Текст книги "Технология жизни. Книга для героев"

Путь сильнее человека

– А что ты можешь? – спросил человек.

– Все, – ответил джин.

– Вот гуляет собака. Разогни собачий хвост!

Джин легко разогнул хвост, но тот снова загнулся крючком. Он снова разогнул его, а тот снова загнулся. И джин понял, что он может не все.

Только тогда мы понимаем, что мы, собственно, можем, когда понимаем, что именно мы не можем.

Собачий хвост имеет скромный, но свой путь – он знает, каким ему следует быть. Поэтому и оказался сильнее джина. Хотя джин сильнее человека, а человек сильнее собаки.

Мы знаем, что легче просить за другого, чем за себя.

Легче заснуть спокойно, если кто-то, кто человек слова, обещал разбудить вовремя.

Легче настаивать на выполнении приказа другого, более авторитетного. Легче отказать, ссылаясь на кого-то другого. Многое легче, если за нашей спиной кто-то другой, более сильный и авторитетный.

Этот кто-то – наш путь.

Мы исполняем его волю и действуем от его имени.

Мы сильны, потому что он сильнее нас.

Мы умны, потому что он умнее нас.

Мы добры, потому что он щедрее нас.

Мы спокойны и решительны, потому что он всегда знает, что нам следует делать.

Наши слова полны правды и убедительны, потому что он дает нам свои слова.

Мы любимы другими, потому что он любит нас, осеняя своим теплом и силой.

Он – это наш путь. Для каждого свой, единственный.

Нужны ли еще слова?

Глава вторая
Великий менеджер
О великом менеджере известно только одно: что он есть

Он придет и скажет

Предложение всем показалось заманчивым. Но он пришел и сказал:

– Ничего не получится.

И всем сразу стало ясно, что, конечно же, ничего не получится. Что и не могло получиться ни при каких обстоятельствах. И почему именно не получится. И что именно произойдет, если попытаться это все же осуществить.

Идея всем показалась нереальной. Но он пришел и сказал:

– А почему нет?!

И всем сразу стало ясно, что, конечно же, все может прекрасно получиться. И посыпались предложения, что и когда конкретно нужно сделать. Дело пошло.

Потом и эти немногие слова он стал экономить. Только посмотрит иронически или, соглашаясь, полуприкроет глаза.

И всем все становится ясно и в целом, и в подробностях.

Его спросили:

– Почему так получается? Ведь в конце концов оказывается, что мы и так все знали сами. Почему же мы так беспомощны?

– Не вы беспомощны, а я еще не совсем бесполезен. Вам нужна монархия, а не монарх.

Потом он тяжело заболел. И в течение нескольких лет мог лишь изредка что-то показывать глазами.

Когда он умер, дела разладились.

Идеальный руководитель

Это как тяжелобольной в доме. Ничего не приказывает. Любое его желание выполняется. Лишь бы не ошибиться, лишь бы правильно понять желание! Вот что движет всеми.

Неопытный водитель тормозит, пассажиры чувствуют неудобство: в момент остановки он давит на педаль тормоза до конца. Опытный водитель тормозит так, что и чашка кофе не расплещется, потому что в момент остановки он вообще не давит на тормоз. У этих двух – прямо противоположное положение ноги в момент остановки.

Ступени мастерства образуются сменой привычного на противоположное. Как горизонталь ступени сменяется вертикалью.

Неопытный руководитель сначала много думает над тем, какой приказ отдать. А уж после того, как отдаст, развивает кипучую деятельность, чтобы обеспечить его выполнение. Опытный сперва создаст условия для выполнения всякого своего приказа. А потом лишь выскажет его в форме пожелания. И не беспокоится о его выполнении. Забота об этом – дело других людей.

Идеальный же руководитель – бездействующий. Зачем отдавать приказы, если люди сами должны догадываться, что им делать. Зачем спрашивать, сделано ли, если не было землетрясения или новой мировой войны, которые могли бы помешать выполнению?

Он непредсказуем. Трудно сказать, что произойдет, если нарушить его слово. Ясно одно – произойдет что-нибудь совершенно ужасное. И мысль о неповиновении обрывается на середине, потому что стынет кровь от ужаса.

Он – как мрак. Ничего в его планах разглядеть невозможно.

Он – как гром. Никогда не угадать, куда ударит и кого поразит.

Он – как огонь. Невозможно приблизиться.

Тепло рядом, но невыносимо горячо, если пытаться стать еще ближе.

Он бездействует. Как бездействует плывущий под стремительным парусом по сравнению с гребущим веслами.

Его любят и его боятся. Эти два самые сильные чувства идут за ним рука об руку.

Яблоко в траве

В траве лежало яблоко. Хорошее, лишь с одного боку пятнышко.

Учитель поднял яблоко и сказал:

– Есть две возможности. Можно его слегка обтереть и сразу есть. А можно достать ножик, вырезать все сомнительные места, а потом уже есть. Но зато без брезгливости и опаски. И съесть удастся больше. Ведь в первом случае мы невольно оставляем сколько-то хорошего вокруг плохого. Правда, в первом случае мы можем начать есть сразу, а во втором – лишь после предварительной работы. Это две разные стратегии во всех делах. Во всех без исключения.

Он достал ножик, очистил яблоко и начал неторопливо есть.

– А нас угостите? – пошутили мы.

– Нет, – пошутил он, – чтобы вы лучше запомнили!

И доел яблоко.

Он очень редко говорил «нет», хотя хорошо умел это делать.

Твердое и пустое

Твердое – то, на что можно опереться. Это слова или цифры, которым можно верить. Человек, на которого можно положиться. Автомобиль, который в нужный момент заведется и поедет.

Пустое – то, на что нельзя опереться, провалишься. Информация, которая может оказаться ложной или неполной, неточной. Солдат, который испугается и убежит. Друг, который пообещает и не сделает. Фабрика, которая портит материалы, не производя ничего пригодного.

Надо отличать твердое от пустого.

Это самое важное из всех искусств.

Комбинация твердого и пустого всегда дает пустое. А что еще она может дать?! Многие дела человеческие творятся впустую, потому что содержат что-нибудь пустое.

Дедушка отдал маленького мальчика чужим людям – учиться ремеслу. Но не учили они, да еще очень плохо к нему относились.

Когда мальчику стало совсем невмоготу, написал он дедушке письмо. Подробно и убедительно обрисовал свои беды, но адрес на конверте написал очень уж неконкретный: «На деревню дедушке». Не дойдет письмо с таким адресом, напрасно будет ждать мальчик своего дедушку.

Содержание письма – это твердое. А вот адрес – пустое. В результате – пустое.

Мы бываем в положении этого мальчика чаще, чем признает наше самолюбие. Ведь если среди двадцати твердых действий хоть одно оказалось пустым, все усилия пропали зря.

Отделение твердого от пустого подобно действию ножа, очищающего яблоко.

Запах яблок каждый раз напоминает мне об этом высшем из искусств – отделении пустого от твердого.

Обучение гарема

Князь сказал автору трактата по военному искусству:

– Я прочитал все четырнадцать глав твоего трактата. Хороший трактат. Но теория – одно, а практика – другое! Не мог бы ты показать свое искусство на практике?!

– Могу.

– А какое тебе нужно для этого войско?

– Любое.

– Тогда возьми мой гарем.

В гареме было сто восемьдесят женщин. Полководец построил их во дворе дворца, разбив на два отряда – по девяносто в каждом. Объяснил, где право, где лево и что такое кругом. Двух любимых наложниц князя поставил офицерами:

– Я буду давать команду офицерам, а офицеры – солдатам, – и скомандовал: – Налево!

Офицеры, смеясь, повторили команду, а солдаты ее не исполнили: кто повернулся налево, кто направо, а кто и вовсе сел на траву.

– Не получилось, – сказал полководец и повторил свое объяснение. Но случилось то же самое.

– Снова не получилось, – сказал полководец. – Кто виноват? Я не виноват, я даже повторил свое объяснение. Солдаты виноваты? Нет, не виноваты. Потому что офицеры отдавали команды таким образом, будто можно было их не выполнять. Виноваты офицеры. Отрубим им головы.

– Нет, нет, – сказал князь. – Достаточно. Я вижу, что ты – хороший полководец!

– Нет, князь, – возразил полководец. – Если мы не отрубим им головы, будут говорить, что у тебя полководец, чьи приказы не выполняются.

Головы отрубили, полководец поставил других офицеров, и стало получаться.

– Вот, князь. Это еще не очень хорошее войско, но я готов идти с ним и сражаться!

Но князь в досаде махнул рукой и ушел.

Действительно, теория – это одно, а практика – другое.

Страх и бесстрашие

Страх – весьма важное чувство. Его нельзя игнорировать, им нельзя не пользоваться. Ведь страх дан человеку на благо. Это хорошее, полезное чувство, оно может не только унизить человека, низведя его до животного, но и возвысить.

Из страха бросить тень на друга, человек может и собственной жизнью пожертвовать. Не то главное, что человек боится. А то, чего именно он боится, за что именно он боится.

Почему у женщин начали получаться боевые упражнения? Может быть, из страха? Почему полководец был готов идти с этим войском в сражение? Ведь с запуганным войском едва ли хорошо иметь дело. Здесь уже причина в бесстрашии. Солдаты не боятся, что полководец накажет их за чужую вину. Если виноват не солдат, а офицер, накажут офицера. Солдату нечего бояться, если он не виноват. Это – бесстрашие. Ну а если виноват? Конечно накажут. Раз уж офицера не пощадили. Сочетание страха и бесстрашия – основа армии.

Не страшен противник. Не страшен начальник, если выполняешь свой долг.

Но страшно не выполнить долг. Тут уж прощения не жди.

Переход от страха к бесстрашию – резок. Этой резкой границей очерчиваем долг, обязанности, приказ. Чтобы твердое отделить от пустого. Казнь офицеров проложила границу.

Нельзя размазывать границы страха.

Нельзя размазывать и границы бесстрашия.

Всему свое место, имеющее точные границы.

Последний приказ полководца

Последний приказ полководца должен быть выполнен. Это старое верное правило, которое спасло не одного князя от самого себя.

Какое искушение снять полководца с должности, чтобы отменить его неприятный приказ! Но какой смысл его снимать, если все равно уже отданные им приказы придется выполнять! Снять-то можно, а не выполнять уже отданный приказ нельзя. Таково правило.

Нет правил более ценных, чем те, что защищают человека от самого себя.

Закон обратной силы не имеет. Так общество защищается от самого себя.

Изменение любых правил задним числом – визитная карточка коварства и слабости. Даже дети отказываются играть в такие игры.

Нет более верного способа потерять честь и доверие, чем изменить договоренность задним числом к своей выгоде. Но нет и более быстрого и верного способа проверить порядочность партнера, чем позволить ему сделать это. Такая проверка отделяет пустое от твердого и уберегает от большой беды.

Князь ее выдержал.

Полководец медлит

Полководец медлит, потому что не видит победы. Победа – передышка в пути. Ее надо разглядеть. Ее можно увидеть, разглядывая весь путь. Увидеть и узнать. Тут нужно неспешное созерцание, а не суетливая предприимчивость.

Принц оставался в столице, ожидая возвращения императора из похода. Друзья и даже малозначительные люди настойчиво советовали ему бежать, не дожидаясь возвращения императора. Бежать вместе с семьей, спасая свою жизнь. И предлагали помощь в бегстве. Но принц не понимал, чем он заслужил немилость. Совесть его была чиста, и до сих пор он был верной опорой императору. Его охватило смятение, сама жизнь стала невыносимой от непонимания происходящего.

Сигналы множились, подтверждая грозящую ему опасность, но никак не проясняли происходящего. Ему сообщили, что путь морем для него уже отрезан, что медлить более нельзя. Гуляя с женой по парку, он лихорадочно перебирал все возможные причины и поводы и ничего не мог понять. И принц почувствовал, что сходит с ума: привычная и понятная связь событий рушилась с тихим шелестом, превращая в груду обломков реальность.

Принц заперся в своем кабинете, сел в глубокое кресло и задумался. Текли часы. Простая мысль шевельнулась и стала расти, обретая силу. События легко и точно сложились в рисунок, не оставляя никаких сомнений. Словно сложилось из осколков блюдо. Император здесь вообще ни при чем!

Принца отнюдь не спасали, а хотели вынудить бежать. Он сразу успокоился и даже рассмеялся простоте решения. Затем бросился к жене поделиться радостью. Они вместе, смеясь, собрали еще раз разбитое блюдо, наслаждаясь тем, как хорошо и точно факты-осколки подходили друг к другу.

Принц не бежал, бежали те, кто пытался его спровоцировать.

Нельзя разглядеть победу, не разглядывая ее, не тратя на это разглядывание времени. Только на него, и ни на что другое. Время бежит, ответственность растет. Ответственность давит все больше и больше, и остается одно – увидеть победу.

Понимание важнее знания.

Искушение алиби

Искушения и соблазны подстерегают всякого человека. Это не новость. Каждый имеет свой опыт противостояния им. Искушение может войти в наш дом через двери. Это страх, страсти и деньги. Может войти через окна. Это честь, национальные и родительские чувства.

Но может родиться прямо в нашем доме.

Это алиби для самого себя.

Я сделал все, что мог. Остальное от меня не зависит.

Вот его формула. Формула яда, которому трудно найти противоядие.

Ничто так не мешает прозрению победы, как желание действовать в критический момент. Когда все вопиет: действуй! Но действовать в такую минуту – значит поддаться слабости перед искушением алиби.

Алиби: я действовал, я сделал все, что от меня зависело. Я сделал то-то и то-то, не моя вина, что победа ускользнула.

Что важнее: победа или сознание невиновности? Хорошо, когда эти тропинки – не в разные стороны. Когда, действуя, обретаешь победу. Только таская по полену, перетащишь кучу дров. А не таская – не перетащишь. А если эти тропинки – в разные стороны? Кто это знает? Только мы сами. Так что, сделаем вид, что они не расходятся, и будем таскать по бревнышку?!

Жестокий князь ввел новую казнь. Медный шест клали на высоте трех метров над пылающими углями. Шест смазывали салом, чтобы был скользким. Если жертва пройдет по шесту и не упадет в огонь – останется жива. Но все падали. И сгорали. Якобы сами были виноваты: не хватило ловкости!

Много было различных казней. Но молодой повелитель соседнего государства прислал жестокому князю богатые дары с тем, чтобы именно эта казнь была отменена. Хотя его народа она не касалась, но ее психологическая извращенность оскорбляла достоинство человека.

Не отделив пустое от твердого внутри себя, не проложив границу между тем, что от вас зависит, и тем, что не зависит, нельзя быть искренним.

Не зависит от меня лишь одно: я не могу не идти по пути.

Не ищите алиби. Не изображайте управление, не развивайте кипучую деятельность по достижению победы. А управляйте и побеждайте. Только путь вам судья.

Приблизься к оленю и не ошибешься

Хорошо стрелять в оленя из лука с далекой дистанции. Ни о чем не подозревает олень. Да вот беда: легко промахнуться. Кто опасается промаха, старается подойти ближе.

Приблизься к оленю и не промахнешься.

Если говорят: «У меня в сумке нечто, поэтому я прошу вас…», то приблизиться к оленю – значит попросить показать это нечто.

Если говорят: «Он уехал», то приблизиться к оленю – значит спросить, в котором часу и на чем. И дело не в недоверии. Многое проясняется и для самого отвечающего.

Люди обычно не умеют отличать пустое от твердого. Они ненамеренно могут вводить себя и вас в заблуждение.

Вы спрашиваете: «Нет ли такого-то?» Отвечают: «Нет, они все давно ушли».

Вы подходите, трогаете ручку двери – не заперта, заглядываете внутрь: вот он, тот, кто вам нужен. «Извините, а мы и не заметили, что он остался». А извиняться надо за другое. За неумение отличать пустое от твердого.

Если что-то сломалось, откройте крышку, загляните вовнутрь.

Если кого-то не нашли, поищите сами.

Если говорят, что-то написано, прочитайте сами.

Если хвалят: вкусно! Попробуйте сами.

Если пишут, что им не сделали, проверьте – может быть, сделали.

Не начинайте действовать по сигналу, достоверность которого не проверена. Все, что можете проверить сами, проверяйте. Особенно если это не занимает много времени…

Заходите. Открывайте. Заглядывайте. Приезжайте. Лично осматривайте. Сами пробуйте нажать. Трогайте рукой. Поднимайтесь на чердак. Заглядывайте под колеса. Убеждайтесь лично. Встречайтесь лично.

И вот тогда появится умение отличать пустое от твердого. Отличать, уже не трогая руками, а задавая точные вопросы. Сколько весило? Какой толщины? А за шкаф заглядывали? Чья подпись там была? Сколько экземпляров? В какой адрес? Вопросы, на которые невозможно ответить, не приблизившись к оленю.

Сокращайте дистанцию всеми способами.

До тех пор, пока промах не станет невозможным.

Вы хотите посмотреть сами? Да, хочу!

Вас не интересует алиби, вам нужно, чтобы ошибки не было.

Милый олень, прости!

Выбирая путь, думай, кто по нему пойдет

Выбирая путь, думай, кто по нему пойдет.

Не посылай на проверку того, кто не умеет приблизиться к оленю. Не указывай короткую дорогу старушке, если эту дорогу преграждает канава.

Не направляй робкого на переговоры к наглому.

Не сковывай подробными инструкциями сообразительного.

Действия искусного приносят выгоду, неискусного – опасность.

Лучший путь для рыбы и для птицы разный.

Нет размера обуви, подходящего для всех людей сразу.

У каждого – свой путь.

Если человек не уверен, сомневается, не согласен или протестует – значит, вы ему указали не его путь. Как быстро и удовлетворенно он успокаивается, стоит только указать ему его путь!

Приблизиться к человеку – значит узнать его путь. Даже если он сам не знает. Нет дела благодарнее, великодушнее и благороднее, чем дать человеку увидеть его путь.

Управляй многими

Управляй многими, как управляешь немногими.

Искусство управления большим – армией, городом или страной – заключается в управлении им как малым. Не смущаться, не теряться, не идти на поводу у событий и мнений. А увидеть в большом то малое, чем стоит управлять.

Голодными управлять легче, чем сытыми. Голодные хотят хлеба. А что хотят сытые, сразу не скажешь.

Бедными управлять легче, чем богатыми. Бедным нужны деньги. А что нужно богатым, сразу не скажешь.

Одинаковыми людьми управлять легче, чем разными.

Людьми, имеющими общего врага, управлять легче, чем имеющими разных врагов.

Разделяя большое на малое число частей, его превращают в малое.

Соединяя многие малые части в немногие большие, их превращают в немногие.

Проведением границ между пустым и твердым превращают многое в управляемое немногое. Над каждым немногим ставят наместника, вассала или помощника. Очерчивают границу того, что вассал может без сюзерена и чего никак не может.

Плохо, если он ничего не может.

Плохо, если все может.

Плохо, если вассал не знает своих возможностей.

Плохо, если сюзерен не знает их.

Плохо, если оба знают, но разное. Тот, кто колет дрова неумело, бьет топором куда ни попадя, а то и вовсе поперек сучка. Умелый разбивает полено одним точным ударом.

Большое делят на малые части не как удобно, а как оно лучше делится само. А если нет необходимости, то и не разделяют вовсе. Разделенное без нужды соединить бывает труднее, чем разделенное от нужды, когда нужда проходит.

Когда боятся, чтобы не порвалось, пробуют порвать. Когда боятся, чтобы не провалилось, пробуют надавить. Когда боятся, не погнется ли, пробуют согнуть.

Искусство делать людей одинаковыми расцветает на умении видеть их различными.

Простоту в многообразие вносит ясность пути, ясность этапов, ясность законов, ясность контроля, ясность наказаний и наград, ясность образов для подражания.

Храбрый не наступает один

Храбрый не наступает один, трус не отступает один.

Один воин, не выдержав напряжения предстоящего боя, подбежал к вражеским позициям, отрубил две головы и с ними вернулся. Но полководец распорядился к этим двум добавить голову героя. Поскольку приказа о наступлении не было.

Эти три головы – символ запрета на наступление без приказа. Храбрый не наступает один. Нельзя поддерживать дисциплину, если храбрый будет наступать без приказа.

Вот сидят в окопах солдаты. С нетерпением ждут начала сражения. Храбрый поднялся, не дожидаясь приказа.

За ним другой, третий, вся рота. Остался в окопе только один. Он дисциплинирован и ждет приказа. Но приказа нет, поскольку все уже ушли.

Оценить ли поведение как дисциплинированность и наградить?! Или как трусость – и наказать? А если год прошел, а он все сидит и ждет приказа?!

Если каждая вещь на своем месте, каждый человек там, где должен быть, и делает то, что должен делать, – это порядок.

Если порядок нарушается, но можно сказать, кто нарушитель и что нарушил, – это беспорядок.

Если порядок нарушен, но нельзя сказать, кто именно виноват и что именно он нарушил, – это дезорганизация.

Дезорганизация страшнее беспорядка. При ней страх и бесстрашие меняются местами. Страшно соблюдать порядок. И не страшно его нарушать. Вот что такое дезорганизация.

Когда трус отступает один, он вносит беспорядок.

Когда храбрый наступает один, он порождает дезорганизацию.

Из дезорганизации к порядку сразу не перейдешь. Это лужа, которую можно перепрыгнуть лишь в два прыжка. А чтобы не угодить в грязь, бросают в середину лужи для опоры камень.

Этот камень – упрощенный порядок. Упрощенный порядок – это такой порядок, который каждый может немедленно начать соблюдать – нет нарушителей поневоле.

Сначала дезорганизацию преодолевают установлением упрощенного порядка, а уже потом устанавливают тот порядок, который требуется.

Упрощенный порядок может устанавливаться как приказом, так и упрощением картины мира.

Войско панически мечется на площади. Никто не слушает командиров. Влетает генерал на лошади и кричит:

– Вот он – провокатор! Стой, не уйдешь!

И рубит пополам первого попавшегося. Все успокаиваются. Восстанавливается дисциплина и боеспособность. Потому что мгновенно упростилась картина мира. Все нашло быстрое объяснение.

Не поддавайтесь обаянию храбрых, забегающих вперед, слишком понятливых, сверхинициативных. Иначе вас ждет дезорганизация.

Вот почему из двух кандидатов, одинаково пригодных для данной должности, выбирают более глупого. Умный пусть выполняет иную работу, требующую больше ума.