Текст книги "Клинок Судеб"

– Нет, ничего бабушка, мы за стол садимся.

Они скинули верхнюю одежду и прошли вглубь дома, к столу, на котором уже стояли три миски. Старуха сняла с огня казан и поставила его в центре стола, налила каждому в миску густой, ароматной похлёбки. Здесь на севере люди не выращивали хлеб, да и не привозил ни кто сюда, ни зерна, ни муки. Поэтому и хлеб здесь не ели. Но к удивлению Ядрея, старуха достала и положила на стол булку свежего чёрного хлеба, отрезала несколько больших ломтей и раздала гостям, аромат моментально наполнил хижину, напоминаю парню родной дом. Он взял ломоть и, поднеся к лицу, глубоко вдохнул, закрыв от удовольствия глаза. Старуха внимательно наблюдала за парнем. Так он сидел некоторое время, вдыхая запах дома, пока старуха не прервала его воспоминания.

– Что задумался милок, кушай, не мечтай, мечтать потом будешь. Видать давненько ты хлеба свежего не едал?

– Да, давно, считай год уже. Здесь люди его не растят. Откуда у тебя, бабушка, среди болот свежий хлеб?

– Мне добрые люди приносят, кто муку, кто зерно, вот и пеку иногда, для гостей. Сегодня, к примеру, для вас испекла.

– А ты, что знала, что мы придём?

– Как не знать? Конечно, знала. Я всё знаю, и про всех. Вот ты, к примеру, хоть и молод, но уже мастерством богат, а ещё богат злобой, эта злоба, она не может жить рядом с мастерством. Погубит она тебя, если не расстанешься.

– Откуда тебе ведомо, чем я богат, а чем нет?

– Ты мало на свете живёшь, да ещё и сам свой век укоротил, пускай не намного, но укоротил. А я давно эту землю топчу, уж и забыла сколько годков. Я многое по человеку вижу, а многое мне вот травки рассказывают, птицы, да звери лесные. Они всё знают, всё видят, всё примечают. Один другому передают, так и до меня весточка доходит. А ещё я тебя вижу, не так, как вот она, к примеру, – старуха махнула в сторону Синги, – я вижу, что ты был, что ты есть, и что ты будешь.

– Интересно. И можешь сказать мне?

– Отчего не сказать, могу и сказать. Только хочешь ли ты знать всё?

– Хочу.

– А не страшно? Многие люди бояться прознать, что с ними будет.

– Нет, не страшно. Рассказывай.

– Хорошо, только сперва поешьте. – Ответила старуха, прихлёбывая похлёбку.

Синга в это время сидела, молча, ела и в который раз присматривалась к Ядрею, не понятен был ей этот парень. Он был статен, красив, мастеровит, но пугало её то, что пришёл в их края не по своей воле. Чувствовала она, силу в нём, причём силу, способную погубить и её саму и её близких. Но чувствовала ещё, что в её силах этому противостоять. Что может она спасти и себя и этого парня. Теперь только от старухи зависело как дальше повести себя, именно для этого и привела она сегодня сюда Ядрея. Втайне от отца, никому не сказав, даже старому Крохару.

Ядрей есть не спешил, он тщательно пережёвывал хлеб, наслаждаясь его запахом и вкусом.

Глава 9.

Сон снился настолько явственно, что Семён даже подумал, что всё происходит на самом деле. Голос звучал очень естественно, правда, пока Семён не понимал ничего: «Но это из-за того, что я ещё не проснулся, подумал он, сейчас окончательно проснусь, и все будет понятно. Только вот откуда в палатке взялась женщина?»

Он открыл глаза, в хижине царил полумрак, от неровного света лучина по стенам плясали тени. Напротив него за столом сидела старуха с очень молодыми, нежно-голубыми глазами, рядом молодая девушка, совсем ещё ребёнок.

– Твой путь страшен даже для меня, видавшей много путей на этом и на том свете, – говорила старуха, глядя прямо Семёну в глаза. – Ты жаждешь мести? Ты будешь отмщён, но сам никогда не выпьешь эту чашу до дна. Твоё сердце рвётся на части между прошлым и будущим, ты пока этого не знаешь, но я вижу. Рядом с тобой она, та, которая заберёт его, захочет сберечь, но это сердце её и погубит. Ты будешь возвращаться к ней вновь и вновь, желая спасти и не в силах сделать этого. Чёрный уже стоит за твоей спиной, готовый поглотить тебя полностью, но Белый ещё не готов, и ты должен сделать так, что бы он стал тебе защитой и опорой в противостоянии Чёрному. Ты разделил их, живших в одном, и теперь они пытаются завладеть друг другом. Ты знаешь, что нужно делать, хотя пока не ведаешь пути. Она поможет тебе, она рядом, пока ты не убьёшь её. Ты мечтаешь вернуться туда, где твой исток, и это правильное желание, но только источник давно иссяк, и он не способен утолить твою жажду, но ты должен вернуться туда, потому, что только там, ты сможешь вновь соединить Чёрного с Белым и восстановить равновесие. Твоя сила в твоём мастерстве, помни это и, да помогут тебе Боги.

– Я ничего не понял, из того, что ты сейчас сказала, бабушка, – ответил Семён, только вот голоса своего он тоже не узнал. Нет, это бы его голос, но ему показалось, что так он говорил, пожалуй, ещё в девятом классе. – Кто такие Чёрный и Белый, кого я должен соединить, и почему я должен кого-то убивать?

– Странно, не показалось, что ты парень смышлёный. Кто такой Чёрный? Вон тот, что стоит у тебя за спиной. Тот, кому ты дал вкусить крови.

Семён оглянулся, действительно у него за спиной стоял человек в чёрном плащё, с капюшоном, накинутым на голову, из-под которого светились два глаза уголька. Ему стало страшно от вида этого человека, он попытался проснуться, но не смог.

– Страшно? – Старуха вновь смотрела ему прямо в глаза. Вижу, страшно, но это твоя судьба, хотя она может поменяться, смотри, Белый тоже здесь.

Трошин вновь оглянулся, рядом с первым гостем стоял второй, в белоснежном плаще, капюшон которого тоже бы накинут на голову и только два глаза, сверкали глубиной и безмятежностью.

– Теперь вспомнил? – Поинтересовалась старуха.

– Да откуда мне их помнить? Я их впервые вижу.

Ну и ладно, иди тогда себе своей дорогой. Только смотри не перепутай пути. Жизнь и смерть, они всегда рядом, стоит только немного оступиться, и вот жизни уже нет. А так, живи, конечно, если сможешь со всем этим жить, мне лишь девочку жаль, полюбилась она мне.

– Какую девочку?

– Да вот её, – старуха кивнула головой, в сторону сидевшей рядом с Семёном девчонки. – Хорошая она, заботливая, и добрая, а ты её на верную смерть обрекаешь.

– Да я её знать не знаю, пускай себе живёт.

– Судьбы людские переплетены, и не нам с тобой решать, кому жить, а кому нет. Ты жаждешь мести, ты её возжелал. Что же, чаша полна, стоит только пригубить, и тогда останется только выпить, или умереть. Но в чём повинна вот она? – Старуха вновь кивнула в сторону девушки.

– А в чём был повинен мой дед, мои мать, отец, мои сёстры и братья, все мои односельчане, соплеменники, в чём были повинны они, когда их убивали, живыми бросали в пытающие хижины, продавали в рабство? – Семён не понимал, что он кричал, и о чём вообще идёт речь, но этот крик вырвался прямо у него из души.

– Ты сам принёс это горе в свою деревню, когда купил на рынке кусок железа, а потом решил разделить его на меч и кинжал. Так кому как не тебе за это отвечать? Нет, мальчик не будет тебе покоя, покуда, ты не соединишь их вместе. Горе, боль и смерть будут окружать тебя, а меч, он уже занесён, скоро прольётся первая кровь, кровь, которой ты открыл путь. Радуйся, это кровь твоего врага, но теперь и друга, потому, что он будет защищать тебя.

– Чья кровь, бабушка? – Встрепенулась Синга.

– Я всё сказала, теперь можете идти.

Семён вскрикнул, подскочил и открыл глаза, он сидел в палатке, на улице начинало светать.

– Ты чего орёшь? Опять кошмары снятся? – Спросил его спавший рядом «Африка».

– Нет, спи, рано ещё, а я пройдусь.

– Ну, пойди, походи, может, полегчает.

Трошин вылез из палатки, солнце только поднималось над горизонтом и на поляне ещё сохранялись сумерки. На траве лежала густая роса, Семён с удовольствием разулся и ступил на мягкий, мокрый от росы ковёр. Постоял немного и пошёл в сторону небольшого пруда, который был на краю поляны.

* * *

Всё племя собралось в центре деревни, на площади, там, где обычно проходили деревенские праздники. Страсти кипели, Сигурд забрался на небольшой камень, это он собрал односельчан.

– Братья и сёстры, посмотрите на нашего вожака. Он обещал нам, что если мы будем слушать его, то наша жизнь измениться, что мы не будем вынуждены из поколения в поколение гнить в этих болотах, на краю леса. Он говорил, что стоит нам уничтожить то племя. Что живёт в лесах, и завладеть волшебным клинком, то мы сможем править всем миром, мы будем жить там, где живёт солнце. И что? Закончилось всё тем, что мы потеряли своих братьев. Ничего, он пообещал возместить нам их потерю, мы получили рабов, но этих рабов он заставил продать. Причём продать за бесценок. Хотя своего раба он не отдал. Вы спросите почему? Родгар тогда ответил, что этот раб, и ни кто другой, только он способен закончить работу над клинком и вдохнуть в него волшебную силу. Но где сегодня этот раб? Кто из вас видел его сегодня? Может ты, Крохар, сможешь дать ответ на этот вопрос? – Сигурд подбежал к старому кузнецу, – молчишь. Правильно молчишь, тебя обвели вокруг пальца, точно так же как и всех нас.

– Сигурд, – перебил пламенную речь соплеменника Родгар, – ты забываешься. Не ты вожак племени, и не твои деды и прадеды жили здесь, не они шаг за шагом вели племя к свету и достатку. Ты чужак нам, и должен радоваться, что наши отцы. Приняли твоего отца, как брата, когда он подыхал с голода в болотах, не зная куда идти, когда готов был съесть твою мать, только лишь для того, что бы остаться самому живым. Мы приняли их, дали им кров и пищу. Ты первый, среди них, кто получил имя и стал одним из нас. Ты не можешь судить не то, что бы меня, но даже моего раба.

– Слышите, люди, как он заговорил? Он своего раба ставит выше нас, его соплеменников. Может потому, что твой раб сбежал вместе с твоей дочерью? Или может это она увела его из деревни? А скоро и ты, со всем своим выводком отправишься вслед за ними? Может этот раб рассказал тебе дорогу в страну солнца. И ты теперь желаешь уйти туда один, без нас?

Толпа шумела, слышались возгласы, как в поддержку Сигурда, так и в защиту Родгара, среди толпы сновали сыновья Сигурда, они подначивали народ.

– Люди, опомнитесь, – Родгар занял место Сигурда на камне. – Сколько лет я вёл вас. Сколько лет до этого мои отец, дед и прадеды вели вас. Вспомните, всё, что мы обещали, всегда исполнялось, и на этот раз всё исполнится. Я обещал вам, что уведу вас в страну солнца, и что наш народ будет править там. Я исполню своё обещание. Нужно только лишь немного терпения. Ученик должен стать настоящим мастером, чтобы нанести на клинок недостающий орнамент, и вдохнуть в него силу. Только мастер на это способен, а иначе он может испортить всё.

– Так, где этот мастер? Почему тот раб, которого ты так уверенно выдаёшь за будущего мастера. До сих пор не обучился мастерству? Нет, люди, причина в другом. Просто Родгар не хочет осознавать. Что он уже ни кто, что у него уже не рождаются сыны, для продолжения рода. Именно поэтому, он решился этим летом дать имя тому рабу, он хочет сделать его одним из нас, только лишь для того, что бы выдать за него замуж свою дочь и хоть немного задержаться во главе племени. Но его род уже иссяк, это очевидно каждому. Нам нужно выбирать нового вожака, нового главу племени, такого, чей род ещё только в самом рассвете.

– Не тебя ли Сигурд!? – Родгар в ярости посмотрел на соперника.

– Может и меня, у меня в отличие от тебя рождаются только сыновья, это первый признак молодости рода.

– Не было во главе нашего племени ещё чужаков, и никогда не будет! – Воскликнул Родгар.

– Люди! – Закричал вновь Сигурд, – наш вождь, вновь хочет обмануть нас, он называет меня чужаком, меня, родившегося в этой деревне, меня, взявшего в жёны одну из ваших сестёр, а сам хочет выдать свою Сингу, за раба, и поставить его во главе племени, после себя!

– Родгар, это правда!? – Послышались возгласы из толпы.

– Родгар, где мальчишка и твоя дочь!? – Спрашивали другие.

– Люди, я не знаю, где они, но я знаю одно, никогда не станет во главе нашего племени чужак, не было такого и не будет.

– Это не ответ Родгар, на все вопросы, – Сигурд подбежал вновь к камню. – Где тот клинок, за которым мы ходили в лесную деревню? Может ты уже продал его?

– Да, Родгар, покажи его! – Закричали из толпы.

– Люди, это священный клинок. И он действительно сделает наше племя самым могущественным, среди всех племён поднебесья. С этим клинком мы завоюем страну солнца, и больше никогда не будем мёрзнуть в этих снегах, и гнить в этих болотах. Мы будем жить счастливо, и наслаждаться солнцем, так как жили наши далёкие предки. Только нужно закончить работу над ним, и вдохнуть в него силу.

– Так, покажи нам его, Родгар, – не унимался Сигурд.

– Хорошо, я сейчас покажу вам его, – согласился вождь, – Вильга, – обратился он к жене, – принеси сюда клинок.

Женщина кивнула головой и ушла, а через некоторое время вернулась с бережно завёрнутым в соболью шкуру мечом, передала его мужу, тот принял ношу, развязал тесёмки и достал клинок. Меч заиграл серебром в лучах висевшего над самым горизонтом солнца.

– Вот он, смотрите. – Родгар поднял клинок над головой.

– И что тут ещё не доделано? – Заискивающе спросил Сигурд, – дай-ка я поближе посмотрю.

– Возьми, посмотри, если ты что-то в этом понимаешь, – вождь протянул бунтовщику меч.

– Может, я и не понимаю, в технике нанесения узоров на клинок, но зато я хорошо понимаю, как с этим клинком нужно управляться! – Воскликнул Сигурд и, выхватив из рук Родгара меч, вонзил его по самую рукоятку в живот противника. – Вот так!

– Что ты наделал глупец? – Только и смог простонать Родгар, – ты пролил кровь соплеменника, значит, ты пролил собственную кровь. Я проклинаю тебя и весь твой род! – Выкрикнул он с последним вздохом, и, обмякнув, упал возле камня. Толпа замерла, а крик Родгара пронёсся над хижинами, всколыхнул воздух, невероятной силы порыв ветра, поднял столб снега, закрутил его, столб пронёсся по всей деревне, срывая крыши с хижин, поднимая и бросая на землю людей и унося вдаль мелкие вещи.

Лицо Сигурда исказила гримаса ненависти и злобы, он выдернул меч из тела, осмотрелся по сторонам, люди в ужасе разбегались с площади, смерч выхватывал из толпы детей и женщин, поднимал их высоко над землёй, и бросал назад. Мало кто оставался живым после такого полёта, над хижинами, с которых были сорваны крыши, поднимался огонь пожара. Занялись хижины Родгара и Сигурда. Рядом с бунтовщиком упало тело ребёнка, он подошёл к нему, хотел пнуть ногой, но остановился, в теле было, что-то знакомое. Мужчина склонился над ним, перевернул лицом вверх. На него смотрели широко открытые глаза его мёртвого младшего сына.

– Нет! – Взревел Сигурд, – Родгар, ты не смеешь так поступать со мной, я уничтожу весь твой род! – Сигурд оставил тело сына и бросился к дому Родгара.

Крохар быстро опомнился от ужаса, он увидел бежавшую к дому Вильгу, бросился за ней, схватил женщину, вместе с тремя дочерьми и потянул в обратную сторону, к кузне.

– Что ты делаешь Крохар?

– Туда нельзя, дом всё равно горит, но Сигурд на этом не остановится, нужно уходить, пошли ко мне, там быстро соберёмся и я поведу вас в лес, в болота, я знаю, как пройти к дому ведьмы, туда сегодня ушла Синга с Ядреем.

* * *

Синга торопилась назад в деревню, она почти бежала, таща за собой Ядрея. Последние слова старухи очень сильно напугали девушку, она, даже толком не одевшись, выскочила из хижины и побежала в сторону деревни. Ядрей пустился следом, несколько раз девушка оступалась на тропе и попадала в не замёрзшие полыньи трясины, парень вытаскивал её, и они бежали дальше. Внезапно налетевший смерч свалил их на землю, забросал снегом, а когда ветер утих, Ядрей подняв голову, увидел прямо перед лицом его кинжал. Его, видимо, принёс ураган, и бросил на землю, под ноги парню. Клинок легко прошёл сквозь толщу снега и задержался, не скрывшись полностью, только зацепившись гардой. Он упал в стороне всего лишь на несколько сантиметров от головы парня, умудрившись не проткнуть тому шею. Кинжал вернулся к своему хозяину.

Синга медленно поднялась с земли, села в снег и заплакала, она больше никуда не спешила.

– Ты, чего, поднимайся, побежали дальше, – попытался Ядрей взбодрить девушку.

– Нет, поздно. Я осталась совсем одна.

– Что ты такое говоришь? А твои родичи?

– Они убили отца, а значит, скоро убьют и мать с сёстрами. Всё, ты свободен, можешь идти куда хочешь. Ты свободен и отмщён.

– Нет, Крохар говорил, что они не могут убить соплеменника, значит, все живы, поднимайся, пошли! – Прикрикнул на девушку парень.

– Посмотри туда, – Синга указала в сторону деревни, там над лесом поднимались дымы пожарищ. – Уже никого нет, в деревне правит Сигурд, он никого не пожалеет, он не наш. Тебе тоже нельзя возвращаться, Крохар больше тебя не защитит, скорее всего, он тоже мёртв.

– Нет, не может быть, хорошо Сигурд не чтит обычаев, но он один. А как другие люди?

– Другие просто подчиняться силе. Разве у тебя в племени не так? – Девушка спросила и осеклась, вспомнив, что племени Ядрея уже не существует, и виноват в этом её отец, – извини, я хотела сказать, было не так.

– Не извиняйся, в том нет твоей вины. Лучше поднимайся и пошли, может, ещё живы твои сёстры, и мы успеем их спасти.

– Что ты, безоружный, можешь сделать с Сигурдом, у которого меч.

– Я теперь не безоружный, – Ядрей показал Синге кинжал. – Этот кинжал мне подарил дед, прошлой весной, когда мне исполнилось пятнадцать. Его принёс ветер. Вставай и пошли! – Приказал парень девушке. Она посмотрела на него как то странно, но поднялась и они направились вновь в сторону деревни.

* * *

Крохар пропустил вперёд себя Вильгу с детьми, захлопнул двери кузни и наложил изнутри тяжёлый засов.

– Но долго нам здесь не продержаться, они могут поджечь кузню, и тогда мы сгорим заживо, – предупредил старик, – сейчас я быстро соберусь и мы выйдем через задний лаз, у меня там сделан специальный, они будут думать, что мы внутри, а мы тем временем сможем уйти в болота. Тропу, к дому колдуньи не знает ни кто.

– Но мы можем не дойти, – возразила женщина. – Солнце уже почти совсем скрылось, ночью начнётся буран. Мы сгинем в болотах.

– Ты хочешь, что бы тебя вместе с детьми сожгли здесь?

– Нет.

– Тогда собирай то, что я буду давать. И быстро, – прикрикнул кузнец на женщину.

Они собрались очень быстро, пожитков у старика было немного, в основном инструмент, который он не хотел оставлять, немного мяса, и совсем мало одежды. Всё уместилось в трёх заплечных мешках, самый тяжёлый он надел на себя, тот, что полегче отдал Вильге, а самый лёгкий вручил старшей дочери.

– Всё, пошли за мной.

– Но они могут пойти по нашим следам.

– Могут, но ты сама сказала, что скоро начнётся буран, пускай думают, что мы сгинули в болотах. Пошли.

Старик, женщина и три девочки пролезли через небольшой лаз в задней стене кузни, со стороны леса, и уже в сумерках скрылись в лесу, ни кем не замеченные. В деревне продолжалась паника.

Глава 10.

Семён стоял над небольшим озером и смотрел на воду, пар клубился над спокойной водой, иногда складывался в причудливые фигуры, они некоторое время стояли неподвижно, потом начинали шевелиться и пропадали, вновь превращаясь просто в клубы пара, из которых возникали новые фигуры. Вот возникла большая наковальня, потом возле неё появились люди, вдруг это всё распалось на кусочки и из пара возникли хижины охваченные пламенем. А сейчас вновь человек возле наковальни поднимает меч.

На мгновение в воздухе появилась надпись, её сменила другая, третья, и вот уже меч пронзает одного за другим двух людей, причём он убивает одного, потом кто-то его перехватывает и убивает того, кто держал клинок перед этим. Семён не мог оторваться от картинок, создаваемых туманом, они были настолько реальны, и настолько чудовищны, что современному человеку совсем не понятны. Череда владельцев мечом менялась одна за другой, и всякий раз следующий хозяин клинка убивал предыдущего. Потом вдруг вновь возникла пожары, большие люди кидали в огонь живых детей.

У Семёна тёк холодный пот, от ужаса, увиденного им, но он как зачарованный стоял над озером. Картины менялись одна за другой, среди пожаров и череды убийств очень редко вновь появлялась наковальня, работающий возле неё человек и надписи. Всё, что разобрал Семён, так это то, что слова складывались в латинский текст, написанный готическими буквами, и обрамлённый в изящный узор. Так, что буквы с трудом читались, сливаясь с узором.

Узоры пропали и над озером возникли два всадника, они медленно ехали по лесу, отпустив поводья, потом прямо над ними туман сбежался и разлетелся сетью, накрыв всадников. Следом большие глаза, они смотрели на связанных вместе, спина к спине людей. Семёну даже показалось, что он видит блеск горящих угольков в глубине этих глаз. Сколько прошло времени, с тех пор как он пришёл к озеру, Трошин не знал, ему казалось, что простоял здесь уже целый день, а картинки всё не заканчивались, всё меняли одна другую. И вот он внезапно увидел себя, только одежда была непонятной, а рядом девушку, ту, что была во сне. Его рука выхватила из-за пояса кинжал и вонзила ей прямо в грудь. Семён не понимал, что значит эта картина, но ему стало очень больно, и ещё страшнее, дальше картины просто неслись одна за другой. И в каждой он тем или иным способом убивал, убивал всё ту же девушку, менялось всё, одежды, возраст, местность вокруг, способ убийства неизменным было только оружие, один и тот же кинжал. Последняя картина словно застыла, она уже не менялась, и туман просто ждал ветра, что бы развеять его. Напротив Семёна стоял он в своей обычной, рабочей одежде, держа в руках всё тот же кинжал, с которого капала кровь, а возле его ног лежала девушка.

– Это озеро памяти, – услышал Семён голос за спиной, он резко обернулся, перед ним стоял человек в белом плаще.

– Чьей памяти?

– Твоей, ты же в него смотришь. Будет смотреть кто-то другой, это будет его память.

– Но я не помню ничего, что там показывалось.

– Это не удивительно, человек помнить только последние годы своей жизни. Разве ты можешь вспомнить то, что происходило с тобой, к примеру, когда тебе было пятнадцать?

Семён задумался, пытаясь вспомнить школьные годы. Всплывали какие-то нечёткие картинки, но к какому периоду они относились, сколько ему тогда было лет, пятнадцать, или тринадцать он сказать не мог.

– Действительно не могу.

– Вот видишь, тем более ты никогда не вспомнишь, что с тобой было сто, триста, а то и тысячу лет назад.

– Да меня тогда вообще не было, – удивлённо воскликнул Трошин.

– Ты ошибаешься. Ты был, просто ты этого не помнишь, а озеро помнит.

– Но последняя картинка, которая застыла, это был я сегодняшний, значит, я должен хорошо помнить, что произошло, но я просто уверен, что за несколько последних дней, я никого не убивал.

– Иногда, бывает так, что событие только должно произойти, а может оно произошло, но человек его не заметил, а может он на каком-то этапе изменил это событие. В твоём случае, это ближайшее будущее.

– Но я не знаю эту девушку, и тем более не собираюсь никого убивать.

– Люди не подвластны своей судьбе, но судьба подвластна человеку. Всё в этой жизни можно изменить, надо лишь найти причину, которая приводит к тому или иному событию. Найдёшь причину, сможешь, не найдёшь… Что же будет так, как должно быть.

– Но где мне искать эту причину? Я не хочу никого убивать! – воскликнул Семён.

– Вот здесь, – Белый указал на голову, – и здесь, – он указал на сердце, после чего просто растаял как развеянный ветерком сгусток тумана.

* * *

Скрип снега под ногами разносился далеко по зимнему, ночному лесу, хотя, разыгравшаяся метель и несколько заглушала его. Ядрей, шедший впереди остановился, прислушался, шаги слышались впереди, и приближались. Судя по звуку, шли несколько человек.

– Впереди кто-то идет, и, похоже, в нашу сторону, – прошептал Ядрей на ухо Синге. – Как ты думаешь, кто это может быть?

– Не знаю, эта тропа знакома только мне. Больше по ней ни кто не ходит, её мне показала моя бабушка, она была дружна с колдуньей.

– В таком случае нам лучше спрятаться и подождать, пока люди подойдут. Полезай вот на это дерево, – Ядрей указал девушке, куда ей лучше залезть и помог взобраться на нижние ветки.

– А ты? – Спросила она уже сверху.

– Я залезу вот на эту ветку, что нависает над тропой, отсюда будет удобнее напасть на непрошеных гостей. Ответил он, направляясь назад к тропе и к дереву, которое приметил.

Парень ловко вскарабкался на дерево, перебрался на толстую ветку, что нависала над тропой, улёгся на неё, достал кинжал, и приготовился ждать. Ждать пришлось долго, люди шли медленно, часто останавливались, видимо сильно устали, но вот сквозь пелену снега начали просматриваться фигуры. Первым шёл мужчина, за ним трое детей, разного возраста, и замыкала вереницу женщина. Кто это был, Ядрей не мог различить, но он понял, эти люди опасности им не представляют. Хотя, ради осторожности следовало подпустить их поближе, что бы рассмотреть.

– Мама! – Вдруг воскликнула Синга из своего убежища. Девушка кубарем скатилась с дерева и побежала навстречу людям. – Мама, сёстры.

– Синга! Ура, Синга нашлась, – закричали девочки и бросились навстречу старшей сестре.

Ядрей не спешил спускаться, всё же это были не те люди, встречи с которыми он искал в лесу. Да и кто такой тот мужчина, что шел впереди? Он начал присматриваться и наконец, разглядел, это был старый мастер Крохар.

«Интересно, почему это кузнец, вдруг, решил спасать жену и детей своего пускай не врага, но недруга? – Подумал Ядрей, – ведь он говорил, что его предков точно так же как и меня привезли сюда предки Родгара. И откуда ему известна тропа на болота, к дому колдуньи? Странно это всё. Но одно можно сказать с уверенностью, мне сейчас ничего не угрожает. Со стариком я справлюсь, а женщина так вообще не в счёт».

Поразмыслив так, он решил слезть с дерева и подойти к людям.

– Ага, вот и ученик нашёлся, – завидев парня, произнёс Крохар. – Ну, чего стоишь в стороне, подходи ближе.

– Здравствуй госпожа Вильга, здравствуй Крохар, – поприветствовал всех Ядрей.

– И тебе не хворать, парень, – ответил кузнец. – Что это ты меня, вдруг сторониться стал? Э парень, да у тебя нож в руке, – старик заметил кинжал, который ученик не успел спрятать. – Не на нас ли нападать думаешь?

– Нет, не на вас, просто не знал, кто это среди ночи по болотам бродить вздумал, вот и приготовился.

– Это правильно, – согласился кузнец. – А откуда кинжал взял? Покажи-ка.

– Где взял, там уже нет, это мой кинжал, и вернули мне его Боги.

– Да я не претендую на него, просто прошу показать, – старик протянул руку, Ядрей немного сомневался, но всё-таки передал ему клинок. – Ба, да это тот самый нож, что Родгар тогда вместе с мечом из похода принёс, – произнёс Крохар, рассматривая клинок. – Где ты его взял, Синга, что у отца стащила и тебе отдала?

– Нет, Синга честная девушка и она ничего у отца не крала, этот клинок мне Боги вернули, потому, что он принадлежит мне.

– Да, дядька Крохар, я сама удивилась, но на нас налетел ураган, свалил на землю, а когда мы подняли головы, то возле лица Ядрея. Из снега торчала рукоятка того самого кинжала, как только он в него не попал, не представляю, это настоящее чудо.

– Ну, коль чудо, то держи, владей, может он тебе пригодиться, что бы защитить свою семью, или своих друзей.

– Может и для этого пригодится, а может и для чего другого, – двусмысленно ответил парень.

– А вы куда шли? – Вдруг спросила Вильга.

– Мы? Мы шли в деревню, как только колдунья сказала, что отец в опасности, мы сразу побежали, но нас встретил ураган.

– Твоего отца, девочка больше нет, и тебе не стоит идти в деревню, да и тебе парень лучше вместе с нами ввернуться к колдунье, там мы все будем в безопасности, – ответил за женщину кузнец. – Так, что разворачивайтесь и пошли назад.

– А что в деревне? – Переспросила Синга.

– В деревне всё плохо, но лучше я обо всём по порядку расскажу вам в хижине, там, где тепло и сухо.

– Но мы все не поместимся там, да и не прокормить нас старухе, – возразила девушка.

– Поместимся, как говорится в тесноте да не в обиде, смастерим лавок, а пока и на полу переночуем. А насчёт, прокормить или нет, так мы, вон с Ядреем ещё ничего так, крепкие мужчины, так, что без мяса не останетесь. Да и озерко там есть возле края болот, рыба водится, ничего, перезимуем, а наступит весна, так можно и дальше пойти, в страну солнца. Мы мастера, и такие как мы там всегда нужны, так, что не переживай, прокормимся.

– Я не могу отсюда просто так уйти, – возразил Ядрей.

– Давай об этом поговорим позже, – не стал вдаваться в дискуссию старик. – Вон смотри с нами дети, они замёрзли и устали, дойдём до хижины, обогреемся, отдохнём, а там и планы обсудим.

– Хорошо, – согласился парень.

Старая колдунья встретила их на пороге. Ядрею даже показалось, что она снова их ждала.

– Вот и хорошо, что вернулись, да и ты Крохар молодец, что остальных привёл, негоже людям своих соплеменников убивать, хотя, какой Сигурд вам соплеменник, он хуже змеи подколодной. Предупреждала я ещё деда твоего Синга, но не послушал он меня, приютил змеёныша, вот и отплатил его выкормышь за добро. Ничего не приваживай всё встанет на свои места. – Она впустила гостей в дом, проходите, располагайтесь, здесь у меня тепло и сухо, похлёбка ещё с обеда осталась. Проголодались, небось, промёрзли? – Обратилась старуха к детям. – Ничего, сейчас я вас накормлю, обогреетесь и спать, а утром будем думать, как жить дальше. Утро оно от вечера мудренее.

Колдунья усадила всех за стол, поставила перед каждым миски с грибной похлёбкой, отрезала по ломтю хлеба, притянула каждому.

– Ешьте, не стесняйтесь, мне хлеба, если надобно будет, ещё люди принесут.

– Вот сколько знаю тебя, старая, а никак не могу понять, откуда у тебя хлеб берётся. Здесь же ни кто не знает, как его растить, да как печь, а у тебя в доме всегда свежий, – Крохар с удовольствием, так, же как и днём Ядрей вдыхал запах свежего хлеба.

– Я же говорю, люди добрые приносят. А откуда, так этого тебе знать не надобно, ты главное ешь, и поблагодарить не забудь.

– Ладно, не буду больше вопросов задавать, спасибо за угощение.

Гости быстро поели, после чего колдунья указала, где кому спать, взрослые уложили детей, да и сами устроились на ночлег, действительно день был длинным, тяжёлым, все устали и сытная еда вдобавок к теплу очага, быстро сделала своё дело. Люди согрелись и уснули.