Текст книги "Аргонавты вселенной"

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ,возвращающая читателей – и теперь уже надолго! – к событиям, развернувшимся в астроплане, и знакомящая их (так же как и путешественников в космосе, – пожалуй, за исключением, одно– го лишь Вадима Сокола) с четвертым пассажиром межпланетного корабля

– Что это? – вскрикнул пораженный появлением незнакомца Вадим Сокол.

От неожиданности он подскочил – и его сразу отбросило вверх, к потолку. Ударившись головой о мягкую обивку, Сокол едва успел схватиться за спасительную петлю в потолке. Но его глаза не отрывались от лица незнакомца, который сейчас смотрел на молодого ученого, однако не так растерянно, как на Ван Луна.

Николай Петрович Рындин покачал головой: вот она, неиз– вестная причина лишнего веса астроплана!..

И только Ван Лун оставался спокойным и невозмутимым – по крайней мере, внешне. Прикоснувшись к основанию прозрачного цилиндра-шлема, там, где цилиндр соединялся изогнутым метал– лическим кольцом с плечами и грудью скафандра, он убедился, что шлем не примкнут к скафандру, и, отступив на шаг, с це– ремонной вежливостью произнес:

– Прошу, уважаемый товарищ, прошу! Выходите. Будем знако– миться!

Незнакомец не заставил себя ждать. Он откинул назад проз– рачный шлем, взялся руками за металлическое наплечное кольцо и, опустив его, с трудом выкарабкался наружу. Но, вылезая из скафандра, он, естественно, не рассчитал движений и, неожи– данно для себя взлетел вверх и поплыл вдоль каюты к противо– положной стене.

– Что это? – испуганно вскрикнул незнакомец звонким голо– сом, будто копируя предыдущий возглас Сокола. Он беспомощно забарахтался в воздухе, пока сильная рука Ван Луна не схва– тила его за плечо.

– Полагаю, давайте знакомиться, молодой товарищ. Кто вы? Зачем оказались тут? – все так же сухо, вежливо осведомился Ван Лун, всматриваясь холодно прищуренными глазами в лицо неизвестного. – Впрочем, вы, если не ошибаюсь, девушка?..

Даже в невозмутимом голосе Ван Луна послышалась нотка изумления. Черт знает что такое! Неизвестное лицо в астроп– лане, да еще девушка! Между тем это было именно так.

«Неизвестное лицо» было одето в темно-синий комбинезон с большими карманами на груди и шароварах. Под широкими склад– ками комбинезона угадывалась стройная девичья фигура.

На вид незнакомке было не больше двадцати лет. Тонкое, очень бледное лицо девушки, с крутым, упрямым подбородком, светло-карими глазами, пушистыми изогнутыми бровями и задор– ным коротким носиком, все еще было растерянным.

Но, как отметил наблюдательный Ван Лун про себя, это не имело ничего общего с растерянностью человека, застигнутого врасплох. Мало того, Ван Лун готов был поклясться, что на лице ее было задорное выражение уверенности в себе, как бы говорящее: «А вот вы ничего со мной и не сделаете!»

– Думаю, где-то даже видел вас, – произнес Ван Лун, снова овладев собой. – Где это было? Гм… сейчас, сейчас!

Изумительная память путешественника Ван Луна походила на чувствительную фотопленку, которая автоматически запечатле– вала все, на что хотя бы случайно падал его взгляд. И теперь эта пленка – кадр за кадром – быстро раскручивалась в обрат– ном направлении. В Китае, во время путешествий?.. Нет, не годится, девушка слишком молода. Астроплан, подготовка, Кав– каз, долина… нет, тоже не то, хотя уже ближе. Москва… Так, еще, еще ближе! Есть!

Ван Лун спокойно осведомился:

– Ваш интерес к географии весьма похвален, милая девушка. Но зачем вы здесь? Мы на Венере не собираемся охотиться на тигров. Помню, они вас занимали больше всего.

Девушка изумленно взглянула на него:

– Как? Вы помните это, товарищ Ван Лун? Но ведь нас было много, и спрашивали все…

Не отвечая ей, Ван Лун обернулся к Рындину:

– Эта молодая особа была с экскурсией в географическом музее Академии наук в Москве, когда осматривал его и я. Очень сильно интересовалась тиграми. Расспрашивала меня нас– тойчиво, сколько мне удалось убить полосатых зверьков. Не думал, что буду беседовать с нею в ракетном корабле. Но и тогда, позволю себе заметить, – продолжал он, снова обраща– ясь к девушке, – меня тоже не интересовали зайцы. Даже межп– ланетные.

Девушка, начавшая было приходить в себя, вдруг еще больше побледнела. И от этого у нее на лбу под спутавшимися густыми волосами ярче выделилась багровая свежая ссадина. Это заме– тил и Сокол, который встревоженно воскликнул:

– Галя, вы расшиблись! Надо сейчас же промыть!

Окончательно озадаченный Рындин вопросительно взглянул на геолога. Ван Лун хитро присвистнул:

– Очень-очень интересно! Нашу девушку, оказывается, знает и Валим. Полагаю – значительно лучше меня! Тогда прошу вас, друг, объясните, в чем тут дело?

Сокол сердито отмахнулся от него:

– Ничего я не могу объяснить. Для меня это такая же нео– жиданность, как и для вас.

– Но ведь вы с ней знакомы? – добавил Рындин.

– Знаком, – неохотно согласился Сокол. – Это Галина Рыж– ко, студентка Политехнического института. Я читал там лек– ции, и она не раз расспрашивала меня о путешествии на Венеру и говорила, как бы ей хотелось принять в нем участие. Но я никогда не думал…

– Что она будет тут… как это?.. как межпланетный заяц?

– безжалостно закончил за него Ван Лун. – Понимаю… – Он обернулся к девушке: – Эта маленькая вещь, надеюсь, ваша?

На ладони его лежала найденная в каюте пуговица с обрыв– ком темно-синей материи – той самой материи, из которой был сшит комбинезон девушки.

– Дырку вижу на вашем левом рукаве, – продолжал Ван Лун.

– Думаю, оторвалась, когда вы торопились туда, в скафандр. Да? Пуговица легко пришивается. Легкомысленный поступок не– легко кончается.

Насмешливо-суровый тон Ван Луна заставил девушку смущенно опустить глаза. Но профессор все так же сурово продолжал:

– Так, понимаю, вы решили принять участие в нашем путе– шествии? Очень-очень похвально. А кто вас приглашал? Межпла– нетный корабль – не трамвай, не автобус. Там всегда может быть лишний пассажир. Тут – нет! Вы надеялись, что вас не выкинут из астроплана? Очень напрасно, девушка.

– Подождите, Ван Лун, – остановил его Николай Петрович. – Вы совсем запугаете ее. Ну-с, отвечайте, девушка. Мы ждем. Ведь теперь скрывать уже нечего. Не бойтесь.

Девушка порывисто подняла голову. На ее глазах блеснули слезы, но она решительно и смело сказала:

– Я ничего не боюсь. И скрывать мне нечего. Меня, конеч– но, по заслугам бранят! И пусть товарищ Ван Лун поступает, как хочет, если…и, наконец, вы имеете право, я не должна была… я все понимаю! Только это не так, я докажу, я все рассчитала… и просто не могла… вот когда увидела, как пробовали корабль, ничего не могла сделать уже, решила, что полечу тоже… ой!

Она замолкла, будто собираясь с силами. Свободной рукой она прикоснулась к ссадине на лбу, поморщилась от боли и не– уверенно пошевелила плечами, как бы пытаясь освободиться от какой-то тяжести. Лицо ее побледнело еще больше, она беспо– мощно прикрыла глаза и пошатнулась. Ван Лун подхватил ее своей крепкой рукой:

– Что с вами?

– Наверно, разволновалась очень, – сказал Сокол, сочувс– твенно поглядывая на белое, как мел, лицо девушки.

– Нет… это не потому, – ответила она, с трудом произно– ся слова. – Просто… меня сильно бросало… и давило там, в скафандре… мне очень стыдно, что я не выдержала как следу– ет… и вот сейчас…

Голова ее упала на грудь, она замолчала, тяжело дыша.

– Вадим, скорее дайте ей вина! – встревоженно сказал Ни– колай Петрович. – Друзья мои, девушка перенесла ускорение и огромную перегрузку без всяких облегчающих приспособлений. Только подумайте: вы были в упругих гамаках, я – в мягком кресле, а она – в жестком скафандре, в этой темной нише… Страшно представить, что она перечувствовала! – Он вспомнил о своем ощущении в то время, когда астроплан бешено ускорял движение – сначала по взлетной рельсовой дорожке, а затем под воздействием своих мощных ракетных двигателей.

Вадим Сокол уже протягивал девушке чашку с вином и тру– бочку. Галя отпила немного. На ее щеках появился слабый ру– мянец.

– Я, конечно, очень виновата перед вами, Николай Петро– вич, но я не могла иначе… – сконфуженно сказала она.

– Совсем добрая знакомая! Прямо по имени и отчеству обра– щается! – подхватил Ван Лун. – Но, в самом деле, что вы хо– тите делать в нашем астроплане?

– Лететь на Венеру, помогать вам и вернуться с вами об– ратно на Землю, – невозмутимо ответила девушка.

Рындин пожал плечами:

– Вполне понятно, что лететь. Не выкинем же мы вас те– перь, действительно, за борт корабля. Но…

– Вот и я надеюсь, что не выкинете, – уже лукаво подтвер– дила она.

Рындин с недоумением развел руками:

– Послушайте, милая девушка… кажется, Галя? Ваши му– жество и смелость очень похвальны. Но неужели вы, действи– тельно, не понимаете, что вы наделали? Вы утяжелили астроп– лан – и это уже сказалось на нашем курсе. К счастью, посты управления на Земле заметили это и вовремя выправили курс. Дальше: подумали ли вы о тех трудностях и опасностях, кото– рые ожидают нас? Представляете ли вы себе, как может отра– зиться и в дальнейшем на общей судьбе экспедиции ваше неожи– данное появление здесь? Ведь профессор Ван Лун, по сути, вполне прав! Наш корабль рассчитан только на трех пассажи– ров. На троих рассчитаны и все наши запасы. Чем, например, нам кормить вас, а?

– Я, Николай Петрович, привыкла есть очень мало. Весь последний месяц я приучала себя к этому. Мне хватит самой маленькой крошечки, – умоляюще сказала Галина Рыжко.

Рындин не смог удержать улыбки: положительно, ему начина– ло что-то нравиться в этой девушке, которая упорно держалась своего и на все находила ответ, хотя бы и наивный.

– Ну, об этом потом, – сказал он по возможности строго. – Кто вы, сколько вам лет?

– Меня зовут Галиной Рыжко, Галей. Мне девятнадцать лет. Я студентка второго курса Политехнического института. Комсо– молка.

– И все же решились на такой недисциплинированный посту– пок – тайком забраться в астроплан? Поставить под угрозу ус– пех нашей экспедиции? – с укором сказал Рындин.

Галя Рыжко смутилась – едва ли не в первый раз:

– Николай Петрович, я понимаю, я совершила в этом смысле недостойный поступок. И, наверно, понесу наказание… когда возвращусь на Землю, – добавила она. – А в астроплане ведь комсомольской организации нет.

– М-да… – согласился Рындин, поглаживая свою седую бо– родку и искоса посматривая на спутников: оба они были явно не комсомольского возраста. Нет, она даже находчива и остро– умна, эта девочка!

– Но у меня, правда, не было другого выхода, – продолжала Галя. – Ведь я твердо решила, что должна лететь! Я писала вам, просила взять меня с собой, доказывала, что подготови– лась и пригожусь вам.

– Писали мне?

– Да, писала, и не раз. И всегда получала плохие ответы. Правда, не от вас лично, а от вашего секретаря. Ну чего мож– но ожидать от бездушного секретаря? Бюрократ – и все!

– Это почему, позвольте осведомиться? – настороженно спросил Рындин, вспомнив своего исполнительного и как будто очень отзывчивого секретаря. – Я, знаете, что-то не замечал.

– Так то вы, а то я, – убежденно ответила Галя. – Как же не бюрократ, если на псе письма, даже самые убедительные, всегда отвечает одно и то же: «удовлетворить вашу просьбу невозможно». Твердит одно и то же, будто зазубрил. И не об– ращает внимания на доводы. Типичный бюрократ!

– Та-ак, – понимающе покачал головой Рындин. – И его от– веты вас не убедили?

– Конечно, нет! Правда, сначала я растерялась…

– Не может быть! – убежденно прервал ее Ван Лун.

– Почему? Конечно, растерялась, – простодушно посмотрела на него Галя. – Все-таки ответ от имени академика Рындина. А потом я подумала: это ведь отвечает не сам академик Рындин, у него, наверно, нет даже времени прочитать мое письмо. И тогда я решила сама все рассчитать, проверить.

– И что же?

– И оказалось, что секретарь – бюрократ. Меня можно было взять. И я решила, что полечу с вами на Венеру и обратно.

– Нет, вы слышите? – всплеснул руками Рындин. – И обрат– но! Ну, дальше?

– И у меня не было другого способа, кроме того. чтобы тайком пробраться в корабль. Это было очень трудно, знаете.

– Еще бы! – подтвердил Рындин. – Остается только удив– ляться, как это можно было сделать при такой охране.

Галина улыбнулась – задорно и весело:

– Ну, если хочешь, то перехитрить всегда можно. Особенно девушке. Важно – сильно захотеть. Мне помог мой комбинезон механика. Вот я и пробралась. Залезла в скафандр. А товарищ Ван Лун нашел меня… к счастью, уже теперь, когда корабль летит.

Рындин многозначительно переглянулся с товарищами. Поло– жение, в самом деле, было своеобразное: ведь и правда, ни в космическое пространство эту девушку не выкинешь, ни на Зем– лю отсюда не вернешь.

Галя Рыжко тем временем задумчиво крутила в руках пугови– цу от комбинезона, полученную от Ван Луна. Подняв голову, она заметила взгляд Рындина и совершенно спокойно объяснила:

– Это когда я лезла в скафандр… торопилась, чтобы ус– петь. Боялась, что вы возвратитесь. Ну, ничего, я пришью.

Девушка разговаривала так непринужденно, будто и в самом деле она не сделала ничего особенного. Ну, ехала, скажем, в троллейбусе зайцем. Контролер обнаружил, заставил купить би– лет – и все тут. Можно ехать дальше. Только следует вспом– нить и о том, чтобы пришить пуговицу, оторвавшуюся при по– садке. благо она нашлась. Именно так подумал Сокол, Он иско– са посмотрел на девушку:

– Слушайте, Галя, вы, очевидно, не понимаете все же, что натворили. Ведь я вам не раз объяснял всю невозможность, всю несуразность вашего настойчивого стремления отправиться с экспедицией.

– И вовсе не так! – горячо возразила она. – А помните, как вы сказали, что сами лично были бы рады, если бы я поле– тела с вами? Помните? Нет, вы помните?

Сокол беспомощно развел руками. Краснея, он ответил:

– Но ведь это я говорил совсем в другом плане… так ска– зать, в личном.

– А личное всегда неотделимо от общего, и наоборот! – торжествующе заявила Галя. – И я тогда же поняла, что если бы не официальное запрещение взять кого-нибудь еще, то и вы согласились бы… Может быть, даже скорее, чем другие, – до– бавила она, потупив глаза и едва заметно улыбаясь.

– Прямо удивительно! – теперь уже совершенно искренне возмутился Ван Лун. – Вы полагаете, все дело в официальном запрещении? Так: запрещено – и все? А позволю себе спросить: продукты? Ваш, простите, вес? И где польза от вас, извините, в чем?

– Напрасно вы сердитесь, товарищ Ван Лун, – обезоруживаю– ще простодушно ответила девушка. – Есть я буду очень мало, ведь я уже говорила, что специально тренировалась и не обре– меню вас. Вес у меня маленький-маленький, всего пятьдесят шесть кило. И к путешествию я подготовилась. Могу, Николай Петрович, помогать вам в работе с приборами. Специально учи– лась в обсерватории.

– Что?

– Моя мама работает в Крымской астрономической обсервато– рии. И я всегда очень интересовалась астрономией, помогала маме и раньше. Ну, конечно, она ничего не знала о моих пла– нах. Мамы – они еще хуже бюрократов-секретарей, их никогда ни в чем нельзя убедить, вечно считают тебя девчонкой, будто сами никогда не были молодыми. Вот… Вам, Вадим Сергеевич, буду помогать искать на Венере ультразолото. Я всегда очень любила химию и геологию. И могу даже взять на себя приготов– ление пищи на корабле, это ведь женское дело, – закончила она, искоса глянув на Ван Луна. Заметив, что он с интересом посмотрел на нее, Галя добавила: – Еще умею немного стре– лять. Меня хвалили в нашем кружке. Конечно, не то чтобы по-настоящему, как вы, товарищ Ван Лун, но немного могу.

Ван Лун разыскал свою трубку, которая за это время успела уплыть к противоположной стене, и с большим трудом снова за– жег ее. Бойкая девушка, ничего не скажешь, у нее на все на– ходится ответ. Насчет приготовления пищи – это, конечно, идея, хм… очень-очень скучное занятие для мужчины, что ни говори…

Галя Рыжко уже заметила раздумье Ван Луна и, чуть-чуть улыбаясь, поспешила добавить:

– И я не курю, значит – не буду тратить на себя много воздуха. Видите, все не так плохо, как вам казалось.

– Что это, Николай Петрович, – почти добродушным тоном пожаловался Ван Лун, отворачиваясь от Гали, чтобы она не за– метила его невольной улыбки, – она, отмечу, позволяет себе уже шутить со мной!

– Обождите, Ван, – ответил Рындин, – все это слишком серьезное дело. Ведь ее надо будет кормить, понимаете? Где мы возьмем для нее еду?

Но вместо Ван Луна ответила сама Галя:

– Астроплан будет лететь до Венеры, я помню, сто сорок шесть дней. На спуск на Венеру понадобится, допустим, еще несколько дней. Я помню все расчеты и цифры в статьях и док– ладах, особенно в ваших, Николай Петрович. Я их чуть ли не наизусть заучила. В общем – округленно – получается около ста шестидесяти дней. На обратный путь будем считать столько же. Итого – триста двадцать. Пребывание на Венере – еще поч– ти пятьсот дней. А продуктов взято намного больше. Да есть еще и резервный запас. Значит, хватит и на меня. Вот!

Сокол чувствовал себя неудобно – особенно потому, что так не вовремя смутился. Решив, что пора и ему подать голос, он откашлялся и сказал:

– Все это хорошо, Галя, допустим. А вот представьте себе, что нам не удастся пополнить наши запасы на Венере. Что бу– дет тогда?

– Никак не могу представить, – решительно ответила девуш– ка, продолжая невинно смотреть на Николая Петровича, будто это он задал ей вопрос, а не Сокол. – Никак не могу! Вадим Сергеевич столько рассказывал мне о разных диковинных живот– ных, которых экспедиции придется встретить на Венере. И го– ворил. что если бы я полетела, то он убедил бы товарища Ван Луна специально подстрелить молоденького игуанодона и угос– тить меня жаоким. Увеоял, что это будет похоже на телячью отбивную, только еще нежнее. Он очень красиво тогда расска– зывал. И я всегда верила ему, Николай Петрович!

Сокол бурно раскашлялся. Затем ему пришлось еще протирать и очки, тем более что Рындин рассмеялся и даже Ван Лун широ– ко улыбнулся.

– Нет, правда, ее ничем не проймешь: упрямая и за словом в карман не лезет, – сказал наконец Николай Петрович. – То– варищи, у меня есть предложение.

– Какое?

– Судя по ее словам, она знает довольно много. Но давайте проверим, с кем мы в действительности имеем дело. Пусть каж– дый из нас задаст ей несколько вопросов по своей специаль– ности, а наша новая знакомая докажет свою подготовленность к путешествию. Я даже могу начать.

Ему никто не возражал. Николай Петрович собрал в кулак свою бородку и посмотрел исподлобья на Галю Рыжко.

– Так. Э… скажите нам, пожалуйста, каково расстояние от Земли до Венеры?

– Во время так называемого противостояния, то есть когда расстояние между этими планетами самое короткое, – тридцать девять миллионов километров, – одним духом выпалила Галя.

– Гм… Правильно, знаете…

Николай Петрович перевел взгляд на Ван Луна, потом снова посмотрел на Галю: она уверенно и независимо подняла голову, короткий ее носик выглядел еще задорнее.

– Так… Теперь скажите, что такое альбедо? – продолжал Рындин.

– Это – количество отражаемого планетой света.

– Чему равно альбедо Венеры?

– Пятьдесят девять процентов.

– А Луны?

– Семь и три десятых процента.

– Какой вывод из этого вы сделаете?

– На Луне нет атмосферы, а на Венере есть, и она очень плотная, так как отражает много света…

Вопросы и ответы следовали без замедления. Рындин развел руками:

– Гм… да-да, – покачал он одобрительно головой. – Она меня, знаете, убедила, друзья мои. А ну, Вадим, проверьте теперь вы. И, знаете, без всяких скидок на знакомство!

Вадим Сокол обиженно пожал плечами. Он решительно попра– вил очки, и без того вполне правильно сидевшие на носу, и задал первый вопрос:

– Ну вот, вы сказали об атмосфере Венеры. Что вы помните еще об этом? Хотя бы в общих чертах.

– А точных сведений об атмосфере Венеры вообще еще нет, как вы сами мне говорили. – Галя Рыжко на этот раз смотрела прямо в глаза Соколу. Это был не иронический взгляд, боже упаси, но казалось, что где-то в глубине ее светло-карих глаз едва заметно вспыхивают и сейчас же угасают насмешливые огоньки. – По неполным данным, которые нам придется прове– рить, атмосфера Венеры значительно плотнее земной.

Рындин усмехнулся: просто молодец эта девушка! Откуда у нее столько смелости и независимости? Тем временем Сокол продолжал спрашивать, почему-то смотря в сторону:

– Каков атомный вес радия?

– Двести двадцать шесть целых и пять десятых.

Даже глядя в книгу, нельзя было ответить быстрее.

– Какой геологический период вы знаете между триасовым и меловым?

– Юрский геологический период, – мгновенно ответила Галя.

Сокол беспомощно посмотрел на Рындина. Тот махнул рукой:

– Хватит! По химии и геологии она коечто знает. Ван, ваша очередь!

Но Ван Лун, посасывая трубку, только усмехнулся:

– У меня нет вопросов. Всего одна маленькая проверка.

– Это насчет приготовления пищи? – пошутил Рындин.

– Полагаю, серьезнее. Вы знаете, девушка, что это такое?

Он вынул из кармана довольно большой черный пистолет с тонким дулом и крупной высокой мушкой. Галя Рыжко вниматель– но посмотрела на него и ответила:

– Похоже на пневматический пистолет.

– Так, похоже. Электрический тренировочный пистолет. Буду просить вас сейчас…

– Минутку, Ван, – прервал его Сокол. – Зачем вам этот пистолет в астроплане?

– Позволю и себе осведомиться: зачем у нас в астроплане библиотечка с разными справочниками?

– Ну, это понятно. Нам то и дело может понадобиться та или иная справка. Сравнили!

– Думаю, правильно сравнил. Потому что пистолет так же необходим, как и справочник. Настоящий стрелок всегда трени– руется: надо, чтобы рука держала оружие твердо, хорошо. Вас с Николаем Петровичем тоже буду просить полюбить этот писто– лет. Это пригодится, – многозначительно подчеркнул Ван Лун.

– Пожалуйста, девушка. Вот цель.

Он повернул стоявший у стены металлический щит.

На обратной стороне щита была прикреплена бумажная ми– шень.

– А я все забывал спросить, зачем тут, в каюте, этот лист! – засмеялся Рындин.

– Решил, так будет лучше. Не пострадает обивка каюты, – невозмутимо ответил Ван Лун. – Так. Стреляйте, девушка. Де– сять выстрелов. Отсюда, от этой стены, измерил – пять мет– ров. Прошу, покажите нам, какой вы стрелок.

Галя взяла пистолет. Ван Лун с интересом следил за ней. Казалось, и теперь девушка не испытывала ни тени смущения, будто все происходило именно так, как она заранее предпола– гала. Она встала на указанное ей место, еще раз внимательно осмотрела пистолет.

– А вы его пристреливали, товарищ Ван Лун? Ведь это рис– кованно – сдавать зачет из пистолета, который впервые взят в руки.

– Очень прошу не думать так, – успокоил ее Ван Лун. – Уверяю: если не попадете, пистолет не браните. Пристрелян правильно.

Галя, старательно прицелилась. Все внимательно следили за нею.

Выстрел – сухой и едва слышный. Пуля врезалась в черное яблочко мишени. Но в эту же секунду и сама Галя пошатнулась и едва удержалась на месте, схватившись за перила.

– Ой! – вскрикнула она. – Какая сильная отдача!

Рындин рассмеялся:

– Ну, вот вам, еще один вопрос: что нужно сделать, чтобы избежать в дальнейшем таких неприятностей?

Девушка задумалась, опустив пистолет дулом вниз.

– А действительно, что сделать? – повторил Сокол. – Ван, как вы думаете?

Но Галя уже придумала выход сама:

– Нужно хорошенько опереться спиной о стену. И все.

Так она и сделала.

Выстрелы зазвучали один за другим. А когда девушка кончи– ла стрелять, Ван Лун подошел к стене, взял мишень и внима– тельно осмотрел ее. Затем он взглянул на Галю Рыжко с замет– ным интересом, будто открыл в ней новые, до сих пор неиз– вестные, черты.

– Так… Дайте руку, девушка. Это очень-очень хорошо, – сказал он тоном, в котором не было и тени иронии.

Галя Рыжко сконфуженно покраснела: она поняла, что завое– вала симпатию Ван Луна, самого сурового из трех членов экс– педиции.

А он уже говорил Рындину и Соколу:

– Буду очень рад, когда и вы добьетесь таких результатов. Наверно, придется хорошо поработать. Такие успехи бывают не сразу. Эта девушка… – Ван Лун еще раз посмотрел на раск– расневшуюся, довольную собой, Галю: – Эта девушка положила все десять пуль в яблочко. Нет промахов, нет боковых попада– ний! Думаю, она может называть себя снайпером!