Текст книги "Избранное в 3 томах. Том 3: История и культура"

Взятие Измаила

Доброе имя есть принадлежность каждого честного человека, но я заключал доброе имя мое в славе моего Отечества, и все деяния мои клонились к его благоденствию.

А. В. Суворов

(24 декабря – День взятия турецкой крепости Измаил русскими войсками под командованием Александра Суворова, 1790 год)

В годы правления императрицы Екатерины II Россия решала задачу овладения выходом в Азовское и Черное моря. Необходимо было присоединить и освоить огромные земельные просторы, лежавшие между засечными чертами и Азовско-Черноморским побережьем. Эти земли находились под властью Турции и ее вассала Крымского ханства, продолжавших агрессивную политику в отношении России.

Первая русско-турецкая война екатерининской эпохи началась в 1768 году. При финансовой поддержке и подстрекательстве Франции Турция возобновила военные действия на Украине и на Кавказе. Нападение Турции было неожиданным для России, и военные действия 1768–1769 годов были неудачны для русской армии. Но уже в 1770 году фельдмаршал П. А. Румянцев одерживает две блестящие победы на притоках реки Прут Ларге и Кагуле. В том же году русская эскадра под командованием адмирала Г. А. Спиридова вышла из Балтики, достигла Средиземного моря и в июне разгромила турецкий флот в Чесменской бухте. В 1771 году русские войска заняли все основные центры Крыма.

В 1773 году А. В. Суворов взял крепость Туртукай, а в 1774-м одержал победу при Козлудже. Турция вынуждена была подписать 10 июля 1774 года мирный договор в деревне Кучук-Кайнарджи, по которому устранялась вассальная зависимость Крыма, Россия получила землю между Днепром и Южным Бугом, Керчь и право беспрепятственного плавания русских торговых судов по Черному морю.

Весной 1783 года прекратило существование Крымское ханство, русские войска вошли в Крым, и он был включен в состав России. В том же году грузинский царь Ираклий II подписал в Георгиевске трактат, по которому Россия принимала Грузию под свое покровительство, гарантировала ей территориальную целостность и безопасность.

Не желая мириться с утратой безраздельного господства на Черном море, Турция в 1787 году начинает новую войну с Россией. В следующем году войну России объявляет Швеция, пытавшаяся захватить Балтийское побережье. В 1787 году А. В. Суворов разгромил турецкий десант в районе Кинбурна, после чего русская армия осадила Очаков и в конце 1788 года взяла его. В 1789 году А. В. Суворов одерживает победы над турками у Фокшан и при Рымнике.

Однако международная обстановка для России становилась все более неблагоприятной. Продолжалась война со Швецией, и враждебное к России отношение Англии и Пруссии требовало от главнокомандующего русскими войсками на юге князя Г. А. Потемкина быстрых и решительных действий. План кампании сводился к занятию силами сухопутной армии и флота всего левобережья Дуная и предусматривал действия за Дунаем. В осуществлении этого плана большое стратегическое значение имело овладение Измаилом, важной крепостью турок на Дунае. Измаил, который турки называли Ордукалеси (армейская крепость), после окончания русско-турецкой войны 1768–1774 годов был укреплен и перестроен под руководством французских инженеров в соответствии с новыми требованиями крепостного строительства. Расположен он на возвышенности, спускающейся к Дунаю крутым обрывом. Западная, большая, часть города называлась старой крепостью, восточная – новой. Город имел вид прямоугольного треугольника с ломаной внешней линией укреплений. Главный городской вал протяженностью 6 км с семью земляными и каменными бастионами и четырьмя воротами опоясывал город с трех сторон – с северной, западной и восточной. С южной стороны он был защищен Дунаем, ширина которого была здесь до 500 м. Высота крепостного вала достигала 6–8 м, крепостной ров имел 12 м ширины и от 6 до 10 м глубины. Во рву в некоторых местах стояла вода глубиной до 2 м. Тридцатипятитысячный гарнизон крепости имел в своем распоряжении 250 орудий разного калибра.

В октябре 1790 года первыми подошли к Измаилу войска генерал-поручика Павла Потемкина, а затем генерал-майора Самойлова. В ноябре русская армия, насчитывавшая 31 тысячу человек и свыше 500 орудий, дважды пыталась взять крепость штурмом и оба раза неудачно. 26 ноября под Измаилом заседал военный совет, собранный командующим войсками генералом Самойловым А. Н. На нем было решено снять осаду ввиду приближения зимы, о чем и было отправлено донесение главнокомандующему князю Г. А. Потемкину. Во исполнение этого решения некоторые части начали отход от Измаила. А днем раньше князь Г. А. Потемкин принимает решение назначить командовать войсками под Измаилом генерал-аншефа А. Суворова и отправил к нему гонца с ордером: «Остается предпринять, с помощью Божию, на овладение города. Для сего, ваше сиятельство, извольте поспешить туда для принятия всех частей в вашу команду… Боже, подай вам свою помощь! Уведомляйте меня почасту». Светлейший князь сомневался и вряд ли верил в возможность овладения Измаилом. Узнав о решении военного совета и начавшемся отходе войск, он снова заколебался. Суворову в Галац была послана новая депеша: «Представляю вашему сиятельству поступать тут по лучшему вашему усмотрению, продолжением ли предприятия на Измаил, или оставлением оного».

Зато Суворов не сомневался ни мгновения. Он отправляет под Измаил свой любимый Фанагорийский полк, тысячу арнаутов и полторы сотни охотников Апшеронского полка. По его приказу изготовлены и отправлены к крепости тридцать лестниц и тысяча фашин.

2 декабря Суворов уже был под Измаилом, и с его прибытием у всех на устах было одно слово: «Штурм». Конечно, великий полководец прекрасно понимал, насколько трудным будет предстоящий бой. Ведь нужно было разгромить целую армию, находившуюся в неприступной крепости.

3 декабря в рапорте Г. Потемкину Суворов пишет: «У господина генерала-поручика Потемкина я застал план, который поверял, крепость без слабых мест. Сего числа приступлено к заготовлению осадных материалов, коих не было, для батарей, и будем стараться их совершить к следующему штурму дней через пять… Обещать нельзя, Божий гнев и милость зависит от его провидения. Генералитет и войска к службе ревностию пылают…» Как видно из рапорта, Суворов не решался предсказать исход штурма, но отмечал высокий моральный дух своих войск.

Русские войска располагались полукругом в трех верстах от крепостного вала. Протяженность фронта, который своими флангами упирался в Дунай, составляла почти 20 верст. Генерал де Рибас, командовавший гребной флотилией, готовил войска к десанту, укрепил остров Чатал, лежавший против Измаила, построил на нем батареи и артиллерийским огнем потопил почти всю турецкую флотилию. На флангах русских войск были оборудованы две сорокапушечные батареи. Изготовлены дополнительно к привезенным из Галаца 40 лестниц и 2 тысячи фашин.

Главное внимание А. Суворов уделил обучению солдат и офицеров и их моральной подготовке. Недалеко от расположения войск он приказал вырыть ров и насыпать вал по типу измаильских и ночью обучал войска действиям, необходимым при штурме Измаила.

7 декабря Суворов посылает сераскиру письмо князя Г. А. Потемкина с предложением во избежание напрасного кровопролития сдать крепость. К письму он приложил и свою записку следующего содержания: «Сераскиру, старшинам и всему обществу: я с войсками сюда прибыл. 24 часа на размышление для сдачи и воля, первые мои выстрелы – уже неволя, штурм – смерть, чего оставляю вам на рассмотрение». Один из пашей, принимая пакет, сказал русскому офицеру: «Скорее Дунай остановится в своем течении и небо упадет на землю, чем сдастся Измаил».

9 декабря Суворов созвал военный совет. Обращаясь к подчиненным ему командирам, он сказал: «Два раза русские подходили к Измаилу и два раза отступали от него, теперь в третий раз остается нам только взять город либо умереть. Правда, что затруднения велики: крепость сильна, гарнизон – целая армия, но ничто не устоит против российского оружия.

Мы сильны и уверены в себе… Я решился овладеть этою крепостью либо погибнуть под ее стенами». Все тринадцать участников военного совета высказались за штурм, и он был назначен на 11 (24) декабря. Согласно разработанной Суворовым диспозиции, войска должны были штурмовать крепость одновременно в нескольких местах шестью колоннами (19500 человек) с суши и тремя колоннами (9000 человек) под общим командованием генерала де Рибаса со стороны Дуная.

Штурмовать крепость с западной и северной стороны поручалось трем колоннам генерал-майоров Львова, Ласси и Мекноба под общим командованием генерал-поручика Потемкина, с восточной стороны трем колоннам генерал-майора Кутузова и бригадиров Платова и Орлова под общим командованием генерал-поручика Самойлова. В резерве находилось 2500 человек кавалерии под командованием бригадира Вестфалена. Резерв располагался поотрядно на наиболее важных направлениях. Главный удар наносился по той части Измаила, которая была обращена к реке. Именно здесь было сосредоточено две трети всех сил – войска де Рибаса, колонны Кутузова, Львова и Ласси.

Готовя солдат к штурму, Суворов не скрывал тех трудностей, которые их ожидали. «Стены Измаила, – говорил он, – высоки, рвы глубоки, а все-таки нам нужно взять его». Перед штурмом Суворов обратился к войскам со следующими словами: «Храбрые воины! Приведите себе в сей день на память все наши победы и докажите, что ничто не может противиться силе оружия российского… Два раза осаждала Измаил русская армия и два раза отступала, нам остается в третий раз или победить, или умереть со славою».

С утра 10 декабря шестьсот русских орудий начали обстрел Измаила. К трем часам ночи 11 (24) декабря войска заняли исходные для атаки позиции. В 5.30 утра в густом тумане, соблюдая полную тишину, колонны двинулись к крепости, одновременно отплыли и десантные суда де Рибаса. Когда русские подошли к крепости на триста шагов, турки открыли огонь из всех орудий. Первой подошла к укреплениям вторая колонна под командованием генерал-майора Ласси. Но под плотным огнем противника солдаты приникли к земле и побросали лестницы. Секунд-майор Леонтий Неклюдов, назначенный действовать впереди этой колонны со стрелками, личным примером увлек солдат за собой. Он бросился в глубокий ров и взобрался на вал. На бастионе с горстью солдат Неклюдов овладел вражеской батареей. К нему спешили его стрелки. Пять раз в этом бою был ранен отважный офицер. Когда, истекая кровью, он упал, вся колонна егерей поднялась на вражескую батарею, и на стенах крепости гремело победоносное «Ура». Секунд-майор Неклюдов был первым, кто поднялся на вал неприступного Измаила. В первых рядах взобравшихся на вал русских был и командир колонны генерал Ласси.

Соседняя первая колонна генерала Львова замешкалась перед сильно укрепленным каменным редутом Табия. Турки, находящиеся в редуте, сделали вылазку и ударили в сабли. Фанагорийцы штыками отразили вылазку и, обойдя редут, двинулись к Бросским воротам. В бою был ранен генерал Львов, его сменил полковник князь Лобанов-Ростовский, который также получил ранение, команду над колонной принял полковник Золотухин.

Одновременно с первыми двумя достигла крепостного рва шестая колонна генерала М. И. Кутузова. Солдаты взобрались на вал по лестницам, но здесь их атаковали превосходящие силы турок. Дважды Кутузов теснил турок и дважды отступал к самому валу. Колонна остановилась. Кутузов извещает Суворова о невозможности продвигаться дальше. На что Суворов ответил: «Скажите Кутузову, что я назначаю его комендантом Измаила и уже послал в Петербург известие о покорении крепости!» Взяв из резерва Херсонский полк, Кутузов атаковал скопившихся турок и окончательно овладел бастионом. После взятия крепости Суворов сказал: «Кутузов находился на левом крыле, но был моей правой рукою».

Самый сильный бастион, весь из камня, штурмовала третья колонна генерал-майора Мекноба. Стены его были так высоки, что лестницы приходилось связывать по две, ставить одна на другую, и все это под жесточайшим огнем противника. Получил тяжелое ранение генерал Мекноб, выбыли из строя все батальонные командиры Лифляндского егерского корпуса. Однако с помощью подоспевшего резерва главный бастион крепости был взят.

Наибольшие трудности выпали на долю четвертой и пятой колонн, состоящих из слабо вооруженных и недостаточно обученных казаков. Когда часть четвертой колонны во главе с бригадиром В. Серковым взобралась на вал, турки, вышедшие из Бендерских ворот, ударили им во фланг. Пики, которыми были вооружены казаки, оказались в данном случае плохим оружием. Янычары перерубали их, и много казаков погибло под саблями турок. Перешедшая в атаку пятая колонна успеха не имела и была отброшена в ров. Суворов заметил опасность и подкрепил четвертую колонну резервом, подоспел и присланный Кутузовым пехотный батальон. Ударив по противнику с новой силой, обе колонны утвердились на крепостном валу.

Во время штурма крепости с суши генерал де Рибас повел свою флотилию с десантом к крепостной стене, обращенной к реке. После быстрой и четкой высадки десант овладел всем прибрежьем Дуная. Турки бросили свои береговые батареи. Успеху десанта способствовали действия колонны Львова, захватившей несколько позиций с тыла.

К восьми утра русские войска заняли все внешние укрепления Измаила. Противник готовился к отчаянной обороне на улицах и в домах. Суворов приказал наступать не давая врагу опомниться. Жестокий бой продолжался. В городе было несколько постоялых дворов-ханов, каждый из них стал маленькой крепостью. Росли потери среди русских. В некоторых местах превосходство турок было так велико, что они контратаковали и даже окружали подразделения русских войск. Несколько тысяч турок и татар под командованием Каплан-Гирея смяли черноморских казаков, отбили у них две пушки и уничтожили бы их полностью, если бы вовремя к ним не подошли три батальона. Окруженный Каплан-Гирей яростно отбивал все атаки, на предложения о сдаче отвечал сабельными ударами и погиб на штыках. К середине дня город был в основном захвачен. Защитники Измаила еще оставались лишь в редуте Табия, красной мечети и двух каменных ханах. Командовавший измаильским гарнизоном трехбунчужный паша Айдос Мехмет с двумя тысячами янычар занял оборону в каменном строении недалеко от Хотинских ворот. Полковник Золотухин с батальоном гренадер Фанагорийского полка несколько раз атаковал оборонявшихся, но безуспешно. После того как пушечными ядрами ворота были выбиты, гренадеры ворвались внутрь и перебили почти всех оборонявшихся турок и татар. Здесь же на русских штыках погиб и сераскир Айдос Мехмет паша.

К четырем часам дня крепость полностью перешла под контроль русских войск. Двадцать шесть тысяч турок и татар погибло в Измаиле, среди них один трехбунчужный, четыре двухбунчужных паши и шесть татарских султанов – принцев крови. Девять тысяч турок попали в плен. Русские потеряли четыре тысячи убитыми и более шести тысяч ранеными. Из 650 офицеров, участвовавших в штурме, убито и ранено было 400 человек.

«Невозможно превознесть довольно похвалою мужество, твердость и храбрость всех чинов и всех войск в сем деле подвизавшихся, нигде более ознаменоваться не могло присутствие духа начальников, расторопность и твердость штаб– и обер-офицеров, послушание, устройство и храбрость солдат… Сие исполнить свойственно лишь храброму и непобедимому российскому войску», – так писал А. В. Суворов в рапорте Г. А. Потемкину о взятии крепости Измаил.

Русским войскам досталась богатая добыча. Они захватили в крепости 265 пушек, 345 знамен, 3 тысячи пудов пороху, около 10 тысяч лошадей. Штурм Измаила явил чудеса храбрости и героизма. Подвиг суворовских воинов воспевали поэты. Державин в своей «Песне лирической Россу по взятии Измаила» писал:

 
А слава тех не умирает,
Кто за отечество умрет,
Она так в вечности сияет,
Как в море ночью лунный свет.
Времен в глубоком отдаленье
Потомство тех увидит тени,
Которых мужествен был дух.
С гробов в их души огнь польется,
Когда по рощам разнесется
Бессмертной лирой дел их звук.
 

Суворов впоследствии говорил, что на такое дело, как штурм Измаила, можно рискнуть только раз в жизни. Здесь впервые осаждавшие взяли штурмом крепость, которую оборонял превосходящий их по численности гарнизон. Это стало возможным благодаря мужеству и храбрости русских солдат и офицеров и полководческому таланту Александра Васильевича Суворова.

Бородино

 
Великий день Бородина
Мы братской тризной поминая,
Твердили: «Шли же племена,
Бедой России угрожая,
Не вся ль Европа тут была?
А чья звезда ее вела!..
Но стали ж мы пятою твердой
И грудью приняли напор
Племен, послушных воле гордой,
И равен был неравный спор».
 

А. С. Пушкин. Бородинская годовщина

(7 сентября – День Бородинского сражения русской армии под командованием Кутузова с французской армией, 1812 год)

К 1812 году Наполеон стал властителем почти всей Западной Европы. Обладая огромной и победоносной армией, французский император был уверен в достижении господства над миром. «Через пять лет, – говорил он, – я буду господином мира, остается одна Россия, но я раздавлю ее». Оценивая Россию как сильнейшего противника, Наполеон очень тщательно готовился к войне. Из военных сил Франции, насчитывающих более 1 млн человек, была выделена так называемая великая или большая армия, имевшая для того времени огромную численность – 608 тыс. человек.

Многочисленность, наличие боевого опыта, вера в свою непобедимость являлись сильной стороной армии вторжения. Вместе с тем она имела чрезвычайно пестрый национальный состав. В нее входили войска французские, итальянские, немецкие, австрийские, польские, голландские, швейцарские и другие. «Моя армия, – говорил Наполеон, – составлена так, что одно движение поддерживает ее. Во главе ее можно идти вперед, но не останавливаться и не отступать, это армия нападения, а не защиты».

К моменту нападения Наполеона к западной границе России было стянуто до 220 тысяч войск, разделенных на три частные армии. 1-й западной армией, насчитывающей 110–127 тыс. человек при 558 орудиях командовал военный министр генерал М. Б. Барклай-де-Толли. 2-я западная армия генерала П. И. Багратиона насчитывала 40–45 тыс. человек при 116 орудиях. В 3-й резервной армии генерала Тормасова было 43–46 тыс. человек и 168 орудий.

Находящийся при армии император Александр I, вопреки желанию русских генералов и военного министра, принял план войны с Наполеоном прусского генерала Фуля, перешедшего на русскую службу. В результате русские войска оказались растянуты на фронте 600 км, между армиями имелись промежутки, не занятые войсками. Между 1-й и 2-й армиями такой промежуток составлял 100 км. Кроме того, Александр I, оставляя войска, не назначил главнокомандующего.

Французский план войны был рассчитан на быструю победу, на решительный разгром русских войск в генеральном сражении и овладение Москвой. «Если я возьму Киев, – говорил Наполеон, – я возьму Россию за ноги; если я овладею Петербургом, я возьму ее за голову; заняв Москву, я поражу ее в сердце». Зная о том, что русские войска растянуты и разделены на три самостоятельные армии, Наполеон решает не допустить их соединения, заставить принять сражение и разбить поодиночке. В ночь на 12 (24) июня 1812 года без объявления войны французская армия перешла Неман и вторглась в пределы России. Разрозненные русские армии не могли противостоять численно превосходящим французским войскам в открытом бою. Избегая разгрома поодиночке, 1-я и 2-я русские армии стали отходить в глубь страны. Отступая, они вели упорные бои. Замысел Наполеона не дать соединиться русским армиям и разбить их был разрушен искусно осуществленными отступательными маневрами 1-й и 2-й армий по сходящимся направлениям к Смоленску. Благодаря упорным арьергардным боям и искусному маневрированию обе русские армии сумели 22 июля (3 августа) соединиться под Смоленском, сохранив боеспособными свои основные силы.

Упорные бои шли за Смоленск. 4 (16) августа его защищал корпус генерала Раевского, а 5 (17) августа – генерала Дохтурова. 20 тыс. войск генерала Дохтурова в кровопролитном бою сдерживали 140-тысячное войско Наполеона и оставили город, лишь выполнив задачу по прикрытию отхода своих армий.

В русской армии и в народе долгое отступление вызывало недовольство и ропот.

 
Мы долго молча отступали,
Досадно было, боя ждали,
Ворчали старики:
«Что ж мы? На зимние квартиры?
Не смеют, что ли, командиры
Чужие изорвать мундиры
О русские штыки?»
 

М. Ю. Лермонтов. Бородино

Со всех сторон звучало настойчивое требование назначить единого и полномочного главнокомандующего, и все взоры обращались к увенчанному славой ученику и сподвижнику А. В. Суворова генералу М. И. Кутузову. 8 (20) августа 1812 года Александр I назначает Кутузова главнокомандующим всех армий и ополчений. Отходящая по дороге на Москву русская армия 17 (29) августа прибыла в район Царево-Займище, где Барклай-де-Толли предполагал дать противнику генеральное сражение. В этот же день сюда прибыл и М. И. Кутузов. Приняв армию, он приказал оставить позиции у Царева-Займища и отходить. Новый главнокомандующий отказался дать здесь сражение. По мнению полководца, для этого еще не наступил достаточно выгодный момент. Наполеоновские войска в полтора раза превосходили русскую армию по численности. Кутузов решает отойти, пополнить свои силы и затем дать сражение.

22 августа (3 сентября) русские войска подошли к Бородино. Здесь к армии присоединились 15 тыс. войск под командой генерала Милорадовича и не менее 30 тыс. войск московского и смоленского ополчений. И Кутузов, всегда стремившийся сосредоточить больше сил в решающем пункте, получив все возможные подкрепления, принимает решение дать сражение на позиции у села Бородино. Эта позиция надежно прикрывала путь на Москву, перекрывая Новую и Старую Смоленские дороги, сходящиеся у Можайска в 7 км от поля сражения.

Бородинская позиция занимала по фронту 8 км. Ее правый фланг примыкал к Москве-реке у д. Маслово, а левый – к Утицкому лесу. Центр опирался на высоту Курганная, прикрываемую с запада Семеновским ручьем. В тылу находился лес и кустарник, что позволяло скрытно расположить войска и осуществлять маневр резервами. Позиция русских войск была оборудована в инженерном отношении и обеспечивала хороший обзор и артиллерийский обстрел противника. Однако достаточного количества сил и времени на ее полное оборудование не хватило.

На правом фланге от Москвы-реки до с. Бородино под прикрытием реки Колоча располагалась система земляных укреплений – редутов и люнетов (Масловские укрепления) – на 24 орудия. На высотах у дер. Горки было оборудовано 5 полевых укреплений на 48 орудий. В центре, на высоте Курганная, построен центральный редут для 18 орудий (батарея Раевского). На левом фланге были созданы Семеновские (Багратионовы) флеши на 24 орудия, которые составляли основу обороны левого фланга. У дер. Шевардино был оборудован передовой опорный пункт – Шевардинский редут.

Боевой порядок русских войск, по составленной Кутузовым диспозиции, имел глубину 3–4 км и обеспечивал маневр на поле боя и возможность усиления атакованных участков резервами из глубины. Четыре пехотных и три кавалерийских корпуса с артиллерией расположились в две линии и составили первую полосу обороны. За ними находились значительные силы пехоты, конницы и артиллерии (до 300 орудий), составлявшие резерв.

В целом замысел Кутузова заключался в том, чтобы остановить наполеоновские войска на Бородинской позиции, нанести им максимальный урон и отстоять Москву. Фельдмаршал рассчитывал измотать противника активной обороной, чтобы при успешном ведении сражения перейти в контрнаступление. При неблагоприятном исходе сражения главная задача состояла в том, чтобы сохранить армию и, прикрываясь арьергардами, отойти на рубеж за Можайском.

План Наполеона предусматривал уничтожение русской армии и захват Москвы, что, по его мнению, должно было привести к капитуляции России и заключению мирного договора. В сражении при Бородино Наполеон решил главный удар нанести по левому флангу русских войск, сломить здесь их сопротивление и овладеть Семеновскими флешами, а затем сбить русских с высоты Курганная – батареи Раевского. В дальнейшем, развивая успех, Наполеон планировал отрезать русских от Новой Смоленской дороги, прижать их к Москве-реке и завершить разгром.

Перед сражением французским войскам зачитали приказ Наполеона: «Воины! Вот сражение, которого вы так желали. Победа в ваших руках: она нужна нам. Она доставит нам изобилие, хорошие квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как действовали вы под Аустерлицем и при Фридланде, Витебске и под Смоленском, и позднее потомство вспомнит с гордостью о подвигах ваших в этот день и скажет о вас: и он был в великой битве под стенами Москвы!..»

24 августа (5 сентября) французская армия подошла к русским войскам. Разгорелся бой за передовую позицию у дер. Шевардино. Отряд под командованием генерала А. И. Горчакова стойко оборонял Шевардинский редут от яростных атак французов, в четыре раза превосходивших по численности русских. Упорный и кровопролитный бой продолжался до темноты, редут несколько раз переходил из рук в руки, но так и остался за русскими. Ночью по приказу Кутузова защитники Шевардино отошли на главные позиции. Этот бой задержал наполеоновскую армию перед главной позицией, дал возможность выиграть время для подготовки Бородинского поля к генеральному сражению.

25 августа (6 сентября) противники боевых действий не вели, готовясь к решающей схватке. Накануне генерального сражения в русском лагере воцарилась благоговейная тишина. Офицеры и солдаты исповедовались и причащались. Фельдмаршал М. Кутузов объезжал свои войска и призывал их «защищать землю родную, послужить верой и правдой до последней капли крови».

К началу сражения русская армия насчитывала 120 тыс. человек и 640 орудий. У французов было 135 тыс. человек и 587 орудий. 26 августа (7 сентября) в 5.30 утра резкий пушечный выстрел разорвал тишину и послужил сигналом к началу одного из самых великих сражений. Битва началась канонадой 1200 орудий, гул которой был слышен за 100 км. Затем в дело вступили пехота и кавалерия.

 
И только небо засветилось,
Все шумно вдруг зашевелилось,
Сверкнул за строем строй.
Полковник наш рожден был хватом,
Слуга царю, отец солдатам…
Да, жаль его: сражен булатом,
Он спит в земле сырой.
 
 
И молвил он, сверкнув очами:
«Ребята! Не Москва ль за нами!
Умремте ж под Москвой,
Как наши братья умирали!»
И умереть мы обещали,
И клятву верности сдержали
Мы в Бородинский бой.
 

М. Ю. Лермонтов. Бородино

Под прикрытием мощного артиллерийского огня французы атаковали левый фланг русской армии – Багратионовы флеши и центральную позицию у с. Бородино. Под натиском превосходящих сил корпуса Е. Богарне гвардейские егеря отошли за р. Колоча, но брошенные в контратаку Барклаем-де-Толли три егерских полка не позволили французам форсировать реку. Демонстративная атака противником с. Бородино преследовала цель отвлечь часть русских сил от направления главного удара – Семеновских флешей.

В 6 часов утра две дивизии корпуса маршала Даву начали атаку укреплений у дер. Семеновское, которую обороняли сводная гренадерская дивизия М. С. Воронцова и 27-я пехотная дивизия Д. П. Неверовского. Несмотря на тройное превосходство противника в людях и двойное в артиллерии, русские отразили натиск. Около 7 часов утра французы повторили атаку, захватили южную флешь, но энергичной контратакой русских были отброшены и понесли большие потери. Были ранены командиры французских дивизий Компан и Дессе, а командующий корпусом маршал Даву получил контузию. Наполеон усилил войска Даву корпусами маршалов Нея, Жюно и кавалерией Мюрата.

Генерал П. Багратион, командовавший левым флангом русских войск, подтянул из резерва в район Семеновских флешей 2-ю гренадерскую и 2-ю кирасирскую дивизии, часть сил 7-го пехотного корпуса, а у самой деревни Семеновская расположил 3-ю пехотную дивизию генерала П. П. Коновницына из состава 3-го пехотного корпуса. Разгадав демонстративный характер действий французов у с. Бородино, Кутузов перебрасывает оттуда на левый фланг 2-й пехотный корпус, часть сил 5-го пехотного корпуса, 4-й кавалерийский корпус и 100 орудий.

В 8 часов утра Наполеон в третий раз атаковал Семеновские флеши и овладел северными и южными укреплениями, но контратакой русских его войска были выбиты из флешей. В это время 5-й армейский корпус Ю. Понятовского, овладев деревней Утица, предпринял попытку выйти в тыл армии Багратиона. 3-й пехотный корпус генерала Н. Тучкова, перед самым сражением скрытно переведенный Кутузовым из общего резерва на левый фланг русских войск, к полной неожиданности Наполеона контратаковал корпус Понятовского и отбил важную Утицкую высоту у противника. В этом бою получил смертельное ранение генерал Н. Тучков.

С 9 до 11 часов французы силами трех корпусов предприняли еще четыре безуспешные атаки Семеновских флешей, а корпус Е. Богарне дважды атаковал батарею Раевского на Курганной высоте, но закрепиться на ней не смог и был выбит из нее штыковым ударом. В этом ожесточенном бою, сопровождавшемся большими потерями, погиб отважный генерал и талантливый артиллерист, начальник артиллерии 1-й армии А. Кутайсов.

Около 12 часов началась 8-я атака флешей. Против 20 тыс. человек и 300 орудий русских на участке в 1,5 км Наполеон двинул 45 тыс. человек и 400 орудий. Ценой огромных потерь французам удалось овладеть флешами. В ходе боев за флеши в одной из контратак был смертельно ранен командующий 2-й армией генерал П. И. Багратион.

Считая, что левое крыло русских войск непоправимо расстроено, Наполеон переносит основные усилия на высоту Курганная – батарею Раевского. В этот критический момент М. И. Кутузов направляет 1-й кавалерийский корпус и казачий отряд Платова (всего более 3 тыс. человек) в обход левого фланга противника с целью разгромить его тылы. Внезапное появление русской конницы расстроило готовящуюся новую атаку французов на батарею Раевского и помешало им использовать резервы для развития успеха у деревни Семеновской. Этот кавалерийский рейд произвел переполох в войсках противника и отвлек его на два часа от главных участков сражения. За это время Кутузов завершил перегруппировку войск, усилив центр и левый фланг.

В 14 часов французы начали третью атаку на батарею Раевского, сосредоточив против ее защитников 35 тыс. человек и 300 орудий. Несмотря на огромные потери, французы отчаянно штурмовали русские укрепления и к 15 часом овладели ими. Русские войска, сохраняя порядок, отошли за овраг и заняли новые позиции, примкнув своим правым флангом к Горкам. В это же время войска генерала Багговута (у деревни Утица) также отошли на новые позиции под напором корпусов Жюно и Понятовского.