость.

– Какая война? – Я удивился еще больше. – С кем?

– Из столицы гильдия воров прислала нового смотрящего за городом. Ветром кличут. С ним тройка ребят очень серьезных прибыла. Был сход… В общем, Рыба им чем-то не понравился, и его хотели убить. Но он сумел вырваться и скрыться… Одного охранника Ветра он порезал и ушел через окно. Короче, ваша милость, я его спрятал… У себя… Вот.

Он испытующе посмотрел на меня.

Я согласился с его решением:

– Правильно сделал. Что дальше?

– На днях ко мне пришли от Ветра. Отчислять я должен в общак в два раза больше, чем раньше, и звали к Ветру. Ну я их в шею прогнал… Сказал, чтоб шли до ветру. Теперь вот на осадном положении. Молодчики странные появились в округе, наехали на работяг. Ну, мы с ребятами их успокоили… Совсем. Теперь вроде как вне закона…

– Почему Ужу ничего не сказал?

– Как не сказал? – удивился Борт. – Уж занимается новеньким. Но сюда не заглядывает, в трактире сидит у идришей. На трактир тоже наехали. Больно круто новый смотрящий берет. Помощники у него появились, бывшие ребята Медведя. И Туз к ним прилип. Мы многим как бельмо на глазу, по своим понятиям живем, торговцев и работяг не грабим…

– Ясно, с этим я разберусь. Где Рыба?

– У меня в подполе сидит.

– Пригласи его сюда.

Борт ушел, и под его шагами жалобно заскрипели половицы. Я смотрел на его широкую спину и думал: «Все не слава богу. Кто же додумался послать сюда нового смотрящего? Рок? Только зачем ему опускаться до жизни людишек? Кто же тогда так осмелел? Не зря Ветер так круто нагибает местных бандитов. Чувствует поддержку. И за его спиной стоит кто-то весьма влиятельный. Нужно поспрашивать у Мамочки в гильдии убийц. Негоже, когда к тому, за кем стоит такая могущественная гильдия, приходят качать права воры. Это непорядок».

Вошли Борт и сонный Рыба. Рыба увидел меня и обрадовался.

– Студент, здорово! – начал он с порога. – Знаю, Борт тебе уже рассказал, что произошло. – Он сел на стул верхом.

Я подивился, как изменился этот бывший охранник Тихого. Когда-то совершенно непроницаемый для взгляда, внешне холодный и безразличный ко всему хладнокровный убийца был сильно взволнован.

– Да, – согласно кивнул я, – рассказал. Что сам-то думаешь об этом?

– Уходить мне надо. Ты, я слышал, графом стал. Спрячешь у себя?

– Если ты, Рыба, ко мне обращаешься как графу, то я тебя повешу за неуважение моего дворянского звания.

Бандит дернулся, как от удара. Недоверчиво посмотрел на меня и, увидев мой ледяной взгляд, понял, что я так и сделаю. Он беспомощно поглядел на Борта. Тот неопределенно хмыкнул. Я же думал, что этот человек, будучи раньше частью системы, пусть воровской, был очень уверенным и важным господином. Вершил, как ему казалось, судьбами людей. А теперь отвергнутый этой системой и преследуемый ею стал как беззащитный барашек.

Он смотрел на нас обоих, пытаясь понять, как ему быть. Я же считал, что мне надо укреплять свои позиции среди систем людей. Есть система богов. Есть королевства. Есть система криминала. Почему я не в системе? Потому что не хочу в ней быть. Мне она отвратительна. Но я могу быть над системой. И тогда это уже другой расклад. Кроме того, надо поинтересоваться, кто из хранителей является покровителем воров и убийц. Ведь должен такой быть.

Рыба соображал быстро. Он сполз на пол и, стоя на коленях, протянул мне перстень с головой змеи. Это отличительный знак воров. Ползает незаметно и жалит как змея.

Я подумал, что сейчас похож на итальянского мафиози из книг. Принимаю вроде как присягу верности семье.

– Примите мою верность, господин, – произнес Рыба.

Я взял перстень и спокойно ответил:

– Принимаю.

И вернул перстень.

– Садись, Рыба, и поговорим.

Подождав, когда тот вновь сядет на стул, спросил:

– Что ты знаешь о новом смотрящем и, главное, почему его сюда направили?

– Ветер решал в гильдии щекотливые вопросы смены главарей на местах. Когда гранд-мастеру кто-то становился неугоден, он отправлял туда Ветра.

– Это я понимаю. Ты знаешь, почему он прибыл именно в Азанар? Чем ты ему не угодил?

Тот пожал плечами и честно ответил:

– Пока понять не могу. Все было как обычно. Я отдавал долю смотрящему, и вопросов не было… До прошлой седмицы. Потом прибыл Ветер со своими людьми, и смотрящий исчез. Нас… меня и других смотрящих за районами вызвали к Ветру. Я сразу почувствовал, что меня ждут неприятности, и подстраховался. У дома, где поселился Ветер, меня ждал экипаж и мои люди. На сходке мне, не говоря ни слова, вручили красную метку. Я должен был покончить с собой. Если бы дали черную, то тут же бы убили. Они недооценили меня. Я в лацкане камзола всегда ношу гибкое лезвие. Я сделал вид, что заявление Ветра меня сломило, и, шатаясь, пошел к окну. Слава богам, оно было открыто. Рядом очутился один из охранников Ветра. Его я зарезал мгновенно и выпрыгнул в окно, прямо на крышу экипажа, и уехал. Погони за мной не было.

– Если не было погони, – поинтересовался я, – почему они пожаловали к Борту?

– Этого я не знаю.

– Борт, кого еще вызывали к Ветру? – посмотрел я на стоящего в задумчивости Кувалду.

– Вроде никого. Ужа надо спросить.

– Хорошо, спрошу. – Я поднялся. – Рыба, ты будешь смотрящим за этим городом. Это я тебе обеспечу. Создавай свою гильдию и давай мне черную метку для Ветра. Посиди денек здесь, а потом перейдешь в резиденцию смотрящего. Кстати, где она?

– На юге, – ответил Рыба. – Дом возле замка Искореняющих. Мимо не пройдешь, мой господин. Он из розового камня, со шпилем. А метка… Любая монета, покрытая черной краской.

– Хорошо, я свою метку сделаю, – улыбнулся я. – Или у Ветра возьму.

– Опасную игру начинаем, мой господин, гильдия воров могущественна. Но я вам верю.

– Скоро никого в ней не будет, Рыба. Не беспокойся. Да, и вот что еще. Запомни! Мы незнакомы. Я в ваши бандитские дела не лезу. Все вопросы будешь решать через Борта. – Я на прощанье окинул его взглядом и исчез.

Рыба посмотрел на то место, где только что был молодой граф, и поежился.

– Опасный человек наш граф, – произнес он.

Борт неопределенно хмыкнул и ответил:

– Спать пошли, смотрящий.

Ужа я нашел в трактире. Он сидел за закрытыми дверями вместе… С кем бы вы думали? Я бы точно не догадался. С агентом тайной стражи из столицы реном Аратоном.

Увидев меня, возникшего прямо посреди зала, он выпучил глаза и, тыкая пальцем правой руки, левой схватился за сердце. Уж мгновенно, не вставая, обернулся, выхватив боевой амулет. Но, разглядев меня, с облегчением вздохнул. Поднялся и поклонился. Следом вскочил мастер слежки.

Это он и его люди ходили за мной и следили по приказу ректора академии. Я тогда учился на первом курсе и был наживкой для врагов Торы-илы.

– О чем разговор ведете? – Я подошел и сел за стол. – Садитесь. Чего застыли столбами, – улыбнулся я. – В ногах правды нет.

– А где она есть? – тут же спросил сыщик.

– Где она есть? Думаю, в совести. Если совесть у человека есть, то есть и правда.

Мужчины удивленно воззрились на меня. Глядя на них, я видел по выражению их лиц, о чем они думают. Мол, какая совесть может быть у благородного? Сила, да. Власть, да. Но не совесть.

Я их понимал. Но не подал виду.

– М-да… уж, – с натугой крякнул рен Аратон и опустил глаза.

Уж был проще и лучше меня знал.

– Ну а че, – решительно заявил он, – наш милорд не какой-то там захудалый аристократ. Он… он, короче, поступает по правде.

Я, разряжая обстановку, ответил ему с улыбкой:

– Спасибо, Марк. Ты внес ясность в нашу беседу. – И посмотрел серьезно на агента тайной стражи. – Какими судьбами вас сюда снова занесло, рен Аратон?

– Я к вам, ваша милость.

– Ко мне? – удивился я. – Зачем?

– Э-э-э… Помнится, вы приглашали меня и моих людей к себе на службу… Вот мы подумали и решили… э-э-э… решили принять ваше милостивое приглашение.

Я не помнил этот разговор.

– Да? Я такое говорил?..

Внимательно посмотрел в его побелевшее лицо. Да он меня боится! Вот что значит репутация.

– Хм, – задумчиво произнес я, силясь вспомнить этот момент нашего общения. – Может быть. Да-а… Вспоминаю наш разговор и подтверждаю свое приглашение. – Я улыбнулся, снимая напряжение и не заставляя рена Аратона чувствовать себя неловко в качестве просителя. – Мне, кстати, очень не помешает ваша помощь… Но как же служба в тайной страже? Вас выгнали?

– Нет, что вы! Наш контракт закончен, и господин граф Кране милостиво отпустил нас.

– Интересное дело… – Я подозрительно уставился на сыщика. – Он что, вот так просто взял и отпустил со службы самых опытных специалистов?

Сыщик мягко улыбнулся:

– Ваша милость, мы не самые лучшие специалисты.

– Все равно странно. Королевство наводнено агентами империи, работы непочатый край, а вас отпускают. Странно как-то… Не находите, рен Аратон?

– Ничего странного, ваша милость. Мы работали в отделе, занимавшемся слежкой за подданными его величества. Кто с кем спит… Хе-хе, – тихо рассмеялся он. – Кто сколько берет взяток и не делится… Рутина. Контрразведкой занимался другой отдел, и нам туда ход заказан. Мы не можем войти к ним, а они к нам могут. Считается, что нас могут перекупить… Что мы недостаточно благонадежны… Вот… Вот их отдел разросся. А мы остались не у дел. Нам снизили жалованье, и часто работы не было вообще… Вы хорошо почистили столицу, ваша милость.

– Я? Когда?

– Ну… – Сыщик на секунду замялся. – Не вы лично, а Мамочка.

Я с интересом посмотрел на рена Аратона. Он открылся мне, сказав, что знает о моей связи с гильдией убийц. Хотел, видимо, показать свою осведомленность.

– А кто еще знает о Мамочке? – нейтральным тоном спросил я.

– Я и моя команда, ваша милость. Мы работали по заданию тана Кране по следам убийств благородных господ… – Он замолчал.

– И-и?.. – поторопил его я.

– И нашли, что это всего лишь несчастные случаи, ваша милость. Кто-то упал с лошади, кто-то отравился грибами… Одного убила ревнивая жена.

– Это понятно, – согласился я и подумал: «Мамочка все сделала как надо». – А что, граф не пытался связать их смерти со мной?

– Нет, ваша милость, у графа Кране появилось много других забот.

– Да-а? Каких?

– Многие благородные семейства стали переезжать на юг и путешествовать по империи.

– Бегут? – спросил я, и сыщик согласно кивнул. – И многих уже перекупили?

– Многих, – со вздохом отозвался рен Аратон.

– Ладно, пусть он с ними и разбирается. Что вы можете рассказать о гильдии воров?

– Мы как раз об этом разговаривали, ваша милость. Гильдию возглавляет гранд-мастер Эмиль Лекруль, правда, с недавних пор. И звали его раньше по-другому.

– Уже интересно. И откуда он?

– Он пришел в гильдию из ордена Искореняющих, и тут же бывший гранд-мастер куда-то исчез. А через седмицу ее возглавил один из иерархов ордена некто преподобный отец Веймар. Но… он сильно изменил внешность.

– Вот как! И как вам удалось узнать, что это тот самый иерарх?

– Он воспользовался услугами одного нашего осведомителя, поэтому мы знаем, кто возглавил гильдию.

Тут было над чем задуматься. Инопланетники проявились вновь и захватили власть в гильдии воров. Зачем?

В отличие от гильдии убийц, которая не имела своих филиалов в других городах и была закрытой кастой, гильдия воров имела отделения во всех крупных городах королевства. А это широкая сеть осведомителей и агентов. «Хитро, – покачал головой я. – Использовать готовую налаженную сеть по всей стране».

– И как к этому относится граф? Он в курсе?

– Тан Кране давно сотрудничает с орденом и не догадывается ни о чем, а мы не в свои дела не лезем, – отозвался Аратон.

– А в чем это сотрудничество выражается?

– Э-э-э… – замялся тайный агент. – Ваша милость, не совсем понимаю суть вашего вопроса.

– Ну в чем они нашли точки соприкосновения? Насколько я знаю, орден давно не ловит демонов.

– Это все так… Но орден богат и имеет влияние в королевстве. Его часто использовали для устранения неугодных дворян… Кто зарвался…

– Объявляли одержимым?

– Совершенно верно, и от ордена графу Кране перепадало немного золота. А дальше мы не лезли… Опасно, ваша милость.

– Понимаю. А как вы думаете, чем вызван интерес нового гранд-мастера к Азанару?

– Простите, ваша милость, понятия не имею. Мы как раз это и обсуждали с реном Чарым. Но могу сделать предположение.

– Делайте.

– Местный смотрящий был более самостоятелен, чем нужно… И у нового гранд-мастера могли возникнуть определенные вопросы. Ему нужно показать свою власть.

– Вполне возможно, – согласился я. – Но надо узнать точно. Больно круто забирает посланник главаря гильдии.

Немного подумав, я принял решение:

– Хорошо, я сам наведаюсь к Ветру и узнаю, что им тут понадобилось.

Уж почесал небритую щеку:

– Ваша милость, только Вечного не убивайте.

– Вечного? – переспросил я. – А кто это?

– Помощник смотрящего за городом, ваша милость. Смотрящие меняются, а лысый Ронда остается. За это ему дали кличку Вечный. Он передает по районам указания смотрящего за городом. Без него тут такой беспредел начнется… И его слово тверже слова смотрящего.

– Ну хорошо, запомню. А теперь вернемся к нашим не терпящим отлагательств делам.